Something in the Way / Что-то на пути.

Привет. Расслабься, сбрось напряжение. Откинься, прими удобное положение, оставь свои будничные или воскресные мысли. Сегодня я хочу рассказать тебе историю. Это история, длиной в четыре месяца. Не каждые четыре месяца запоминаются надолго. Не каждые четыре месяца природа стремительно проносится через три времени года, сливая их в одно. Не каждые четыре месяца заслуживают того, чтобы о них написать. Но я считаю, что эти четыре месяца — заслуживают. Названия стран, городов и документальная точность — не нужны. От имён можно отказаться вообще. Важно лишь то, что было, есть и будет. События, большие и маленькие — множество кочек в болоте этой жизни. Они связываются и пронизывают друг друга, отдаваясь самым неожиданным или вполне закономерным эхом.

Примечание: названия эпизодов являются названиями композиций различных музыкальных групп. Вначале следует оригинальное название, затем — перевод на русский язык. Я бы не стал утверждать, что каждый эпизод был написан под впечатлением от той или иной песни, просто где-то тематика эпизода оказалась подходящей под название, а где-то заготовленное название натолкнуло на мысль.

Не секрет, что год человеческий начинается в феврале. Январь — это прелюдия, время набора оборотов, стартовый разгон.

Это началось в феврале. Мне казалось, что это был март, но я вспомнил, что был именно февраль. Надеюсь, что не январь. Хороший месяц, но май всё же лучше. Хотя май этого года, растянутый на январь-февраль меня бы не порадовал. Мягко говоря.

Итак, февраль. Пасмурное то ли от туч, то ли от дыма небо, грязный смёрзшийся снег и ботинки, по этому снегу ступающие. 42 размер, сложный рисунок протектора. Ботинки на моих ногах, на голове шапка, ниже — тёплая зимняя куртка. За спиной рюкзак с учебниками. Да, это история школьника. История одного школьника, жителя чётырёхмиллионного мегаполиса, промышленного центра нового мира. “Наш мир нов лишь снаружи, внутри же его ждут большие перемены”— так сегодня сказали в новостях. Именно о грядущих переменах и думал я, приближаясь к большому светло-красному зданию школы. Перемены начались незамедлительно. Стол, за которым обычно сидела охрана, вновь передвинули в другой угол вестибюля. А ещё в вестибюле шёл ремонт. Стены помещения укладывали плиткой, и одна из них уже прохладно блестела. Когда они закончат, в вестибюле станет ещё холоднее.

Очередь перед гардеробом была необычно мала. Я достал из кармана телефон. 7:54. Несколько странно. Оказалось, что моё обычное место на вешалке было занято. Пришлось повесить куртку и сменную обувь рядом. Ещё одна перемена.

Лестница на второй этаж всякий раз меня удивляла. Твёрдые каменные ступени стёрлись за много лет использования и стали немного скошенными к своему краю, повышая вероятность случайного падения, особенно, если имеешь привычку ставить ногу на край ступени.

В кабинете, впрочем, всё было вполне обычно. Стандартно пожимая руки и стандартно отвечая на стандартные немногочисленные приветствия, я проследовал к своему месту. Положив рюкзак около стола, я вышел в коридор.

Я часто смотрю, сколько в данный момент прошло времени. Вот и сейчас белые цифры на экране телефона показали: 7:58. Мимо прошла классный руководитель.

- Здравствуйте – и следом едва не вырвалась зевота.

Нет, я не грустный. Я сегодня не выспался, как обычно. Не знаю, что там с моим лицом, но я не грустный. От этих обвинений в грусти меня уже коробит.

Она зашла в кабинет, положила на стол лист бумаги, и начала что-то громко говорить. 8:00, звонок. Я зашёл в кабинет. Она объявила об очередной пересадке. В соответствии с листом, я теперь занимал место на первой парте. Первый ряд, в большинстве случаев ты находишься прямо перед носом учителя. Впрочем, меня вполне устраивала как “передовая”, так и “камчатка”. Хотя спереди всё же лучше слышно. Учитывая мои проблемы со слухом, это немаловажно.

Я перетащил вещи и сел. Новая соседка по парте — ничего особенного, конечно, но далеко не самый худший вариант. Конечно, если только “не худшим вариантом” можно назвать соседство общительного, социального активного человека с человеком замкнутым и не самым разговорчивым. Этакий “Капитан Спокойствие”. Разумеется, я не был “номером один”. Стандартное приветствие — акт вежливости. Вот уже четвёртая перемена за десять минут.

Она попросила меня пересесть на правую сторону, объясняя это тем, что она левша и нам обоим так будет удобнее. Я согласился. Для меня это вопрос не принципиальный.

“- Может быть, следовало настоять на своём?” – прозвучал голос в голове.

“- Зачем? Для меня это действительно не имеет никакого значения. Первый вариант, второй вариант. Меня это не ущемляет, вот что самое главное. Настаивать на своём везде и всюду просто глупо“.

День прошёл стандартно. Нет, день не прошёл стандартно. А мог бы. Если бы я не чувствовал запах. Каждый раз, садясь за парту и несколько раз такими внезапными волнами непосредственно во время урока. Какой-то приторно-сладкий запах. Не до рвоты противный, конечно, но к концу рабочего дня, то есть ближе к обеду на конфеты смотреть совсем не хотелось.

Я медленно шёл домой. Очень хотелось спать. Небо ничуть не прояснилось, напротив, подул сильный ветер и посыпался мелкий колючий снег. Пошатываясь, я добрался до двери подъезда. Стук прикладываемого ключа, писк домофона — дверь открыта. Кнопка лифта, стук механизмов, скрип дверей. Я захожу внутрь, стараясь не ступать в грязную вонючую лужу. Нажимаю кнопку шестого этажа. “Осторожно, двери закрываются. Следующая станция —…” Нет, не то. Я встряхнул головой, пытаясь сбросить усталость. Лифт приехал. Двери открылись. Раньше я боялся лифтов и всячески избегал поездок в них. Но однажды страх перед тёмной лестницей подъезда и непонятными звуками наверху оказался сильнее страха провести в тесном лифте несколько не слишком весёлых часов.

Наконец, я дома. Расслабляющее щёлканье замка тяжёлой железной двери. Мой дом — моя крепость. Невероятно точное изречение. Я устало сбросил куртку. На диване лежал кот, лениво смотря на меня полуприкрытыми глазами. Стоило только подойти на пару шагов, он с внезапной лёгкостью вскочил и скрылся под диваном. Я усмехнулся. Хотелось бы мне так же легко выходить из состояния сонливости.

Вот и моя комната. Кидаю рюкзак на кресло, приоткрываю дверь на балкон — нужно проветрить помещение. Едва раздевшись, падаю на диван. Всё потом, сейчас бы поспать несколько часов после бессонной ночи с воскресенья. На часах было 13:14.

Дождь разыгрался не на шутку, словно желая задать планку всем следующим в этом году дождям. Он перерос в самый настоящий ливень, беспощадно расстреливавший немногие только начавшие зеленеть деревья. За одну лишь минуту я насчитал порядка 5-6 молний. Гром гремел, не умолкая. И вся эта стена воды с ураганным ветром обрушивалась и на мою голову в том числе. Да, в то время пока люди разбегались по подворотням и подъездам, стараясь убраться подальше от этого буйства стихии, я невозмутимо шёл вперед. Ровный шаг, прямая спина, размеренное дыхание. Только не содрогаться от струй за шиворот. Я не хочу убегать. Рюкзак закрыт надёжно. Костюм? К чёрту… просушу. Я же не заболею от лёгкого душа, не так ли? Такие дожди выпадают не часто. Я хочу поймать каждый момент этой грозы. Каждую каплю дождя, каждый отблеск молнии, каждый порыв ветра. Мы так редко можем отдаться чему-то с головой. Я хочу прямо сейчас лечь на асфальт. Стать частью этого потока, раствориться без остатка. Превратиться в ничто, в водяную пыль, и нестись по улицам. Или падать с неба, вихляя в стороны под напором ветра. Распадаться на капли и собираться в струю. Сначала ты один, потом тебя много, а затем тебя становится ещё больше, но ты снова один.

Стать частью огромной лужи, которая будет здесь, пока солнце не испарит её и тебя вместе с ней. Но иногда даже солнце бессильно. Даже вся его империя бессильна против огромной новорождённой реки. Грязная и необузданная, она несётся по улицам, сметая весь мусор, смывая с асфальта пыль и грязь. И ты — в самом центре этой стихийной толпы, которая уйдёт, оставив после себя ещё большую грязь и уныние. К чёрту грязь. К чёрту уныние. Мы же толпа, ты помнишь?

Единственно верный, альтернативный, несогласный, своевольный, знающий, проницательный, ненавидящий толпу и стадное чувство, тебе никогда не хотелось стать частью? Множество маленьких сознаний, стекающихся в одно большое, где каждый — это он сам и ещё несколько ячеек нас.

Я наконец-то заметил, что стою с опущенной головой под проливным дождём. Я вздрогнул всем телом и тряхнул головой. Вымок до нитки, терять уже почти нечего. Оставалось пройти метров двадцать, перейти дорогу, а там ещё пару минут ходьбы до дома. Возле дороги стоял магазин, и я решил зайти. Как обычно, двухлитровая бутылка колы и плитка шоколада. Отлично стимулирует мозговую деятельность, кстати. Деньги хоть и лежали в кармане, были чуть влажными на ощупь и во вполне пригодном для оплаты состоянии. Продавщица лишь удивлённо покачала головой, глядя на мои уложенные дождём волосы и стекавшие с костюма струйки воды.

Я сложил покупки в рюкзак (внутри он остался всё так же сух, мне повезло), толкнул дверь, отозвавшуюся колокольчиком, и вышел навстречу дождю, который за время моей паузы ничуть не ослабел. Автомобильная дорога превратилась в реку, стекавшую вниз — дорога была под лёгким уклоном. Уровень натёкшей воды успешно перекрывал щиколотку и подступал к середине голени. Я не стал утруждать себя – ноги вместе с туфлями и носками были мокрые насквозь – и пошёл напрямик.

Осталось пройти ещё немного, только бы не запачкаться целиком – дальше асфальт заканчивался, и успешное прохождение дистанции до подъезда зависело лишь от моей ловкости.

До подъезда я дошёл мелкими прыжками по выступающим из-под воды камням, перебежками по бордюрам и аккуратными шагами по шатающимся доскам. Практически чистый, хотя чистота меня сейчас волновала не сильно. Я достал из левого кармана пиджака ключи и приложил один из них к небольшому углублению железной двери подъезда. Дверь запищала и открылась.

В подъезде, по сравнению с улицей, было относительно сухо, зато появился мерзкий запах подвальной сырости. Я поднялся на лифте на родной шестой этаж, подошёл к ещё одной железной двери, засунул ключ и повернул. Не поддаётся. Значит, дома кто-то есть.

Я позвонил в звонок. Послышались шаги, и отворилась внутренняя дверь.

- Кто? – это был папин голос. На этот раз трезвый, как стекло, и тем не менее.

Я не могу не говорить. Я не могу не думать. Я не могу не мечтать. Ты видишь, во что выливается одно долгое молчание? Сотня страниц и целый пласт себя из-под баррикад и заслонок. Нам всем приходится выражать себя: разговоры, книги, музыка, картины, — всё, что угодно. Высокое искусство или разговор в социальной сети, — какая разница, если ты выпускаешь наружу себя?

[2] …он любит её больше, чем когда-либо показывал… (англ.)

- Здравствуйте – и следом едва не вырвалась зевота.

“- Может быть, следовало настоять на своём?” – прозвучал голос в голове.

Что будет с Землей, если ось ее сместится на 6666 км? Что будет с Землей? - задался я вопросом...

ЧТО ТАКОЕ УВЕРЕННОЕ ПОВЕДЕНИЕ В МЕЖЛИЧНОСТНЫХ ОТНОШЕНИЯХ? Исторически существует три основных модели различий, существующих между...

Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...

Конфликты в семейной жизни. Как это изменить? Редкий брак и взаимоотношения существуют без конфликтов и напряженности. Через это проходят все...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: