Способы единения элементов нормы права

Изучение структуры нормы права необходимо предполагает также выявление способов закономерного единения рассмотренных выше ее элементов. Ведь человеческое "мышление состоит столько же в разложении предметов сознания на их элементы, сколько в объединении связанных друг с другом элементов в некоторое единство. Без анализа нет синтеза" [375].

Умение находить в нормативном массиве реально соответствующие элементы любой правовой нормы и их органические связи имеет не только теоретическое, но и большое практическое значение, поскольку от этого зависят надлежащая реализация права, укрепление законности и правопорядка, усиление гарантий прав, свобод и юридически охраняемых интересов личности.

Каким же образом происходит единение возможных элементов правовой нормы в структурную целостность? Являются ли все эти элементы необходимыми, обязательными составными частями каждой нормы права? Вопросы эти считаются дискуссионными.

Одни авторы неотъемлемыми элементами всякой правовой нормы признают:

Существует и точка зрения о том, что "нормы положительного регулирования" состоят из гипотезы и диспозиции, а "правоохранительные нормы" - из диспозиции и санкции [376]. Наконец, известно также мнение о том, что решение данного вопроса меняется в зависимости от точки приложения его к анализируемому нормативному материалу, что между элементами правовой нормы возможен обмен ролями, причем не все то, без чего невозможно существование нормы, входит в ее состав, а гипотеза и санкция являются не столько элементами, сколько атрибутами норм права [377], хотя должно, казалось бы, считаться совершенно бесспорным, что "атрибут" - это уже не структурная часть, а свойство соответствующего объекта, в нашем случае - нормы права

При решении этого дискуссионного вопроса представляется оптимальным исходить из того, что структура норм права не произвольна, она всегда объективно необходима, закономерна, не зависит от субъективного отношения тех или иных лиц. Такая закономерность выражается в объективной обусловленности этой структуры особенностями регулируемых правовыми нормами общественных отношений. Причем вряд ли оправдано утверждение, что именно " трехчленность структуры юридической нормы - объективный закон "[378]. Скорее, таким законом является то, что не все нормы права организованы из одних и тех же структурных элементов, их внутренняя форма объективно меняется в зависимости от предмета и метода общего правового регулирования. Особенности упорядочиваемых при помощи права жизненных отношений и средств, способов и форм регулятивного воздействия на них не могут не сказаться на строении создаваемых норм права.

Имманентным элементом нормы права является, на наш взгляд, и санкция, обозначающая ее обеспеченность регулирующей подсистемой. Норма, которая не обеспечена определенными средствами, перестает быть правовой, оказывается в одном ряду с остальными видами социальных норм или еще хуже - превращается в пустее пожелание.

Отрицание некоторыми юристами обязательности данного элемента связано, по-видимому, прежде всего с узким пониманием санкции правовой нормы как средства принуждения, как "вид и меру юридической ответственности для нарушителя ее предписаний" [379]. Если же принять во внимание, что регулирующая подсистема обеспечивает свои правовые предписания различными средствами и "дозировка" этой подсистемой вида и меры таких средств применительно к отдельным нормам является в определенном смысле санкцией, то вполне логично заключить, что всякая норма права имеет в качестве одного из закономерных элементов своей структуры санкцию.

Встречающееся в литературе мнение о том, что факультативность санкции не равнозначна необеспеченности нормы права, что при отсутствии собственной санкции норма обеспечивается либо санкцией других норм, либо всей системой права, вызывает принципиальное возражение. Оно в одних случаях связано со смешением нормы права с нормативными правовыми предписаниями, в других - с фактическим упразднением понятия правовой нормы, заменой его так называемыми "нормой-предписанием" и "логической нормой", с жестким делением "норм-предписаний" на регулятивные и охранительные, о чем уже говорилось выше. Именно такая путаница позволяет в конечном счете прийти к выводу, что хотя санкция всегда существует, но она - " нечто иное, как новая норма (охранительная), которая есть правило поведения для органа государства, осуществляющего принудительные меры к правонарушителю "[380]. При всем этом недостаточно учитываются многоуровневость, многогранность и взаимопереплетенность подвергаемых правовому регулированию жизненных отношений, разномасштабность используемых при этом юридических средств обеспечения и необходимый характер связи между общественными отношениями, упорядочиваемыми диспозицией и санкцией той или иной нормы права.

Между тем нормативные правовые предписания, как уже подчеркивалось ранее, играют настолько специфическую роль, что нельзя отождествлять их с правовыми нормами даже тогда, когда они композиционны, содержат все элементы правовой нормы. В связи с несовпадением норм права и нормативных правовых предписаний нередко приходится отыскивать части одной и той же нормы в разных местах текстов закона и подзаконных актов, устанавливать их путем сопоставления, соединения, а подчас расчленения нескольких некомпозиционных правовых предписаний. Это, разумеется, непростая задача, однако она не дает достаточного основания ни для подмены целостной нормы права "нормой-предписанием", ни для отрыва ее диспозиции от санкции и рассмотрения их в качестве разных - регулятивных и охранительных - норм права.

Еще раз подчеркнем, что правовые нормы - наличные, реально существующие, имеющие объективно закономерные части, наделенные властными свойствами клетки содержания права, призванные выполнять все его функции. Если подчас в юридической литературе говорится о логической структуре этих норм, то при правильном ее понимании речь идет об акцентировании логических взаимосвязей между структурными элементами правовой нормы, выраженными в нормативных правовых актах или других источниках права. Мнение о том, что якобы порою рассматривается "структура нормы, реально не существующей" [381], представляется ошибочны м.

Ни в коем случае нельзя подменять реальную структуру реальной нормы права мысленно создаваемой идеальной структурой так называемой "логической нормы". Верно сказано, что "диалектика вещей создает диалектику идей, а не наоборот" [382].

Общественные отношения, регулируемые диспозицией и санкцией правовой нормы, органически взаимосвязаны. Санкции регулируют специфические отношения, которые:

а) вытекают из неотъемлемых свойств, в первую очередь, из государственной обеспеченности права и его норм;

б) возникают благодаря определенному - неправомерному или, наоборот, юридически стимулируемому - поведению в рамках общественных отношений, упорядочиваемых диспозициями норм права;

в) имеют в числе своих субъектов обязательно одного из участников именно этих отношений, выступающего в качестве индивида, совершившего отклоняющееся или, напротив, подлежащее поощрению поведение;

г) служат необходимым дополнением к непосредственному предмету регулирования диспозиции правовых норм;

д) направлены на обеспечение масштабов поведения и велений, выраженных во всех частях этих норм.

При таких условиях отрыв указанных общественных отношений, а равно регулирующих их элементов правовой нормы друг от друга не только носит искусственный характер, но и не согласуется, очевидно, с научными представлениями о соотношении элемента и структуры.

Не менее важно еще раз вспомнить и то обстоятельство, что общественные отношения, упорядочиваемые различными частями нормы права, многоуровневы, многогранны и взаимопереплетены. Базовые, статутные и некоторые другие отношения имеют множество сторон, которые при других точках отсчета по вертикали или горизонтали способны выступать в качестве относительно самостоятельных жизненных отношений. Отношения же, которые на данном уровне являются отдельными и, следовательно, регулируются целостной правовой нормой, на ином уровне часто служат какой-либо гранью общественного отношения более высокого порядка и т.д. При таких условиях логично предположить, что те средства государственного обеспечения, которыми снабжены одни нормы права, подчас в своей совокупности становятся своеобразной санкцией нормы, регулирующей общественное отношение другого порядка.

Все сказанное выше позволяет считать санкцию нормы права, как и ее диспозицию, обязательным структурным элементом. Оба эти элемента правовой нормы вытекают из сущностных и содержательных свойств права - из того, что оно представляет собой возведенную в официальный ранг волю регулирующей подсистемы, характеризуется нормативностью, регулятивностью, общеобязательностью, формальной определенностью и обеспеченностью государством.

Остальные из выделенных и перечисленных нами элементов столь жестко не связаны с сущностью и содержанием права, обусловлены рядом дополнительных факторов, оказывающих решающее влияние на их бытие.

Гипотеза необходима для правовых норм, регулирующих такие общественные отношения, которые возникают, изменяются и прекращаются периодически при наступлении определенных жизненных ситуаций. Подрядные отношения, например, не могут возникнуть, пока не заключен договор подряда. Уголовно-процессуальные отношения не могут возникнуть, если нет повода и основания для возбуждения уголовного дела. Применительно к подобным жизненным отношениям создание нормы права невозможно без обозначения условий ее реализации. Нормы, призванные регулировать такие дискретные отношения, приводятся в движение, вступают в рабочую фазу только при наличии конкретных жизненных ситуаций (обстоятельства), и они были бы не способны успешно выполнить свою служебную роль, если бы в их гипотезах в надлежащей форме не указывались эти ситуации. Именно применительно к таким нормам справедливо меткое утверждение, что " без диспозиции норма права немыслима, без гипотезы бессмысленна, без санкции бессильна "[383].

Положение существенно меняется, когда регулируются общественные отношения непрерывного, постоянного характера. Так, в классовом обществе существует государство, оно функционирует внутри политической системы данного общества, через его механизм осуществляется государственная власть. Эти и подобные им общественные отношения, носящие, безусловно, базовый характер, функционируют не дискретно, не периодически, а постоянно. Регулирующие их правовые нормы, изложенные, например, в ст. ст. 1- 5 Конституции РФ, тоже находятся в постоянном рабочем состоянии, для приведения их в движение вовсе не требуется наступление каких-то конкретных жизненных ситуаций. Поэтому в таких нормах не только могут не быть, а не могут быть гипотезы, поскольку ни функционирование организуемых ими общественных отношений, ни рабочее состояние регулирующих эти отношения норм не связаны с теми или иными жизненными ситуациями, ради обозначения которых следовало бы конструировать такой элемент нормы, каким является гипотеза.

Аналогичная картина характерна также дл я статутных, запрещающих и некоторых других норм права. Так, конституционная норма о неотчуждаемом праве человека на жизнь или уголовно - правовые запреты действуют постоянно, непрерывно с момента введения их в действие независимо от каких-либо конкретных жизненных ситуаций. И тот, кто совершает запрещаемое уголовным, административным или иным законом поведение, вступает в вытесняемое законодателем жизненное отношение, отклоняется от правила о его недопустимости. И представляется бессмысленным полагать, что для норм, содержащих такие запреты, необходимы гипотезы. Равным образом безосновательно выдавать диспозиции подобных норм за их гипотезы.

Стало быть, гипотеза служит видовым, а не общим структурным элементом норм права. Для норм, диспозиции которых приводятся в рабочее состояние лишь при наступлении определенных жизненных ситуаций, она совершенно необходима. В то время как в правовых нормах, диспозиции которых находятся в непрерывном рабочем состоянии (а не применяются "от случая к случаю"), объективно гипотезы быть не может.

От особенностей регулируемых общественных отношений зависит и такой возможный структурный элемент правовой нормы, как указание на субъектный состав. Для норм, регулирующих общественные отношения в форме отграничений и зависимостей, он, скорее всего, необходим, поскольку иначе трудно определить их адресаты. Такой элемент встречается также в нормах, упорядочивающих общественные отношения, субъектами которых могут быть лишь определенные органы и лица (скажем, студенты-заочники, военнослужащие, пенсионеры). Когда же нормативное воздействие оказывается на общественные отношения, участниками которых могут являться любые лица, надобность в обозначении субъектного состава отпадает. Скажем, изнасилование остается таковым и квалифицируется по соответствующей части ст.131 УК РФ независимо от того, каким дееспособным лицом оно совершено.

Указание в правовой норме на ее цель зависит главным образом от воли законодателя. Оно чаще всего практикуется в тех случаях, когда законодатель считает необходимым оттенить ближайшую социальную цель устанавливаемых им правовых норм.

Итак, нормы права структурно могут объединять разные элементы. Диспозиция и санкция свойственны для всех без исключения целостных правовых норм, гипотеза - для норм, регулирующих дискретные отношения, возникающие "от случая к случаю ", указание на субъектный состав - для норм, рассчитанных на определенный круг субъектов права, указание на цель - для норм, при изложении которых законодатель придает особое значение обозначению их социального предназначения.

Деление норм права на виды может производиться в зависимости от различных признаков (факторов), играющих роль классификационных оснований. Оно возможно по основным сферам регулируемых общественных отношений, по их месту в жизнедеятельности людей, по статусу регулирующей подсистемы, по юридической силе, по структурным особенностям, по пределам действия, по специфике воздействия, по социальному назначению и т.д. Классификация по каждому из таких оснований оправдана определенными научными и практическими соображениями.

Выделяя виды норм права по тому или иному классификационному основанию, хотелось бы с самого начала подчеркнуть неудачность только одной их группировки, встречающейся в юридической литературе, а именно деления правовых норм на регулятивные и правоохранительные, предложенного С.С. Алексеевым. Это - принципиально неприемлемая классификация, искажающая суть и функции права.

Ведь право в целом, в том числе всякая его норма, является средством регулирования общественных отношений. И среди правовых норм нет таких, которые бы не обладали регулятивным свойством. В то же время каждая норма права "охраняет" ту систему правил поведения и велений по их поводу, которая содержится в ее диспозиции, гипотезе, указании на субъектный состав или на цель. Выделение в качестве одного из главных подразделений права так называемых "охранительных норм" означает, как уже отмечалось нами выше, не что иное, как отрыв санкций правовых норм от их остальных структурных элементов, проведение неоправданного водораздела между двумя взаимосвязанными - правоустановительными (диспозиционными) и обеспечительными - отношениями, упорядочиваемыми такими элементами целостной нормы, которые находятся в органическом единстве.

Разумеется, что в качестве оснований классификации "предпочтительнее избирать признаки, свойственные норме в целом, а не отдельным ее элементам", ибо "одно и то же свойство у разных элементов может быть выражено далеко не одинаково "[384]. Хотя классификация правовых норм по их структурным особенностям или по разновидностям тех или иных структурных элементов вполне возможна, но в этом случае следует исходить либо из специфики структуры нормы в целом, либо из своеобразия гипотезы, диспозиции или санкции. Вполне логично различать по этому основанию нормы двучленные, трехчленные, четырехчленные или даже пяти-членные, имея в виду различные способы единения их соответствующих структурных частей. Выделение же норм, скажем, простых и сложных, абстрактных или казуистических, абсолютно или относительно определенных логично лишь по особенностям их гипотезы, диспозиции или санкции, поскольку подобные деления скорее относятся к отдельным структурным элементам, нежели к норме в целом.

Нормы в целом классифицируются, в первую очередь, по относительно обособленным сферам жизнедеятельности людей в обществе, по входящим в такие сферы общественным отношениям, являющимся предметом правового регулирования. По данному признаку различаются виды норм, соответствующие отдельным отраслям права (государственно-правовые, административно-правовые, гражданско-правовые и т.д.). Эта классификация очень важна для построения отраслевой системы права, правильного нахождения места каждой нормы в этой системе, уяснения подлинного содержания нормы при помощи систематического приема толкования и для решения многих других вопросов юридической на уки и практики.

С данной классификацией перекрещивается группировка правовых норм в зависимости от их места в жизнедеятельности общества. По этому признаку традиционно выделяются материально-правовые и процессуальные нормы. Однако, думается, есть основания для некоторого уточнения этого подхода. Как уже подчеркивалось выше, в общей системе общественных отношений, на которые оказывается властное воздействие при помощи права, целесообразнее выделять четыре крупные подсистемы:

а) отношения, связанные с производством, распределением и потреблением материальных и иных социальных благ и с производством самого человека, продолжением человеческого рода;

б) отношения, которые возникают в ходе организации и деятельности государственных и негосударственных образований людей, призванных упорядочивать отношения первой подгруппы, направлять их в определенное русло,

в) отношения, сопряженные со специфической деятельностью соответствующих учреждений по осуществлению надзора и контроля;

г) отношения, необходимые для упорядочения деятельности всех тех учреждений (образований), которые созданы людьми для управления, надзора и контроля.

Все это - жизненные отношения разных порядков. Первые из них олицетворяют повседневную жизнедеятельность любого (в том числе бесклассового) общества по производству и воспроизводству непосредственно самой жизни, они первичны; вторые существуют для "управления" отношениями первого порядка, они вторичны; третьи порождаются интересами надзора и контроля за отношения ми предыдущих подгрупп, их можно считать отношениями третьего порядка; четвертые вносят определенный порядок в саму процедуру (процесс) непосредственно управленческой, надзорной и контрольной деятельности, составляют отношения четвертого порядка. Как сами отношения указанных порядков, так и регулирующие их нормы существенно отличаются друг от друга.

Соответственно только что сказанному представляется более оправданным по месту регулируемых отношений в жизнедеятельности общества различать четыре вида норм права. Во-первых, нормы, регулирующие общественные отношения первого порядка, возникающие в ходе повседневной предметной деятельности по созданию, распределению и потреблению материальных и иных социальных благ и по воспроизводству самой человеческой жизни. Эти нормы занимают исходное положение в правовом регулировании, их можно в целях краткости называть материально-правовыми, не забывая условности такого обозначения.

Во-вторых, нормы, регулирующие общественные отношения второго порядка, связанные с учреждением и деятельностью государственных и негосударственных образований для управления делами общества. Эти нормы призваны организовывать отношения, возникающие при формировании органов власти, исполнительно-распорядительных органов и иных непосредственно "управленческих" образований, при определении их задач, компетенции, методов функционирования, при исполнении принятых правовых решений и т.д. Опять-таки с известной долей условности их можно считать собственно управленческими нормами, поскольку ими упорядочиваются наиболее типичные управленческие отношения, занимающие специфическое место в общей системе общественных отношений.

В-третьих, нормы, регулирующие общественные отношения третьего порядка, сопряженные с надзором и контролем за юридически значимыми актами (действиями, решениями, документами) или с разрешением юридически значимых споров. Они предназначаются для упорядочения отношений, органически связанных с надзором и контролем со стороны компетентных органов и лиц за реализацией актов общего и индивидуального регулирования или с разрешением правовых споров. Допустимо именовать их контрольно-надзорными и судебными.

Наконец, нормы, регулирующие отношения четвертого порядка, необходимые для внесения требуемого порядка (форм, последовательности) в соответствующую деятельность государственных и иных уполномоченных на то органов. Они являются процессуальными и процедурными нормами. Причем процессуальные нормы призваны "обслуживать" относительно сложную, постадийно развивающуюся деятельность правотворческих, правоприменительных и других органов, процедурные - наиболее простые проявления этой деятельности (скажем, действия контролера на железной дороге, в трамвае и т.п.).

Эти виды норм права тесно переплетаются между собой, нередко нормативные правовые предписания, из которых они образуются, излагаются в одних и тех же нормативных актах. Если процессуальные нормы по своему предмету регулирования обособлены в отдельные отрасли права, то процедурные, собственно управленческие и контрольно-надзорные нормы подчас существуют внутри материальных отраслей (пример, налоговое право). Но, тем не менее, они в структуре права занимают неодинаковое положение, учет которого имеет серьезное научное и практическое значение.

При исследовании некоторых юридических проблем (например, структуры нормы права, механизма правореализации) весьма значимо разграничение нормнепрерывного действия и норм дискретного действия, приводимых в рабочее состояние по мере наступления предусмотренных в их гипотезах жизненных ситуаций. Нормы постоянного действия регулируют главным образом статутные и иные общественные отношения, которые функционируют постоянно в течение длительного времени, охватывающего целые исторические этапы общественного развития. Нормами дискретного действия упорядочиваются отношения, которые многократно возникают, изменяются и прекращаются в зависимости от конкретных волеизъявлений определенных лиц, событий и иных юридически значимых фактов.

Нормы права могут классифицироваться еще по ряду признаков. По юридической силе в России они делятся на конституционные нормы, нормы федеральных конституционных законов, федеральных законов, федеральных подзаконных актов, региональных законов, региональных подзаконных актов, актов муниципальных образований и обычаев. По сфере действия их можно делить на общефедеральные, региональные, местные и локальные, по кругу субъектов - на общие, специальные и исключительные; по методу регулирования - на обязывающие, управомочивающие, уполномочивающие, запретительные, ограничительные, а также на императивные, диспозитивные, поощрительные и рекомендательные [385].

ЧТО И КАК ПИСАЛИ О МОДЕ В ЖУРНАЛАХ НАЧАЛА XX ВЕКА Первый номер журнала «Аполлон» за 1909 г. начинался, по сути, с программного заявления редакции журнала...

Система охраняемых территорий в США Изучение особо охраняемых природных территорий(ООПТ) США представляет особый интерес по многим причинам...

Что способствует осуществлению желаний? Стопроцентная, непоколебимая уверенность в своем...

ЧТО ПРОИСХОДИТ, КОГДА МЫ ССОРИМСЯ Не понимая различий, существующих между мужчинами и женщинами, очень легко довести дело до ссоры...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: