ЭВОЛЮЦИЯ, КАРМА И ПОВТОРНЫЕ РОЖДЕНИЯ

Сказано, что в ту ночь, важнейшую в истории человечества, когда Будда достиг просветления, он прошел через несколько различных этапов пробуждения. На первом из них, когда его ум был "собран и очищен, безупречен, свободен от скверны и стал мягким, послушным, закрепленным и недвижимым", он обратил свое внимание на свои прежние жизни. Вот что он рассказал о том, что испытал при этом:

Я вспомнил многие, многие прежние существования, через которые я проходил: одно, два рождения, три, четыре, пять... пятьдесят, сто... сто тысяч в разных мировых периодах. Я знал все об этих гетерогенных рождениях: где они происходили, каким было мое имя в каждом, в какой семье я рождался и что я делал в той жизни. Я вновь прожил удачи и несчастья каждой жизни и свою смерть в каждой жизни, и рождался вновь и вновь. Так я вспомнил неисчислимые прошлые существования с их точными обстоятельствами и событиями. Это знание я приобрел в первой страже той ночи.

Реинкарнация и твердая вера в жизнь после смерти занимали важное место почти во всех мировых религиях с начала истории человечества. Вера христиан в раннехристианские времена в повторные рождения сохранилась в разных видах и в период почти всего средневековья. Ориген, один из наиболее влиятельных Отцов церкви, веря в "предсуществование душ", писал в третьем веке: "Каждая душа является в этот мир укрепленной победами или ослабленной поражениями своих прежних жизней". Хотя христианство со временем отвергло веру в реинкарнацию, ее отголоски можно обнаружить в мировоззрении Возрождения, в трудах крупных поэтов-романтиков, например, Блейка и Шелли, и даже в творчестве такой вроде бы неподходящей для этого личности, как Бальзак. С ростом интереса в конце прошлого века к восточным религиям удивительно много людей Запада пришло к принятию индуистского и буддийского знания о повторных рождениях. Один из них, великий американский промышленник и филантроп Генри Форд, писал:

Я стал приверженцем теории реинкарнации, когда мне было двадцать шесть лет. Религия не могла предложить ничего, что имело бы смысл. Даже работа не могла дать мне полного удовлетворения. Бесполезно работать, если опыт, полученный в одной жизни, мы не можем использовать в следующей. Когда я открыл для себя реинкарнацию... время перестало быть ограниченным. Я больше не был рабом часовых стрелок... Я хотел бы передать другим то спокойствие, что дает нам этот взгляд на длительность жизни.*

* Как на Востоке, так и на Западе есть свои характерные способы уклоняться от той ответственности, что происходит из понимания кармы. На Востоке карму используют как повод не оказывать никому помощи, говоря, что как бы другие ни страдали, это, мол, "их карма". В "свободно мыслящем" западном мире мы делаем совершенно противоположное. Верящие в карму люди Запада могут быть преувеличенно "чувствительными" и "осторожными", и заявлять, что помочь кому-то – значит вмешаться в то, что этот человек "сам должен отработать". Что за уклончивость, предающая нашу человечность! Может быть, тут наша карма как раз и состоит в том, чтобы найти способ помочь. Я знаю нескольких богатых людей: их богатство может быть их гибелью, поощряя в них леность и себялюбие; или они могут ухватиться за возможность действительно помочь другим своими деньгами, и тем помочь самим себе.

Мы никогда не должны забывать, что именно в наших действиях, словах и мыслях мы можем делать свой выбор. И мы можем, если мы выберем это, положить конец страданию и причинам страдания, и помочь нашему потенциалу, нашей истинной природе будды пробудиться в нас. Пока эта природа будды не будет полностью пробуждена, пока мы не будем освобождены от нашего невежества, слившись с бессмертным просветленным умом, не может завершиться круг жизней и смертей. Поэтому, как говорит нам учение, если мы теперь, в этой, нынешней жизни, не примем полнейшей ответственности за самих себя, то наши страдания будут продолжаться не только в нескольких будущих жизнях, но в тысячах жизней.

Именно это отрезвляющее знание заставляет буддиста считать будущие жизни еще более важными, чем эта, теперешняя жизнь, потому что в будущем нас ожидает огромное их множество. Это сознавание долгосрочной перспективы руководит тем, как они живут сейчас. Они знают, что пожертвовать всей вечностью ради одной этой жизни было бы равносильно тому, чтобы потратить свои сбережения, скопленные за всю жизнь, на стакан вина, безумно игнорируя последствия. Однако если мы соблюдаем закон кармы и пробуждаем в себе доброе сердце любви и сочувствия, если мы очищаем поток своих мыслей и постепенно пробуждаем мудрость природы своего ума, то мы можем стать истинно человеческим существом и достичь высшего просветления.

Человек – часть того целого, что мы называем "Вселенная", часть, ограниченная временем и пространством. Он чувствует себя, свои мысли и ощущения, как что то отдельное от всего остального – это своего рода оптический обман его сознания. Этот обман является для нас чем-то вроде тюрьмы, ограничивая нас нашими личными желаниями и приязнью к тем немногим, кто к нам близок. Нашей задачей должно быть освобождение из этой тюрьмы, путем расширения сфер своего сочувствия так, чтобы охватить все живые существа и всю природу во всей ее красе.

Те, кто осваивает законом кармы и достигает постижения, могут по собственному выбору вернуться в жизнь, чтобы помогать другим. В Тибете обычай распознавания таких перевоплощенцев или тулку, возник в XIII веке и существует доныне. Когда умирает постигший мастер, он (или она) может оставить точные указания, где он родится вновь. Затем у кого-то из его ближайших учеников или духовных друзей может быть видение или сон, возвещающий о его повторном рождении. В некоторых случаях его бывшие ученики могут обратиться к какому-то мастеру, который известен и почитаем за способность распознавать тулку, и у этого мастера может быть сон или видение, которое позволит ему направить поиск. И когда ребенок-тулку будет найден, то именно этот мастер подтвердит его подлинность.

Истинная цель этого обычая состоит в том, что он не дает потерять память мудрости постигнувших мастеров. Наиболее важным в новой жизни мастера является то, что при обучении пробуждается его или ее исходная природа – память мудрости, унаследованная этим воплощением – и это истинный признак его или ее подлинности. Например, Его Святейшество Далай-лама признает, что еще в раннем возрасте мог без особых затруднений понимать некоторые аспекты буддийской философии и учений, которые трудны для усвоения и для овладения которыми обычно нужны многие годы. Тулку растят с большим вниманием. Еще до начала их обучения их родителям дают особые указания, как о них заботиться. Их обучают гораздо строже и интенсивней, чем обычных монахов, потому что от них ожидают намного большего.

Иногда они вспоминают свои прошлые жизни или проявляют замечательные способности. Как говорит Далай-лама: "Малыши, которые являются воплощениями, обычно вспоминают вещи и людей из своих прошлых жизней. Некоторые из них также могут еще до обучения цитировать священные тексты". Некоторым воплощенцам требуется тренироваться или учиться меньше, чем остальным. Так было с моими собственным мастером Джамьянгом Кхьенце.

В детстве у него был очень требовательный учитель. Джамьянг жил у него, в его отшельническом жилище на горе. Однажды утром его учитель пошел в ближнюю деревню проводить ритуал для только что умершего. Перед уходом он дал моему мастеру книгу "Пение имен Маньчжушри", около пятидесяти страниц крайне трудного текста, на запоминание которого обычно уходит несколько месяцев. Его прощальными словами были: "Выучи все к вечеру!"

Маленький Кхьенце был таким же, как любой другой ребенок, и когда его учитель ушел, он стал играть. Он играл и играл, пока соседи не начали все больше тревожиться. Они стали уговаривать его: "Ты лучше начал бы учиться, а то получишь трепку". Они знали, насколько строг и гневлив его учитель. Даже тогда он не обратил на это никакого внимания и продолжал играть. Наконец уже перед закатом, зная, что должен будет вернуться учитель, он один раз прочитал этот текст. Когда же его учитель вернулся и стал его спрашивать, он смог повторить всю книгу на память, дословно.

Обычно ни один учитель, если он в своем уме, не даст ребенку такого задания. Но в глубине своего сердца этот учитель знал, что Кхьенце является воплощением Маньчжушри, Будды Мудрости, поэтому он сделал так, будто бы пытался "выманить" его, заставить проявить себя. Да и сам ребенок, без протеста приняв столь трудное задание, косвенно подтвердил, кем он является. Позже Кхьенце написал в своей автобиографии, что его учитель был весьма поражен, хотя и постарался этого не показать.

Что же продолжает жить в тулку? Представляет ли тулку точно ту же личность, что человек, перевоплощением которого он является? И да, и нет. Его побуждения и твердая намеренность помогать другим являются теми же самыми, но он в действительности не является той же личностью. То, что непрерывно переходит из жизни в жизнь, – это благословение, то, что христианин назвал бы "благодатью". Эта передача благословения и благодати точно соответствует каждой следующей эпохе, и воплощение появляется таким образом, который потенциально лучше всего подходит для кармы людей этого времени, чтобы иметь возможность наиболее полно помочь им.

Наверное, наиболее трогающим примером богатства, эффективности и тонкости этой системы является Его Святейшество Далай-лама. Буддисты почитают его как воплошшение Авалокитешвары, Будды Бесконечного Сострадания.

Далай-лама, выросший в Тибете как его бог-царь, получил все традиционное обучение и воспринял основные учения всех линий мастеров, став одним из наиболее великих мастеров тибетской традиции, живущих ныне. Однако весь мир знает его, как человека, отличающегося непосредственной простотой и очень практическим подходом ко всему. Далай-лама живо интересуется всеми аспектами современной физики, нейробиологии, психологии и политики, а его взгляды и проповедь всеобщей ответственности разделяют не только буддисты, но и люди всех вероисповеданий во всем мире. В 1989 году он был награжден Нобелевской премией в знак его приверженности к ненасилию в сорокалетней мучительной борьбе тибетского народа за независимость от Китая; в наше особо склонное к насилию время его пример вдохновил людей многих стран планеты в их борьбе за свободу. Далай-лама стал одним из лидеров, выступающих в защиту окружающей среды всего мира, он неустанно пытается пробудить в своих собратьях-людях осознание опасности эгоистичной, материалистической философии. Его повсюду почитают интеллектуалы и правители, но я знаю также и сотни разных, совсем обычных людей разной национальности, чья жизнь была преображена красотой, юмором и радостью его святого присутствия. Я верю, что Далай-лама представляет собой не менее, чем лик Будды Сострадания, повернутый к человечеству, находящемуся в опасности, воплощением Авалокитешвары, явившегося не только ради Тибета и не только для буддистов, но для всего мира – мира, который как никогда ранее нуждается в его целительном сострадании и в его примере полной преданности мирному сосуществованию.

Люди Запада могут поразиться, узнав, как много в Тибете было воплощений, большинство из которых явились великими мастерами, учеными, писателями, мистиками и святыми, внесшими выдающийся вклад как в учения буддизма, так и в общество. Они играли центральную роль в истории Тибета. Я верю, что этот процесс перевоплощения не ограничен Тибетом, но может происходить во всех странах и во все времена. Во всех периодах истории были такие люди, обладающие гениальностью в искусстве, духовной силой и гуманитарным мировоззрением, которые помогали человечеству идти вперед. Я думаю о Ганди, Эйнштейне, Аврааме Линкольне, Матери Терезе, о Шекспире, о Св. Франциске, о Бетховене, о Микельанджело. Когда тибетцы узнают о таких людях, они тут же говорят, что это бодхисаттвы. И когда бы я ни слышал о них, об их трудах и мировоззрении, меня всегда глубоко трогает великолепие огромного эволюционного процесса появления этих будд и мастеров, освобождающих существа и улучшающих этот мир.

Бардо – тибетское слово, которое означает просто "переход" или промежуток между завершением одной ситуации и началом другой. Бар переводится "между", а до – "подвешенный" или "брошенный". Это слово стало знаменитым благодаря популярности Тибетской Книги Мертвых. Со времени ее первого перевода на английский язык в 1927 году она вызывает огромный интерес психологов, писателей и философов Запада, и разошлась миллионными тиражами.

Название Тибетская Книга Мертвых было придумано ее переводчиком, американским ученым У.Й.Эванс-Венцем, в подражание знаменитой (и также известной не под своим подлинным названием) Египетской Книге Мертвых.*

* Само название Египетская Книга Мертвых придумал ее переводчик Е.А.Уоллис Бадж, в подражание арабской Книге Умерших, и оно мало соответствует ее настоящему названию: Восхождение к Свету.

Настоящее название этой книги – Бардо Тходол Ченмо, что означает "Великое Освобождение Посредством Слушания в Бардо". Учения о бардо чрезвычайно древние и содержатся в так называемых Дзогчен Тантрах. Дзогчен Тантры представляют собой исходные учения Дзогчен, которые собрал воедино первый человеческий мастер Дзогчен Гараб Дордже.

Истоки этих учений обнаруживаются не во времена, в которых существовали мастера-люди, а идут от Первичного Будды (которого на санскрите называют Самантабхадра, а по-тибетски Кунтузангпо), представляющего абсолютную, нагую, подобную небу первичную чистоту природы нашего ума. Однако сама книга Бардо Тходол Ченмо является частью единого большого цикла учений, переданного от мастера Падмасамбхавы, которую тибетский провидец Карма Лингпа открыл людям в четырнадцатом веке.

Великое Освобождение Посредством Слушания в Бардо или Тибетская Книга Мертвых, представляет собой единственный в своем роде свод знаний. Это своеобразный путеводитель, или описание пути через посмертные состояния, предназначенный для того, чтобы мастер или духовный друг умирающего человека читал этот текст вслух во время его умирания и после смерти. В Тибете говорят, что существуют "Пять методов достижения просветления без медитации": видеть великого мастера или священный предмет; носить на себе специально благословленные рисунки мандал со священными мантрами; пробовать па вкус священные нектары, освященные мастерами, посредством особой напряженной практики; вспоминать переход сознания, пхова, в момент смерти; и слышать определенные глубокие учения, такие, как Великое Освобождение Посредством Слушания в Бардо.

Тибетская Книга Мертвых предназначена для того, кто практикует эти учения или знаком с ними. Современному читателю крайне трудно проникнуть в ее смысл, и у него неизбежно возникает множество вопросов, на которые просто невозможно ответить тому, кто незнаком с породившей ее традицией. Это особенно важно еще и потому, что эту книгу нельзя полностью понять, не зная неписаных и передающихся устно указаний, которые мастер поверяет непосредственно ученику, и которые являются ключом к ее практическому применению.

Поэтому в этой книге я представляю те учения, с которыми Тибетская Книга Мертвых познакомила Запад, в гораздо более широком и более понятном контексте.

Популярность Тибетской Книги Мертвых привела к тому, что обычно слово "бардо" ассоциируется со смертью. Верно, что тибетцы в повседневной речи называют переходное состояние между смертью и повторным рождением "бардо", однако значение этого слова гораздо тире и глубже. Именно в учениях о бардо, и, может быть, более, чем где-либо еще, мы можем увидеть, насколько глубоко и всеохватно знание будд о жизни и смерти, насколько воистину неотделимы то, что мы называли "смерть", и то, что мы называли "жизнь", когда их ясно видишь и понимаешь в перспективе просветления.

Наше целостное существование мы можем разделить на четыре реальности: жизнь, умирание и смерть, посмертное состояние и рождение вновь. Это и есть Четыре Бардо:

1. Естественное бардо этой жизни охватывает весь период между рождением и смертью. При нашем современном уровне знаний это может показаться чем-то большим, нежели всего лишь бардо, переходное состояние. Но если мы подумаем об этом, то нам станет ясно, что, по сравнению с огромной длительностью нашей кармической истории, то время, которое мы проводим в этой жизни, на деле относительно невелико. Учения особо подчеркивают, что бардо этой жизни является единственным, и потому лучшим временем, в которое можно приготовиться к смерти: то есть познакомиться с данным учением и постоянно его практиковать.

2. Болезненное бардо умирания длится от начала процесса умирания до того момента, который называется "внутреннее дыхание"; в свою очередь, оно доходит до верхней точки при озарении, проявлении природы ума, того, что мы называем "Основной Светоносностью", в момент смерти.

3. Светоносное бардо дхарматы охватывает посмертные восприятия сияния природы ума, светоносности или "Ясного Света", который проявляется как звук, цвет и свет.

4. Кармическое бардо становления мы обычно называем Бардо промежуточного состояния, и оно длится до того момента, когда мы принимаем новое рождение.

Каждое из бардо отличает и определяет то, что все они есть промежутки или периоды, в которых особым образом присутствует возможность пробуждения. Возможности достижения освобождения постоянно и непрерывно возникают в течение всей жизни и смерти, и учения о бардо являются тем ключом или орудием, что позволяют нам найти и распознать их, и использовать их так полно, как это только можно.

Одной из основных характеристик бардо является то, что они – периоды сильной неуверенности. Возьмем эту жизнь в качестве главного примера. Так же, как мир вокруг нас становится все более бурным, так и наши жизни становятся все более фрагментированными. Мы разобщены с самими собой, отделены от себя, тревожны, беспокойны и часто параноидальны. Мелкий кризис прокалывает воздушный шар замыслов, за которым мы пытаемся спрятаться. Один момент паники показывает нам, насколько все неустойчиво и ненадежно. Жизнь в современном мире является как бы отражением области бардо; не нужно умирать, чтобы испытать это.

Эта охватывающая все неуверенность становится еще более интенсивной, еще более демонстративной после того, как мы умираем, когда, как говорят нам мастера, наша ясность или запутанность "умножается семикратно".

Любой, честно смотрящий на жизнь, увидит, что мы живем в постоянном напряжении и неясности. Наши умы непрестанно переключаются между запутанностью и ясностью. Если бы только мы были в путанице постоянно – это, по крайней мере, сошло бы за какую-то ясность. Что в этой жизни действительно озадачивает, так это то, что иногда мы, несмотря на всю нашу запутанность, можем проявлять настоящую мудрость! Это показывает нам, что такое бардо: постоянное, нервирующее метание между ясностью и замешательством, смятением и прозрением, уверенностью и неуверенностью, здравым рассудком и безумием. У нас, таких, какие мы сейчас, мудрость и запутанность возникают в наших умах одновременно, или, как мы говорим, "сосуществуют". Это означает, что перед нами постоянно стоит проблема выбора, и что все зависит от того, что мы выберем.

Эта постоянная неуверенность может привести к тому, что все будет выглядеть мрачным и почти безнадежным; но если вы лучше ее рассмотрите, то увидите, что сама ее природа создает промежутки, куда постоянно втекают большие возможности для преображения, которое может произойти, если они будут замечены и использованы.

Поскольку жизнь не что иное, как вечная смена рождения, смерти и перехода, то мы испытываем бардо постоянно, и эти переживания являются основой нашего психологического склада. Однако обычно мы не замечаем бардо и промежутков в них, поскольку наш ум переходит от одной так называемой "твердой" ситуации к следующей, привычно игнорируя постоянно происходящие переходные состояния. Фактически, как помогает понять нам это учение, каждый момент нашего восприятия представляет собой бардо, поскольку каждая мысль и каждая эмоция возникает из сущности ума и в ней же затухает. Учения позволяют нам осознать, что именно в моменты сильной перемены и перехода может проявиться истинная, подобная небу, первичная природа нашего ума.

Позвольте мне привести пример. Представьте, что однажды вы приходите домой с работы и обнаруживаете, что ваша дверь сорвана и висит на одной петле. Вас ограбили. Вы входите внутрь и видите, что все, чем вы владели, исчезло. На секунду вас парализует шок, и вы в отчаянии лихорадочно пытаетесь вспомнить то, чего здесь уже нет. На вас обрушивается осознание: вы лишились всего. Затем ваш беспокойный, возбужденный ум пораженно замирает, и мысли прекращаются. И тут внезапно наступает глубокий покой, воспринимаемый почти как блаженство. Нет больше борьбы, нет усилий, потому что все это бесполезно. Вам просто приходится сдаться; у вас нет выбора. Итак, в один момент вы лишились чего-то ценного, и затем, в следующий момент, вы обнаруживаете, что ваш ум отдыхает в глубоком состоянии покоя. Если с вами такое случится, не заставляйте себя сразу же кидаться искать пути разрешения ситуации. Некоторое время побудьте в этом состоянии покоя. Позвольте ему быть промежутком. И если вы действительно задержитесь в этом промежутке, глядя внутрь собственного ума, то вы заметите проблеск бессмертной природы просветленного ума.

Чем глубже наша чувствительность и чем острее наша готовность ухватиться за поразительные возможности испытать основополагающее прозрение, которые предлагают нам такие промежутки и переходы, случающиеся в нашей жизни, тем более мы будем внутренне готовы к ним, когда они произойдут наиболее сильно и неуправляемо, после смерти.

Это чрезвычайно важно, поскольку учения о бардо говорят нам, что это такие моменты, когда ум наиболее свободен, чем обычно, моменты, наиболее сильные, чем другие, несущие наиболее мощный кармический заряд и значение. Высшим из них является момент смерти. В этот момент тело оставляется, и нам предоставляется величайшая из возможностей освобождения.

Каким бы высоким ни было наше духовное мастерство, мы ограничены телом и его кармой. Но вместе с физическим освобождением смерти приходит самая чудесная возможность достичь всего, к чему мы стремились в своей духовной практике и своей жизни. Даже для высочайшего мастера, достигшего высшего постижения, такое высшее освобождение, называемое паранирвана, наступает только при смерти. Поэтому в тибетской традиции мы не отмечаем дней рождения мастеров: мы отмечаем их смерть, момент их окончательного просветления. Во время моего детства в Тибете, и много лет спустя, я слышал рассказ за рассказом о великих духовных практиках и даже о внешне обычных йогах или простых людях, которые умирали поразительным и впечатляющим образом. Только в этот самый последний момент они наконец показывали глубину своего постижения и силу учений, воплощением которых они стали.*

* В Тибете мастера не выставляют свое сознавание напоказ. Они могут обладать огромными парапсихическими силами, но обычно не показывают этого. Это рекомендуется нашей традицией. Истинные мастера никогда, ни по какому случаю, не пользуются своими силами для самовозвеличения. Они используют их только тогда, когда знают, что они окажут другим истинную пользу; или же могут позволить нескольким из своих ближайших учеников быть свидетелями их проявления в особых обстоятельствах и в особом окружении.

Тантры Дзогчен, те древние учения, от которых произошли указания о бардо, говорят о мифической птице Гаруде, которая рождается полностью зрелой. Этот образ символизирует нашу первичную природу, которая уже целиком совершенна. Все перья в крыльях птенца Гаруды вырастают внутри яйца, но он не может полететь до того, как вылупится. Только в момент, когда лопнет скорлупа, он может вырваться наружу и взмыть в небо. Так же, как говорят нам мастера, качества будды скрыты телом, и как только тело отброшено, они сияюще проявляются.

Момент смерти предоставляет столь большую возможность потому, что именно тогда основная природа ума, Основная Светоносность или Ясный Свет, естественно проявляется и проявляется грандиозно и величественно. Учения говорят нам, что если в этот критический момент мы сможем узнать эту Основную Светоносность, то достигнем освобождения.

Однако это невозможно, если вы не ознакомитесь с природой ума и досконально не узнаете ее во время вашей жизни, посредством духовной практики. Вот почему, хотя это и довольно удивительно, в нашей традиции говорится, что человек, освобожденный в момент смерти, считается освобожденным в этой жизни, а не в одном из посмертных состояний бардо; потому что именно в течение этой жизни произошло и было упрочено существенно необходимое узнавание Ясного Света. Это чрезвычайно важно, и вам необходимо это понять.

Я сказал, что бардо являются возможностями, но что именно в бардо позволяет нам использовать те возможности, которые нам предоставляются? Ответ прост: все они являются различными состояниями и различными реальностями ума.

Обучение в традициях буддизма подготавливает нас к точному познанию, посредством медитации, различных взаимосвязанных аспектов ума, и учит умело входить в различные уровни сознания. Существует отчетливое и точное соотношение между состояниями бардо и теми уровнями сознания, которые мы переживаем в цикле жизни и смерти. И в то время, как мы перемещаемся из одного бардо в другое, как в жизни, так и в смерти, происходит соответствующее изменение сознания, с которым мы можем, посредством духовной практики, хорошо ознакомиться и, наконец, полностью его понять.

Поскольку тот процесс, что разворачивается в посмертных бардо, основан в глубинах нашего ума, он и в жизни проявляется на многих уровнях. Например, есть очень сильное соответствие между степенями тонкости сознания, через которые мы проходим во сне и при сновидениях, и тремя бардо, связанными со смертью:

· Погружение в сон сходно с бардо умирания, когда процессы и элементы мысли распадаются, открывая переживание Основной Светоносности.

· Видение сновидений сходно с бардо становления, промежуточным состоянием, в котором вы обладаете ясновидящим и очень подвижным "ментальным телом", претерпевающим всевозможные происшествия. В состоянии видения снов мы тоже обладаем сходным видом тела – телом сновидения, находясь в котором и переживаем все происшествия жизни в сновидении.

· Между бардо умирания и бардо становления лежит очень особое состояние светоносности или Ясный Свет, которое, как я уже упоминал, называется бардо дхарматы. Переживание этого происходит со всеми, но лишь очень немногие могут даже заметить, не говоря уже о том, чтобы полностью воспринять его, потому что узнать его может только тот, кто тренирован и практикует учение. Это бардо дхарматы соответствует периоду после засыпания и до начала сновидений.

Конечно, посмертные бардо являются гораздо более глубокими состояниями сознания и неизмеримо более сильными моментами, чем состояния во сне и при сновидениях, но их относительные уровни тонкости соответствуют друг другу и показывают те связи и параллели, что существуют между всеми разными уровнями сознания. Мастера часто прибегают к этому сравнению, чтобы показать, как трудно поддерживать сознавание в состояниях бардо. Многие ли из нас сознают изменение сознания, когда засыпают? Или в тот момент сна, когда сновидения еще не начались? Многие ли из нас сознает, видя сон, что видят сон? Представьте же, насколько трудно будет оставаться сознающим в бурной путанице посмертных бардо.

То, как ведет себя ваш ум в состоянии сна и видения сновидений, показывает, как ваш ум поведет себя в соответствующих состояниях бардо; например, то, как вы реагируете сейчас в своих сновидениях, при кошмарах и когда вам снятся препятствия, показывает, как вы можете реагировать, когда умрете. Поэтому йога сна и сновидений играет такую важную роль в подготовке к смерти. Тот, кто по-настоящему практикует ее, стремится поддерживать, постоянно и непрерывно, свое сознавание природы ума в течение дня и ночи, и таким образом непосредственно использовать различные фазы сна и сновидений, чтобы знать и уверенно узнавать то, что будет с ними происходить в разных бардо во время смерти и после нее.

Итак, мы часто обнаруживаем два других бардо внутри естественного бардо этой жизни: это бардо сна и сновидений, и бардо медитации. Медитация – занятие дневное, а йога сна и сновидений – ночное. В традиции, к которой принадлежит Тибетская Книга Мертвых, эти два добавляются к Четырем Бардо, составляя вместе Шесть Бардо.

Для каждого из бардо есть собственный набор указаний и практик медитации, которые точно направлены на эти реальности и присущие именно им состояния ума. Поэтому эти духовные практики и обучение, разработанные для каждого из состояний бардо, позволяют наиболее полно использовать их и предоставляемые ими возможности для освобождения. Относительно бардо существенно важно понять следующее: следуя обучению в этих практиках, действительно возможно сознавать эти состояния ума еще при жизни. Мы можем действительно пережить их здесь и сейчас.

Такое полное овладение различными измерениями ума может показаться очень трудным человеку Запада, однако его вполне можно достичь. Куну Лама Тензин Гьялцен был превосходным мастером, уроженцем гималайской области Северной Индии. В молодости он встретил в Сиккиме Ламу, который посоветовал ему отправиться в Тибет, чтобы изучать буддизм. Так он отправился в Кхам, в Восточном Тибете, где воспринимал учения некоторых из величайших Лам, включая моего мастера Джамьянга Кхьенце. Знание санскрита вызывало уважение к Куну Ламе и открыло перед ним много дверей. Мастера охотно учили его, надеясь, что он вернет их учения в Индию, где, как знали мастера, они почти исчезли, и распространит их там вновь. За время пребывания Куну Ламы в Тибете, он стал высоко учёным и обрел высокие постижения.

Затем он вернулся в Индию и жил там как истинный аскет. Когда мой мастер и я покинули Тибет и отправились в паломничество по Индии, мы повсюду искали его и наконец нашли в Бенаресе. Он жил при индуистском храме. Никто не знал, кто он такой, и даже, что он буддист, не говоря уже о том, что он мастер. Они знали его как мягкого в обращении йога, ведущего себя как святой, и подносили ему пищу. Когда я думаю о нем, то всегда говорю себе: "Наверное, таким был Св.Франциск Ассизский".

Когда тибетские монахи и Ламы впервые оказались в изгнании, Куну Лама был выбран учителем грамматики и санскрита в школе, основанной для них Далай-ламой. Многие высокоученые Ламы учились там у него, и все они считали его превосходным преподавателем языка. Но однажды кто-то задал ему вопрос об учениях Будды. Он дал на него очень исчерпывающий ответ. Тут ученики стали задавать ему еще вопросы, и обнаружили, что он знает ответы на все, что бы они ни спросили. Он фактически мог изложить любое учение, о котором его спрашивали. Таким образом, его слава разнеслась повсюду, и вскоре он уже учил членов каждой из различных школ буддизма их собственным доктринам. Тогда Его Святейшество Далай-лама сделал его своим духовным руководителем. Он признает, что Куну Лама вдохновил его на создание его учения и практики сострадания. Фактически, Куну Лама и был живым примером сострадания. Но все же он не изменился, даже когда прославился. Он по-прежнему носил ту же самую старую одежду и жил в маленькой келье. Когда кто-либо приносил ему подарок, он дарил его следующему посетителю. И если кто-нибудь готовил ему пищу, он ел; если же нет, обходился без нее.

Однажды некий мастер, которого я хорошо знал, посетил Куну Ламу, чтобы задать ему несколько вопросов о бардо. Этот мастер – профессор, прекрасно разбирающийся в учении Тибетской Книги Мертвых и имеющий большой опыт в связанных с ней практиках. Он рассказывал мне, как задал свои вопросы и затем, затаив дыхание, слушал, как отвечает Куну Лама. Он никогда не слышал ничего подобного. Когда Куну Лама описывал бардо, то это было настолько точно и живо, будто лондонец описывал, как дойти до Кенсингтон Хай Стрит, или житель Нью-Йорка – до Центрального Парка, или парижанин – как пройти на Елисейские Поля. Это выглядело так, будто он действительно находился там.

Куну Лама описывал бардо, исходя из своего собственного опыта. Такой практик, как он, прошел через все измерения реальности. И именно потому, что все состояния бардо находятся в наших умах, они и могут быть открыты и освобождены посредством практик бардо.

Эти учения произошли из ума мудрости будд, которые могут видеть жизнь и смерть так же, как смотреть на свою ладонь.

Мы тоже являемся буддами. И если мы сможем выполнять духовную практику в бардо этой жизни и погружаться все глубже и глубже в природу нашего ума, то сможем открыть знание и других бардо, и истина этих учений сама по себе раскроется внутри нас. Вот в чем состоит чрезвычайная важность естественного бардо этой жизни. Здесь и сейчас происходит вся подготовка ко всем бардо. Сказано, что "высший способ подготовки – сейчас: стать просветленным в течение этой жизни".

ЧТО ПРОИСХОДИТ ВО ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ? Если вы все еще «неправильно» связаны с матерью, вы избегаете отделения и независимого взрослого существования...

ЧТО И КАК ПИСАЛИ О МОДЕ В ЖУРНАЛАХ НАЧАЛА XX ВЕКА Первый номер журнала «Аполлон» за 1909 г. начинался, по сути, с программного заявления редакции журнала...

Система охраняемых территорий в США Изучение особо охраняемых природных территорий(ООПТ) США представляет особый интерес по многим причинам...

Что вызывает тренды на фондовых и товарных рынках Объяснение теории грузового поезда Первые 17 лет моих рыночных исследований сводились к попыткам вычислить, когда этот...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: