Сдам Сам

ПОЛЕЗНОЕ


КАТЕГОРИИ







Сообщение между обеими системами. Продукты Ubw





Было бы неверно представить себе, что Ubw ос­тается в покое, тогда как вся психическая работа проделывается в Vbw, что Ubw представляет собою нечто такое, с чем уже покончено, — рудиментарный орган, остаток после завершенного развития. Не менее ошибочно было бы предполагать, что сообщение между двумя системами ограничивается актом вытеснения, благодаря которому Vbw сбрасывает в пропасть Ubw все, что ему кажется помехой. Ubw живет, развива­ется и поддерживает с Vbw целый ряд связей; между прочим, они иногда действуют и совместно. Обобщая, следует сказать: Ubw продолжает свое существование в так называемых отпрысках (Alkommlinge), оно до­ступно воздействию жизни, всегда влияет на Vbw и, со своей стороны, даже подвергается влиянию Vbw.

Изучение отпрысков Ubw разочарует нас в нашей надежде на схематически строгое разделение между обеими психическими системами. Это, наверное, вы­зовет неудовольствие результатами нашей работы и, вероятно, будет использовано для того, чтобы под­вергнуть сомнению ценность нашего способа подраз­делять психические процессы. Однако мы укажем, что не ставили себе другой задачи, как только обратить в теорию результаты наблюдений, но отказываемся от обязательства с самого начала создать теорию, под­купающую своей простотой. Мы отстаиваем ее ослож­нения, поскольку они соответствуют наблюдениям, и не отказываемся от надежды, что именно эти ослож-

 

Стр. 179:

нения приведут нас к окончательному познанию ис­тинного положения вещей, простому по существу, но соответствующему осложнениям реальности.

Между отпрысками Ubw влечений описанного ха­рактера встречаются некоторые, соединяющие в себе противоположные назначения. С одной стороны, они высокоорганизованны, свободны от противоречий, ис­пользовали все достижения системы Вw и, по нашему суждению, мало чем отличаются от этой системы. С другой стороны, они бессознательны и неспособны стать сознательными. Качественно они принадлежат, таким образом, системе Vbw, а фактически — Ubw. Происхождение их остается решающим моментом, определяющим их участь. Их можно сравнить с по­томками от смешанных браков разных человеческих рас, в общем уже совсем похожими на белых, но выдающими свое цветное происхождение той или дру­гой странной чертой и потому остающихся исключен­ными из общества и лишенными всех преимуществ белых. Таковы фантазии нормальных и невротиков, в которых мы открыли предварительную ступень сно­видений и образований симптомов и которые, несмотря на свою высокую организацию, остаются вытесненны­ми и не могут быть осознанными. Они приближаются к сознанию и не испытывают помехи, пока у них нет интенсивной активной силы, но отбрасываются назад от сознания, как только их активность переходит за определенную степень. Точно такие же, более высо­коорганизованные отпрыски Ubw представляют из себя заменяющие образования, которым, однако, уда­лось прорваться к сознанию благодаря какому-нибудь благоприятному взаимоотношению, как, например, благодаря совпадению с Vbw.

Если мы в другом месте подробнее исследуем ус­ловия процесса осознания, то сможем разрешить часть возникающих здесь затруднений. Теперь нам кажется

Стр.180:

уместным противопоставить способу рассмотрения во­проса, исходящему из бессознательного, которого мы придерживались до сих пор, — противоположный, ис­ходящий из сознания. Сознанию противопоставляется вся сумма психических процессов как область предсознательного. Очень большая часть этого предсознательного исходит из бессознательного, носит характер его отпрысков и прежде, чем быть осознанной, должна быть подвергнута цензуре. Другая часть Vbw способна проникнуть в сознание без цензуры. Здесь мы впадаем в противоречие с прежним предположением. При рас­смотрении вопроса о вытеснении мы были вынуждены поместить цензуру, решающую вопрос об осознании, между Ubw и Vbw. Теперь мы готовы допустить цензуру между Vbw и Вw. Однако мы поступим правильно, если не увидим в этом осложнении большой трудности, а допустим, что каждому переходу от одной системы в ближайшую высшую, т. е. каждому шагу вперед к высшей ступени психической организации, соответствует новая цензура. Благодаря этому, однако, совершенно отпадает предположение о беспрерывном обновлении записей.

Причину всех этих трудностей нужно искать в том, что момент осознанности, единственный непосред­ственно данный нам признак психических процессов, никоим образом не годится для того, чтобы стать и при­знаком различия систем. Независимо от того, что со­знательное не всегда сознается, а временно бывает так­же латентным, наблюдение показало нам, что многое, обладающее качествами системы Vbw, не становится сознательным; кроме того, нам предстоит еще узнать, что осознание ограничивается еще известным направле­нием сознательного внимания. Сознание не находится, таким образом, в прямых отношениях ни к системам, ни к вытеснению. В действительности не только психи­чески вытесненное остается чуждым сознанию, но так-

 

Стр. 181:

же и часть господствующих в нашем «Я» душевных движений, т. е. самое сильное, — функциональная противоположность вытесненного. По мере того как мы продвигаемся к метапсихологическому пониманию ду­шевной жизни, мы должны научиться эмансипировать­ся от значения симптома «сознательность».

Пока мы не освободились от этого симптома, мы всегда видим, что наши обобщения нарушаются ис­ключениями. Мы видим, как отпрыски Vbw стано­вятся сознательными в виде заменяющих образований симптомов, обычно после того, как подверглись боль­шим искажениям в сравнении с бессознательным, но часто сохраняя многие признаки, подлежащие вытес­нению. Мы находим, что много предсознательных образований остаются бессознательными, хотя они, по нашему мнению, по природе своей вполне могли бы быть осознанными. Вероятно, на них сказывается более сильное притяжение со стороны Ubw. Мы вынуждены искать более важное различие между предсознательным и бессознательным, а не между сознательным и предсознательным. Ubw не допускается цензурой на границе с Vbw, но отпрыски Ubw могут обойти эту цензуру, приобрести высокую организацию, возрасти в Vbw до известной интенсивности активной силы, но тут, когда они, перейдя через известную границу этой интенсивности, пытаются проникнуть в сознание, открывается их происхождение из Ubw, и на новой пограничной цензуре между Vbw и В w они снова подвергаются вытеснению. Первая цензура функцио­нирует против самого Ubw, а последняя — против предсознательных отпрысков Ubw. Можно было бы подумать, что в течение индивидуального развития цензура продвинулась немного вперед.

Во время психоаналитического лечения мы при­водим неопровержимое доказательство существования второй цензуры между системами Vbw и Вw. Мы

 

Стр.182:

требуем от больного, чтобы он воспроизводил большое количество отпрысков Ubw, обязываем его преодо­левать возражения цензуры против осознания этих предсознательных образований и победой над этой цензурой пробиваем себе путь к устранению вытес­нения, являющегося делом рук прежней цензуры. Присоединим сюда замечание, что существование цен­зуры между Vbw и Bw напоминает нам о том, что осознание не является простым актом восприятия, а, вероятно, следствием усиленной концентрации актив­ной силы (Uberbesetzung), дальнейшим успехом пси­хической организации.

Обратимся теперь к вопросу о сообщении бессо­знательного с другими системами, не столько для того, чтобы открыть нечто новое, сколько для того, чтобы не пропустить самого очевидного. В истоках деятель­ности влечений больше всего сообщаются между собой системы. Часть возникших здесь процессов проходит через Ubw, как через подготовительную ступень, и достигает высшего психического развития в В w, дру­гая часть задерживается как Ubw. Но Ubw достигают также переживания, исходящие из внешних воспри­ятий. Все пути от восприятия к Ubw остаются обык­новенно свободными; только пути, ведущие от Ubw дальше, преграждаются вытеснением.

Замечательно, что Ubw одного человека может непосредственно влиять на Ubw другого, обойдя его Вw. Этот факт заслуживает подробного исследования особенно в том отношении, исключилась ли совершен­но при этом предсознательная деятельность; но факт неоспорим и заслуживает точного описания.

Содержание системы Vbw (или Bw) происходит отчасти от деятельности влечений (через посредство Ubw), отчасти из восприятий. Подлежит еще сомне­нию, в какой мере процессы этой системы могут ока­зывать непосредственное влияние на Ubw; исследо-

 

Стр. 183:

вание патологических случаев часто доказывает неве­роятную самостоятельность Ubw и неподатливость его влиянию других систем. Болезни характеризуются вообще полным расхождением стремлений, абсолют­ным распадом обеих систем. Однако психоаналити­ческое лечение построено на воздействии на Ubw через Bw и во всяком случае показывает, что такое воздействие не невозможно, хотя и удается с большим трудом. Отпрыски бессознательного, являющиеся по­средственным звеном между обеими системами, про­кладывают путь для такой психоаналитической рабо­ты, но мы допускаем, что изменение Ubw, протекаю­щее самостоятельно под влиянием Bw, представляет собой трудный и длительный процесс.

Сотрудничество предсознательного и бессознатель­ного, даже интенсивно вытесняемого душевного дви­жения, может иметь место, если создается такая си­туация, что бессознательное душевное движение ока­зывает действие, одинаковое по смыслу с каким-нибудь господствующим в сознании стремлением. В этом слу­чае вытеснение прекращается и вытесненная актив­ность принимается как усиление намерений «Я». Бес­сознательное по отношению к этой одной только констеляции находит оправдание со стороны «Я» без того, чтобы что-нибудь изменилось в вытесненном бес­сознательном. При таком сотрудничестве успех, одер­живаемый Ubw, очевиден; усиленные стремления про­являются все-таки иначе, чем нормальные: они создают способность к исключительной по совершенству дея­тельности и проявляют такую же сопротивляемость, против возражений, как навязчивые симптомы.

Содержание Ubw можно сравнить с психическими аборигенами. Если у человека имеются унаследованные психические образования, нечто аналогичное инстинк­ту животных, то это составляет ядро бессознательного. К ядру позже присоединяется все устраненное в период

Стр.184:

детского развития из сознания как недопустимое, по природе своей ничем не отличающееся от унаследо­ванного. Резкое и окончательное разделение содержа­ния обеих систем обыкновенно устанавливается только к наступлению половой зрелости.

Узнавание бессознательного

Изложенными выше рассуждениями исчерпывается все, что можно сказать об Ubw, поскольку пользу­ешься материалом только из знакомства со сновиде­нием и неврозами перенесения. Это, безусловно, не­много, местами производит впечатление неясного и спутанного и оставляет желать возможности привести Ubw в классификационную связь с уже известным или ввести его в состав уже знакомого. Только анализ заболеваний, названных нами нарциссическими пси­хоневрозами, обещает нам открыть необходимые точки зрения, благодаря которым загадочное Ubw станет нам более знакомым, как бы легко осязаемым.

Со времени работы Abraham'а (1908 г.), повод к которой добросовестный автор приписывает мне, мы пытаемся характеризовать Dementia praecox Кгаеpelin'a (Schizophrenia Bleuler'a) ее отношением к противоположности между «Я» и объектом.При нев­розах перенесения (истерии страха и конверсионной истерии, неврозе навязчивости) не было ничего такого, что могло бы выдвинуть на первый план это противо­речие. Правда, было известно, что невозможность ов­ладеть объектом ведет к возникновению невроза и что невроз влечет за собой отказ от реального объекта, а также что отнятое у реального объекта либидо возвра­щается к воображаемому объекту и дальше к вытеснен­ному — Introversio. Но привязанность к объектам во­обще удерживается при этих болезнях с большой энер­гией, и более детальное изучение процесса вытеснения

Стр.185:

показало нам, что в системе Ubw, несмотря на вытес­нение или, правильнее, — вследствие его — сохраня­ется привязанность к объектам. Способность к перене­сению чувств, которые мы используем при этих забо­леваниях с терапевтической целью, предполагает не­нарушенную привязанность к объектам.

При шизофрении же мы вынуждены были остано­виться на предположении, что после процесса вытесне­ния отнятое у объектов либидо не ищет нового объекта, что в данном случае, следовательно, привязанность к объектам прекращается и снова восстанавливается при­митивное состояние нарциссизма, при котором нет объ­ектов. Неспособность этих пациентов к перенесению чувств — поскольку распространен процесс болез­ни, — вытекающая отсюда их недоступность для тера­пии, свойственное им отрицание внешнего мира, прояв­ляющиеся признаки преувеличенной привязанности к собственному «.Я», конечная апатия в последней фазе болезни — все эти клинические признаки как будто прекрасно подтверждают предположение об отказе от привязанности к объектам. Что касается взаимоотноше­ния обеих систем, то всем наблюдателям бросилось в глаза, что при шизофрении высказывается вполне со­знательно много такого, что при неврозах перенесения должно было быть открыто в бессознательном при по­мощи психоанализа. Но сначала не удавалось устано­вить понятную связь между взаимоотношением «Я» — объект и относительной степенью сознания.

Искомая связь, как кажется, открывается следу­ющим неожиданным путем. При шизофрении можно наблюдать, особенно в поучительных начальных ста­диях, определенные изменения языка, из которых некоторые заслуживают рассмотрения с определенной точки зрения. Способ выражения часто становится предметом особой заботливости, он становится «неес­тественным», «манерным». В фразах проявляется осо-

 

Стр.186:

бая дезорганизация построения, благодаря которой они становятся непонятными, так что мы считаем речи больных нелепыми. В содержании этих речей на пер­вый план часто выдвигаются отношения к органам или иннервациям тела. К этому можно еще прибавить, что в подобных симптомах шизофрении, соответству­ющих истерическим или навязчивым, заменяющим об­разованиям, отношения между заменяющим и вытес­ненным показывают особенности, которые нас удивили бы при обоих упомянутых неврозах.

Доктор V. Tausk (Вена) предоставил в мое распо­ряжение некоторые из своих наблюдений над началь­ными стадиями шизофрении, которые отличаются тем преимуществом, что больная сама еще охотно объясня­ла свои речи. На двух из его примеров покажу, какой взгляд я собираюсь защищать; впрочем, я ничуть не сомневаюсь, что всякому наблюдателю будет нетрудно раздобыть такой материал в большом количестве.

Одна больная Tausk'a, девушка, попавшая в кли­нику после ссоры со своим возлюбленным, жалуется:

«Глаза стоят неправильно, они отведены (Die Augen sind nicht richtig sie sindverdreht)». Она сама это объясняет, в совершенно связной речи, рядом упреков по адресу возлюбленного. «Она его совсем не может понять, всякий раз у него другой вид, он — льстец, он отводит глаза (ein Augen verdreher), он отвел ей глаза, теперь у нее отведенные глаза, у нее уже больше не ее глаза, она смотрит на свет другими глазами».

То, что больная говорит по поводу своей непонят­ной речи, равноценно анализу, так как содержит экви­валент этой речи в общепонятных выражениях; в то же время ее слова объясняют значение и происхождение шизофренического словообразования. В согласии с Тausk'ом я подчеркиваю в этом примере то, что отно­шение к органу (глазу) замещает все содержание речи.

 

Стр.187:

Шизофреническая речь имеет здесь ипохондри­ческую черту — она стала языком органов.

Другое заявление этой же больной: «Она стоит в церкви, вдруг она чувствует толчок, она должна стать иначе (Sich anders stellen), как будто ее кто-то поставил (als stellte sie jemand), как будто она поставлена (als wiirde sie gestellt)».

К этому относится анализ целого ряда упреков по адресу возлюбленного: «Он пошляк, сделавший ее, такую утонченную по своему воспитанию, также пош­лой. Он сделал ее похожей на себя, так как убедил ее, что превосходит ее; теперь она стала такой же, как он, потому что думала, что станет лучше, если будет похожа на него. Он представлялся (скры­вался — er hat sich verstellt), теперь она такая же, как и он (идентификация!), он ее подменил (er hat sie verstellt)».

Движение, состоящее в том, что «она иначе» ста­ла, — замечает Tausk — является изображением слова «представляться» и отождествлением с возлюб­ленным. Я опять подчеркиваю преобладание того эле­мента из всего хода мыслей, который имеет своим содержанием телесную иннервацию (правильнее, ощу­щение этой иннервации). Истеричка в первом случае судорожно бы закатила глаза, во втором — действи­тельно произвела бы толчок, вместо того чтобы по­чувствовать импульс к этому или ощущение этого, и в обоих случаях у нее не было бы сознательной мысли об этом и впоследствии она не в состоянии была бы высказывать такие мысли.

Вот что показывают оба наблюдения по поводу того, что мы назвали ипохондрическим языком орга­нов. Но, что нам кажется более важным, они указы­вают и на другое положение вещей, которое очень часто можно доказать, например, на собранных в монографии Bleuler'a случаях, и которое можно

 

Стр.188:

выразить в определенной формуле. При шизофрении слова подвергаются тому же процессу, который де­лает из латентных мыслей сновидения картины сно­видения и который мы назвали первичным пси­хическим процессом. Они подвергаются сгуще­нию и при помощи сдвига передают одно другому без остатка свои активные энергии; процесс может пойти так далеко, что единственное слово может заменить целую цепь мыслей, если только это слово пригодно к этому благодаря своей многозначности. Работы Bleuler'a, Jung'a и их учеников содержат много материала, доказывающего именно это положение.1

Прежде чем мы сделаем вывод из этих впечатле­ний, упомянем еще о тонком, но производящем стран­ное впечатление различии между шизофреническими и истерическими и навязчивыми, заменяющими образо­ваниями. Пациент, которого я в настоящее время на­блюдаю, отвлечен от всех жизненных интересов дур­ным состоянием кожи на своем лице. Он утверждает, что на лице у него угри и глубокие дыры, видные вся­кому. Анализ доказывает, что он разыгрывает на своей коже свой кастрационный комплекс. Сначала он без всякого раскаяния возился со своими угрями, выдавли­вание которых доставляло ему большое удовольствие, потому что, как он говорил, при этом кое-что выбрыз­гивалось. Затем он начал думать, что всюду, где он удалял угри, образовалась ямка, и он делал себе жес­точайшие упреки за то, что вследствие «постоянной возни с рукой» он навсегда испортил себе кожу. Совер­шенно очевидно, что выжимание содержимого угрей за­меняло ему онанизм. Затем образующаяся по его вине ямка, представляет собой женские гениталии, т. е. осу-

' Иногда работа сновидений обращается со словами как с вещами и создает тогда очень похожие «шизофреничес­кие» речи или новообразования слов.

 

 

Стр.189:

ществление вызванной онанизмом угрозы кастрации (или заменяющие ее фантазии). Это заменяющее обра­зование, несмотря на свой ипохондрический характер, имеет много сходства с истерической конверсией, и все же здесь чувствуется, что в данном случае происходит что-то другое, что нельзя допустить подобного заменя­ющего образования при истерии, еще до того, как воз­можно указать, на чем основано это различие. Малень­кую ямочку, вроде кожной поры, истерик вряд ли пре­вратит в символ вагины, которую он обычно сравнивает со всевозможными предметами, заключающими какую-нибудь полость. Мы также полагаем, что большое ко­личество ямочек удержит его от того, чтобы заменить ими женские гениталии. То же можно сказать об одном юноше-пациенте, о котором Тausk несколько лет тому назад сделал сообщение в Венском психоаналитичес­ком обществе. Он держал себя обычно совсем как стра­дающий навязчивостью, часами совершал свой туалет и т. п. Но странным было у него то, что он мог без всякого сопротивления рассказывать о значении своих задержек. При натягивании чулок, например, ему ме­шала мысль, что он может растянуть сеть ткани, т. е. дырки, а каждая дырка имела для него значение сим­вола женских половых отверстий. И этого нельзя до­пустить у страдающего навязчивостью. Такой больной, которого наблюдал R. Rеitleг, страдавший тем, что также испытывал задержки при надевании чулок, на­шел, после того как преодолел сопротивление, объяс­нение: что нога является символом penis'a, а натяги­вание чулка — онанистическим актом; и он должен был беспрерывно надевать и снимать чулок отчасти для того, чтобы усовершенствовать картину онанизма, от­части, чтобы отрицать, что он совершал его.

Если мы себя спросим теперь, что придает стран­ный характер шизофреническому заменяющему обра­зованию и симптому, то поймем, наконец, что это дела-

 

Стр.190:

ет преобладание словесных отношений над предметны­ми. Между выдавливанием угря и эякуляцией из pe­nis'а имеется очень маленькое предметное сходство, и еще меньшее — между бесчисленными мелкими пора­ми кожи и вагиной; но в первом случае и тот и другой раз выбрызгивается что-то, а ко второму случаю до­словно подходит циничная фраза: «дырка есть дырка». Сходство словесного выражения, а не сходство обознача­емых вещей предписывает замену. Там, где слово и вещь не совпадают, шизофреническое заменяющее образова­ние отличается от такового при неврозах перенесения.

Приведем этот взгляд в связь с предположением, что при шизофрении исчезает привязанность к объ­ектам. В таком случае мы должны изменить: привя­занность к словесным представлениям объектов сохра­няется. То, что мы можем назвать сознательным пред­ставлением об объекте, распадается для нас теперь на словесное представление и предметное представление, состоящие в активности, если не непосредственных образов воспоминания о предметах, то, по меньшей мере, более отдаленных, отходящих от них следов воспоминаний.Тут мы вдруг узнаем, чем отличается сознательное представление от бессо­знательного. И то и другое являются не различными, как мы думали, записями того же содержания в раз­личных психических местах и не различными функ­циональными состояниями активности в одном и том же месте, а сознательное представление обнимает пред­метное представление плюс соответствующее словесное представление, бессознательное — состоит только из одного предметного представления. Система Ubw со­держит предметные активные силы объектов, первые действительные привязанности к объекту;система Vbw образуется благодаря тому, что активность этих предметных представлений возрастает вследствие свя­зи с соответствующими представлениями. Такие имен-

 

Стр.191:

но усиления активной силы, как мы можем предпо­лагать, создают более высокую психическую органи­зацию и делают возможной замену первичного про­цесса господствующим в Vbw вторичным процессом. Теперь мы можем также точно выразить, в чем именно отказывает вытеснение при неврозах перенесения от­вергнутому представлению: выражению словом, кото­рое должно содержаться связанным с объектом. Не­выраженное словом представление или не обладающий усиленной активностью психический акт остается тогда в Ubw — как вытесненный.

Я должен обратить внимание, как давно уже нам было известно то, благодаря чему нам теперь понятен один из самых странных признаков шизофрении. На последней странице опубликованного в 1900 г. «Толко­вания сновидений» указывается, что мыслительные процессы, т. е. наиболее отдаленные от восприятий процессы активирования, сами по себе качественно без­различны, бессознательны и получают способность ста­новиться сознательными только благодаря связи с ос­татками словесных восприятий. Словесные представле­ния, в свою очередь, происходят от чувственных восприятий таким же образом, как и предметные пред­ставления, так что возникает вопрос, почему представ­ления объектов не могут быть осознаны посредством их же собственных остатков восприятий. Но, вероятно, мышление происходит в процессах столь отдаленных от первоначальных остатков восприятий, что они ниче­го больше не получают от их качеств и нуждаются в усилении новыми качествами для того, чтобы стать со­знательными. Кроме того, благодаря создающейся свя­зи со словами качество могут приобрести и такие актив­ные представления (Besetzungen), которые не получи­ли никакого качества от восприятий, потому что соответствуют только взаимоотношению между объек­тами. Такие, только благодаря словам, ставшие улови-

Стр. 192:

мыми взаимоотношения составляют главную часть на­ших мыслительных процессов.Мы понимаем, что вступление в связь со словесными представлениями еще не совпадает с осознанием, а создает только воз­можность его, что оно, следовательно, характеризует только систему V bw. Но тут мы замечаем, что с этими соображениями мы отступаем от нашей настоящей темы и попадаем в самую суть проблем предсознательного и бессознательного, которые мы считаем более целесооб­разными отложить от специального исследования.

Относительно шизофрении, которой мы здесь каса­емся лишь постольку, поскольку нам это кажется необ­ходимым для общего ознакомления с Ubw, у нас воз­никает сомнение, имеет ли процесс, названный вытес­нением при этом заболевании, вообще что-нибудь общее с вытеснением при неврозах перенесения. Фор­мула, что вытеснение — процесс, происходящий меж­ду системами Ubw и Vbw ( Bw ) и ведущий к устра­нению вытесненного из сознания, нуждается, во всяком случае, в изменении, чтобы ее можно было распростра­нить и на Dementia ргаесох, и на другие нарциссические заболевания. Но в общем все же остается по­пытка к бегству «Я», выражающаяся в отнятии созна­тельных привязанностей. Уже самое поверхностное соображение показывает, насколько глубже и основа­тельнее это бегство «Я» при нарциссических неврозах.

Если при шизофрении это бегство состоит в отнятии активной силы влечений в тех местах, которые заняты бессознательными представлениями объектов, то стран­ным кажется, что относящаяся к системе Vbw часть тех же представлений объектов — соответствующие им словесные представления — приобретают более интен­сивную активность. Скорее следовало бы ожидать, что словесные представления в качестве предсознательной части этих бессознательных представлений объектов должны принять первый удар вытеснения и лишиться

 

Стр.193:

совершенно своей активности, раз вытеснение дошло до бессознательных предметных представлений. Во всяком случае это довольно трудно понять. Это объяс­няется тем, что восстановление активности словесных представлений не относится к акту вытеснений, а явля­ется первой попыткой к исцелению или выздоровле­нию, которая так явно преобладает в клинической кар­тине шизофрении. Попытки последнего рода стремятся вновь овладеть утерянными объектами и весьма воз­можно, что с этой целью они направляются к объекту через словесную его часть; но тут они вынуждены, од­нако, удовлетвориться словами вместо предметов. На­ша душевная деятельность вообще развивается в двух противоположных направлениях: или от влечений че­рез систему Ubw к сознательному мышлению, или под влиянием внешних возбуждений через систему Ubw и Bw до бессознательных активных представлений (Ве-setzungen) «Я» и объектов. Этот второй путь, несмотря на имевшее место вытеснение, должен оставаться сво­бодным, и некоторая часть его остается открытой для попыток невроза снова овладеть объектами. Когда мы мыслим абстрактно, нам грозит опасность пренебречь взаимоотношениями между словами и бессознательны­ми предметными представлениями, и нельзя отрицать, что наше философствование в таких случаях приобре­тает нежелательное сходство по содержанию и форме выражения с мыслительной работой шизофреников. С другой стороны, можно попытаться охарактеризо­вать образ мышления шизофреников в виде оперирова­ния в мыслях над конкретными предметами, как если бы они были отвлеченными.

Если мы действительно верно распознали Ubw и правильно определили различие бессознательного представления от предсознательного, то наши иссле­дования, исходящие из ряда других областей, должны привести нас к такому же взгляду.

 

 







ЧТО ТАКОЕ УВЕРЕННОЕ ПОВЕДЕНИЕ В МЕЖЛИЧНОСТНЫХ ОТНОШЕНИЯХ? Исторически существует три основных модели различий, существующих между...

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

Что будет с Землей, если ось ее сместится на 6666 км? Что будет с Землей? - задался я вопросом...

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...





Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте:


©2015- 2024 zdamsam.ru Размещенные материалы защищены законодательством РФ.