|
НОВОСТИ Н СЛИШКОМ ХОРОШИ, ЧТОБЫ ИМИ ДЕЛИТЬСЯХотя дома никого не было, Нейт, не желая рисковать по-глупому, положил скрученное полотенце на деревянный пол под дверью своей спальни, прежде чем сесть на клетчатое постельное белье и раскурить косяк. Он глубоко затянулся, протянул руку за первым конвертом в небольшой стопке, лежавшей на прикроватном столике, и открыл его. «Поздравляем, мистер Арчибальд, Университет Брауна счастлив предложить Вам..»
Зачет! Нейт бросил письмо на кровать, сделал еще одну затяжку и открыл следующий конверт.
«Дорогой мистер Арчибальд, Приемная комиссия рассмотрела Ваше заявление и с удовольствием приглашает Вас присоединиться к классу Бостонского университета...» Двойной зачет! Он затянулся и положил косяк на край своего прикроватного столика. Следующий конверт.
«Хэмпширский колледж в этом году получил много заслуживающих внимания, интересных заявлений. Ваше было лучшим. Мистер Арчибальд, мы рады предложить Вам место в Хэмпшире следующей осенью». Тройной зачет! Последний конверт — Нейт удосужился подать документы только в четыре места.
«Благодарим за Ваше заявление. Приемная комиссия Йельского университета рада предложить Вам место в классе...» Четверной гребаный зачет! Нейту не терпелось рассказать все Блер. Они могут поступить в Йель вместе, жить в семейном общежитии, как и мечтали. Возможно, они даже заведут собаку. Немецкого дога. Нейт стал изучать остальные бумаги, вложенные, в конверты. К письмам о приеме в Браун и Гарвард прилагались послания от тренеров университетских команд по лакроссу, сулившие ему места в командах. «Ох, блин», — выдохнул Нейт, читая письма. Они не просто хотели его. Они дико хотели его. Знакомая история. Он потянулся к мобильнику, чтобы набрать Блер, и в этот момент телефон в его руке зазвонил. На экране высветился номер Блер. — Привет. Я как раз собирался звонить тебе, — обрадовался Нейт. — Ну, что у тебя? — Впусти меня, — резко ответила Блер. — Я, короче, в двух шагах от тебя. Упс. Нейт плюнул на пальцы и затушил тлевший косяк. Затем он брызнул в воздух немного туалетной воды «Eau d'Orange Verte» от Гермес, чтобы освежить комнату. Он не пытался замаскировать запах плана, просто не хотел, чтобы Блер стошнило от этого запаха. Зазвонил звонок, и он впустил ее в дом. — Я у себя, — сказал он в видеодомофон. — Поднимайся. Письма лежали на кровати. Он собрал их, намереваясь похвастаться перед Блер своими сногсшибательными новостями: они оба будут учиться в Йеле! От этой травы ему всегда хотелось секса. Может, Блер, наконец, будет готова переспать с ним, и они смогут отпраздновать по всем правилам, без одежды. А может, и нет. Дом Нейта был даже лучше, чем у Блер, — в конце концов, это был целый дом — с садом и со всем таким, а так как Нейт был единственным ребенком, у него был даже собственный этаж. Но лестница всегда раздражала Блер. Почему бы его родителям не установить какой-нибудь эскалатор? — Подыхаю, — выдохнула Блер, взобравшись на последнюю ступеньку. Она вошла в комнату Нейта и бросилась на кровать лицом вниз. Затем переверну лась и уставилась в чистое голубое небо сквозь окно в потолке. — По крайней мере, мне хотелось бы сдохнуть прямо сейчас. Если бы Блер попала в Йель, то вряд ли бы собиралась умереть здесь и сейчас. Нейт незаметно переложил свои письма на стол и присел рядом с ней. Он нежно провел пальцем по ее безупречно, гладкой щеке. Спасибо тебе, крем «Ля Мер». — Что случилось? — мягко спросил он. — Эту тупую сучку Серену приняли в Йель и во все остальные гребаные университеты, в которые она подавала документы. А меня взяли только в долбанный Джорджтаун. Йель поставил меня в очередь. А все остальные мне отказали. Блер подвинулась и прижалась лицом к ноге Нейта. Она думала, что этот день настал — день, когда она собиралась потерять девственность, но теперь было ясно: она была слишком большой неудачницей, чтобы хоть когда-нибудь заняться сексом. — О, Нейт! Что же нам делать? Нейт не знал, что сказать. Но одно было очевидно. Он ни за что не скажет Блер, что его тоже приняли в Йель. Она может задушить его подушкой или сделать еще что-нибудь в этом роде. — Я знаю многих ребят, которых ставили в очередь в прошлом году. Большинство из них попали, — произнес он. — Да, но не в Йель, — протянула Блер. — В этих дерьмовых универах супердлинные списки ожидающих, потому что все используют их в качестве страховки и не собираются там учиться на самом деле. —О-о-о! Как это типично для Блер. По ее мнению, дерьмовым был любой университет, кроме Йеля. — В Йеле знают, что почти все, кого они приняли, будут у них учиться, так что их лист ожидания состоит, наверное, из двух фамилий, и эти люди наверняка никогда туда не попадут. — Блер вздохнула. — А что у тебя? Куда тебя приняли? Нейт знал, что врать своей девушке — девушке, которую он любит, — это отвратительно, но он не мог заставить себя разбить ей сердце. Или разозлить ее так, что она не захочет подурачиться? — М-м-м, — зевнул он, будто это был самый скучный разговор в мире. — Хэмпшир. Бостонский. Браун. Бот и все. Ну да, он забыл упомянуть Йель. Это же не ложь? М-м-м, да? Блер холодно уставилась на голый деревянный пол, она крутила свое рубиновое кольцо вокруг пальца так быстро, что у Нейта закружилась голова. Он лег рядом и обнял ее за талию. — Джорджтаун — хороший универ. Тело Блер было напряжено. — Но он так далеко от Брауна, — протянула она. Нейт пожал плечами и принялся массировать точку между ее плечами. — Может, я пойду в Бостонский. Зуб даю, от Бостона до Вашингтона есть прямой рейс. Слезы потекли из глаз Блер, и она ударила по матрасу каблуком. — Но я не хочу учиться в Джорджтауне. Я ненавижу Джорджтаун! Нейт прижал ее голову к груди и поцеловал в шею. Они с Блер не были вместе на его кровати уже несколько месяцев, и теперь ему действительно очень хотелось секса. — А ты ездила туда? На самом деле Блер не была ни в одном университете, кроме Йеля. — Нет, — призналась она. Нейт провел языком по мочке ее уха. От персикового аромата ее шампуня у него по телу пошли мурашки. — Я встречал много клевых девушек из Джорджтауна. Тебе стоит туда съездить. Может, тебе там понравится даже больше, чем в Йеле, — сказал он приглушенно, водя носом по ее шее. — Ты прав, — с горечью в голосе ответила Блер. Она понимала, что Нейт хочет ее, но была так расстроена, что чувствовала только его слюну у себя на ухе. Нейт откинулся на кровать и затащил ее на себя. Его глаза были закрыты, а губы растянуты в обдолбанной, счастливой улыбке. — М-м-м, — простонал он, наслаждаясь тем, как давит на него ее тело. — Если бы только меня приняли в Йель, — прошептала Блер. Тогда она могла бы сбросить одежду и наконец-то заняться этим, именно так, как всегда себе представляла. Она положила голову на плечо Нейта и вдохнула его запах — приятный и дымный. Все, что ей нужно было сейчас, — хорошо пообниматься. Секса придется подождать. Нейт открыл глаза и тяжело вздохнул. «Прерванный секс, эпизод XX», снятый специально для него Блер Уолдорф. Не то чтобы он действительно заслуживал секса. — Только пообещай, что съездишь в Джорджтаун, — сказал он так, как должен был сказать настоящий бойфренд, а не лживый сукин сын. Блер крепко обняла его. Ее жизнь была жалкой кучей дерьма, ее лучшая подруга — коварной сучкой, но, по крайней мере, у нее был Нейт — очаровательный, заботливый, оптимистичный Нейт. И он был прав. Посещение Джорджтауна не убьет ее. В данный момент она была готова на все. — Ладно. Обещаю, — согласилась она. Нейт запустил руку в ее джинсы, но она оттолкнула ее. Ну, почти на все готова.
И ПОБЕДИТЕЛЕМ СТАНОВИТСЯ... — Я дома! Зайдя в квартиру, Дэн услышал громкий шепот своей младшей сестры Дженни: — Скорее! Он швырнул ключи на шаткий старый стол в прихожей и снял свои кроссовки «Пума». — Эй?! — позвал он, заглядывая на кухню, где всегда собиралась семья. Как обычно, Маркс, огромный черный кот Хамфри, лежал свернувшись на желтом обшарпанном кухонном столе; подушкой ему служило оранжевое полотенце. Полупустая кружка с кофе была там же, где Дэн оставил ее утром — у маленького нежного носика Маркса. На кухне горел, свет, а недоеденный обезжиренный черничный йогурт «Данон» — любимый йогурт Дженни — стоял на кухонном столе. Дэн почесал Маркса за пушистым черным ухом. На столе подозрительно не хватало привычной стопки почты, а Дженни была где-то вне поля зрения. — Мы здесь, — донесся из столовой ее голос. Дэн толкнул расшатанную дверь. За видавшим виды типичным фермерским столом бок о бок сидели Дженни и их отец, Руфус. Он был одет в лилово-серую футболку «Метс», а его густая седая борода отчаянно нуждалась в расческе. На Дженни, был дорогой шелковый топ тигровой расцветки, ее ногти были покрыты красным лаком. Перед ними на столе лежала груда конвертов, а рядом — коробка шоколадных пончиков «Энтерманн» и бумажный стаканчик с кофе. — Присаживайся, сынок. Мы ждали тебя, — сказал Руфус, несколько нервно улыбаясь. — Мы даже купили твои любимые пончики. Сегодня — особенный день! Дэн моргнул от удивления. На протяжении последних семнадцати лет его отец жаловался на то, что на повседневные нужды и обучение двух неблагодарных подростков уходит слишком много денег, и постоянно запугивал их переездом в страну с бесплатными медициной и образованием. Тем не менее, он отправил Дэна и Дженни в две самые дорогие частные школы Манхэттена, прицепил их табели к холодильнику и постоянно мучил стихами и латынью. Казалось, письма из приемных комиссий волновали его больше, чем самого Дэна. — Люди, вы что, уже и мою почту вскрыли? — Спросил Дэн. — Нет. Но вскроем, если ты, наконец, не сядешь, — ответила Дженни. Она указала красным ногтем на стопку. — Я положила Браун сверху. — Хм, спасибо, — крякнул Дэн и сел. Будто и без этого спектакля весь этот процесс не заставлял его дергаться. Он и не помышлял, что почту ему придется открывать перед зрителями. Руфус протянул руку к коробке пончиков и открыл ее. — Давай же, — поторопил он, прежде чем запихнуть пончик в рот. Дрожащими пальцами Дэн аккуратно вскрыл конверт из Брауна и вытащил из него письмо. — О господи, тебя действительно приняли! — завизжала Дженни. — Что там? Что? — возбужденно, спрашивал Руфус, нервно дергая густыми седыми бровями. — Меня приняли, — тихо ответил Дэн и протянул письмо отцу. — Конечно же приняли! — торжественно произнес Руфус. Он взял со стола открытую еще вчера и уже почти пустую бутылку кьянти, откупорил ее и сделал глоток. — Давай дальше, открывай следующее! Второе письмо было из Нью-Йоркского университета, куда уже приняли Ванессу. — Готова поспорить, что тебя взяли, — сказала Дженни. — Ш-ш-ш! — зашипел отец, раздраженный прогнозами дочери. Дэн вскрыл конверт. Он посмотрел на их нетерпеливые лица и спокойно произнес: — Приняли. — Опа! — воскликнул Руфус, ударив себя по груди, как это обычно делают гориллы. — Это мой мальчик! Дженни потянулась к следующему конверту: — А можно я открою этот? Дэн закатил глаза. Выбора у него все равно не было. — Конечно. — Колледж Колби, — прочла Дженни. — А где это? — Мэн, дурочка, — ответил ее отец. — Ты откроешь его, наконец? Дженни хихикнула и провела пальцем под клапаном конверта. Это было весело, вроде объявления победителя Оскара или что-то в этом роде. — И Оскар получает... Дэн! Тебя приняли! — Клево, — пожал плечами Дэн. Он никогда не бывал в Мэне и не посещал Колби, но его учитель английского уверял, что там самая лучшая подготовка писателей на Восточном побережье. Дженни схватила следующий конверт и вскрыла его, уже не спрашивая разрешения. — Колумбийский. Упс. Они отказали. — Сволочи, — проревел Руфус. Дэн снова пожал плечами. Б Колумбийском была престижная и сложная программа писательского мастерства, к тому же этот университет находился близко к дому и Дэну не пришлось бы жить в общежитии.. Но мысль о том, что ему придется в течение следующих четырех лет жить дома, вызывала у Дэна что-то вроде приступа клаустрофобии, и это совсем не радовало. Последним был конверт из колледжа Эвергрина в штате Вашингтон, который находился так далеко, что решение отправиться туда приобретало некий романтический оттенок. Дэн подвинул конверт к Руфусу и взял свой подарочный стаканчик кофе, — Открой, пап, — сказал он. — Эвергрин! — закричал Руфус. — Бросаешь нас ради Северо-Западного побережья! Ты хоть знаешь, что там дожди идут круглый год? — Ну пап, — заныла Дженни. — Ладно, ладно, — Руфус вскрыл конверт, надрывая и письмо. Он покосился на оборванный лист бумаги. — Принят! — Руфус схватил еще один пончик, засунул его в рот и толкнул коробку в сторону Дэна. — Четыре из пяти — не так уж плохо! — Идемте куда-нибудь это отметим! — закричала Дженни, хлопая в ладоши. — На Орчед-стрит открылся новый, говорят крутой, ресторан. Все модели туда ходят. Руфус посмотрел на Дэна. — Пока тебя не было, твоя сестра объявила, что хочет стать супермоделью. Видимо, к концу месяца я буду разъезжать на своих скаковых лошадях и яхтах, которые она купит на все заработанные миллионы. — Он указал обмазанным шоколадом пальцем на Дженни: — Ты, наверное, и за колледж Дэна заплатишь, да? — П-а-ап, — закатила глаза Дженни. Руфус покосился на нее. — Где ты взяла эту майку? — Его лоб был красным и лоснящимся — как всегда, когда он был возбужден. — Если ты не прекратишь тягать мою кредитку, я отправлю тебя в интернат. Слышишь? Дженни опять закатила глаза. — Тебе не придётся меня отправлять. Я сама с удовольствием поеду. Дэн шумно откашлялся и встал. — Ребята, угомонитесь. Вечером я иду на вечеринку, но пока можете побаловать меня китайской кухней. Там, где мне нравится, на Коламбус. — Ску-ко-ти-ща, — заныла Дженни. — Идет, — согласился Руфус, подмигивая сыну. — Кстати, я голосую за Нью-Йоркский университет. Так ты сможешь жить дома, я могу помогать тебе с учебой, а ты за это познакомишь меня с какой-нибудь башковитой преподавательницей английского. В этот момент Дэну показалось, что он попал в тривиальный диснеевский фильм о сидящем дома и жаждущем любви папочке. Он выхватил пончик из коробки, собрал письма и пошел в свою комнату. На незастеленной кровати лежал пустой блокнот, ждавший, когда Дэн возьмет его и начнет заполнять страницы мрачной, измученной поэзией. Но Дэн был слишком счастлив, чтобы писать. Его взяли в четыре из пяти университетов! Он дождаться не мог, чтобы поделиться новостью. Одна проблема: с кем?
Система охраняемых территорий в США Изучение особо охраняемых природных территорий(ООПТ) США представляет особый интерес по многим причинам... Что способствует осуществлению желаний? Стопроцентная, непоколебимая уверенность в своем... Что вызывает тренды на фондовых и товарных рынках Объяснение теории грузового поезда Первые 17 лет моих рыночных исследований сводились к попыткам вычислить, когда этот... Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)... Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте:
|