Телевизор как угроза демократии

Альбрехт Мюллер о "Мы доразвлекаемся до смерти" Нейла Постмана

Президент Рональд Рейган после встречи в Женеве перед обеими палатами американского Конгресса: восторг, аплодисменты, поцелуи. В Федеральной Республике газета "Бильд" приветствовала "Героя Женевы"

Тот, кто ранее читал сообщения о встрече в газетах и не смог бы с точностью сказать, кто же заслужил больше похвал - Рейган или глава КПСС Михаил Горбачёв, тот в изумлении смотрел на картинки из Вашингтона, мерцавшие на экранах телевизоров. Нейл Постман счёл бы это лучшим подтверждением тезисов, сформулированных в его бестселлере.

Это шоу, которое нынче уже и в политике замещает размышления, беседы и обсуждения. Поскольку в политике сознательно запланированные "зрелища" также влияют на мнения и создают точки зрения. Телевидение, это то средство, которое у большинства западного общества оставляет гораздо более глубокие и постоянные впечатления, чем печатные СМИ.

Здесь становится заметно: мнения, созданные под воздействием картинок, не нуждаются ни в какой аргументации. Точка зрения формируется не представлением аргументов и контраргументов. Картинки делают её - учитывая потребности зрителя.

Центральный тезис Постмана, что в тотальном телевизионном обществе, каким является сегодняшняя Америка, демократия, а вместе с ней и общество, движутся к концу: развлекаемся до смерти.

Постман: "Когда народ позволяет отвлечь себя банальностями, когда культурная жизнь определяется как бесконечная цепочка развлекательных мероприятий, типа гигантского увеселительного заведения, если публичное обсуждение превращается в бесконечную пустую болтовню, короче, когда граждане становятся зрителями а их общественные дела сводятся к номеру варьете, то нация находится в беде - отмирание культуры становится реальной опасностью." И вывод Постмана: "Предсказания Оруэлла для Америки не играют существенной роли, так как предвидение Хаксли гораздо ближе к тому, чтобы стать действительностью".

Джордж Оруэлл боялся государства, которое будет сжигать книги, как Большой Брат и как Министерство правды будет правду подавлять. Олдос Хаксли, напротив, описал "Дивный новый мир", в котором люди убивают время при помощи "фильмов-ощущалок" и "центробежной лапты", общество где нет нужды запрещать чтение книг, поскольку их и так никто не читает.

Постман: "Так что нам нужно придерживаться Хаксли, а не Оруэлла, если мы хотим представить себе, каким образом телевидение и другие визуальные форматы угрожают основам свободной демократии, а именно информационной свободе". И он спрашивает: "Кто готов устоять против напора развлечений? Кому мы должны подать жалобу - когда? И в каком тоне, если любая серьёзная дискуссия растворяется в хихиканьи? Какую микстуру можно прописать культуре, истощаемой хохотом?"

Книга Постмана захватывающа. И для тех, кто предвидел и описал возрастающую угрозу демократическим процессам принятия решений в Федеральной Республике, путём все более охватывающего общество телевидения, размножения программ и коммерциализацией. И для тех, кто считает своими некоторые тезисы Гельмута Шмидта из его "Прений о свободном от телевидения дне". Книга Постмана помогает увидеть и классифицировать то, что осуществляется здесь и сейчас. И ярко освещает то, что ожидает и немцев, которые налогами и "теле-тарифами" способствуют разрушению и без того шаткого медиа-баланса.

Однако автор отказывается от того, чтобы подкрепить свои тезисы о угрозе демократическому выражению общественного сознания, путём тотальной "телевизуальности", статистическими или эмпирическими данными. Он довольствуется логичными выводами и обоснованиями. И на вопрос "Что же делать?", даёт разочаровывающий ответ.

Его извиняет то, что американское общество, которое он анализирует, уже полностью осуществило опустошающую перемену средств коммуникации. Потому для него не остаётся другого выхода, кроме как уповать на воспитание. Он делает ставку на молодёжь, которую в школе необходимо учить, как удержать культуру на расстоянии отвсе сильнее доминирующих инфрмационных форм. И требует внесения такого руководства в учебные программы.

Это фатально напоминает надежды, что и Федеральной Республике надо присоединиться к "медийной" педагогике. При этом армия профессоров и ассистентов уже пропела радостные песни в честь кабельного и спутникового телевидения, в ожидании найти здесь новые профессиональные, рабочие и экспертные "поля деятельности". Сначала заражать (болезнью), а потом исцелять, сначала ранить, потом лечить - это популярная политическая игра, как в обращении с природой и людьми, так и в отношении кабельного телевидения и спутников.

Книга и об этом. Постман описывает путь от расцвета книгопечатания к телеграфу, и далее от фотографии к тотальному телевидению. Он рассказывает, как средства массовой информации определяют сознание, мышление и ощущения людей.

Глава об Америке времён книгопечатания (печатной культуры) пестрит цифрами о широком распространении чтения в 17-м, 18-м и 19-м столетиях, и похвалами печатному и произнесённому слову. Напечатанное, считает Постман, подразумевает умение читать и понимать, классифицировать и делать выводы, видеть "ложь, заблуждения и чрезмерные обощения, как и вскрывать неправомерные логические ходы и злоупотребление здравым человеческим смыслом". Можно сказать, что это и предпосылки для демократической жизни и решений.

В переходе от этой "эпохи обсуждений" к "эпохе шоу бизнеса", по Постману, сыграли важную роль телеграф и фотография. На людей внезапно посыпались картинки и новости, которые, кажутся интересными, но не вызывают рациональных действий. И не могут их вызвать, так как пропорциональноесотношение между информацией и возможностью действовать решительно изменилось. Степень важности информации для человека понизилась. А безразличие и бессилие возросли.

Телевидение - должно быть обязательно развлекательное телевидение, иначе у него не будет необходимых рейтингов - находится, согласно Постману, в непримиримом соперничестве с книгопечатанием. Автор не винит телевидение в "развлекательности", он критикует то, что оно любое изложение подаёт в развлекательной форме, предъявляя минимальные требования к зрителям, стремясь в первую очередь пробудить и удовлетворить чувства и эмоции.

И тут уже речь идёт не о том, что кто-то говорит или думает, но как он себя "подаёт". Пример Постмана: теледуэль между республиканцем Рейганом и его демократическим конкурентом УолтеромМондейлом. После этих дебатов, газеты метко подметили, что Рейган послал Мондейла в нокаут находчивой репликой с намёком на возраст.

Очевидно, и ранее были и "хлеба и зрелища", соблазн образов, демонстрации власти и господства крепостями и замками, дворцами и соборами. Однако изобретение книгопечатания стало вехой. Впервые печатное слово, вместе с грамотностью и просвещением, стало шансом для демократии. Прежде всего, это был шанс для рабочих, всех средних и низших слоёв, освободиться от "опеки" верхов путём образования и обучения. Совершеннолетие на ранних этапах рабочего движения всегда было связано со знаниями.

Времена, когда большинство (народа) смогло через знания подняться к возможности самим демократически управлять, с развитием общества тотального телевидения, вероятно подходят к завершению. Развлекательное зрелище на всех каналах волшебным образом создаёт в головах людей дивный светлый образ мира и согласия между верхами и низами. Неудивительно, что кньюнктура обходит стороной современную критическую литературу, успех Гюнтера Вальрафа с книгой "На дне" скорее исключение (Гюнтер Вальраф - немецкий журналист и писатель. Один из основоположников журналистского расследования в современном виде. В своих репортажах Вальраф, используя метод включенного наблюдения и эксперимента, предстает рабочим завода, гастарбайтером, пациентом, шофером, журналистом желтой прессы и т. п. тем самым обнажая проблемы общества. В 70-80е годы Вальраф приобрел широкую известность в СССР. Его репортажи публиковались в «Литературной газете», еженедельнике «За рубежом», журнале «Иностранная литература». На основе своих репортажей Вальраф написал несколько книг, из которых на русский переведены «Нежелательные репортажи» (1982) и «Репортер обвиняет» (1988). Прим. перев.)

Желание министр-президента Нижней Саксонии Эрнеста Альбрехта (ХДС) изгнать с телеэкранов "общественно-политическую чепуху", заменив её более лёгкой пищей (статья в Шпигеле от 19.08.1985, прим. перев.), постепенно исполняется. И это в полной мере искупается для тех политических сил Федеральной Республики, которым для стабилизации их власти нужна "иллюстрированно-целевая культура".

Общество Федеральной Республики пока ещё не достигло американского "теле-совершенства". Однако огромными шагами приближается к нему. Программы становятся всё занимательнее, развлечения становятся всё более нетребовательными, часто досадно тупыми, если, к примеру, один "эстрадник" посещает шоу другого - сейчас почти привычное заполнение пауз в программах.

Общественно-правовые телепредставления поступились в борьбе за рейтинги уровнем передач. Описанное Постманом общество "тотального телевидения" близко, как никогда.

Его анализ помогает лучше понять, почему наконец, решающим является не вопрос об организации радиовещания, а вопрос: "Хотим ли мы действительно больше программ?" И если окончательный ответ будет "Да", то значит битва проиграна.

Агония демократической жизни следует из того, что развлекательная зрелищная культура телевидения с многочисленными программами, занимает человека целиком и круглосуточно. Кто именно делает эти программы становится уже сравнительно неважным.

Люди, в качестве думающих и понимающих граждан государства, в массе своей отошли в сторону, участие для соучастия, эта новая формула бывших скептиков медийной политики окажется, по словам Постмана, тоже призрачной нажедой.

Книга Постмана даёт кое-что и для анализа отдельных обманчивых явлений политической действительности: частота и прерывистость картинок, новостей и сообщений ведёт к пресыщению, безразличию и рассеянности. Важность отдельных сообщений не подчёркивается. Даже хорошо раследованные истории о тяжких нарушениях, например налогового права или политических традиций, больше не находят в обществе более-менее длительного отклика.

Исчезает интерес. Впечатления становятся беглыми, как и картинки, сменяющие друг друга со средней скоростью 3,5 секунды на кадр. Насыщенность ослабляет память. Медийно-политические дебаты самый яркий пример тому.

Размышлять, вспоминать - это фундамент для избирательных санкций, для "снова"-избирателей или "больше-никогда"- избирателей. Фундамент уплавает, а мы развлекаем до смерти и нашу демократию. И когда в опасности уже демократия, то почему никто не кричит "Стоп"?

Те, кто сегодня решает и делает политику средств массовой информации, не интересуются предупреждениями Нейла Постмана. Ведь речь идёт о деньгах и, в крайнем случае, о месте в индустрии СМИ. Признаем, что возможно и о рабочих местах.

А демократия? Её место в Конституции. Этого достаточно. Понимание того, что предпосылкой к ней является демократическое выражение воли думающих и знающих, как ветром сдуло. Никаких дебатов в Бундестаге на тему, никаких конференций, никаких напоминаний высокопоставленным лицам, никакого вотума конституционного суда, никакого предупреждения политологов.

Дискуссий о угрозе одному из столпов нашей Конституции не будет. Демократия уже сама по себе ничего не стоит.

«Экран телевизора — не зеркало, а линза. И поэтому он не отражает реальность, а преломляет её»

«Зеркала намного интереснее телевизора»
— MaxPayne 2

«Телевидение — дешёвое и вульгарное развлечение»
— сэр Уинстон Черчилль

Зомбоящик (англ. Idiotbox, Boobtube, олсотель-а-визор, дебилизатор и др.) — собственно телевидение. Наряду с радио, печатными изданиями и интернетами является средством массового поражения замедленного действия.
Превращение телевидения в зомбоящик закончилось (sic!) 22 июня 2003 года — в день отключения ТВС от эфира. Видео можно посмотреть

Что способствует осуществлению желаний? Стопроцентная, непоколебимая уверенность в своем...

Что будет с Землей, если ось ее сместится на 6666 км? Что будет с Землей? - задался я вопросом...

Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...

Что вызывает тренды на фондовых и товарных рынках Объяснение теории грузового поезда Первые 17 лет моих рыночных исследований сводились к попыткам вычислить, когда этот...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: