Глава 3. По ту сторону слова (или несознательное сознание)

В государстве Российском, надо признать, гражданами своими никогда не интересовались. Считается, что у нас гражданин должен радеть за Отечество, а Отечество никому ничего не должно, а своему гражданину тем более. Наверное, быть, поэтому нам кажется, что гениев в России не бывает, за исключением, может быть, нескольких загадочных исключений на ниве литературы. Тем более странно, что о Льве Семеновиче Выготском говорят именно как о «настоящем гении» и почти не смущаются (может быть, потому, что он таковым признан на Западе, где открылись десятки кафедр, изучающих его открытия?), чинно говорят, а не между делом.

Лев Семенович сделал для изучения психики человека вещь невообразимую, невозможную даже — как для своих предшественников и современников, так и для, не побоюсь этого слова, потомков. Он осуществил переход, который не удавался более никому, он перекинул мост от исследований на братьях наших меньших (крысах, собаках, обезьянах и проч.) к изучению человека. Он рассказал о возможностях сознания, о его сложных отношениях с подсознанием, он превратил бессознательное из мистического царства г-на Фрейда в строго научную и понятную систему.

Наконец, он научил слепоглухонемых детей быть людьми, что до него и без его науки было невозможно. Он — гений, который, правда, ошибся местом и временем своего появления на свет, оказавшись, во-первых, в России (где пророков и гениев гноят самыми изощренными способами), во-вторых — в «смутные времена» первой половины XX века.

Он умер от туберкулеза, его научная школа была разогнана на волне происходивших в стране репрессий. К сожалению, закончить построение целостной научной системы «психической жизни человека» ему не удалось. Если бы в его возрасте — в 38 лет — умер И. П. Павлов или З. Фрейд, то наука не знала бы ни учения об условных рефлексах и высшей нервной деятельности, ни психоанализа. Однако, несмотря на столь раннюю смерть, вклад Выготского в науку огромен. Вот такой это был человек.

То, что сознание с подсознанием не дружат, известно было давно, и до Выготского, конечно. Но как они «не дружат» — этого никто не знал. Фрейд, правда, предложил одну версию, но по причине ее крайней умозрительности она вряд ли может занять серьезное место на Олимпе науки о мозге. По Фрейду, конфликт «сознания» и «бессознательного» пролегает между «можно» и «нельзя». То, что «можно», относится, согласно теории психоанализа, к «сознанию»; то, что «нельзя», — к «бессознательному». Собственно, потому оно и бессознательное, что это «нельзя» настолько, что об этом даже думать — ни-ни! Вот и получается бес-сознательное.

Фрейд начал свою жизнь в викторианскую эпоху, эпоху, когда на Западе «секса не было», а закончил на рассвете сексуальной революции. В этом смысле судьба Фрейда чем-то напоминает судьбу В. И. Ленина, разница только в том, что первый разрабатывал тему сексуальности, а второй — классовых отношений. Фрейд начинал как вполне заурядный врач-невропатолог. Как ученый, он занимался изучением обезболивающего эффекта кокаина, и, вероятно, история не сохранила бы его имени, если бы в 40 лет этот доктор не стал очевидцем одного загадочного клинического случая, который и подтолкнул его на размышления о человеческой сексуальности.

Тема эта не была разработанной, о клонировании и искусственном оплодотворении тогда, понятное дело, никто ничего не знал, а потому сексуальность рассматривалась как единственный способ продолжения человеческого рода. Но Фрейд предположил, что роль сексуальной сферы простирается значительно дальше, что она определяет функционирование всей человеческой психики. Конечно, тогда подобная идея казалась смехотворной, и сейчас данное предположение выглядит комичным, однако между «тогда» и «сейчас» пролегла целая эра, «эра сексуализма».

Все считают, что я отстаиваю научный характер своей работы и что сфера моей деятельности ограничивается лечением психических заболеваний. Это ужасное заблуждение... Я ученый по необходимости, а не по призванию. В действительности, я прирожденный художник-беллетрист.

Фрейд постулировал: поведение человека определяется его бессознательным. Последнее же — не что иное, как естественная сексуальность, подавленная и вытесненная из сознания.

Роль эксплуататора и поработителя была отведена культуре, а содержание бессознательного трактовалось с помощью древних мифов (например, об Эдипе), что, конечно, чистой воды маркетинговый ход. В целях популяризации своего открытия Фрейд использовал, с одной стороны, общественный интерес к мифологии, на рубеже веков весьма популярной, с другой стороны, революционную ситуацию в области сексуальности, когда низы не могут, а верхи не хотят.

Низы к концу XIX века устали от сексуального подавления, а чем обосновать это подавление, общественная мораль уже не знала. Научная революция смела на своем пути все религиозные догмы, но их пережитки в виде «запрета на сексуальность» остались. Все мы хорошо знаем, что хранить тайну — дело наисложнейшее! Все мы хорошо знаем, что рассказать кому-то о своих переживаниях и чувствах — высшее наслаждение! Вот почему человеку викторианской эпохи хотелось сбросить покрывало таинственности с секса, вот почему подобное разоблачение вызывало в этом человеке бурю целительных положительных эмоций.

Поэтому техника психоанализа была и простой, и сердитой одновременно. Пациент ложился на кушетку и, не глядя на доктора, чтобы не смущать и не смущаться, рассказывал ему обо всех тайнах своего сексуального бытия. 45 минут — и ты чувствуешь себя почти что заново родившимся! И такое счастье целых три раза в неделю из года в год! Какие слова и теории источает в этот момент доктор — существенной роли не играет. Главное, чтобы пациент мог говорить, а доктор его слушал — эффект не заставит себя ждать.

Впрочем, достаточно скоро эффективность этого способа лечения стала катастрофически падать! Конечно, ведь постепенно, вследствие устранения пресловутого «запрета», появилась возможность говорить о сексуальности не только с доктором, но и с другими людьми, причем бесплатно. Психоаналитикам приходилось все больше и больше трудиться, идти на новые и новые ухищрения, чтобы привлечь к себе публику, чтобы объяснить ей, будто бы только они — психоаналитики — являются лучшей аудиторией для рассказов о сексуальных тайнах.

Эта нескончаемая борьба за место под солнцем продолжается и по сей день, и по сей день психоаналитики рассуждают о том, как заманить пациента на свой анализ. Пожелаем им успеха.

«Спящий мозг», хотя и работает без непосредственного участия сознания, действует отнюдь не бессмысленно, что и попытался доказать доктор Фрейд. Толкование сновидений — конек психоанализа. Дело это не простое, в двух словах не объяснишь, но принцип можно с легкостью продемонстрировать на одном весьма примечательном анекдоте.

«Сновидица лежит на кровати в большой овальной комнате. Полупрозрачные двери, расположенные по периметру комнаты, выходят в темный парк, где бушует ветер. Вдруг одна из дверей открывается, на пороге появляется незнакомый, красивый, обнаженный мужчина и направляется к кровати сновидицы. Та в ужасе вскрикивает:

— Не знаю, мэм, это же ваш сон...» Иллюстративно. Психоанализ полагает, что в сновидении человек видит то, что хотел бы переживать в действительности. Однако сознательно он стесняется этих своих желаний, а потому считает подобные сны досадным недоразумением. Годы психоанализа уходят на то, чтобы сновидица поверила: она хочет, чтобы указанный мужчина появился в ее жизни со всеми «своими» нетактичными намерениями.

Впрочем, вернемся ко Льву Семеновичу. Что же выяснил наш великий соотечественник об истинных отношениях нашего сознания и того, что им не осознается (называйте это как хотите — подсознанием, неосознанным, бессознательным, как угодно)?

В результате долгих и впечатляющих экспериментов Лев Семенович Выготский вывел формулу: знак (слово) и его значение (т.е. то, что подразумевается под этим словом) есть весьма сложная конструкция, где первая и «верхняя» его часть принадлежит сознанию, а вторая и, соответственно, «нижняя» — подсознанию (см. рис. 3). При этом мы регулярно принимаем одно за другое, считаем, что говорим, что думаем, и думаем, что говорим (если, конечно, не ставим перед собой цели солгать), хотя, на самом деле, все совершенно, я бы даже сказал, до крайности не так.

Выготский поставил, в сущности, очень простой вопрос, он задался целью выяснить: что человек действительно думает и насколько точно это может быть выражено им же в его же словах? Впрочем, дальше мысль ученого сделала еще более крутой вираж: а то, что человек думает, это действительно то, что он думает? Ответ Выготского на оба поставленных им вопроса оказался сокрушительным ударом для всей современной ему психологии, впрочем, психология и теперь еще не вполне оправилась от этого удара.

Как оказалось, в психике мы имеем три совершенно разных пласта: во-первых, то, что человек говорит о том, что он думает; во-вторых, то, что он думает; и в-третьих, то, что заставляет его так думать (или, точнее говоря, то, что делает такие его мысли). Причем, хотя все эти три пласта, три уровня психики связаны между собой, на каждом из них идет «своя игра». В результате наша психическая организация, можно сказать, представляет собой трехглавого Змея-Горыныча, но из той сказки, где головы эти полностью между собой рассорились.

Дорогой мой читатель, не стоит впадать в панику, хотя, конечно, все, что я только что рассказал, звучит, наверное, как полная тарабарщина. Ничего, сейчас мы во всем разберемся, причем, даю слово, все окажется значительно проще, чем, может быть, показалось вначале.

Что же это за три уровня, которые и составляют всю нашу с вами психическую организацию? Лев Семенович начал отвечать на этот вопрос, изучая поведение ребенка. Как известно, дети сначала не говорят, потом говорят весьма своеобразно, а только затем более-менее явственно. При этом понятно, что психика у ребенка, хотя он и не использует слов, уже есть. Он многому может научиться даже без помощи слов: он начинает сидеть, ходить, он знает, что что-то трогать безопасно, что-то, напротив, представляет собой угрозу, он умеет радоваться при появлении знакомых ему людей, а также избегать контакта с людьми ему не знакомыми. На самом деле, даже в младенческом возрасте ребенок представляет собой уже очень серьезную натуру.

Изначально звуки, издаваемые ребенком, — простые рефлексы голосового аппарата, они только еще подготавливают почву для того величайшего открытия в жизни ребенка, когда он начинает понимать, что с помощью этих звуков и их комбинаций можно обозначать определенные предметы, что с их помощью можно достигнуть очень много, что, сказав «ам-ам», можно получить есть, а сказав «ма-ма», можно позвать маму.

Параллельно со своим взрослением ребенок начинает изучать человеческую речь, причем изучение это продвигается весьма интересным образом. Сначала ребенок просто повторяет за взрослым какие-то слова, смысла этих слов, конечно, не понимая, потому что, чтобы понять смысл слов, надо знать много самих слов. Простое, на первый взгляд, слово «мама» означает не просто какого-то конкретного человека, а отношение «мать-ребенок», и для того чтобы понять это отношение, в свою очередь, надо знать много других слов: «тетя», «другая тетя», «рождение», «дети», «я», «родители» и т. д., и т. п. Без всех этих знаний слово «мама» — пустой звук!

Может казаться, что ребенок произносит все эти слова: «мама», «папа», «ав-ав», «ка-ка» и т.п., понимая то, что он говорит, но это большое, хотя и милое, заблуждение. Просто он повторяет то, что говорят его родители или воспитатели в соответствующих случаях, когда же этот случай наступает, а родители ничего не говорят, то, дабы не нарушать установившийся «динамический стереотип» (хорошо уже нам известный), ребенок и дополняет обстановку этого случая недостающим звуковым раздражением — словом, которое пока лишь звук!

Этот случай произошел с моими хорошими знакомыми. Они очень хвалили свою маленькую дочку полуторагодовалого возраста, которая, по их словам, была уже вполне образованной особой. Для демонстрации ее «жизненных знаний» было сделано следующее. Мама девочки села за руль своей машины и въехала на ней в гараж. Ребенок, сидя в это время у отца на руках, со знанием дела прокомментировал это событие: «Машинка Фольсвагин пассат поехала в гараж». Буря восторга!

После этого я предложил несколько видоизменить условия, а именно: взять соседскую машину — тоже синюю, но «Жигули» — и провести тот же опыт. Мама села за руль «Жигулей» и поставила их в гараж. Излучая блаженное неведение, ребенок повторил: «Машинка Фольсвагин пассат поехала в гараж!» Легкое разочарование родителей было, как вы, наверное, теперь догадываетесь, продиктовано нарушением такого же «динамического стереотипа», только более сложного...

Постепенно ребенок научается использовать слова в соответствующих местах, и только когда он узнает очень много слов, главное из которых самое простое — это слово «я», начнется новая работа: он будет ими пользоваться, пытаясь высказать и отстоять свои интересы. До трех лет ребенок пользуется словом «я» от случая к случаю и мало что в этом понимает. Например, он может сказать: «Коля хочет ка-ка!». При этом этот «Коля» — он сам, однако, никто в его присутствии не говорит: «Я хочу ка-ка!», а говорят: «Коля хочет ка-ка!» Вот он и повторяет, а осмысленная связь этих трех слов — «я» (субъект), «хочу» (желание) и «ка-ка» (действие) — произойдет только к трем-четырем годам. Кстати, как правило, наши первые детские воспоминания, относятся именно к этому возрасту, потому что значительно легче запомнить то, что было названо и, что называется, «со смыслом».

Ребенок объясняет названия предметов их свойствами: Корова называется корова, потому что у нее рога, теленок — потому что у него рога еще маленькие, лошадь — потому что у нее нет рогов, собака — потому что у нее нет рогов и она маленькая, автомобиль — потому что он совсем не животное.

Вот, собственно говоря, мы и получили три заветных уровня: во-первых, это само желание, или потребность; во-вторых, привычка, или, иначе выражаясь, личный опыт реализации этого желания (потребности); и только в-третьих, слово, которым «это» называется. Впрочем, тут есть много проблем, которые не столько проблемы науки, сколько наши с вами.

Во-первых, знать о том, какую мы имеем потребность, особенно какую именно, возможно только в том случае, если мы поимеем опыт реализации этой потребности, что, как нетрудно догадаться, в большом количестве случаев составляет проблему.

Во-вторых, никогда нельзя быть уверенным в том, что, осуществляя то или иное действие, мы реализуем именно ту потребность, о которой думаем, или, с другой стороны, ту, в реализации которой действительно нуждаемся. Например, худея, мы можем думать, что преследуем «эстетическую потребность», хотя на самом деле решаем вопрос «сексуальной важности». И в чем мы нуждаемся, когда садимся на диету? В том, чтобы «стать стройными и красивыми»? Вряд ли. По всей видимости, мы пытаемся таким образом достаться желанному лицу в качестве сексуального партнера.

В-третьих, наши суждения и рассуждения во всем этом деле — советчики самые бестолковые и самые ненадежные. Мы привыкли руководствоваться чужим опытом, полагаться на чужой опыт; но ведь не все то нам хорошо, что другим хорошо. Наверное, это должно быть понятно. Однако же как узнать, что именно нам хорошо? Это можно узнать, только испробовав. А если это (то, что нам надлежит испробовать, чтобы узнать, что оно для нас хорошо) считается «плохим», хотя, в сущности, и не «плохо», а, например, редко или необычно? Испробуем? Вероятность не велика. А как мы будем себя чувствовать, имея потребность, которая не реализована или реализована не так, как надо? Доложу вам как доктор — будет плохо. Впрочем, всех, кто желает думать, что скроен по единому для всех шаблону, я прошу не беспокоиться, это не ваш случай.

Но не будем забегать вперед, изучим все по порядку.

Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...

Что способствует осуществлению желаний? Стопроцентная, непоколебимая уверенность в своем...

Что вызывает тренды на фондовых и товарных рынках Объяснение теории грузового поезда Первые 17 лет моих рыночных исследований сводились к попыткам вычислить, когда этот...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: