Завоевание Россией Северного Кавказа. Кавказская война 1830—1864 гг.

Территорию Северного Кавказа отличало географическое и этническое своеобразие. Весьма специфическими были и природные условия, с чем напрямую было связано неоднородное экономи­ческое состояние отдельных регионов. Крайне неравномерно раз­вивалось земледелие. В Северной Осетии, Чечне, Ингушетии име­лись удобные для него предгорные районы и долины рек. Самой плодородной частью Дагестана была северная, заселенная кумыка­ми. Здесь находились обширные пахотные земли, сады и виноград­ники. Вместе с тем в горных частях Дагестана и Чечни условия для земледелия были неблагоприятными. Поэтому главной отраслью хозяйства было отгонное скотоводство: зимой скот пасли на равни­нах и в речных долинах, а весной перегоняли на горные пастбища. В целом сельское хозяйство было малорентабельным и едва обеспечивало материальные нужды горцев.

Природные условия и хозяйственный уклад определяли различия в социально-политических отношениях народов Северного Кавказа. Так, в равнинной и предгорной областях существовало имущественное неравенство. Здесь ранее, чем в других местах, сло­жились социальные группы крупных землевладельцев и выделя­лась местная знать. На этой основе сформировались довольно ус­тойчивые государственные образования — Аварское, Казикумыкское, Дербентское ханства, шамхальство Тарковское и др. В этих государствах оформились институты власти: политической, судеб­ной, налоговой и т. д.

В горных районах существовали "вольные общества", которые состояли из союзов нескольких соседских общин. Внутри "вольных обществ" организация людей была связана кровным родством или общей территорией проживания. Так, господствующим обществен­ным организмом Чечни был тайп — патриархальная экзогамная группа людей, происходившая от одного предка.

В первой половине XIX в. постепенно изменялась и социаль­ная структура "вольных обществ". Внутри них происходило иму­щественное расслоение. Среди вольных общинников (узденей) поя­вилась более зажиточная часть населения, тяготившаяся патриар­хальными отношениями, стремившаяся к дальнейшему обогаще­нию и защите своего имущества как от внутренних, так и внешних посягательств. Наряду со средними слоями стала выделяться об­

щинная знать. Она формировалась в основном из вожаков и орга­низаторов военных отрядов, предназначенных для набегов на со­седние территории (белады в Дагестане, бятчаги в Чечне). Помимо военных вождей и узденской верхушки значительную роль играло мусульманское духовенство. Оно пользовалось огромным авторите­том, осуществляло наследственный раздел имущества, совершало браки, обладало широкими судебными функциями на основе зако­нов шариата. Это приводило к столкновению духовенства с ханами и беками, которые стремились сохранить консервативные адаты как форму организации общественной жизни¹.

Таким образом, социально-политический водораздел на Север­ном Кавказе в первой четверти XIX в. был связан с углублением имущественного неравенства, борьбой между сторонниками адатов и шариата, территориальными разногласиями между ханами, бе­ками и представителями отдельных "вольных обществ". Зрели ус­ловия для глубокого социального конфликта.

Воинственная тенденция насильственного распространения ислама и замена адатов шариатом на всей территории Северного Кавказа стала наиболее ярким выражением этого конфликта. Во главе нового движения стояли духовенство, узденская верхушка и предводители "вольных обществ", обогатившиеся во время воен­ных походов. Социальная напряженность усугублялась внешней опасностью со стороны России, что ускоряло тенденцию к объеди­нению и созданию вместо политической раздробленности единого государства, способного более эффективно как защищать свою тер­риторию, так и осуществлять внешнюю экспансию.

Взаимоотношения России с народами Северного сии на Северном Кавказа имели длительную историю. Во второй половине XVIII — начале XIX в. многие северо-кавказские племена и общины под влиянием раз­личных политических обстоятельств обращались к России с прось­бой о покровительстве и даже о принятии в подданство. Однако заключенные с Россией акты местные владетели не рассматривали как постоянные. В большинстве случаев подчинение России имело лишь номинальный характер. Русское правительство также не счи­тало присоединение полным и окончательным, не спешило распро­странять на Северный Кавказ свою военную и гражданскую адми­нистрацию. До определенного времени такое положение устраива­ло обе стороны.

¹ Адаты (араб. — обычай) представляли собой законы обычного права у народов Северного Кавказа. Многие нормы сложились в условиях родоплеменных отношений (кровная месть, выкуп, калым и т. д.). В исполнении адатов важную роль играли решения третейского суда и постановления сельской общины. Различие местных условий обусловило разнообразие ада­тов. Таким образом, они были одним из препятствий к формированию об­щей государственности на Северном Кавказе.

Присоединение Закавказья в корне изменило позицию России. Русское правительство не могло осуществлять свои внешнеполити­ческие цели в Закавказье, не укрепившись на Северном Кавказе. Весь этот край оставался фактически автономным и неспокойным в военно-политическом отношении. Против России выступала Кабарда. Часть "вольных обществ" Дагестана вообще не признавала рос­сийской власти. Аварские ханы занимали двуличную позицию. На русские земли совершались набеги из Чечни, Дагестана, горных районов Северо-Западного Кавказа (Черкесии).

После завершения наполеоновских войн программа русского правительства в отношении Северного Кавказа претерпела серьез­ные изменения. Прежние, в основном мирные способы — заигрыва­ние с горскими народами и подкуп их верхушки — были заменены военно-политическими карательными акциями. Русское правитель­ство не отдавало себе отчета в том, с какими сложностями придет­ся столкнуться при покорении "вольных обществ" Кавказа, и рас­считывало решить эту проблему в короткие сроки.

На Кавказ был направлен герой Отечественной войны 1812 г. генерал А. П. Ермолов в должности Главноуправляющего и коман­дующего Кавказским корпусом. Он приступил к решительным дей­ствиям, прибегая зачастую к насильственным средствам. Ермолов полагал необходимым создать военный кордон против Чечни на реке Сунжа и против Дагестана путем переноса Кавказской линии в его равнинные и прибрежные районы, то есть вытеснить население далеко в горы и покончить тем самым с широко распространенной набеговой системой. Одновременно Ермолов стремился расширить и укрепить связи с теми народами и властителями на Северном Кавказе, которые поддерживали Россию. Таким образом, он прово­дил своеобразную политику "кнута и пряника".

С 1817 г. Ермолов начал планомерное продвижение в глубь Чечни и Дагестана путем обустройства безопасных дорог (прорубка просек) и строительства укрепленных пунктов. В 1817—1819 гг. были построены крепости Грозная и Внезапная, что дало возможность контролировать плодородную долину р. Сунжа — территорию, со­предельную с Чечней. Для обороны Военно-Грузинской дороги был создан второй кордон — от Моздокской крепости до Дарьяльского ущелья. Он прикрывал грузинское направление от набегов чечен­цев. Благодаря акциям Ермолова в 1818—1819 гг. линия военно-экономической и политической блокады стягивалась все туже. Пол­ностью была изолирована мятежная Авария. Это требовало под­креплений русских сил на Кавказе, которые Ермолов постоянно испрашивал у Александра I. Блокада сопровождалась широкой практикой выдачи заложников (аманатов). Их брали для гарантии^ прекращения набегов и использовали в качестве средства полити­ческого нажима на "вольные общества".

В 20-х годах XIX в. по инициативе Ермолова в ответ на про­должавшиеся набеги были предприняты военные экспедиции в

Чечню, Ингушетию, Северную Осетию, Кабарду и Закубанье, со­провождавшиеся уничтожением аулов, посевов и садов. В резуль­тате вспыхнули новые выступления горцев, которые жестоко по­давлялись русскими войсками.

Это еще больше накалило обстановку. Усилилась антирусская пропаганда. В различных частях Северного Кавказа стали появ­ляться пророки (или распространялись слухи о них), которые яко­бы должны были избавить население от русского владычества. Воз­никали и реальные антирусские движения, наиболее сильное из которых происходило в 1825 г. под руководством Бейбулата Тайма-зова.

В условиях широкого антироссийского движения, и внутренних социально-политических процессов среди горских народов начала формироваться на основе ислама идеология кавказского мюридизма. Ее основателями стали Мухаммед Ярагский (духовный глава Дагестана) и Гази-Магомед (Кази-мулла, 1795—1832 гг.). Последний воспринял идеи известно­го на Кавказе богослова, мюршида Дагестана шейха Джемал-Эдина, проповедовавшего учение тариката — одну из разновидностей исламской религии. (Учение включало полное отречение от всего, что выходило за рамки ислама, постоянное духовное совершенст­вование, отказ от мирских проблем.)

Гази-Магомед и будущий третий имам на Северном Кавказе Шамиль стали мюридами, учениками Джемал-Эдина. Раньше лица, возглавлявшие то или иное движение, объявлялись шейхами и про­роками, чтобы противопоставить себя ханам и бекам. Гази-Маго­мед стал первым, кто выдвинул идею объединения народов Чечни и Дагестана на основе ислама. Он и позднее Шамиль чисто религи­озные догмы тариката трактовали значительно шире своих учите­лей. Они переносили их из духовно-религиозной сферы в область практических социально-правовых отношений и приспосабливали к нуждам военного времени. В отличие от Джемал-Эдина, в этом их поддерживал Магомед Ярагский.

Мюридизм был своеобразным религиозно-политическим уче­нием. Его появление было связано с необходимостью перестройки социально-экономических и политических отношений внутри кав­казских народов. Это учение, как и многие другие идеологические течения, затрагивало главные стороны жизни общества — вопросы собственности и власти (чего не касался тарикат). Мюридизм под­разумевал не только духовное совершенствование на основе му­сульманской религии, но и безусловное подчинение вождям и на­ставникам. Для него был характерен религиозный фанатизм. Це­лью мюридистского движения стало широкое и насильственное распространение шариата на все горские народы.

Частью мюридистского учения был газават (джихад) — одно из предписаний ислама, призывавшее к "священной войне" против "неверных" до полного их уничтожения или обращения в мусуль­манство. Он подразумевал обязательность религиозной войны, осо­бенно против "отступников" — соплеменников и "неверных" сосе­дей для каждого совершеннолетнего и здорового мусульманина. Газават стал мощным идейным оружием в антирусской войне.

Теория мюридизма и насаждение шариата способствовали на определенный период сплочению горских народов, преодолению их политической разобщенности в тот момент, когда внутри горских обществ сложились предпосылки для политического объединения и образования государственности.

Основными приверженцами мюридизма, кроме мусульманско­го духовенства, были уздени. Большая часть владетелей и предво­дителей горских народов относилась к этому учению отрицательно, видя в нем ущемление своих прав и привилегий. Поэтому мюри­дизм не распространился на всю территорию Северного Кавказа. Осетины, кабардинцы и другие народы не приняли его. В основном идеи мюридизма преобладали в Чечне и горном Дагестане. Однако некоторые представители горской знати дальновидно усмотрели в этом учении возможность (путем замены адатов на шариат) узако­нения различных форм социального неравенства и, в первую оче­редь, охраны частной собственности на землю. Поэтому такие вла­детели, как шамхал Тарковский, Аслан-хан Казикумукский и др., поддержали Кази-муллу и его учение.

Гази-Магомед в 1828 г. был провозглашен Мухаммедом Ярагским первым имамом — полити­ческим и духовным руководителем народов Дагестана и Чечни. Свою деятельность он начал с походов в глубь Дагестана для распространения там шариата и повел активную борьбу против России. Соб­ранные Гази-Магомедом войска в 1828 г. напали на Сунжинскую линию, желая овладеть крепостью Внезапная. В 1829 г. он предпри­нял поход на Хунзах (Авария), окончившийся неудачей. Одновре­менно, пытаясь создать полностью подвластную ему территорию (имамат), он стремился подчинить себе кавказских владетелей, в первую очередь, аварских ханов. Деятельность Гази-Магомеда обо­стрила внутренние междоусобицы. Войну против русских и "мест­ных предателей" он рассматривал как средство достижения своих политических и социальных целей среди горских народов. Публич­но объявив России газават в 1830 г., Кази-мулла фактически явил­ся зачинщиком войны на Северном Кавказе.

Понимая опасность его действий, русское правительство, по прямому указанию Николая I, приняло решение подавить это дви­жение. И. Ф. Паскевич, преемник А. П. Ермолова, обратился в 1830 г. со специальной "Прокламацией к -населению Дагестана и кавказских гор". В ней он обвинил Кази-муллу в "возмущении спо-

койствия" и в ответ объявил ему войну. С этого момента Россия была прочно втянута во внутренние раздоры народов Северного Кавказа, развернулась затяжная Кавказская война против имамата.

Расчеты Николая I, Паскевича, других государственных и военных деятелей России на быструю победу провалились. Этому способствовали географические условия Северного Кавказа, свое­образие менталитета горских народов, их фанатизм, ярая привер­женность исламу и идее газавата. России постоянно не хватало во­енных сил и материальных ресурсов на Кавказе. Она не имела еди­ной стратегии и тактики борьбы, часто меняя способы покорения горских народов: создание прочного кордона вокруг имамата, его военно-экономическая изоляция, карательные походы в глубь гор, планомерное продвижение на территории имамата. В политическом плане использовалась тактика переговоров с отдельными горскими владетелями, которые не желали подчиняться Шамилю, различно­го рода социально-политических поблажек им, вплоть до прямого подкупа. (Эта практика приобрела особое распространение во время командования на Кавказе М. С. Воронцова.) Главный политический лозунг правительства в это время — Россия воюет не против горских народов, а против Шамиля и его сподвижников.

Непосредственное руководство операциями осуществляло во­енное министерство во главе с А. И. Чернышевым. Оно же опреде­ляло численность войск и было ответственно за их материально-техническое обеспечение. Важнейшие военно-политические реше­ния принимал лично Николай I на основе донесений кавказских наместников, которые обладали значительной самостоятельностью на Кавказе и авторитетом в Санкт-Петербурге.

Кавказским корпусом, позднее армией, последовательно командовали: генерал-фельдмаршал И. Ф. Паскевич, генерал Е. А. Головин, генерал-адъютант А. И. Нейгардт, генерал-адъютант граф М. С. Воронцов, генерал-фельдмаршал князь А. И. Барятин­ский. В 50-е годы Главный штаб Кавказской армии возглавлял будущий военный министр Д. А. Милютин. Численность русских войск на Кавказе постепенно наращивалась от 60 тыс. человек при 120 орудиях в период командования А. П. Ермолова до более 100 тыс. человек при 900—1000 орудий после Крымской войны. В Кавказской войне часть командного состава действовала успешно, другая — проявила полную бездарность и неспособность ориенти­роваться в местной обстановке.

Стратегия горцев заключалась в активной обороне своей тер­ритории, осуществлении прорыва кордонной линии и набегах на наиболее богатые и плохо защищенные поселения вокруг имамата. Эти набеги использовались для захвата добычи, т. е. обогащения горских предводителей и пополнения казны имамата. Одновремен­но практиковался захват пленных как во время набегов, так и в ходе военных действий. Их содержали высоко в горах в тяжелых античеловеческих условиях и использовали как подсобную рабо-

чую силу (фактически в качестве рабов). Русским солдатам, попав­шим в плен, было не на что надеяться, кроме побега. Офицеры содержались в ямах и пещерах, дожидаясь выкупа с родины. Вы­купная система получила широкое распространение в годы войны.

В начале войны в 1830 г. И. Ф. Паскевичем были блокированы Гимры, основной опорный пункт Гази-Магомеда. Однако выступле­ния горцев в различных районах Северного Кавказа разрастались.

Волнения охватили горный Дагестан, Чечню, Джаробелаканы. Вой­на продолжалась с переменным успехом.

В 1831 г. отряд Кази-муллы, применяя тактику набега, захва­тил Кизляр, подвергнутый жестокому разграблению. Отступив от Кизляра и терпя военные поражения от русских, Кази-мулла быстро пополнял свои войска из числа сторонников мюридизма. В 1832 г. русское командование решило нанести удар по главному опорному пункту Кази-муллы. Сражение в Гимрах произош­ло 17 октября 1832 г. Русский отряд под командованием генерала Г. Б. Розена, возглавлявшего в этот период Кавказский корпус, за­хватил это селение, а на второй день — и сторожевую башню, в которой укрылись руководители кавказского мюридизма. В сраже­нии погиб Кази-мулла. Был тяжело ранен его ближайший спод­вижник Шамиль.

Смерть Кази-муллы не сняла накала борьбы. Напротив, образ "святого праведника" вдохновлял горцев на новые подвиги во имя мюридизма.

Вторым имамом был избран Гамзат-Бек (1789—1834), про­исходивший из знатного аварского рода. В конце 20-х годов он под­держал Кази-муллу и встал под его знамена. Однако он не последо­вал за ним в Гимры и не был участником последнего сражения Кази-муллы. Став имамом, Гамзат-Бек стремился к утверждению своей власти и расширению земельных владений имамата за счет Аварии, территорий "вольных обществ" всего Дагестана. В связи с внутренними усобицами им были фактически свернуты, несмотря на широкие декларативные заявления, военные действия против России. В 1834 г. он совершил поход на Аварское ханство и Хунзах, овладев почти всей частью горного Дагестана. Перед захватом Хун-заха имам уничтожил семью аварских ханов и сам занял ханский престол. В результате заговора приверженцев аварского дома и по горским законам кровной мести Гамзат-Бек был убит.

В 1834 г. новым, третьим имамом Дагестана стал Шамиль (1797—1871). Он родился в аварском селении Гимры, был ближай­шим сподвижником Кази-муллы; в 1832 г. Шамиля едва не избрали его преемником. Помешала тяжелая рана, полученная при сраже­нии в Гимрах и потребовавшая полугодового лечения. Кавказская война в преддверии своей самой интенсивной фазы обрела крупно­го лидера, который был более яркой и талантливой личностью по сравнению с его предшественниками. Его отличали широкая обра­зованность (знание арабского языка, основ философии и законове-

дения), храбрость, необычайная физическая сила, военный опыт, приобретенный с молодости в многочисленных схватках с русски­ми. Шамиль был очень религиозен, тщательно соблюдал все обя­занности правоверного мусульманина. На Кавказе его личность об­росла многочисленными легендами. Например, ему приписывали особый дар прозорливости и способность предвидеть события. Вме­сте с тем, для него были характерны абсолютное непонимание ев­ропейского менталитета и связанная с этим определенная полити­ческая наивность.

Шамиль продолжал идеологическую и политическую линию Кази-муллы: искоренение адатов, утверждение шариата, повыше­ние престижа имамской власти. Средством решения этой задачи был газават, обращенный, в первую очередь, против русских. Именно Шамилю удалось создать прочное теократическое государство.

Имамат занимал территорию южной части Чечни и северных районов Дагестана. Он делился на округа, которыми управляли наместники Шамиля — наибы. Военно-административный аппарат имамата составляли мюриды (около 400 человек), наиболее верные и приближенные к Шамилю лица, отличавшиеся особой храбро­стью и способностью беспрекословного повиновения. В центре гор­ной гряды Северо-Восточного Кавказа (Дагестан) в укрепленном ауле Ахульго находилась резиденция имама. Его армия в разное время насчитывала от 10 до 20 тыс. человек.

Шамиль сосредоточил в своих руках военную, администра­тивную и религиозную власть. Он правил фактически единолично, лишь изредка прибегая к съездам наибов для обсуждения наибо­лее важных политических вопросов. В имамате была организована "летучая" почта, при помощи которой все известия и распоряже­ния передавались с огромной скоростью. Был создан также инсти­тут мухтесибов, которые должны были следить за действиями наи­бов и поведением народа. Любое неподчинение Шамилю и наруше­ние запретов, установленных в Коране, сурово карались как изме­на религии, вероотступничество. Смертная казнь была весьма рас­пространенной мерой наказания и назначалась не только самим Шамилем, но и его наибами. Имам возвеличивался как лицо, из­бранное Богом на великий подвиг. Популярность и авторитет Ша­миля быстро росли, проникая в самые отдаленные уголки Дагеста­на и другие районы Северного Кавказа.

В 1834 г. произошли первые столкновения между Шамилем и русскими войсками. Одновременно продолжалась, получив более широкое распространение, система набегов на русские поселения и в Грузию для захвата добычи и заложников, поощряемая Шами­лем. Набеги использовались не только для обогащения, но и для обучения военному искусству горской молодежи.

С 1834 по 1837 гг. военные действия протекали вяло, что дало возможность Шамилю непосредственно заняться внутренним уст­ройством имамата, укрепить государственность и накопить воен­ные силы.

Он попытался также получить поддержку в борьбе против России у иностранных государств. Имам делал декларативные за­явления о верности турецкому султану, просил помощи у Велико­британии. Однако протурецкая ориентация не увенчалась успехом. Англия попыталась завязать с Шамилем связи, начать снабжение горцев деньгами и оружием. В 1836 г. у черноморского побережья Кавказа была задержана и конфискована русским правительством английская шхуна "Виксен" с грузом оружия на борту. Разразился острый политический конфликт, после которого Лондон был выну­жден проводить более осторожную и сдержанную политику в отно­шении Кавказа.

В 1837 г. Кавказ посетил император Николай I. Дав положи­тельную оценку состояния дел в Закавказье, он был возмущен без­деятельностью русского командования на Северном Кавказе, бес­смысленными людскими и материальными потерями, не приносив­шими ощутимого успеха. По его настоянию военные действия акти­визировались. В 1839 г. Шамиль потерпел крупное поражение, рус­ские войска взяли аул Ахульго. Однако раненому Шамилю с отря­дом мюридов удалось прорваться в Чечню.

40-е годы XIX в. стали периодом высших политических и во­енных успехов Шамиля. Ему удалось нанести ряд чувствительных ударов отдельным отрядам Кавказского корпуса. Шамилем были временно захвачены укрепления черноморской береговой линии, занята Авария, вновь восстановлена власть в Дагестане. В 1842 г. он нанес русскому отряду под командованием генерала Граббе круп­ное поражение в Ичкерийском лесу. Карательная экспедиция про­тив Шамиля в районе аула Дарго, которую возглавил наместник Кавказа М. С. Воронцов в 1845 г., окончилась неудачей. Воронцов был вынужден отступить, потеряв артиллерию и множество бое­припасов. В 1846 г. имам вторгся в Осетию и Кабарду, намереваясь отодвинуть границы своего государства далеко на запад и в пер­спективе присоединить Черкесию. Однако глобальные планы Ша­миля не соответствовали военному потенциалу имамата. Поход в

Осетию превратился в ординарный набег и закончился лишь гра­бежом мирных сел.

К концу 40-х годов государство Шамиля начало клониться к закату. Наибы Шамиля и верхушка духовенства, ставшие крупны­ми землевладельцами, жестоко угнетали народ, разоряли его бес­конечными податями. Эксплуатация населения, военные поборы, деспотизм Шамиля и его ставленников оттолкнули горское кресть­янство от мюридизма. Теряя поддержку, Шамиль усиливал репрес­сии, наибы бесчинствовали на подвластных им территориях. Это еще более разжигало внутренний конфликт и подрывало основы имамата.

М. С. Воронцов в 1846 г. вновь сменил тактику и вместо от­дельных карательных экспедиций приступил к планомерному про-

движению в горные районы. Его солдаты прорубали просеки в ле­сах и постепенно кольцо осады вокруг территории имамата сужа­лось. Часть наибов предала Шамиля и начала сепаратные переговоры с русским командованием, на выгодных условиях переходя на его сторону. Одним из первых покинул Шамиля и повернул оружие против своего бывшего владыки талантливый военачальник, люби­мец народа, наиб Аварии Хаджи-Мурат. Позже его примеру после­довали наиб Малой Чечни Умаяров, прославленный среди горцев наиб Кибит-Магома. Все эти факты указывали на то, что имамат рушится изнутри.

Уже в 1853 г. русские войска окончательно вытеснили отряды Шамиля в горный Дагестан, где они фактически были обречены на полуголодное существование. Во время Крымской войны 1853 — 1856 гг. ослабленный имамат не сумел оказать действенной помощи турецкой армии на Кавказе. Кратковременный прорыв Шамиля в 1854 г. в Кахетию и захват Цинандали был его последним военным успехом.

После окончания Крымской войны внутреннее и внешнее по­ложение имамата стало безнадежным. Усиленный Кавказский кор­пус, преобразованный в армию, под руководством нового Главноко­мандующего князя А. И. Барятинского повел решительное наступ­ление на горные районы Северного Кавказа. Одновременно в Даге­стане начались народные выступления против Шамиля, оказавшегося в полной изоляции. Русская ориентация стала получать все большее распространение среди горских народов. Они не только прекращали вооруженное сопротивление, но и начали благожелательно воспринимать приход русских войск, оказывали им поддержку. А. И. Барятинский, в противовес Шамилю, стал пользоваться широкой популярностью на Кавказе.

Сложившаяся ситуация предопределила полное военное поражение и крах имамата. Судьбу Чечни решила битва за аул Ведено, который после длительного сражения был покинут отрядом Шамиля. Он возвратился в Дагестан и укрылся в Гунибе. В августе 1859 г. после ожесточенной битвы пало и последнее убежище Ша­миля — аул Гуниб. Он был взят в плен. Имамат прекратил свое существование¹.

¹ Александр II благородно поступил со своим многолетним и жестоким про­тивником. После пленения Шамиль был отправлен в Харьков, где про­изошла его встреча с императором. Затем он посетил Санкт-Петербург. С 1859 по 1869 гг. Шамиль находился вместе со всей своей семьей (женами, детьми и внуками) в почетной ссылке в Калуге. В начале 1870 г. Шамилю было разрешено выехать в Мекку, где он скончался в феврале 1871 г. Потомки Шамиля, его внучки и их мужья, до революции 1917 г. занимали высокое положение в Дагестане.

В ходе войны самостоятельно боролись против России народы Северо-Западного Кавказа — черкесы. (Под этим общим названием существовало множество различных племенных и общинных объе­динений.) Черкесы совершали набеги на Кубань, находившуюся на правом фланге Кавказской линии. Во время поездки Николая I на Кавказ в 1837 г. черкеские старейшины отказались встретиться с ним и выразить покорность России. В 1840 г. черкесы захватили и подвергли разграблению несколько укреплений на черноморском побережье.

Тревогу Петербурга о положении в этом районе усиливала опасность турецкого и английского проникновения на Северо-За­падный Кавказ, так как он, в отличие от Дагестана и Чечни, был открыт для иностранного вторжения.

До конца 40-х годов XIX в. черкесские народы продолжали ко­лебаться в выборе политической ориентации — некоторые тяготе­ли к России. В 1848 г. на Северо-Западный Кавказ прибыл эмиссар Шамиля Мухаммед-Эмин. Ему удалось склонить большинство черкесских народов принять шариат и активизировать борьбу против русских. Он стал одним из вождей черкесов.

После завершения Крымской войны 1853 — 1856 гг. ситуация на Северо-Западном Кавказе еще более осложнилась. Усилились внутренние распри между Мухаммедом-Эмином и вторым вождем черкесов, ставленником Турции, Сефир-беем. Одновременно в 1857 г. в Туапсе высадился посланный Портой (при поддержке Англии)

иностранный легион, состоявший из наемников различных нацио­нальностей.

Победа над Шамилем и его пленение в корне изменили ситуацию на Северо-Западном Кавказе. В ноябре 1859 г. Мухаммед-Эмин признал себя побежденным и присягнул на верность России. В де­кабре 1859 г. умер Сефир-бей. Была свернута деятельность ино­странного легиона, который отбыл в Турцию.

В 1861 г. Россия выдвинула ультиматум черкесам, требуя их полной покорности. Его провозгласил сам император Александр II во время своей поездки по Кавказу. Одновременно усилилось воен­ное проникновение России в глубь Северо-Западного Кавказа. В 1863—1864 гг. русские войска заняли всю территорию по северно­му склону Кавказского хребта. В мае 1864 г. они взяли штурмом Кбааду — последний очаг сопротивления черкеского племени убыхов. Окончание длительной Кавказской войны завершило послед­ний этап присоединения Кавказа к России.

Покорение горцев Северного Кавказа и затяжная Кавказская война принесли России значительные людские и материальные потери. В течение всего времени погибло, было взято в плен, пропа­ло без вести 77 тыс. солдат и офицеров Кавказского корпуса (ар-

мии), среди них — многие лучшие представители русской интелли­генции. Материальные и финансовые затраты были огромными, но они не поддаются точному учету. По официальным данным, в 40 — 50-е годы XIX в. содержание Кавказского корпуса и ведение войны стоило государственной казне 10—15 млн. рублей в год. Несомнен­но, что война ухудшила финансовое положение России. Она оста­вила неизгладимый след в сознании русского народа. Неоднознач­ное отношение к ней выразили многие писатели и публицисты того времени. Наибольшую известность приобрел кавказский цикл про­изведений ("Рубка леса", "Хаджи-Мурат" и др.) великого русского писателя Л. Н. Толстого.

ЧТО ТАКОЕ УВЕРЕННОЕ ПОВЕДЕНИЕ В МЕЖЛИЧНОСТНЫХ ОТНОШЕНИЯХ? Исторически существует три основных модели различий, существующих между...

Что будет с Землей, если ось ее сместится на 6666 км? Что будет с Землей? - задался я вопросом...

ЧТО ПРОИСХОДИТ ВО ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ? Если вы все еще «неправильно» связаны с матерью, вы избегаете отделения и независимого взрослого существования...

Что вызывает тренды на фондовых и товарных рынках Объяснение теории грузового поезда Первые 17 лет моих рыночных исследований сводились к попыткам вычис­лить, когда этот...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: