Глава IV: Чувство вины и формирование психики.

Мы всегда переносим ранний детский опыт на всю оставшуюся жизнь. Если наши попытки понравиться родителям несли в себе, в основном, биологический характер, и были связанны с инстинктами, которые работают автоматически, то в последующих годах это становится вынужденной привычкой. Вынужденной она становится потому, что человек, чаще всего, не обладает возможностью обозначить свой детский опыт, как детский, а не универсальный. Например, ему может казаться, что его родители являются идеальными представителями общества, и что если его наказывали за определенные вещи, то и в течение всей своей жизни его обязательно настигнет наказание от других людей, если он будет так поступать. Или человеку может казаться, что координаты «хороший-плохой» были идеально соблюдены его родителями, и если он, например, мужчина, и позволяет себе плакать, то он обязательно должен чувствовать себя плохим и нежеланным. Однако, достаточно привести в пример наших чиновников, чтобы обесценить все морально-этические представления ребенка о том, каким стоит быть, чтобы быть успешным или счастливым.

Подобных примеров огромное количество, но самое главное, к чему приводит наша попытка понравиться родителям, это формирование у нас огромного спектра чувственной и эмоциональной базы. Именно потому, что родители являются для нас фатальными объектами (от того, будут ли они нас любить, буквально зависит наша жизнь), мы становимся их тенью, поскольку это самый простой способ понравиться. Мы усердно воспитываемся, поскольку это поможет нам выжить. Не само воспитание, но соблюдение того, что нравится родителям, чтобы они продолжали заботиться о нас. Мы начинаем играть в игру «Будь таким, каким тебя хотят видеть родители». А какими они являются для ребенка, который еще даже язык не понимает? Эмоциональными.

Наш мозг устроен одинаково. Любой человек может натянуть улыбку и если он будет делать это достаточно долго, если он не будет сопротивляться, он начнет испытывать те эмоции, которые люди испытывают, когда улыбаются. Также можно актуализировать и остальные эмоции, которые проявляются у нас на лице. Этим и занимается ребенок, пытаясь подражать всему, что он может разглядеть. В основном, это лица родителей. Он еще не знает, что все те эмоции значат, однако, он способен различать расслабляющие импульсы, вроде счастья и напряженные, вроде страха и агрессии. Больше всего человек ведом страхом, ему мы доверяем больше всего. Как, к примеру, работает религия? Если у человека нет критического мышления, а миллионы людей боятся ада, человек последует за эмоцией большинства, поскольку посчитает это разумной предусмотрительностью. Человек предпочтет подстраховаться, опираясь исключительно на чувство, каким бы иррациональным оно ни было. Вы можете провести простой эксперимент: начните бежать и кричать, а затем посмотрите на действия других людей. Вам без труда удасться побудить их бежать за вами или напугаться до смерти.

Такое формирование эмоций достаточно известно и понятно – ребенок впитывает всё, что видит вокруг себя. Он учится эмоционировать соответствующим образом на определенные события, чтобы быть, как родители и окружающие. Например, ребенок начинает сердиться и на других детей, если они делают что-то неправильно, потому что его родители когда-то злились на него за это. Таким образом, эмоции и чувства родителей очень конкретным образом наследуются ребенком через воспитание. Однако, существует определенный спектр эмоций, которые формируются вне зависимости от примеров со стороны. Это связано с обстоятельствами, через которые ребенок проходит и с необходимостью соответствовать ожиданиям. Здесь вступает в силу первая координата, о которой я говорил ранее: «желанный-ненужный». Как минимум, ее градация начинается у ребенка во время кормления грудью. Если потребности ребенка удовлетворяются, он чувствует себя желанным, а если нет – он чувствует себя не нужным. Мелани Кляйн очень детально описывала весь процесс формирования у ребенка эмоциональных ассоциаций в книге «Зависть и благодарность», а я затрону только самые важные аспекты этого формирования.

С эволюционной точки зрения, подобная градация была необходима, чтобы организм мог примерно понимать, что происходит и реаигровать соответствующим образом. Вне зависимости от того, что наша психика сложно организованна, к счастью, она происходит из глубин животной стороны и делает всё, что может, чтобы дать организму возможность выжить. Мозг выдает очень простой параметр:«Если я нужен – всё хорошо, если я не нужен – нужно стать нужным». Ребенок начинает находить связь со своим родителем, ищет закономерности его поведения. Для ребенка настолько важно выжить (со временем, потребность выжить угасает, заменяясь на более сложные смыслы, вплоть до самоубийства), что он становится невероятно наблюдательным. Не даром, ребенок – отличный манипулянт. Особенно, если родители эмоциональны, поскольку манипулировать эмоциями проще всего.

И так, что же делает ребенок? Он использует то чувство, которое он переживал с самого рождения, когда не получал то, что хочет – чувство ненужности, часто вербализируемое людьми, как чувство вины. Чувствовать себя плохим и ненужным ужасно для большинства людей, так что ребенку достаточно заплакать, чтобы родитель почувствовал себя плохим, не справляющимся. Не справляющийся родитель тут же ставит себя в категорию плохого человека и затем следует либо удовлетворение потребности ребенка, либо агрессия, как акт неприятия обвинения. Да, агрессия очень часто является следствием именно чувства вины, особенно в ссорах и конфликтах, но детальнее об этом я расскажу позже. Ребенка устраивает обе реакции, хоть и удовлетворение потребности предпочитетельней по понятным причинам. Всё дело в самом чувстве, что он может влиять на что-либо и что он связан с родителем. Самым невыносимым для ребенка, в этом случае, будет игнорирование его потребностей или даже существования.

Вызывать чувство вины, которое бессознательно воспринимается людьми, как опасность, ведь влечет за собой потенциальную угрозу лишиться контакта с социумом, человек может самыми разными способами. Очень часто, всё воспитание ребенка сводится к манипулированию чувством вины, поскольку этого достаточно, чтобы заставить делать ребенка всё, что хочет родитель. Людям кажется, что с виной всё в порядке и давить на нее – закономерный этап воспитания и даже любви, однако, чаще всего, они не отдают себе отчет в том, что манипулируют страхом смерти, из которого и произрастает это чувство. Да, они видят, как это хорошо работает, но, похоже, не обладают достаточной рефлексией и эмпатией, чтобы понять, какие ужасы они рассказывают ребенку, чтобы тот беспрекословно им подчинялся. Что чувствует ребенок, которому говорят в 3 года, что его сейчас оставят на улице и его заберет дяденька полицейский? Может быть, родители думают, что это нормально, поскольку помнят, что это с ними делали их родители, но они совершенно забыли тот уровень боли, который им причиняли в такие моменты, и потеряли способность понимать боль своего ребенка. Был период, когда я подходил к таким мамам или бабушкам, чтобы выяснить, почему они так поступают. Вот тогда я и понял, что на самом деле, они не знают ничего о детской психике, и не помнят эмоциональных подробностей своего детства. Иногда, это было похоже на определенную месть: «Мои родители так со мной делали, поэтому я буду так делать со своим ребенком». Такие маленькие, казалось бы, события, формируют самые разные семиотические конструкции в головах детей. К примеру, «Я всегда должен быть хорошим и послушным, чтобы не остаться одному», но ведь это далеко не всегда так.

Родители очень часто навязывают речевые конструкции, которые совершенно не связаны с реальностью. В итоге, вырастает человек, который убежден, что он управляет своей жизнью только лишь потому, что может считать себя хорошим человеком. Родители присваивают ребенку особый тип мышления, который предполагает, что если он – хороший и послушный человек, то и в жизни у него всё будет хорошо, хотя это чуть ли не в корне противоречит реальной жизни. Это самый легкий способ справиться с воспитанием, но далеко не самый здоровый с психологической точки зрения.

Глава VI: Стыд.

Между виной и стыдом существует колоссальная разница. Если вина – это что-то вроде эмоции, которая может быть неприятна, то стыд является определенным фактором, влияющим на поведение человека. Да, стыд считается чувством, однако, это номинальное обозначение некоторого ощущения, через которое очень сложно перешагнуть. Стыд формируется в самых опасных ситуациях разрыва с родительскими объектами и изначально связан с самыми фундаментальными параметрами человека, с которыми он родился: с выделениями, наготой и сексуальностью. Если вина является более социальной величиной, через которую человеку достаточно просто переступить, то переступание через стыд ужасно травмирует человека. Давайте рассмотрим более детальные примеры обоих явлений.

Если рассматривать их с точки зрения поступков, можно сравнить вину и стыд с административным и уголовным преступлением в психическом пространстве. Когда человек винит себя в чем-либо, он может запросто вымолить прощение, если существует объект, который это прощение может дать. Именно поэтому, чувство вины выжившего, когда кто-то умер вместо тебя или из-за тебя самое страшное, но остальные варианты вины далеко не так страшны. Если прощение получено, подобное явление никак не влияет на представления о себе и на целостность психики. Существует и другая форма вины – вина за свое существование. Это очень распространенное переживание, которое связано с самыми разными детскими травмами. В этом случае, человеку некомфортно находиться с самим собой: он постоянно осуждает себя и обладает крайне низкой самооценкой. И чем больше этого чувства, тем ниже его самооценка. Вне зависимости от этих переживаний и качеств личности, все эти явления по прежнему оставляют психику в целостности и сохранности, чего не скажешь о тех событиях, которые вызывают стыд. Более того, все эти переживания вынужденно удерживаются самим человеком, ради собственной выгоды, о которой еще будет расказано.

Если чувство вины – это определение человека, как плохой единицы общества, то чувство стыда происходит в такие моменты, когда есть шанс быть изгнанным из него. Существует огромная градация чувства стыда, однако, с ним очень сложно работать даже в самых малых его проявлениях. Как правило, самые базовые и практически нерушимые конструкции стыда возникают на пересечении культуры и биологии. Их я уже перечислял – это выделения, нагота и сексуальность. Все эти три аспекта вызывают ужас у любого хоть сколько-нибудь социализированного человека, не являющегося доктором. Все примеры достаточно просты и очевидны, однако именно они отличают стыд от вины. Травмирующая ситуация с выделениями может произойти, если человек, например, не успеет добежать до туалета. В культурном обществе это настолько ужасающая ситуация для каждого человека, что она тот час будет обесценена и осмеяна, особенно в детской и подростковой среде, в которой наша психика и формируется. Подобная ситуация обладает властью поставить крест на социализации человека в школе/университете или даже на работе. Безусловно, всё зависит от коллектива, но у человека есть своя личная градация стыда и он может оказаться неспособен смотреть в глаза другим людям после этого.

Также, одним из самых влиятельных аспектов стыда является нагота. Она допускается только в специально отведенных местах, поэтому, если во сне, на улице вы оказались голыми, это, чаще всего, будет вызывать сильное чувство стыда. Принудительное раздевание в не созданном для этого месте может приравниваться человеком к изнасилованию. Таким образом, можно навсегда травмировать человека, особенно, если он будет отвергнут обществом после того, как его увидят голым. Символика отвергнутости – вот то, что свойственно стыду. Вину можно простить, но стыд ведет к депривации, чего мы, как социальные животные, очень сильно боимся. Нагота в неположенном месте – это очень уязвимое состояние, поскольку с детства ее делают позорной и пытаются всеми силами прикрыть. Самое травмирующее здесь в том, что ребенку, в первую очередь, закрывают места, которые способны приносить ему удовольствия. Семиотически, это означает, что нагота, приносящая удовольствие и удобство – позор. Это также навсегда наделяет человека стыдом и виной за сексуальность, которая является следующей частью фундаментального стыда.

Ребенок быстро понимает, хоть и не всегда осознает это, что те вещи, которые различают людей по половому признаку – закрыты и запретны. Это создает целую гамму чувств, связанных с проблемами половых признаков. Из этого каждый ребенок делает свой собственный вывод. Если это мальчик, он предпочитает думать, что быть мужчиной – стыдно. Такая установка реализуется совершенно по-разному. Иногда, мальчики боятся того, что у них начинают расти волосы. Они могут испытывать отвращение к своему половому органу, совершенно не понимая, собственно, почему. У девушек это часто связанно со стыдом за наличие груди, росту которой они могут быть не рады. Конфликтов и неврозов может быть масса, но корень всегда один – однажды, те вещи, которые различали нас, с которыми мы должны были с радостью идентифицировать себя, посчитались обществом, как позорные и постыдные.

Насколько мне известно, сексуальность на постсоветском пространстве одна из самых больных тем, поскольку «В СССР секса не было». Я слышал огромное количество историй о том, как девочкам не рассказывали о месячных, как их не поддерживали в первые критические дни или как мальчика били по члену, когда тот возбуждался. Родители очень часто хотят видеть в своих детях именно детей, поэтому бессознательно могут не давать простора для здорового полового созревания. Один парень боялся бриться, потому что его мать сильно расстраивалась, когда понимала, что ее сын уже совсем скоро станет взрослым. Всех его девушек она провожала истериками, не давая ему шансов на адекватную социализацию. Наверное, вам кажется, что это крайности, но если покопаться в вашей истории, я уверен, можно будет найти много страха быть сексуальными перед своими родителями. Для этого даже не нужно пугать ребенка тем, что он попадет в ад из-за мастурбации – достаточно просто никак не поощрять половое созревание. Если сексуальность вычеркнута из семиотики семьи, с ней всегда будут огромные проблемы. Те проблемы и явления, о которых стыдно говорить, больше всего нуждаются в разъяснениях.

Малозаметные вещи связаны с поведением. К примеру, человеку может быть стыдно плакать перед другим человеком. Каким бы родным и близким он ни был, всё равно может быть некоторое напряжение в такие моменты. Человек в такие моменты не испытывает никакой вины, но стыдится своей слабости, поскольку у него есть убеждение, что слабых изгоняют. Какое-либо проявление слабости достаточно сложно дается людям в моменты конфликтов или в периоды неудовлетворенности. Хотя я говорю о слабости, я имею ввиду, что людям страшно даже представлять себе такую ситуацию, где они будут не агрессивны и на самом деле признают свою нужду. Очень часто, какая-либо агрессия прямопропорциональна потребности. Вы знаете, как дети могут ревновать своих друзей и злиться на них? Вот примерно также они ведут себя по отношению к другим людям или событиям. И вместо того, чтобы сказать другу, как он важен для нас или искренне признаться в любви к кому-то, мы злимся или пытаемся обесценить того, кто нам дорог. Быть уязвимым и искренним очень стыдно, поскольку в детстве у всех произошло очень много ситуаций, которые обесценили эти импульсы. Это настолько стыдно, что такой элемент поведения уже даже не рассматривается и кажется, что агрессия в сторону человека – это наше нормальное состояние, но сейчас нам просто выгодно злиться, ведь агрессия в наших собственных глазах делает нас более сильными.

Таким образом, стыд близок к страху, в то время, как чувство вины ближе к самооценке. Стыд очень плотно встроен в мышечную память и несет в себе огромное количество напряжения. Он активно вытесняет альтернативные переживаний и модели поведения, скрывая от человека его истинную природу намерений. В нем наименьшее количество выгоды, которую человек мог бы себе присвоить, если рассматривать все психические явления, как выгодные человеку. У людей есть очень много причин освободить себя хотя бы от части стыда, чего не скажешь о выгоде в низкой самооценке и прочих симптомах чувства вины, речь о которых пойдет дальше.

ЧТО ТАКОЕ УВЕРЕННОЕ ПОВЕДЕНИЕ В МЕЖЛИЧНОСТНЫХ ОТНОШЕНИЯХ? Исторически существует три основных модели различий, существующих между...

Что вызывает тренды на фондовых и товарных рынках Объяснение теории грузового поезда Первые 17 лет моих рыночных исследований сводились к попыткам вычис­лить, когда этот...

ЧТО И КАК ПИСАЛИ О МОДЕ В ЖУРНАЛАХ НАЧАЛА XX ВЕКА Первый номер журнала «Аполлон» за 1909 г. начинался, по сути, с программного заявления редакции журнала...

ЧТО ПРОИСХОДИТ ВО ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ? Если вы все еще «неправильно» связаны с матерью, вы избегаете отделения и независимого взрослого существования...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: