|
|
Уж враг отступает пред нашим полком.Какое блаженство быть храбрым бойцом! Иоганн Вольфганг Гете (Из записной книжки Зои Космодемьянской)
В вечернее небо Москвы устремился озаренный прожекторами обелиск, воздвигнутый во славу народа, пославшего к звездам первый спутник Земли. И здесь, в Москве, на проспекте Мира, возле космической стелы невольно приходят на память грустные и очень волнующие слова ленинградского поэта Михаила Александровича Дудина о том, что дорога человечества к звездам началась от полуистлевших фанерных звезд, установленных над братскими могилами. И сколько же их, этих звезд, известных и безвестных памятников войны, этих скромных могил, рассеяно ныне по нашей стране? Не счесть на земле нашей героической и многострадальной деревень и сел, чьи жители не вернулись с войны. Вот и на севере Тамбовской области есть такое обычное для России село с красивым именем Осиновые Гаи — так предки нынешних его жителей назвали эту землю, некогда поросшую осиновыми лесами, «гаями». Наверно, в старину там и вправду стояли леса. Сейчас, куда ни глянь, — бескрайний лежит простор пахотных степей, с широкими колхозными нивами, пастбищами и яркоцветным ковром лугов. Осиновые Гаи расположились в долине тихой, извилистой речки Каш-мы. Вдоль улиц выстроились рубленые добротные дома, затейливо наряженные резными наличниками и крылечками. В палисадниках кусты сирени. Весной она наполняет воздух пряным ароматом. Вечерней порой ветер доносит с реки запах черемухи, соловьиное пение и мягкую прохладу. Самое большое здание в Осиновых Гаях — школа. Она видна почти отовсюду. За школой спортивная площадка и фруктовый сад. А в центре села — памятник Зое, у постамента — цветы. К 100-летию со дня рождения Владимира Ильича Ленина возле школы селяне заложили парк. Здесь шумят листвой тополя. После дневной страды по тенистым березовым аллеям гуляет молодежь. Особенно красиво в конце лета за околицей, когда на поля выходят комбайны и начинается большая жатва... Таких сел, как Осиновые Гаи, в степном краю много. Осталось бы оно безвестным, если бы здесь в семье Космодемьянских - сельской учительницы Любови Тимофеевны и библиотекаря Анатолия Петровича — не родилась дочь Зоя. Было это 13 сентября 1923 года. Лишь спустя девятнадцать лет о Зое Космодемьянской, о ее подвиге узнает мир... Пока же Зоя обыкновенная девочка, ничем не отличающаяся от своих подруг-сверстниц У Зои был брат Шура, двумя годами моложе, но более рослый и сильнее своей худенькой сестры, что, впрочем, не мешало Зое на правах старшей заботиться о малыше.
Когда Зое исполнилось шесть лет, семья Космодемьянских поехала учительствовать в далекий Енисейский округ. Саянская тайга с пушистыми лиственницами, развесистыми пихтами и могучими кедрами полюбилась Зое. Часто с отцом ходила она в лес. Домой возвращалась счастливая с корзинкой ягод, грибов или кедровых орехов. А какой простор открывался с высоты, где стоял их дом! Внизу чистая прозрачная река, широкая и быстрая. Глянешь в стремительный поток и голова закружится... «Анатолий Петрович, — вспоминала Любовь Тимофеевна, — был человек сдержанный, не щедрый на ласковые слова, но я в каждом его взгляде и поступке чувствовала постоянную заботу обо мне». Уважение к старшим отец старался прививать и своим детям. Для малышей стало обязанностью помогать матери по дому, ходить на реку по воду и даже готовить пищу. «Анатолий Петрович душой не покривит», — говорили люди об отце. И Зоя старалась походить на него, быть такой же правдивой и доброй. Но сибирская бытность Космодемьянских продолжалась недолго. Прожив там чуть больше года, они в 1931 году переехали в Москву. В первые же годы жизни в Москве семью Космодемьянских постигло горе: не стало Анатолия Петровича. Внезапно заболев, он через несколько дней умер. Чтобы прокормить семью, Любовь Тимофеевна стала преподавать в двух школах. Усталая, поздно вечером возвращалась она домой. Большую часть домашних забот взяла на себя Зоя. Она убирала комнату, топила печь, готовила обед. «Спалит нам Зоя дом! — волновались соседи. — Ребенок ведь еще!» Но Любовь Тимофеевна была спокойна: дочери можно доверить любую работу. Все делала Зоя старательно и аккуратно, ни о чем не забывала. Была у Зои и другая важная обязанность: присматривать за братом. И тот беспрекословно слушал сестру. Поглощенная с детских лет «взрослыми хлопотами», Зоя рано поняла, как важен в жизни труд, и большим пороком считала безделье. Космодемьянские жили скромно, как и многие до войны, в двухэтажном бревенчатом доме на северной окраине Москвы по соседству с Тимирязевским парком. В их небольшой комнатке были только самые необходимые вещи и ничего лишнего. Направо от двери стоял кухонный столик, а рядом шкафчик для посуды и продуктов. Слева — ведро с водой (воду Шура носил с уличной водопроводной колонки) и тут же — на старенькой табуретке — керосинка. У единственного окна, выходившего во двор, помещался обеденный стол, за которым ребята делали уроки, а Любовь Тимофеевна проверяла тетради своих учеников. Комната была настолько мала, что негде было поставить третьей кровати, — Шура спал на полу... Вообще же Шура был не по годам развитым мальчиком, и в школу он пошел одновременно с сестрой. Так вместе и переходили они из класса в класс. А с третьего класса стали заниматься в 201-й школе. «В те далекие годы, — рассказывает любимая учительница Зои и Шуры Лидия Николаевна Юрьева, — я в четвертых классах преподавала русский язык и литературу и осенью 1935 года вновь приняла четвертые. 1 сентября — первый день занятий и первое знакомство с детьми. Ко мне подходит симпатичная смуглая девочка и просит: «Лидия Николаевна, пожалуйста, посадите меня за одну парту с братом, он лучше будет слушать тогда». А брат ее шустрый за последней партой, весело улыбаясь, что-то рассказывает соседу. Усаживаясь рядом с сестрой, помню, он насупился и исподлобья поглядывал на товарищей. Видно было, что ему вовсе не чуждо «мужское» небрежение к «девчонкам». Но пользы ради я и других ребят сажаю вперемежку с девочками. Смотрю на брата и сестру и радуюсь. Зоя серьезная, сосредоточенная, на уроках полна глубокого внимания. Не было случая, чтобы Зоя не приготовила урока. И отвечала она всегда четко и уверенно. Шура же порой отвлекался, вертелся. Можно ли винить его? Мальчишке только что исполнилось десять. Вот, бывало, замечаю в Шуриных руках бумажный кораблик, и парта в его воображении — море. И кораблик то ли зарывается носом в набегающую волну, то ли кренится на борт... Не выдерживает Зоя Шуриных причуд. Вижу, как протягивает она руку к игрушке и что-то сердито шепчет брату. И шалун тотчас отдает ей кораблик... С первого дня занятий проводила с ребятами чтения и беседы о жизни и революционной деятельности Владимира Ильича Ленина. Дети учились у Ленина трудолюбию, прилежанию, правдивости, честности, самоотверженной преданности и любви к Родине. Зоя была самой активной в классе, многим помогала в учебе. По ее почину были даже организованы дополнительные занятия с неуспевающими учениками.
Помню, как-то зашла ко мне Зоина мама и попросила не задерживать Зою после уроков. Я объяснила Любови Тимофеевне, что дети остаются без принуждения, желая помочь отстающим. Зоя была невольной свидетельницей нашего разговора и, как я заметила, очень расстроенная побрела вслед за матерью домой. Однако на следующий день Зоя снова с кем-то занималась. Я тихонько напомнила ей о вчерашнем, мол, надо бы идти домой. Мне запомнился ответ Зои; «Лидия Николаевна, я всю ночь думала и решила, что я права. Ведь Ленин всегда помогал товарищам. Я — пионерка и тоже должна помогать товарищам. А с мамой я договорилась, она разрешила мне оставаться». И эти принципиальность и серьезность были очень характерны для Зои, девочки, которая в двенадцатилетнем возрасте умела постоять за общественные интересы, за то, что казалось ей важным, нужным, справедливым. Видели бы вы, как радовалась Зоя общему успеху, как блестели ее темные глаза. Это было и тогда, когда в особой тетради, которую мы прозвали дисциплинарной, появлялась отметка: «Дисциплина на уроке была отличная», и тогда, когда ее подопечные получали «отлично». Помню один комичный случай. Мой девятилетний сын Володя учился тогда в третьем классе и ходил в школу в первую смену, а четвероклашки занимались во вторую. Часто после уроков Володя бывал у меня в классе, здесь же готовил домашние задания. Однажды после перемены вместе со мною в класс пришел инспектор роно. Урок прошел удачно. Дети порадовали нас правильными четкими ответами. Я проводила инспектора до дверей и вернулась к своему столу.
В классе у противоположной стены стоял шкаф. Смотрю: мои шалуны отодвигают парту от шкафа. Затем раскрывают дверцы!.. И я глазам своим не верю: из шкафа вылезает мой улыбающийся Вовка... Зоя подбегает к нему, кладет свои руки на плечи Володи и приговаривает: «Вот хороший мальчик! Вот умненький! Просидел тихо весь урок». Потом она обращается ко мне: «Лидия Николаевна, я так боялась, что он подведет вас! Я так боялась!..» А мальчишки смеются: «Молодец, Вовка, на отлично в шкафу весь урок просидел!» Оказывается, увидев, что я не одна вхожу в класс, дети спрятали моего сына в шкаф и забаррикадировали его партой. Был у нас ученик, который в присутствии всего класса солгал мне. Уличив его во лжи, я оставила врунишку после уроков для «проработки». Зоя сидела в классе, прислушиваясь к нашему разговору, потом спросила: «Лидия Николаевна, лгать позорно? А если попадешь к врагам? Им ведь правду сказать нельзя. Как же быть?» Я объяснила, что скрыть правду от врага — значит выполнить свой долг перед Родиной. «Врагу нужно ответить: «Не знаю», «не скажу», — сказала девочка и в задумчивости села за парту... Тогда никому и в голову не пришло, что эти самые слова она повторит, когда невыдуманные враги жестокими пытками будут вырывать у нее признание. В новом учебном году Зоя и Шура учились уже не у меня. Тогда было выстроено новое трехэтажное школьное здание. В него мы и переселились. Эта школа со светлыми классами и просторным физкультурным залом очень понравилась ребятам. На занятия они, да и мы, учителя, шли с большой охотой — словно на праздник. Зоя и Шура успешно переходили из класса в класс, быстро росли и менялись прямо на глазах. Три-четыре года в этом возрасте особенно заметно сказываются на внешности, и не только, но и на характере, привычках: и все же в главном их характеры сформировались и оставались неизменными. Из бесед с учителями старших классов я хорошо узнавала и понимала маленькую, темноглазую, симпатичную и гордую ученицу, с которой рассталась в четвертом классе. Зоя по-прежнему хорошо и добросовестно учится, по-прежнему скромна, все также «болеет» общественной жизнью школы; она староста класса, потом председатель совета отряда, позднее — комсорг. А дружба ее с братом стала более осознанной и крепкой...» Небольшую запись рассказа Лидии Николаевны ты, читатель, мог бы дополнить живым знакомством с 201-й школой. И если тебе доведется побывать в Москве, постарайся заглянуть сюда. Она находится в доме № 3 по улице Зои и Александра Космодемьянских, в нескольких минутах ходьбы от станции метро «Войковская». Двери этой школы гостеприимно открыты для всех. Побывав в ней, ознакомившись с ее музеем, ты через всю жизнь пронесешь в своем сердце память о Зое и Шуре и их товарищах по совместной учебе и борьбе, ты по-новому будешь понимать и оценивать свою собственную жизнь, в которой тоже может быть место подвигу. В школе, в которой училась Зоя, есть комната ее имени. Обстановку этой комнаты составляют незатейливые вещи семьи Космодемьянских, сохранившиеся с довоенного времени. Все здесь напоминает о Зое: полотняная кофточка, вышитая гладью, черный потрепанный ученический портфель, потускневшие от времени и тронутые ржавчиной коньки, легкое одеяло на кровати... Любовь Тимофеевна так и не собралась выкроить денег на покупку дочери нового одеяла. Зое приходилось довольствоваться тем немногим, что было в их семье. Она знала, как трудно матери растить их двоих — ее и Шуру— без отца, и никогда она не требовала для себя дорогих вещей. У изголовья кровати стоит тумбочка. На ней — дневник Зои Космодемьянской, последняя запись в котором сделана 31 октября 1941 года. В тот день в девять утра ушла она из своего дома, ушла навсегда... Вот почему стрелки будильника, стоящего на этажерке, Любовь Тимофеевна остановила на девяти часах.
  ЧТО ПРОИСХОДИТ ВО ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ? Если вы все еще «неправильно» связаны с матерью, вы избегаете отделения и независимого взрослого существования...  Конфликты в семейной жизни. Как это изменить? Редкий брак и взаимоотношения существуют без конфликтов и напряженности. Через это проходят все...  Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...  Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор... Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте:
|
