Часть 1. Евангелие от Интернета

Однажды, много лет назад, я разговорилась со знакомым программистом и среди прочих реплик помню его фразу о том, что изобретена некая гениальная штука, благодаря которой все знания человечества станут доступны любому субъекту, — Всемирная информационная сеть.

— Это восхитительно, — вежливо отозвалась я, всегда скучнеющая на слове «человечество» и ненавидящая слово «индивидуум».

— Представьте, — продолжал он, — что для диссертации о производстве глиняной посуды у этрусков, например, уже не нужно копаться в архивах, а достаточно набрать определенный код, и на экране вашего компьютера появится все, что требуется для работы.
— А вот это — прекрасно! — воскликнула я.

— Перед человечеством открываются неслыханные возможности — в науке, в искусстве, в политике. Каждый сможет донести свое слово до сведения миллионов. В то же время любой человек, — добавил он, — станет гораздо более доступен спецслужбам и не защищен от разного рода злоумышленников, особенно когда возникнут сотни тысяч интернет-сообществ.

Прошло много лет, а я отлично помню этот разговор. И сегодня, сменив добрый десяток компьютеров, переписываясь — под аккомпанемент клавиатуры — с сотнями корреспондентов, прогоняя очередной запрос из Гугла в Яндекс и мысленно благословляя великое изобретение, я так и не могу однозначно ответить себе: Интернет — «прекрасно» это или «ужасно»?

Томас Манн писал: «…Где ты, там и мир — узкий круг, в котором живешь, познаешь и действуешь; остальное — туман…»

Интернет — во благо или во зло — рассеял туман, врубив свои беспощадные прожектора, пронизывающие режущим светом до мельчайшей песчинки страны и континенты, а заодно и хрупкую человеческую душу. И что, кстати, стряслось за последние лет двадцать с этой пресловутой душой, перед которой открылись ослепительные возможности для самовыражения?

Интернет для меня третий перелом в истории человеческой культуры — после появления языка и изобретения книги. В Древней Греции оратора, выступавшего на площади в Афинах, слышали не более двадцати тысяч человек. Это был звуковой предел общения: география языка — это племя. Потом пришла книга, которая расширила круг общения до географии страны. С изобретением Всемирной сети возник новый этап существования человека в пространстве: география Интернета — земной шар!

И вот появилась головокружительная, беспрецедентная возможность мгновенного донесения слова до бесчисленного множества людей. Очередная смена пространств: география Интернета — земной шар. И это очередная революция, а революция всегда быстро ломает, только строит она медленно.

Со временем возникнет новая иерархия человечества, новая гуманная цивилизация. А пока… пока в Интернете доминирует «оборотная сторона» этого грандиозного открытия-прорыва — его разрушительная сила. Не случайно Всемирная сеть становится орудием в руках террористов, хакеров и фанатиков всех мастей.

Самый наглядный факт современности: Интернет, который немыслимо расширил возможности простого человека для высказывания и действия, лежит в основе нынешнего «восстания масс». Это явление, возникшее еще в первой половине двадцатого века, вызванное вульгаризацией культуры — материальной и духовной, — породило и коммунизм, и нацизм. Сегодня он обращен к «массовому» в любом человеке, питается от него и удовлетворяет его во всех отношениях — от языкового до политического и потребительского, ибо невероятно приблизил к народу желанные «хлеб и зрелища», включая самые низкие. Этот наперсник, проповедник и исповедник толп превращает в «шум» все, к чему прикасается, чему дает жизнь; плодит пошлость, невежество и агрессию, давая им неслыханный, завораживающий выход не просто наружу, а на весь мир. Опаснее всего, что это игривое и очень смышленое «дитя» новой цивилизации уничтожает критерии — духовные, нравственные и поведенческие коды существования человеческого общества. Что поделать, в интернет-пространстве все равны в самом площадном смысле этого слова. И я думаю: не слишком ли высокую цену мы платим за прекрасную возможность поговорить с далеким другом, прочесть редкую книгу, увидеть гениальную картину и услышать великую оперу? Не чересчур ли рано сделано это грандиозное открытие? Иными словами, доросло ли человечество до самого себя?

Вопросы, относящиеся к могущественному Интернету, вполне можно назвать экзистенциальными, как и вопрос о том, что мы делаем в этом мире.

Нет такого прибора, который мог бы определить явную пользу и столь же явное зло, что приносят нам все великие изобретения, как нет и возможности отделить одно от другого.

— Я бы не спешил слишком остро критиковать Интернет за все грехи человечества, — возразил мой друг, известный физик, давно живущий в Париже (кстати, мы познакомились с ним через Интернет). — С моей точки зрения, это замечательная вещь хотя бы потому, что талантливые и умные люди получили возможность общаться, объединяясь и тем самым способствуя великим открытиям новейшего времени. Подумайте, например, о полярниках в Антарктиде: разве интернет-коммуникация для них не великое благо? А плебс так и останется плебсом, с Интернетом или без. В свое время монстры покроя Гитлера или Муссолини, при наличии лишь радио и прессы, ухитрялись убийственно воздействовать на массы. Да и книга всегда была весьма сильным орудием: на бумаге можно печатать поэзию Шекспира и прозу Чехова, а можно пособия по терроризму и призывы к погромам — бумага стерпит все, как и Интернет. Это изобретение само по себе не относится к категориям добра или зла, так же как огонь, динамит, алкоголь, нитраты или ядерная энергия. Все зависит от того, кто им пользуется. Это настолько очевидно, что даже скучно обсуждать. Напишите лучше о том, — добавил профессор, — как трудно в наш век стать взрослым, как целые поколения обречены на вечную и необратимую незрелость…

— То есть все-таки о Всемирной паутине? — упрямо уточнила я. — Как раз там я прочитала на днях: «Лучшее, что дала мне жизнь, — это детство без Интернета».

Так чтó мы, собственно говоря, делаем в этом мире, думаю я, проникая все глубже в его тайны, стараясь докопаться до самого сокровенного родника, чья кристальная сила утолит нашу жажду бессмертия? И существует ли он, этот родник, или каждое следующее поколение, снявшее очередной покров с великой тайны, способно лишь замутить чистые воды бытия, подаренного нам непознаваемым гением Вселенной?

В последнее время часто приходится слышать безапелляционные заявления, например: «Я ничего никому не должен». Их повторяет, считая хорошим тоном, немалое количество людей самого разного возраста, в первую очередь молодых. А пожившие и умудренные еще более циничны в своих суждениях: «Не надо ничего делать, потому что, пока россияне, забыв о завалившемся под лавку величии, тихо пьют, всё идет своим чередом».Неужели мы сегодня стали более инертными и эмоционально пассивными, чем когда-либо? Сейчас это понять непросто, в конечном счете время покажет. Если страна под названием Россия вдруг обнаружит, что она потеряла существенную часть своей территории и значительную долю своего населения, можно будет сказать, что в начале нулевых нам, действительно, было не до чего и что в эти годы мы занимались более важными делами, чем сохранение государственности, национальной идентичности и территориальной целостности. Но если страна уцелеет, значит, сетования на безразличие граждан к судьбе Родины были по меньшей мере беспочвенны.

Тем не менее основания для неутешительного прогноза есть. Сплошь и рядом встречаются молодые люди, которые воспринимают себя не как звено в непрерывной цепи поколений, а ни много ни мало как венец творения. Но есть ведь очевидные вещи: сама жизнь и существование земли, по которой мы ходим, возможны лишь потому, что наши предки относились ко всему иначе.

Я вспоминаю своих стариков: как красивы они были и, боже мой, как они были молоды на военных своих фотографиях! И еще как счастливы были, что мы, дети и внуки их, путаемся среди них, тонконогие и загорелые, расцветшие и пережаренные на солнце. Мы же почему-то решили, что предыдущие поколения были нам должны, а мы, как новый подвид особей, ни за что не отвечаем и ни у кого не хотим быть в долгу.

Есть только один способ сохранить данную нам землю и свободу народа — постепенно и настойчиво избавляться от массовых пароксизмов индивидуализма, с тем чтобы публичные высказывания по поводу независимости от прошлого и непричастности к будущему своей Родины стали как минимум признаком дурного тона.

В последнее время нередко звучат категорические высказывания типа: «Я никому ничего не должен». Их повторяют многие, особенно молодые, которые считают себя венцом творения. Не случайно позиция крайнего индивидуализма — признак едва ли не хорошего тона сегодня. А ведь прежде всего мы существа общественные и живем по законам и традициям социума.

Чаще всего традиционные российские сюжеты бестолковы: там привычно лопнула труба, здесь что-то воспламенилось — и три района остались то ли без тепла, то ли без света, то ли без того и без другого. Никто давно не удивляется, потому что и раньше вроде бы случалось подобное.

Судьба общества напрямую связана с государством как таковым и действиями тех, кто им управляет. Государство может попросить, настоятельно рекомендовать, приказать, в конце концов заставить нас совершить поступок.

Возникает резонный вопрос: кому и что нужно сделать с людьми, чтобы они озаботились не только собственной судьбой, но и чем-то большим?

Сейчас много говорят о пробуждении гражданского самосознания. Кажется, что общество, независимо от чужой воли и приказа сверху, выздоравливает. И в этом процессе, как нас убеждают, главное — «начать с себя». Я лично начал: вкрутил лампочку в подъезде, заплатил налоги, улучшил демографическую ситуацию, обеспечил работой нескольких человек. И что? И где результат? Сдается мне, что, пока я занят малыми делами, кто-то вершит свои, огромные, и вектор приложения сил у нас совершенно разный.

А между тем всё, что есть у нас: от земли, по которой ходим, до идеалов, в которые верим, — результат не «малых дел» и осторожных шагов, а глобальных проектов, огромных свершений, самоотверженного подвижничества. Люди преображаются только тогда, когда со всего размаху врываются в мир. Человек становится человеком в поиске, в подвиге, в труде, а не в мелочном самокопании, выворачивающем душу наизнанку.

Куда лучше для начала изменить мир вокруг себя, потому что хочется наконец большой страны, больших забот о ней, больших результатов, большой земли и неба. Дайте карту с реальным масштабом, чтобы как минимум полглобуса было видно!

Есть тихое, как зуд, ощущение, что государство на этой земле никому ничего не должно. Может, поэтому в последнее время мы так часто слышим от людей, что и я, мол, никому ничего не должен. И вот я не понимаю: как всем нам здесь выжить и кто станет защищать эту страну, когда она обвалится?

Если всерьёз поверить, что Россия исчерпала ресурсы жизнестойкости и будущего у нас нет, то, право слово, может, и переживать не стоит? Причины у нас веские: народ надломлен, все империи рано или поздно распадаются и шансов у нас поэтому нет.

Российская история, не спорю, провоцировала подобные декларации. Тем не менее наши предки в эти поражённые скептицизмом благоглупости никогда не верили. Кто решил, что у нас уже нет шансов, а, к примеру, у китайцев их больше чем достаточно? У них ведь тоже многонациональная страна, пережившая революции и войны.

На самом деле мы живем в забавном государстве. Здесь, чтобы реализовать свои элементарные права — иметь крышу над головой и хлеб насущный, нужно исполнить необычайной красоты кульбиты: менять родные места и работы, получать образование, чтобы работать не по специальности, идти по головам, причем желательно на руках. Просто крестьянином, медсестрой, инженером быть нельзя, просто военным — вообще не рекомендуется.

Но при всей, так сказать, «нерентабельности» населения, в России живут десятки миллионов взрослых мужчин и женщин — дееспособных, предприимчивых, инициативных, готовых пахать и сеять, строить и перестраивать, рожать и воспитывать детей. Поэтому добровольное прощание с национальным будущим вовсе не признак здравого рассудка и взвешенных решений, а натуральное предательство. Нельзя сдавать позиций, бросать флаги и бежать куда глаза глядят, даже не сделав попытки защитить свой дом. Это, конечно, фигура речи, навеянная историей и дымом отечества, в котором духовный и культурный подъём, массовое стремление к переустройству всегда были сопряжены с великими потрясениями и войнами. Но венчали их Победы, каких не достичь никому. И мы должны заслужить право быть наследниками этих Побед!

ЧТО ТАКОЕ УВЕРЕННОЕ ПОВЕДЕНИЕ В МЕЖЛИЧНОСТНЫХ ОТНОШЕНИЯХ? Исторически существует три основных модели различий, существующих между...

ЧТО ПРОИСХОДИТ ВО ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ? Если вы все еще «неправильно» связаны с матерью, вы избегаете отделения и независимого взрослого существования...

Конфликты в семейной жизни. Как это изменить? Редкий брак и взаимоотношения существуют без конфликтов и напряженности. Через это проходят все...

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: