ПРОБЛЕМА ИЗУЧЕНИЯ СОЗНАНИЯ В ФИЛОСОФИИ (Р.ДЕКАРТ, ДЖ.ЛОКК).

По Р.Декарту, можно и нужно сомневаться в том, что в текстах дана какая-то истина (об этом говорил, как мы помним, еще Ф.Бэкон), можно сомневаться в кажущихся максимально достоверными математических доказательствах. Сомневаться можно и в существовании «чувственных вещей», ведь органы чувств нас часто обманывают, говорил Р.Декарт. Сомневаться можно и в существовании Бога (раз кому-то надо доказывать его существование), и в существовании собственного тела (имеются же «фантомные боли» — руку ампутировали, а она как будто бы существует и продолжает болеть; может быть, и все тело — вещь более чем сомнительная?). И Р.Декарт приходит к выводу: есть только одно несомненное, что не надо доказывать, — само сомнение, представляющее собой акт мышления: «А посему положение: Я мыслю, следовательно, я существую — первичное и достоверней-шее из всех, какие могут представиться кому-либо в ходе философствования» ].

Почему же человек не может сомневаться в существовании мышления? Потому что мышление (которое Р.Декарт понимал очень широко, включая в объем этого понятия и собственно мышление, и переживание, и восприятие, и воображение, и другие психические процессы) воспринимается «нами прежде и достовернее, чем какая бы то ни было телесная вещь», поскольку переживается нами непосредственно, тогда как все остальное дано нам опосредствованно через это переживание. «Под словом "мышление", — пишет Декарт, — я понимаю все то, что совершается в нас осознанно, поскольку мы это понимаем. Таким образом, не только понимать, хотеть, воображать, но также и чувствовать есть то же самое, что мыслить. Ибо если я скажу: "Я вижу..." или "Я хожу, следовательно, я существую" — и буду подразумевать при этом зрение или ходьбу, выполняемую телом, мое заключение не будет вполне достоверным; ведь я могу, как это часто бывает во сне, думать, будто я вижу или хожу, хотя я и не открываю глаз, и не двигаюсь с места, и даже, возможно, думать так в случае, если бы у меня вовсе не было тела. Но если я буду разуметь само чувство или осознание зрения или ходьбы, то, поскольку в этом случае они будут сопряжены с мыслью, коя одна только чувствует или осознает, что она видит или ходит, заключение мое окажется вполне верным»Таким образом, самым достоверным для нас является познание своего собственного сознания.

Дж.Локк подходил к изучению открытой Р.Декартом реальности сознания как эмпирик, причем в двух отношениях. Во-первых., он был сторонником опытного изучения явлений или процессов сознания (прежде всего познавательных процессов) без специальных дискуссий о природе души. Он, как и Р.Декарт, считал душу субъектом психических процессов, но вопрос о ее природе (материальная она или духовная сущность) оставался у Дж. Локка за скобками: ведь решение этого вопроса не имело никакого отношения к собственно эмпирическому изучению явлений сознания.

Во-вторых, Дж.Локк эмпирик и в другом отношении. Путем длительных рассуждений, основанных не на умозрительных постулатах и выкладках, а на вполне реальных эмпирических наблюдениях, накопленных к этому времени в различных дисциплинах, он пришел к выводу о том, что все содержание нашего сознания — идеи, как он говорил, — есть результат нашего опыта, т.е. они существуют в сознании не с рождения, а приобретены прижизненно (Р.Декарт признавал наличие в душе врожденных идей). Дж. Локк обобщил известные ему факты психического развития ребенка и пришел к выводу, что в душе ребенка до момента обучения нет, например, никаких математических понятий: «Ребенок не знает, что три и четыре — семь, пока не научится считать до семи и не получит имени и идеи равенства...». Кроме того, сравнительный анализ содержаний сознания представителей разных культур привел его к выводу, что различия этических принципов в разных культурах, а также факты различного отношения к моральным максимам в разных слоях общества свидетельствуют о том, что данные содержания сознания также приобретены прижизненно: «Я не понимаю, каким образом люди уверенно и спокойно могли бы нарушать эти нравственные правила, будь они врожденны и запечатлены в их душе».

Таким образом, все идеи нашего сознания происходят из опыта. Под словом «идея» Дж. Локк имел в виду элемент всякого опытного знания, в том числе и ощущение. Он различал два вида опыта: внешний опыт, или ощущение, посредством которого познается внешний мир, и внутренний опыт, или рефлексию, посредством которой разум познает свою собственную деятельность. Дж. Локк считал, что разум может одновременно заниматься приобретенными идеями и наблюдать эту свою деятельность. Тем самым он обосновал метод изучения собственной психической деятельности — метод «внутреннего восприятия», рефлексии, особого самонаблюдения, который долгое время считался в психологии единственным методом познания собственной душевной деятельности. Отсюда его классическое определение сознания (которое потом на все лады будет повторяться в эмпирической психологии сознания): «Сознание есть восприятие того, что происходит у человека в его собственном уме». Никакого другого доступа в этот замкнутый мир явлений сознания нет: «Если я мыслю, но об этом не знаю, никто другой не может знать этого». Таким образом, существует только один путь проникновения в сознание — путь внутреннего восприятия собственных психических процессов (потом этот метод стал называться интроспекцией).

Остановимся кратко на представлении Дж.Локком системы психических процессов. При появлении в сознании «идей ощущения» (т.е. идей, полученных путем ощущения) ум пассивен: как только появляется перед глазами объект, ощущения его свойств автоматически возникают в сознании. Правда, при одном условии: если воздействие достаточно сильно, чтобы вызвать ощущение. Память — более активный психический процесс, ведь это способность вызывать по своему произволу некоторые идеи, которые закрепились в нашем сознании благодаря частому повторению или особенной силе впечатления. Дж.Локк утверждал, что лучше всего запечатлевается эмоционально небезразличная идея — положение, которое потом было подтверждено в экспериментальной психологии. Наконец, мышление — наиболее активная деятельность нашего ума. Он рассматривал ряд операций мышления: сравнение, абстрагирование, обобщение, с помощью которых простые идеи, которые выступают элементами наших знаний, превращаются в составные, т.е. сложные. Подобным путем образуются, например, идеи субстанции, идеи отношения и т.д. Таким образом, Дж.Локк был сторонником теории эмпирического обобщения (понятие есть результат обобщения чувственных образов), которая не один раз в истории психологии подвергалась критике за выведение мыслительных процессов из чувственных. Все сведения об особенностях своей деятельности разум получает путем «рефлексии».

Идеи, полученные с помощью внешних и внутренних форм опыта, могут быть простыми (далее неделимыми) и сложными (составными). Сложные идеи образуются двумя путями: путем активной деятельности разума (пример которой — образование понятий — мы только что привели) и путем ассоциации (подробнее см. в § 7). Дж.Локк считал этот второй путь образования сложных идей не главным, а побочным в жизни человека — в результате ассоциаций образуются неразумные сочетания идей (предрассудки, заблуждения и т.п.).

Таким образом, сознание в плане его содержаний выступает как «чистая доска», на которой с рождения ничего не написано, лишь опыт оставляет на этой доске свои письмена.

6. Предмет и метод классической психологии сознания. Явления и свойства сознания.

Именно в рамках интроспективного направления были предложены две ставшие наиболее известными программы построения психологии как самостоятельной науки. Эти программы были выдвинуты практически одновременно в Германии В. Вундтом и в Австрии Ф. Брентано.

Отделение психологии от философии и других наук было подготовлено развитием эмпирических и экспериментальных исследований физиологии нервной системы и органов чувств, попытками измерения (пусть даже косвенного, как это было у Г. Т. Фех-нера) некоторых параметров психических процессов и др.. Конечно, это отделение было не одномоментным событием, однако существует условная дата рождения психологии как самостоятельной науки. Это 1879 год — год появления в Лейпциг-ском университете первой в мире лаборатории экспериментальной психологии. Эта лаборатория была открыта немецким физиологом, философом и психологом Вильгельмом Вундтом, который организовал ее работу на основе предложенной им программы построения психологии как самостоятельной науки (обнародованной в 1873—1874 гг.) и создал большую психологическую школу, в которой обучались и воспитывались будущие психологи разных стран мира (Э.Титченер, С. Холл, О.Кюльпе, Ф. Крюгер, Э. Мейман, Г. Мюнстерберг, Н.Н.Ланге и др.). Знаменитый советский физиолог, психиатр, невролог и психолог В. М. Бехтерев также учился в свое время у В. Вундта.

Эта программа базировалась на самой распространенной в интроспективной психологии точке зрения на сознание как «совокупность сознаваемых нами состояний» (т. е. на первый план выходило понимание сознания как «картины мира», как «образа»). Именно так (как совокупность сознаваемых состояний) определял сознание В. Вундт в одной из своих работ. Он считал, что психология как наука о сознании должна решать следующие задачи: 1) описание свойств сознания, 2) выделение структурных составляющих сознания (элементов сознания), 3) установление связей между элементами, 4) нахождение законов психической жизни. Для решения этих задач он использовал эксперимент, однако введение эксперимента не только не исключало интроспекцию, а, напротив, предполагало строго контролируемое ее применение.

Для иллюстрации приведем несколько экспериментов В.Вундта [16]. В качестве экспериментального прибора он использовал хорошо известный музыкантам метроном. В. Вундт установил ряд свойств сознания, используя самонаблюдение испытуемого, который должен был описывать субъективные переживания, возникающие у него при слушании звуков метронома. Во-первых, он обратил внимание на то, что трудно слышать удары маятника метронома одинаковыми по силе (хотя объективно они совершенно одинаковы), что условно может быть передано словами «тик-так» или «так-тик». В результате этого эксперимента В. Вундт сделал вывод, что сознание ритмично по своей природе.

В другом эксперименте он определил так называемый объем сознания. Испытуемому предъявлялся ряд ударов метронома, следовавших друг за другом с интервалом в 1 — 1,5 с, и спустя очень небольшое время после него — новый ряд ударов. Испытуемый должен был по непосредственному впечатлению (не считая числа ударов) сказать, одинаковы данные ряды или какой-либо из них длиннее. Как правило, если число ударов в каждом из рядов не превышает шестнадцати (воспринимаемых при обычных условиях как восемь пар) звуков («тик-так» или «так-тик»), тождество или различие рядов по длине замечается испытуемым. При большей величине рядов испытуемый затрудняется с определением равенства или неравенства рядов по длине. Значит, констатировал В. Вундт, мы измерили объем сознания, равный количеству элементов, которые субъект может осознавать как единое целое за один акт перцепции (т.е. восприятия). В упомянутых экспериментах В. Вундта этот объем был равен восьми парам звуков. Если «укрупнить» единицы сознания при некотором усилии со стороны субъекта (единицей сознания может выступить не пара звуков, а восемь), то общее количество звуков, осознаваемое как единое целое, увеличивается до 40.

В. Вундт установил, что содержащиеся в сознании элементы не осознаются одинаково: одни из них воспринимаются более ясно и отчетливо, чем другие. Ясность впечатления означает его «субъективную» силу, отчетливость — отличие от других. Если слушать подряд удары метронома, то можно заметить, что наиболее ясно воспринимается только что прозвучавший удар, менее ясно и отчетливо — предыдущие удары, а некоторые из них прозвучали настолько давно, что впечатление от них уже исчезло из сознания испытуемого. Используя термины других исследователей (в частности, Г.Т.Фехнера), В.Вундт говорил о том, что это впечатление «погрузилось под порог сознания». Что такое отчетливость впечатления — на этом примере трудно продемонстрировать, поскольку звуки метронома объективно ничем друг от друга не отличаются. А вот если взять такие объективные раздражители, которые имеют различия, тогда можно попробовать изучить, как могут отличаться друг от друга соответствующие им субъективные впечатления по степени их отчетливости.

Для исследования В.Вундт использовал прибор под названием та-хистоскоп (от греч. tachiste — как можно скорее и scopeo — смотрю), с помощью которого испытуемому предъявлялась табличка из букв на очень короткое время. Сначала испытуемый смотрел на белую ширму, в середине которой была точка — на ней испытуемый должен был сосредоточить свое внимание. Затем на очень короткое время ширма сдвигалась. Внимание испытуемого направлялось на табличку из букв, а затем ширма вновь закрывала эту табличку. Сколько букв может испытуемый различить при одном акте апперцепции (акте сосредоточения внимания на объекте)? Оказалось, что количество букв, которые субъект может воспринять так, чтобы при этом каждая из них осознавалась ясно и отчетливо (т.е. распознавалась испытуемым, а не просто виделась), довольно небольшое — выше шести это число не поднималось.

С помощью данной процедуры В. Вундт определил объем внимания, который гораздо меньше, чем объем сознания. Анализируя далее внимание, он констатировал, что фиксационная точка внимания (т.е. точка максимального сосредоточения внимания) не совпадает с точкой фиксации взора (т.е. человек может смотреть на одну точку или букву, а обращать внимание на другую).

Все эти моменты находят отражение в предложенной В. Вунд-том модели сознания (рис. 4). Сознание может быть представлено в виде двух концентрических окружностей с точкой посередине (центром окружностей). Этот центр — фиксационная точка внимания. Концентрическая окружность поменьше — поле внимания, отграниченное от более широкого поля — поля сознания — порогом внимания. Большая окружность — поле сознания, ограниченное порогом сознания. Те содержания, которые не «помещаются» в сознание, выходят за его порог и перестают существовать не только как осознаваемые, но и как психические явления. Таким образом, В. Вундт разделял общую позицию интроспективной психологии в том, что нет никаких психических явлений, которые не осознавались бы. В подобной модели сознание предстает в виде сцены, которая имеет круглую форму и в целом освещена (в центре в большей степени, чем по ее краям). На эту сцену поднимаются и с нее сходят различные содержания сознания — элементы сознания и более сложные образования, составленные из элементов. Попадая в более освещенное поле, содержания сознания попадают в поле внимания, т.е. становятся воспринимаемыми субъектом более ясно и отчетливо, чем другие содержания сознания. Элементами сознания В. Вундт считал ощущения и простейшие чувствования — так он называл элемен-

тарные эмоциональные явления (удовольствие — неудовольствие, напряжение — разрядка, возбуждение — успокоение). Каждый элемент имеет два свойства: качество и интенсивность.

Ученик В. Вундта Эдвард Брэдфорд Титченер (Titcheneг, 1867—1927) помимо ощущений' и чувствований считал элементами сознания еще и представления («следы прежних ощущений»). Он предлагал более строгий метод интроспективного анализа — метод аналитической интроспекции. При этом типе интроспекции испытуемый должен был научиться выделять сенсорную мозаику сознания, не совершая «ошибки стимула», которая очень характерна для «наивных испытуемых» и не должна появляться у настоящих профессиональных психологов, исследующих сознание как сумму сознаваемых нами состояний.

Согласно Э.Титченеру, ошибка стимула означает, что наблюдатель вместо описания состояний собственного сознания начинает, как правило, описывать внешний объект (стимул) как таковой: «Мы так привыкли жить в мире объектов, мы так привыкли облекать мысль в популярные выражения, что нам трудно усвоить чисто психологическую точку зрения на интенсивность ощущения и рассматривать сознание так, как оно есть, независимо от его отношения к объективному миру».

«Чисто психологическая точка зрения» означает, по Э.Титченеру, что испытуемый не должен говорить «я вижу книгу или лампу», он должен описывать лишь ощущения, которые возникают в сознании при восприятии внешнего объекта — книги или лампы (светлое, темное и т.п.). Поэтому испытуемый — если он хочет заниматься научными исследованиями сознания — должен быть натренирован на выделение сенсорной мозаики образа (Э.Титченер предполагал, что таким образом можно добиться большей объективности в научных исследованиях субъективного мира). Из ощущений, как из кирпичиков, складывается все содержание нашей душевной жизни, в том числе более сложные мыслительные образования. Он называл свой вариант интроспективной психологии структурализмом (понимая под структурой фактически сумму субъективных элементов в сознании).

¹ В качестве свойств ощущений Э.Титченер выделял качество, интенсивность, отчетливость и длительность.

Э.Титченер в принципе был согласен с «концентрической моделью» В.Вундта, однако, с его точки зрения, она не учитывала возможных изменений состояний сознания во времени. Поэтому он представлял сознание в виде «двухуровневого» потока (рис. 5), верхний «уровень» которого включает в себя ясные содержания сознания, нижний — смутные. Э.Титченер предполагал, что в этом потоке постоянно происходит процесс перехода одних состояний сознания с верхнего на нижний уровень и наоборот¹.

Перед нами — одна из моделей сознания, предложенная в рамках интроспективной психологии. В основе этого направления лежала декарто-локковская концепция сознания, в которой сознание считалось замкнутым в себе миром субъективных явлений. Так понимаемое сознание выступало для В. Вундта и Э.Титченера предметом исследования. Оно изучалось методом особой, изощренной интроспекции, расчленяющей сознание на элементы. При этом сознательное отождествлялось с психическим (существование бессознательных психических процессов отрицалось). Кроме того, для структурализма (впрочем, как и для концепции В. Вундта) характерен отчетливый элементаризм — стремление расчленить сознание на элементы, далее неделимые «атомы» сознания, а затем собрать из них более сложные содержания. При этом поскольку данные элементы имели сенсорную (чувственную) природу, постольку для этого направления интроспективной психологии был характерен отчетливо выраженный сенсуализм (нет никаких сознательных процессов, невыводимых из ощущений и несводимых в конечном итоге к ним). Наличия в сознании иных — несенсорных — содержаний не допускалось. Сами ощущения возникают безо всякой активности со стороны субъекта — как только предмет появится перед глазами (эта позиция может быть обозначена как механицизм). Механицизм чувствуется также в объяснении сложных явлений сознания, возникающих из простых путем установления ассоциативных связей между ними. Впрочем, в концепции В. Вундта кроме ассоциативных представлены и апперцептивные связи, однако для понимания сути этих связей необходимо обратиться к истории возникновения данных понятий в психологии.

ЧТО ПРОИСХОДИТ ВО ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ? Если вы все еще «неправильно» связаны с матерью, вы избегаете отделения и независимого взрослого существования...

ЧТО ТАКОЕ УВЕРЕННОЕ ПОВЕДЕНИЕ В МЕЖЛИЧНОСТНЫХ ОТНОШЕНИЯХ? Исторически существует три основных модели различий, существующих между...

ЧТО И КАК ПИСАЛИ О МОДЕ В ЖУРНАЛАХ НАЧАЛА XX ВЕКА Первый номер журнала «Аполлон» за 1909 г. начинался, по сути, с программного заявления редакции журнала...

Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: