Лекция № 4. Марксизм – революция в обществознании

По словам В. И. Ленина, «…заслуги Маркса и Энгельса перед рабочим классом можно выразить так: они научили рабочий класс самопознанию и самосознанию и на место мечтаний поставили науку» [статья «Фридрих Энгельс», написанная в 1895 году в связи с кончиной великого мыслителя и политического деятеля]. Маркс и Энгельс создали совершенно новую науку – науку коммунизма, опираясь на всю массу положительных знаний, что были выработаны до них человечеством.

Три основных идейных источника легли в основу марксизма: немецкая классическая философия, английская классическая политическая экономия и (по преимуществу французский) утопический социализм XIX века. Соответственно, из трёх частей марксизм состоит: 1) философия диалектического и исторического материализма, 2) марксистская политэкономия и 3) теория научного коммунизма. В каждой из указанных областей Маркс и Энгельс совершили революцию, сделав выдающиеся научные открытия. Преемственность развития, с одной стороны; и коренное, принципиальное отличие от всего, что было ранее, революционность и новизна, с другой стороны, – эти диалектически противоположные моменты характеризуют место марксизма в истории человеческой мысли.

Итак, «первым пунктом» у нас философия. «Философия марксизма есть материализм», – заявляет Ленин. Материализм, т. е. такая философская точка зрения, что бытие определяет сознание, а не наоборот, как утверждают различные направления идеализма. Материя – первична; сознание, идеи – вторичны, они суть отражения объектов и процессов материального мира, который никем не был сотворён, вечен во времени и бесконечен в пространстве, существует объективно, независимо от нашего сознания, воспринимаясь, отражаясь в наших ощущениях. Объективно сущий мир принципиально познаваем человеком.

Вся история философии – это борьба материализма с идеализмом. И во все времена – и в античной Греции, и в эпоху Возрождения, и в Новое время – материализм служил идейным оружием прогрессивных общественных классов и политических партий. Идеализм же, неразрывно связанный с религией, с верой в существование потусторонних, стоящих над природой и обществом сил, обычно использовался – именно «в связке» с религией – для защиты устарелых порядков, обоснования их «божественности», вечности, незыблемости. Оттого, например, французские материалисты XVIII столетия, идейно готовившие буржуазную революцию, остро нападали на религию, на богословие и философский идеализм, на католическую церковь, как верную опору абсолютизма. Философски осознанный материализм заставляет нас искать естественные причины явлений, исследовать объективные закономерности развития, отбросив всякие представления о том, что нашим миром правят какие-то сверхъестественные силы и сущности, некие оторванные от материи «идеи» или «духи».

Материализм, можно сказать, есть мировоззрение борьбы. Человек, стоящий на материалистических позициях, понимает, что бороться за интересы своего класса, за свои идеалы ему нужно «здесь», в реальном мире, рассчитывая на свои силы, – тогда как идеализм и религия неизбежно уводят человека в иллюзорный мир, прививают ему веру в то, что справедливость будет установлена «свыше» «на том свете» или «после второго пришествия», и т. д., и т. п. «Никто не даст нам избавленья – ни бог, ни царь и ни герой; добьёмся мы освобожденья своею собственной рукой», – поётся в пролетарском гимне «Интернационал».

Вот почему «настоящий», стоящий на сугубо научных позициях коммунист – непременно материалист; хотя, конечно же, нельзя отрицать и того, что верующий человек тоже может разделять коммунистические идеалы и быть сторонником и союзником коммунистов. Однако само религиозное мировоззрение обусловливает склонность к примирению с существующими порядками: на место активной борьбы за коммунизм становится пассивная вера в него, «разоружающая» человека.

Марксизм усвоил, взял в свой идейный арсенал все лучшие достижения предшествующего материализма – от великих греков и римлян (Фалес, Гераклит, Демокрит, Эпикур, Тит Лукреций Кар) до англичан и французов (У. Гоббс, Дж. Локк, Вольтер, Д. Дидро, П. Гольбах и др.), а также выдающегося соотечественника и старшего современника Маркса и Энгельса – Людвига Фейербаха (1804–1872). Примечательно, что уже докторская диссертация Маркса, написанная в то время, когда он ещё не встал на позиции материализма, посвящена сравнению философии Демокрита и Эпикура – основоположников атомистического учения древности.

Однако марксизм видит огромный недостаток прежнего материализма – его метафизичность: его односторонность, «застылость понятий», неспособность понять, «охватить» мир в движении и развитии, во внутренней противоречивости. Материю метафизический материализм трактовал как нечто косное, лишённое внутренних источников движения и требующее оттого внешнего «первотолчка». По этой причине домарксовский материализм зачастую был неспособен адекватно объяснить явления природы и общества, объяснить их именно как результаты развития, и оттого не мог одержать решительную победу в войне с идеализмом. Допускал, более того, уступки религии и идеализму в виде т. н. деизма – учения о том, что бог, дескать, сотворил мир и дал ему начальный «толчок» («запустил механизм»), но в дальнейшем уже не вмешивается в естественный ход процессов.

«Старый» материализм был, вообще, созерцательным, «пассивным»: в нём «…предмет, действительность, чувственность берётся только в форме объекта, или в форме созерцания, а не как человеческая чувственная деятельность, практика, не субъективно» [К. Маркс. Тезисы о Фейербахе]. «Прежние» «философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его» [там же]. Коммунистическому движению, которое и ставит перед собой цель преобразовать мир, требуется активный, деятельный материализм.

Революция, совершённая марксизмом в области философии, состоит в том, что он соединил материализм с диалектикой, «получив» диалектический материализм (материалистическую диалектику). Диалектику Ленин определяет как «…учение о развитии в его наиболее полном, глубоком и свободном от односторонности виде, учение об относительности человеческого знания, дающего нам отражение вечно развивающейся материи». Диалектика есть всеобщая теория развития природы, общества и самого познающего мышления, а также основанный на этой теории метод творческого мышления и преобразования действительности.

Всеобщность этой теории в том, что всякое развитие – будь то развитие звёзд во Вселенной, земной коры и биологической жизни на нашей планете, или же развитие человеческого общества, или же развитие любой науки, в т. ч. и самого марксизма, – всякое развитие «подчинено» диалектике, её законам.

Диалектика вскрывает «двигатель», источник всякого движения и развития – противоречие, противоборство противоположных сторон, моментов, сил, тенденций развития, находящихся в неразрывном единстве в рамках данного объекта.

Диалектика показывает, как в ходе развития внешне незаметные, постепенные, количественные изменения подготавливают изменения качественные, происходит «скачок», «перерыв постепенности»; эволюция и революция, таким образом, состоят в единстве, представляют собою внутренне связанные стороны процесса развития.

Диалектика учит, что возникающее, как результат развития, новое – это не просто отрицание старого, не отрицание «нигилистическое», «зряшное», «голое», но отрицание с сохранением всего того ценного, что содержалось в старом. Более того, само развитие идёт не по прямой, а по спирали, так что «старое» может в ходе развития как бы повторяться, только на более высоком уровне, «по-новому».

Владение диалектикой позволяет глубоко понимать и исследовать явления природы, понимать и предвидеть развитие общества, на строго научной основе строить политическую деятельность, видеть и должным образом оценивать новое, революционное, принимая в то же время и преемственность развития. Вот почему диалектика, материалистическая диалектика – важнейший теоретический фундамент коммунистического движения, и всякий сознательный коммунист должен именно на базе серьёзного изучения диалектики учиться познавать и преобразовывать мир.

«В своём рациональном виде диалектика внушает буржуазии и её доктринёрам-идеологам лишь злобу и ужас, так как в позитивное понимание существующего она включает в то же время понимание его отрицания, его необходимой гибели, каждую осуществлённую форму она рассматривает в движении, следовательно, также и с её преходящей стороны, она ни перед чем не преклоняется и по самому существу своему критична и революционна», – писал Маркс. Всё в мире движется, изменяется; всё возникает, закономерным образом развивается и приходит в итоге своего развития к неизбежной гибели – всё, включая капитализм, объявляемый апологетами этого строя «вечным» и «неустранимым». Ибо «…достойно гибели всё то, что существует» (Ф. Энгельс). Одним словом, диалектика – непримиримый враг всякого консерватизма и догматизма.

Была, однако, большая проблема: в виде законченной, стройной теории диалектика изначально была разработана как раз идеализмом – а конкретно Георгом Вильгельмом Фридрихом Гегелем (1770–1831), последним и крупнейшим представителем классического немецкого идеализма. Молодые Маркс и Энгельс тоже начинали как последователи Гегеля – гегельянцы. Идеалистический характер гегелевской диалектики состоял в том, что она являлась не теорией развития реального (материального) мира, но мистифицированным учением о самодвижении неких стоящих над материей самодостаточных «идей». Природа для Гегеля – всего лишь «инобытие “абсолютной идеи”», её отчуждение. «У Гегеля диалектика стоит на голове. Надо её поставить на ноги, чтобы вскрыть под мистической оболочкой рациональное зерно», – так выразил сущность проделанной им работы Карл Маркс.

Гений Маркса сумел разглядеть и вскрыть это самое «рациональное зерно» – учение о само движении, о внутренней противоречивости сущего – под мистической «шелухой», тогда как тогдашние материалисты – материалисты-метафизики – считали диалектику сугубо идеалистической, «спекулятивной» теорией, относясь к ней с пренебрежением. Исключение составили лишь русские революционеры-демократы – А. И. Герцен (метко назвавший диалектику «алгеброй революции») и Н. Г. Чернышевский. Однако в полной мере «синтез» материализма и диалектики осуществил Маркс. Не просто осуществил, но мастерски применил диалектический метод к исследованию капиталистического способа производства в «Капитале».

Огромное значение для становления материалистической диалектики имели крупные успехи естествознания XIX века, свидетелями коих были Маркс и Энгельс. Открытие закона сохранения и превращения энергии, клеточная теория строения живых организмов и, наконец, эволюционное учение Чарльза Дарвина – все они наглядно показали глубокую «диалектику природы», показали развитие природы, подчинённое всеобщим законам диалектики. «…эта книга даёт естественно-историческую основу нашим взглядам», – писал К. Маркс в письме к Ф. Энгельсу по поводу «Происхождения видов» Дарвина. Так что вовсе неслучайно в наши дни дарвинизм снова подвергается ожесточённым нападкам реакционеров и требует, соответственно, защиты со стороны философов-марксистов.

К сожалению, учёные-естественники в основной массе своей так и не поняли диалектику, оставшись на позициях стихийного (неосознанного) и метафизического материализма. Из-за этого они не сумели правильно понять последовавшие вскоре после смерти Энгельса революционные открытия в области физики, сделали из них ошибочные выводы. Многие видные физики встали на позиции субъективного идеализма (т.е. отрицания объективного существования реального мира, который объявляется ими лишь «комплексами ощущений» и т.п.; «материя исчезает», – твердили они) и агностицизма (отрицания познаваемости мира). Отпор такого рода воззрениям дал В. И. Ленин в работе «Материализм и эмпириокритицизм» (1909), в которой он показал: единственно верной мировоззренческой и методологической основой новейшей физики, как и всех остальных естественных наук, может быть только диалектический материализм.

В указанной работе В. И. Ленин дал классическое определение материи, как «…объективной реальности, которая дана человеку в ощущениях его, которая копируется, фотографируется, отображается нашими ощущениями, существуя независимо от них». Материя и движение (понимаемое как всякое изменение) неразрывно связаны между собой: движение есть способ существования материи. «Сказать ли: мир есть движущаяся материя или: мир есть материальное движение, от этого дело не изменяется», – утверждает Ленин.

У «прежнего» материализма, впрочем, имелся ещё один изъян: все его представители, материалистически объясняя явления природы, оставались при этом идеалистами во взглядах на общество. Они считали, что развитие общества движут идеи – научные, политические, этические и т. д. А это – взгляд ошибочный.

Маркс и Энгельс, выработав диалектико-материалистический метод, пошли дальше и распространили материализм также на понимание общества – создали исторический материализм (материалистическое понимание истории и общества). Согласно ему, «перводвигателем» общественного развития выступает развитие производительных сил – оно определяет производственные отношения людей, деление общества в те или иные исторические эпохи на те или иные классы со своими особенными, противоположными материальными (экономическими) интересами. Политическая борьба в обществе, движущая историю, есть не что иное, как противоборство классовых, материальных интересов людей. «Идеи» ж лишь выступают отражением и выражением интересов различных классов и социальных групп; они вторичны, хоть и, безусловно, оказывают активное воздействие на ход истории. Завладев массами, говорит Маркс, идея (как, например, идея коммунизма) сама становится материальной силой, преобразующей мир.

«Общественное бытие определяет общественное сознание» – такова главная формула исторического материализма. Производственные отношения образуют базис общества; «идеи», теории, представления людей входят в идеологическую, политическую и юридическую надстройку над базисом, обусловленную им, но и оказывающую обратное влияние на базис общества. Меняется (в результате революционного свержения старого строя) базис – меняется и надстройка.

Историю творят народные массы – ещё одно важное открытие исторического материализма, в корне отличающее его от разного рода идеалистических теорий, что представляют историю как деяния «великих людей», царей, героев, вождей и т. д. Марксистское понимание роли личности в истории: великие исторические деятели тем великие, что они лучше других сумели выразить интересы масс, интересы своего общественного класса, успешно поведя массы на борьбу за свои интересы.

По словам Ленина, «углубляя и развивая философский материализм, Маркс довёл его до конца, распространил его …на познание человеческого общества. Величайшим завоеванием научной мысли явился исторический материализм Маркса. Хаос и произвол, царившие до сих пор во взглядах на историю и на политику, сменились поразительно цельной и стройной научной теорией, показывающей, как из одного уклада общественной жизни развивается, вследствие роста производительных сил, другой, более высокий, – из крепостничества, например, вырастает капитализм» [«Три источника и три составных части марксизма»].

После того, как Маркс встал на точку зрения исторического материализма, он осознал, что ключом к пониманию «анатомии» общества служит политическая экономия. Маркс-философ обратился к основательному изучению тогдашней экономической науки, превратившись в Маркса-экономиста. И наиболее стоящий материал он нашёл в произведениях английских политэкономов – от Уильяма Петти (XVII век) до Адама Смита (1723–1790) и Дэвида Рикардо (1772–1823). Англия была самой передовой капиталистической страной, так что закономерно именно в работах оных британцев буржуазная экономическая наука достигла своей вершины.

Самое ценное, что они создали и что взял от них марксизм, – это трудовая теория стоимости. Согласно ей, стоимость товара (продукта, произведённого для обмена) – это воплощённый в товаре общественный труд товаропроизводителя. Чем больше труда воплощено в товаре, тем выше его стоимость, – а мерой труда служит (если отвлечься от сложности того или иного конкретного вида труда) рабочее время, общественно необходимое для изготовления единицы данного товара.

Именно с анализа товара, как самой простой, элементарной и при этом самой «массовой» формы капиталистического товарного производства, с анализа, далее, форм стоимости, – переходя после этого к категориям «денег», «капитала» и др., – начинает своё исследование капитализма в «Капитале» Карл Маркс. «От первых зачатков товарного хозяйства, от простого обмена, Маркс проследил развитие капитализма до его высших форм, до крупного производства» (В. И. Ленин).

Однако Марксова трудовая теория стоимости принципиально отлична от теории Смита и Рикардо. Маркс совершил в этом вопросе крупное открытие: в стоимости товара воплощён не просто труд, но именно труд абстрактный. Труд двойственен: он конкретный – труд конкретно ткача, кузнеца, пекаря, программиста и т. д. – и при этом он абстрактный, «труд вообще», «простой сгусток лишённого различий человеческого труда», «расходование человеческой рабочей силы, …человеческого мозга, мускулов, рук, нервов и т.д.» [«Капитал»], труд как затрата человеком своей энергии и времени. Конкретный труд, качественно определённый, создаёт потребительную стоимость, полезность товара (продукта), его способность удовлетворять некоторую человеческую потребность. Абстрактный же труд, измеряемый лишь количественно, создаёт стоимость – ту величину, или меру, на основе которой происходит в определённых соотношениях обмен товаров на рынке.

Таким образом, двойственность труда находит выражение в двойственности, противоречивости самого товара: он есть потребительная стоимость и стоимость. Товар удовлетворяет определённую потребность, но производится-то для обмена, имеет, соответственно, для своего владельца особенную ценность, отличную от его способности непосредственно удовлетворять человеческую потребность! Товары реализуются на рынке, и только там выясняется, нужен ли обществу данный товар и в данном количестве, является ли затраченный на изготовление его труд вправду общественно полезным, т.е. востребованным обществом. Товарное производство регулируется стихийно, через не реализацию части товаров и неизбежное разорение производителей-«неудачников»; здесь уже заложена возможность кризисов.

«…продукты самостоятельных, друг от друга не зависимых частных работ противостоят один одному как товары» [«Капитал»]. Из противоречия товара как потребительной стоимости и стоимости Карл Маркс, собственно, и выводит все противоречия капиталистического способа производства (как высшей ступени развития товарного производства), «развёртывание», углубление и обострение коих, находящее проявление в экономических кризисах, обусловливает неизбежную гибель капитализма с преодолением в итоге и самого товарного производства.

Буржуазные экономисты, даже самые выдающиеся и гениальные, не могли «до конца» исследовать капитализм уже в силу того обстоятельства, что все они были буржуазными учёными, выразителями интересов буржуазии, что они рассматривали поэтому капитализм как самый высокий, «естественный» и «вечный» способ производства. Маркс же с самого начала сознательно встал на позиции рабочего класса, прямо противоположные интересам буржуазии, и применил при этом диалектический метод, исторический подход к предмету своего исследования.

«...Там, где буржуазные экономисты видели отношение вещей (обмен товара на товар), там Маркс вскрыл отношение между людьми. Деньги означают, что эта связь становится всё теснее, неразрывно соединяя всю хозяйственную жизнь отдельных производителей в одно целое. Капитал означает дальнейшее развитие этой связи: товаром становится рабочая сила человека. Наёмный рабочий продаёт свою рабочую силу владельцу земли, фабрик, орудий труда. Одну часть рабочего дня рабочий употребляет на то, чтобы покрыть расходы на содержание своё и своей семьи (заработная плата), а другую часть дня рабочий трудится даром, создавая прибавочную стоимость для капиталиста, источник прибыли, источник богатства класса капиталистов» [Ленин. Три источника и три составных части марксизма]. Учёные-экономисты «до Маркса» считали, что рабочий продаёт свой труд. Маркс, подвергнув критике их воззрения, показал, что товаром пролетария на самом деле является его рабочая сила, т.е. его способность к труду.

Товар «рабочая сила» столь же противоречив, как и всякий другой товар. Его потребительная стоимость состоит в способности рабочего, прилагая свой труд к средствам производства, принадлежащим капиталисту, создавать новые товары – потребительные стоимости, служащие носителями меновой стоимости. Стоимость же данного товара равна стоимости жизненных благ, необходимых для воспроизводства рабочей силы пролетария (в т.ч. в лице потомства рабочего, которому предстоит в будущем заменить своих родителей). Трудом рабочего создаётся бóльшая стоимость, чем та, что необходима для воспроизводства его рабочей силы, – «излишек», прибавочную стоимость присваивает капиталист, владелец средств производства. Выражаясь иначе, пролетарий только одну часть рабочего дня работает «на себя» (необходимое рабочее время), а остальное время (прибавочное рабочее время) трудится на капиталиста, создавая прибавочную стоимость (принимающую формы прибыли, процента и ренты). Соотношение прибавочного и необходимого рабочего времени количественно характеризует степень эксплуатации труда капиталом.

Надо заметить, что уже Д. Рикардо подошёл к пониманию капиталистической эксплуатации. Он прямо указывал на то, что интересы рабочего и капиталиста противоположны: чем большую зарплату получит рабочий, тем меньше прибыли присвоит капиталист, и наоборот. Оттого левые рикардианцы – ранние английские социалисты – уже пытались делать из теории своего учителя радикальные выводы. Однако сам Рикардо, признавая противоположность классовых интересов, считал её «естественной» и «неустранимой». Он подошёл к истине… но остановился!

Маркс же создал теорию прибавочной стоимости, которую Ленин назвал «краеугольным камнем экономической теории Маркса». Маркс раскрыл механизм капиталистической эксплуатации, убедительно показал, что производственные отношения капиталиста и пролетария суть отношения эксплуатации второго первым, – показал в противовес попыткам буржуазных идеологов доказать единство интересов и «гармонию отношений» между капиталистами и рабочими.

Маркс дал рабочему классу понимание его коренных классовых интересов: полное освобождение от эксплуатации его капиталистами путём революционного завладения средствами общественного производства, принадлежащими ныне буржуазии. Капитализм должен в итоге развития его противоречий быть заменён на более высокую общественно-экономическую формацию – коммунизм.

Коммунизм, как политическое учение, «вечен, как сам мир». Наверное, с тех пор, как общество разделилось на эксплуататоров и эксплуатируемых, лучшие представители последних мечтали об «обществе справедливости», без эксплуатации и угнетения, без богатых и бедных. И не только мечтали, но и поднимали восстания, пытаясь силой оружия свергнуть господство угнетателей. Из истории мы знаем имена Спартака, Уота Тайлера и Томаса Мюнцера, Степана Разина и Емельяна Пугачёва, Олексы Довбуша и Устима Кармалюка.

Однако на том уровне развития эти люди не могли понять свои подлинные интересы, не могли чётко составить цели и программу движения, выработать верные пути и методы борьбы – оттого все восстания рабов и крепостных крестьян неизменно терпели поражения, были потоплены в крови.

В Новое время коммунизм впервые оформился в виде литературно-научных произведений. Некоторые их авторы получили всемирную известность и славу: Томас Мор, Томмазо Кампанелла, Анри де Сен-Симон, Шарль Фурье, Роберт Оуэн. В их трактатах, изображающих коммунистическое общество будущего, множество излишне, до мелочности подробных деталей коммунистического мироустройства; встречаются там и откровенно ошибочные представления (скажем, уравнительное распределение жизненных благ или же «казарменная» организация общества). Оно немудрено, ибо авторы не опирались на познанные объективные законы развития общества и оттого часто они просто-напросто предавались фантазиям. В их исполнении коммунизм был именно мечтаниями, но не наукой.

Тем не менее, представители «домарксового» коммунизма, которых принято называть утопическими коммунистами, верно предугадали многие существенные черты коммунистического общества: распределение по потребностям, ликвидация противоположности между физическим и умственным трудом, между городом и деревней. Так что Маркс и Энгельс создавали своё учение о коммунизме и путях его достижения – научный коммунизм – отнюдь не на пустом месте.

Научный коммунизм противоположен, однако, утопическому. Утописты, поскольку они все были идеалистами во взглядах на общество, не могли дать ответ на самый главный вопрос: как построить коммунизм? Большинство из них считало, что добиться этого можно путём пропаганды коммунистического учения в среде «образованных кругов общества». Мол, общество – в первую голову капиталисты и государственные мужи – убедится в том, что коммунизм лучше, справедливее существующего строя, и сами правящие верхи посредством реформ и изменения законов «введут» коммунизм. Это – утопия, ибо классовый интерес буржуазии состоит в том, чтобы сохранить и увековечить капитализм. Обращаться к буржуа с проповедью коммунизма в целом бессмысленно, хотя отдельные лучшие люди из числа капиталистов способны вставать на сторону рабочего класса, либо становясь его идеологами (как К. Маркс и Ф. Энгельс), либо оказывая коммунистическому движению финансовую поддержку (как, например, небезызвестный Савва Морозов).

Некоторые утописты пытались вести «пропаганду делом», создавая коммуны – такие себе зародыши коммунистического общества. Затея эта, однако, с треском провалилась, так как коммуна неизбежно разлагается господствующими вокруг неё товарно-денежными отношениями.

Кое-кто из утопистов поднимался до осознания необходимости вести борьбу за коммунизм, в т. ч. и с оружием в руках. Такие люди, как Гракх Бабёф и Огюст Бланки, вошли в историю как выдающиеся герои – борцы за коммунизм. Но путь борьбы, исповедовавшийся ими, то был путь заговоров кучки революционеров, без опоры на народные массы, в отрыве от них – путь авантюр, обречённых на провал…

Революционное открытие, сделанное в рассматриваемой области Марксом и Энгельсом и сформулированное в «Манифесте», – это то, что материальной силой борьбы за коммунизм, «могильщиком капитализма» является рабочий класс, пролетариат, класс работников наёмного труда, эксплуатируемых капиталистами. Этого не понял никто из утопистов. Все они видели в рабочем классе лишь страдающий, угнетаемый класс; они искренне хотели помочь ему, избавить его от эксплуатации и гнёта, но не видели его силу, его революционный потенциал.

Первыми это сделали Маркс и Энгельс. На то были объективные основания. В середине XIX столетия стихийная борьба молодого рабочего класса против буржуазии за свои интересы уже стала проявляться в открытых формах вплоть до вооружённых выступлений (восстания лионских и силезских ткачей). Начали формироваться специфические классовые рабочие организации – профсоюзы (тред-юнионы в Британии, рабочие союзы в Германии). Фридрих Энгельс, живя и работая в Манчестере (Англия) – крупнейшем центре текстильной промышленности мира – живо интересовался жизнью рабочих, наблюдал условия их жизни, общался с ними, выяснял их настроения. Плодом глубокого исследования рабочего класса стала его книга «Положение рабочего класса в Англии», сделавшая тогда настоящий фурор.

На основе глубокого понимания закономерностей исторического развития и непосредственного изучения рабочего класса (этим основоположники марксизма отличались от иных сегодняшних марксистов, которые берут на себя смелость выступать от имени рабочего класса, не зная его нужд и никогда с ним не общаясь!) Маркс и Энгельс пришли к выводу: пролетариат сам способен себя освободить. Путь к коммунизму – через организованную классовую борьбу пролетариата.

Капитализм не только породил могущественные производительные силы, со стихийным развитием которых существующее общество уже не может совладать; «…буржуазия не только выковала оружие, несущее ей смерть; она породила и людей, которые направят против неё это оружие, – современных рабочих, пролетариев» [«Манифест»]. Развитие капитализма, несмотря на все проводимые ради его сохранения социальные реформы, ведёт к ухудшению положения рабочего класса, а значит, и к росту его недовольства, его возмущения существующими порядками. Общество всё более раскалывается на два непримиримых классовых лагеря – буржуазии и пролетариата, между которыми располагается хоть и поддерживаемый искусственно буржуазным государством, но всё равно постепенно гибнущий, не имеющий будущего слой мелкой буржуазии (т.н. «средний класс»).

Пролетариат растёт численно, концентрируется на крупных предприятиях, развивается в интеллектуальном отношении, организуется в национальном и мировом масштабе, чему не в последней степени способствует развитие средств коммуникации, включая Интернет. Растёт его сила – и он это всё более осознаёт.

Конечно, всё это лишь общая тенденция, развитию которой слишком многое мешает. Буржуазия всячески стремится разрушить единство рабочего класса, «сталкивая» его отряды с особыми национальными и отраслевыми интересами. Социальными реформами она ослабляет напряжение в обществе, подкупает рабочий класс или же отдельные привилегированные его слои подачками. Пролетариат разлагают, «умиротворяют», склоняют к «классовому сотрудничеству» находящиеся на содержании буржуазии профсоюзные лидеры и социал-демократические партии. Оболванивают пролетарские массы денно и нощно могущественные масс-медиа.

Но самое главное: «сам по себе» пролетариат, организованный в профсоюзы, стачкомы и т. п., способен вести только лишь экономическую борьбу – борьбу непосредственно за свои экономические интересы: за повышение заработной платы, сокращение рабочего дня, улучшение условий труда. Чтобы поднять рабочий класс на политическую борьбу, на решительную борьбу за революционное свержение капиталистических порядков, необходима рабочая, коммунистическая партия.

Коммунисты выступают как наиболее сознательный и политически грамотный, революционный авангард рабочего класса, как «партия нового типа», чьи программные цели, организационные принципы, методы и формы борьбы в корне отличаются от таковых у буржуазных парламентских партий. «У них [у коммунистов] нет никаких интересов, отдельных от интересов всего пролетариата в целом» [«Манифест»]. «Ближайшая цель коммунистов…: формирование пролетариата в класс, ниспровержение господства буржуазии, завоевание пролетариатом политической власти». А далее «пролетариат использует своё политическое господство для того, чтобы вырвать у буржуазии шаг за шагом весь капитал, централизовать все орудия производства в руках государства, т. е. пролетариата, организованного как господствующий класс, и возможно более быстро увеличить сумму производительных сил» [там же].

Коммунисты обязаны всеми возможными средствами и путями вести работу в среде пролетариата (понимая его широко, как класс всех наёмных работников, независимо от того, заняты они физическим или умственным трудом), вносить в него классовое самосознание, убеждать в необходимости ликвидации капитализма и реализации на этой основе подлинных классовых интересов рабочего класса. Чтобы пролетариат выполнил свою историческую миссию ниспровергателя капитализма, он должен превратиться из «класса в себе» в «класс для себя» – а это невозможно без организующей роли коммунистической партии. Первой такой партией был Союз Коммунистов, для которого Маркс и Энгельс и написали программу – «Манифест». Её лучшие традиции продолжили российские большевики, первыми взявшие власть.

Разработанные Лениным и воплощённые под его руководством теоретические основы партийного строительства, его учение о пролетарской революции также представляют ценнейшее теоретическое наследие марксизма, требующее усвоения и творческой разработки применительно к современным условиям.

…Сам Маркс в письме к И. Вейдемейеру (от 5 марта 1852 года) отмечал: «То, что я сделал нового, состояло в доказательстве следующего: 1) что существование классов связано лишь с определёнными историческими фазами развития производства, 2) что классовая борьба пролетариата необходимо ведёт к диктатуре пролетариата, 3) что эта диктатура сама составляет лишь переход к уничтожению всяких классов и к обществу без классов». Однако эти открытые им тенденции развития никогда не осуществятся «сами собой», без нашей борьбы.

Коммунисты отличаются от других партий, помимо всего прочего, тем, что располагают прочным теоретическим фундаментом, что даёт им возможность на сугубо научной основе вести борьбу за коренное преобразование общества. Вопрос лишь в том, чтобы овладевать знаниями, учиться применять марксистский метод на практике, для решения стоящих перед нами в настоящий момент сложных задач, развивать нашу теорию, не допуская её догматического «закостенения».

Ноябрь 2013 года

Система охраняемых территорий в США Изучение особо охраняемых природных территорий(ООПТ) США представляет особый интерес по многим причинам...

ЧТО ТАКОЕ УВЕРЕННОЕ ПОВЕДЕНИЕ В МЕЖЛИЧНОСТНЫХ ОТНОШЕНИЯХ? Исторически существует три основных модели различий, существующих между...

ЧТО ПРОИСХОДИТ, КОГДА МЫ ССОРИМСЯ Не понимая различий, существующих между мужчинами и женщинами, очень легко довести дело до ссоры...

ЧТО ПРОИСХОДИТ ВО ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ? Если вы все еще «неправильно» связаны с матерью, вы избегаете отделения и независимого взрослого существования...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: