Фреска Успенского собора XII в. во Владимире.

На расстоянии нескольких дней пешего пути на запад от Киева в междуречье Южного Буга и Днестра широкой полосой лежали богатейшие земли Волыни, граничившие с Польшей на северо-западе и половецкими степями на юге. Волынь отделяла от центральных районов Киевской Руси и наиболее отдалённые юго-западные территории, входившие в состав этого государства, — земли галицкие, простиравшиеся от Венгрии до самого устья Дуная. Такое приграничное расположение этих земель заставляло русских князей проявлять серьёзное внимание к ним в заботе о западных рубежах своих владений. Так, Святослав во время своего византийского похода завоевал устье Дуная, а сын его Владимир заложил в 988 г. на Волыни город, дав ему своё имя. Впоследствии Владимир-Волынский стал столицей Волынского княжества.

Вместе с тем богатство галицких и волынских земель, их непосредственная связь с Венгрией и Польшей, налаженные торговые отношения с Византией через Чёрное море позволяли местной знати и князьям вести достаточно независимую от Киева политику. А в XII в. Галич вслед за Новгородом и Полоцком обособился от центра Киевской державы. Этому способствовала и заносчивость местных бояр, чьи угодья и усадьбы могли сравниться с княжескими. Трудно было править этими землями, постоянно вступая в спор с боярством.

Не случайно после смерти Ярослава Мудрого, разделившего все княжества Киевской Руси между своими шестью наследниками, города Галицкого и Волынского княжеств обычно отдавались в управление князьям-изгоям, т. е. младшим, второстепенным потомкам. Например, пятому сыну Ярослава — Игорю — достался в княжение Владимир-Волынский; позже правнукам Ярослава — Васильку и Володарю Ростиславичам — были выделены: первому Теребовль, а второму Перемышль. Это вызвало ненависть к братьям Ростиславичам сына Игоря — Давыда, претендовавшего на эти города. Однако съезд князей в Любече, созванный в 1097 г. для обсуждения вопросов престолонаследия, постановил: «Пусть каждый князь владеет отчиной своей». Такое решение ещё более разозлило Давыда Игоревича, и он принял участие в заговоре против Василька, в результате которого тот был ослеплён. Мало того, Давыд захватил Дорогобуж, находившийся на Волынской земле, став князем Дорогобужским, а затем напал и на Теребовль, стоявший уже на земле Галицкой. Возмущённые братья Василько и Володарь, объединившись, лишили Давыда Игоревича его удела, избавившись тем самым от опасного соседа.

После смерти Ростиславичей в начале XII в. за галицкий престол вновь разгорелась борьба. Победил в ней сын Володаря Владимирко, вокняжившийся в Галиче в 1141 г. Именно он предпринял первую попытку объединить Галицкое княжество с Волынским. Однако вскоре Владимирко вступил в спор и пререкания с советом бояр, которые в отместку за это, втайне от князя, решили лишить его княжества. В 1144 г., воспользовавшись временным отсутствием Владимирка, который уехал вместе со своей дружиной на дальнюю охоту, галицкие бояре пригласили на престол ещё одного внука Володаря — Ивана Ростиславича, княжившего в небольшом городке Звенигороде неподалёку от Галича. Возвратившийся Владимирко вынужден был с боем отстаивать свои княжеские права. Его дружина осадила Галич, и хотя горожане, возглавляемые боярами, отчаянно защищали Ивана, тому всё же пришлось уступить. Иван бежал в придунайскую область Берлади (в районе молдавского города Берлад, или Бырлад), от названия которой в дальнейшем получил прозвище Берладник.

А Владимирко, вновь заняв галицкий престол, правил ещё девять лет, постоянно споря с боярами, укрощая их притязания на власть и утверждая собственный авторитет. К концу жизни он чувствовал себя столь неуязвимым и сильным, что в 1153 г. выгнал из Галича посла великого киевского князя Изяслава Мстиславича, а сам стал готовиться к войне за киевский престол. Однако во время этой подготовки Владимирко внезапно скончался.

Сын же его, Ярослав, прозванный впоследствии то ли за недюжинный ум, то ли за знание языков Осмомыслом, сразу же заняв престол своего отца, вовсе не желал начинать княжение с военных действий против Киева. Он вернул посла с дороги, пригласил его на похороны почившего князя и вручил ему грамоту для Изяслава, где писал: «...Прими меня в сыновья наряду с сыном своим Мстиславом: пусть Мстислав ездит подле твоего стремени по одной стороне, а я буду ездить по другой, со всеми своими полками». Это было подобострастное послание, рассчитанное на мирный исход затеянной отцом ссоры. Однако война состоялась в том же году, но вело её боярское ополчение. Ярослав же остался от неё в стороне. Киевляне поняли, что в Галиче пришёл к власти отнюдь не юный отрок, а тонкий политик. Спустя несколько лет галицкое боярство взбунтовалось против Ярослава и обратилось к киевскому князю: «Только явишь стягы — и мы отступим от Ярослава», — однако киевляне не стали собирать рать.

Под властью Ярослава Осмомысла Галицкое княжество начало упрочиваться, богатеть, пользоваться уважением европейских владык. Но в 1156 г. на безоблачном горизонте Ярослава вновь возникла тень давнего возмутителя спокойствия — Ивана Берладника. Он объявился на службе у союзника Юрия Долгорукого — Святослава Ольговича, а в скором времени предал и его и был отправлен Долгоруким в заточение в Суздаль. Узнав об этом, Ярослав Осмомысл послал к Юрию свои дружины, чтобы забрать Ивана в Галич и тут казнить. Но неожиданно Берладник сбежал от суздальцев в Чернигов, а через два года появился вновь на Дунае, откуда, собрав 60-тысячное войско и заручившись поддержкой нового киевского князя Изяслава Ярославича, пошёл войной на Галич. Однако Ярослав, проведав о том, опередил Изяслава и штурмом взял Киев. Иван опять бежал и через три года оказался в Византии, где и умер. Правда, ходили слухи, что умер он не своей смертью, а был отравлен.

Слава Ярослава росла. О том, сколь могущественной державой стало при этом князе Галицкое княжество, можно судить по обращению к нему автора «Слова о полку Игореве»: «Галичкы Осмомысле Ярославе! Высоко сидишь на своем златокованном столе, подпер горы Угорьскыи (Венгерские, т. е. Карпаты. — Прим. ред.)своими железными полками, заступив королю путь, затворив Дунаю ворота, меча бремены (бросая тяжести. — Прим. ред.)чрез облакы, суды рядя до Дуная. Грозы твои по землям текут, отворяешь Киеву врата, стреляешь с отчего злата стола салтанов за землями». Эта поэтическая характеристика вполне соответствовала действительности. Дружины Ярослава Осмомысла брали Киев, стеной стояли по Дунаю против войск венгерского короля, их опасалась даже Византия. Ярослав крепко держал власть в своей вотчине, поощряя преданных, карая недовольных.

Но нелегко было укротить местное боярство. А тут ещё и сын Ярослава Владимир взбунтовался против отца и вместе с матерью, княгиней Ольгой, сбежал в Польшу. Ярослав проклял их и взял в жёны некую Настасью. Но бояре приняли сторону изгнанников. Они арестовали Ярослава и сожгли на костре Настасью. Ольга вернулась в Галич, и Ярослав был выпущен из заточения, после того как дал клятву примириться с законной женой. Князь Игорь Святославич, главный герой «Слова о полку Игореве», попытался примирить Ярослава с Владимиром. Но истинного примирения так и не вышло. Умирая в 1187 г., Ярослав Осмомысл завещал престол сыну Настасьи — Олегу.

И вновь в Галиче вспыхнула смута. Бояре изгнали Олега и призвали к себе Владимира, но и тот пришёлся им не по нутру, ибо был более склонен к пьянству и развлечениям, нежели к

государственным делам. Владимир бежал в Венгрию, но венгерский король заточил его в башне и, захватив Галич, поставил там княжить своего сына Андрея. Галичане же, недовольные правлением иноземца, продолжали искать себе русского князя, предлагая престол то волынскому князю Роману Мстиславичу, то сыну Ивана Берладника Ростиславу Ивановичу. Но Ростислава убили венгры. А тем временем Владимир бежал из венгерского плена в Германию и с помощью поляков, содействовавших ему по приказу императора Фридриха Барбароссы, вернул себе галицкий престол. Его княжение не отличалось ни нравственностью, ни порядком, но прокняжил он всё-таки вплоть до 1199 г.

После смерти Владимира галицкий престол захватил поддержанный Польшей волынский князь Роман Мстиславич, уже претендовавший на Галич в годы прошедшей смуты. Во Владимире-Волынском он был третьим князем из рода Владимира Мономаха, и в период его княжения Волынь завоевала уважение и авторитет среди европейских стран, стала сильным государством как в военном, так и в экономическом отношениях. Роман был смелым, твёрдым и решительным человеком.

Именно такому князю и было под силу окончательно объединить мятежные галицкие земли с волынскими в одно Галицко-Волынское княжество. Романа не смущала данная им галицкому боярству присяга, и в своей внутренней политике он круто и жестоко расправлялся с недовольной его действиями знатью. Многие бояре были им истреблены, некоторые в страхе бежали от казней Романа Мстиславича. Он мечом расширял пределы своего нового княжества, организуя военные походы на Литву, половцев, поляков и даже на Киев, который, хотя и не надолго, был присоединён к Галицко-Волынскому княжеству. Его послов и торговых людей принимали и в Константинополе, и в Германии, и в Польше. В его владениях нашёл себе убежище византийский император Алексей III Ангел, изгнанный из Константинополя крестоносцами. В Европе Романа называли «королём», а русские летописи говорят о нём как о «самодержце всея Руси».

Смерть Романа была неожиданна. Отправившись в военный поход в Германию, он случайно столкнулся с польским отрядом, решившим, что Роман идёт воевать в люблинских землях. Бой произошёл в июле 1205 г. Вот как описывает это событие французская хроника XIII в.: «Король Руси, по имени Роман, выйдя за пределы своих границ и желая пройти через Польшу в Саксонию... по воле Божьей убит двумя братьями, князьями польскими, Лешком и Конрадом, на реке Висле».

Старшему сыну Романа, Даниилу, в то время было всего четыре года, а младшему, Васильку, и того меньше. Между волынскими и галицкими боярами вспыхнул спор: волынцы предлагали отдать престол княгине-вдове, галичане же во

главе с боярином Владиславом Кормиличем решили пригласить к себе сыновей Игоря Святославича — Романа, Святослава и Владимира, княживших тогда в Чернигове. Княгине-вдове пришлось вместе с детьми бежать из Галича подземным ходом — «изыйде дырою градною». Долгое время за власть в Галиче и на Волыни шла борьба между разными претендентами. Наконец одолели братья Игоревичи.

Приехав из Чернигова в Галич, они начали своё княжение с жестоких расправ: казнили пятьсот бояр и тем вызвали ненависть у галичан. Владислав Кормилич обратился за помощью к венгерскому королю Андрею II, и тот прислал в Галич свои войска. Венгры арестовали братьев Игоревичей. Кормилич же, взяв власть в свои руки, возглавил боярское ополчение и даже пытался присоединиться к венгерским войскам, выступившим против польского князя Лешка. Но король Андрей II и князь Лешко довольно быстро договорились между собой и, решив, что «не есть лепо (нехорошо, непристойно. — Прим. ред.) боярину княжить в Галиче», поделили Галицко-Волынское княжество. К Венгрии отошёл Галич, а к Польше — Перемышль. Пришлось боярству бороться теперь уже с иностранными захватчиками. По всему княжеству поднялось народное восстание. В 1211 г. венгры были изгнаны из Галича. Бояре выкупили из плена всех трёх братьев Игоревичей и повесили их. А на галицкий престол был торжественно возведён малолетний Даниил. Но не надолго. Опасаясь властной княгини Анны, стремившейся править самостоятельно, Владислав Кормилич изгнал её с Даниилом из Галича и сам стал править в городе. Это ещё раз свидетельствует о силе галицкого боярства.

Только в 1221 г. возмужавший Даниил, обвенчавшись с дочерью новгородского князя Мстислава Удалого и заручившись его поддержкой, смог вернуться в свою вотчину. Дружины Мстислава приступом взяли непокорный Галич, и сам Мстислав временно занял галицкий престол. Даниил же с братом Васильком стал княжить во Владимире-Волынском. 31 мая 1223 г. вместе с Мстиславом Удалым Даниил принял участие в первой общерусской битве с ордами Чингихана на реке Калке и был ранен.

В 1228 г. Мстислав Удалой умер. Галицкий престол освободился, и Даниил вновь начал добиваться возвращения его себе. Однако, как говорит летопись, «бояре же галичьстии Данила князем называху, а сами всю землю держаху». Наперебой приглашая Даниила в свои усадьбы-крепости, они втихомолку организовывали против него заговоры. Так, в 1230 г. заговорщики решили убить Даниила во время заседания совета бояр, и только Василько, присутствовавший на заседании, обнажил меч, почувствовав недоброе, и тем самым предотвратил убийство брата. Неудача не утихомирила бояр: один из них — Филипп — пригласил обоих князей на пир в свой замок, но друг Даниила, тысяцкий Демьян, предупредил их:

Мы видели, какою силою пользовались бояре в Галиче, силою, пред которою никло значение князя; легко понять, что князь с таким характером, как Роман, вскоре должен был враждебно столкнуться с этою силою. «Не передавивши пчёл, мёду не есть», — говорил он; и вот лучшие бояре погибли от него, как говорят, в страшных муках, другие — разбежались; Роман возвратил их обещанием всяких милостей, но скоро под разными предлогами подверг их той же участи. Оставя по себе такую кровавую память в Галиче, в остальной Руси, Роман слыл грозным бичом окрестных варваров — половцев, литвы, ятвягов, добрым подвижником за Русскую землю, достойным наследником прадеда своего Мономаха. «Он стремился на поганых, как лев, — говорит народное поэтическое предание, — сердит был, как рысь, губил их, как крокодил, перелетал земли их, как орёл, и храбр он был, как тур, ревновал (т. е. стремился быть подобным. — Прим. ред.) деду своему Мономаху». Мы видели, что одною из главных сторон деятельности князей наших было построение городов, население пустынных пространств: Роман заставлял побеждённых литовцев расчищать леса под пашню, но тщетно казалось для современников старание Романа отучить дикарей от грабежа, приучить к мирным, земледельческим занятиям, и вот осталась поговорка: „Роман! Роман! Худым живёшь, литвою орёшь (т. е. пашешь. — Прим. ред.)"».

Чем было Игоревичам избавиться от бояр галицких, которые не давали им покоя своими крамолами? Игоревичи решились действовать по примеру Романа, решились передавить пчёл, чтобы есть спокойно мёд, и вот, воспользовавшись первым удобным случаем, они велели бить галицкую дружину: 500 человек из неё погибло, в том числе двое знатнейших бояр — Юрий Витанович и Илья Щепанович, но другие разбежались; между ними Владислав, которому преимущественно Игоревичи были обязаны Галицкою волостью, и двое других, Судислав и Филипп, отправились в Венгрию».

«Яко пир зол есть». Василько арестовал 28 заговорщиков, но Даниил отпустил их, надеясь расположить боярство к себе. Однако расчёт князя не оправдался.

Тогда Даниил собрал «вече отроков» — молодых дружинников, и они поддержали его, а сотский Микула посоветовал: «Господине! Не погнетши пчел — меду не ядати». Этот совет Даниил взял себе на вооружение в борьбе с непокорным галицким боярством. Но только к 1234 г. с помощью верного Василька и своих «отроков» Даниил смог овладеть галицким престолом. При этом между братьями было заключено соглашение о «двуедином» правлении: оба — галицкий и волынский князья — решали все вопросы совместно, но в самых важных делах последнее слово оставалось за галицким князем. Такая форма правления позволяла восстановить разрушенное смутой Галицко-Волынское княжество как единое целое.

С первых дней княжения на галицком престоле перед Даниилом встала сложнейшая задача — укрепить ослабленное годами безначалия государство, защитить его от посягательств со стороны соседей, восстановить внутри него порядок и спокойствие. Прежде всего Даниил начал реорганизацию своих дружин, пополнив их (впервые в русской истории) отрядами стрельцов, вооружённых луками. С этим войском он в 1239 г., накануне Батыева нашествия, захватил Киев. Затем Даниил вступил в борьбу с черниговскими князьями, не забывшими участи Игоревых сыновей, но к этому времени примирившимися с галицкими боярами и пытавшимися с их помощью утвердиться в Юго-Западной Руси. В 1245 г. под городом Ярославом на севере Галицкой земли Даниил наголову разбил объединённые силы черниговцев, венгров, поляков и местного боярства, окончательно утвердив княжескую власть в своей вотчине. Несколько позже он пришёл на помощь полоцкому князю Товтивиллу и вступил в борьбу с литовским князем Миндовгом.

Но одновременно Даниил не забывал и о хозяйственном укреплении своего княжества. При нём вновь стали налаживаться торговые связи с

ЧТО И КАК ПИСАЛИ О МОДЕ В ЖУРНАЛАХ НАЧАЛА XX ВЕКА Первый номер журнала «Аполлон» за 1909 г. начинался, по сути, с программного заявления редакции журнала...

ЧТО ТАКОЕ УВЕРЕННОЕ ПОВЕДЕНИЕ В МЕЖЛИЧНОСТНЫХ ОТНОШЕНИЯХ? Исторически существует три основных модели различий, существующих между...

Что будет с Землей, если ось ее сместится на 6666 км? Что будет с Землей? - задался я вопросом...

Конфликты в семейной жизни. Как это изменить? Редкий брак и взаимоотношения существуют без конфликтов и напряженности. Через это проходят все...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: