De mortuis aut bene, aut nihil.

Все ли события того периода остались у меня в памяти? Вот еще что вспомнил. Зимой 1959 года я долен был выехать в Палану на заседание Пленума окружкома партии, где предусматривалось обсуждение вопроса о положении дел в школах Тигильского района, считали, что я сведущ в этом как бывший работник отдела народного образования, как работник причастный к идеологической работе в районе. Я должен был информировать обо всем на Пленуме перед активом партийных органов. Получив командировочное удостоверение, снабдив себя всеми документами, содержащими все информации в случае необходимости, я находился в аэропорту и ждал прилета самолета. Со мной вместе ждали этот самолет еще несколько человек, мы знали время, когда должен был прибыть самолет. В установленное время самолет не прибыл. Ждали час, два, три - самолета все не было. Начальник порта по телефону уточнил время вылета самолета. Расстояние до Тигиля от Усть-Хайрюзово всего-то 200 километров, маленький самолет АН-2 должен был преодолеть это расстояние за время меньше часа. Позвонили в пограничную заставу в Усть-Тигиль. Пограничники «прощупали» всю окрестность, все близлежащее пространство радиолокационной установкой в окружности около трехсот километров и сообщили, что самолет не обнаружен. Мы поняли, что самолет попал в беду. Начальник аэропорта связался по телеграфу с Халактырским аэропортом, откуда утром вылетел самолет, и сообщил, что потерялся рейсовый самолет. В тот же день из Петропавловска вылетели поисковые самолеты, и не обнаружили никаких следов потерянного самолета. Все это время я находился в аэропорту. Моя поездка в Палану не состоялась. На второй день поисковые самолеты обнаружили место катастрофы самолета. Стало известно, что самолет «врезался» в Ковранскую сопку. Первая попытка посадить самолет в подножье этой сопки не увенчалась успехом. Зимой посадить самолет на снег, где нет, не то, что посадочной площадки, но и нет даже поляны, задача для пилотов не выполнима. Из Петропавловска был выслан самолет АН-2, который пилотировал ас в своем деле Черкасов. Его знали все жители Камчатки. Сначала этот самолет прилетел в Тигиль, здесь срочно была собрана спасательная команда, которую возглавил Н.П.Юшин, заместитель председателя райисполкома, энергичный (может излишне!) местный житель, который вернулся с фронта Великой Отечественной войны обвешанный боевыми орденами и медалями. Вот этот Юшин собрал несколько человек из коренных жителей, которые знают Камчатку, здешние природные условия. Вместе со спасателями в самолет погрузили нарту с десятью собаками, С такими необычными пассажирами самолет, пилотируемый Черкасовым, вылетел на место катастрофы. Люди, которые были в этом самолете, как легенду рассказывали о том, как Черкасов посадил самолет на снежную тундру. В подножье Ковранской сопки он обнаружил тундру без кустов, без деревьев. Самолет послушно Черкасову несколько раз делал маневры, летел низко, в нескольких метрах от земли, не коснувшись земли, по существу, снега, до минимума уменьшил скорость и сел баз пробега. Это мог сделать только Черкасов. Потом спасатели и собачьи упряжки поднимались без дороги вверх на сопку, на место катастрофы самолета. Оказалось, что самолет «сел» на самый карниз сопки, зацепил сопку из-за плохой видимости, тумана и низкой облачности. Хвост самолета повис над пропастью. Спасатели увидели, что первый пилот Герасимов погиб, второй пилот, совсем молодой парень (фамилию я его не знаю), получил тяжелую травму, но был жив. Из пассажиров двое погибли, в том числе жена начальника Усть-Хайрюзовского аэропорта, которая должна была лечь в больницу на лечение. Были пассажиры, которые получили тяжелые травмы. Среди пассажиров, получивших травму, был редактор Тигильской районной газеты Ефим Ивович Какаулин и первый секретарь райкома комсомола мой бывший ученик Геннадий Беккерев. Двое из пассажиров не получили никаких травм, один из них житель Паланы (фамилию я его забыл) и молодая девушка Неля Хорошева, которая летела в село Лесную к своему жениху, чтобы начать совместную семейную жизнь. Эти двое заботились о пострадавших, делали перевязку полученных ран, кормили их той пищей, какая была в самолете. Еще надо было укрывать раненых, которые не могли и шевелиться, лежали неподвижно. Была кровь, кто-то стонал от боли. На вершине сопки свистел ветер и стоял сорокаградусный мороз. Еще была опасность, что самолет, висевший на карнизе сопки, мог сорваться в любое время в пропасть, нельзя было делать и лишних движений в самолете. Все это продолжалось больше трех дней, пока к ним на сопку не поднялись спасатели и увидели такую картину. Потом всех и травмированных, и погибших с вершины сопки спускали вниз по снежному склону на нартах. Дорогу для нарт спасатели сначала должны были протаптывать своим телом, проваливаясь по грудь в снег. Так несколько раз, ведь на нарту можно было уложить только одного. Рассказывали, что Неля Хорошева вместе со спасателями поднималась и спускалась с сопки несколько раз. Об этом, о ее мужественном поступке писали в областной газете «Камчатская правда». Настоящая правда еще заключается в том, что эти двое, не получившие никаких травм в это время, но пережившие все, получили такой психологический стресс, что вынуждены были лечиться в психиатрической клинике. Все пострадавшие и погибшие были погружены в самолет. Ведь предстояло еще взлететь. Эти же люди, спасатели протаптывали снег, чтобы таким способом сделать беговую дорожку для самолета. Через три дня этот «легендарный» самолет Черкасова (мы именно так говорили) приземлился на Соколовском острове напротив Тигиля. Все население села встречало этот самолет. Люди еще не знали, с каким грузом приземлился самолет, возможно, что в самолете были только трупы погибших. К самолету были поданы повозки. Когда эти повозки с людьми шли от самолета к селу в больницу, я услышал голоса людей: «Гена жив!». «Ефим жив». Этим кончилась моя попытка вылететь в Палану. Я еще помню, как в кабинет первого секретаря райкома партии Кравцова, принесли личные вещи, пистолет, ракетницу и документы, том числе партийный билет погибшего первого пилота самолета Герасимова. Что касается пострадавших, то можно сказать следующее. Они лежали в больнице, поправились и долго работали. Это уже другая история. Диспетчер Усть-Хайрюзовского аэропорта, Верхатуров разрешившего вылет самолета в нелетную погоду, виновного в катастрофе самолета и гибели людей, был осужден на десять лет заключения в колонии.

Камчатка. Опять в памяти строки, которые я прочитал тогда в окружной газете, выходящей в Палане:

Да, никуда не уйдешь. Многие из тех, с кем я подружился в те годы, многие остались там навечно. Еще воспоминание. Заведующий райфинотделом райисполкома Ковальчук Николай Ерофеевич, украинец по национальности, когда приходил в райком партии, всегда заходил ко мне в кабинет и здоровался со мной шутливо словами: «Ты Майоров, что будешь делать, если вдруг исчезнут телефоны?» Весной следующего года мой шеф Алексей Егорович Сальников вместе с Н.Е.Ковальчук выехал в командировку в село Хайрюзово, с ними были еще кто-то. Когда Сальников вернулся из этой поездки, вошел в кабинет, тяжело сел на стул и сказал: «Мы с большой потерей, Николай Ерофеевич утонул, упал с борта морского катера в реку и на наших глазах его затянул водоворот, и он исчез в водной пучине, держа в руке шест». Мы узнали позже, что труп его, уже опухший, нашли на берегу реки Хайрюзово дней через десять. Его похоронили в Тигиле, у него остались жена и две дочери школьного возраста.

Не знаю я, последовательно ли описывая все эти события. Не помню, какое событие произошло раньше, какое позже. Еще вспомнил такой тяжелый случай. Весной встал на рейд грузовой теплоход-судно, доставивший груз, товары, продукты на целый год для Тигиля и близлежащих сел. Обычно судно стоит на якоре в километрах десяти от берега, на берег груз доставляется на плоскодонных самоходных баржах, предварительно погрузив груз на нее лебедкой. В райком партии поступил слух о том, что разгрузка теплохода приостановлена, что посланный из райисполкома Н.П.Юшин (все тот же энергичный Юшин), как ответственное лицо, для организации разгрузки «запил, загулял, пьяный верхом на коне разъезжает по Усть-Тигилю, по морскому берегу; грузчики, глядя на него, тоже перестали работать, пьют». Меня пригласил в кабинет первый секретарь райкома партии Я.С.Закирничный и сказал: «Майоров, поезжай в Усть-Тигиль и наведи порядок, надо, чтобы судно было разгружено в положенный срок. За одно прочтешь лекцию «О международном положении» в погранзаставе для солдат-пограничников, об этом просил меня начальник заставы». Я уже привык выполнять такие задания и тотчас же выехал в Усть-Тигиль. Но когда я приехал в Усть-Тигиль, увидел, что разгрузка судна идет нормально. Юшин немного «попив», опомнился и наладил разгрузочные работы. Когда я сказал Николаю Павловичу, зачем я приехал, он рассмеялся и спокойно отнесся к тому, что я сказал. Побыл я в пограничной заставе и прочитал лекцию для солдат. Но меня здесь ошеломило другое событие, которое не связано с целью моего пребывания. Начальник заставы, молодой офицер, имеющий звание старший лейтенант, выпускник военного училища (фамилию его я забыл) женился здесь недавно на приехавшей в Тигиль молодой девушке, воспитательнице детского сада Тане Баевой. До замужества эта Таня дружила с двумя девушками - работницами гидрометереологической станции, приехавшими из Владивостока, Риммой Шиман и Аней Черевиченко. Как раз в это время Таня пригласила Аню к себе в гости. Для Камчатки пятьдесят километров не большое расстояние, не препятствие для того, чтобы отказаться от приглашения побыть в гостях. Конечно, встреча подруг и общее застолье нормально в подобных случаях. Среди тех, кто сидел за столом был Юрий Шобик, старшина пограничной заставы. Этот Юрий начал обхаживать красивую девушку Аню. Как говорили те, кто был с ними в это время, Юрий начал приставать к Ане. Аня на все это говорил так: «На что ты мне нужен такой дурак». Шибик на все это реагировал по-своему. Он достал заряженный пистолет и сделал два выстрела в упор в сердце Ани. Один выстрел был через руку. Вероятно, Аня после первого выстрела закрыла грудь ладонью. Аня на месте упала на пол. Шобок после этого выстрелил себе в грудь. Как оказалось позже, он не попал в свое сердце. Он выбежал на улицу, бросил пистолет в траву, побежал по тундре, но, обессилив, обливаясь кровью, упал на траву. Когда все, кто был рядом, опомнились, пришли «в себя», Аня уже была мертва. Шобику оказали помощь, перевязали рану, для таких случаев в заставе есть военный фельдшер. Я не был свидетелем этой драмы. Но это было в то время, когда я был в Усть-Тигиле. Я хорошо знал Аню, часто с ней общался. После телефонного звонка в Тигиль начальнику ГМС К. К.Константиновичу о трагедии, которая случилась с их молодой сотрудницей, он тотчас же на служебной моторной лодке приехал в Усть-Тигиль. В этот же день он вез труп молодой Ани Черевиченко по реке в Тигиль. Ехали ночью, был сильный ветер, на реке были большие волны. Лодку вел сам Константин Константинович. Я тоже был на этой лодке, возвращался в Тигиль. На лодке лежал труп Ани, раненый, забинтованный Шобик, военфельдшер пограничной заставы. Ехали долго, молча. Казалось, что путь эта по воде бесконечна, только волны и брызги соленной морской воды. Морская вода во время прилива доходит до Яров, это тридцать пять километров. Позже Константинович мне говорил, что в то время, когда он вел лодку в тот трагический день, у него было огромное желание выбросить за борт раненого Шобика, только лишь присутствие военфельдшера останавливало его. Ночью в Тигиле, на берегу реки нас встретило много людей, были медицинские работники с носилками. Потом раненый Шобик лежал в Тигильской больнице. Говорили, что Шобик лежал в больнице в отдельной палате. Около палаты, где он лежал, была всегда охрана, всегда стоял какой-то военный, даже тогда когда он лежал без памяти. Когда он пришел в себя, поднялся, люди в форме увезли его в Петропавловск.

Хочется написать хоть несколько слов о начальнике ГМС Константине Константиновиче Константинович. При чтении этих слов, принадлежащих его личности, надо учесть, что в отчестве надо ударение поставлено в первом слоге, в фамилии - в последнем слоге. Мы относились друг к другу уважительно, между нами была «сдержанная» дружба, мы порою вместе занимались фотоделом, проявляли пленки, печатали фотоснимки. В моем архиве есть фотоснимок, который сделал я, когда я последний раз встретил его в Петропавловске, где он стоит вместе с женой, малолетним сыном и подругой.

Что способствует осуществлению желаний? Стопроцентная, непоколебимая уверенность в своем...

Система охраняемых территорий в США Изучение особо охраняемых природных территорий(ООПТ) США представляет особый интерес по многим причинам...

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

Что будет с Землей, если ось ее сместится на 6666 км? Что будет с Землей? - задался я вопросом...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: