Временные правила цензура и печати б апреля 1865 г.: иллюзии и практика. Поиск цензурным аппаратом средств давления на прессу. Попытки реформировать духовную цензуру.

Естественно, что в программу министра внутренних дел графа П.А. Валуева входила и законодательная деятельность в области печати, в том числе пересмотр старого законодательства в связи с переходом к карательной функции цензуры.

Александр II утвердил Временные правила о цензуре и печати 6 апреля 1865 г. Этот цензурный закон действовал до ноября 1905 г. – никакой другой не продержался целых 40 лет. Новый закон был, без сомнения, шагом вперед во взаимоотношениях власти и журналистики. По нему был открыт путь более прогрессивному виду цензуры – последующей, карательной, с привлечением к ответственности за нарушение цензурных правил по суду. Обратимся к документу:

От предварительной цензуры освобождалось большинство газет и журналов страны, так как в России к тому времени провинциальная пресса не получила существенного развития. Даже в 1870 г. лишь в 12 городах государства выходили частные периодические издания.

Временные правила 6 апреля 1865 г. не касались духовной и иностранной цензуры, цензуры изобразительной продукции (эстампов, рисунков и т.п.), которые были оставлены «на существовавшем тогда основании».

По Временным правилам освобожденные от предварительной цензуры пресса, сочинения и переводы, «в случае нарушения в них законов, подвергаются судебному преследованию», а периодические издания «в случае замеченного в них вредного направления подлежат к действию административных взысканий, по особо установленным правилам». Последняя оговорка – хитроумная формулировка бюрократии, дававшая большой простор административному творчеству по наведению при необходимости порядка в журналистике и литературе. По указу императора закон вступал в силу 1 сентября. 4 сентября 1865 г. без предварительной цензуры вышли «Санкт-Петербургские ведомости», «Голос» и «Московские ведомости», с 11 сентября– «День», затем – «Современник», «Русский вестник», «Отечественные записки», «Весть», «Сын Отечества» и др. Большая часть откликов прессы на закон 6 апреля носила вполне оптимистический характер: «Крепостная зависимость наша от цензуры, от личной воли и личного усмотрения постороннего лица – кончилась» («С.-Петербургские ведомости», № 229); «Первым словом освобожденной печати – будет слово хвалы и благодарения монарху... Отныне печать наша находится на твердой почве закона и не подлежит произволу» («Московские ведомости», № 199).

С 1 сентября 1865 г. Министерство юстиции стало арбитром в решении исков администрации по делам прессы. Противоречия, заложенные в законодательстве между прогрессивной судебной реформой и консервативной цензурой, сразу же дали знать о себе. По закону Министерство внутренних дел только ходатайствовало о возбуждении преследования против органа печати. Судебное производство, решение дела зависело от юридического ведомства. Валуев еще до введения в практику закона 6 апреля подготовил в связи с этим записку Александру II, где проводил идею о поддержке Министерством юстиции влияния его министерства на судебную практику и подчеркивал, что прокуроры «действуют в подобных случаях, не по собственному произволу, а по поручению правительства, которое не может в отношении к прессе раздваиваться на несогласные между собою части». П.А. Валуев предлагал особую процедуру решения конфликтных ситуаций:

1. «Чтобы Главному управлению по делам печати всегда оказывалось надлежащее содействие со стороны чинов судебного управления.

2. Чтобы в делах, по которым возбуждено будет судебное преследование, прокуроры в точности руководствовались указаниями Главного управления, а в случае затруднений или сомнений, испрашивали указаний министра юстиции.

3. Чтобы в случае разногласия между министрами юстиции и внутренних дел, возникший вопрос представлялся на высочайшее благоусмотрение или чрез Комитет министров, или, в случаях спешных, всеподданнейшим докладом, за общим того и другого министра подписанием».

27 августа Александр II утвердил предложения Валуева, поставив судебное ведомство в делах печати в зависимость от цензурного.

Итогом энергичных действий министра внутренних дел П.А. Валуева стало изменение в 1866 г. Государственным советом порядка ведения судопроизводства по делам печати:

1) дела по нарушениям закона о печати в тех местах, где не введены новые суды, передавались «в ведение уголовных палат в качестве суда первой инстанции и Правительствующего сената в качестве высшей»;

2) правила печатания материалов судебных заседаний распространялись и на судебные учреждения, не подвергшиеся еще реформе.

Все это тормозило судопроизводство по делам прессы.

Внимание к проблеме контроля над журналистикой усилилось в связи с происходившими в то время первыми в практике страны судебными процессами по печати. В одном случае известный журналист «Санкт-Петербургских ведомостей» А.С. Суворин за публицистическую книгу «Всякие: Очерки современной жизни» отделался трехнедельной гауптвахтой. В другом – обвиняемые Ю.Г. Жуковский и А.Н. Пыпин за статью первого «Вопрос молодого поколения» в «Современнике» были оправданы. Постепенно судебные преследования журналистики были почти изжиты.

И, тем не менее, судебная практика вносила коррективы в цензурный режим страны. По сведениям прокуроров судебных палат С.-Петербургского, Московского, Харьковского, Одесского, Казанского, Саратовского, Варшавского и Киевского округов, по делам о клевете и оскорблении в печати должностных и частных лиц с 20 ноября 1864 г. по 1872 г. судили 90 авторов, редакторов и издателей. Окончательные обвинительные приговоры были вынесены по 65 делам, 80 лицам, оправдательные – по 94 делам и 130 лицам, кроме того, 21 дело осталось неразрешенным. К сожалению, проблема «судебная практика и цензура» не получила должного исследования в научной литературе.

Перед отставкой в 1868 г. министр внутренних дел граф П.А. Валуев, можно сказать, подвел итоги своих наблюдений над взаимоотношениями власти с журналистикой во всеподданнейшей записке от 8 февраля, где он продолжал настаивать на том, что судебную практику необходимо дополнять административной, так как «круг действий судебной власти, при всем ее значении, ограничен или предопределен предметами ее ведомства. Круг действий прессы всеобъемлющ. Нет такого вопроса, который она не могла бы коснуться юридически безнаказанно, при соблюдении известных форм, при помощи известных оговорок или недоговорок и при некотором доверии к догадливости читателей... Суд не имеет права догадываться».

Поскольку Временные прави ла мало затрагивали местную периодику, цензоры которой по-прежнему использовали предупредительную систему цензуры,

Историк Н.А. Энгельгардт называет 1866 г. – «роковым для нашей печати», считая его началом «страшной реакции» Без сомнения, выстрел Д.В. Каракозова послужил сигналом реформаторам, начиная с Александра II, для того, чтобы осмыслить пройденный путь, оценить проделанное и взвесить его цену. Александр II, получивший первый наглядный урок от радикалов, стал окружать себя более консервативной правительственной средой:

Три направления в деятельности цензуры этого периода, способствовавших ее адаптации в новых условиях. Во-первых, приспособление цензуры к судебной практике. Оно сопровождалось реставрацией административных репрессивных мер, подменой судебной практики административной. По данным историка В.А. Розенберга, число административных взысканий к печати постоянно росло: 1865–1869 гг. – 60, 1870–1874 гг. – 164. Во-вторых, усложнение задач, стоящих перед цензурой, в связи с увеличением объема информации, циркулирующей в обществе, развитием периодики, введением последующей цензуры, а также трагические события внутренней жизни государства, бывшие следствием террора революционеров, заставили цензурное ведомство продолжить опыт ограничения диапазона информации, проходящей через периодику, установить контроль непосредственно министра внутренних дел над нею.

Наконец, стал проявляться в цензурной практике новый фактор: цензурное ведомство, идя в ногу со временем, положило начало исп ользованию экономического давления на журналистику. На это особое внимание обратил новый министр внутренних дел А.Е. Тимашев, пришедший 8 марта 1868 г. на смену П.А. Валуеву. Одной из первых мер его было предложение, внесенное им в Комитет министров о предоставлении министру внутренних дел по его усмотрению права запрещать розничную продажу газет, которая тогда уже стала принимать довольно широкие размеры. Это вело не только к прямому материальному ущербу для издателя, но и давало возможность другим конкурирующим органам печати распространяться шире и завоевывать читателя газеты, оставшейся без розницы. Эти потери возместить было еще труднее.

В этом же году Тимашев в записке Александру II предлагал расширить сферу экономического давления на журналистику: лишить все газеты, кроме правительственной, казенных объявлений, обложить пошлиной рекламу частных газет и др. В остальном новый министр внутренних дел повторял своего предшественника.

Таким образом, в царствование императора Александра II происходившие существенные изменения во всей системе управления страной значительно повлияли на отношения между властью и журналистикой, осязаемо стало ощущаться обособление последней от литературного процесса, что выразилось в расширении диапазона информации, проблематики, содержания журналистики, росте значения газет, в понимании властью управленческих потенций прессы.

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

Что будет с Землей, если ось ее сместится на 6666 км? Что будет с Землей? - задался я вопросом...

ЧТО ПРОИСХОДИТ, КОГДА МЫ ССОРИМСЯ Не понимая различий, существующих между мужчинами и женщинами, очень легко довести дело до ссоры...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: