Глава 14 КРАТКОВРЕМЕННЫЕ РАССТРОЙСТВА ПСИХИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ (исключительные состояния)

Кратковременно протекающие психотические состояния, объединяемые в судебно-психиатрической клинике в группу так называемых исключительных состояний, являются одной из сложных проблем судебной психиатрии. Исключительные состояния рассматриваются в настоящее время как группа острых расстройств психической деятельности, различных по этиологии, но во многом сходных по клиническим признакам, возникающих у лиц, не страдающих психическим заболеванием, и, как правило, представляющих единственный эпизод в жизни субъекта. Название этих состояний «исключительные» подчеркивает, что они являются как бы исключением по отношению к обычному психическому состоянию, исключительным событием в жизни человека. В процентном отношении число лиц, совершивших противоправные деяния в «исключительных состояниях» незначительно – 1–2% общего числа лиц, признанных невменяемыми. Однако это чаще всего опасные действия против личности; диагностика и экспертная оценка таких расстройств чрезвычайно сложна.

Современная международная классификация психических и поведенческих расстройств (МКБ-10), а также отечественная классификация психических заболеваний не содержит понятия «исключительное состояние» (кроме патологического опьянения, которое в МКБ-10 входит в раздел «Психические и поведенческие расстройства вследствие употребления психоактивных веществ»). Однако клиническая практика судебной психиатрии накопила большой опыт в диагностике этих состояний, и потому выделение их в особую группу кратковременных психических расстройств является оправданным и целесообразным.

К исключительным состояниям относятся патологическое опьянение, патологический аффект, реакция короткого замыкания, патологическое просоночное состояние. Некоторые авторы относят к ним сумеречные состояния сознания, не являющиеся симптомом какого-либо заболевания, объединяющим признаком которых является кратковременное нарушение сознания по типу сумеречного, провоцируемого рядом внешних факторов, специфических для каждого состояния. Общим для них является сочетание постоянной и временной патологической почвы при обязательном участии дополнительных экзогенных факторов. Постоянная патологическая почва характеризуется наличием нерезко выраженной резидуальной церебрастенической патологии. Временная патология формируется за счет временно действующих вредностей (физическое и психическое переутомление, дефицит сна, психогении, длительное аффективное напряжение).

Объединяет указанные группы состояний и необходимость всегда ретроспективной диагностики, так как психотические нарушения, свойственные исключительным состояниям, преходящи, длятся весьма ограниченное время и всегда отсутствуют на период проведения судебно-психиатрической экспертизы.

Патологическое опьянение – острый кратковременный психотический эпизод, возникающий на фоне простого алкогольного опьянения. Для возникновения патологического опьянения имеет значение не столько воздействие алкоголя, сколько наличие постоянной и временной патологической почвы. Постоянная почва проявляется в резидуальных явлениях перенесенных в прошлом органических заболеваний центральной нервной системы, в том числе и черепно-мозговых травм, однако выраженных столь незначительно, что лица в обычном состоянии не обнаруживают отклонений в психической сфере и считаются практически здоровыми. Большую роль в возникновении патологического опьянения играет временная почва – усталость, переутомляемость, недосыпание, психическое и физическое истощение, волнения, страхи, тревога. В таком состоянии принятый алкоголь, независимо от его дозы, в некоторых случаях вызывает патологическое опьянение. Сочетание указанных факторов наблюдается чрезвычайно редко, и потому повторение патологического опьянения у одного и того же лица маловероятно.

В генезе патологического опьянения алкоголю отводится лишь провоцирующая роль, а потому многими авторами оспаривается правомерность термина «патологическое опьянение».

Патологическое опьянение возникает остро на фоне обычной картины алкогольного опьянения (шаткая походка, нечеткая речь, снижение критических способностей, пьяное балагурство или гневливость, придирчивость и т.д.) и характеризуется резким изменением состояния субъекта. Основным признаком патологического опьянения является болезненно измененное сознание, в результате чего нарушаются и искажаются процессы восприятия, наступает отрыв от реальной действительности. Появляются безотчетный страх, тревога, ощущение угрозы в отношении себя и своих близких. При нарастании эмоционального напряжения нарушается ориентировка в окружающем и появляется бредовое толкование ее.

Внезапно меняется и внешний вид такого человека, лицо значительно бледнеет, полностью редуцируются физические признаки алкогольного опьянения. Выражение лица отражает растерянность, тревогу, страх, ужас. Вместе с тем сохраняется способность к довольно сложным целенаправленным действиям, возможность пользоваться различными предметами, оружием, совершать агрессивные действия. Такое лицо, находящееся в состоянии измененного сознания, дезориентировано в обстановке, не способно к адекватному речевому контакту с окружающими. Оно всегда действует в одиночку, никакие совместные действия с соучастниками невозможны. Речевая продукция при патологическом опьянении отрывочная, в основном отражает болезненную симптоматику. Внешние формы поведения также свидетельствуют о болезненном восприятии окружающего (человек прячется, кого-то преследует, окружает, защищается от мнимых врагов). При этом действия его носят хаотичный, беспорядочный характер. При анализе речевой продукции у таких лиц удается выявить наличие болезненных мотивов поведения и побуждений, галлюцинаторных и бредовых переживаний.

Различаются две главные формы патологического опьянения: параноидный и эпилептиформный варианты. При эпилептиформном варианте отмечается молчаливая мрачная сосредоточенность, действия и поступки носят автоматизированный характер, выявляется резкое и безмотивное возбуждение, бесцельное неистовство, ярость, агрессия. Психопатологическая продукция выражена мало или не замечается окружающими.

При типичной картине параноидного или галлюцинаторно-параноидного варианта в клинической картине сумеречного состояния сознания выявляются бредовые переживания устрашающего характера, отрывочные галлюцинаторные феномены, стереотипные движения и импульсивные двигательные разряды, сопровождающиеся аффектом страха.

Заканчивается патологическое опьянение так же внезапно, как и начинается, чаще всего терминальным сном. Характерно полное отсутствие сокрытия следов преступления, неоказание сопротивления при задержании, пассивное подчинение окружающим. Совершенное деяние после восстановления сознания воспринимается с удивлением, как чуждое.

Патологическое опьянение сопровождается последующим запамятованием происшедшего. Изредка в памяти остаются фрагменты психопатологических переживаний. Поэтому особое диагностическое значение при проведении судебно-психиатрической экспертизы имеют первые показания, полученные следствием в периоды, близкие к происшедшему, когда воспоминания могут носить более полный характер. Патологическое опьянение нуждается в отграничении от простого опьянения. Само по себе наличие постоянной или временной почвы не может быть критерием диагностики, так как в общей популяции такие нарушения встречаются достаточно часто. Не являются обязательными и такие признаки, как наличие или отсутствие физических проявлений опьянения, количество принятых алкогольных напитков, характер агрессивных действий, излишняя жестокость, малопамятная мотивация поступков. Все это должно быть отнесено к второстепенным симптомам. Наиболее важными и достоверными признаками являются психотические переживания, констатация сумеречного состояния сознания, а также форма выхода из болезненного состояния.

Патологическое опьянение не является тяжелой формой простого алкогольного опьянения, это качественно иное состояние психики – тяжелое психическое расстройство, спровоцированное алкоголем.

Судебно-психиатрическая оценка патологического опьянения всегда свидетельствует о невменяемости лица, совершившего противоправные действия в данном состоянии.

С учетом того обстоятельства, что диагноз патологического опьянения всегда ставится ретроспективно, помимо психопатологического анализа, в практике экспертизы большое значение приобретает изучение материалов уголовного дела. Материалы уголовного дела должны отражать, наряду с доказательствами совершения преступления данным лицом, описание особенностей его поведения, характера речевой продукции в исследуемой ситуации. Большое диагностическое значение имеют свидетельские показания о внешнем виде правонарушителя, данные о неправильном восприятии им окружающего, ложных узнаваниях, высказываниях, отражающих наличие болезненных переживаний (страхах, непонятных выкриках и т.п.), об особенностях его движений, последовательности действий и проч. Диагноз патологического опьянения строится на совокупности ретроспективной оценки поведения обследуемого на основе анализа материалов уголовного дела, подтверждающих или противоречащих клиническим предположениям о расстроенном сознании.

Клиническое наблюдение. Испытуемый X., 37 лет, обвиняется в покушении на убийство и совершении хулиганских действий. На экспертизе в Центре им. В.П. Сербского находился в 1996 г. Из материалов уголовного дела, медицинской документации и со слов испытуемого известно, что наследственность психическими заболеваниями не отягощена, воспитывался в семье военнослужащего, был единственным ребенком. Раннее развитие протекало без особенностей. В школе учился хорошо, до 5-го класса был отличником, обучался стенографии, в детской музыкальной школе, участвовал в театральной студии, писал сценарии. По характеру формировался общительным, спокойным, уравновешенным. После окончания 10 классов поступил в артиллерийское училище, но через 1,5 года учебу оставил и 7 месяцев дослуживал в армии водителем. Во время службы в армии зарекомендовал себя положительно: был исполнительным, уравновешенным, спокойным, уволен из армии на общих основаниях. Затем работал водителем, заочно закончил юридический институт и в 1982 г. устроился на работу по специальности. По характеру выполняемой работы имел табельное оружие. С 4.11.92 по 11.12.92 находился в командировке в регионе Северного Кавказа. За успешное выполнение задания награжден ценным подарком и денежной премией. После возвращения домой родители отмечали, что он стал замкнут, нервозен, во сне метался, был в поту, стонал, вскрикивал, тяжело дышал. Сам испытуемый говорит, что в тот период была «внутренняя необъяснимая тревога», но с работой справлялся, алкогольные напитки употреблял умеренно. В феврале 1993 г. он находился в служебной командировке в г. Воркуте, проживал в общежитии. Из материалов уголовного дела известно, что потерпевший Е. проснулся от грохота и увидел, что его соседа по комнате «пихнул» неизвестный мужчина (впоследствии оказавшийся X.), который затем отбежал к окну и разбил локтем стекло. В руках у неизвестного был пистолет. Мужчина скомандовал поднять руки вверх, на что потерпевший просил успокоиться, так как «бандитов в комнате нет». Неизвестный схватил потерпевшего «за грудки», направил ему в лицо пистолет и прокричал: «Я покажу, как стрелять в людей», 2 раза щелкнул курком и ударил его по голове пистолетом. Направившись к двери, неизвестный развернулся в сторону второго потерпевшего Д. и, подойдя к нему, спросил: «А ты что, ничего не понял?» Неизвестный резким движением приставил к уху Д. пистолет, выстрелил, а затем отбежал к двери держа пистолет перед собою на вытянутых руках. Отбегая, он споткнулся, упал, быстро вскочил, поводил по комнате пистолетом и убежал, хлопнув дверью. Потерпевший Д. показал, что неизвестный мужчина в дверь постучал «культурно», и он не понял, пьяный тот был или нет, у него «с головой что-то было». Одному потерпевшему был нанесен легкий вред здоровью, второму причинен тяжкий вред в виде сквозного пулевого ранения лица с переломом правой ветви нижней челюсти (данные судебно-медицинской экспертизы). По показаниям милиционера, участвующего при задержании X., в коридоре он заметил мужчину, который стоял полубоком и прижимался к стене. Затем мужчина вытянул руку с пистолетом и стал целиться. На крик милиционера «бросить оружие» мужчина взвел курок, и другой милиционер произвел выстрел на поражение. Мужчина вскрикнул, сделал два крупных шага и упал в помещение кухни. На крик бросить оружие он «то ли передергивал затвор, то ли вытаскивал патроны из магазина». Затем он стал выползать из кухни на спине, держа оружие перед собой. Активного сопротивления не оказывал, только напрягался при надевании наручников. По показаниям швейцара, после задержания X. плакал и говорил, чтобы его застрелили. У него спрашивали, как его фамилия, но он ничего не говорил. Сам X. на следствии показал, что после работы они выпили 2 бутылки водки на 10 человек, затем в ресторане еще бутылку шампанского и бутылку водки на троих. После ресторана он пришел к себе в комнату и стал читать книгу и дальше ничего не помнит, помнит лишь, что было «очень больно», очнулся в больнице. В больницу он был доставлен через 30 минут после случившегося с пулевым ранением живота, был возбужден. Отмечено алкогольное опьянение. Амбулаторной судебно-психиатрической экспертизой было вынесено заключение, что X. психическим заболеванием не страдает, в момент совершения правонарушения находился в состоянии простого алкогольного опьянения. Вменяем. При обследовании в Центре им. В.П. Сербского со стороны внутренних органов патологии не выявлено. Со стороны нервной системы рассеянная неврологическая симптоматика. По заключению консультанта невропатолога: «Нерезко выраженные органические изменения центральной нервной системы резидуального характера». Психическое состояние: испытуемый правильно ориентирован в месте, к времени и собственной личности. Беседует доброжелательно, цель обследования понимает правильно. Считает себя психически здоровым, сообщает анамнестические сведения. Себя характеризует спокойным, уравновешенным человеком, которого «трудно вывести из себя». С его слов, после командировки на Северный Кавказ у него появилась «внутренняя напряженность», стал кричать по ночам. О правонарушении рассказывает, что после употребления алкоголя он вернулся в общежитие, сел читать у себя в комнате книгу А. Кристи «Восточный экспресс». Прочел около 30–40 страниц, а далее как «занавес в театре опустился на глаза». Что было дальше, не помнит. Очнулся в больнице на следующий день. С его слов, когда узнал, что произошло испытывал недоумение, растерянность, удивление, «внутренний дискомфорт», настроение снизилось, первая мысль была «что будет с потерпевшими?» Сожалеет о случившемся. Мышление последовательное, логичное. Бреда и галлюцинаций не выявляет. Заключение комиссии: X. хроническим психическим заболеванием не страдает, у него обнаруживаются признаки посттравматического стрессового расстройства невротического уровня, о котором свидетельствуют появившиеся после командировки на Северный Кавказ (1992) замкнутость, малообщительность, нарушения сна, ощущения тревоги и несобранности, без нарушений памяти и критических способностей. В период времени, относящийся к инкриминируемому ему деянию, X. обнаруживал признаки временного расстройства психической деятельности в виде параноидной формы патологического опьянения. Имеющиеся в последний год у испытуемого невротические расстройства послужили почвой для развития, после употребления алкоголя, острого психотического состояния в форме бредового варианта патологического опьянения. Невменяем. По своему психическому состоянию на момент обследования X. может осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. В принудительных мерах медицинского характера не нуждается, однако ему рекомендуется динамическое наблюдение районного психиатра.

Патологический аффект – это болезненное состояние психогенного происхождения, возникающее у практически психически здорового человека. Патологический аффект понимается психиатрами как острая реакция в ответ на психотравмирующее воздействие, на высоте развития которой имеет место нарушение сознания по типу аффективного сумеречного состояния. Аффективная реакция такого типа характеризуется остротой, яркостью выражения и трехфазностью течения: подготовительной, фазой взрыва, заключительной.

Первая фаза (подготовительная) – включает в себя личностную переработку психогении, возникновение и нарастание аффективного напряжения. Острая психогения может сокращать эту фазу до нескольких секунд, резко ускоряя возникновение аффекта. Длительная психотравмирующая ситуация удлиняет нарастание аффективного напряжения, на фоне которого психогенный повод по механизму «последней капли» может вызвать наступление острой аффективной реакции.

У психически здоровых лиц для возникновения аффективной реакции в одинаковой степени имеют значение как острые, так и протрагированные психогении. Важнейшим условием, способствующим возникновению аффективной реакции, является наличие конфликтной ситуации, чувство физического или психического препятствия к осуществлению своих планов, намерений.

Острая психогения может представлять собой неожиданный, сильный, субъективно значимый раздражитель (внезапное нападение, грубое оскорбление достоинства личности и др.). Фактор внезапности, «чрезвычайность» психогении для личности имеют решающее значение.

При протрагированных психогениях, связанных с длительной психотравмирующей ситуацией, стойкими неприязненными отношениями с потерпевшим, длительными систематическими унижениями и издевательствами, повторениями ситуаций, вызывающих аффективную напряженность, острая аффективная реакция возникает в результате постепенного накопления аффективных переживаний. Психическое состояние подэкспертных, предшествующее поводу, вызвавшему аффективную реакцию, характеризуется обычно сниженным настроением, неврастенической симптоматикой, появлением доминирующих идей, тесно связанных с психогенно-травмирующей ситуацией и неоднократными, но безуспешными попытками ее разрешения. Факторами, способствующими облегчению возникновения аффективной реакции, являются переутомление, вынужденная бессонница, соматическая ослабленность и т.д. Под влиянием психогенного раздражителя, исходящего от непосредственного обидчика и внешне кажущегося малозначительным, внезапно, как для самого, так и для окружающих, может возникнуть реакция с агрессивными действиями, направленными против потерпевшего.

Во второй фазе патологического аффекта возникает кратковременное психотическое состояние, аффективная реакция приобретает качественно иной характер.

Психотическая симптоматика, свойственная патологическому аффекту, характеризуется незавершенностью, малой выраженностью, отсутствием связи между отдельными психопатологическими феноменами. Она определяется, как правило, кратковременными расстройствами восприятия в виде гипоакузий (звуки отдаляются), гиперакузий (звуки воспринимаются как очень громкие), иллюзорных восприятий. Отдельные расстройства восприятия могут быть квалифицированы как аффективные функциональные галлюцинации. Значительно более целостно бывает представлена клиника психосенсорных расстройств, нарушений схемы тела (голова стала большой, руки длинными), состояния острого страха и растерянности. Бредовые переживания носят нестойкий характер, и их содержание может отражать реальную конфликтную ситуацию.

Ко второй группе симптомов относятся экспрессивные характеристики и вазо-вегетативные реакции, свойственные аффективному напряжению и взрыву, изменения моторики в виде двигательных стереотипии, постаффективные астенические явления с амнезией содеянного, а также субъективная внезапность изменения состояния при переходе от первой ко второй фазе аффективной реакции, особая жестокость агрессии, несоответствие ее по содержанию и силе поводу возникновения (при протрагированных психогениях), а также несоответствие ведущим мотивам, ценностным ориентациям, установкам личности.

Моторные действия при патологическом аффекте продолжаются и после того, как жертва перестает подавать признаки сопротивления или жизни, без какой-либо обратной связи с ситуацией. Эти действия носят характер немотивированных автоматических моторных разрядов с признаками двигательных стереотипии.

О нарушении сознания и патологическом характере аффекта свидетельствуют также чрезвычайно резкий переход интенсивного двигательного возбуждения, свойственного второй фазе, в психомоторную заторможенность.

Третья фаза (заключительная) характеризуется отсутствием каких-либо реакций на содеянное, невозможностью контакта, терминальным сном или болезненной прострацией, представляющей собой одну из форм оглушения.

При дифференциальной диагностике патологического и физиологического аффектов необходимо учитывать, что, представляя собой качественно разные состояния, они имеют ряд общих признаков.

К общим для физиологического и патологического аффектов признакам относятся: кратковременность, острота, яркость выражения, связь с внешним психотравмирующим поводом, трехфазность течения; характерные экспрессивные, вазо-вегетативные проявления, свидетельствующие о выраженном аффективном возбуждении, взрывном характере реакции во второй фазе, истощение физических и психических сил, частичная амнезия – в заключительной фазе.

Основным критерием разграничения патологического и физиологического аффектов служит установление симптомов психогенно обусловленного сумеречного состояния сознания при патологическом аффекте или аффективно-суженного, но не психотического состояния сознания при физиологическом аффекте.

Судебно-психиатрическая оценка патологического и физиологического аффектов различна. При совершении аффективного деликта невменяемость определяется только наличием признаков патологического аффекта в момент правонарушения. Данное состояние подпадает под понятие временного расстройства психической деятельности медицинского критерия невменяемости, так как исключает возможность такого лица в момент совершения противоправных действий осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий.

Диагностика физиологического аффекта, наличие которого в момент совершения преступления не исключает вменяемости. При оценке степени выраженности эмоциональной реакции заключение судебно-психиатрической экспертизы может не ограничиваться констатацией или отрицанием физиологического аффекта, но и требует диагностики других видов неболезненных эмоциональных состояний, которые могли бы существенно влиять на поведение обвиняемого в исследуемой ситуации. Необходимость констатации аффективного состояния в момент совершения правонарушений предусмотрена ст. 107, 113 УК, при этом «понятие аффекта» распространяется на лиц, совершивших правонарушение в состоянии физиологического аффекта и аффективной реакции, существенно повлиявшей на поведение обвиняемого в исследуемой ситуации.

Клиническое наблюдение. Испытуемая Ц., 48 лет, обвиняется в убийстве мужа. Из материалов уголовного дела, медицинской документации, со слов испытуемой известно, что наследственность испытуемой психическими заболеваниями не отягощена. Раннее развитие без особенностей. По характеру формировалась тревожной, излишне мнительной, впечатлительной. Окончила 8 классов общеобразовательной школы и торгово-экономический техникум. Получила специальность бухгалтера. В последующем она работала по специальности, зарекомендовала себя добросовестной, выдержанной, серьезно относящейся к делу. В 1994 г. перенесла операцию – ампутация матки в связи с миомой. С 1965 г. замужем, имеет дочь. Муж испытуемой на протяжении многих лет злоупотреблял алкоголем, дома часто скандалил, издевался над ней, выгонял из дому. На учете у психиатра, нарколога она не состоит. Из материалов уголовного дела известно, что 13.10.96 Ц. нанесла ножевое ранение своему мужу в грудную клетку с повреждением артерий и вен левого легкого, от которых он умер. 14.10.96 в 0 ч. 45 мин. она была освидетельствована в наркологической больнице, признаков алкогольного опьянения выявлено не было. При судебно-медицинском освидетельствовании у испытуемой были обнаружены царапина на верхнем веке левого глаза, кровоподтеки на левом локтевом суставе, грудной клетке спереди, ссадина пальца правой кисти. При освидетельствовании испытуемой в центре установлено следующее. Соматическое состояние без признаков патологии. Неврологическое состояние: знаков очагового поражения головного мозга не выявлено. Психическое состояние: сознание ясное. Все виды ориентировок сохранены. Внешне упорядочена. Эмоционально лабильна, при упоминании о субъективно значимом легко начинает плакать. Фон настроения снижен. Тяжело переживает случившееся. Голос тихий. Цель экспертизы объясняет правильно. Психически больной себя не считает. Анамнестические сведения излагает в хронологической последовательности. Злоупотребление алкоголем и употребление наркотиков отрицает. При выяснении подробностей случившегося она легко начинает плакать, заметно волнуется. Рассказывает, что на протяжении многих лет муж злоупотреблял алкоголем. Дома постоянно дебоширил, неоднократно избивал ее. В последнее время стал вести себя более агрессивно, пыталась закрываться от него в другой комнате (врезала замок). Однако это его не останавливало, наоборот, «распыляло» еще пуще. С ее слов, жизнь превратилась в кошмар, с работы домой возвращалась в страхе. Ожидала чего-то «страшного», начала серьезно опасаться за свою жизнь. Настроение было подавленным, плохо спала по ночам. Накануне случившегося у мужа начался очередной запой. В тот день он встретил ее в состоянии сильного алкогольного опьянения, его лицо было «безумным». Сразу же повел себя агрессивно, кричал: «Убью, сука». Когда он схватил нож, ее «охватил ужас, сильный страх». В голове «пульсировала» лишь одна мысль: «Все, это конец». Происходящее в дальнейшем помнит смутно, «отрывочно». То, как пыталась вырваться, выбежать, отстранялась от него. Внезапно увидела у себя в руке нож. Муж же в это время стал оседать. Она же не могла понять, что произошло. Когда на пол стала капать кровь, то ее охватила паника. Понимала, что надо что-то делать. Металась по квартире, хватала то тряпку подтирать пятна крови, то пыталась тормошить мужа. Отмечает, что затем «навалилась» усталость, ноги стали как «ватные». Не могла стоять, поэтому села и «тупо», без «единой мысли в голове» смотрела на мужа, струящуюся кровь. Обеспокоена исходом уголовного дела, своей судьбой. Мышление, память не нарушены. Психотических расстройств (бреда, галлюцинаций и пр.) не выявлено. Критические способности не нарушены. При экспериментально-психологическом исследовании нарушений мыслительной деятельности, памяти, внимания, процессов восприятия не обнаружено. При исследовании личности выявляются такие индивидуальные особенности, как эмоциональная устойчивость, сдержанность, обязательность, ответственность, развитое чувство долга, эмпатии (сопереживание, отзывчивость), общительность, склонность к альтруистическим проявлениям, несколько зависимая позиция, стремление избегать конфликтов, которые переживаются болезненно, отмечается фиксация на психотравмирующих переживаниях. Заключение комиссии: Ц. хроническим психическим заболеванием не страдает и не страдала таковым ранее. В период совершения правонарушения Ц. не обнаруживала и признаков какого-либо временного болезненного расстройства психической деятельности, поскольку ее действия носили целенаправленный характер, она поддерживала адекватный контакт с окружающими, а в ее действиях отсутствовали признаки бреда, галлюцинаций, расстроенного сознания. Вменяема. Психологический анализ материалов уголовного дела, данных экспериментально-психологического исследования позволяет сделать вывод о том, что Ц. в момент совершения инкриминируемого ей деяния находилась в состоянии физиологического аффекта, возникновению которого способствовала длительная, психотравмирующая ситуация в семье. Систематические оскорбления и унижения со стороны мужа способствовали, в силу присущих Ц. личностных особенностей накоплению аффективно-значимых переживаний и фиксации на них.

Наиболее адекватным видом экспертизы при оценке аффективных деликтов следует считать судебно-психологическую или комплексную судебную психолого-психиатрическую экспертизы. Принцип совместного рассмотрения личности, ситуации, состояния в момент деликта – один из основных при оценке эмоциональных состояний.

Судебная комплексная психолого-психиатрическая экспертиза позволяет наиболее полно и всесторонне оценить аффективный деликт в процессе совместного на всех этапах экспертизы психолого-психиатрического исследования. Компетенция психиатра распространяется на раскрытие и квалификацию аномальных, патологических особенностей личности подэкспертного, нозологическую диагностику, отграничение болезненных и неболезненных форм аффективной реакции, вынесение заключения о вменяемости–невменяемости или ограниченной вменяемости обвиняемого. В пределах компетенции психолога находится определение структуры личностных особенностей подэкспертного, как не выходящих за пределы нормы, так и складывающихся в картину личностной дисгармонии, анализ сложившейся психогенной ситуации, мотивов поведения ее участников, определения характера неболезненной эмоциональной реакции, степени ее интенсивности и влияние на поведение подэкспертного при совершении противоправных действий.

Понятие реакции короткого замыкания практически исчезло из экспертной практики. Часть этих состояний квалифицируется как патологический или физиологический аффект.

Так называемые реакции короткого замыкания могут развиваться у практически психически здоровых лиц, как правило, с астеническими личностными особенностями, а также при наличии легкой резидуальной органической патологии, чаще посттравматического генеза. Реакции короткого замыкания возникают обычно на фоне пролонгированной психотравмирующей ситуации. Подготовительный этап длительный, характеризуется формированием «аффективной почвы» (снижение порога аффективной устойчивости), на фоне которой развиваются неглубокие депрессивные состояния, проходящие этапы астенический, психосоматический, с формированием сверхценных идей.

Психогенное изменение сознания происходит внезапно, после дополнительного, часто малозначительного повода, клинически состояние протекает в виде двигательного возбуждения со стереотипными агрессивными действиями или с наличием иллюзорных, дереализационных расстройств (иное восприятие лиц и окружающей обстановки). В тех случаях, когда имеется временная или постоянная почва, реакции короткого замыкания близки по клиническим проявлениям к патологическому аффекту с психогенным сумеречным нарушением сознания.

Судебно-психиатрическая оценка реакции короткого замыкания соответствует оценке патологичекого аффекта – признанием лица невменяемым в отношении инкриминируемого ему правонарушения. Выбор меры медицинского характера определяется наличием органически измененной почвы, выраженностью реактивного состояния на момент обследования и характером противоправного деяния.

ЧТО ПРОИСХОДИТ ВО ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ? Если вы все еще «неправильно» связаны с матерью, вы избегаете отделения и независимого взрослого существования...

Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...

ЧТО ПРОИСХОДИТ, КОГДА МЫ ССОРИМСЯ Не понимая различий, существующих между мужчинами и женщинами, очень легко довести дело до ссоры...

Система охраняемых территорий в США Изучение особо охраняемых природных территорий(ООПТ) США представляет особый интерес по многим причинам...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: