|
|
Глава 26. Сталин, митрополит Сергий и Богоявленский собор.
Приведя, в качестве примера, мемуары советских наркомов, в которых мы так и не увидели присутствия товарища Сталина в Кремле впервые дни войны, хотелось бы в этом деле свидетелей, поставить точку. Но, как всегда, появляются новые обстоятельства, заставляющие снова взяться за «перо». В ряде публикаций уважаемых людей, занимающихся военной историей и в том числе, Сталинской тематикой, проскальзывает мысль, да что там проскальзывает, просто таки, сквозит уверенность в том, что утром 22 июня Сталин имел встречу с митрополитом Московским и Коломенским Сергием. Что именно, на этой утренней встрече, еще до выступления Молотова по радио, Сталин, дескать, дал напутствие митрополиту Сергию в том, чтобы он, не держал обиды на Советскую власть в прошлом, а поднимал бы верующих на борьбу с иноземцами, напавшими на нашу Родину. Понятно желание видеть Сталина во главе сил, одержавших трудную, но заслуженную победу над вторгшимся врагом. Еще раз хочу подчеркнуть, что я, отрицая факт встречи (место? время?) хорошо известных обществу людей, ни коим образом не пытаюсь, даже пусть косвенно, умалить заслуги ни Иосифа Виссарионовича в деле разгроме фашизма, ни митрополита Сергия по наставлению верующих на путь патриотизма. Хочу еще раз подчеркнуть, что целью моей работы, является, именно выяснение обстоятельств трагедии 1941 года, в частности, ее начального периода. Присутствие вождя в Кремле я поставил под сомнение и, не без оснований придерживаюсь этой точки зрения. Поэтому снова и снова повторяю, что и к этому историческому факту с митрополитом Сергием надо подходить с более взвешенных позиций: внимательно и тщательно выверяя каждый шаг наших героев, ставя под сомнение каждое их действие. Почему? Да, потому что те, кто желает видеть вождя в Кремле 22 июня, а это в первую очередь, весь бывший советский официоз и, к сожалению, отдельные нынешние представители военно-исторической науки, – преследуют свои определенные, как мне думается, далеко не бескорыстные цели. Это или дальнейшая фальсификация, с целью обелить бывшую военно-партийную верхушку тех лет, стоящую у руля государства и «провалившую» начало войны с Германией, но желающую переложить вину за это, – на Сталина или определенные историки, которых можно назвать – конъюнктурщиками, подстраивающиеся, опять же под нынешнее руководство военно-исторической наукой, стоящее, как не прискорбно, на позициях все того же, правда, модернизированного, антисталинизма Хрущова. Ведь, в действительности, многим кажется, что эти группы занимают место на той же патриотической платформе, что и их оппоненты, из левого крыла – как же, Сталин в Кремле с первых дней войны. Это так здорово! Ведь и с их точки зрения, Сталин не струсил, не бросил страну в трудный момент: организовал и возглавил Государственный Комитет Обороны и т.д. Ему самое место быть во главе сил сопротивления с самого начала. За что же, прикажите их разоблачать? Не скажите! Тут не все так просто. Если вскроется, что Сталина не было в Кремле впервые дни, то какой возникнет первый вопрос? Где он был на самом деле? А дальше пойдут следующие вопросы. А как это могло случиться? Кто стоял за этим? Разве, это надо вышеперечисленным товарищам? Нет! Пусть Сталин будет в Кремле с первого дня, – так спокойнее. Пусть начало войны будет таким, каким его было принято считать после Хрущева. Были ошибки, но кто, как говорится, не без греха? А как же, в таком случае, историческая истина, вправе спросить читатель? Ведь по этому делу действительно возникает много вопросов? Но им то, этим группам зачем, если они и собираются скрыть сам факт отсутствия Сталина? Эти вопросы нужны нам, гражданам своей страны, пытающимся разобраться в существе данного дела. Поэтому, давайте-ка, рассмотрим еще один из них, чтобы число вопросов сократилось, хотя бы еще на единицу. Итак, сначала факты по данному событию. Действительно ли имело место Послание патриаршего Местоблюстителя Сергия пастырям и пасомым Христовой Православной Церкви 22 июня 1941 года? Обратимся, к неоднократно цитированной мною БСЭ за 1947 год. Думаю, ни у кого не возникнет сомнения по этому поводу, тем более что она, еще раз хочу подчеркнуть это, была издана при жизни Сталина. «В дни Великой Отечественной войны православная церковь и почти все остальные религиозные объединения не на словах, а на деле показали, что они поддерживают патриотические усилия советского народа. 22 /VI 1941, т.е. в первый день войны, глава православной церкви в Советском Союзе митрополит Сергий обратился к духовенству и ко всем верующим с посланием, призывая к оказанию вооруженного сопротивления немецким захватчикам и патриотическим подвигам в труде для защиты страны. В этом документе, положившем начало патриотической работе православной церкви в большом масштабе, митрополит Сергий определил участие в войне против немецких захватчиков как «священный и обязательный долг для каждого христианина». Примеру митрополита Сергия тотчас последовали руководители почти всех других церквей и религиозных объединений в СССР». Как видите, хотя и очень скромное описание данного события 22 июня, но факт Послания отмечен. Только, обратите внимание. Ведь, могли же, если бы наличествовало это неординарное событие, как встреча уважаемых обществом людей, упомянуть Сталина – однако нет. Можно, конечно привести довод в пользу того, что о встрече нет упоминаний в силу того, что наше государство светское, а не клерикальное, и Сталин не хотел связывать свое имя с церковью. Еще бы, как бы высоко прозвучало это в церковных кругах! Сам Сталин, в начале войны, дескать, благословил на подвижничество митрополита Сергия, главу в то время, Русской Православной Церкви. Давайте, обратимся к другим источникам. Вот отрывок из статьи «Русская Православная Церковь в Великую Отечественную войну» (журнал Московской патриархии № 5 за 2005 год): «… 22 июня 1941 года, в день Всех святых, в Земле Российской просиявших, Германия напала на Советский Союз. Началась Великая Отечественная война. Во второй раз за XX век Германия вступила в смертельную борьбу с Россией, обернувшуюся для нее новой национальной катастрофой. Предстоятель Русской Православной Церкви митрополит Сергий в первый же день войны написал и собственноручно отпечатал на машинке «Послание пастырям и пасомым Христовой Православной Церкви», в котором призвал православный русский народ на защиту Отечества. Как видно и современная Православная церковь не только не отрицает данного факта с Посланием митрополита, а даже наоборот, подчеркивает свою, как бы значимость Церкви в деле начинания осознанногосопротивления врагу на ниве патриотизма. Более того, проявляет даже определенное пренебрежение к вождю советского народа, отодвигая его, как бы на второй план. К сожалению, по данному отрывку приходится отмечать определенное присутствие некоего антисталинизма в высказываниях современной Православной Церкви и наоборот, отсутствие маломальских конкретных фактов. Где же, например, проходило такое важное, с точки зрения церкви, событие, как написание Послания? И о встрече, данная статья ответа, как видите, не дает. Зато читателю подсовывают осовремененную трактовку истории окончания первой мировой войны со стороны России, где все промахи правящей верхушки государства переложили на довольно скромную, даже по меркам того времени, партию большевиков. Приятно пнуть бывшую власть, даже в скромной публикации. А вот в статье из «Русского Дома» № 6 за 2001 год, журнала стоящего на позициях русского православного патриотизма, данный факт излагается более лояльно по отношению к товарищу Сталину, в чем хочется поблагодарить его редактора А.Крутова и автора Н.Леонова. «22 июня 1941 года Митрополит Московский и Коломенский Сергий, тогдашний фактический глава РПЦ, написал и разослал по всем приходам обращение «Пастырям и пасомым Христовой Православной Церкви». Он благословил «всех православных на защиту священных границ нашей Родины», настойчиво напоминая им о долге следовать примеру святых вождей русского народа – Александра Невского и Дмитрия Донского… И в заключении выразил твердую уверенность, убежденность: «Господь нам дарует победу!». Обратите внимание, эти слова были сказаны прежде, чем прозвучали ставшими известными слова И.Сталина: «Наше дело правое! Враг будет разбит! Победа будет за нами!». Конечно, надо поправить автора, в том, что слова призыва «Наше дело правое!» и т.д. прозвучали впервые в речи Молотова. Но, думается, автор исходил, видимо, из своего положительного отношения к Сталину и решил приписать эти слова ему, очевидно решив, что хуже не будет. Но и здесь, ко всему прочему, тоже не указано интересующее нас место действия. Разумеется, современный читатель (вкупе, надо полагать и с современными военными историками) может сказать: «Чего голову ломать? Где ж ему было находиться, митрополиту Московскому и Коломенскому Сергию, как не Московском Кремле? Не в Коломне же? Не скаж и те! Вот что мы читаем в «Очерках по истории Русской Православной Церкви. Выпуск 2. Издание 1988г.» «О нападении фашистской Германии на Советский Союз 22 июня 1941 г. Митрополит Сергий узнал, вернувшись в свою скромную резиденцию из Богоявленского собора, где он служил Божественную литургию в Неделю Всех святых, в земле Российской просиявших. Первосвятитель ясно сознавал, что в этот тяжкий час испытаний для всего народа Русская Церковь, верная своим традициям, должна быть вместе с народом, питая его духовные силы. Митрополит Сергий ушел к себе в кабинет и, вскоре, его близкие услышали стук пишущей машинки. Патриарший Местоблюститель писал Послание к Церкви по случаю начала войны. «Невзирая на свои физические недостатки - глухоту и малоподвижность, - вспоминал позднее архиепископ Димитрий (Градусов), - Митрополит Сергий оказался на редкость чутким и энергичным: свое Послание он не только сумел написать, но и разослать по всем уголкам нашей необъятной Родины в первый же, день войны». Как, видите, ни о каком Московском Кремле речь не идет, более того, как отмечает свидетель архиепископ Димитрий, митрополит Сергий, после утренней литургии, возвратился «в свою скромную резиденцию», которая, вряд ли сопоставима с покоями митрополитов в Кремле. Вообще, слухи о любви Советского правительства, читай, Советской власти к церкви, даже уважаемого нами Иосифа Виссарионовича, сильно преувеличены.
Богоявленский кафедральный собор
Давайте, в связи с этим положением, почитаем отрывки из статьи игумена Дамаскина (Орловского) «Гонения на Русскую Православную Церковь в советский период» ( http://www.fond.ru/index) с моими комментариями. «С приходом советской власти начались гонения на Русскую Православную Церковь. Гонения, начавшись с конца 1917 года, приняли массовый и ожесточенный характер уже в 1918 году, когда был принят декрет об отделении Церкви от государства, ставивший Церковь в бесправное положение, и продолжались на протяжении всего советского периода, т. е. семидесяти лет». Чтобы не накалять страсти по поводу притеснения церковных служителей и верующих в 20-х годах прошлого столетия, я опускаю данные по арестам и расстрелам лиц, каким-либо образом относящихся к церкви. Эта не тема нашей работы, тем более оценка событий гражданской войны в обществе, всегда затруднена, так как претензий бывает в избытке, как со стороны «белых», так и со стороны «красных». Можно сказать, что много «дров» было наломано в то время, с обеих сторон, но нас, конечно же, в большей степени заинтересуют события приближенные к началу Великой Отечественной войны. Однако по началу, все же следует сделать некоторые пояснения относительно событий начального периода Советской власти. Противостояние большевистской власти и Православной церкви, как обычно, рассматривают только с точки зрения идеологической составляющей: атеизм и религия, – сводя все в рамки, якобы, борьбы за умы верующих. Но в основе всех неурядиц тех лет лежали и экономические причины, о которых церковники предпочитали умалчивать, а представители власти, бывшие «коммунисты», так мимикрировали за последние десятилетия, превратившись в капиталистов, что на сегодняшний день, вообще предпочитают не говорить на эту тему. Поэтому придется уделить этому вопросу некоторое внимание. Противостояние возникло по причине национализации имущества принадлежащего РПЦ. В первую очередь, по Декрету о земле полежали конфискации церковные земли, составляющие более 8 млн. десятин, которые поступали в распоряжение Комитетов бедноты в сельской местности. Далее шли, крупные многомиллионные денежные вклады, как самой Церкви, так и личные сбережения ее высшего духовенства в банках сначала царской, а затем буржуазно-демократической России, что тоже составляло огромные деньги. Затем 84 завода (пусть даже, все свечные) приносящие, однако значительные доходы. Кроме того, 1816 доходных домов и гостиниц (доходный дом – жилое помещение, комнаты которого сдаются внаем жильцам на длительное время). О прочих больницах, приютах и другом недвижимом имуществе церкви можно просто сказать, что они находились в ведении церкви, но затем были отчуждены в пользу государства, но отнюдь не в пользу частных лиц, «эффективных» собственников, как сейчас. Не каждый гражданин смирится с утратой денег, пусть даже нажитых не праведным путем. Как показывает история, высшее духовенство все же отдало предпочтение земным благам, – отнюдь не небесным, и поэтому вступило в острую конфронтацию с новой властью. Не секрет, что в большинстве своем духовенство принимало позицию белого движения, что и не удивительно, так как оно, в определенной степени стояло на реставрации существующего общественного строя. Кроме того, начавшаяся гражданская война внесла полную сумятицу в определение лиц, занимающихся конфискацией церковного имущества. А разгул бандитизма, продолжавшийся не один год и после окончания гражданской войны, никоим образом не способствовал уменьшению самопровозглашенных экспроприаторов, «положивших глаз» на Церковь. И лишь к середине 30-х годов возникла определенная стабильность и отношения власти и церкви приняли относительно спокойное состояние. Я и привожу эти отрывки из статьи игумена Дамаскина с целью показать, в каком состоянии находились взаимоотношения сторон, чтобы правильно оценивать позиции и действия, как советской власти, так и церковного руководства. «В начале 1937 года власти поставили вопрос о существовании Русской Православной Церкви как Всероссийской организации. Как и раньше в случаях принятия широкомасштабных решений, тех, которые называются историческими и государственными и приводят к гибели миллионов людей (ради сохранения власти), инициативу возбуждения вопроса Сталин поручил другому, в данном случае Маленкову. 20 мая 1937 года Маленков направил Сталину записку: «Известно, что за последнее время серьезно оживилась враждебная деятельность церковников. Хочу обратить Ваше внимание на то, что организованности церковников содействует декрет ВЦИК от 8.IV-1929 года «О религиозных объединениях». Этот декрет создает организационную основу для оформления наиболее активной части церковников и сектантов. В статье пятой этого декрета записано: «Для регистрации религиозного общества учредители его в количестве не менее 20 человек подают в органы, перечисленные в предыдущей (4) статье, заявление о регистрации по форме, устанавливаемой НКВД РСФСР». Как видим, уже сам порядок регистрации требует организационного оформления двадцати наиболее активных церковников. В деревне эти люди широко известны под названием «двадцатки». На Украине для регистрации религиозного общества требуется не двадцать, а пятьдесят учредителей... Считаю целесообразным отменить этот декрет, содействующий организованности церковников. Мне кажется, что надо ликвидировать «двадцатки» и установить такой порядок регистрации религиозных обществ, который не оформлял бы наиболее активных церковников. Точно так же следует покончить, в том виде, как они сложились, с органами управления церковников. Декретом мы сами создали широко разветвленную, враждебную советской власти легальную организацию. Всего по СССР лиц, входящих в «двадцатки», насчитывается около шестисот тысяч. Зав. отделом руководящих парторганов ЦК ВКП(б) Маленков». Резолюция Сталина 26 мая 1937 года: «Членам ПБ от т. Маленкова». С запиской были ознакомлены члены и кандидаты Политбюро: Андреев, Ворошилов, Жданов, Каганович, Калинин, Косиор С. Т., Микоян, Молотов, Петровский, Постышев, Сталин, Чубарь, Эйхе. Ответил на эту записку Маленкова Народный Комиссар Внутренних Дел Союза ССР Н. Ежов. 2 июня 1937 года он написал Сталину: «Ознакомившись с письмом т. Маленкова по поводу необходимости отмены декрета ВЦИКа от 8.4.29 года «О религиозных объединениях», считаю, что этот вопрос поднят совершенно правильно. Декрет ВЦИКа от 8.4.29 г. в статье 5-й о так называемых «церковных двадцатках» укрепляет церковь тем, что узаконяет формы организации церковного актива. Из практики борьбы с церковной контрреволюцией в прошлые годы и в настоящее время нам известны многочисленные факты, когда антисоветский церковный актив использует в интересах проводимой антисоветской работы легально существующие «церковные двадцатки» как готовые организационные формы и как прикрытия. Вместе с декретом ВЦИКа от 8.4.29 г. нахожу необходимым отменить также инструкцию постоянной комиссии при Президиуме ВЦИКа по вопросам культов – «О порядке проведения в жизнь законодательства о культах». Ряд пунктов этой инструкции ставит религиозные объединения на положение едва ли не равное с советскими общественными организациями, в частности, имею в виду пункты 16 и 27 инструкции, которыми допускаются религиозные уличные шествия и церемонии, и созыв религиозных съездов...». Как видите, власть обеспокоена легализацией общественных организаций, которые под контролем церкви, вновь принимают агрессивное состояние антисоветской направленности. Но, согласитесь, что нельзя же, существующей власти сидеть и ждать открытой формы борьбы. Надо сгладить шероховатости в выпущенных ранее неудачных директивных документах и не допускать проявления антисоветской активности религиозных настроений в обществе. Такой, виделась нашим вождям ситуация с церковью, в то время. Не вижу у автора статьи особых поводов к упреку властей. Да, и мы, сегодняшние, не вправе влезать в ту, далекую историю и изменять, сложившееся положение вещей. Что было, то было. Это уже прошлое нашей страны. Документы той эпохи бесстрастны. Это мы, давая комментарии, порой привносим в них элемент эмоций и, таким образом «подогреваем» общественный интерес к данным событиям. Но все течет и все меняется… «К весне 1938 года власти сочли, что Русская Православная Церковь физически уничтожена и отпала необходимость содержать специальный государственный аппарат по надзору за Церковью и проведению в жизнь репрессивных распоряжений. 16 апреля 1938 года Президиум Верховного Совета ССР постановил ликвидировать комиссию Президиума ЦИК ССР по вопросам культов. Из 25 тысяч церквей в 1935 году после двух лет гонений в 1937 и 1938 годах в Советской России осталось всего 1277 храмов и 1744 храма оказались на территории Советского Союза после присоединения к нему западных областей Украины, Белоруссии и Прибалтики. Таким образом, во всей России в 1939 году храмов стало меньше, чем в одной Ивановской области в 1935 году. Можно с уверенностью сказать, что гонения, которые обрушились на Русскую Православную Церковь в конце тридцатых годов, были исключительными по своему размаху и жестокости не только в рамках истории России, но и в масштабе всемирной истории. В 1938 году Советская власть завершила двадцатилетний период гонений, в результате которых процесс разрушения был доведен до положения необратимости. Если храмы, которые были отданы под склады или разрушены, можно было в обозримой перспективе восстановить или отстроить заново, то более сотни архиереев, десятки тысяч священнослужителей и сотни тысяч православных мирян были расстреляны, и эта утрата была незаменима и невосполнима. Последствия этих гонений сказываются и по сию пору. Массовое уничтожение святителей, просвещенных и ревностных пастырей, множества подвижников благочестия понизило нравственный уровень общества, из народа была выбрана соль, что поставило его в угрожающее положение разложения. Причем власти и дальше не собирались останавливать процесс закрытия храмов, он продолжался и неизвестно, до чего бы дошел, если бы не Великая Отечественная война». При прочтении данного текста надо учитывать и тот фактор, что автор приведенного материала, является духовным лицом и поэтому статье присущ определенный негативно-эмоциональный тон в отношении властей того, советского периода. Но нас интересует, все же, другое. Если, даже, постараться критически подойти к изложенному материалу, то вряд ли и в этом случае, можно будет обнаружить, хоть какие-либо следы, какого-нибудь дружественного расположения сторон. И вот на этом фоне, нам предлагают поверить в то, что Сталин, как только узнал о начале войны, тут же вызвал к себе в Кремль митрополита Сергия и в доверительной форме нашептал ему на ухо напутственное слово? В данном случае, всегда делается упор на то, что Сталин, в свое время, дескать, обучался в духовной семинарии. Хочется возразить, именно по этому поводу. А что же обучение в духовной семинарии, не позволило товарищу Сталину раньше, пригласить к себе митрополита Сергия и в дружеской обстановке, задолго до начала войны предложить тому заняться патриотическим воспитанием верующего населения вещая с амвона в церкви? «Однако ни начало войны, ни поражения первых месяцев, ни оставление обширных территорий врагу нисколько не повлияли на враждебное отношение правительства советского государства к Русской Православной Церкви и не побудили власти прекратить гонение. И лишь после того, как стало известно, что немцы попустительствуют открытию храмов и на оккупированных территориях открыто 3732 храма, то есть больше, чем во всей Советской России, а на территории собственно России, без Украины и Белоруссии, немцы способствовали открытию 1300 храмов, – власти пересмотрели свою позицию. 4 сентября 1943 года состоялась встреча митрополитов Сергия (Страгородского), Алексия (Симанского) и Николая (Ярушевича) со Сталиным. С утра следующего дня НКГБ СССР по приказу Сталина выделил в распоряжение митрополита Сергия автомашину с шофером и горючим. Один день потребовался НКГБ для приведения в порядок особняка, отданного патриархии, и 7 сентября митрополит Сергий со своим небольшим штатом переселился в Чистый переулок. И уже на одинннадцать часов следующего дня было назначено открытие Собора епископов и возведение митрополита Сергия в сан патриарха. Таким образом, советское правительство демонстрировало миру перемену в своем отношении к Русской Православной Церкви, что теперь оно относится к ней лояльно, впрочем, всю свою лояльность исчерпав пустой декларацией. Если на территории, захваченной немцами, храмы продолжали открываться и восстанавливаться, то ни Сталин, ни советское правительство не собирались открывать храмы, ограничившись выгодами представительной деятельности Русской Православной Церкви за рубежом. Во все время Великой Отечественной войны не прекращались аресты духовенства. В 1943 году было арестовано более 1.000 православных священников, из них расстреляно 500 человек. В 1944–1946 годах количество смертных казней ежегодно составляло более 100 человек». Здесь автор не совсем корректен и я приостановил цитирование текста, чтобы дать соответствующее пояснение. Немцы не «попустительствовали в открытии церквей», а проводили определенную политику в отношении оккупированного населения, т.е. способствовали открытию зданий относящихся к культовым учреждениям, что не одно и то же. Кроме того, попытались через русских церковников согласившихся служить режиму Гитлера, перевести верующих в лоно автокефальной церкви, т.е. подменить понятия православия католицизмом. Именно этот факт и вызвал бурный протест высшего духовенства Русской Православной Церкви. Чуть выше мы вели разговоры о тех деятелях церкви, которые остались на родине, в России. А как же обустроились те, которые бежали с остатками разбитых белых армий заграницу? Все хотят жить, – и церковники не составляют исключение из правил. Вот что писал по этому поводу Н.С.Гордиенко в книге «Крещение Руси»: факты против легенд и мифов», изданной в середине последнего десятилетия Советской власти: «В ноябре 1921 года в сербском городе Сремска Карловицы было созвано так называемое Общее собрание представителей русской заграничной церкви, в котором участвовали 13 архиреев, а также 150 клириков и мирян. Председательствовал на нем митрополит Антоний, задававший тон всему сборищу, которое присвоило себе наименование Русского всезаграничного церковного собора. Карловацкий псевдособор сразу же продемонстрировал свой не церковный, а чисто политический характер. Он призвал к объединению эмигрантских сил на антисоветской основе, выступил за организацию новой интервенции стран Антанты против Советской России с целью восстановления в стране монархической формы правления. Был создан зарубежный руководящий церковный центр – архиерейский синод, возглавлявшийся митрополитом Антонием (Храповицким). Он объявил эмигрантское церковное объединение независимым от Московской патриархии и стал называть эту группировку «русской зарубежной церковью». Но она больше известна под названием карловацкой религиозно-политической группировки, или карловацкого раскола, так как ни одна христианская конфессия не признает ее за церковь. …Первоначально руководство «русской зарубежной церкви» ориентировалось главным образом на империалистические круги стран Антанты, всячески пытаясь склонить их к новому туру вооруженной борьбы против Республики Советов. …В конце 30-х годов карловацкие политиканы от религии сделали ставку на германский фашизм, в котором они увидели своего союзника по борьбе с «безбожным большевизмом». Так, в «благодарственном адресе», преподнесенном Гитлеру митрополитом Анастасием в 1936 году, фюрер возводился в ранг «вождя в мировой борьбе за мир и правду» и призывался к скорейшей агрессии против Советского Союза (Митрополит Анастасий /Грибановский/ заменил умершего на посту руководителя архиерейского синода Антония /Храповицкого/. – В.М.). Вторжение немецко-фашистских захватчиков в нашу страну карловацкий епископат и духовенство встретили с нескрываемым восторгом. В своих проповедях и статьях они благословляли гитлеровцев на жестокую расправу с советскими людьми, преданными социалистической Родине и коммунистическим идеалам. Официальный орган карловацкого архиерейского синода заявил в редакционной статье «Православная церковь против коммунизма»: «По всему земному шару русская зарубежная церковь с напряженным вниманием следит за ходом войны на Востоке, молитвенно поддерживая самоотверженных бойцов против безбожников и всегда готовая по мере своих сил и возможностей помогать в этой борьбе (Церковная жизнь, 1942, № 1, с. 9). Для ведения религиозно-политической пропаганды в пользу немецко-фашистских оккупантов лидеры карловацкой группировки создали в Белграде специальные миссионерские курсы. По признанию митрополита Филарета (Вознесенского), сделанному на третьем «соборе», предусматривалась «возможность перенесения миссионерской работы на русскую территорию». Профашистски настроенные сподвижники митрополита Анастасия изо всех сил старались вбить клин между членами антигитлеровской коалиции и всячески пытались отговорить западных союзников от активной поддержки советского народа, принявшего на себя главный удар немецкой военной машины. Так, проживающий в те годы в США карловацкий архиепископ Виталий (Максименко) публично заявлял, что «долг каждого православного русского человека всеми силами бороться против антихристовой Советской власти», и письменно обращался к президенту Ф.Рузвельту с просьбой не оказывать помощи Советскому Союзу в борьбе с германским фашизмом». Но, все же, данный автор несколько поскромничал, отделавшись общими фразами о деятельности сподвижников митрополита Анастасия. Можно было бы из той же «Церковной жизни», за 1942 год, № 1 привести Послание митрополита Серафима (Лукьянова) в котором он приветствовал начало гитлеровской агрессии: «Да будет благословен час и день, когда началась великая славная война с III Интернационалом. Да благословит Всевышний великого вождя Германского народа, поднявшего меч на врагов самого Бога…». А вот ознакомьтесь с отрывком из статьи «Близок час» в «Новом слове» (№ 27 от 29.06. 41 г. Берлин), архимандрита Иоанна (небезызвестный князь Шаховский): «…Кровавая операция свержения Третьего интернационала поручается искусному, опытному в науке своей германскому хирургу. Лечь под этот хирургический нож тому, кто болен, не зазорно. Невозможно было долее ждать, что за эту задачу возьмутся те, так называемые «христианские правительства, которые в недавней испанской борьбе были и материально, и идеологически не на стороне защитников христианской веры и культуры. Новая страница русской истории открылась 22 июня, в день празднования русской церковью памяти «Всех святых, в земле русской просиявших». Не ясное ли даже для самых слепых знамение того, что событиями руководит Высшая Воля. В этот чисто русский праздник, соединенный с днем воскресения, началось исчезновение демонских криков «Интернационала» с земли русской… Скоро, скоро русское пламя взовьется над огромными складами безбожной литературы. Мученики веры Христовой и мученики правды человеческой выйдут из своих застенков. Откроются оскверненные храмы и осветятся молитвой. Священники, родители и педагоги будут вновь открыто учить детей истине Евангелия. Иван Великий заговорит своим голосом над Москвой и ему ответят бесчисленные русские колокола. Это будет «Пасха среди лета», о которой 100 лет тому назад, в прозрении радостного духа пророчествовал великий святой Русской земли преподобный Серафим. Лето пришло. Близка русская Пасха…». Ну, и как венец завершению темы о русских по крови, но, не по духу –листовка «Воззвание к пастве» подписанная архиепископом Серафимом (Лядэ) и отпечатанная в июне 1941 года (отрывок): «Во Христе возлюбленные братья и сестры! Карающий меч Божественного правосудия обрушился на советскую власть, на ее приспешников и единомышленников. Христолюбивый Вождь германского народа призвал свое победоносное войско к освященной борьбе против богоборцев, палачей и насильников, засевших в Московском Кремле… Воистину начался новый крестовый поход во имя спасения народов от антихристовой силы… Будьте участниками в новой борьбе, ибо эта борьба и ваша борьба; это – продолжение той борьбы, которая была начата еще в 1917 году, – но, увы! – окончилась трагически.Каждый из вас сможет найти свое место на новом антибольшевистском фронте. «Спасение всех», о котором Адольф Гитлер говорил в своем обращении к германскому народу, есть и ваше спасение. Настал последний решительный бой. Да благословит Господь новый ратный подвиг всех антибольшевистских бойцов и даст им на врагов победу и одоление. Аминь!». Вот такие были деятели в русской зарубежной церкви и такие творили дела во вред своей родины. А потом читаем стенания на страницах печатных органов о злодейском отношении советских карательных органов к церковнослужителям проводивших службу в культовых учреждениях на временно-оккупированной территории. Надо, видимо было бы наградить их орденом «Уничтожение Отечества» нескольких степеней или медалью «За подлость» на ленточке, с нанесением на нее крови замученных патриотов? А ведь некоторые отделались только испугом на 10 или 15 лет и были выпущены на свободу Никитой Хрущевым, сразу после смерти Сталина. Разумеется, и Русская Православная Церковь отнеслась к вражьим сынам в сутанах из забугорья, с должным пониманием. Приведу статью из журнала Московской Патриархии № 1 за 1943 год, гневно осуждающую изменников веры и отечества, как из числа церковнослужителей, так и простых граждан религиозного вероисповедания. «Рядом с отрадными явлениями патриотической деятельности православного духовенства и мирян тем печальнее видеть явления противоположного характера. Среди духовенства и мирян находятся такие, которые, позабыв страх Божий, дерзают на общей беде строить свое благополучие: встречают немцев, как желанных гостей, устраиваются к ним на службу и иногда доходят до прямого предательства, выдавая врагу своих собратий, например, партизан и других, жертвующих собою за родину. Услужливая совесть, конечно, всегда готова подсказать оправдание и для такого поведения. Но иудино предательство никогда не перестанет быть иудиным предательством. Как Иуда погубил свою душу и телом понес исключительное наказание еще здесь, на земле, так и эти предатели, уготовляя себе гибель вечную, не минуют и каиновой участи на земле. Фашисты понесут справедливую кару за свои грабежи, убийства и прочие злодеяния. Не могут ожидать себе пощады и эти приспешники фашистов, думавшие поживиться за их спиной на счет своих братий. (Статья подписана 19-ю высшими духовными лицами РПЦ.
Если соотнести число открытых немцами храмов – 3732 и с тем количеством обслуживающего персонала, условно говоря, не более трех человек в культовом учреждении, то получим величину примерно равную 10000 тысяч. Пусть, только половина находилась на освобожденной территории к концу 1943 года, и если учесть из вышеприведенных данных, что было арестовано около 1000, а расстреляно всего около 500 человек (цифры, как видите, округлены), то получим довольно приемлемую цифру по суду. Ведь, надо учитывать тот фактор, что данные деятели, своим поведением попадали под действия расстрельной статьи Уголовного кодекса. Так что проливать слезы, в данном случае, думается, неуместно. Тем более что это противоречит высказываниям лиц более высокого духовного звания, чем наш автор игумен Дамаскин, и, которые взяли их не из воздуха и вставили в текст своего воззвания. Обратите внимание на дату подписания: 8 сентября 1943 года, – война еще была в самом разгаре. Кроме того, хочу заметить, что дата встречи 4 сентября 1943 года, когда Сталин принял в Кремле митрополитов Сергия (Страгородского), Але   ЧТО И КАК ПИСАЛИ О МОДЕ В ЖУРНАЛАХ НАЧАЛА XX ВЕКА Первый номер журнала «Аполлон» за 1909 г. начинался, по сути, с программного заявления редакции журнала...  Что будет с Землей, если ось ее сместится на 6666 км? Что будет с Землей? - задался я вопросом...  Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...  ЧТО ПРОИСХОДИТ, КОГДА МЫ ССОРИМСЯ Не понимая различий, существующих между мужчинами и женщинами, очень легко довести дело до ссоры... Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте:
|
