Бороться самому или пойти уже к доктору?

– “Кто управляет настоящим, тот управляет прошлым”, – одобрительно кивнув, повторил О’Брайен. – Так вы считаете, Уинстон, что прошлое существует в действительности?

Уинстон снова почувствовал себя беспомощным. Он скосил глаза на шкалу. Мало того что он не знал, какой ответ, “нет” или “да”, избавит его от боли; он не знал уже, какой ответ сам считает правильным.

Самое чудовищное в описании Министерства любви в книге Оруэлла “1984” – это абсолютная биологическая грамотность применяемых там методик. Чтобы не просто сло- мать и уничтожить личность, а переписать ее заново, сделать абсолютно покорной и без- упречно лояльной, недостаточно боли, страха и унижения. В первую очередь необходимо тотальное уничтожение причинно-следственных связей и логических цепочек в окружаю- щем мире, а за счет этого и в собственной голове жертвы. Если партия говорит, что Земля плоская, а лед тяжелее воды, значит, так оно и есть, что бы ни говорил тебе непосредствен- ный опыт. Партия непостижима и непредсказуема, она может расстрелять тебя через десять минут или через десять лет, избивать ежеминутно, или кормить сытными обедами в уютной камере, или выпустить на свободу. Твой единственный шанс сохранить подобие психиче- ского благополучия – это, прежде всего, отказаться от каких-либо попыток понять логику происходящего, а затем – полюбить партию и научиться принимать любые ее действия с искренней благодарностью, а любые ее утверждения – с истинной верой. Нет никакой про- блемы в том, что утверждения партии противоречат одно другому. Напротив. В этом весь смысл.

История исследований выученной беспомощности начинается с совершенно безобид- ного эксперимента, проведенного в 1921 году ученицей Ивана Павлова, Наталией Шен- гер-Крестовниковой 1. Она обучала собаку различать круг и эллипс; правильный ответ воз- награждался пищей, неверный никак не наказывался. В начале эксперимента фигуры сильно отличались друг от друга, но постепенно эллипс делался все более и более округлым. Когда соотношение осей эллипса достигло 8:9, собака больше не могла принять правильное реше- ние. После трех недель бесплодных попыток животное было не узнать: серьезные нару- шения возникли и в эмоциональной сфере (“постоянно повизгивала”), и в двигательной (“постоянно беспокоилась”), и в когнитивной (“исчезли все ранее выработанные условные рефлексы”). Но тогда на это исследование не обратили внимания, а обстоятельно изучать выученную беспомощность начал в конце 1960-х американский психолог Мартин Селигман

– он и предложил этот термин.

Возможно, собаки просто не любят геометрию.

Представьте себе, что вы собака. Вы стоите за загородкой, но стоять больно, потому что пол бьется током. Естественно, вы ищете способ прекратить эти страдания, рано или поздно догадываетесь, что нужно перепрыгнуть через барьер, и делаете это. Если вас снова поме- стить в те же самые экспериментальные условия, вы перепрыгнете уже гораздо быстрее. Но это работает только в том случае, если вы нормальная, нетравмированная собака: если вы до этого не были обездвижены в павловской экспериментальной установке, а если и были, то вас не били там током, а если вас и били там током, то вы могли его отключить, нажав носом на кнопку. А вот если у вас есть опыт получения ударов током, пусть и слабых, но таких, с которыми вы совершенно ничего не можете сделать, потому что вы зафиксированы в гамаке, то, попав за загородку, где пол тоже бьется током, вы даже не попытаетесь прекра- тить свои страдания. Вы ляжете на пол, будете скулить и надеяться, что это мучение когда-то кончится, хотя избавление здесь, совсем рядом, на расстоянии одного небольшого прыжка 2. Конечно, не все собаки в экспериментах Селигмана реагировали одинаково, но статистиче- ская разница была огромной. В группе животных, не имеющих опыта неконтролируемых ударов током, догадывались перепрыгнуть через загородку 94 % животных. В группе, трав- мированной предшествующим опытом, две трети животных не справлялись с этой задачей. В целом состояние выученной беспомощности характеризуется тремя признаками 3.

Во-первых, это безынициативность, отсутствие попыток бороться с неприятностями. Во- вторых, торможение когнитивных функций, прежде всего способности к усвоению нового: утрачен какой-либо интерес к поиску причинно-следственных связей, жертва в принципе не верит, что их можно найти. В-третьих, конечно, все это сопровождается эмоциональ-

ными расстройствами: любая неприятность кажется совершенно чудовищной, потому что она заведомо непреодолима.

Селигман отмечает, что вылечить состояние выученной беспомощности очень трудно. Для этого необходимо долго и терпеливо показывать животному, что выход все-таки есть: буквально брать его на ручки (ну, на самом деле тянуть за поводок) и пересаживать из одного отсека, где больно, в другой, где тока нет. В этом случае рано или поздно собака все-таки поверит, что избавление возможно, и начнет перепрыгивать через загородку сама.

Но выученную беспомощность гораздо проще предотвратить, чем лечить. Если неопытную собаку прежде всего научить избегать тока и только потом подвергнуть некон- тролируемым ударам, то при новом столкновении с током, которого можно избежать, живот- ное все-таки попытается это сделать: у него уже есть опыт победы, и даже последующий опыт поражения не смог полностью уничтожить волю к сопротивлению. Видимо, именно по этой причине в экспериментах Селигмана выученная беспомощность легче развивалась у собак, выращенных в тепличных условиях в лаборатории, чем у выросших на улице двор- няжек: у первых не было никакого опыта преодоления неприятных ситуаций, а у вторых он был. Это, по-моему, самый важный вывод во всей истории про выученную беспомощ- ность. Экспериментальная психология говорит нам: опыт победы – это очень важно, ради него даже стоит лезть под ток.

Выработка выученной беспомощности возможна не только у собак. Подобные экспе- рименты были проведены и на многих других животных, от тараканов до людей 4. Пред- ставителей нашего вида даже не обязательно бить током – достаточно дать заведомо нере- шаемую головоломку, чтобы резко снизилась вероятность успешного выполнения любых последующих задач 5. В целом главный принцип для выработки выученной беспомощно- сти – это создание ситуации, в которой испытуемый не может понять логику происходящих событий, предсказать их или повлиять на них. Даже не обязательно, чтобы это были плохие события, принципиально только отсутствие связи между действиями и результатом.

Еще один замечательно эффективный метод формирования эмоциональных, поведен- ческих и когнитивных нарушений – это хронический умеренный стресс 6. Животных никто не бьет током, не издевается, не заставляет решать заведомо нерешаемые задачи. У них в жизни просто все время происходят разные мелкие неприятности. В понедельник нет воды в поилке. Во вторник вода есть, зато в клетку подселяют какого-нибудь хмыря. В среду в лаборатории звучат неприятные громкие звуки. В четверг нет еды. В пятницу мокрая и гряз- ная подстилка в клетке. В субботу забыли выключить свет на ночь. В воскресенье вместо нормального освещения тусклая мерцающая лампочка. И так далее. От каждой из этих про- блем по отдельности животные бы оправились за день, если бы вообще были стрессированы, но когда такая противная жизнь продолжается две-три недели, у них развивается стойкое снижение настроения (которое проявляется, например, в том, что они совершенно теряют интерес к сладкой пище – это признак ангедонии, утраты интереса к жизни вообще). С ней- рофизиологической точки зрения речь идет прежде всего о снижении выброса дофамина в прилежащем ядре. Чтобы вернуть животным нормальное самочувствие, приходится либо создать им комфортные условия еще на несколько недель, либо кормить их человеческими антидепрессантами.

В реальной жизни мы постоянно сталкиваемся с хроническим умеренным стрессом. Автобус ушел прямо из-под носа, внезапно пошел дождь, завис компьютер и не сохранился документ, нахамил продавец, перегорела лампочка. В малых дозах все эти события совер- шенно безопасны для психики, но если новая неприятность наступает быстрее, чем вы успели забыть старую, то рано или поздно это может превратить вас в тыкву. Возможно,

стоит уделить больше внимания контролю над ситуацией, например всегда носить с собой зонтик и купить 120 запасных лампочек, чтобы они не кончились в доме никогда.

Классическую выученную беспомощность нам могут неплохо формировать другие люди – если они берут на себя функцию той самой нерешаемой головоломки из лаборатор- ных экспериментов и при этом эмоционально значимы для нас. Возлюбленные, чьи требо- вания внутренне противоречивы (“ты ко мне слишком привязана” одновременно с “ты недо- статочно меня ценишь”). Родители, которые никогда не будут нами довольны, как бы мы ни старались (обязательно найдется какой-нибудь сын Марьи Ивановны, который сначала лучше учится, потом больше зарабатывает, всегда более внимателен к семье и вообще подо- бен линии горизонта, которой вы никогда не достигнете, – и, кстати, как и эта линия, не существует в объективной реальности). Начальник, который ругает вас за четкое выполне- ние своих же инструкций – и, разумеется, еще сильнее ругает, если вы их корректируете по своему усмотрению. Правительство, которое даже не считает нужным из вежливости скры- вать, что результаты выборов никак не зависят от вашего волеизъявления. Ну и так далее. Вышеперечисленные примеры, впрочем, мало изучались в лабораториях, потому что при- менительно к человеку термины “выученная беспомощность” и “хронический умеренный стресс” используются относительно редко. Эти состояния обычно формируют у животных и рассматривают как экспериментальную модель для исследований человеческой депрессии.

Сломанная голова

Главное, что нужно знать о депрессии, – что это настоящая болезнь, а не отмазка для унылых лентяев. Если вам разрушить колбочки на сетчатке, то вы не сможете видеть мир в красках, каким бы умным вы ни были. Если нарушить баланс нейромедиаторов в головном мозге, то вы не сможете видеть, что мир прекрасен. Ничего личного, чистая физиология.

В Международной классификации болезней насчитывается 18 подтипов депрессии, объединенных в две большие группы – разовые эпизоды и периодически повторяющиеся состояния. Авторитетное американское Руководство по диагностике и статистике психиче- ских расстройств делит депрессивные состояния на семь групп, причем последняя из них называется “…и прочая загадочная фигня” (я немного утрирую, но по смыслу так). Разби- раются в них только психотерапевты и психиатры, и любое медикаментозное самолечение может резко ухудшить самочувствие смелого экспериментатора.

Наиболее известно большое депрессивное расстройство, оно же – клиническая депрес- сия. Аарон Бек, один из главных исследователей этого заболевания, пишет 7, ссылаясь на дан- ные Американской психиатрической ассоциации, что в любой произвольно взятый момент времени в человеческой популяции от клинической депрессии страдают 2–3 % мужчин и 5– 9 % женщин. Риск заболеть в течение жизни оценивается в 5–12 %, если вы мужчина, и в 10–25 %, если вы женщина. При этом депрессия смертельно опасна: она резко увеличивает вероятность попытки самоубийства 8. По оценке специалистов из Квинслендского универ- ситета в Австралии, при клинической депрессии рано или поздно кончают жизнь самоубий- ством 7 % страдающих от нее мужчин (и 1 % женщин). Авторы отмечают, что отсутствие медицинской помощи при депрессии повышает риск самоубийства на 80 %, так что лечиться надо.

Первые эффективные антидепрессанты появились больше 50 лет назад, когда о нейро- биологии депрессии не было известно почти ничего, – в качестве побочного продукта дру- гих фармакологических исследований (пациенты, долго принимающие препараты, просто сообщали об улучшении настроения, а ученые обратили на это внимание). Первые блока- торы обратного захвата моноаминов были открыты в процессе исследования антигистамин-

ных препаратов, а первые ингибиторы моноаминоксидазы – это результат поиска противо- туберкулезных препаратов 9.

Я произнесла много страшных слов, но сейчас постепенно станет понятнее. Не един- ственный, но все же важный компонент нарушений работы мозга в ходе депрессии – это снижение уровня нейромедиаторов, передающих сигналы от одного нейрона к другому, и конкретно – серотонина и норадреналина (по химическому строению они относятся к группе веществ, называемых моноаминами). И поэтому исторически первые и до сих пор использу- емые лекарства против депрессии – это препараты, которые увеличивают количество серото- нина и норадреналина в синаптической щели. Это достигается, во-первых, за счет блокиро- вания обратного захвата – то есть пресинаптическая мембрана, выделив нейромедиаторы в синаптическую щель, не способна захватить их невостребованные излишки обратно внутрь нейрона. Во-вторых, подавляется работа моноаминоксидазы – фермента, разрушающего излишки моноаминов. Все это не приводит к немедленному улучшению состояния, а плавно помогает мозгу восстановить остальные нарушенные системы. Так что если человеку назна- чили антидепрессанты такого типа, то их не надо бросать через две недели, оттого что они не помогли, – еще помогут.

В депрессию вовлечено множество других нейромедиаторов и, что еще важнее, множе- ство разных структур головного мозга. Кора не способна адекватно оценивать окружающую реальность (и считает, что все плохо, не имея к тому достаточных объективных оснований), гиппокамп не запоминает ничего хорошего, миндалевидное тело всего боится и ничему не радуется, прилежащее ядро не вознаграждает ощущением радости наши хорошие поступки типа поедания мороженого, гипоталамус допускает всякие сбои в формировании желания есть, спать или заниматься сексом и так далее. Большая часть сведений о нарушениях работы этих структур пока что получена на животных и еще не привела к созданию принципиально новых лекарств, одобренных для широкого применения.

Депрессия может развиться “просто так, на ровном месте”, но чаще она ассоциирована со стрессами, особенно неконтролируемыми. Нет ничего удивительного в том, что и актив- ность эндокринной системы при депрессии больше всего напоминает взбесившуюся реак- цию на стресс. Постоянно повышенная активность гипоталамо-гипофизарно-надпочечнико- вой оси. Нарушение суточных ритмов выработки кортизола. Нарушение обратной связи (при введении лекарств, мимикрирующих под кортизол, его синтез не снижается, хотя вообще-то должен). Все это стимулирует ученых разрабатывать новые гипотезы, отводящие ключевую роль в развитии депрессии именно пагубному воздействию постоянно высокого уровня кор- тизола на работу головного мозга, и уже предпринимаются первые попытки лечить депрес- сию, блокируя рецепторы к кортизолу в нервной системе. Пока что для этого используют в основном мифепристон 10, который вообще-то был разработан как препарат для медикамен- тозного аборта, просто действует одновременно и на рецепторы к прогестерону, и на рецеп- торы к кортизолу из-за их похожей пространственной организации. Результаты его приме- нения в лечении депрессий очень противоречивы, но, возможно, будут разработаны более совершенные препараты, основанные на этом же принципе действия. Или на каком-нибудь другом: во время депрессии с мозгом происходит столько разных штук, что подходить можно почти с любой стороны, просто разработка и проверка любого нового препарата – это ужасно долго, дорого и сложно, вот мы и лечимся случайно открытыми ингибиторами обратного захвата серотонина уже больше 50 лет.

Ну и разумеется, депрессию не обязательно лечить с помощью таблеток. Мозг и пси- хика так тесно переплетены, что можно воздействовать на что-то одно и изменять что-то дру- гое. Существует психотерапия, которая стимулирует кору головного мозга искать в жизни хорошее, и благодаря ей наш заботливый мозг начинает подстраивать под новую задачу свои нейромедиаторы и постепенно возвращается в норму. Именно с психотерапии лечение, как правило, и начинается, а лекарства назначают дополнительно к ней, если человек хочет вер- нуться к нормальному состоянию счастья на пару месяцев быстрее.

Что будет с Землей, если ось ее сместится на 6666 км? Что будет с Землей? - задался я вопросом...

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

Система охраняемых территорий в США Изучение особо охраняемых природных территорий(ООПТ) США представляет особый интерес по многим причинам...

Что вызывает тренды на фондовых и товарных рынках Объяснение теории грузового поезда Первые 17 лет моих рыночных исследований сводились к попыткам вычис­лить, когда этот...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: