Щетина — тещина, рояле — ярале, рыла

При повторном исследовании через год большинство замен, смешений, выявленных год назад, исчезли. Сохраняется замена Л на полумягкий временный заместитель. Изредка замены с /X'. Лишь при повторении скорого-

ворок и чистоговорок выявляются смешения, наблюдавшиеся год назад при назывании. Иначе говоря, в спонтанной речи смешения звуков отсутствуют, а в сенсибилизированных пробах (в чистоговорках) сохраняются: Клала Клава лук на полку — «Клала клала лук на полку». 2-я попытка: «.Клала клала..л 3-я попытка: «Клала лала...» 4-я попытка: «Клара клала...». Ехал Клим из Крыма в Клин — «Ехал Крим из Крина в Крым». По-видимому, в этих ошибках прослеживается двойной механизм: недиферен-цированность фонематических представлений парных согласных и нечеткость кинестетической дифференциации соответствующих артикулем. Иначе говоря, механизмы нарушения относятся к двум уровням: фонологическому и гностико-праксическому.

Вышеописанная картина звуковых нарушений соответствует синдрому фонологической артикуляторной диспраксии.

Наблюдение за процессом овладения письмом показало, что подобных смешений в письме у данного ребенка не возникало.

Фразовая речь у мальчика — короткими, простыми по синтаксической конструкции фразами. В спонтанной речи встречаются единичные негрубые аграмматизмы. В грамматических тестах он хорошо справился с падежными конструкциями, удовлетворительно — с личными окончаниями глаголов, плохо — с временными конструкциями. При исправлении деформированных фраз последнего типа — 100% ошибок (рис. 17). Результаты Андрея А. в грамматических тестах воспроизводят картину, типичную для детей с параалалической формой ТНР: качество выполнения заданий демонстрирует параллелизм с последовательностью усвоения грамматических форм в онтогенезе. Чем позже усваивается данная грамматическая конструкция, тем хуже результаты выполнения соответствующих заданий (рис. 17).

Рис. 17. Результаты выполнения грамматических тестов Андреем А.

При назывании дефицит номинативного словаря — 21%, глагольного — 8%. При исследовании словаря был выявлен дефицит существительных — 21% и глаголов — 8% (для сравнения, у Андрея П. из примера, приведенного ниже — соответственно 24% и 15%). В ответах встречались парафазии: газета — письма, сахарница — чайник, трамвай —троллейбус, акула — рыба, жираф — журавль, сковорода — кочерга, желуди – шишки.

Дефицит экспрессивного словаря у детей данной группы не имел каких-либо специфических качественных особенностей.

Подбор антонимов: существительные 50% ошибок, прилагательные — 50% ошибок, глаголы — 80% ошибок. Тест «Повторение фраз» — 21 слог, что соответствует средней возрастной норме.

Составление рассказа по серии из 4 картинок («Заяц и снеговик»): Идет заяц / видит снеговик / принес лестницу / поставил, залез /..и трогает / Значит, засветило солнышко /Снеговик начал таять / Заяц сел на лесенку и думает/ снеговик свалился / и заяц слез с лестницы.

Анализ данного текста обнаруживает проявления дефицита нескольких механизмов:

· недостаточно детализированное представление о ситуации (дефицит смыслового структурирования семантического целого);

· использование упрощенных синтаксических конструкций (негрубый дефицит поверхностного синтаксирования);

· дефицит связности текста, обусловленный как трудностями самостоятельного установления причинно-следственных связей, так и неспособностью к построению связного повествовательного текста (незрелость контекстной, монологической речи).

При оказании помощи в виде наводящих вопросов степень детализации текста повысилась, мальчик смог установить причинно-следственные связи, но недостатки построения связного текста остались прежними.

Исследование когнитивной сферы показало следующее.

Мальчик старательный, с высокой мотивацией достижения. При затруднениях начинает комментировать свои действия, рассуждать вслух (эгоцентрическая речь). Эмоционально-волевая сфера соответствует картине це-ребрастенического варианта психического инфантилизма. Не уверен в себе. Робок. Эмоционально лабильный. Общая осведомленность низкая. Обобщающими понятиями владеет слабо. Самостоятельный подбор обобщающих понятий: деревья (+), цветы (+), посуда (-), одежда (-), мебель (-); понимание обобщающих понятий (подбор объектов, относящихся к названному экспериментатором обобщающему слову: посуда (+), мебель (-), одежда (+), обувь (+), овощи (+), фрукты (+). При повторном исследовании через 5 месяцев справился с заданием «Сравнение понятий»: мяч-арбуз (+), кукла-девочка (+), дерево-бревно (-).

При выполнении конструктивных заданий не смог сложить картинку из 4 кубиков.

Исследование интеллектуальной сферы по методике Raven (возраст 7 лет 6 мес):

Результат исследования соответствует высокой норме.

Исследование интеллекта по методике WISC: ОИП — 95, ВИП — 92, НИП — 99. В целом результаты соответствуют уровню нижней границы

возрастной нормы, а по вербальной части шкалы — пограничной интеллектуальной недостаточности. Особенные трудности мальчик испытывал в субтесте «Словарь». Временами находился в состоянии полной беспомощности при подборе определения заведомо знакомым словам: «Что такое шапка? гвоздь? мех?»

Рис. 18. Профиль структуры интеллекта по ABM-WISC Андрея А. и группы здоровых детей

Как видно из рисунка 18, слабее всего мальчик справился с такими субтестами, как «Общая осведомленность», «Арифметический», «Словарь», «Последовательные картинки», «Кодирование». Анализ профиля в целом свидетельствует о выраженной неравномерности развития разных категорий' когнитивных способностей.

Ниже приводится профиль структуры его интеллекта по данным отдельных субтестов в сравнении с другим ребенком, Андреем П., 6 лет 3 мес, страдающим моторной алалией, ОИП которого 94 (рис. 19). Как видно из рисунка, профили структуры интеллекта у этих детей существенно различаются. Андрей А. (параалалическая ТНР) показал более низкие результаты в субтестах «Арифметический» (№ 3), «Последовательные картинки» (№ 8) и «Составление фигур из кубиков» (№ 9), и более высокие — в субтестах«Словарь» (№ 5), «Повторение цифр» (№ 6), «Складывание объектов» (№ 10) и «Лабиринты» (№ 12).

Рис. 19. Результаты выполнения ABM-WISC Андреем А. (ПТНР) и Андреем П. (мот. алалия)

Диагноз: задержка психического развития. Психический инфантилизм, це-ребрастеническая форма. Тотальное недоразвитие речи, параалалическая форма, синдром артикуляторной диспраксии, дисфонологический вариант, смешанная форма лексико-грамматического недоразвития.

Для того чтобы оценить степень связи оценок в грамматических тестах и уровня интеллектуального развития, нами была подсчитана корреляция между показателями выполнения грамматических заданий и оценками в отдельных субтестах шкалы Векслера, полученными теми же детьми.

Обнаружен ряд корреляций грамматических тестов с вербальными субтестами, что было до определенной степени ожидаемо. С невербальными же субтестами кореллировали только задания на понимание и оценку падежных конструкций, и только в группе с ПТНР (рис. 20).

Рис. 20. Корреляционные связи субтестов WISC и теста «Оценка падежных конструкций» в группе детей с параалалическим ТНР

Это подтверждает наличие связи между пониманием грамматических конструкций, оценкой их нормативности и уровнем интеллектуальной зрелости. С этим выводом согласуются и данные других авторов (MartinJ., 1981, Bates E., Thai D., Marchman V., 1991), обнаружившими связь невербальных интеллектуальных показателей преимущественно с параметрами импрессивной речи.

Анализ качественных особенностей нарушения лексико-грамматической сферы позволил у всех детей с ПТНР констатировать наличие синдрома морфологического дисграмматизма разной степени выраженности. Аграмматиз-мы у этих детей обычно носили негрубый характер. Например, в падежных конструкциях дети правильно учитывали падежную принадлежность флексии, но ошибались в выборе нужного ее варианта с учетом склонения.

Костя Е., 7 лет: «Арбузов срывают из ветки и кушают».

Саша Я., 6 лет 11 мес: «Аесть на дееву» (Залезть на дерево).

Как видно на приведенных выше рисунках 15, 16 и 17, в наибольшей степени эти дети затрудняются в употреблении временных конструкций, которые усваиваются в онтогенезе в числе последних.

Синтаксическое структурирование фраз у детей с ПТНР чаще всего грубо не страдало. Большинство из них использовали упрощенные синтаксические конструкции. Сложносочиненные предложения использовались, а сложноподчиненные — редко. При этом, однако, длина фраз отставала от нормы, но значительно превышала соответствующие показатели у детей с моторной алалией. Это подтверждают и результаты выполнения теста «Повторение фраз» (лишь 25% из таких детей не достигли нормы 4 лет, что у детей с моторной алалией встречалось в 72% случаев).

Приведенные выше материалы позволяют сделать вывод, что в генезе лингвопатологических симптомов и синдромов у детей с параадалическим ТНР участвует по меньшей мере 2 механизма: артикуляционная диспраксия (в ряде случаев — дизартрия или ринолалия) и дефицит когнитивных способностей. С первым связаны нарушения звуковой стороны речи. Со вторым — лексико-грамматическое недоразвитие.

Для того чтобы лучше понять механизмы формирования клинической картины у детей с ПТНР, необходимо принять вышеприведенную точку зрения на законы развития основных языковых средств и соответствующих функциональных систем мозга. В частности, имеется в виду известная автономность формирования этих функциональных систем. Такой взгляд не противоречит принципу системности в развитии языка и речи, сформулированному еще Р. Е. Левиной. Системность, то есть взаимодействие и взаимовлияние языковых средств, уровней языка, когнитивных систем в рамках большой системы, обеспечивающей регуляцию речевой деятельности, в широком смысле слова, безусловно, является реальностью. Тем не менее это не исключает специфики и определенной независимости в формировании подсистем. Таким образом, созревание разных подсистем может по разным причинам и в разной степени нарушаться. При этом в зависимости оттого, какое количество подсистем функционируют неэффективно и в какой степени, эффективность работы всей системы будет существенно разной. При этом тяжесть дисфункции всей системы может быть сопоставима с тем, что наблюдается в случаях так называемого «системного недоразвития», моторной алалии, например, когда первично нарушена ключевая функция — языковое программирование высказывания. Наше исследование параалалической формы ТНР показало, что его механизм носит сложный, неоднородный характер. Общая картина недоразвития речи является суммой двух или трех качественно разных дисфункций, обусловленных разными причинами. Такие случаи правомерно именовать микстными, то есть имеющими смешанную природу и механизмы.

В качестве примера альтернаьтивиого подхода к диагностике таких микст-ныхформ HP можно привести исследование Н. В. Серебряковой (1987), объектом которого были дети с так называемой «стертой дизартрией, осложненной элементами общего недоразвития речи» (в терминологии автора). Не останавливаясь здесь на грамотности использования выражения «элементы общего недоразвития речи», хотим подчеркнуть: данный пример — один из тех, когда налицо явления тотального недоразвития речи, но нет признаков алалии. В нашей интерпретации здесь имеет место сочетание синдрома артикуляционной диспраксии с лексико-грамматическим недоразвитием. Какова же природа последнего? Данные, приведенные автором, позволяют ответить на этот вопрос, хотя автор, по-видимому, не ставил такой цели. В экспериментальной части исследования детям предлагалось объяснить значение двух групп слов: обобщающих понятий и существительных, обозначающих конкретные предметы. В первой группе слов дети экспериментальной группы достоверно чаще, чем их здоровые сверстники, давали описательные, ситуативные или функциональные характеристики слов и значительно реже — категориальные, понятийные объяснения. Во второй группе слов достоверных межгрупповых различий не было. Приведенные данные позволяют заключить, что дети экспериментальной группы отставали от сверстников в зрелости категориального мышления и метаязыковых способностей. По-видимому, именно это и послужило причиной отставания в созревании лексико-грамматических способностей, что автор именовал «элементами ОНР». Некорректность же термина «элементы общего недоразвития речи» заключается в том, что термин ОНР правомерно использовать при наличии всех обязательных диагностических признаков. Если часть из них отсутствует, это состояние уже не может быть так названо.

Приведенная характеристика параалалической формы ТНР выглядит несколько обще и как бы не имеет своего достаточно четко очерченного «клинического лица». Такое впечатление складывается неслучайно. По существу, это сборная группа. Требуется дальнейшее ее изучение для выделения отдельных подтипов. Схематически это представлено в главе 8 на рис. 33. Однако на данном этапе нам представляется оправданным введение такого диагностического термина, необходимого для отграничения этих форм ТНР от алалии. В таблице 8 сведены их дифференциально-диагностические признаки. Обоснование необходимости такого отграничения приводится в главе 8, где обсуждаются нейропсихологические механизмы и синдромологическая структура разных форм ТНР.

Дифференциально-диагностические характеристики параалалической и алалической форм HP

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

ЧТО ПРОИСХОДИТ ВО ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ? Если вы все еще «неправильно» связаны с матерью, вы избегаете отделения и независимого взрослого существования...

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...

Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте:

Щетина — тещина, рояле — ярале, рыла — лыра.