TRIUMPHS, TRAGEDIES, PARADOXES

On the All-Russian psychological competition S.L. Rubinstein's monograph "The principles of general psychology" was accepted as the most readable Russian book on psychology. Its new edition (with additions and commentaries of his followers) went out in 2001 year. The history of writing and the future of this book elaborating in details the Subject-Activity theory are analyzed. The unknown facts are discovered. The reply to latterday critics of activity approach is made.

Key words: "The principles of general psychology" of S.L. Rubinstein, subject-activity theory, theories of A.N. Leontjev and L.S. Vygotsky, history of psychology in Russia.

"НЕКЛАССИЧЕСКАЯ" ПСИХОЛОГИЯ А. Н. ЛЕОНТЬЕВА И ЕГО ШКОЛЫ

"НЕКЛАССИЧЕСКАЯ" ПСИХОЛОГИЯ А.Н. ЛЕОНТЬЕВА И ЕГО ШКОЛЫ*

Канд. психол. наук, доцент кафедры общей психологии ф- та психологии МГУ, Москва

Статья посвящена историческому и теоретическому анализу научного творчества выдающегося отечественного психолога XX века Алексея Николаевича Леонтьева (1903-1979). Подробно освещены малоизученные страницы творчества А.Н. Леонтьева в Харьковской школе (до 1941 г.), дан теоретический анализ основных понятий и проблем разработанной им общепсихологической концепции, выявлены качественные особенности "неклассической" психологии школы Леонтьева, а также возможные перспективы ее развития в XXI веке.

Ключевые слова: А.Н. Леонтьев, "неклассическая" психология, деятельность, психика, сознание, личность, психика-деятельность, психика-образ, развитие психики, единицы анализа психики.

Оценивая итоги развития психологии в ушедшем веке, нельзя не признать, что труды Алексея Николаевича Леонтьева, создателя одного из вариантов общепсихологической теории деятельности, который с полным правом может быть назван "неклассической" психологией, пережили время их возникновения и будут определять лицо психологической науки и в XXI веке. Впрочем, чаще всего подобные оценки даются нашими зарубежными коллегами, которые сыграли решающую роль в организации четырех международных конгрессов по теории деятельности, проходивших в 1986, 1990, 1995 и 1998 гг.,¹ издании международного журнала "Multidisciplinary Newsletter for Activity Theory"², являющегося официальным органом ISCRAT - International Standing Conference for the Research on Activity Theory, публикации работ школы А.Н. Леонтьева в различных странах мира и др. Большое видится на расстоянии. Отечественные же психологи в постсоветской России чаще всего высказываются о ряде положений теории Леонтьева критически. Что ж, в теории деятельности Леонтьева, как и в любой научной теории, есть свои "узкие" места, несомненные противоречия (о некоторых из них речь пойдет в предлагаемой статье). Однако кажется, что неприятие творчества Леонтьева некоторыми отечественными психологами обусловлено не рациональными, а скорее эмоциональными причинами. По словам В.А. Лекторского, "когда все, так или иначе связанное с именем К. Маркса и его философией, воспринимается многими как нечто нехорошее [курсив мой - Е.С. ], неудивительно и негативное отношение к деятельностному подходу" [9, с. 57]. При этом Лекторский имеет в виду деятельностный подход не только в варианте А.Н. Леонтьева, но и - С.Л. Рубинштейна и его школы. То, что страсти еще не улеглись, доказал проходивший в апреле 2000 г. международной семинар по истории наук о человеке в ИИЕТ (Институте истории естествознания и техники). Выступая с докладом о связи научного творчества и межличностных отношений в школе А.Н. Леонтьева в 30-е гг., который был благосклонно принят зарубежными коллегами, я даже не предполагала, какую эмоциональную бурю вызовет он у некоторых моих соотечественников. Меня буквально обвинили в том, что я (о ужас!) защитник теории деятельности и поэтому советского режима, при котором она создавалась. Как ни печально, это напомнило мне опыт "научных дискуссий" в СССР в те же 30- е, когда попытки объективных исследований историками, например, быта и культуры дворянского сословия тут же вызывали подозрения, что их авторы - сторонники самодержавия.

Столь же эмоционально-негативно оценивается и философия марксизма, которая вообще перестала преподаваться студентам в различных курсах по истории философии как "дискредитировавшая себя"³, что приводит к большим проблемам в понимании молодыми психологами идей фактически всей советской психоло-

*Статья подготовлена при финансовой поддержке ИНТАС (грант N97-30631).

¹ В настоящее время готовится V конгресс, который состоится в 2002 г.

² К сожалению, по ряду причин издание данного журнала временно приостановлено.

³ "Видимо, - горько замечает Ф.Т. Михайлов по поводу такой современной "критики", - все еще сказывается "партийная" нетерпимость, воспитанная идеологией классового подхода" [24,с. 13].

гии⁴. Между тем именно создатели деятельностного подхода (как школ Леонтьева, так и Рубинштейна) вовсе не отождествляли марксизм с его официальным усеченным и идеологизированным вариантом и считали вполне возможным научно-критически отнестись к отдельным его положениям. Анализ трудов С.Л. Рубинштейна в этом отношении дан А.В. Брушлинским [4]. Подобное, на мой взгляд, можно сказать и о Леонтьеве, который своим пониманием психики как активного и пристрастного отражения мира субъектом посредством деятельности явно противоречил официальной теории отражения, подчеркивавшей его "зеркальность"⁵. Кстати говоря, во многих западных странах давным-давно существует марксистски ориентированная психология, и ее сторонники не сомневаются в том, что марксистская философия (конечно, в ее подлинном, целостном виде, а не в виде вырванных из контекста цитат, приспособленных для обоснования идеологии) является вполне возможным методологическим фундаментом психологии.

На мой взгляд, настало время отойти от односторонне- негативных оценок как творчества А.Н. Леонтьева, так и истории развития психологии в СССР в целом и попытаться дать объективный анализ достижений этой эпохи. Шаг в этом направлении делает предлагаемая статья - очерк истории и теории деятельностного подхода в психологии в варианте школы А.Н. Леонтьева. Первая часть статьи посвящена истории развития психологических взглядов главы школы, причем большее внимание уделено раннему творчеству Леонтьева (до 1941 г.). Вторая часть посвящена теоретическому анализу основных понятий и проблем общепсихологической концепции его школы, направленному на выявление качественных особенностей "неклассической" психологии этой школы и выделение перспектив развития деятельностного подхода.

Начало пути. Работа А.Н. Леонтьева в контексте культурно-исторического подхода

Алексей Николаевич родился 5 февраля 1903 г. в Москве. После окончания в 1924 г. факультета общественных наук Московского университета, где он занимался психологией под руководством Г.И. Челпанова, Леонтьев работал младшим научным сотрудником Психологического института МГУ, лаборантом Московского дефектологического института, а с 1926 г. - ассистентом Академии Коммунистического воспитания. В этот период (1924-1930) его деятельность определялась научной программой, выдвинутой Л. С. Выготским (1896-1934). Встреча с ним была решающим событием в жизни молодого ученого - по его собственному признанию, он пришел к нему "методологически пустым" [10, с. 41]. Одним из результатов исследований Леонтьева этого периода стала его монография "Развитие памяти" [18], удостоенная первой премии ЦЕКУБУ (Центральная комиссия по улучшению быта ученых при Совнаркоме РСФСР).

В данной работе Леонтьев экспериментально исследовал структуру и развитие процессов произвольного и опосредствованного запоминания (а также соответствующих форм внимания) и эмпирически подтвердил концепцию Выготского о строении и путях формирования высших психических функций (ВПФ). Полученные результаты были графически представлены в виде ставшего знаменитым "параллелограмма развития". Кроме того, данное исследование внесло вклад в разработку методологических проблем психологии, поскольку в нем Леонтьев убедительно доказал невозможность использования при изучении высших форм человеческой памяти (имеющих смысловую природу) бессмысленного материала, а также обосновал необходимость использования в психологии генетического метода в двух его формах: 1) метода "срезов" и 2) метода формирования. Наконец, данная работа сыграла определенную роль в преодолении культурно-исторической концепции, поскольку в ходе исследований обнаружилась ограниченность последней и одновременно наметились перспективы дальнейшего развития идей Выготского. Они заключались, в частности, в изучении "внутренней стороны знаковой операции", т.е. значений, и стадий их развития, с одной стороны, и различных "психологических систем" в контексте развития личности в це-

⁴ Поразительно, как современно звучат сегодня слова Э. Фромма, сказанные им почти сорок лет назад: "К сожалению, в настоящее время слова "социализм" и "марксизм" приобрели такой эмоциональный заряд, что трудно обсуждать эти проблемы в спокойной обстановке. У большинства людей эти слова ассоциируются с "материалистичностью", "безбожием", "кровопролитием" и всяческим злом... Эта иррациональная реакция, вызываемая словами "социализм" и "марксизм", усиливается из-за удивительного невежества всех, кто впадает в истерию, когда их слышит. Несмотря на то что произведения Маркса и других теоретиков социализма может прочесть каждый, большинство людей, так неистово реагирующих на социализм и марксизм, не прочли ни строчки Маркса, а многие обладают лишь очень поверхностными знаниями в этой области. В противном случае не случилось бы так, что люди, до известной степени проницательные и разумные, столь сильно исказили идею социализма и марксизма" [30, с. 472-473].

⁵ В.А. Лекторский вспоминает, как в 1971 г. на философском совещании в Варне Тодор Павлов, "официальный вождь болгарских философов, во многом благодаря которому непререкаемой догмой не только в Болгарии, но и в СССР стала т.н. "ленинская теория отражения", заявил, что психологическая теория деятельности, разрабатывавшаяся в те годы в нашей стране, является отходом от марксизма" [9, с. 56].

лом - с другой. Подобные перспективы были намечены уже во втором предисловии к книге Леонтьева⁶. Это (а также анализ соответствующих "поздних" работ Выготского) еще раз подтверждает уже не раз высказываемое представителями школы Л.С. Выготского - А.Н. Леонтьева -А.Р. Лурии (например, А.А. Леонтьевым) мнение, что культурно- историческая теория - лишь этап научной биографии Выготского, а не содержание всего его творчества, как нередко утверждается.

Однако в начале 30-х гг. оба исследователя начинают осознавать, что их дальнейшие пути в психологии расходятся. В это время Леонтьев был приглашен в Харьков для развертывания там психологических исследований в ряде учреждений города. Вокруг него складывается тесно сплоченный и дружеский коллектив сотрудников и единомышленников (А.В. Запорожец, П.Я. Гальперин, П.И. Зинченко, В.И. Аснин, Г.Д. Луков, О.М. Концевая, Т.О. Гиневская и др.), впоследствии получивший название Харьковская группа или школа. Фактически речь идет о создании А.Н. Леонтьевым самостоятельной школы со своей собственной научной программой, отличной от программы научных исследований Л.С. Выготского и его сотрудников в Москве.

Этапы развития Харьковской психологической школы

Молодому коллективу харьковских психологов казалось тогда, что научная программа Харьковской школы альтернативна программе Выготского⁷. Основной принципиальный недостаток культурно-исторической концепции Выготского Леонтьев видел в том, что в ней сознание "чрезмерно интеллекту ализировалось": его единицей выступило значение, представляющее собой продукт духовной деятельности общества. Но функционирование значений в реальной психической жизни конкретного индивида, их присвоение субъектом зависит от объективных условий реальной деятельности данного субъекта: приобретут ли они адекватный и действенный смысл или же будут восприняты лишь внешним образом [21, с. 25]. Поэтому "системообразующим" фактором научной программы Харьковской психологической группы стала всесторонняя разработка проблемы "практическая деятельность и сознание".

На первом этапе⁸ разработки этой проблемы (1932- 1933) ключевой идеей явилось разведение "сознания-образа" и "сознания-процесса" (или "сознания-деятельности"). Эта важнейшая мысль Харьковской школы вытекала из дальнейшего развития представлений Выготского о значении как обобщении: последнее рассматривалось не только как отражение "обобщаемой действительности" (образ действительности), но и как "кристаллизованная деятельность" (обобщение-деятельность). На этом этапе Леонтьевым был разработан адекватный изучаемому обобщению-деятельности метод переноса. В ряде конкретных исследований представителей Харьковской группы (А.Н. Леонтьева, А.В. Запорожца, Г.Д. Лукова, П.И. Зинченко, В.И. Аснина и др.) было показано, что в процессе решения сходных, но не тождественных и постепенно усложняющихся задач у испытуемых не только проявляются уже имевшиеся интеллектуальные структуры, но формируются новые обобщения, причем ребенок сначала действует "понятийно", а потом начинает понятийно мыслить. Основной вывод из этих исследований заключался в том, что развитие значений (обобщений) у ребенка не может объяснить ни "указание на факт непосредственного столкновения ребенка с миром вещей, ни указание на факт общения, сотрудничества и подражания" [14, с. 330]; главное в том, что в значении "кристаллизована" прежде всего организованная взрослым обобщающая деятельность ребенка, которая вначале всегда носит предметно-практический характер. Овладение обобщением поэтому означает овладение адекватной обобщающей предметной деятельностью. При этом была обнаружена важная закономерность в соотношении "образ-процесс" -в генетическом плане образ "отстает" от процесса (последний "забегает вперед" и формирует образ).

Второй цикл исследований (1934-1935) был связан с необходимостью вынести внутренние процессы наружу и проследить их во внешней деятельности. Центральная идея этого периода работы - рассмотрение орудия как предмета, в котором фиксированы общественно выработанные приемы. В частности, П.Я. Гальперин эмпирически доказал глубокое психологическое различие между средством у животного, являющимся продолжением его верхней конечности, и орудием у человека, движения которого подчиняются другой логике - логике общественно выработанных и "закрепленных" за орудием операций.

⁶ Эксперименты Леонтьева были закончены в 1928 г., на титульном листе книги проставлен год издания - 1931, реально же книга вышла в свет лишь в 1932 г. К уже имеющемуся предисловию к книге Леонтьев был вынужден написать (совместно с Выготским) еще одно предисловие к ней, где в духе времени подверг собственное сочинение "суровой самокритике" за "ошибки" и "отступления от марксизма". Это предисловие представляло собой небольшую брошюру, которая была вложена в совершенно готовую книгу.

⁷ Впоследствии обнаружилось, что программы двух научных коллективов опираются на принципиально общий "метапсихологический" подход к решению самых фундаментальных проблем психологии и отражают просто разные аспекты их разработки. Поэтому, на наш взгляд, следует говорить о принципиальном единстве школы Л.С. Выготского - А.Н. Леонтьева - А.Р. Лурии как школы- направления в науке, внутри которой были различные школы- научные коллективы.

⁸ Периодизация истории Харьковской школы дается нами по [19,с. 42-46].

В последующие периоды (1935-1941) центральной идеей исследований школы стало понимание "внутренней" деятельности по аналогии с "внешней". Возникло первое целостное представление о структуре деятельности. Наиболее известными исследованиями этого периода стали работы Г.Д. Лукова об осознании детьми речи в процессах игры, П.И. Зинченко - об условиях непроизвольного запоминания (непроизвольно запоминается то, что имеет непосредственное отношение к цели деятельности). В этот период разрабатываются также идеи о восприятии как действии (А.В. Запорожец).

Существенный вклад внесли исследования Харьковской школы в разработку проблем возрастной и педагогической психологии. Так, в работах В.И. Аснина, О.М. Концевой и К.Е. Хоменко были предприняты первые попытки изучения мотивации поведения детей и ее роли в протекании тех или иных познавательных процессов. Изучалось также соотношение житейского опыта ребенка и приобретаемых в школе научных знаний (Л.И. Божович), роль наглядности в обучении (В.В. Мистюк), судьба усвоенных в школе понятий (П.И. Зинченко), проводился сравнительный анализ "школьных понятий" и понятий, сформированных в процессе специального экспериментального обучения (К.Е. Хоменко).

Были начаты и исследования в области психологии восприятия искусства с новых "деятельностных" позиций. По заданию Харьковского полиграфического института Т.О. Гиневская, В.В. Мистюк и К.Е. Хоменко изучали процессы восприятия книжной иллюстрации. Исследовалось восприятие детьми литературных произведений (например, сказки); в частности, экспериментально подтвердилась идея школы Леонтьева о восприятии как деятельности, а также эмпирически было доказано, что сказка имеет большое значение для формирования нравственных мотивов деятельности ребенка. В это же время проводились исследования детских интересов, начатые А.Н. Леонтьевым еще в Харькове на базе дворца пионеров в 1933-34 гг. и продолженные затем в Москве на базе ЦПКиО им. Горького в 1935 г.⁹, в которых, в частности, была экспериментально изучена роль мотивов в управлении конкретными действиями ребенка.

Другим важнейшим направлением исследований школы Леонтьева с середины 30-х гг. были фундаментальные исследования возникновения и развития психики в филогенезе, начатые в Харькове и продолженные в Москве¹⁰. Критически проанализировав все предлагавшиеся в истории психологии критерии психического, Леонтьев доказал их несостоятельность и предложил свой объективный критерий: появление у организма способности реагировать на так называемые абиотические раздражители. Чувствительность, согласно гипотезе Леонтьева (разработанной им вместе с А.В. Запорожцем [15, с. 60]), появляется в связи с необходимостью жизни в вещно (предметно) оформленной среде, т.е. с усложнением деятельности организмов. В целях проверки гипотезы Леонтьев с группой сотрудников (в частности, с В.И. Асниным) проводит цикл экспериментальных исследований по формированию способности ощущения света кожей ладони руки. Результаты данных исследований блестяще подтвердили гипотезу. При этом была доказана необходимость активного отношения субъекта к миру (ориентировочной деятельности) как условия появления даже элементарнейших ощущений.

Одновременно Леонтьев обобщает многочисленные исследования как известных зоопсихологов, так и собственной школы и создает теорию стадиального развития психики в филогенезе, выделяя стадии сенсорной, перцептивной психики и интеллекта. Особенности психического отражения на разных стадиях развития определяются, по Леонтьеву, особенностями соответствующей деятельности животных в среде (и здесь "процесс" забегает вперед "образа"). Результаты данных исследований были обобщены Леонтьевым в докторской диссертации, защищенной им в 1940 г.

К началу 40-х психологическая теория деятельности Леонтьева в общем и целом сложилась.

Творчество А.Н. Леонтъева в военный (1941-1945) и послевоенный периоды

В начале Великой Отечественной войны, после недолгого пребывания в рядах народного ополчения, А.Н. Леонтьев вернулся в Психологический институт, а в 1942 году был назначен и.о. директора этого института, который был эвакуирован сначала в Ашхабад, а затем в Свердловск. Под Свердловском Леонтьев организовал опытный восстановительный госпиталь, который стал выполнять по заданию ГКО исследовательскую работу по психофизиологическим и психологическим проблемам восстановления функций после ранения. П.Я. Гальперин и Т.О. Гиневская изучили зависимость амплитуды движений пораженной конечности (руки) от характера задачи, А.В. Запорожец - роль установок больного в ходе восстановления функций поврежденных конечностей, Я.З. Неверович - перестройку двигательных систем в процессе восстановительной терапии и др. Данные исследования, сочетавшие собственно теоретико-экспериментальный и

¹⁰ B 1935 г. Леонтьева пригласили в ВИЭМ (Всесоюзный институт экспериментальной медицины) - заведовать лабораторией, а также во ВКИП (Высший коммунистический институт просвещения). После реорганизации ВИЭМа и упразднения ВКИПа в 1937 г. Леонтьев возвращается в Психологический институт.

прикладной аспекты, подтвердили роль мотивационно- смысловой регуляции деятельности в процессе восстановления движений. Также были разработаны весьма эффективные для реабилитационной работы приемы трудотерапии и лечебной физкультуры. Результаты исследований этого периода обобщены в фундаментальной монографии Леонтьева и Запорожца [20].

Возвратившись в конце войны в Москву, Ле-онтьев возглавляет работу творческих коллективов в Московском университете и Психологическом институте, занимающихся в основном проблемами онтогенеза деятельности (см., например, [11, 16, 17 и др.]).

С 1951 г., когда Леонтьева назначают заведующим кафедрой психологии философского факультета МГУ, работа его самого и его школы происходит главным образом в стенах университета. В этот период школа Леонтьева приобретает черты не только собственно школы-научного коллектива, но и образовательной школы и школы-направления. От нее "отпочковываются" и становятся самостоятельными школы А.В. Запорожца, Л.И. Божович, П.Я. Гальперина и др.

С середины 50-х под руководством Леонтьева начат цикл исследований по проблемам способностей, в частности, по формированию звуковысотного слуха, являющегося необходимым компонентом музыкальных способностей (Ю.Б. Гиппенрейтер, О.В. Овчинникова). В 1959 году выходит первое издание фундаментальной монографии Леонтьева "Проблемы развития психики" [15], удостоенной в 1963 году Ленинской премии.

А.Н. Леонтъев как организатор психологической науки. Последние работы

В 1966 г. был организован факультет психологии Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова, деканом которого стал А.Н. Леонтьев. В этот период школа Леонтьева окончательно превратилась в школу-направление в науке, объединяющую множество различных школ- исследовательских коллективов как в рамках факультета психологии МГУ, так и в иных научных учреждениях нашей страны и за рубежом. Теперь в ней разрабатываются едва ли не все проблемы психологической науки. Сам Леонтьев в своих поздних работах затрагивает в основном теоретико- методологические проблемы психологии - "философию психологии" (в 1975 г. выходит его итоговый методологический труд "Деятельность. Сознание. Личность" [12], в котором осуществлена дальнейшая разработка категориального аппарата теории деятельности), а также вопросы истории психологии, проблемы психологии искусства, личности и др. Под руководством Леонтьева разрабатываются также проблемы эргономики и инженерной психологии, проводятся экспериментальные исследования восприятия и др.

С 1977 г. факультет психологии МГУ издает свой журнал ("Вестник Московского университета". Сер. 14. Психология), в котором публикуются статьи по всем направлениям психологических исследований, ведущимся на факультете. Школа А.Н. Леонтьева продолжает свое существование и развитие и после смерти ее главы, последовавшей 21 января 1979 г. Обобщенное представление о современном состоянии исследований в школе Леонтьева можно составить, в частности, по следующим работам [1,6,29]. В 2000 г. осуществлена публикация лекций, прочитанных Леонтьевым в 1973-1975 гг. студентам 1-3 курсов. Книга рекомендована Министерством образования РФ в качестве учебного пособия по курсу "Общая психология" [13].

2. ОБЩЕПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ А.Н. ЛЕОНТЬЕВА И ЕЕ ЗНАЧЕНИЕ ДЛЯ ФУНДАМЕНТАЛЬНОЙ И ПРИКЛАДНОЙ ПСИХОЛОГИИ

Крупнейшим вкладом Леонтьева и созданной им школы в теорию и методологию психологической науки является разработка "неклассической" концепции сознания (и психики в целом), истоки которой восходят к Л.С. Выготскому. Для так называемой классической психологии была характерна дихотомия "внешнего" (предметов и процессов внешнего мира) и "внутреннего" (явлений и процессов сознания). В концепции Леонтьева эта дихотомия "снимается" трехчленной схемой: "внешняя действительность (материальная, идеальная) - процессы (внешние, внутренние) - образ". Леонтьев все время настаивал на том, что исключение "третьего звена", т.е. "рассмотрение <непосредственного отношения> вещи (отражаемой) и мозга (отражающего) невозможно по соображениям методологическим" [6, с. 137]¹¹. В качестве "третьего звена", осуществляющего отношение субъекта к объекту, переводящего "отражаемое" в "отражение", выступают различные формы предметной деятельности субъекта (безразлично - внутренние или внешние). Именно эта идея "незеркального", "активного" и конструктивного отражения субъектом мира явно противоречила каноническим положениям "теории отражения" (см. сноску 5).

¹¹ Eщe в "Тезисах о Фейербахе" К. Маркс отмечал главный недостаток предшествующего материализма - его созерцательность: "предмет, действительность, чувственность берется только в форме объекта, а не как человеческая чувственная деятельность, практика, не субъективно" (К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч., т. 42, с. 264).

Психика, в свою очередь, рассматривается Леонтьевым как процесс, неотторжимый от деятельности. Как особая форма отражения мира, присущая лишь субъекту деятельности, она не просто включена в деятельность, а представляет собой функцию любой формы деятельности, поскольку отражение мира субъектом осуществляется именно посредством деятельности ("деятельность составляет субстанцию сознания" - в очень лаконичной формуле закрепил Леонтьев суть своего понимания психического - [12, с. 185]). Таким образом, субстанциально психика (сознание) и деятельность совпадают, и Леонтьев поэтому настаивает на том, что деятельность - не просто объяснительное понятие в психологии, а непосредственный предмет изучения.

Здесь Леонтьев выступает в оппозиции к школе С.Л. Рубинштейна, который утверждал, что психология должна изучать "психику и только психику" (в деятельности). По Леонтьеву, предметом психологии должна быть именно деятельность, но взятая лишь в одном отношении - "в отношении к психическому отражению мира в голове человека. Взятая в других отношениях, деятельность может выступать предметом других наук" [6, с. 148]. Здесь, конечно, не место обсуждать проблему соотношения вариантов деятельностного подхода, предложенных школами Леонтьева и Рубинштейна, которая требует специального глубокого анализа в соответствующей монографии. В одной из наших статей [28] были специально выделены различия между обеими школами в решении ряда проблем. Однако некоторые историки психологии считают, что настало время не столько подчеркивать различия между обеими школами, сколько выявлять "скрывающееся за различными подходами их принципиальное единство" [7, с. 84; 8].

Что же касается самой школы Леонтьева, то внутри нее существовали и существуют определенные противоречия в решении самых фундаментальных проблем психологии, в частности, проблемы природы психического и предмета психологической науки. Проведенный нами анализ работ Леонтьева и Гальперина [27] показал, что они предлагали по сути разные объективные критерии психической деятельности. Разделяя точку зрения Гальперина на различение в действии его ориентировочной и исполнительной части (контрольная часть есть в принципе своеобразная форма ориентировки), Д.Б. Эльконин настаивал на том, что эти части содержит всякое действие, в том числе "внутреннее", умственное [6, С. 167]. При этом собственно психологическим "звеном" является ориентировочная часть действия. Поэтому нельзя, по мнению Эльконина, говорить о том, что в процессе интериоризации внешней практической деятельности возникает "внутренняя" психическая деятельность и что именно она выступает по отношению к практической деятельности как ее ориентировочная часть [там же, с. 168]. И наоборот, в процессе экстериоризации "овнешняется" не психика как таковая, а внутренняя деятельность (имеющая своим продуктом предметы культуры, техники и т.п.). Психическая же деятельность не имеет своего экстериоризированного продукта - она "экстериоризируется только в самом характере этой внешней, практической деятельности - ее упорядоченности, ее движении, ее логике и т.д., и т.п." [там же].

Эти высказывания Эльконина отвечают сразу всем критикам теории школы Леонтьева, которые постоянно приписывают ей то положение, что психическая деятельность как "внутренняя" деятельность возникает якобы в результате интериоризации внешнепрактической деятельности. Однако это положение совершенно не отражает сути "неклассической" психологии школы Леонтьева, которая вовсе не отождествляет "психическое" и "внутреннее" (подробности см. ниже). Впрочем, разведение этих последних понятий не всегда четко проводилось самим Леонтьевым (особенно в последней его книге "Деятельность. Сознание. Личность" - в отличие от лучшей, на мой взгляд, методологической работы Леонтьева, написанной еще в конце 30-х-начале 40-х гг., но опубликованной впервые только в 1994 г. в книге "Философия психологии" [19] - "Методологические тетради"). Более того, иногда оказывалось, что сторонники Леонтьева более последовательны в отстаивании оригинальных идей именно его варианта теории деятельности, чем он сам, и при решении некоторых проблем Леонтьев оказывался ближе к идеям школы своего оппонента Рубинштейна [28]).

И все же, несмотря на определенные различия, всех представителей школы Леонтьева объединял в целом вышеупомянутый "неклассический" подход к изучению психики человека.

В чем заключаются его основные положения и что они дают для психологии?

1. Сознание (и психика в целом) рассматривается Леонтьевым и его школой не как внутреннее, спрятанное "под черепной крышкой": "сознание... находится столько же под крышкой, сколько и во внешнем мире. Это одухотворенный мир, одухотворенный человеческой деятельностью" [6, с. 141]. С точки зрения Леонтьева, загнать психику под черепную крышку - это загнать ее в гроб [там же]). Гальперин также определял психику как внешнюю деятельность [6, с. 163]. Даже существуя как ориентировочная часть внутренней, скрытой, свернутой формы деятельности (т.е. деятельности "во внутреннем плане"), психика не теряет своего внешнепредметного характера. Поэтому единственный путь познания психики -

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...

Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...

Что вызывает тренды на фондовых и товарных рынках Объяснение теории грузового поезда Первые 17 лет моих рыночных исследований сводились к попыткам вычислить, когда этот...

Что будет с Землей, если ось ее сместится на 6666 км? Что будет с Землей? - задался я вопросом...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: