ВВЕДЕНИЕ СБОРА ЗА ПОКРОВИТЕЛЬСТВО

Я, Тибо, граф Блуа... извещаю, что каноники св. Авита Орлеанского, явившись передо мною, жаловались на утеснения, чинимые злыми людьми некоему селению их, именуемому Сериз, каковое [селение] от предков моих они в дар получили. И дабы утеснения эти с божьею и моею помощью прекратить, определили они мне [взимать] со свободных поселенцев означенного селения... сбор за покровительство, именно в праздник св. Ремигия, по 2 секстария овса с каждой гостизы... Я же по любви к богу... и за разрешение... мне сбора за покровительство селение и свободных поселенцев его взял под свою защиту и охрану принял, с обязательством... защищать и охранять их против кого бы то ни было.

Аббат, по совету монахов своих, передал... Фулько охрану означенных селений. За охрану взимать Фулько и наследнику его с каждого впрягаемого в плуг животного, будет ли то бык, корова, осёл или лошадь, по 12 денариев... ежегодно; если же запряженному в плуг животному будет дан в припряжку козёл, считать его за быка... С крестьянина, обрабатывающего землю лопатой, взимать по 10 денариев, если нет у него упряжного животного... И да будет ведомо, что тот, кто будет нести означенную охрану, ничего сверх положенного с оных селений ни просьбами, ни силою взимать не должен...

ПРАВА ЦЕРКВИ ФЛАВИНЬИ НА НАДЕЛЫ КРЕСТЬЯН (1232 г.)

Я, Гуго, герцог Бургундии. Извещаем всех, кто увидит настоящие грамоты, что так как по всей Бургундии существует обычай, в силу которого люди, платящие талью, где бы и чьи бы они ни были, могут освобождаться от подсудности и уходить из сеньории тех, кто получает от них талью[51], то в силу этого обычая и названные люди могут поступать подобным же образом. Мансы[52] же таковых людей и имущество на них... остаются сеньорам, которые вольны распоряжаться ими по своему усмотрению, исключая имущество, какое они держат от других сеньоров. И вот мы, исходя из того, что так ведется по всей Бургундии и на земле нашей, дали настоящие грамоты за нашей печатью аббату и церкви Флавиньи, желая и жалуя, чтобы они... мансами вышеназванных людей и имуществом их могли, как выше упомянуто, владеть и пользоваться...

Хронист Жан де Венетт (1307 - 1370) – монах, одно время поддерживал движение Этьена Марселя, затем перешёл на сторону королевского правительства. В своей хронике он хотя и порицает восставших крестьян, но с сочувствием относится к ним.

А. Бедствия французского крестьянства в 1358 г.,

В этом 1358 году много неукрепленных селений превратило свои церкви в настоящие замки, окопавши их рвами, установивши на башнях и колокольнях военные машины, камни и баллисты, чтобы защищаться от бригандов в случае их нападения, а это, как кажется, случалось очень часто. По ночам на вершине этих башен бодрствовали часовые. Стояли там дети, чтобы предупредить о приближении неприятеля. Заметивши их издали, они поднимали тревогу трубными звуками и колокольным звоном. При этом сигнале крестьяне, покидая свои дома и поля, возможно скорее искали убежища в церкви. Другие, по берегам Луары, проводили ночи со своими семьями и скотом вдали от своих хижин, на островах реки или же в лодках, поставленных на якоря посредине ее течения.

В этом [1358] году виноградники, источник благотворной влаги, веселящей сердце человека, не возделывались; поля не обсеменялись и не вспахивались; быки и овцы не ходили по пастбищам; церкви и дома... повсюду носили следы всепожирающего пламени или представляли груды печальных, еще дымящихся развалин. Глаз не услаждался, как прежде, видом зеленых лугов и желтеющих нив, но наталкивался всюду на терния и сорные травы. Колокола не звонили радостно, призывая верных к божественной службе, а лишь били тревогу, подавая сигнал к бегству крестьян при приближении неприятелей. Что сказать мне еще? Самая отчаянная нищета царила повсюду, особенно между крестьянами, ибо сеньоры переполняли их страдания, отнимая у них и имущество и их бедную жизнь. Хотя количество оставшегося скота — крупного и мелкого — было ничтожно, сеньоры все же требовали платежей за каждую голову, по 10 солидов за быка, по 4 или 5 за овцу. И все же они редко обременяли себя заботами о том, чтобы защищать своих вассалов от набегов и нападений неприятелей...

И вот в то время, как теснили и совсем не защищали [от врагов] вместе с прочими городами город Париж, приключилось близ него одно неслыханное никогда происшествие. Именно, летом того же 1358 г. проживавшие в диоцезе[53] Бовэ в окрестностях Сен-Лу, де-Шерен и Клермона крестьяне, видя бедствия и утеснения, которые со всех сторон им учиняли и от которых дворяне не только их не защищали, а, напротив, еще больше, наподобие врагов, их теснили, с оружием в руках поднялись против французской знати. И, собравшись в великом множестве, поставили капитаном одного отличавшегося среди них наибольшим смыслом и происходившего из селения Мело крестьянина, именно Гильома, именуемого Карлом[54]. И вот, выступивши с оружием и знаменами, распространились по всей округе и всех знатных мужчин, каких только встречали, даже собственных сеньоров своих, убивали и уничтожали без жалости. Не довольствуясь этим, дома и крепости дворян сравнивали с землей и, что еще более достойно жалости, знатных дам и малых детей их, которых встречали, предавали мучительной смерти. Так разгромили они сильнейший замок де-Курновиль и многих знатных мужчин и женщин, которые укрывались в нём, поразили насмерть. И до того усилилась эта напасть, что даже наблюдалось то же самое в окрестностях Парижа, ибо, если кто из дворян осмеливался показаться за пределами укреплённых мест, крестьяне его тотчас же замечали и, захвативши в свои руки, либо убивали, либо подвергали жестоким побоям. Означенные поселяне усилились настолько, что их набралось более пяти тысяч, стремившихся знатных людей с их поместьями и их женами и детьми уничтожить. По этой причине дворяне на некоторое время притихли и не смели показываться как прежде. Однако это чудовищное дело продолжалось недолго, ибо, как бы сами собою, а не по божьему попущению и не по справедливому соизволению верховного владыки, но сами по себе начали его, как я полагаю, означенные поселяне. И вот потому все их стремления в скором времени кончились и пошли прахом, ибо если вначале, как им казалось, они действовали, движимые неким соображением справедливости, так как сеньоры их не защищали, а [напротив] теснили, то [затем] обратились они на дела позорные и ужасные... И вот потому, что чинили такое зло, не смогли они долго держаться… Дворяне, наблюдавшие всё это, постепенно собрались с силами и пошли на них, соблюдая мудрую осторожность, с оружием. В скором времени король Наварры некоторых их капитанов ласковыми словами приманил к себе и, когда они ничего не подозревали [плохого] и ни о чем не думали, убил их. А по убиении их напал со своими приближёнными и графом Сен-Поль на прочих, во множестве собравшихся у селения Мон Дидье, поразил их мечом и истребил их, и не осталось неразумное дело их без наказания, ибо рыцари и дворяне снова собравшись с силой и сгорая жаждой мщения, соединились в сильные отряды и, проходя по деревенским поселениям, многие из них предали пламени, а крестьян и всех, кого считали вредными, беспощадно убивали в домах, в виноградниках и на поле. От пожаров тех пострадал… крест св. Авдоена и многие другие поселения открытой страны, которых я не видел и поэтому говорить о них здесь не буду.

В том же 1358 году, когда герцог Нормандский, регент королевства, все еще продолжал упорствовать в своей опале, которую он наложил... на жителей города Парижа, множество их собралось в городе Мо. Госпожа герцогиня[55] со знатью удалилась из этого города в укрепление Мо. И вот в отсутствие герцога, который был далеко, возникла ссора между засевшими в том укреплении дворянами и набольшими города Мо, которые действовали вместе с другими горожанами. Ибо, как рассказывают, некоторые из парижан явились с оружием в Мо, так как горожане Мо, ненавидевшие дворян по причине испытываемых от них утеснений, выражали большое желание напасть на них вооруженной силой при условии получения надежной подмоги из Парижа, что и было исполнено. И вот горожане напали на дворян, засевших в укреплении вместе с герцогинею, и по очереди сражались с ними на мосту перед замковыми воротами. Однако дворяне, более искушенные в военном деле, одолели горожан с помощью мечей и победили их. И после этой победы вышли из крепости и, рыская по городу Мо, как бешеные, всюду и без разбора избивали людей, за исключением тех, коим удалось убежать. Весь город они предали разграблению, мужчин и женщин взятых в плен, заперли в укреплении Мо и всё, что можно было взять в церквах и домах, взяли. А потом весь город предали пламени и всё, что могли, разрушили в нём, за исключением крепостей. А совершивши это, рассыпались, как бешеные, по окрестностям, убивая мужчин, которых встречали, и предавая пламени поселения. И такие в это время в округе Мо учинены были дворянством Франции неистовства, что не нужно было приходить для разорения отечества недругам — англичанам, ибо поистине англичане— главные враги королевства — не смогли бы наделать столько зла, сколько сделали тогда собственные дворяне.

[Хрестоматия по истории средних веков / под ред. Н. П. Грацианского и С. Д. Сказкина. М.: Учпедгиз, 1950. Т. 2. С. 49-52].

Жан Фруассар (1337 - после 1404) – поэт и французский хронист. По своему происхождению – горожанин (родился в г. Валансьен), но большую часть своей жизни провёл при знатных феодальных дворах Англии (в том числе и королевском) и Франции, заслуженно приобрёл славу «певца рыцарства». Автор произведений куртуазной поэзии. Прославился как историк английского и французского рыцарства. В своих «Хрониках» изложил многие события 1327 - 1400 гг., главным образом Столетней войны. Описал насилия и разрушения, которые чинили англичане на территории Франции, с которыми заодно действовал крупный северофранцузский феодал и король Наваррский Карл Злой и его сторонники, так называемые «наваррцы». Грабежи и насилия во Франции того времени производили и отряды (компании) мародёров (бриганды), которые служили в качестве наёмников в армиях воюющих сторон и в период перемирий грабили местное население. Народные движения – Парижское восстание 1356-1358 гг. и Жакерию 1358 гг. – Фруассар или обходил молчанием, или осуждал.

Вскоре после освобождения короля Наварры случился удивительный и великий мятеж во многих областях королевства Франции, именно: в Бовэзи, Бри, на Марне, в Лаоннэ, Валуа и по всей стране до Суассона. Некие люди из деревень собрались без вождя в Бовэзи, и было их вначале не более 100 человек. Они говорили, что дворянство королевства Франции — рыцари и оруженосцы — опозорили и предали королевство и что было бы великим благом их всех уничтожить. И тому, кто так говорил, каждый кричал: «Истинную правду он сказал: позор тому, кто будет помехой истреблению дворян всех до последнего!» Потом собрались и пошли в беспорядке, не имея никакого оружия, кроме палок с железными наконечниками и ножей, прежде всего к дому одного ближайшего рыцаря. Они разгромили и предали пламени дом, а рыцаря, его жену и детей— малолетних и взрослых — убили... Так они поступили со многими замками и добрыми домами и умножились настолько, что их уже было добрых 6 тыс.; всюду, где они проходили, их число возрастало, ибо каждый из людей их звания за ними следовал; рыцари же, дамы, оруженосцы и их жены бежали, унося на своей шее малых детей, по 10 и по 20 миль до тех пор, пока не считали себя в безопасности, и бросали на произвол судьбы и свои дома, и имущество. А эти злодеи, собравшиеся без вождя и без оружия, громили и сжигали все на своем пути, убивали всех дворян, которых встречали истязали и насиловали всех дам и девиц без жалости и милосердия, как бешеные собаки... Выбрали короля из своей среды, который, как говорили, происходил из Клермона в Бовэзи, и поставили его первым над первыми. И величали его, короля, Жак Простак. Они сожгли и начисто разгромили в области Бовэзи, а также в окрестностях Корби, Амьена и Мондидье более 60 добрых домов и крепких замков, и если бы бог не пришел на помощь своей благостью, эти злодеи так бы размножились, что погибли бы все благородные воины, святая церковь и все зажиточные люди по всему королевству, ибо таким же образом действовали названные люди и в области Бри, и в Патуа. Пришлось всем дамам и девицам страны, и рыцарям, и оруженосцам, которые успели от них избавиться, бежать в Мо, в Бри поодиночке, как умели, между прочим, и герцогине Нормандской. И спасались бегством все высокопоставленные дамы, как и другие, если не хотели стать жертвами истязания, изнасилования и злой смерти. Точно таким же образом поименованные люди действовали между Парижем и Нуайоном, между Парижем и Суассоном, между Суассоном и Ан, в Вермандуа и по всей стране до Куси. И тут творили они великие злодейства и разгромили в области Куси, Валуа, епископства Ланского, Суассона и Санли более 100 замков и добрых домов рыцарей и оруженосцев, а всех, кого хватали, грабили и убивали. Но бог по своей благости ниспослал спасение, за которое его надо премного благодарить, как вы сейчас увидите из нижеследующего.

Когда дворянство из Корби, Вермандуа, Валуа и [других] земель, где действовали и чинили свои неистовства эти злодеи, увидало свои дома разгромленными, а своих близких умерщвленными, оно обратилось за помощью к своим друзьям во Фландрии, Геннегау, Брабанте... Тогда тотчас же сошлось достаточно [людей] отовсюду. Собралось и иноземное дворянство, и местное, которое руководило им. И стали тогда ловить и обезглавливать этих злодеев без жалости и милосердия и всюду, где их встречали, вешать на деревьях. Даже король Наварры в один день положил их более 3 тыс. неподалеку от Клермона в Бовэзи, но их было такое множество, что, соберись они все вместе, было бы добрых 100 тыс. Когда их спрашивали, зачем они затеяли всё это, отвечали, что не знают, но что, видя поступки других, сами поступали по их примеру и что полагали своим долгом уничтожить таким образом знатных и благородных людей всего света, чтобы не осталось из них в живых ни единого...

[Практикум по истории средних веков /сост. М. Л. Абрамсон, С. А. Сливко, М. М. Фрейденберг. – М.: Просвещение,1988. Вып.2. С. 24-25].

ЧТО И КАК ПИСАЛИ О МОДЕ В ЖУРНАЛАХ НАЧАЛА XX ВЕКА Первый номер журнала «Аполлон» за 1909 г. начинался, по сути, с программного заявления редакции журнала...

Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...

Система охраняемых территорий в США Изучение особо охраняемых природных территорий(ООПТ) США представляет особый интерес по многим причинам...

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: