О себе. О тех, кто со мной рядом.

Я в этом году, окончив семилетку в родной деревне, поступил учиться в восьмой класс Козловской средней школы. До школы этой надо было идти двенадцать километров, если идти по большой дороге; и десять километров, если идти по тропинке через овраг и деревню Пиндиково. Надо было ходить только пешком. Итак, я начал учиться в школе, где преподавании всех предметов велось на русском языке. В процессе учебы я легко усваивал математику, по всем трем предметам математики, по алгебре, геометрии, тригонометрии имел оценки только пятерки. Успешно учился по физике, химии; испытывал трудности в учебе по гуманитарным предметам. Успехи мои по некоторым предметам выглядели так. По географии итоговую оценку за первую четверть я имел «двойку», за вторую – «тройку», за третью – «четверку», за четвертую – «пятерку». Итоговую оценку за учебный год учитель Иван Нилович Нилов выставил мне «четверку». Учился в этой школе три года. Из нашей деревни вместе со мной учились Костя Хельдерт, Петя Ергачев, Валентин Харитонов, Миша (фамилию его я забыл), Валя Мотова.

Ученики 8-б класса Козловской средней школы. В центре классный руководитель Н.Г.Смирнов.

Из них окончили школу только трое: я, Костя и Валя. Из деревни в школу мы отправлялись на неделю, ходили пешком, приходили домой на выходной день. Иногда весной и осенью в хорошую погоду каждый день приходили домой. В Козловке жили на квартире, в первый год я жил у Луниных недалеко от школы, в семье их было двое: мать и сын Петя, который был на два года моложе меня. Во второй год жил у Бочкаревых, позже вместе с ребятами из нашей деревни у старушки Морсковой. На что жили, чем питались? Я всегда на неделю из дома брал с собой каравай «хлеба», испеченного нашей матерью из помеси тертой картошки и муки, где девяносто процентов было картошки. Я специально слово хлеб заключил в кавычки, потому что это было какое-то серое вещество без всякого вкуса, но не отрава. Такой «хлеб» я ел все три года учебы в Козловке. Мы деревенские ребята завидовали козловчанам, которые могли есть нормальный хлеб, получаемый по карточкам. Из деревенских ребят только Костя получал хлеб по карточкам, потому что отец был государственным служащим – лесничим и погиб в войне. Я сделал попытку получить такие хлебные карточки. С этой целью пошел на прием в райисполком, принял меня заместитель председателя Лунин (не из тех Луниных, где я жил). Когда я обратился к нему с таким вопросом, он мне сказал так: «Детям колхозников не положено». Так что у меня есть претензии к Советской власти.

В это время в нашей стране установился какой-то непонятный порядок, непонятный политический строй. В деревнях в послевоенное время колхозники жили также плохо, как в годы войны, может и хуже. Весь собранный урожай зерна на колхозных полях сдавали государству. Был жесткий план госпоставки зерна. Определялся объем натуроплаты за работу МТС, за работу по обработке и вспашке колхозных полей, по уборке урожая, за работу, которая предусматривалась выполнять в колхозах, но фактически не выполнялась. Кроме того, колхозники с личного подворья должны были ежегодно сдать в государство 200 литров молока, 40 килограммов мяса, 100 штук куриных яиц, шерсти и еще что-то. Дополнительно должны были платить огромный сельскохозяйственный налог. В деревнях были вырублены все яблони, потому что за каждую яблоню должны были платить налог в государство. Колхозники должны были работать, выработать установленный минимум 200 трудодней без всякой оплаты, как говорили за палку, имея виду под палкой число единицу, как один трудодень. В противном случае отбирали приусадебный участок в 30 соток. Картошка, выращенная в огороде, спасала сельчан от голодной смерти. Люди стремились уехать из деревни в город, но не могли. Колхозники не имели паспорта, без паспорта в городе невозможно было устроиться на работе. Молодые люди учебу в школе рассматривали как способ, каким можно было уехать из деревни. В городе люди жили лучше. В это время в газетах писали о счастливой жизни народа. Народ все ждал, надеялся, что вот-вот улучшится жизнь. Мы в то же время в школе писали сочинение на тему: «Нас вырастил Сталин на верность народу, на труд и на подвиги нас вдохновил». Но мы продолжали учиться, надеялись, что таким способом мы можем добиться лучшей жизни. Нам еще надо было платить за учебу в школе 150 рублей за учебный год, для нас это было большие деньги, такие деньги можно было добыть, только продавая картошку и лук, выращенные в огороде. Чтобы продавать приходилось ходить за Волгу в Марийский поселок Лопатино (теперешний город Волжск), на 18 километров возили на санках эти выращенные в огороде овощи, и таким способом заработать нужные деньги.

В таких условиях в 1949 году я окончил Козловскую среднюю школу, получил аттестат зрелости. Вот я сейчас держу в руках этот аттестат, смотрю на оценки. Вижу: оценки по алгебре, геометрии, тригонометрии «пятерки». По русскому языку, литературе, физике, химии «четверки». По трем предметам вижу «тройки»: это по биологии, истории, иностранному (немецкому) языку. Уроков немецкого языка у нас в 9 и 10 классах не было, не было в школе учителя по этому предмету. Но экзамен за полный курс средней школы мы сдавали, подготовились к экзаменам по этому предмету самостоятельно, а учителя для приема экзамена пригласили из другой школы. Поэтому понятно, почему из нас большинство получили «тройку». Вручая аттестат зрелости, нам учителя говорили, что нам вручили путевку в жизнь. Эта была правда. Теперь хочется вспомнить тех ребят, которые учились вместе со мной. В 1946 году в двух восьмых классах учились больше сорока ребят, многие из них оставили учебу по разным причинам. В 1949 году вместе со мной окончили школу, получили аттестат 18 человек. О судьбе многих из них, об их дальнейшей жизни, о том, кем они стали, я узнал недавно. Мой брат Арсентий, который сейчас живет в Козловке, недавно передал мне книгу Н.В.Маклакова под названием «Козловская средняя школа № 1 и ее выпускники». Он в этой книге пишет почти обо всех выпускниках школы за всю историю существования школы. Пишет и о судьбе, жизни выпускников 1949 года. Вот что он пишет о некоторых из тех, кто сидел со мной рядом за партой. Я привожу его слова дословно. Хельдерт Константин Афанасьевич (из деревни Дятлино) один из лучших выпускников выехал в город Ленинград и поступил в военно-механический институт. Он после окончания ЛВМИ был направлен на работу в город Ижевск в качестве инженера на крупный завод. Он дослужился до начальника конструкторского бюро, внес большой вклад в развитие ракетной техники.

Тележников А.С. поступил в Московский госуниверситет, на факультет механико-математический. После окончания института работал в Министерстве торговли СССР главным специалистом по проектированию и установке АСУ.

Горленко Юрий Николаевич поступил в Казанский авиационный институт. Затем работал инженером на Казанском авиационном заводе.

ЧТО ТАКОЕ УВЕРЕННОЕ ПОВЕДЕНИЕ В МЕЖЛИЧНОСТНЫХ ОТНОШЕНИЯХ? Исторически существует три основных модели различий, существующих между...

Что будет с Землей, если ось ее сместится на 6666 км? Что будет с Землей? - задался я вопросом...

Система охраняемых территорий в США Изучение особо охраняемых природных территорий(ООПТ) США представляет особый интерес по многим причинам...

ЧТО И КАК ПИСАЛИ О МОДЕ В ЖУРНАЛАХ НАЧАЛА XX ВЕКА Первый номер журнала «Аполлон» за 1909 г. начинался, по сути, с программного заявления редакции журнала...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: