Парадокс как религиозный опыт.

Когда мы сознательно устанавливаем контакт с Тенью, мы изучаем очень мощный аспект нашей личности, который почти повсюду скрывается и избегается. И здесь мы приходим к парадоксу.

Парадокс в том, в нашем современном мире нам так мало нужен этот артезианский источник смысла. Во всех великих мифах содержится инструкция о его нахождении и напоминание о том, что сокровище будет обнаружено в самых непопулярных и наименее ожидаемых местах. Чего хорошего можно ожидать из Назарета? Какое богатство спрятано на вашем заднем дворе? Применительно к внутренней реальности: что хорошего можно ожидать от вашей Тени? Удивительно, что из этой пренебрегаемой части может прийти самое лучшее. Чтобы избежать этого болезненного парадокса, мы будем стараться обойти его всеми возможными способами; но в этом отказе мы только обрекаем самих себя на бесполезный опыт отрицания. Отрицание приносит сокрушительное бремя бессмысленности. Можно вынести любое страдание, если оно имеет смысл, но бессмысленность невыносима. Отрицание тяжело и разрушительно, однако в парадоксе содержится творчество. Это несущее прилив сил принятие реальности. Все виды религиозного опыта в своих исторических формах выражены в парадоксе. Проверьте христианские символы веры, которые сформулированы как раз на таком парадоксальном языке. В то время как отрицание статично и непродуктивно, парадокс оставляет место для молитвы и таинства.

Пример: любой человеческий опыт может быть выражен в терминах парадокса. Электрическая розетка на стене имеет две дырки, соответствующие положительному и отрицательному электрическому заряду. Из этой оппозиции происходит применимость электрического тока. День понятен только в контрасте с ночью. Маскулинность значима только в сопоставлении с фемининностью. Активность имеет смысл только в отношении к отдыху. Вкус - это вопрос контрастов. Верх возможен только в присутствии низа. Чем будет север без юга? Где я буду без тебя? Что за удовольствие без воздержания?

По какой-то непонятной причине мы часто отказываемся от этой парадоксальной природы реальности и в какой-то идиотский момент думаем, что мы можем действовать вне этого. В этот самый миг мы как раз и делаем это, мы переводим парадокс в его противоположность. Когда вместо досуга безработица, вдвойне хуже. Индивидуальное страдание начинается, когда мы распинаем себя между этими крайностями. Если мы пытаемся обратиться к одному, не обращая внимания на другое, мы сводим парадокс до конфликта. Однако к обеим сторонам в оппозиции нужно относиться с равным уважением. Позволить себе испытать замешательство - это первый шаг на пути к исцелению.* Тогда болезненное страдание от конфликта трансформируется в загадочность парадокса.

Самый быстрый способ, который мне известен, чтобы сломить личность, состоит в том, что ей или ему дают два набора противоречащих друг другу смыслов – это как раз то, что мы делаем в современной культуре, с ее воскресной и будничной моралью. Христианством мы научены следовать набору ценностей, которые почти полностью игнорируются в ежедневной деловой жизни. Как человеку с этим справиться?

В какой-то момент – обычно в середине жизни – напряжение становится слишком сильным, и две эти противоположные точки зрения требуют новых и разных средств. Мы больше не можем позволять себе разрываться между ними двумя. Давление становится таким сильным, что надо что-то отдать.

Мы ненавидим парадокс, поскольку он приносит такую боль, но это самый непосредственный опыт реальности, выходящий за пределы нашей обычной системы суждений и приводящий к наиболее потрясающим озарениям. Он выталкивает нас за пределы нас самих и разрушает наивные и неадекватные способы адаптации. Большую часть времени мы поддерживаем обе противоречащие точки зрения и избегаем конфронтации. Это характерная особенность современной жизни многих людей. В обычной жизни мы находим бесконечные примеры этого разделения взглядов. Мне нужно ходить на работу, но я не хочу; мне не нравится мой сосед, но я должен быть вежливым с ним; мне бы стоило немного похудеть, но я так сильно люблю некоторые продукты; мой бюджет обременен чрезмерными налогами, но…Существуют конфликты, в которых мы живем постоянно. Пока эти иллюзии не будут разрушены, такая боль может присутствовать. Мы не можем просто стереть одну сторону баланса. Но мы можем изменить наш взгляд на эту проблему. Если мы признаем эти противоречащие элементы и стерпим их столкновение при полном осознании того, что происходит, мы примем парадокс. Вместимость для парадокса это измерение духовного плана и несомненный признак зрелости.

Продвинуться от оппозиции (всегда спор) к парадоксу (всегда святость) это сделать скачок осознавания. Этот скачок проносит нас через хаос средневековья и дает перспективу, которая освещает оставшиеся годы жизни.

Это полезное упражнение – перечислить противоположности, с которыми мы сталкиваемся, а потом перевести их область парадокса. Мы можем начать с двух наборов ценностей: ежедневные практические установки, с которыми практически каждый согласен, и религиозные правила, которые нам заданы.

Мало кто поспорит с практическими ценностями, что перечислены. «Побеждать» - хорошо; «получать» находится на положительной стороне шкалы; хороший доход – это великолепно; питаться само по себе значит жить; действия делают вещи выполненными; зарабатывать есть символ ответственности, обладать значит быть оплотом сообщества и состоятельной личностью; владение несет безопасность; быть занятым достойно (дьявол находит работу для праздных рук); секс – краеугольный камень нашей жизни; быть решительным равно быть продуктивным и надежным; свобода – основное направление нашей формы правления; выбор священен для свободного человека; сила означает эффективность; сфокусированное сознание лучшее противоядие от мечтательной полуосознанности примитивных людей; понятность важна; каждый знает, что больше – лучше.

____________________-

*Поучительно, что слово «страдание» произошло от латинского sub plus ferre, означающего выносить или позволять.

Эти добродетели престижны и не подвергаются сомнению в нашем западном мире. Наша культура опирается на них и создает на их основе свои лучшие произведения.

А что другой список, религиозные ценности? Мы слышим о них почти каждое воскресенье, и они составляют подтекст нашей христианской культуры. Нам говорят с кафедры проповедника, что отдавать лучше, чем брать; продай все, что имеешь, и раздай бедным; поститься значит обретать духовные богатства; подставь другую щеку: «Благословенны нищие духом, ибо их есть царство Божие»; «У них не было ничего своего, зато было все общее». В рассказе о работящей Марте и молчаливой Мэри мы знаем, что Мэри из двух – лучшая.

Безбрачие – высшая добродетель, предписываемая для священников и монахинь, которые являются образцом нашей христианской культуры. Нам также говорят: не судите; каждый вопрос переадресуйте власть имущим; выбор должен быть сделан старшим; смирение – высшая добродетель; там, где сила, нет любви; засыпать от воздержания в еде или истощения значит быть на пороге видения; экстаз – прирожденное право каждого христианина; ликовать от вина Господня - цель жизни.

Что за несоответствие? Однако, каждый из нас живет в этом несоответствии, независимо от нашей приверженности христианским ценностям. Они встроены в наш язык, обычаи, истории. Наша Конституция опирается на свободу и демократию – право каждого выбирать собственную дорогу – но наши религиозные учения рассматривают нас как нечто, подчиненное большему, нежели наши частные «я». Тут нами управляет воля Господа. Противоречие, возможно, не более очевидное, чем на наших монетах, имеющих надпись: «На Бога уповаем». Не удивительно, что возникает движение, призывающее убрать эту фразу, поскольку большинство людей больше не уповают на Бога.

Я вернулся из одной поездки в Индию, переполненный религиозными представлениями этой мистической страны, индийской созерцательностью и буддийским недеянием. Я почерпнул из этих доктрин, что воля Бога едина, и если ты думаешь, что есть выбор между двумя альтернативами, ты еще не сделал домашнее задание. Когда исход ясен, абсолютно очевидно, что нужно делать; в этом нет выбора, потому что божественный разум един и не знает двойственности.

Я как раз систематизировал то, чему научился, когда получил письмо от друга. Заголовок на бланке его организации гласил: «Мы видим свое предназначение в том, чтобы максимально возможно расширить поле выбора для каждого человека». Восток общается с Западом сквозь такую пропасть! Я должен обратить внимание на то, что мои индийские друзья живут в относительном мире, в то время как мои американские друзья, так приверженные принятию решений, напряженные и тревожные люди.

Каждая добродетель в мире приобретает ценность за счет своей противоположности. Свет ничего бы не значил без тьмы, мужественность без женственности, забота без заброшенности. Истины всегда существуют парами, и нужно впитать это в себя, чтобы жить в согласии с реальностью. Страдать означает позволять, и в этом значении страдающий позволяет существовать тайне двойственности. Когда бы вы ни сделали это, немедленно что-то другое делает то. Такова реальность.

И что из этого? Что мы делаем с этим на первый взгляд невыносимым противоречием? Это жизненно важный вопрос, который лежит в основе любой невротической диссоциации и каждой психологической проблемы. Если мы подходим к этому вопросу неправильно, мы впадаем в невротический паралич, в котором мы не можем сделать ничего. А там мы обнаруживаем, что чувствуем такую тревогу, что не можем делать даже этого! Мы не можем ни действовать, ни оставаться на месте. На этом месте останавливаются многие люди, и их страдание очень интенсивно. Если мы начинаем делать это, нас настигает чувство вины в присутствии того, – и мы ловимся в силки бесконечного страдания, от которого нет спасения. Если мы делаем что-то, что приносит нам удовольствие, мы портим его тем, что испытываем чувство вины, что не делаем того, что должны. Если мы делаем то, что должны, тогда то, чего мы хотим и о чем мы мечтаем, отвлекает нас от правильного выполнения этого дела. Бетховен описал это на языке музыки в скерцо к Девятой симфонии. Музыка ходит и ходит по одному и тому же кругу, снова возвращаясь к началу, и в этом нет разрешения. Только в финале происходит сдвиг, который находит освобождающий синтез, и все заканчивается громким криком радости.

Случалось ли, что школьный учитель по математике провоцировал Вас, доказывая (для учебного примера) что два равно трем? Доказательство написано на доске, и ни один из студентов не успевает быстро сообразить, в чем там дело, чтобы найти ошибку. Обман в том, что в ходе доказательства что-нибудь делится на ноль, и, поскольку это невозможно, доказательство дает неправильный результат. Мы обосновываем наши психологические уравнения примерно в том же стиле, и получаем столь же неправильные решения.

В противоположностях, на которые я полагаюсь, есть фундаментальная ошибка. Двойственность – это такая же неправда, как утверждение, что два равно трем. Если бы это было истинной реальностью, я не уверен, что кто-нибудь сумел в ней выжить. Наши психические структуры пришли бы в негодность. И иногда так и происходит!

Наша ошибка (хвала Господу, что есть эта ошибка, иначе жизнь была бы невыносимой!) состоит в том, что мы используем слово религия в неправильном смысле. Слово religion происходит от латинского корня re, означающего вновь, и ligature, то есть связывать, соединять, наводить мосты. Общеизвестное слово ligature произошло от того же корня. Таким образом, слово религия означает воссоединение. Оно никогда не может быть закреплено за одной частью из пары противоположностей. В предшествующей дискуссии я отмечал одностороннность религиозной позиции. Это блестящая, благостная ошибка, и это является основанием для большинства невротических страданий человечества. Думать, что один способ действий нечестивый, а другой – святой, значит ужасно злоупотребить языком. Не существует такой вещи, как религиозный акт или перечень характеристик. Может быть только религиозное прозрение, которое соединяет или исцеляет. Это то, что восстанавливает и согласует между собой противоречия, которые мучают каждого из нас. Религиозная способность – это искусство, состоящее в том, чтобы, взяв противоположности и соединив их вновь, преодолеть разрыв, который вызвал столько страдания. Это помогает нам продвинуться от противоречия - того болезненного состояния, когда вещи противостоят друг другу – в поле парадокса, где мы имеем возможность принять в расчет одновременно две противоречивых точки зрения, и дать им равное право на существование. Тогда, и только тогда, появляется возможность передышки, духовный опыт противостояния приводит к гармоничной целостности – дающей нам единство, намного более полное, чем каждая из них по отдельности.

Сказать, что отдавать лучше, чем брать, значит потворствовать появлению ошибки, подобной доказательству, что два равно трем. Сфокусироваться на одном элементе из пары противоположностей, как «религиозной» – это в полном смысле слова ошибка. Только область синтеза заслуживает внимания.

Мы должны восстановить слово религиозный в его истинном значении; тогда оно возвратит себе исцеляющую силу. Исцелять, соединять, связывать, наводить мосты, возвращать обратно снова - это священные способности.

Чудо парадокса.

Перевести нашу энергию из противостояния в парадокс – это очень большой скачок в эволюции. Признавать противопоставление значит бороться с неразрешимостью жизненных проблем и событий. Большинство людей проводят свою жизнь, энергично поддерживая эту борьбу внутри себя. Достаточно только послушать любой откровенный дружеский разговор, чтобы услышать изложение перечня всего, что для них неправильно. Огромное количество энергии расходуется современным человеком на противопоставление своей собственной ситуации. Противопоставление - нечто вроде небольшого объезда по кругу; оно отбирает нашу энергию подобно кровотечению.

Трансформировать противопоставление в парадокс это позволить обеим исходным сторонам, обеим парам оппозиции существовать полноправно и равноценно. Пример: Я бы поработал сегодня утром над проектом, но я не чувствую, что мне это нравится, и я бы хотел сделать еще что-нибудь. Два эти противоположных желания взаимно уничтожают друг друга, если я позволяю им оставаться в оппозиции. Но если я оставлю их на некоторое время, они выберут решение, приемлемое для обоих; или, что даже лучше, ситуацию, лучшую, чем каждая из них. Иногда представляется, что компромисс лучше, чем противостояние, но это, по-прежнему, не самое хорошее решение. Я могу прогуляться с собакой, а потом заняться какой-то работой, стараясь удовлетворить как свою необходимость поработать, так и потребность в развлечении. Но это не настоящий парадокс. Если я могу достаточно долго оставаться со своими конфликтующими импульсами, две противостоящие силы чему-то научат друг друга и вызовут инсайт, который послужит им обоим. Это не компромисс, а глубинное понимание, которое открывает перспективу моей жизни и позволяет мне с определенностью узнать, что я должен делать. Эта определенность одно из ценнейших качеств, известных человечеству.

У меня есть искушение описать такое решение, но это ввело бы в заблуждение, так как каждое решение - плод уникальной ситуации, с которой сталкивается человек. Готовые формулы или методики в такой момент недостаточны. Решение должно вырасти из динамики противоборствующих энергий, которые сталкиваются друг с другом.

Исаак Динесен, датский автор «Из Африки», однажды написал, что в человеческом бытии существует три возможности для ощущения истинного счастья. Первая это избыток энергии. Вторая - утоление боли. Третья – полная уверенность исполнения воли Господа. Первое – привилегия юности. Второе продолжается лишь краткое мгновение. Третьего можно добиться за счет большой работы – внутренней работы. Если пройти сквозь двойственность жизни, то можно прийти к абсолютной определенности, что выполняешь волю Всевышнего. Это то наслаждение, которое каждый из нас знает, как истинное достояние, которое не дает нам покоя, или вдохновляет нас, как цель жизни.

Для этого требуется никак не меньше, чем взять оба наши списка ценностей и, вместо того, чтобы впасть в невротическую схватку, которая поставит один против другого, присвоить им благородный статус парадокса. Хорошо побеждать, также хорошо проигрывать. Хорошо иметь, также хорошо раздавать добро бедным. Свобода хороша, таково и признание авторитета. Смотреть на элементы нашей жизни парадоксальным образом значит открывать целые серии новых возможностей. Разрешите не говорить, что противоположности находятся в антитезе, но они создают божественную реальность, которая доступна нам в наших человеческих условиях. Было бы неправильно говорить, что одна составляющая из пары мирское, а вторая – религиозная. Мы должны переучиться думать, что каждая из них представляет собой божественную истину. Проблематична лишь наша неспособность разглядеть скрытое единство. Остаться лояльным к парадоксу значит заслужить право на единство. Вне всяких сомнений, наиболее ценным опытом христианской жизни является объединенное видение, самый драгоценный опыт мистической теологии, который переносит за пределы столкновения противоположностей и приводит в гармонию с Божественным.

Если мы останемся в поле парадокса, мы найдем ту единственную возможность суждения, которая вне споров и компромисса. Вместо этого мы обнаружим объединенную позицию, которая устремляет всю нашу энергию точно в фокус. Это плоды долгого просвещения.

Парадокс любви и силы.

Наверное, сложнее всего примирить такую пару противоположностей, как любовь и сила. Современный мир изорван в клочья этой дихотомией, и случается гораздо больше провалов, чем удачных попыток примирить их.

Невозможно прожить человеческую жизнь без них обоих. Сила без любви становится жестокой, любовь без силы - пресной и слабой. Однако когда два человека тесно сближаются, обычно в их жизни происходит взрыв. Большинство взаимных обвинений между ссорящимися влюбленными или супругами создает столкновение силы и любви. Отдать должное каждому из них и стерпеть напряжение парадокса благороднейшая из всех задач. Очень просто принять одно за счет другого, но это препятствует синтезу, который является единственно настоящим ответом. За неудачей следует распад на части - развод, разъединение, ссора. Истинное следование парадоксу приводит к большей преданности и мистическому объединению, в котором достаточно силы, чтобы преодолеть сложности.

Фанатизм всегда является признаком того, что одному из элементов, составляющих пару, отдано предпочтение за счет другого. Высокий накал фанатизма представляет собой яростное усилие, чтобы удерживать одну половину правды вне игры, в то время как другая половина берет верх. Это всегда формирует хрупкую и недружелюбную личность. Такой вид правоты основывается на чувстве «настоящей правоты». Мы можем захотеть услышать, что говорит другой человек, но испугаться, когда равновесие сил начинает сдвигаться. Старый способ реагирования срабатывает, и вы уверены, что вы проиграете самих себя, если уступите. А как Эго старается, чтобы сохранить «статус кво»! В таком случае нужно довериться высшему, - и иметь смелость пожертвовать своей точкой зрения ради спасения отношений. Ligare, суть религиозного опыта, есть связывание, восстановление, объединение вместе, придание целостности, нахождение того, что противостоит разъединенности. Наше будущее опирается на такое представление о религии.

Система охраняемых территорий в США Изучение особо охраняемых природных территорий(ООПТ) США представляет особый интерес по многим причинам...

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...

Что будет с Землей, если ось ее сместится на 6666 км? Что будет с Землей? - задался я вопросом...

ЧТО И КАК ПИСАЛИ О МОДЕ В ЖУРНАЛАХ НАЧАЛА XX ВЕКА Первый номер журнала «Аполлон» за 1909 г. начинался, по сути, с программного заявления редакции журнала...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: