Вненаучное социальное знание.

И научное, и вненаучное социальное познание (знание) взаимосвязаны и нередко не только мирно сосуществуют, но и переходят друг в друга, образуя некий, правда, порой весьма противоречивый "сплав" знаний о действительности.

Существуют многообразные формы вненаучного социального познания, рамки которых также весьма условны. Если классифицировать данные формы по такому, например, основанию как отношение к научному знанию, то можно, пожалуй, выделить: донаучное, лженаучное, паранаучное, антинаучное и ненаучное, или практически-обыденное познание. Классифицируя вненаучные формы познания по способу выражения знания о социальной действительности, мы можем говорить о таких его формах, как художественное, религиозное, мифологическое, магическое и т.д. Можно классифицировать вненаучные формы социального познания, естественно, и по разным другим основаниям. Так, в соответствии с характером оформления такое знание, например, может быть догматическим, скептическим, фетишистским, релятивным и т.д.

Наиболее значимой и самой распространенной формой вненаучного познания (знания) является практически-обыденное. Практически-обыденное - это знание, опирающееся на здравый смысл людей. Это знание является обобщением их жизненного каждодневного (повседневного) опыта. Оно включает в себя различные формы представлений об окружающем мире: верования, приметы, традиции, предания, назидания, предчувствия. Конечно, это знание включает разрозненные научные данные, эстетические, нравственные нормы и идеалы. Однако это знание, в отличие от научного, не организовано и не систематизировано (в нем нет четких системообразующих принципов структурирования). Практически-обыденное знание очень тесно привязано к непосредственной реальности, почти всецело исходит из нее и вербализуется в естественном языке. Именно поэтому это знание нельзя рассматривать вне его исторически конкретных форм существования, анализировать вне принадлежности к какой-либо социальной группе. Как правило, это знание (познание) не идет дальше самого явления и его ближайшей сущности, скажем, сущности первого порядка. Естественно, это знание весьма расплывчато и в большей мере исходит из констатаций и описания, нежели логических объяснений. Критерий ценности обыденного знания - полезность, практическая рецептурная разрешимость задачи. Люди сплошь и рядом пользуются этими знаниями, которые позволяют им приспосабливаться к непосредственной среде своего окружения.

Вненаучное знание производится в определенных интеллектуальных сообществах, в соответствии с другими (отличными от рационалистических) нормами, эталонами, имеет собственные источники и средства познания. Очевидно, что многие формы вненаучного знания старше знания, признаваемого в качестве научного, например, астрология старше астрономии, алхимия старше химии. В истории культуры многообразные формы знания, отличающиеся от классического научного образца и стандарта и отнесенные к "ведомству" вненаучного знания, объединяются общим понятием - эзотеризм.

Выделяют следующие формы вненаучного знания:

1) ненаучное, понимаемое как разрозненное несистематическое знание, которое не формализуется и не описывается законами, находится в противоречии с существующей научной картиной мира;

2) донаучное, выступающее прототипом, предпосылочной базой научного;

3) паранаучное - несовместимое с имеющимся гносеологическим стандартом. Широкий класс паранаучного (пара- от греч. - около, при) знания включает в себя учения или размышления о феноменах, объяснение которых не является убедительным с точки зрения критериев научности;

4) лженаучное - сознательно эксплуатирующее домыслы и предрассудки, Лженаука - это ошибочное знание, часто представляет науку как дело аутсайдеров. Иногда лженаучное связывают с патологической деятельностью психики творца, которого в обиходе величают "маньяком", "сумасшедшим". В качестве симптомов лженауки выделяют малограмотный пафос, принципиальную нетерпимость к опровергающим доводам, а также претенциозность. Лженаучные знания очень чувствительны к злобе дня, сенсации. Их особенностью является то, что они не могут быть объединены парадигмой, не могут обладать систематичностью, универсальностью. Они пятнами и вкраплениями сосуществуют с научными знаниями. Считается, что лженаучное обнаруживает себя и развивается через квазинаучное;

5) квазинаучное знание ищет себе сторонников и приверженцев, опираясь на методы насилия и принуждения. Оно, как правило, расцветает в условиях жестко иерархизированной науки, где невозможна критика власть предержащих, где жестко проявлен идеологический режим. В истории нашей страны периоды "триумфа квазинауки" хорошо известны: лысенковщина, фиксизм как квазинаука в советской геологии 50-х гг., шельмование генетики, кибернетики и т.п.;

6) антинаучное - утопичное и сознательно искажающее представление о действительности. Приставка "анти" обращает внимание на то, что предмет и способы исследования противоположны науке. Это как бы подход с "противоположным знаком". С ним связывают извечную потребность в обнаружении общего легкодоступного "лекарства от всех болезней". Особый интерес и тяга к антинауке возникают в периоды социальной нестабильности. Но хотя данный феномен достаточно опасен, принципиальное избавление от антинауки невозможно;

7) псевдонаучное знание представляет собой интеллектуальную активность, спекулирующую на совокупности популярных теорий, например, истории о древних астронавтах, о снежном человеке, о чудовище из озера Лох-Несс.

Еще на ранних этапах человеческой истории существовало обыденно-практическое знание, доставлявшее элементарные сведения о природе и окружающей действительности. Его основой был опыт повседневной жизни, имеющий, однако, разрозненный, несистематический характер, представляющий собой простой набор сведений. Люди, как правило, располагают большим объемом обыденного знания, которое производится повседневно в условиях элементарных жизненных отношений и является исходным пластом всякого познания. Иногда аксиомы здравомыслия противоречат научным положениям, препятствуют развитию науки, вживаются в человеческое сознание так крепко, что становятся предрассудками и сдерживающими прогресс преградами. Иногда, напротив, наука длинным и трудным путем доказательств и опровержений приходит к формулировке тех положений, которые давно утвердили себя в среде обыденного знания.

Последнее включает в себя и здравый смысл, и приметы, и назидания, и рецепты, и личный опыт, и традиции. Обыденное знание, хотя и фиксирует истину, но делает это несистематично и бездоказательно. Его особенностью является то, что оно используется человеком практически неосознанно и в своем применении не требует каких бы то ни было предварительных систем доказательств. Иногда знание повседневного опыта даже перескакивает ступень артикуляции, а просто молчаливо руководит действиями субъекта.

Другая его особенность - принципиально бесписьменный характер. Те пословицы и поговорки, которыми располагает фольклор каждой этнической общности, лишь фиксируют его факт, но никак не прописывают теорию обыденного знания. Заметим, что ученый, используя узкоспециализированный арсенал научных понятий и теорий для данной конкретной сферы действительности, всегда внедрен также и в сферу неспециализированного повседневного опыта, имеющего общечеловеческий характер. Ибо ученый, оставаясь ученым, не перестает быть просто человеком.

ПОЗНАНИЕ СОЦИАЛЬНОЕ – представляет собой познание специфических объектов – общества, культуры, человека. Разделяется на донаучное, вненаучное и научное. Донаучное социальное познание – это предшествующие науке формы познавательного освоения социальных объектов – мифологические, магические, осуществляемые в повседневной жизни и специализированных практиках – политической, юридической, художественной и др. С появлением научного социального знания многие из донаучных форм социального познания трансформируются во вненаучные, осуществляя свои познавательные функции одновременно с наукой. Специфической чертой научного социального познания, отличающей его от естественнонаучного, является его укорененность во вненаучных формах познания и деятельности, прежде всего в жизненном мире людей, в их повседневности (А.Шюц). Др. отличительной чертой научного социального познания является специфика его объекта, его субъект-объектная природа, включенность субъекта, человека, в познаваемый социальный объект. Классическое познавательное субъект-объектное отношение трансформируется здесь в субъект-объект-субъектное отношение.

Несмотря на две указанные особенности – связь с повседневностью и вненаучным знанием и субъект-объектную природу объекта научного социального познания, производимые в ходе этого познания научные идеализации первоначально осуществлялись тем же образом, что в естествознании, – в рамках натуралистической исследовательской программы. В ней намеренно заостряются объектные свойства познаваемой социальной реальности и строится модель объяснения, позволяющая раскрыть наиболее общие закономерности социальных процессов. Натуралистическая исследовательская программа часто использовала редукционизм, сведение социальной реальности к более низшим формам – механике (Ж.Ламетри, Человек-машина), биологическим (Г.Спенсер), экономическим (вульгарные экономисты, в определенной степени К.Маркс), географическим (Г.Т.Бокль, «История цивилизации в Англии», Тернер – сторонник «теории границ») и демографическим (А.Кост, M.M.Ковалевский) факторам. Высшей формой натуралистической исследовательской программы выступает позитивизм, который не стремится к натуралистической редукции специфического социального объекта до его природной составляющей, признает особенности социальных объектов, но утверждает, что они не влияют на процедуру построения идеальных объектов науки, в частности ее предмета.

В 19 в. возникают представления об инонаучности социального познания, о том, что среди социальных наук есть такие, которые похожи на естествознание (напр., социология), и такие, которые имеют свои приемы идеализации. Неокантианец В.Виндельбанд разделил науки на номотетические (науки о природе) и идиографические (науки о культуре). Науки о культуре, по его мнению, не имеют дело с повторяющимися явлениями, а изучают события в их единственности и неповторимости. Др. неокантианец, Г.Риккерт, также утвердил принципиальное различие наук двух типов: науки обобщающие (генерализирующие), свободные от ценностей (естествознание и некоторые науки об обществе, напр., социология), и индивидуализирующие, отнесенные к ценностям, напр., история. В.Дильтей ввел понимание как ведущую познавательную процедуру наук о духе, имеющих дело с культурно-исторической реальностью. Эти и др. исследователи заложили основы культур-центристской исследовательской программы в социальном познании, в которой природа, будучи первичной онтологической реальностью, уступила место рукотворной, но вместе с тем объективной «второй природе» – культуре. Культур-центристская исследовательская программа признавала такие правила идеализации, как следование методам соответствующей дисциплины; понимание вместо объяснения; тесная связь с повседневностью и ясность теоретических конструктов для того, кого они описывают.

Понимание становилось главным методом культур-центристского подхода, позволяющим раскрыть неповторимость культурных и исторических явлений, сделать индивидуализацию логической процедурой. Культур-центристская исследовательская программа намеренно подчеркивала присутствие субъекта в изучаемом науками о культуре, истории и духе объекте. Культур-центристская исследовательская программа предназначена для адекватной узкой группы наук – о культуре, об истории и духе – и не претендовала на общенаучное применение. Науки, которые строились с ее помощью, получили название гуманитарных, тогда как науки об обществе, следующие натуралистическому подходу, именовались социальными (в узком смысле слова). Так научное социальное познание расщепилось в своей методологии и начало называться социально-гуманитарным познанием.

В 20 в. по мере роста числа наук, перешедших из классической фазы развития в неклассическую и постнеклассическую (В.С.Степин), культур-центристская исследовательская программа приобрела общенаучное значение. Ее стали применять в социологии знания для изучения истории естествознания, методологии естествознания. Социальные науки в целом стали более рефлексивны по отношению к социально-культурной обусловленности своих познавательных средств, начали использовать метод понимания. Тем не менее между двумя типами наук об обществе – социальными и гуманитарными – сохранились отношения конкуренции, а между натуралистической и культур-центристской исследовательской программами отношения антагонизма. Многие ставили под сомнение возможность гуманитарных наук, относя их к вненаучному знанию. Наличие исследовательской программы этих наук (в отличие от вненаучного знания) убеждает в неверности этой точки зрения.

Сегодня, в связи с ростом интереса к методологическому плюрализму, обе исследовательские программы могут быть представлены как разные ракурсы интерпретации, достигаемые посредством методологического приема заострения, подчеркивания значимости одной из сторон неразрывного объект-субъекта социального познания – объективной стороны в натуралистической программе и субъективной стороны в культур-центристской программе. Эти подходы могут быть рассмотрены как взаимодополняющие и представляющие собой разные уровни научных экспертиз, анализирующих объективные условия и субъективные способности их освоения. Напр., натуралистические экономические теории говорят о максимально эффективном экономическом устройстве, в то время как результаты применения культур-центристской программы должны характеризовать мотивации и способности людей к достижению такого устройства. В этой экспертизе может участвовать также вненаучное социальное знание, связывающее выводы двух типов научного социального познания – социальных и гуманитарных наук с повседневной жизнью людей и их вненаучными практиками. Такая толерантность к разным подходам и их совместное использование имеют перспективы для социального познания в 21 в.

Социальное познание возникло на Западе первоначально для познания самого Запада и менеджмента его социальных трансформаций. По мере модернизации др. стран социальные науки стали проникать и использоваться и в них. Появились национальные научные школы социального познания и в незападных странах. Западные исследователи стали изучать незападные общества теми же методами, которыми они изучали самих себя. Научное социальное познание обрело глобальные рамки и социальную ответственность за события в мире.

Дисциплинарная структура СГН.

В XIX в. процесс получения социально-гуманитарных знаний стал дисциплинарно организованным посредством разделения сфер общества и изучающих их дисциплин. К истории и философии — исторически первым социальным наукам — присоединяются социология, экономические и юридические науки, а в XX в. психология, политология, культурология. В разное время в силу исторических условий и динамичных социальных изменений в дисциплинарной структуре социально-гуманитарных наук определялись лидеры и аутсайдеры, происходил перехват лидерства. Сегодня, по данным социологов, в «стратификации» социально-гуманитарных наук в России с точки зрения социального престижа лидирующие позиции занимают экономика и право; к числу перспективных дисциплин относят социологию, психологию, политические науки; истории, филологическим дисциплинам, философии и педагогике эксперты приписывают маргинальное положение. Следует учесть, что сама дисциплинарная структура подвижна: междисциплинарные различия в ней изменяют свою плотность и степень проницаемости, возникают новые дисциплины, пограничные научные направления и отрасли знания.

Одной из актуальных проблем современного социально-гуманитарного знания является его интеграция, которая выражается в развитии междисциплинарных научных исследований. Общими причинами их появления и развития были, прежде всего, наличие «стыковых» проблем, не укладывающихся в границы предмета существующих дисциплин. Таковы, например, проблемы экономической и исторической социологии, предпринимательского и финансового права, профессиональной этики и психологии. Другая причина — комплексный характер социальных проблем, решение которых, как правило, требует объединения усилий специалистов разных отраслей социального и гуманитарного знания. Объективные стороны социальной реальности, представленные в различных сферах общественной жизни, являются предметом различных общественных наук. Субъективные стороны, индивидуальные феномены культуры и человеческого бытия анализируются гуманитарными науками. Риски и чрезвычайные ситуации, возникающие в современном обществе, также имеют комплексный характер и требуют интегративного подхода.

В науке второй половины XX в. возможности междисциплинарных исследований расширяются вследствие формирования методов и парадигм, допускающих использование множеством дисциплин. Таковы, например, синергетика, математические (количественные) методы, системный и коммуникативный подходы, позволяющие сопоставлять полученные результаты и строить не конкурирующие, а относительно целостные описания социальных объектов и человека.

Современный этап развития общественных и гуманитарных наук связан с поиском путей решения глобальных проблем человечества, которые также имеют комплексный междисциплинарный характер. При этом доля социально-гуманитарных компонентов глобальных проблем, связанная с увеличением масштабов и глубины антропогенного воздействия на среду, неуклонно возрастает. Расширяется и сам спектр проблем: наряду с проблемами международной безопасности, борьбы за разоружение, демографической и экологической проблемами появились проблемы преступности, терроризма, наркомании, «вандализации» культуры. Процессы глобализации и информатизации еще более стимулируют интеграцию социально-гуманитарных наук.

Успешное осуществление междисциплинарных исследований требует решения трех видов проблем: 1) методологических (формирование предмета исследования, его методологии, способов интерпретации и использования результатов; 2) организационных (создание системы коммуникаций и взаимодействий представителей разных дисциплин, координация работы междисциплинарного сообщества ученых); 3) информационных (обеспечение передачи научных результатов для экспертизы в системе традиционного дисциплинарного знания, а также для принятия решений и их технологического воплощения). Особого рода проблемы могут возникать в случае реализации крупномасштабных междисциплинарных социально-гуманитарных исследовательских проектов: отношения научного сообщества с государством и СМИ, элитой общества и общественным мнением, определение характера и технологий использования полученных результатов. Междисциплинарные исследования в социально-гуманитарной сфере напрямую связаны с тенденцией обеспечивать развитие современного общества посредством усиления взаимодействия властных, управляющих факторов.

ЧТО ТАКОЕ УВЕРЕННОЕ ПОВЕДЕНИЕ В МЕЖЛИЧНОСТНЫХ ОТНОШЕНИЯХ? Исторически существует три основных модели различий, существующих между...

Что вызывает тренды на фондовых и товарных рынках Объяснение теории грузового поезда Первые 17 лет моих рыночных исследований сводились к попыткам вычис­лить, когда этот...

Конфликты в семейной жизни. Как это изменить? Редкий брак и взаимоотношения существуют без конфликтов и напряженности. Через это проходят все...

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: