Сдам Сам

ПОЛЕЗНОЕ


КАТЕГОРИИ







Когда муж раздражен, уступи ему, а когда утомлен, помоги нежными словами и добрыми советами.





Сколько бы ни была ты раздражена, никогда не укоряй супруга в понесенном ущербе, потому что сам он лучшее для тебя приобретение.

Когда муж скорбит, поскорби с ним и ты несколько (сетование друзей служит приятным врачевством в печали), но вскоре потом, приняв светлое лицо, рассей грустные его мысли, потому что сетующему мужу самая надежная пристань – жена». [22]

Какая же вера в другого должна быть в человеке, чтобы в усло­виях постоянного, большого или малого низведения со стороны мужа или жены сохранить внутреннюю уравновешенность и не испытывать минут отчаяния. Далеко не каждый несет в себе такую глубину чувства. А тот, кто не несет, обращается к своему жизнен­ному спутнику за поддержкой. В нем ищет он опору, которая позволи­ла бы сохранить в себе полноту этого чувства, дающего уверенность и твердость чувства себя в жизни.

Уничижение бьет по самому главному и самому тонко­му в человеке, попадает в самые сокровенные переживания в нем, почему и причиняют ему самую глубокую боль. Тонко и незаметно для супругов внедряется оно в жизнь семьи. Незаметно, потому что в каждом повышении голоса любого из них явственно присутствует чувство, что именно таким отстаивается истина. Другой не прав! Я чув­ствую, всем собою ощущаю ошибочность его действий. Как же возможно пройти мимо? Непременно нужно об этом сказать.

Так возникают ежедневные, по крошечным поводам, недовольства друг другом. Но нет недовольства, которое в основе своей не было бы низведением. Проявленное в отношении к другому, оно действует так, как действуют капли, бесконечно падающие с потолка на темя человека. Эта чудовищная пытка, придуманная в древних тюрьмах, мало чем отличается от того, что при подобном отношении может происходить между супругами. Если под действием капель разрушается человеческая психика, под действием низводящих фраз, интонаций, жестов и действий разрушаются вера и доверие друг в друге.

Второе разрушение происходит в том, кто уничижает. Явное низ­ведение выражается через слово. Каждое сказанное человеком слово не проходит для него бесследно, потому что нет слов, за которыми не скрывалось бы состояние человека, его отношение к предмету, о котором он говорит. Даже формальное выступление по бумажке на ка­ком-нибудь собрании есть проживание уже присутствующего равнодушия, а вовсе не пустое проведение времени. Мы говорим: "Бессмысленно пролетело время", — и не замечаем при этом, что время без смысла не проходит. Оно все­гда работает либо за человеческое в человеке, либо против человеческого в нем. И действительно, пролежав в постели лишние два-три часа, некоторые из нас на самом деле занимались культивированием в себе лени, проведя вечер в шумной попойке, мы разрушали в себе ценности духовные и утверждали возможность думать и действовать, пошло и легко, а, значит, безответственно обходиться с людьми и смотреть на жизнь, простояв на Богослужении, не слыша его содержания, не просто маялись, но упражнялись в беспечности и рассеянности и т.д. Каждое человеческое проявление всегда ложится либо в преобразование и развитие, либо в падение. Промежуточных состояний не бывает.

Низводящее отношение к другому несет в себе двойное действие. С одной стороны, своим внешним проявлением — усмешкой, рассеянным выражением лица, обидными замечаниями — оно бьет по собеседнику, а с другой — тем внутренним настроением, которое переживается в эти минуты самим насмешником, разрушает в нем отношение бережности к другому, разрушает тонкое, сокровенное чувство действи­тельно любящего.

Блаженная Моника – мать блаженного Августина (V век), — имела мужа жестокого, развратного и своенравного. Когда подруги с удивлением спрашивали ее, как она достигает мира в семье, она им отвечала: "Когда я вижу, что муж мой сердит, только в душе молюсь Богу, чтобы возвратилась тишина в его сердце. И его вспыльчивость проходит сама собой, и я всегда спокойна. Подражайте мне, любезные подруги, и будете так же спокойны". [23]

"Добродетельная, благочестивая и разумная жена скорее всех может образовать мужа и настроить его благочестиво, — говорит свт. Иоанн Златоуст. – Ни друзей, ни учителей, ни начальников не послушает он так, как свою супругу. Когда она увещевает и дает советы, это увещание доставляет ему и некоторое удовольствие, потому что он очень любит эту советницу. И можно указать много случаев, когда суровые и неукротимые мужья были смягчены таким образом. Жена участвует с мужем во всем, и в трапезе, и в рождении и воспитании детей, и в делах его, и интересах, и в весьма многом другом; она во всем ему предана и соединена с ним подобно тому, как тело с головою. И если она будет разумна, хозяйственна и старательна, если не будет злоязычна, злонравна, сварлива, расточительна, не будет искать суетных украшений и нарядов, но вместо этого будет искать скромности, целомудрия, доброты и кротости, единодушия и семейного согласия, то всех превзойдет во влиянии на мужа, и поступая так сама, и мужа своего сделает еще благонравнее и любезнее к себе". [24]

Муж жену должен считать "первой, важнейшей и искреннейшей помощницей и советницей во всех своих делах… должен заботиться об умственном и нравственном совершенствовании жены, снисходительно и терпеливо недоброе очищая, доброе же насаждая. Неисправимое же в теле или нраве должен сносить великодушно и благочестно (не теряя к ней уважения). Но уж никак не позволять себе развратить ее своим небрежением и вольностью. Муж – убийца, если смиренная, кроткая и благочестивая жена становится у него рассеянною, своенравною, Бога не боящеюся". [25]

"Мужья, — пишет Апостол Павел, — любите своих жен и не будьте к им суровы (Кол. 3, 19), обращайтесь благоразумно с женами, как с немощнейшим сосудом, оказывая им честь, как сонаследницам благодатной жизни" (1 Петр. 3,7). Эти слова апостольские можно было бы заключить в нашей сегодняшней беседе в одно простое для нас наставление – быть бережными к женам. Но и женам быть бережными к мужьям. Что же оно означает – быть бережным?

Глубокими истоками чувство бережности связано с верой в другого и есть одно из главных проявлений любви. Иногда в представлениях людей оно предстает как боязнь прикосновения к хрупкому. На са­мом же деле ничего общего ни с какой боязнью, ни с каким страхом за другого оно не имеет. Боязнь и страх рождаются неуверенностью за устойчивость, например, тонкой вазы, к которой мы прикасаемся. Мы наперед предполагаем возможность ее разрушения и потому обе­регаемся от резких движений с ней. В отношении к человеку бо­язнь и страх за него есть тоже самое недоверие к нему.

Бережность происходит из глубокой веры в человека и потому в ней нет опасливости. Вместо нее в человеке разворачивается тон­кая поддержка другого, вдохновляющее одаривание своим вниманием, чуткостью и теплом. Не боязнь прикосновения, а наоборот, глубокое вхождение в происходящее в другом, вхождение в со-страдании, в со-радости, в сотрудничестве, в со-любви. Боязнь и страх рождают пассивность. Бережность активна. Первые ведут к осторожности, вторая — к взаимо-действию. Бережность оказывает честь другому, как сонаследнику благодатной жизни.

Возможно ли жить одновременно настроением бережности, любви, и настроением уничижения другого? Увы, сколько бы ни приходилось пробовать, но соединить эти два полюса не удается никому. А там, где присутствует одно, всегда и неизбежно разрушается другое.

Порой можно услышать странное мнение, будто в обидном для мужа или жены насмешничестве друг над другом проявляется особая форма супружеской любви. Если же это мнение исходит от самих суп­ругов, невольно рождается тревога за них.

Действительно, человечество несет в себе бесчисленное мно­жество способов извлечения наслаждений для себя, начиная с при­готовления деликатесного блюда и заканчивая разными видами самоистя­зания. В отношениях супругов всякое истязающее общение, принося­щее чувство удовлетворения и наслаждения одному из них или однов­ременно обоим, ведет к деградации того и другого. Происходит очень тонкая подмена общения. Одухотворяющее, развивающее обоих общение переходит в самоуслаждение, страстное, иногда до азарт­ности острое чувство удовольствия. Остроумие, шутливость прони­зываются отвратительной смачностью ощущений. Глубина этих состоя­ний такова, что человек пропитывается им насквозь и уже не видит себя, не замечает отрицательной реакции окружающих, а напротив, именно в присутствии гостей, друзей и товарищей с особенной сла­достью разыгрывает эти низводящие сцены. Что при этом чувствуют окружающие, его не волнует. Он весь поглощен словесным истязанием другого.

Бережность к другому не допускает в адрес любого из супругов обижающих слов ни наедине, ни в присутствии посторонних людей. Более того, даже в мыслях возникающие клички, обзывательства, про­клинающие и ругающие слова, движением души немедленно пресекаются. В состоянии чистой любви все это просто не приходит к человеку.

Но семья и любовь далеко не одно и тоже. Не всегда семья – это уже любовь. Поэтому работа над чис­тотой мыслей и слов становится первейшей необходимостью на пути движения к настоящей любви. Работа эта вне бережности невозможна.

В особенно трудные минуты жизни появляется невольное желание пойти к кому-либо и рассказать о своей несчастной судьбе. Расска­жешь, и легче становится. Только при этом не сознается одно. В обретении легкости состояния немалую роль играет чувство удовле­творенности по поводу того, что об истинном виновнике наших трудных отношений зна­ет теперь еще кто-то. Так перед судом совести находится и втайне утверждается сторонний свидетель. После каждого такого рассказа о сво­их несчастьях, где в отчетливых красках расписаны негативные сто­роны жены или мужа, появляется чувство постоянного присутствия во всех перипетиях семейной жизни незримых свидетелей, которые знают теперь уже все. В сочувствующей поддержке каждого такого не­вольного свидетеля человек обретает для себя успокоение, тонкую возмещенность за несчастную свою долю.

Меняется ли при этом отношение к другому? Меняется. Так, например, человек становится более терпим к отрица­тельным проявлениям другого. Но эти отрицательные проявления те­перь, после рассказа о них кому-то третьему, становятся для него самого отчетливо-выпуклыми и от одного такого рассказа к другому постепен­но затмевают собою все остальные качества жизненного спутника. Ря­дом с ложной терпимостью и как бы смирением появляется слепота ко всему, что есть светлого в жене или муже. В этом предательстве третьему лицу поступков жены или мужа человек получает самоудовлетворяющую компенсацию за как бы несостоявшуюся у него жизнь. С этим не нужно путать рассказ на Исповеди или в духовной беседе духовнику, где приносится покаяние за свои грехи или испрашивается Евангельски правильное поведение и сердечное расположение в ответ на те или иные поступки мужа или жены. Правда и здесь человек нередко занят не покаянием в своих грехах, а облегчением себя, оправданием и утешением через рассказанные грехи другого.

В выявлении негативности другого и в обретении самоудовлетворенной терпимости к ней начинает проявляться весь ложный смысл семейных отношений. Воистину, человек сам себе создает все, от чего получает и страдания, и радость.

Если же в человеке живет бережность, она рождает в нем движение созидания, а не разрушения отношений. Она оберегает че­ловека от всех мысленных и произносимых вслух утверждений нега­тивного в другом. Незримым движением души она улавливает всю раз­рушительную силу постоянного акцента на плохом в супруге и заставляет воспринимать в этом акценте скрытое самооправдание. Самооправдание, при котором вектор усилий ради перемены другого направляется уже не к себе, а к другому. Но последнее и есть начало всех, больших и ма­лых ссор, которые в виде шаткого здания будут теперь громоздиться на таком фундаменте. В таком случае, оберегая человека от губительных последствий, бережность останавливает в нем малейшие следы желаний поделиться своими несчастьями с третьим лицом.

Вместо этого к человеку приходит способность прощать другому его отрицательные качества. Чувство прощения есть одновременно и душевная щедрость. И разве не в этом состоянии человек способен действительно и искренне помочь другому. Не нужно думать о том, какие слова говорить при этом — слова придут сами. Не нужно ме­таться, искать что делать. Правильно и точно направленное дейст­вие в состоянии душевной заботы, мудрой любви к другому при­ходит само.

Бережность переводит акцент размышлений с заботы о себе на заботу о другом. Тогда состояние и жизненные переживания другого естественно оказываются в центре внимания одного из супругов. Чут­кость к другому становится постоянным свойством и рождает внут­реннюю неторопливость, умудренность всех движений помощи. Исче­зает суета и перемена настроений. Жизнь семьи вливается в благодатное русло Церкви, обретая свойственную ей неспешность и внутреннюю умиротворенность.







Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...

ЧТО И КАК ПИСАЛИ О МОДЕ В ЖУРНАЛАХ НАЧАЛА XX ВЕКА Первый номер журнала «Аполлон» за 1909 г. начинался, по сути, с программного заявления редакции журнала...

Что вызывает тренды на фондовых и товарных рынках Объяснение теории грузового поезда Первые 17 лет моих рыночных исследований сводились к попыткам вычис­лить, когда этот...

Конфликты в семейной жизни. Как это изменить? Редкий брак и взаимоотношения существуют без конфликтов и напряженности. Через это проходят все...





Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте:


©2015- 2024 zdamsam.ru Размещенные материалы защищены законодательством РФ.