Образец скоростного черновика

СЭМ ПРИЕЗЖАЕТ К ДАНИЕЛЬ, ОСМАТРИВАЕТСЯ, ПОТОМ ОТКРЫВАЕТ ДВЕРЬ С ПОМОЩЬЮ ОТМЫЧКИ. ОН ИЩЕТ ДНЕВНИК. НА ШУМ ВЫХОДИТ ДАНИЕЛЬ, ОДЕТАЯ В ТОНКУЮ НОЧНУЮ РУБАШКУ. В ЕЕ РУКЕ ПИСТОЛЕТ. ОНА ВКЛЮЧАЕТ СВЕТ.

– Ну и ну, – произнесла она. – Только посмотрите, кого я поймала. Что за чудесная птица.

– Привет, Даниель, я тут, кажется, кошелек забыл, вот и пришел поискать. Чего, думаю, зря тебя беспокоить.

– Насколько я понимаю, на самом деле тебе нужен дневник Лионеля.

– Знаешь, я могла бы пристрелить тебя на месте. Потом взять нож из кухни и вложить тебе в руку. Никто бы ничего не заподозрил.

– Слушай, дневник все-таки у тебя? Она рассмеялась, откинув голову:

– К чему мне бравада? Я же знаю: ты в меня стрелять не будешь.

– Тебе нравятся такие мужчины, как я: нежные и в то же время мужественные.

– Вот что я тебе, Сэм, скажу. Мы можем договориться. Ты мне, я тебе.

ОНА РАССКАЗЫВАЕТ, ОТКУДА ЗНАЕТ, ЧТО КОЛЬЦО У НЕГО, ОН ПРИНИМАЕТ ЕЕ СЛОВА К СВЕДЕНИЮ. НАД ЭТИМ КУСКОМ НАДО ПОДУМАТЬ.

– Допустим, оно у меня было, или, скажем, я могу его достать. Ты обменяешь его на дневник?

– Нет, но я не лишу тебя твоего главного сокровища.

Она наводит пистолет на его пах. Он глядит на нее и улыбается:

– Приятно, что ты меня так хорошо понимаешь.

– Ты сделала мне предложение, от которого невозможно отказаться.

ОН КИДАЕТ ЕЙ КОЛЬЦО, ОНА ПЫТАЕТСЯ ЕГО ПОЙМАТЬ, ОН БРОСАЕТСЯ НА ПИСТОЛЕТ, ОНИ БОРЮТСЯ, ОН ЦЕЛУЕТ ЕЕ, ЕЙ ВРОДЕ НРАВИТСЯ, НАПРЯЖЕНИЕ СПАДАЕТ, НЕОЖИДАННО РАЗДАЕТСЯ ВЫСТРЕЛ.

Сэм сделал шаг назад и взглянул на рубашку. В ней красовалась черная дырка, вокруг которой ткань быстро краснела. Он почувствовал страшную боль в животе. Она уставилась на него, потом посмотрела на пистолет в руке. Из ствола тянулась струйка дыма.

– Как ты могла? – произнес он. – Я же люблю тебя. Она выронила пистолет.

ОНА ЧТО-НИБУДЬ ДЕЛАЕТ, ПОКАЗЫВАЯ, ЧТО ТОЖЕ ЕГО ЛЮБИТ, ПОТОМ ОН ТЕРЯЕТ СОЗНАНИЕ

Думаю, принцип вы поняли. Некоторые из моих студентов попробовали использовать такой прием и нашли его очень действенным. Они просто следовали пошаговому плану и дробили пункт за пунктом. Поскольку первый вариант черновика подвергается самым сильным изменениям, ни к чему тратить кучу времени на детали, все равно большая часть из того, что вы напишете, найдет последний приют в мусорной корзине.

Однажды мою подругу-писательницу пригласили поучаствовать в круглом столе на одной из писательских конференций. Одним из участников круглого стола был также известный автор детективов мейнстрима: он получал авансы по 600 000 долларов, а каждый его роман становился бестселлером по рейтингу «Нью-Йорк таймс». Он внушал благоговение моей подруге, получавшей авансы только в 30 000 долларов. Они разговорились за ланчем, и вскоре речь зашла о правке.

Моя подруга сказала, что много времени уделяет правке. Ей казалось, что каждый роман она переписывает бесконечно. Иногда у нее получалось по четыре-пять полных черновиков, поскольку она вносила в сюжет значительные изменения. Известный писатель сказал, что подобное усердие его впечатляет, после чего признался, что сам он пишет от пятнадцати до два-

дцати черновиков на каждый роман, причем после этого он «наводит на текст глянец», работает над каждым предложением, каждой строчкой диалога, прохо-дясь по тексту тридцать-сорок раз.

Моя подруга чуть со стула не упала. Она всегда считала, что у известного писателя талант... и раз у человека талант... ему же проще... У него такой чудесный язык, романы кажутся настолько цельными, что...

Вы можете добиться того, чтобы ваши произведения производили точно такое же впечатление. Переписывайте, правьте, наносите глянец. Переписывайте роман, пока не добьетесь нужного результата. Вы можете написать всего два черновых варианта, можете десять – неважно. Если вы написали десять черновиков, а результат вас все еще не удовлетворяет, продолжайте работу. Профессиональный автор детективных романов всегда должен быть готов вернуться к тексту и работать над ним, пока не добьется совершенства.

Когда вы садитесь за правку, в первую очередь вам надо знать, чего не хватает в вашем тексте и что можно в нем улучшить.

На то, чтобы научиться по достоинству оценивать собственную работу, требуется время. Я рассказал вам об элементах, формирующих хороший сюжет, хороший эпизод и хороший стиль. Вам просто надо быть объективным к своему труду и задавать себе правильные вопросы. Достиг ли конфликт достаточно сильного

накала? Достаточно ли яркие у меня детали? Как насчет чувств и эмоций? Хорошо ли обоснованы поступки персонажей? Оригинален ли текст диалогов?

Вам надо выработать критичный подход к собственному произведению и научиться безжалостно править и перекраивать его.

В своей работе «Как написать гениальный роман» я показал, как превратить набросок в рабочий черновик, а потом его улучшить. Начинающие писатели завалили меня письмами с вопросами, поэтому я продемонстрирую процесс работы над черновиком еще раз. Возьмем для примера самый типичный для детектива эпизод: герой/сыщик допрашивает свидетельницу.

Я прибегну к приему медленного погружения и начну с момента прибытия сыщика.

Вид окрестностей свидетельствовал о былом величии. Я остановил машину у дома 212 – белого здания с колоннами. Дорожку окаймляла живая изгородь, кусты были аккуратно подстрижены и формой напоминали игральные кости. Я прошел по дорожке и позвонил в дверь. Мне открыла красивая молодая служанка-азиатка. Я дал ей свою визитную карточку.

Она провела меня в фойе, размер которого сделал бы честь вестибюлю кинотеатра. Из фойе открывался вид в милую гостиную, обстановкой напоминавшую выставочный зал мебельного магазина.

Появилась миссис Старфорд. Высокая, приятной внешности, около пятидесяти лет.

– В зоомагазине мне сказали, что вы хотели бы приобрести собаку редкой породы – сибирскую овчарку.

– Мне также сказали, что у вас была собака этой породы, но она недавно умерла.

– И вы предложили награду в тысячу долларов тому, кто сможет вам достать собаку такой породы.

– У моего клиента как раз пропала такая собака.

– Я хотел спросить, не предлагал ли вам ее купить похититель – парень на зеленом автомобиле с кузовом?

– Конечно нет. Я куплю собаку только у законного заводчика. Это все, о чем вы хотели меня спросить, мистер Фрэй?

Служанка провела меня к выходу. На секунду я замер у двери. Мне показалось, что я услышал лай собаки. Даже не показалось, я слышал его совершенно ясно.

Может быть, мне придется наведаться сюда еще раз, когда стемнеет. Точно, так я и сделаю.

Как в любом первом черновом варианте, в этом отрывке мне кое-что нравится, а кое над чем надо поработать.

Во-первых, начало мне кажется слишком затянутым. Деталей и подробностей мало. Что служанка, что миссис Старфорд – обе выглядят шаблонно. Рассказчик, ведущий повествование от первого лица, достаточно ярок, но и ему можно добавить красок. Диалог скучен, и это одна из причин того, что образ миссис Старфорд получился стереотипным. Посмотрите на реплики. Они абсолютно стандартны, предсказуемы, в них нет ничего оригинального. Никаких улик, кроме лая пса. Описание дома миссис Старфорд практически отсутствует, а ведь это дало бы нам представление о ее характере.

Диалог сведен к банальному обмену репликами, он слишком прямой и блеклый. Хороший диалог должен быть «опосредованным», потому что люди склонны говорить намеками.

Представим, что мы учли все недочеты, внесли правку, и вот что у нас получилось.

Двадцать минут на машине – и я у огромного старинного дома Старфордов. Внутрь меня впустила маленькая красивая служаночка-филиппинка из тех, чей вид заставляет думать, что вам рады. Ее взгляд говорил о том, что ей не очень нравится работать на хозяев-богатеев. Через мгновение появилась и сама миссис Старфорд.

Высокая, около пятидесяти лет. Было ясно, что она делала себе липосакцию и подтяжку лица. Ее лицо и тело были совершенны, как у куклы Барби. Она была одета в деловой костюм, на лице – недовольное выражение, словно ее оторвали от чего-то важного.

– Владелец зоомагазина, мистер Моррис Чин, сказал, что вы ищете сибирскую овчарку.

– Ваша настоящая фамилия действительно «Фрэй»? Что это за имя? Оно английское или немецкое? – Она вертела в руках мою визитную карточку.

За ее спиной открывался вид в гостиную размером в половину бейсбольного стадиона. Она была заставлена китайской мебелью и отделана так, что туда было просто страшно ступить.

– Мне сказали, что когда-то у вас была сибирская овчарка, но она... покинула вас.

– Если не возражаете, осмелюсь спросить, а вас каким боком это касается?

– Вы предложили тысячу долларов за собаку такой породы.

– Я повысила сумму вознаграждения до двух тысяч. – Она высокомерно улыбнулась. Улыбка богачей, имеющих привычку подтираться тысячедолларовыми купюрами.

– У моего нанимателя как раз пропала собака такой породы. Кличка собаки Лолита.

– Скажите, мистер Фрэй, неужели я похожа на человека, который стал бы воровать собак?

– Я думал, что мужчина на старом зеленом автомобиле с кузовом предложил вам эту собаку на продажу.

Она моргнула. Было видно, что ее удивила моя осведомленность о парне на старом зеленом автомобиле.

– Я куплю собаку только у законного заводчика, – твердо произнесла она. – Это все, о чем вы хотели меня спросить, мистер

Фрэй? – Ее голос еле заметно ломался. Я давно заметил: когда женщины лгут, у них начинает ломаться голос. У мужчин в таких случаях голос становится на октаву ниже.

– Если вы и впрямь купили Лолиту, мы вполне можем договориться. Тогда я ничего никому не сообщу. – Я вовсе не собирался предавать клиента. Просто думал, что она купится на уловку.

– До свидания, мистер Фрэй, я бы вас попросила больше не беспокоить меня из-за такой ерунды.

Служанка провела меня к выходу, одарив понимающей улыбкой. На секунду я замер у двери. Мне показалось, что я услышал лай собаки. Вернее, не показалось, я был уверен, что слышал его.

Я быстро огляделся в поисках сигнализации, но ничего не обнаружил. Разве это не приглашение наведаться сюда еще раз?

Мне кажется, по сравнению с первым вариантом заметно значительное улучшение. Диалог получился более энергичным и образным. Место действия описано лучше, однако мы не наблюдаем развития образа миссис Старфорд, который так и остался шаблонным. Для того чтобы оживить ее образ, нам потребуется добавить эмоций и деталей. Попробуем еще раз.

Двадцать минут на машине – и я в Хиллсборо – самом богатом округе Калифорнии. Говорят, денег там как в целой Франции. Я барабанил в дверь огромного старинного дома Старфордов.

Внешним видом и размахом здание напоминало Белый дом. Внутрь меня впустила маленькая красивая служаночка-филиппин-ка из тех, чей вид, заставляет думать, что вам рады. Ее взгляд говорил о том, что ей не очень нравится работать на хозяев-богатеев. Она взяла мою визитку. Я дал ей настоящую, в которой было сказано, что я частный сыщик. Через мгновение появилась и сама миссис Старфорд. Высокая, около пятидесяти лет. Было ясно, что она делала себе липосакцию и подтяжку лица. Лицо и тело ее были совершенны, как у куклы Барби. Она была одета в деловой костюм, на лице – недовольное выражение, словно ее оторвали от чего-то важного.

– Я могу уделить вам пятнадцать секунд, мистер Фрэй.

– Владелец зоомагазина, мистер Моррис Чин, сказал, что вы ищете сибирскую овчарку.

– Ваша настоящая фамилия действительно «Фрэй»? – Она вертела в руках мою визитную карточку.

За ее спиной открывался вид в гостиную размером в половину бейсбольного стадиона. Она была заставлена китайской мебелью и так отделана, что туда было просто страшно ступить. На стене висел флаг Российской империи. Быть может, она считала себя царицей?

– Мне сказали, что когда-то у вас была сибирская овчарка, но она... покинула вас.

– Она меня не покидала, мистер Фрэй, она умерла. А вас это каким боком касается?

– Вы предложили тысячу долларов за собаку такой породы.

– У моего клиента как раз пропала собака такой породы. Кличка собаки Лолита.

– Скажите, мистер Фрэй, неужели я похожа на человека, который стал бы воровать собак?

– Я думал, что мужчина на старом зеленом автомобиле с кузовом предложил вам эту собаку на продажу.

Она замерла. Было видно, что ее удивила моя осведомленность о парне на старом зеленом автомобиле.

– Я куплю собаку только у законного заводчика, – произнесла она. – Это все, о чем вы хотели меня спросить, мистер Фрэй? – Ее голос еле заметно ломался. Я давно заметил: когда женщины лгут, у них начинает ломаться голос. У мужчин в таких случаях голос становится на октаву ниже.

– Если вы и впрямь купили Лолиту, мы вполне могли бы договориться. Тогда я ничего никому не скажу. – Я сам не знал толком, чего хотел. Толи чтобы она себя выдала, то ли чтобы одарила одной из купюр-подтирок.

– До свидания, мистер Фрэй, я бы вас попросила больше не беспокоить меня из-за такой ерунды.

– Если хотите оставить собаку, нам лучше договориться.

– У моего садовника четвертый дан по тхеквондо. Неужели вы хотите, чтобы в знак своей искренности я попросила его переломить вам пару костей?

– У меня пятый дан. Усмехнувшись, она удалилась.

Мы приближаемся к цели. Я попытаюсь усилить конфликт и сделать повествование более гладким. Может, мне удастся подобрать «говорящие» детали.

Двадцать минут на машине в окружении психов, летящих под девяносто, бампер к бамперу, и я в Хиллсборо – самом богатом округе Калифорнии. Говорят, денег там как в целой Франции. Мне был нужен Грегсон Манор – район в три улицы, тихий, элегантный, уютно раскинувшийся у подножия холмов. Дом Старфордов оказался огромным зданием, украшенным колоннами. Дорожку, ведущую к дому, окаймляла живая изгородь, кусты были аккуратно подстрижены, напоминая формой игральные кости. Я вышел из машины, отковырял горчицу, присохшую к галстуку, и подошел ко входу. Воздух наполнял аромат сотен разных цветов, высаженных вдоль живой изгороди. Среди всего этого великолепия стоял я, старый частный сыщик, и барабанил в дверь старинного дома Старфордов.

Внутрь меня впустила маленькая красивая служаночка-филиппинка из тех, чей вид заставляет думать, что вам рады. Она взяла мою визитку. Я дал ей настоящую, в которой говорилось, что я частный сыщик. Попросив меня обождать, она поплыла прочь. Я заглянул в гостиную, размером в половину демонстрационного зала автосалона, торгующего «кадиллаками». Гостиная была заставлена китайской мебелью и отделана так, что туда было просто страшно ступить. На стене висел флаг Российской империи. Быть может, миссис Старфорд считала себя царицей?

Сама миссис Старфорд вышла из другой залы. Высокая, около пятидесяти лет. Было ясно, что она делала себе липосакцию и подтяжку лица. Лицо и тело ее были совершенны, как у куклы Барби. На ней был деловой костюм, а выражение лица столь сурово, что оно сделало бы честь распорядителю похорон.

– Я могу уделить вам пятнадцать секунд, мистер Фрэй.

– Владелец зоомагазина, мистер Моррис Чин, сказал, что вы ищете сибирскую овчарку.

– Ваша настоящая фамилия действительно «Фрэй»? – Она вертела в руках мою визитную карточку, морщась, словно чувствуя во рту неприятный привкус.

– Мне сказали, что когда-то у вас была сибирская овчарка, но она... покинула вас.

– Она меня не покидала, мистер Фрэй, она умерла. Ваши пятнадцать секунд истекли.

– Это правда, что вы хотели приобрести новую сибирскую овчарку?

– Вас это каким боком касается? – Смяв визитку, она кинула ее на стол. Мне визитки обходятся по 12 долларов за пачку. Могла бы отнестись к ней с большим уважением.

– Насколько мне известно, за собаку этой породы вы предложили сумму в тысячу долларов.

– Я повысила сумму вознаграждения до двух тысяч. – Она высокомерно улыбнулась. Улыбка богачей, имеющих привычку сморкаться в тысячедолларовые купюры. Я обратил внимание, что кожа на ее лице слишком туго обтягивает скулы. Видимо, хирург решил сэкономить на пластике.

– У моего клиента как раз пропала собака такой породы. Кличка собаки Лолита.

– Скажите, мистер Фрэй, неужели я похожа на человека, который стал бы воровать собак?

– Я думал, что мужчина на старом зеленом автомобиле с кузовом предложил эту собаку вам на продажу.

Ее глаза округлились. Было видно, что ее удивила моя осведомленность о парне на старом зеленом автомобиле.

– Я куплю собаку только у законного заводчика, – произнесла она. Ее голос еле заметно ломался. Я давно заметил: когда женщины лгут, у них начинает ломаться голос. – Это все, о чем вы хотели меня спросить, мистер Фрэй? – Она показала на дверь, возле которой стояла служанка, готовая в любой момент ее открыть.

– Послушайте, я думал, мы вполне могли бы договориться. Если вы купили Лолиту...

– Я имел в виду, что если собака у вас, я могу и смолчать, – сказал я дружелюбно. В тот момент я и сам не знал толком, чего хотел. То ли чтобы она себя выдала, то ли чтобы одарила одной из купюр, в которые сморкается. – Уверен, Лолите у вас понравится. Бьюсь об заклад, ее будут кормить одной лососиной и печеночным паштетом.

Словно судья молоточком, она стукнула кулаком по столу. – До свидания, мистер Фрэй, я бы вас попросила больше не беспокоить меня из-за такой ерунды.

– Если хотите оставить собаку, нам лучше договориться. Вам ясно?

– Я попросила вас уйти. – Она показала на дверь. Царица, отдающая повеление.

– Миссис Старфорд, простите, если я вас чем-то расстроил, но я искренне желаю, чтобы собака осталась у вас. С другой стороны, мне хотелось бы получить немного деньжат. Видите ли, мистер Чин обещал меня наградить, если я найду его ненаглядную.

Я держал позиции и не сделал и шага к двери.

Она поджала губы и неожиданно саркастически хихикнула.

Я мрачно на нее посмотрел. Достаточно мрачно, чтобы дать ей понять простую вещь: если она не раскроет кошелек и не выпустит на волю пару зелененьких пташек – быть беде.

– У моего садовника четвертый дан по тхеквондо. Неужели вы хотите, чтобы в знак того, что со мной шутить нельзя, я попросила его переломить вам пару костей?

Усмехнувшись, она повернулась и гордо прошла прочь, словно дирижер походного оркестра, марширующий под звуки цимбал. Потом в дверях я увидел садовника, крепкого мускулистого блондина. Судя по ухмылке, ему просто не терпелось врезать кому-нибудь со всей силы.

Я вяло помахал ему. Дешевый жест. Бравада. Я медленно поплелся к двери, желая показать, что мне ни капельки не страшно, хотя мое сердце билось со скоростью 1268 ударов в минуту. Служанка провела меня к выходу, одарив понимающей улыбкой. От нее пахло свежеиспеченным яблочным пирогом. На пороге я замер. Мне показалось, что я услышал приглушенный, полный тоски лай. Гав, гав, гав.

Спорю на что угодно – это была Лолита, скучающая по хозяину.

Я быстро огляделся в поисках сигнализации, но ничего не обнаружил. Ни пульта управления на внутренней стороне двери, ни проводов, ни датчиков движения. Я осмотрелся снаружи. И там ничего. Разве это не приглашение наведаться сюда еще один раз?

Идею вы поняли. Пишите и переписывайте. Возблагодарите современные компьютерные системы, просматривайте черновики, правьте и вносите измене-

ния. Переписывайте, читайте и снова переписывайте. Наведение глянца – это внесение мелких изменений. Постоянно задавайтесь вопросом: можно ли улучшить эту строку? Может, мне под силу придумать более удачную реплику, подобрать метафору пооригинальней, улучшить описания. Писатель год за годом пишет по десять, двадцать черновиков каждого произведения. Возможно, поэтому он и получает миллионные гонорары? После того как вы закончили работу над романом, вам надо его продать. Это бизнес. О нем пойдет речь в заключительной главе.

На писательских конгрессах ко мне часто подходят авторы и начинают рассказывать, сколь много они почерпнули из моей книги «Как написать гениальный роман», сколько раз они ее перечитали и как они подчеркивали каждое мудрое слово. Однако можно по пальцам пересчитать писателей, поблагодаривших меня за «семь смертельных ошибок», которые я изложил в работе «Как написать гениальный роман-2: Передовые технологии». Все тщательно обдумав, я пришел к выводу, что совет, данный мною в той книге, не так уж просто усвоить. Я призывал набраться веры в себя и шагнуть вперед. Но люди боятся сделать этот шаг. В таком деле, как выразился грек Зорба, может помочь «легкая безуминка».

Я не собираюсь снова пережевывать старое и пускаться в объяснения, вновь и вновь повторяя: мы должны представить на суд читателей лучшее, на что мы способны. Это наш долг. Я хочу сказать кое-что об авторах детективов.

Каждый писатель, который хочет чему-нибудь научиться, посещает семинары и занятия по литературному мастерству, рано или поздно знакомится с человеком, способным его чему-нибудь научить. Каждый автор, желающий освоить искусство быть писателем,

читает кучу книг, содержащих разные рекомендации. Он пытается скрупулезно им следовать и обнаруживает, что это так же сложно, как пытаться жонглировать четырнадцатью шарами, в то время как у него всегда получалось только одним. Да, учение дается нелегко. Читать книги о том, как стать писателем, и слушать преподавателей, вещающих о приемах создания художественного произведения все равно что читать и слушать рассказы о гонке «Тур де Франс», после чего самому сесть на велосипед. Вы можете до посинения изучать технику писательского мастерства, но прогресс начнется, только когда вы возьметесь за дело.

Мне никогда особо не давались иностранные языки. Мне твердили, что когда учишь иностранный язык, надо зубрить, зубрить, зубрить, потом снова и снова практиковаться. Проходят годы, но вы можете поддержать разговор только на уровне: «Где здесь туалет, пур фавор?»

Но ребята, которые учили иностранные языки, рассказывают мне странные вещи. Сидишь, зубришь, просматриваешь карточки со словами, пытаешься общаться с носителями, а потом вдруг неожиданно бац! – и начинаешь чесать словно на родном! Вчера еще запинался, а сегодня говоришь свободно.

Когда постигаешь писательское искусство, переживаешь несколько переломных моментов.

Постепенно, по мере того как вы набьете руку, вы начнете замечать ляпы в книгах и фильмах, поражая друзей своей наблюдательностью. Потом неожиданно вы осознаете, что можете придумать от начала до конца собственный сюжет. Естественно, над ним придется

много работать, но с этого момента вы знаете, что преодолели рубеж и вам по силам написать художественное произведение. Оно будет наверняка драматическим, пусть, может, и не шедевром.

Чем больше вы работаете над стилем, пишете стилистических подражаний и пошаговых планов, тем меньше времени займет ученичество. Вы переписываете, наводите глянец, а потом в один прекрасный день происходит чудо – на вашем столе оказывается рукопись, которую можно смело отсылать в издательство.

Определить, когда работа над рукописью подходит к концу, очень просто. Вы у финиша, если неожиданно обнаруживаете, что после внесения правки у вас получилось то, что было три черновика назад. Еще один знак того, что работа завершена – это восторги людей, которым вы давали почитать рукопись (они начинают говорить о шикарных ресторанах, по которым вы будете их водить после публикации).

Когда наступает этот момент, самое время подумать об агентах.

За время преподавания на курсах писательского мастерства я насмотрелся на очень многих начинающих авторов, дошедших в своей работе до того момента, когда им требовался литературный агент. «Ух ты, – думал я. – А парень-то молодец. Написал гениальный роман. Его обязательно должны опубликовать. Зара-

ботает кучу денег. Роман попадет в список бестселлеров по рейтингу „Нью-Йорк таймс”».

Очень часто ничего из вышеперечисленного так и не происходило. Дело не в том, что у меня нет вкуса, и не в том, что я ничего не понимаю в литературе. Книга провалилась отнюдь не потому, что писатель был никудышным. Просто он забыл, что после того как детектив написан, его еще надо суметь продать как всякий другой товар.

Вас, наверное, удивит тот факт, что подавляющее большинство писателей, закончив работу над романом, отправляют запросы нескольким агентам, и если их труд отвергают, рукопись оказывается в ящике стола. Автор больше на нее и не посмотрит. Я видел такое сотни раз. Талантливый автор, написал отличный роман, прекрасным языком, но один отказ, второй отказ – и рукопись отправляется в ящик.

Если вы хотите добиться успеха, вы должны думать и вести себя как настоящий автор детективов. Вы должны выработать серьезное отношение к делу.

Если вы серьезно относитесь к делу, каждое последующее ваше произведение лучше предыдущего. Вы постоянно совершенствуетесь, и совершенствованию нет предела – это и есть одна из самых потрясающих вещей. Всегда существуют новые приемы, новая техника, новые подходы, которые только и ждут, чтобы вы их открыли и взяли на вооружение. Я двадцать пять лет разъезжаю по семинарам, но мне

еще многому предстоит научиться. Внутри меня еще много барьеров, которые предстоит преодолеть.

Я регулярно читаю книги и журналы, посвященные тому, как писать и продвигать книги на рынок. Иногда я хожу на лекции, где изнываю от скуки, потому что 99% из того, что там говорится, я знаю назубок, но вдруг – бац! Одна фраза докладчика, и я уже смотрю на мир иначе. Передо мной открываются новые пути.

Конфликты в семейной жизни. Как это изменить? Редкий брак и взаимоотношения существуют без конфликтов и напряженности. Через это проходят все...

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

Система охраняемых территорий в США Изучение особо охраняемых природных территорий(ООПТ) США представляет особый интерес по многим причинам...

Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: