Консенсусные методы: интеграция и политика мультикультурализма

В отличие от ассимиляции регулирование этнического кон­фликта методом интеграции ставит целью не устранение этни­ческих различий, а лишь их деполитизацию. В основе метода лежит стремление интегрировать все существующие в государ­стве этнические группы в единое политическое целое на основе общей (гражданской, национальной или патриотической) идентичности, более широкой, чем этническая идентичность. Этни­ческие различия сохраняются как одна из красок жизни, но не как факт политики. Интеграция предполагает создание усло­вий, при которых государство вступает в отношения с индиви­дами, а не с культурными группами. При этом этническая при­надлежность индивида никоим образом не влияет на объем его политических прав, свобод и обязанностей как гражданина или подданного государства. Проводя политику интеграции, цент­ральное правительство выступает за сглаживание и нивелиров­ку политических составляющих межэтнических различий. Это означает подчеркивание равенства представителей различных этнических групп в политических правах и экономических воз­можностях, причем не через более или менее искренние заявле­ния или жесты политкорректности, а через организованную си­стему мер по преодолению любых проявлений сегрегации, борьбу с дискриминацией по этническому признаку со стороны боль­шинства и преодоление хотя бы наиболее вопиющих проявле­ний ксенофобии и этнорасизма. Как известно, предельно остро эта проблема стоит в ряде стран Западной Европы, особенно во Франции и Австрии, а также, хотя и в меньшей степени, в Гер­мании и Италии. Среди новых демократий — Латвия, Слова­кия, Эстония. В определенной степени она проявляется и в ме­гаполисах России.

В качестве особой формы межэтнической политической ин­теграции рассматриваются политические проекты, которые ста­вят целью временно объединить различные группы численных меньшинств против общего этнического или этноконфессио-нального противника. В связи с этим в литературе приводятся примеры подъема англиканства в Ирландии XVIII—XIX вв., ко­торый способствовал достижению общепротестантского едине­ния перед угрозой восстания политически подчиненного като­лического большинства. Сходным образом, чтобы создать широ­кое политическое единство белого меньшинства против подчиненного черного большинства в 1950—1960-е гг., южноафри­канское правительство содействовало политической интегра­ции всех групп белого населения (не только африкаанс, но и англичан, греков, итальянцев и евреев—выходцев из Евро­пы), которые стали в равной мере пользоваться политически­ми и экономическими благами режима апартеида. Одной из мер израильского правительства по расширению единого фронта про­тив палестинцев являлось затушевывание культурных различий между еврейскими группами сефарлов и ашкенази. На протя-

жении XIX в. политически доминировавшее протестантское английское меньшинство Квебека воспринимало ирландцев-ка­толиков и других англоязычных мигрантов как естественных союзников против франкофонов-квебекцев. Современные фран-ко-квебекцы, являющиеся меньшинством в составе Канадской Федерации, будучи обеспокоены низкими показателями рожда­емости среди франко-канадцев, обращаются с призывами к по­литической блокировке с небелыми, но франкоговорящими иммигрантами (с о-ва Гаити, из Сенегала и бывших француз­ских колоний) (194, 19).

Политика интеграции может осуществляться в двух вариан­тах — либеральном и мультикультуралистском. Различия между ними касаются приоритета, отдаваемого различным видам прав (личным правам и свободам индивида или же коллективным правам меньшинств) как основе политической интеграции. Ли­беральные интеграционисты выступают за развитие и защиту равных прав индивидов, принадлежащих к разным этническим группам, а не коллективных прав этнических общностей. Муль-тикультурализм означает такую ориентацию публичной поли­тики, которая уделяет большее внимание коллективным правам и интересам меньшинств. Мультикультурализм интерпретирует равенство как равенство не только индивидуальных, но и кол­лективных прав, включая право на отдельные и сосуществую­щие идентичности. Это означает государственное признание особенностей культуры, языка, религиозных практик, которые определяют особые идентичности этнических групп, и содей­ствие их сохранению.

Восприятие политики интеграции ее объектами (этнически­ми меньшинствами) может варьировать в зависимости от типа этнической группы. Как этнотерриториальные, так и этнодиас-порные группы стремятся добиться признания и защиты своих интересов в рамках политической системы плюрального обще­ства. Однако их интересы различаются в зависимости от ситуа­ции. Если этнотерриториальная группа воспринимает угрозу своей культуре и системе убеждений, то ее политической целью становится достижение признания и защиты своего особого коллективного статуса. Если меньшинство экономически непри­вилегированно (например, в случае этнодиаспорных групп, осо­бенно этноклассов), то его целью является преололение этого неравенства через определенное сочетание государственных суб­сидий и улучшение экономических возможностей для членов группы. Если группа испытывает затруднения из-за политичес­кого неравенства или если ее лидеры считают, что группе необходим больший доступ к власти как инструмент защиты других коллективных интересов, акцент будет ставиться на достиже­нии равенства политических прав. Лежащий в основе всех трех целей принцип один и тот же: группа этнического меньшинства стремится к равенству статуса и возможностей с другими груп­пами (201; 125; 310).

Д. Горовиц предложил типологию, включающую пять меха­низмов политической интеграции, направленных на ослабле­ние этнического конфликта. В качестве таковых Горовиц пред­лагает рассматривать: 1) территориальное рассредоточение вла­сти, которое умножает число центров власти, чтобы тем самым «отвести жар» от центрального уровня; 2) резервирование слу­жебных постов на этнической основе с целью подхлестнуть внутриэтническое соревнование на местном уровне; 3) специ­альные политические стимулы к межэтническому сотрудниче­ству, такие, как избирательные законы, эффективно способству­ющие формированию межэтнических предвыборных коалиций посредством системы сложения голосов; 4) политика поддерж­ки альтернативных по отношению к этническим социальных групп и идентичностей, таких, как классовые или территори­альные, и переноса политических акцентов именно на такие «перпендикулярные» линии социального расщепления; 5) со­кращение неравенства между группами путем управляемого рас­пределения ресурсов (151, 597—600).

Центральным политическим механизмом для стимулирова­ния межэтнического сотрудничества, с точки зрения интегра-ционистов, является попытка содействовать образованию ши­роких, «все-включаюших» (по отношению к этничности) партий и коалиций, построенных по принципу сложения голосов. По замыслу, это может существенно ослабить моноэтничные партии и уменьшить политический вес радикальных этничес­ких политиков. Согласно Горовицу, этнически разделенные об­щества нуждаются в таких избирательных системах, которые фрагментируют поддержку одной или нескольких этнических групп (особенно групп большинства), побуждают к межэтни­ческим переговорам, способствуют формированию полиэтни­ческих коалиций, создавая тем самым текучесть и многополюс­ный баланс. Для достижения этих целей в допускающих сво­бодные выборы политических системах пригодны три типа избирательных систем: система последовательных предпочтений и альтернативного голосования, система смешанных списков с реестром общих избирателей, а также система одномандатного голосования в полиэтнических избирательных округах. Для каж-

дой из этих избирательных систем целью является способство­вание сложению полученных кандидатами или партиями голо­сов поверх линий этнического разделения.

По мнению Горовица, чтобы победить на выборах, структу­рированных по принципу сложения голосов, политики будут вынуждены стремиться к тому, чтобы занять второе или третье место в предпочтениях избирателей из не своей этнической груп­пы, которые при простой мажоритарной системе за них не про­голосовали бы. Для того чтобы получить голоса, позволяющие оказаться в предпочтениях вторыми или третьими, лидеры дол­жны вести себя умеренно по отношению к другим этническим группам. Горовиц реалистично признает, что спекуляции на эт­нических темах неизбежно будут иметь место, но то же относит­ся и к умеренности. Реагируя на набор стимулов, присущий из­бирательной системе сложения голосов, большинство ненасыт­но рвущихся к власти политиков из обеих этнических групп будут состязаться в том, чтобы выглядеть наиболее умеренными в глазах максимально возможного числа избирателей обеих групп, по­этому будут конкурировать друг с другом в стремлении опреде­лить и занять политический центр. В результате, центростреми­тельные силы интеграции смогут одолеть центробежные. В ка­честве примеров успешного межэтнического сложения голосов Горовиц ссылается на систему, установленную конституцией Шри-Ланки 1978 г., и на электоральную политику индийского штата Керала, где четыре основных этнических блока распреде­ляют власть в текучей системе меняющихся коалиций и альян­сов (147; 148).

При конфликтологической оценке эффективности интегра­ции как метода регулирования этнополитического конфликта ученые отмечают несколько обстоятельств. Во-первых, возмож­ности успеха интеграции зависят от уровня существующей меж­этнической напряженности. Имеющиеся примеры успешной интеграции включают случаи умеренных (а не острых) форм межэтнической напряженности, т.е. тех, в которых уровень по­литизации этнических идентичностей не стал высоким. К ним относят случай Канады, где иммигрантские общины приобрели общую канадскую гражданскую идентичность, которая допол­нила их первоначальную этническую идентичность, случай ин­теграции азиатских мигрантов в США, случай Австралии, где возникла группа «новых австралийцев» после волны послевоен­ных миграций из Европы. Следует учитывать, однако, что все эти случаи успешной интеграции касаются мигрантов в новую страну, когда мигранты в принципе желают адаптировать свои культуры к новой родине и принимают гражданскую идентич­ность. При острых конфликтах применение метода интеграции сопряжено с более серьезными трудностями. В литературе от­мечается, что в обозримом будущем католики Ольстера, баски Испании, тамилы Шри-Ланки, китайцы Малайзии вряд ли мо­гут быть интегрированы в одно политическое целое с домини­рующим этническим большинством. Напротив, скорее всего сопротивление проектам нежелательной интеграции/ассимиля­ции будет весьма высоким и может спровоцировать в ответ эт­нические возрождения и сецессионизм, как это произошло в Бирме, Гане, Судане и Уганде и как это происходит в Израиле (152, 567-568).

Во-вторых, шансы интеграции на успех зависят от готовнос­ти к ней не только меньшинства, но и большинства. Интегра­ция — улица с двусторонним движением. Как правило, взаимо­согласованные проекты интеграции имеют достаточные шансы на успех. Однако там, где этнические общности стремятся к большему, чем гражданское равенство или чем равенство воз­можностей, и настаивают на автономии или самоуправлении, проекты интеграции попадают на более зыбкую почву. Этни­ческие общности, проживающие на территории своих предков, менее готовы, чем, например, индивиды-иммигранты, игнори­ровать свою культуру и принимать новую, объединяющую иден­тичность. В США и Канаде коренные американцы сопротивля­ются ассимиляции и придерживаются требований получения той или иной формы самоуправления, называя себя коренными, «первыми нациями», чтобы подчеркнуть моральную значимость своих требований на культурную защиту (194, 18).

В-третьих, как показывает опыт, в чистом виде либеральные интеграционные проекты редко бывают успешными без под­держки со стороны публичной политики мультикультурализма. Особенно это касается современных развитых стран, стоящих перед необходимостью управлять процессом крупномасштабных иммиграций, который приводит к образованию новых этничес­ких обшин. С этим связан постепенный отход от духа класси­ческого либерализма в практике интеграционной деятельности, направленной на урегулирование отношений с этническими мигрантами, у которых в основном проявляется желание не ус­транять, а, наоборот, поддерживать культурные различия и по возможности получать для своих групп наиболее жирные куски государственного финансирования.

Данная проблема приводит к нормативному разделению мне­ний между либеральными интеграционистами (которых обви-

няют в нетерпимости) и либеральными мультикультуралистами (которых обвиняют в подмене либерализма своего рода реляти­визмом, примиренчески относящимся к иллиберализму и на­рушениям индивидуальных прав, например, в мусульманских школах). Самая серьезная критика мультикультурализма связа­на отнюдь не с убожеством бюрократического дискурса мульти-культурной политкорректное™, а с тем, что мультикультура-лизм в принципе сопряжен с опасностью реполитизации этни­ческих различий и поэтому не может быть эффективным способом в реализации стратегии устранения и деполитизации этнических движений. Действительно, мультикультурализм мо­жет оказывать значительное влияние на экономическую поли­тику и на политику в целом. Экономически он обеспечивает переход от программ на повышение индивидуальных возмож­ностей к программам, которые предоставляют статусы и эконо­мические возможности на основе этничности. Политически это обусловливает возникновение институционализированных форм этнической политики, осуществляемой этническими партиями и предоставляющей гарантии, что этнические интересы будут учтены при принятии решений. Как показывает опыт всех без исключения развитых западных стран, неизменным политиче­ским последствием публичной политики мультикультурализма по отношению к постоянно и в массовом масштабе возрастаю­щему числу этнических мигрантов является рост этнической ин-толерантности и контрмобилизации членов доминирующих групп против несправедливого, по их мнению, материального обеспе­чения и политического доминирования меньшинств. Справед­ливо отмечается, что политика аффирмативного действия по от­ношению к меньшинствам часто приводит в «дискриминации наоборот» по отношению к правам большинства. Подобный эф­фект бумеранга приобретает растущее значение в этнической политике практически каждого западного общества, которое пошло на уступки мультикультурализму, включая США, Вели­кобританию, Францию и Германию.

В ответ на это сторонники мультикультурной (в отличие от либеральной) интеграции отмечают, что для достижения успеха политики интеграции важную роль играет особенно тонкая ба­лансировка индивидуальных и групповых прав в деятельности правовых институтов по смягчению этнического конфликта. В связи с этим наиболее взвешенным представляется взгляд уме­ренных либеральных мультикультуралистов, которые отмечают, что не подрывающие базовых принципов либерализма (т.е. прав личности) и бюджет государства меры правовой защиты групповых прав (такие, как обеспечение множественности офици­альных языков, обучение на своем языке, установленная специ­альным законом защита титульных групп, доступ к радио и СМИ, признание особых религиозных практик и обычаев) могут дать этническим группам ощущение спокойной уверенности в том, что их культурная идентичность в рамках полиэтнического об­щества достаточно защищена (254; 186; 175; 176).

Система охраняемых территорий в США Изучение особо охраняемых природных территорий(ООПТ) США представляет особый интерес по многим причинам...

Что способствует осуществлению желаний? Стопроцентная, непоколебимая уверенность в своем...

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

ЧТО ПРОИСХОДИТ, КОГДА МЫ ССОРИМСЯ Не понимая различий, существующих между мужчинами и женщинами, очень легко довести дело до ссоры...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: