Сдам Сам

ПОЛЕЗНОЕ


КАТЕГОРИИ







Какова распространенность буллинга?





Ответ зависит от теоретического подхода к этому яв­лению. Следует ли различать групповое насилие — «моббинг» и индивидуальное насилие — буллинг, или целесообразно рас­сматривать их просто как разные стороны одного явления, — социальной агрессии, когда доминантный индивид (или груп­па) намеренно причиняет беспокойство другому. Специалисты в Великобритании придерживаются последней точки зрения, т. е. считают все типы школьной травли единой проблемой, что учитывается при оценке распространенности явления.

В действительности, установить тип, продолжительность издевательств — задача не из легких даже для скандинавских исследователей, имеющих хорошую финансовую поддержку. По их данным, распространенность явления составляет от 5 до 25%.

Долгожданную ясность внесли своим исследованием Сте-фенсон и Смит (Stephenson & Smith, 1987). Обследовав выбор­ку из 1000 учеников начальных классов (в возрасте 7-11 лет), авторы пришли к заключению, что 23 % детей подвергаются из­девательствам со стороны одноклассников. Среди учеников с поведенческими проблемами распространенность этого явления гораздо выше. К тому же, как считают исследователи, школь­ная травля не является чем-то преходящим: страдания мно­гих детей длятся годами.

По данным Лэйна (Lane, 1988), распространенность бул­линга среди учеников средней школы (N = 480), первоначаль­но обследованных, а затем находившихся под наблюдением в течение нескольких лет, достигает 19 %. Кроме того, по наблю­дениям автора, боль и унижение детей часто продолжаются в течение нескольких лет, что согласуется с результатами преды­дущего исследования. Эллиот (Elliott, 1989) обследовала вы­борку из 4000 учеников начальной школы, 38 % из которых под­вергались издевательствам одноклассников не менее двух раз. Результаты существенно зависели от того, проводился опрос среди учащихся или педагогов. Так, Ловенстайн (Lowenstein, 1978) сообщает о распространенности, не превышающей 5%,


в выборке из 5000 учащихся, в то время как Ньюсон и Ньюсон (Newson & Newson, 1984) по результатам своих ноттингемс-ких исследований пишут о том, что 26 % матерей считают сво­их детей жертвами издевательств. В работе других авторов (Агога & Thompson, 1987) идет речь о разных типах буллинга, жертвами которого стали до 50 % учащихся.

Зарубежная статистика также разноречива. По данным скандинавских исследователей, обобщенным в работе Мунте (Munthe, 1989), издевательствам подвергаются от 2 до 15 % де­вочек и 6-27% мальчиков, с соответствующим разбросом удельного веса преследователей. Письменные работы итальян­ских школьников в 4 % случаев содержали указания на то, что их авторы становились жертвами травли (Basalisco, 1989). Даже такая низкая распространенность, по мнению автора, должна настораживать специалистов, учитывая способ получения ин­формации. Испанские исследователи Гарсиа и Перес (Fonseca Garcia & Perez, 1989) приводят данные о 17-21 % распростра­ненности буллинга. В обзоре работ из Ирландии (О'Мооге, 1989) указано, что 10 % детей регулярно подвергаются издева­тельствам со стороны одноклассников (раз в неделю и чаще), а 55 % — эпизодически. В публикации, посвященной проявле­ниям насилия среди молодежи разных стран, финские авторы (Pulkkinen & Saastamominen, 1986) приводят данные по США о 85 %-ном росте покушений на школьников в 1970-е гг. Око­ло 40 % учащихся сообщили о том, что проявления насилия мешают им в учебе, но только 3 % охарактеризовали эти про­явления как выраженные.

Приведенная информация позволяет судить о тех трудно­стях, с которыми сталкиваются исследователи данной пробле­мы. Отсутствие четкого общепринятого определения этого яв­ления не позволяет сопоставлять результаты разных проектов.

Коллектив из Шеффилдского университета предпринял попытку упорядочить работу в этом направлении (Yates & Smith, 1989). Исследователи использовали формулировку буллинга, предложенную Роландом, а также разработанный норвежцами вопросник, что позволило сопоставить получен­ные результаты. По оценкам англичан, 22 % школьников «вре­мя от времени», а 10% «раз в неделю и чаще» подвергались


издевательствам. Конечно, эти показатели несколько выше по сравнению с Норвегией и Ирландией, однако единый методо­логический подход позволяет определить, какое место зани­мает Британия в ряду европейских стран. Впоследствии кол­лективом из Шеффилда были проведены исследования на бо­лее крупных выборках учащихся, что позволило подтвердить информацию по распространенности школьной травли.

Изучение распространенности буллинга в общенациональ­ном масштабе в Великобритании, в отличие от Норвегии, не проводилось, но, по-видимому, показатели, обнародованные Таттумом (Tattum, 1988) несколько занижены. Главным пре­имуществом шеффилдского проекта является возможность со­поставления полученных результатов в международном масш­табе. Остается надеяться, что другие исследователи, во всяком случае при изучении распространенности буллинга, последу­ют этому примеру. Можно принять формулировку, предло­женную Роландом (Roland, 1988):

Буллит представляет собой длительное физическое или психическое насилие со стороны индивида или группы в отно­шении индивида, который не способен защитить себя в данной ситуации.

Это определение буллинга следует включить в вопросники, используемые для работы с детьми при оценке распространен­ности явления. В свою очередь, исследователи из Шеффилда (Yates & Smith, 1989) предложили собственную формулиров­ку, взяв за основу оригинальное определение Олвеуса, с неко­торыми дополнениями, учитывающими культурные различия между популяциями Англии и Норвегии. В дальнейшем ис­следователи также могут использовать такой подход, позво­ляющий сопоставлять полученные результаты. Однако оста­ется актуальным вопрос о том, какое определение следует дать буллингу при осуществлении терапевтического вмешатель­ства. Очевидно, необходимо использовать универсальное оп­ределение этого явления до и после вмешательства, однако лица, вовлеченные в процесс, по-разному оценивают проис­ходящее. Таким образом, есть смысл учитывать мнение толь­ко тех участников, позиция которых может иметь решающее значение для исхода вмешательства.


Роланд (Roland, 1989) описывает «буллинг-структуру» — социальную систему, включающую преследователей, их жертв и наблюдателей. Каждый участник системы имеет собствен­ную точку зрения на происходящее. Особое внимание иссле­дователей (Kelly, 1990) привлекает позиция невольных сви­детелей происходящего, не подвергающихся непосредственной агрессии: доказано, что в результате ощущения собственного бессилия их самооценка заметно снижается. Эти данные со­гласуются с наблюдениями другого автора (Taylor, 1991) за так называемыми периферическими жертвами (peripheral vic­tims), занимающими позицию типа «хорошо, что я не постра­дал»; сторонние наблюдатели часто сообщают о чувстве соб­ственного бессилия.

Проблема издевательств на почве расовой принадлежности заслуживает особого внимания. Так, по мнению Келли (Kelly, 1990), следует различать два типа таких издевательств: несис­тематические и те, в основе которых лежат особые взаимоот­ношения между жертвами и преследователями. В зависимости от типа воздействие на участников может быть разным. Келли подчеркивает необходимость изучения взаимоотношений меж­ду вовлеченными в буллинг. С ней полностью солидарны Кинг с коллегами (King & colleagues, 1992), также считающие, что следует анализировать буллинг-структуру. Какова подоплека данного явления в каждом конкретном случае, на чем основа­ны издевательства в ученической среде — на расовой или по­ловой принадлежности, социально-экономических различиях или разных способностях к учебе — все это подлежит тщатель­ному изучению. Позиция каждой из сторон имеет большое значение для легализации издевательств и придания им смыс­ла. Так, унижение человека или социальной группы становит­ся привычным явлением, потому что школьная администра­ция предпочитает полагаться на случайные сообщения о факте издевательств, вместо того чтобы заниматься активным сбором информации.

Некоторые исследователи (Lister, 1990) уделяют внимание позиции жертв буллинга, проводя параллели с другими фор­мами жестокого обращения: все пострадавшие склонны испы­тывать стыд и неуверенность в себе, но предпочитают не сооб-


щать об издевательствах. Изучая отношение педагогов и школь­ников к издевательствам в ученической среде, Дэвис (Davies, 1990) пришел к выводу, что педагоги испытывают смешанное чувство гнева и собственного бессилия. Аналогичным образом, школьники считали, что учителя не способны их защитить, в результате устанавливался своеобразный «заговор молчания» (О'Мооге, 1989). Лэйн (Lane, 1990b) исследовал это универ­сальное чувство бессилия путем анализа разговоров участни­ков (анализ дискурса). Оказалось, что поведение вовлеченных в травлю определяется характером отношений между ними. Для того чтобы ситуация с буллингом в конкретном учрежде­нии была управляемой, необходимо проводить анализ дискур­са. Не считают ли некоторые взрослые, что травля готовит де­тей к жизни? Каково отношение к травле и ее зачинщикам? Представляются ли они воплощением зла, с которым надо бо­роться? При разработке стратегий вмешательства на базе та­кой модели следует учитывать, какова концепция ситуации у каждого из участников разговора. Так, давая определение бул-лингу с привлечением термина «провоцирующих жертв» («pro­vocative victims»), специалисты обязательно перечислят их психологические характеристики, обидчик заявит, что пове­дение жертвы заслуживает наказания, а сама жертва будет го­ворить, что получила по заслугам. Сторонний наблюдатель, осознавая необходимость вмешаться, вскоре будет вынужден признать бесплодность своих попыток прийти на помощь. Что­бы избежать употребления термина «провоцирующей жертвы», можно попытаться определить проблему через описание сис­тематически происходящих событий, которые вызывают у жертвы чувство заслуженности наказания. Детальный анализ разговоров, происходящих в конкретном контексте, позволя­ет выделить три основных элемента, необходимых для выра­ботки определения буллинга, каждый из которых следует рас­сматривать с позиций всех лиц, вовлеченных в социальную буллинг-систему. Прежде всего, это представление каждого участника о сути проблемы, стоящих перед ним задачах, а так­же о своей роли в разрешении данной проблемы. Различия в позициях участников служат основой для переговоров об аль-


тернативных видах поведения, призванных заменить проблем­ные. В результате таких переговоров появляется общая заин­тересованность в разрешении проблемы, исходя из которой можно сформулировать подходящее в данном случае опреде­ление буллинга.

При таком подходе стандартное определение явления ока­зывается ненужным и бесполезным, поскольку школьная по­литика в целом обсуждается с учащимися, педагогами и роди­телями в ходе индивидуальной и групповой работы. Если уда­ется вызвать общий интерес к разрешению школьных проблем, значит, первый шаг на пути к изменениям сделан. Каждый из участников дискуссии начинает проявлять личную заинтере­сованность в скорейшем устранении такого явления, как школьная травля.







Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...

ЧТО И КАК ПИСАЛИ О МОДЕ В ЖУРНАЛАХ НАЧАЛА XX ВЕКА Первый номер журнала «Аполлон» за 1909 г. начинался, по сути, с программного заявления редакции журнала...

Что будет с Землей, если ось ее сместится на 6666 км? Что будет с Землей? - задался я вопросом...

ЧТО ПРОИСХОДИТ ВО ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ? Если вы все еще «неправильно» связаны с матерью, вы избегаете отделения и независимого взрослого существования...





Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте:


©2015- 2024 zdamsam.ru Размещенные материалы защищены законодательством РФ.