Сдам Сам

ПОЛЕЗНОЕ


КАТЕГОРИИ







Слова-чужестранцы в маскарадном костюме





 

Новые, преимущественно иностранные слова, непонятные или ма­лопонятные в малокультурной среде, нередко осваиваются ею путем произвольного сближения с известными, понятными словами родного языка. Так гувернантка превращается в гувернянъку, пиджак — в спинжак, букет — в пукет, коклюш — в кашлюк, термометр в теплометр, поликлиника — в полуклинику; слово капитал ос­мысляется как производное от глагола копитьто, что накоплено, кооператив — как купиратив, универмаг — как увернимаг (место, где «уворачивают» товары), президиум — как присидиум (где си­дят); демисезонное пальто преобразуется в семисезонное, микро-порная обувь — в мокропорную, принципиальный — в приципи-альный (тот, кто ко всему «прицепляется»), кропотливый — в кро-вопотливый и т.д. Это явление обозначается в науке термином на­родная, или ложная этимология.

 

Блестящий пример освоения иноязычного слова с позиций народ­ной этимологии дал Л.Н.Толстой в романе «Война и мир»:

— Bosse! Vincent! — прокричал Петя, остановясь у двери.

 


 

— Вам кого, сударь, надо? — сказал голос из темноты. Петя отвечал, что того мальчика француза, которого взяли нынче.

— А! Весеннего! — сказал казак.

Имя его Vincent уже переделали: казаки — в Весеннего, а мужики и солдаты — в Висеню. В обеих переделках это напоминание о весне сходилось с пред­ставлением о молоденьком мальчике.

— Он там у костра грелся. Эй, Висеня! Висеня! Весенний! — послышались в темноте передающие голоса и смех.

Народная этимология может закрепляться в языке в качестве нор­мы. Приведем несколько примеров.

На приказ командира солдат, матрос отвечает словом есть:

— Будете командовать батальоном.

— Есть командовать батальоном, товарищ генерал! (А.Бек).

 

Но почему информация о том, что команда понята и принята к ис­полнению, получает в устах подчиненного столь странное выраже­ние? Ведь есть — это форма 3 л. ед.ч. наст.вр. глагола быть со зна­чением существует, имеется (Есть в мире сердце, где живу я (Пушкин); У меня есть эта книга). Оказывается, перед нами также результат ложного этимологизирования. У англичан yes (йес) значит да: это вежливая форма ответа начальнику, учителю, незнакомому человеку. Услышанное й осмысленное через призму русского языко­вого строя, yes превратилось в есть.

 

Немецкое слово Gewinde — спиральная нарезка пришло в русский язык через польский в виде гвинт. Сближенное на основе народной этимологии с глаголом вить, оно было преобразовано в винт и в та­кой огласовке приобрело характер нормы.

 

В немецком языке от глагола fächeln — обмахиваться было обра­зовано существительное Fächer — опахало. На русской почве под влиянием глагола веять оно превратилось в веер.

 

Примером закрепления в языке результатов ложного этимологи­зирования служит также слово шумовка — ложка с отверстиями для снятия пены. Оно возникло путем произвольного сближения не­мецкого Schaumlöffel (Schaum — пена, Löffel — ложка) с созвуч­ным ему русским шум.

 

Воздействию народной этимологии может подвергнуться и мате-

 

 

риал родного языка. Результатом такого воздействия является совре­менный облик слов близорукий и курносый.

 

Любознательный читатель, наверное, не раз задумывался над тем, почему человека, плохо видящего на далекое расстояние, называют близоруким. При чем здесь руки? Ведь обладателя противоположно­го свойства именуют дальнозорким, а не дальноруким. Да и в дру­гих славянских языках аналогичное по значению слово обнаруживает связь не с рукой, а со зрением, со способностью видеть: по-украински близорукий — короткозорий, по-чешски — kratrozraky, в сербо­хорватском языке — кратковид. Оказывается, в старину о человеке, плохо видящем вдаль, говорили, что он близозорок (близозоръкъ). В этом прилагательном, как видим, рядышком стояли два одинаковых слога -зо-. Язык этого не любит, и один из таких слогов обычно изго­няется из слова (так знаменоносец преобразовалось в знаменосец, траги/сокомедия в трагикомедия, металлолом произносится как металлом и т.д.). Поэтому вместо близозорок стали говорить близо­рок. Непонятную, «темную» вторую часть прилагательного сблизили со сходным в звучании знакомым и понятным словом рука — полу­чилось близорук, близорукий.

 

Сходную судьбу пережило разговорное прилагательное курно­сый. Так называют человека с коротким и вздернутым носом. Звуко­вая оболочка прилагательного наводит на мысль о его этимологиче­ской связи со словом куры. Так ли это? Оказывается, не так. Фонети-ческое сходство в данном случае, как и в предшествующем, — лишь плод народной этимологии. В древнерусским языке существовало слово корный (кърныи)— короткий, укороченный. Корень этого слова прослеживается в современном прилагательном корноухий — с коротким ухом и просторечном глаголе обкорнать — обрезать слишком коротко. Сложением основ слов корный и нос было обра­зовано прилагательное корноносый. Дальше языковой процесс шел по уже известному нам пути: выпадение одного из двух одинаковых слогов -но-, осмысление оставшейся «невразумительной» первой час­ти корносый с позиций известного и понятного слова, закрепление в языковой практике народа произношения курносый.


 

 

На основе народной этимологии иностранные слова и слова родг-ного языка с неясной внутренней формой часто осмысляются детьми. Многочисленные примеры такого осмысления приводит в книге «От двух до пяти» К.И.Чуковский: вертилятор (вентилятор), мокрее (компресс), песковатор (экскаватор), улиционер (милиционер), пу-зов (кузов автомашины), зарогать (забодать), завязаночка (веревочка), колоток (молоток) и др.

 

Явление народной этимологии может использоваться намеренно, с целью создания комического эффекта, иронии, насмешки. Образцы такого использования находим в художественной литературе. Так, Н.В.Гоголь, высмеивая в «Мертвых душах» низкий духовный уро­вень провинциального дворянства, уснащает разговор просто прият­ной дамы с дамой, приятной во всех отношениях, французскими сло­вами и выражениями, искаженными и со стороны произношения, и со стороны смысла, в частности, осмысленными с позиций народной этимологии: «Как, неужели он и протопопше строил куры?» «Ах, Анна Григорьевна, пусть бы еще куры, это бы еще ничего...» (строить куры — переосмысленное и переделанное на русский лад французское выражение faire la cour значит ухаживать)', «... вся де­ревня сбежалась, ребенки плачут, всё кричит, никто никого не пони­мает, ну, просто, оррёр, оррёр, оррёр!..» (horreur — ужас): графи­ческое воспроизведение слова и его контекстуальное окружение не оставляют сомнений в том, что оно понимается и употребляется про­сто приятной дамой как производное от глагола орать.

 

Преднамеренно преобразовав на основе народной этимологии слова приватизация и плюрализм в прихватизацию и плюйра-лизм, наши современники выразили свое негативное, ироническое отношение к соответствующим явлениям.

 

Мы познакомились с тем, каким образом происходит пополнение словарного состава языка новыми словами, или его лексическое обо­гащение. Но, как уже говорилось на первых страницах, словарь языка обогащается также и путем образования у уже существующих лекси­ческих единиц новых значений. К характеристике этого процесса мы и переходим.

Глава II

 







Что будет с Землей, если ось ее сместится на 6666 км? Что будет с Землей? - задался я вопросом...

Конфликты в семейной жизни. Как это изменить? Редкий брак и взаимоотношения существуют без конфликтов и напряженности. Через это проходят все...

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...





Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте:


©2015- 2024 zdamsam.ru Размещенные материалы защищены законодательством РФ.