Приватизация, право собственности и контроль

Приватизация активов в России не привела к развитию капиталистического класса, обладающего стремлением к накоплению капитала. В период распада СССР реальный контроль над государственными активами находился в руках управляющих, и в позднегорбачевский период ресурсы были переданы партийным и правительственным функционерам. Управляющие предприятиями, а также главы местных администраций захватили активы местной промышленности. В торговле стал формироваться мелкий семейный бизнес, а в производственном и торговом секторах — принадлежащие управленческому корпусу компании. Новые политические структуры, однако, оказались слабыми. Менеджеры были предрасположены действовать в своих личных интересах, следствием чего стала непропорциональная концентрация активов в их руках. Во многих отраслях местные управленцы распространяли контроль на маркетинг и сбыт, переводя прибыли на себя. Банки образовывались финансовыми институтами расчленявшихся предприятий путем присвоения активов, принадлежавших материнским компаниям. Это привело к тому, что на активы и доходы от производства стали предъявляться права, которые не регулировались законом; этот же процесс служил основой деятельности мафиозного типа. При разгосударствлении многие предприятия испытывали нехватку в желающих их приобрести, поэтому приватизация приняла форму покупки через институты государства. Фактически были созданы «государственные компании», часто находившиеся в совместном владении через пакеты акций, выкупленные управляющими. Следовательно, неолиберальная модель перехода была поломана.

План для нефтяной промышленности, озвученный в ноябре 1992 г., состоял в формировании двух типов компаний: дочерних и холдингов¹. Холдинговая компания могла бы гарантировать поступление доходов и налогов государству, в особенности федеральному правительству². Они взяли бы под свой контроль «дочерние» компании, которые частично стали бы собственностью холдингов³. Это не только обеспечило бы поток прибыли, заработанной новыми компаниями, в центральную казну, но и сохранило бы их в юрисдикции федерального правительства, тем самым защищая его права на налоговые поступления⁴. Другие отрасли (металлообрабатывающая, пищевая, текстильная), торгующие на внутреннем рынке, были открыты для внешней конкуренции. На практике многие предприятия не могли существовать без государственных субсидий и были неспособны платить собственным работникам, которые на своем рабочем месте фактически были безработными. Правительство России, в отличие от правительств США и Великобритании, было слишком слабо, чтобы сдерживать последствия массовых банкротств, и поэтому продолжало по мере сил поддерживать погибающие предприятия.

Таким образом, наследие государственного социализма повлияло на масштабы и характер приватизации. В 1996 г. российское правительство владело более 10% акций трети всех приватизированных предприятий и более 20% акций их четверти; государство владело третьей частью в пятидесяти крупнейших корпорациях. Более 80% предприятий действительно находятся в частной собственности, но если принять во внимание число занятых и объем продукции, то «смешанная» собственность окажется доминирующей. В 1999 г. 14 тыс. предприятий по-прежнему оставались в полной собственности государства и управлялись представителями правительства.

Эти цифры, если пользоваться языком футбольных терминов, говорят о том, что Россия принадлежит совсем к другой лиге стран, чем ведущие капиталистические государства по показателю государственной собственности. К примеру, в США, Великобритании, Японии и Германии доля акций, находящихся в руках государства, чрезвычайно мала — она колеблется от 0% в США до 5%—в Германии. Государственное предпринимательство, как правило, концентрируется в сфере общественного сектора. Его относительная величина (процентная доля в добавленной стоимости и формировании капитала) в 1988 г. составила в Великобритании только 8% и в Западной Германии — 11%. Франция в этом отношении (18%) более близка к бывшим странам государственного социализма.

¹ Основными документами, в которых эти новые структуры получили юридическое определение, былипрезидентские указы. Здесь есть несколько сходных моментов с формой национализации, проведенной при Карлосе Пересе в Венесуэле. Там правительство, столкнувшись при рассмотрении планов национализации с сильной местной структурой управления, создало государственную холдинговую компанию (Petroles de Venezuela) и три-четыре интегрированные нефтяные компании на базеранее существовавших организаций.

² Само разделение властных полномочий между федеральным и региональным правительствами (республиками, областями) вызывает борьбу за доходы от активов. Этот вопрос не является предметомобсуждения в данной статье. Некоторые субъекты Федерации не признают прав и властных полномочий федерального правительства (Чечня — наиболее известный случай), особенно в отношениидоходов от местных активов.

³ Правительство Российской Федерации также должно было сохранить в своей собственности от 45 до51% акций холдинговых компаний как минимум три года.

⁴ Это право ставится под вопрос многими республиками. Оно является основной причиной сепаратистского движения в Чечне, материальным мотивом которого служит плата за прокачку по трубопроводам, проходящим через ее территорию, а также доход от небольшого объема производства ипереработки нефти.

Основной выигрыш от приватизации получили государственные чиновники и управляющие, которые в ходе своеобразной революции менеджеров превратили свой исполнительский контроль над предприятиями в легальное право собственности. Первоначально администраторы и управляющие, контролировавшие производственные мощности, значительно выиграли от упразднения системы министерств и юридически оформленного раздела прав собственности на экономические активы. В 1995 г. акции, выкупленные управляющими, составили 55% активов крупных и средних компаний, масштаб же «массовой приватизации» был относительно небольшим: только 11 % активов этих компаний были распроданы посредством равнодоступной ваучерной приватизации.

Кроме того, после 1997 г. из-за продажи активов внешним покупателям и российским банкам произошло дальнейшее дробление промышленных элит. Корпоративное единство индустриальных элит было отчасти ослаблено появлением в верхних эшелонах администрации людей, не имевших никакого отношения к соответствующим отраслям. В связи с ростом участия банков и финансовых объединений в деятельности компаний (особенно нефтяных, таких, как «Юкос», «Сиданко» и «Сибнефть») банкиры и финансисты стали занимать места в советах директоров. Среди вице-президентов также стали появляться представители других деловых сфер. Эти группы являются финансовыми и промышленными союзами, горизонтально соединяющими промышленность и банки, и рассматриваются как институты, воссоздающие «традиционно тесные связи между предприятиями и государством».

Хотя эти данные являются лишь частичными и им недостает подробной статистической базы развитых капиталистических стран, они указывают на значительное расхождение с западными странами. В табл. 1 показано ранговое распределение различных категорий собственников и держателей акций

Таблица 1 Распределение собственности в США, Великобритании, Германии, Японии и России

Примечания. 1. Категория «финансовые институты-агенты» включает пенсионные фонды, паевые инвестиционные фонды, финансовых менеджеров, которые владеют и управляют портфелями акций вместо и для других инвесторов. Финансовые институты-собственники — это институты, которые владеют акциями, чтобы получать прибыль самим.

2. Распределение категорий по рангам для США, Великобритании, Германии и Японии основывается на данных, цитирующихся в работе С. Прауза.

в США, Великобритании, Японии, Германии, а также в России (чем выше ранг, тем меньше доля общей совокупности акций, принадлежащая соответствующей категории держателей).

Россия находится в диаметрально противоположной позиции относительно США и Великобритании. Россия схожа с Германией и Японией в отношении перекрестного владения компаниями друг друга. Однако она отличается от этих стран размером государственной собственности.

Право собственности является одним из важных аспектов организации компаний. Но не следует предполагать, что оно обеспечивает эффективный контроль. Этого не происходит потому, что собственникам противостоит управляющий и технократический персонал, который, как было отмечено выше, сам является важным собственником. Для внешних собственников оказывается очень трудным обеспечить осуществление своих прав через суд. Российский капитализм в условиях неопределенности относительно будущего больше характеризуется взиманием ренты и экспортом капитала, чем капиталовложениями и накоплением. С 1991 г. объем инвестиций значительно сократился: на 15% в 1991 г., на 40% —в 1992 г. и на 6,7% —в 1998 г. Главным источником капиталовложений является неразделенная прибыль компаний, оставшаяся после выплаты дивидендов. Основной, если не главной, проблемой капиталистической системы становится вопрос о том, кто, какие институты и явления будут определять процесс накопления капитала.

ЧТО И КАК ПИСАЛИ О МОДЕ В ЖУРНАЛАХ НАЧАЛА XX ВЕКА Первый номер журнала «Аполлон» за 1909 г. начинался, по сути, с программного заявления редакции журнала...

Что вызывает тренды на фондовых и товарных рынках Объяснение теории грузового поезда Первые 17 лет моих рыночных исследований сводились к попыткам вычислить, когда этот...

Конфликты в семейной жизни. Как это изменить? Редкий брак и взаимоотношения существуют без конфликтов и напряженности. Через это проходят все...

Что способствует осуществлению желаний? Стопроцентная, непоколебимая уверенность в своем...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: