Гипотезы с авантюрным оттенком.

Так как такой весьма внушительный факт как прзнание, их точность и определённость, опровергнут быть не может, сомневающиеся стали выдвигать самые авантюристические предположения о методах получения этих признаний.

В первую очередь, конечно было выдвинуто наиболее примитивное предположение. Обвиняемые под пытками и под угрозами новых ещё более страшных пыток были вынуждены к признанию. Однако это было явно опровергнуто хотя бы несомненно свежим видом обвиняемых и их общим физическим и умственным состоянием. Это поставило в трудное положение даже убеждённых скептиков которые присутствовали на процессах.

Тогда скептики были вынуждены для объяснения невероятного признания прибегнуть к другим гипотезам. Обвиняемым заявили они, давали всякого рода яды, их гипнотизировали, их подвергали действию наркотических средств.

Однако ещё никому на свете не удавалось держать другое существо под столь сильным и длительным влиянием, и тот учоный которому бы это удалось, никогда бы не удовлетворился ролью таинственного подручного полицейских органов. Он несомненно, в целях увеличения своего удельного веса учёного, опубликовал бы найдённые им методы.

Но тем не менее противники процесса предпочитают выдвигать самые абсурдные гипотезы бульварного характера, вместо того чтобы просто увидеть самое очевидное, а именно то, что обвиняемые были обличены и их признание соответствует истине.

Советские люди только пожимают плечами когда им рассказывают об этих версиях происходящего. Если мы хотели бы подтасовать факты, то не было бы смысла прибегать к такому трудному и опасному способу, как вымогание ложного призания?

Насколько проще было бы подделать или создать ложные документы? Это было бы намного легче, вместо того чтобы заставить Троцкого устами Пятакова и Радека вести изменнические речи, изготовить и представить миру его изменнические документы и письма которые несомненно бы доказывали его связь с фашистами? Вы ведь сами видели и слышали обвиняемых, так создалось у вас впечатление что их признание вынужденные?

Этого впечатления у меня действительно не создалось. Людей находившихся под судом никак нельзя было назвать замученными, отчаявшимися существами которые разыгрывали спектакль перед своими палачами.

Судебное разбирательство не носило какой-либо искусственный или даже патетический и торжественный характер.

Помещение в котором шёл процесс не велико, оно вмещает приерно триста пятьдесят человек. Судья, прокурор обвиняемые, защитники, эксперты сидели на невысокой эстраде, к которой вели ступени.

Ничто не разделяло Суд от сидящих в зале. Не было также ничего что походило на скамью подсудимых, барьер отделявший подсудимых напоминал скорее обрамление ложи. Сами обвиняемые представляли собой холеных хорошо одетых мужчин с медленными непринуждёнными манерами. Они пили чай, из карманов пиджаков у них торчали газеты, и они с интересом посматривали на публику. По общему виду это походило скорее на дискуссию, чем на судебный процесс, дискуссию которую ведут в тоне беседы образованные люди, старающиеся выяснить правду и установить, что именно произошло и почему это произошло. Создавалось впечатление будто обвиняемые, прокурор и судьи увлечен одинаковым и чуть было не сказал спортивным интересом выяснить с максимальной точностью всё происходящее. Если бы этот суд поручили инсценировать режиссёру, то ему, вероятно понадобилось бы немало лет и немалое количество репетиций чтобы добиться от обвиняемых такой сыгранности: так добросовестно и старательно не пропускали они ни малейшей неточности друг у друга и их взволнованность проявлялась с такой сдержанностью.

Короче, «гипнотизёры, отравители и судебные чиновники-палачи» подготовившие обвиняемых, помимо всех своих ошеломляющих качеств должны были быть выдающимися режиссёрами и психологами.

Невероятной и жуткой казалась деловитость, обнажённость с которой эти люди непосредственно перед своей почти верной смертью рассказывали о своих действиях и давали объяснения своим преступлениям. Очень жаль что в Советском Союзе воспрещается производить в залах суда киносъёмку и записи на грампластинки. Если бы мировому общественному мнению представить не только то что говорили обвиняемые но и как они это говорили, их интонации, их лица, то я думаю неверящих стало бы гораздо меньше.

Признавались они все, но каждый на свой собственный манер: один с циничной интонацией, другой бодро и ретиво как солдат, третий внутренне сопротивляясь, прибегая к увёрткам, четвёртый как раскаивающийся ученик, пятый поучая. Но тон, выражение лиц, жесты у всех были правдивы

Я никогда не забуду, как Георгий Пятаков господин среднего роста, средних лет, с небольшой лысиной и трясущейся в такт речи рыжеватой острой бородой, стоял перед микрофоном и как он говорил – будто читал лекцию. Спокойно и старательно он повествовал о том, как он вредил в вверенной ему промышленности. Он объяснял, указывал вытянутым пальцем, напоминая преподавателя высшей школы, историка, выступающего с докладом о жизни и деяниях давно умершего человека по имени Пятаков и стремящегося разъяснить все обстоятельства до мельчайших подробностей, охваченный одним желанием, чтобы слушатели и студенты всё правильно поняли и усвоили.

Писателя Карла Радека я также вряд ли когда ни будь забуду. Я не забуду ни как он там сидел в своём коричневом пиджаке, ни его безобразное худое лицо, обрамлённое каштановой старомодной бородой, ни как он поглядывал в публику, большая часть которой была ему знакома, или на других обвиняемых, часто усмехаясь, очень хладнокровный, зачастую намеренно ироничный. Не забуду как он при входе клал тому или другому из обвиняемых на плечё лёгким, даже нежным жестом, ни как он выступая немного позировал, слегка посмеиваясь над остальными обвиняемыми, показывая своё превосходство актёра, - надменный, скептичный, ловкий,литературно образованный.

Хорошо помню как он внезапно оттолкнув Пятакова от микрофона, сам встал на его место. То он ударял газетой о барьер, то брал стакан чая, бросал в него кружёк лимона, помешивал ложечкой и рассказывая о чудовищных делах пил чай мелкими глотками.

Однако совершенно не рисуясь, он произнёс своё заключительное слово, в котором он объяснял, почему он признался, и это заявление, несмотря на его непринуждённость и на прекрасно отделанную формулировку, прозвучало трогательно, как откровение человека, вершащего великое действие. Самым страшным и трудно объяснимым был жест с которым Радек после конца последнего заседания покинул зал суда. Это было под утро, в четыре часа, и все – судьи, обвиняемые, слушатели сильно устали. Из семнадцати обвиняеых тринадцать – среди них близкие друзья Радека – были приговорены к смерти. Радек и трое других только к заключению.

Судья зачитал приговор, мы все – обвиняемые и присутствующие – выслушали его стоя, не двигаясь, в глубоком молчании. После прочтения приговора судьи немедленно удалились. Показались солдаты; они вначале подошли к четверым, не приговорённым к смерти. Один из солдат положил Радеку руку на плечо, повидимому предлагая ему следовать за собой. И Радек пошёл. Он обернулся, приветственно поднял руку почти незаметно пожал плечами, кивнул остальным приговорённым к смерти, своим друзьям, и улыбнулся. Да, он улыбнулся.

Трудно также забыть подробный тягостный рассказ инженера Строилова о том, как он попал в троцкистскую организацию, как он бился стремясь выйти из неё, и как троцкисты, пользуясь его провинностью в прошлом, крепко его держали, не выпуская до конца из своих сетей.

Незабываем ещё тот еврейский сапожник с бородой равина – Дробнис, который особенно выделился в гражданскую войну. После шестилетнего заключения в царской тюрьме, трижды приговорённый белогвардейцами к расстрелу он каким-то чудом спасался, и теперь стоя здесь, перед судом, путался и запинался, стремясь как-нибудь вывернуться, так как он был вынужден признаться в том, что взрывы которые он организоваал, причинили не только материальные убытки, но и повлекли за собой как он и добивался гибель многих рабочих.

Потрясающее впечатление произвёл инженер Норкин который в своём последнем слове выкрикнул проклятие Троцкому. Бледный от ярости и волнения он должен был немедленно покинуть зал, так ему сделалось дурно. Впрочем за время процесса это был первый и единственный случай когда либо кто-то закричал. Все говорили спокойно, без пафоса не повышая голоса.

Своё нежелание поверить в достоверность обвинения сомневающиеся обосновывают помимо вышеприведённых возражений тем, что поведение обвиняемых психологически не объяснимо. Почему обвиняемые спрашивают эти скептики, вместо того чтобы отпирать ся, наоборот стараются превзойти друг друга в признаниях. И в каких признаниях! Они сами себя рисуют грязными подлыми преступниками.

Почему они не защищаются, как делают это обычно все обвиняемые перед судом? Почему когда они даже изобличены, они не пытаются привести в своё оправдание смягчающие обстоятельства, а наоборот всё больше отягчают своё положение?

Почему, раз они верят в теории Троцкого, они эти революционеры и идеологи, не выступают открыто на стороне своего вождя и его теорий?

Почему они не превозносят теперь выступая в последний раз перед массами свои дела, которые они ведь должны были бы считать правильными и оправданными? Ведь если кто-то из числа этих семьнадцати мог и смирится, но все – вряд ли, ведь это не рядовые члены организации среди которых ещё можно встретить людей случайных и не стойких в своих убеждениях.

То что обвиняемые признаются, говорили мне, объясняется очень просто. На предварительном следствии они были настолько изобличены свидетельскими показаниями и документами что последующее отрицание было бы безцельно. То что они признаются ВСЕ (выделено в тексте) объясняется ещё тем что перед судом предстали не все троцкисты, замешанные в заговоре, а только те которые а только те которые до конца были изобличены.

Я должен признаться, что хотя процесс меня убедил в виновности обвиняемых, всё же, несмотря на аргументы многих советских граждан которые мне объясняли ситуацию, поведение обвиняемых осталось для меня не совсем ясным».

«Немедленно после процессая изложил в СОВЕТСКОЙ ПРЕССЕ (усилено Купцовым)свои впечатления: «Основные причины того. что совершили обвиняемые, и главным образом основные мотивы их поведения перед судом, западным людям не будут понятны никогда.

Пусть большинство из них своими действиями заслужило смертную казнь, но плакатными определениями и порывами возмущения, нельзя объяснить психологию этих людей.

Можно ли раскрыть до конца западному человеку их вину и искупление. Но мои слова никоим образом не должны означать что я желаю опорочить ведение процесса или его результаты. Если спросить меня какова квинтэссенция моего мнения то я могу ответить словами Сократа, который по поводу некоторых неясностей у Гераклита сказал так: «То, что я понял прекрасно. Из этого я делаю вывод что и остальное чего я не понял также прекрасно» Из того что мне говорили я попытаюсь выделить основное.

ЧИТАТЕЛЬ! ПОТРЕБУЙТЕ ОПУБЛИКОВАТЬ ХОТЬ ТЕ ВОЗРАЖЕНИЯ ФЕЙХТВАНГЕРА КОТОРЫЕ ОН ПУБЛИКОВАЛ В СССР!!!

Суд перед которым развернулся процесс несомненно можно рассматривать как некоторого рода партийный суд.

Обвиняемые с юных лет принадлежали к партии, некоторые из них считались руководителями. Было бы ошибкой думать, что человек привлечённый к партийному суду, стал бы вести себя также как обычный человек перед судом на Западе.

Даже простая оговорка Радека, обратившегося к судье «товарищ судья» и поправленного председателем «говорите гражданин судья» имела внутренний смысл. Обвиняемый чувствует себя ещё связанным с партией, поэтому не случайно процесс с самого начала носил чуждый иностранцам характер дискуссии.

Судьи, прокурор обвиняемые – и это не только казалось, были связаны между собой узами общей цели. Они были подобны инженерам испытывавшим совершенно новую сложную машину. Некоторые из них что-то в этой машине изменили и машину испортили, так как теория этого изменения не состыковалась с реальным механизмом. Но им дорога эта машина.

Они сообща, даже в очень трагичной ситуации суда, обсуждают свои общие ошибки. Их всех объединяет интерес к машине и любовь к ней. И это-то чувство и побуждает судей и обвиняемых так дружно сотрудничать друг с другом. Это чувство похоже на то, которое в Англии связывает правительство с оппозицией настолько крепко что вождь оппозиции получает от правительства содержание..

«В 1935 году перед лицом возрастающего процветания Советского Союза, обвиняемые должны были признать банкротство Троцкизма. По словам Радека, они потеряли веру в концепцию Троцкого»..

Обвиняемый Муралов восемь месяцев отрицал свою свою вину пока наконец 5 декабря не сознался. «Хотя я - заявил он на процессе и не считал директиву Троцкого о терроре и вредительстве правильной, но всё же мне казалось морально недопустимым изменить ему. Но наконец когда от него стали отходить остальные – одни честно и открыто другие не признаваясь в этом открыто, я сказал себе: я сражался активно за Советский Союз в трёх революциях и десятки раз моя жизнь висела на волоске. Не должен ли я подчинится его интересам? Или мне нужно остатся у Троцкого и продолжать и углублять его неправое дело? Но тогда имя моё будет служить знаменем для тех кто ещё находится в рядах контрреволюции. Для меня это было решающим и я сказал себе: Ладно, иду и показываю всю правду».....

Люди верящие в своё дело зная что они обречены на смерть не изменяют ему в свой последний час. Они хватаются за последнюю возможность обратится к общественности и используют своё выступление в целях пропаганды своего дела. Сотни революционеров перед судом Гитлера заявляют: «Да я совершил то в чём вы меня обвиняете. Вы можете меня уничтожить, но я горжусь тем что я сделал»..

Почему же ни один из этих троцкстов так не говорит? Почему ни один из этих троцкистов не сказал: «Да ваше государство Сталина построено неправильно. Прав Троцкий. Всё что я сделал хорошо. Убейте меня но защищаю правое дело»

Но эти троцкисты не говорили так, потому что они больше не верили в Троцкого.

Однако ответить на вопрос, какие причины побудили правительство СССР выставить этот процесс на свет пригласив на него мировую прессу и представителей мировой общественности

ещё труднее чем ответить на вопрос какими мотивами руководствовались обвиняемые..

Чего ждали от этого процесса? Не должна ли была эта манифестация привести скорее к неприятным чем благоприятным последствиям? Зиновьевский процесс оказал за границей очень вредное действие: Он дал в руки противникам долгожданный материал для пропаганды и заставил поколебаться многих друзей СССР. Он вызвал сомнение в устойчивости системы в которую верили даже враги. Зачем же вторым подобным процессом так легкомысленно подрывать собственный престиж?

Я думаю что решение вопроса проще и вместе с тем сложнее. Нужно вспомнить о твёрдой решимости Советского Союза двигаться дальше по пути демократии и прежде всего надо помнить о существующем там отношении к вопросу о войне, на которое я уже несколько раз указывал.

Растущая демократизация, и в частности предложение проекта новой Конституции должна была вызвать у троцкистов новый подъём активности и возбудить у них надежду на большую свободу действий и агитации Правительство нашло своевременным показать своё твёрдое решение уничтожить окончательно всякое проявление троцкистского движения. Но главная причина, заставившая руководство СССР провести этот процесс перед множеством громкоговорителей является непосредственная угроза войны. Раньше троцкисты были менее опасны, их можно было прощать, в худшем случае – ссылать. Но ссылка очень действенным средством не является. Сталин шесть раз бывший в ссылке и шесть раз бежавший оттуда это хорошо знает. Теперь накануне войны такое мягкосердечие нельзя было себе позволить. Раскол, фракционность не имеющие серьёзного значения в мирной обстановке, могут в условиях войны представлять огромную опасность. После убийства Кирова дела о троцкистах разбирают военные суды. Эти люди стояли перед военным судом и военный суд их осудил..........

Дело в том, что многие интеллигенты, даже те которые считают исторической необходимостью смену капиталистической системы социалистической, боятся трудностей переходного периода. Они вполне искренне желают мировой победы социализма но их тревожит вопрос о собственной будущности в период великого социалистического переворота. Их психика отвергает то что утверждает их разум. В теории они социалисты а на практике своим поведением они поддерживают капиталистический строй

Таким образом само существование Советского Союза является для них постоянным напоминанием о непрочности их бытия, постоянным укором двусмысленности их собственного поведения. Существование Советского Союза служит для них как бы доказательством того, что в мире разум ещё не уничтожен; в остальном же они его не любят, скорее ненавидят.

По этим причинам они с удовольствием даже не признаваясь себе в этом, пользуются всяким случаем чтобы придраться к Советскому Союзу. Выдуманная «загадочность» троцкстских процессов дала им желанный повод поиронизировать над Советским Союзом и заклеймить в блестящих статьях мнимый произвол суда. «Террор» обнаруженный в Советском Союзе, доказал им к их тайному удовольствию, что Советский Союз в основном не отличается от фашистских государств и что, таким образом они поступали правильно, не поддерживая Союз. Этот «террор» оправдал их нерешительность и вялость в глазах их собственной совести. Деспотизм Советского Союза являлся для них желанным плащём которым они прикрыли свою духовную наготу

В Союзе это никого не удивило. Впечатление произведённое процессом Зиновьева не испугало советскую юстицию и она не побоялась назначить второй троцкистский процесс. Польза которую мог принести во внутриполитическом отношении этот процесс эта публичная чистка собственного дома накануне войны, с избытком возмещала возможное снижение морального престижа Советского Союза в глазах ангажированных иностранных критиков.

В своём заключительном слове Радек говорил о том как он в продолжении двух с половиной месяцев заставлял вытягивать из себя каждое каждое слово признания и как трудно следователю пришлось с ним. «Не меня пытал следователь,- сказал он, а я его». Это было сказано с трагическим юмором, но буквально через день – два, крупные английские газеты поместили это заявление под крупным заголовком – «Радек под пыткой».В Москве к этому отнеслись как к тому чего всегда ожидают Полагаю что я был единственным человеком в России кто был возмущён и удивлён таким поступком вроде бы солидных редакций.

.. «Мне кажется что каждому из нас пришлось по многим различным мотивам пересмотреть своё отношение к отказу от насилия и серьёзно подумать над вопросом о насилии. Если эти размышления (в основе эссэ Жоржа Сореля)предназначенные для понимания Ленина используются для оправдания Муссолини, и они же используют для «понимания» Гитлера, то они нисколько не теряют своей нужности и привлекательности.

Но существует разница между грабителем стреляющим в прохожего и полицейским стреляющим в грабителя

Выражаясь грубо и просто в данное время перед каждым писателем обладающим чувством ответственности проблема ставится следующим образом: поскольку без внесения временных изменений в то, что сейчас называют демократией, социалистическое хозяйство построено быть не может,- то придётся решать, что ты предпочитаешь: или чтобы широкие народные массы имели меньше мяса, хлеба и масла, но при этом ты имеешь большую свободу слова, или чтобы у тебя было меньше свободы слова но у народа было больше хлеба, мяса и масла..

«Чистки в армии уничтожили лучшее офицерство»..

Но вначале немного о самом термине. Тут такая же история как с термином «репрессии». Существовала интересная процедура открытых (и открытых-отчётных) собраний. Иногда на них обсуждался вопрос о соответствии должности или званию, иногда назначение на должность. Если кто помнит, что во времена Святого Апостольского Канона, исповедь была публичной, перед общиной, то прослеживается аналогия. А термин прижился из периодически повторяемого лозунга: «Очистим ряды от (В зависимости от кампании) «Карьеристов», «Пьяниц» «Обуржуазившихся», «Бюрократов» или по серьёзней,- ОТ ПОСОБНИКОВ.. Итд. Собрание конечно не Суд, но, по сути, хорошё дублировало предварительное следствие.(На мой-то взгляд, такие чистки надо регулярно устраивать для чиновников Бардакстана, Россией называемого…) Решение собрания протоколировались, и часто давалась рекомендация по адресу – от Женкома, до Следственного отдела ГПУ. Убийца и враг человечества Хрущёв, первым же делом ликвидировал открытые собрания..

Давайте посмотрим, что писал о 37 годе не упёртый «красный» а нормальный буржуазный историк, светило, который всё таки соблюдал академическую корректность и порядочность. Роджер Риис.

Общее количество офицеров и комиссаров в 1937 году составляло:

144 300 человек, увеличившись до 282 300 в 1939 г. за период чисток 1937-38 гг. 34 300 офицеров и политкомиссаров были уволены по политическим мотивам. К маю 1940 г. 11 596 из них уже были реабилитированы, и восстановлены на своих должностях.То есть уволено:

22 705 офицеров и политкомиссаров; 13000 оф-в. из сухопутных войск, 4700 офицеров, из ВВС; и 5000 комиссаров. Из этих пассажиров где то 7,7%,расстреляли, и всерьёз посадили. Остальные, с поражением в правах, вернулись в гражданскую жисть (как правило, впоследствии спасшись от смерти на фронте)

И опять же, вроде писали-писали о той системе наказаний, так чего же вроде бы проще:- дать хоть постатейный список-таблицу. Ведь даже что б уголовника расстрелять, надо было чтоб:-

А. Он был «Рецидивист», Б.- нераскаявшийся, и- В.-Совершил то же убийство с «отягчающими».

И о знаменитой 58 -й статье писали и писали. У моей тётки-коммунист-ки валялся как-то Кодекс, и я делая свою Микроэнциклопедию, тезисно выписал основное. Подробно, идите в Ленинку, или читайте у Мухина.

58-я статья,карает за контр-революционные преступления, и неплохо бы иметь представление о том что это такое.

58.1. Контрреволюционным признаётся всякое действие направленное к свержению, подрыву или ослаблению власти рабоче-крестьянских правительств Союза ССР и основных хозяйственных политических и национальных завоеваний пролетарской революции

Ст,58.1а- Измена Родине,- действия совершённые(своими) в ущерб военной мощи СССР, шпионаж, выдача военной тайны. Ст,58.1б.-Та же Измена, но, но совершённая чисто военными.

Ст.58.1в-Наказания для членов семей оных изменников,- помогал, вольно-невольно: кет турма; Жил вместе,-лишение прав, и высылка на пятирик.

Ст.58.1г. Недонесение об Измене (Для военных). Типа: знал, и не донёс,-кет турма.

Ст,58.2- Вооружённое выступление (восстание или вторжение),один, с бандой или плюс с иностранными подельниками.

Ст,58.3- Переговоры с иностранными государствами о дйствиях типа 58.2..

Ст,58.4-Антикоммунистическая и антисоветская деятельность за рубежём. Отсюда, или там..

Ст,58.5-Почти дублирует 58.3, но конкретизирует призыв к вторжению в страну, блокаде, разрыву дип\отношений.

Ст,58.7- Саботаж всех видов,- административный.

Ст,58.10- Антисоветская пропаганда и агитация, плюс призывы к совершению чего то вышеизложенного.

Ст,58.11- Тоже что и 58.10, но посильнее, это уже Организационная деятельность на эту тему.

Ст,58.13- В основном для бывших царских сексотов, и о пособниках белогвардейцам.

Ст,58.14- Саботаж конкретно, по тексту, а по смыслу, ближе «вредительство», т.е саботажник на исполнительской должности.

Если же вред по русской небрежности, дури, это по УК-«Халатность» (Это вся Россия и до Ярослава Мудрого, и понеже, паки-другорядь, и опосля десятого срока конституционного правления Президента-Императора Бардакстана Владимира Путина-Свет-Оглы,-Первогоипоследнего до Века Скончания жития нашего дремучего и блядского..)

Расстрел, без замены вида наказания, только за:

58.1б. То есть Измена совершённая военным. А в остальных случаях от трюльника.

Кстати о сроках заключения. Данные из American Historical Review. То есть общемировые, после признания ИСТИНОЙ данных Земскова, Дугина, Клевника.

Потолок (До 37 года) был 10 лет. В 1936 году, уголовники в РСФСР по-лучили: 82,4% - до 5лет. 17,6% - от5 до 10 лет.

Политзаключённые, до открытия программы вооружённого восстания: В 1936 году получали: 42,2 % - до 5лет. 50,7 % -от 5 до 10лет

1939 год. Общие данные. До5 лет – 95,9 %. До 10 лет –4 %. Свыше-0,1 %

1940 год. Из сидящих в лагерях, тех кто отбывал там наказание, имел срока: До 5лет –56,8 %. От 5 до 10 лет- 42,2 %. Свыше 10 лет- 1 %.

Я уже упоминал о том, что даже гражданский чиновник, в Царской Рос-сии не дворянин, был исключением. А уж про военную касту, и говорить не-чего. После 1917 года, отсчитайте время на гражданскую войну, на вос-становительный период, и..Короче, к 37 году высшие командные должности в «Российской Рабоче-Крестьянской Красной Армии» «Советского Союза»:- Занимали (за редчайшими исключениями, порождёнными выдвижением на долж-ости членов партии)- дворяне и никто больше. Если даже руководителем ВПК был князь Орджоникидзе, пресловутого ЧК -Ясновельможный шляхтич Дзержинский, Главным Развед.Управлением РККА – столбовой дворянин Голиков, Генштабом командовал потомок боярского рода потомственный дворянин Шапошников, а за рубежём, СССР предсталял тотально дворянский Дипкорпус и Мин-индел во главе с дворянином Молотовым.

В искусстве.. ну тут воще блин незнамо что. Только дворяне писатели: Шкловский,Чуковский,Булгаков,Грин,Тынянов,Тарле,Каверин,Катаев,Паустовс-кий, Пантелеев, Зощенко, Замятин, Граф Толстой…итд. А кто командовал НКВД? МИНЮСТОМ? Верховным Судом? Прокуратурой?..

Короче, и заговорщики были дворяне, и винтили их дворяне..

Низовой командный состав не в счёт, как и случайные выдвиженцы. Но это отдельная тема.

Что вызывает тренды на фондовых и товарных рынках Объяснение теории грузового поезда Первые 17 лет моих рыночных исследований сводились к попыткам вычислить, когда этот...

Система охраняемых территорий в США Изучение особо охраняемых природных территорий(ООПТ) США представляет особый интерес по многим причинам...

Конфликты в семейной жизни. Как это изменить? Редкий брак и взаимоотношения существуют без конфликтов и напряженности. Через это проходят все...

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: