Яньский наследник Дань - Древние повести (I — VI вв.)

Как-то предсказатель напророчил будущей супруге ханьского импера­тора великую судьбу. Она и вправду родила сына, ставшего государем У-ди.

С детских лет мальчик отличался ясным умом, умел привлечь к себе сердца. Поначалу наследником считался сын наложницы Ли, но на стороне У-ди выступила его теща, сестра императора, и вскоре он был объявлен преемником царствующего государя, а в четырнадцать лет воссел на престол.

Император У-ди страстно интересовался учением о бессмертии, волшебствами и чародейством. Со всех сторон ко двору стекались маги и кудесники. Еще любил он тайные путешествия по стране. Не раз при этом попадал в истории: то разбойники напали, то старик, владелец дорожного подворья, замыслил нападение, и только благо­родная наложница спасла императора, за что и была пожалована вы­сочайшей наградой. Первому сановнику государя даже пришлось с собой покончить, чтобы отвадить У-ди от подобных приключений.

Государь был весьма любознателен и собирал редкие книги, чудес­ных зверей и прочие диковины, а придворные поэты воспевали все

это в стихах. Да и сам император не гнушался поэзией. Любил он и достойнейших людей привечать при дворе. Правда, и казнил их за малейшую провинность. Цзи Ань пытался образумить государя, но тот не внял советам. Цзи Ань умер с горя.

Мечтая продлить свои дни, У-ди встречался с богиней Запада Сиванму, в садах которой росли персики долголетия. Кроме того, по со­вету магов содержал во дворце тысячи наложниц, ибо верил, что слияние с женщиной дарует бессмертие.

Однажды, объезжая свои владения, государь узрел красавицу, ко­торая в положенный срок родила ему наследника и вскоре умерла, От гроба ее струился чудесный аромат — наложница не была земной женщиной.

Но как ни старался У-ди достичь бессмертия, в положенный срок он скончался и был захоронен. Говорят, что и после смерти он наве­щал своих наложниц и делил с ними ложе. Долго еще случались вся­кие благовестные знамения. Верно, покойный император сделался небожителем.

Эту историю слышал я от одного из ее участников, княжеского внука Иня, и запомнил ее почти дословно.

Был у Иня родственник, муж. его двоюродной сестры. Звали его Чжэн. Очень он был охоч до вина и женщин.

Как-то отправились друзья на пирушку. Чжэн внезапно вспомнил о неотложном деле и пустился верхом на осле в южный квартал сто­лицы, пообещав вскоре нагнать приятеля. По пути он повстречал трех женщин, одна из которых оказалась настоящей красавицей. За­вязалось знакомство, и спустя время Чжэн уже пировал с новой по­другой у нее дома. После бурной ночи он заглянул в ближайшую харчевню и проведал, что спознался с лисицей, которая завлекает мужчин. Однако любовь оказалась сильнее страха, и Чжэн искал новой встречи с красавицей. Наконец он добился, что они стали жить вместе. Тут-то Инь и заинтересовался новой сожительницей друга. Потрясенный ее красотой, он домогался ее любви, но та не ус­тупила. Инь помогал другу и его возлюбленной деньгами, провизией, а красавица нередко устраивала его сердечные дела. Пользуясь ее со­ветами, сумел разбогатеть и Чжэн.

Однажды Чжэну потребовалось отправиться в далекие края по делам службы. Он возмечтал взять с собой Жэнь. Как та ни сопро­тивлялась, он все-таки настоял на своем. В пути она гордо гарцевала верхом. Когда они проезжали берегом реки, из зарослей выскочила свора собак. Жэнь упала на землю, обернулась лисицей и пустилась наутек. Собаки настигли лису и растерзали. Чжэн и его друг Инь были безутешны. Жаль, что Чжэн, человек недалекий, мало интересо­вался характером жены — то-то узнал бы о законах перевоплощений да о чудесах!

Фэнь Чуньюй прославился как отважный воин. Был он щедр, госте­приимен, но строптив. Да и вином не гнушался. Потому и разжало­вали его с должности заместителя командующего войсками области Хуайнань. А ему все нипочем: поселился в собственном доме, что возле старого-престарого ясеня, и запил пуще прежнего.

Раз его в сильном подпитии двое друзей уложили спать на веран­де. Тут и привиделось Чуньюю, что прибыли за ним гонцы звать к правителю страны Хуайнань.

Встретили его там с невиданным почетом. Навстречу вышел пер­вый советник и проводил к повелителю. Тот предложил Чуньюю свою дочь в жены. Вскоре и свадьбу сыграли. Среди многочисленной челяди оказались и два стародавних приятеля Чуньюя, а повелитель в разговоре однажды упомянул о его отце, сгинувшем много лет назад в землях северных варваров. Оказалось, тот — среди подданных вла­дыки страны Хуайнань. Свидеться с ним нельзя, а письмо написать можно. Отец не замедлил с ответом. Всем интересовался и сулил сыну встречу в будущем, даже точный год называл.

Так или иначе, а сделался Чуньюй правителем области Нанькэ, а два его друга — главными помощниками правителя. Двадцать лет уп­равлял он областью, народ его процветал. Но тут случилась война со страной Таньло. Войско возглавил храбрый друг Чаньюя, но был раз­бит,'занемог и умер. Потом смерть настигла супругу Чаньюя, с кото­рой он прижил пятерых детей. Управлять в Нанькэ остался второй друг, а Чуньюй повез тело жены в столицу, где и совершили обряд похорон. Еще много лет Чуньюй продолжал верой и правдой служить владыке, но тот внезапно заподозрил, что от зятя исходит опасность для страны Хуайнань. А тут еще некий сановник потребовал во избе­жание беды перенести столицу в другое место. Тогда и повелел вла­дыка Чуньюю отправляться домой, родных проведать, а удивленному зятю объяснил, что пора ему в мир смертных вернуться.

Очнулся Чуньюй на веранде собственного дома и понял, что все это был только сон. И рассказал друзьям о происшедшем. Потом повел их к старому ясеню. За дуплом обнаружился широченный ход, в котором виднелись горы земли — точь-в-точь городские укрепле­ния и дворцы, где сновали бесчисленные муравьи. Среди них два больших, которым прислуживали муравьи-крохи. Отыскался и холм, где жену Чуньюя схоронили. Словом, все со сном совпало.

А ночью налетела буря, и поутру в дупле муравьев не оказалось. Верно, и впрямь свою столицу в другое место перенесли.

Разузнал он о своих друзьях, помогавших ему в Нанькэ. Один умер от болезней в соседней деревушке, другой находился при смер­ти. Пораженный всем случившимся, Чуньюй отказался от женщин и вина, увлекся мудростью отшельников. А умер точно в тот год, в ко­торый была ему отцом встреча назначена.

В стародавние времена некий даосский монах, старец Люй, постиг­ший тайну бессмертия, повстречался на постоялом дворе с юношей по имени Лу. Они разговорились, и юноша принялся жаловаться на свою злосчастную судьбу: он-де учился столько лет, а все прозябает без великого поприща. Тут его стал одолевать сон, и старец предло­жил ему свое изголовье из зеленого нефрита с отверстиями по бокам. Не успел юноша голову приклонить, как, озарившись светом, отверс­тия начали расширяться, и, войдя внутрь, юноша очутился возле соб­ственного дома.

Вскоре он женился, стал день ото дня богатеть, а потом и в чи­новничьей карьере преуспел. Сам император его выдвигал. Управляя областью Шэнь, Лу облагодетельствовал местных земледельцев ороси­тельным каналом. Позднее он возвысился до губернатора столичного округа.

Тут в стране случилась военная смута. Однако и на поле брани Лу был удачлив и разбил врага. Император щедро наградил его чинами и

титулами. Однако завистники не дремали. Государю донесли, что Лу замыслил измену, и высочайшим повелением его велено было заклю­чить в темницу. Горько пожалел тогда Лу о своем юношеском стрем­лении на службу!

Не раз еще подстерегали его превратности карьеры, но всякий раз он снова возвышался, пока не одряхлел. Решился он уже сам просить государя об отставке, только тот отказал. Тут Лу и умер.

...Ив тот же миг проснулся на волшебном изголовье юноша. Те­перь он знал тщету своих мечтаний, и богатства, потерь и удач. По­благодарил юноша старца и с поклоном удалился.

Не так уж и давно жил студент по имени Чжан, юноша редких до­стоинств, с утонченной душой. Ему уже и тридцать три года сравня­лось, а у него еще не было возлюбленной. Когда друзья дивились его скромности, он говорил в ответ, что просто не встретил покуда ту, которая ответит на его чувства.

Однажды в городе Пу он случайно повстречался со своей дальней родственницей. Оказалось, что та с сыном и дочерью бежала от сол­датского бунта, случившегося в их краях, и укрылась в Пу. Чжан сумел через друзей сделать так, чтобы возле дома несчастных беглецов выставили охрану — его родственники боялись потерять свое добро. В благодарность тетушка устроила для Чжана прием, на котором представила своих детей.

Девушке только семнадцать весен минуло. Была она так необык­новенно хороша, добронравна, что и в скромной одежде, без пышной прически ранила сердце молодого человека. Долго думал Чжан, как открыть ей свои чувства, и решил довериться служанке Хун-нян, но та пришла в смущение и только что-то про сватовство лепетала.

А Чжан при мысли о том, как долго протянется сватовство, прямо-таки с ума сходил. Тогда по совету служанки он написал де­вушке стихи. Вскоре пришел ответ, который показался влюбленному приглашением на свидание. Ночью он прокрался в покой девушки, но встретил с ее стороны резкую отповедь.

Несколько дней он ходил как убитый. Но как-то ночью Ин-ин (таково было прозвание девушки) сама пришла к нему, и с той поры они предавались тайной любви. Ин-ин, хотя и была само совершен­ство, держалась скромно, редко молвила слово и даже на цитре сты­дилась играть,

Пришло время Чжану ехать в столицу. Ин-ин не упрекала воз­любленного, только впервые взяла при нем цитру и сыграла скорб­ную мелодию, а потом разрыдалась и убежала.

На экзаменах в столице Чжан потерпел неудачу, но домой решил не возвращаться. Он написал возлюбленной письмо и получил ответ. Ин-ин писала о своей вечной любви и великом позоре. Она не надея­лась на встречу и посылала Чжану в память о себе яшмовый браслет, ибо яшма тверда и чиста, а браслет не имеет ни начала, ни конца;

бамбуковую ступку, хранившую следы ее слез, и моток спутанного шелка — знак ее смятенных чувств.

Письмо Ин-ин стало известно кое-кому из друзей Чжана. Они расспрашивали его о случившемся, и он объяснял, что женщины от века служили источником бедствий. У него, мол, не хватило бы добродетели, чтобы одолеть губительные чары, вот он и поборол свое чувство.

Ин-ин выдали замуж, женился и Чжан. Последний привет от нее был в стихах и заканчивался строками: «Любовь, что вы мне подари­ли, / Отдайте молодой жене».

Молодой повеса и мот, забросив дела семьи, в разгульных тратах не Знал удержу. Пустил все достояние по ветру, и никто из родни не за­хотел его приютить. Оголодавший, слонялся он по городу, жалуясь и стеная.

Вдруг перед ним возник неизвестный старец и предложил столько денег, сколько тому потребно на безбедную жизнь. Смущенный Ду Цзычунь (а так величали нашего повесу) назвал невеликую сумму, но старец настоял на трех миллионах. Их хватило на двухлетний разгул, а потом Ду опять пошел по миру.

И вновь перед ним предстал старец и снова дал денег — теперь уже десять миллионов. Все благие намерения изменить жизнь враз улетучились, соблазны одолели гуляку, и через два года денег как не бывало.

В третий раз беспутный повеса дал старцу страшную клятву не растратить деньги попусту и получил двадцать миллионов. Благодетель назначил ему встречу через год. Он и вправду остепенился, устроил

семейные дела, одарил бедных родственников, обженил братьев, выдал замуж сестер. Так пролетел год.

Встретился Ду со старцем. Они вместе направились в чертоги, ко­торые не могли принадлежать простым смертным. В огромном котле готовилась пилюля бессмертия. Старец, сбросив мирские одеяния, оказался в желтой одежде священнослужителя. Потом взял три пи­люли из белого камня, растворил их в вине и дал выпить Ду Цзычуню. Усадил того на тигровую шкуру и предупредил, что, какие бы жуткие картины ни открылись его взору, он не смеет произнести ни слова, ибо все это будет только наваждение, морок.

Едва старец исчез, как на Цзычуня налетели сотни воинов с обна­женными клинками, которые под угрозой смерти требовали, чтобы тот назвал свое имя. Было страшно, но Цзычунь молчал.

Явились свирепые тигры, львы, гадюки и скорпионы, грозившие его сожрать, ужалить, но Цзычунь безмолвствовал. Затем хлынул ли­вень, грянул гром, засверкали молнии. Казалось, небо рухнет, но Цзычунь не дрогнул. Потом его окружили служители ада — демоны со злобными мордами, и принялись пугать, водрузив перед Цзычунем кипящий котел. Тогда они взялись за его жену, которая молила мужа о пощаде. Ду Цзычунь безмолвствовал. Ее разрубили на куски. Молча­ние. Тогда убили и Цзычуня.

Его низвергли в преисподнюю и снова подвергли ужасающим пыткам. Но, помня слова даоса, Цзычунь и тут смолчал. Владыка пре­исподней повелел ему вновь родиться, но не мужчиной, а женщиной.

Цзычунь родился девочкой, выросшей в редкую красавицу. Но никто не слыхал от нее ни единого слова. Она вышла замуж и родила сына. Муж не верил, что жена его нема. Он задумал заставить ее за­говорить. Но та молчала. Тогда в ярости он схватил ребенка и хватил его головой о камень. Позабыв о запрете, мать, не помня себя, закри­чала отчаянным криком.

Крик еще не замер, как Цзычунь сидел опять на тигровой шкуре, а перед ним стоял старец-даос. Он с грустью признал, что его подо­печный сумел отрешиться от всего земного, кроме любви, а значит, ему не бывать бессмертным, а придется и дальше жить человеком.

Цзычунь вернулся к людям, но очень сожалел о нарушенной кля­тве. Однако старец-даос больше никогда ему не встретился.

В стародавние времена подрастал в семье знатного сановника сын, юноша необычайных дарований. Отец гордился им.

Пришла пора отправляться на государственные экзамены в столи­цу. Юноша въехал в Чанъань через ворота квартала увеселений и тот­час заприметил возле одного из домов красавицу. Похоже, и та отметила молодца. От людей наш герой узнал, что девица Ли жадна и коварна, но все-таки свел с ней знакомство. И она его прямо окол­довала. Поселились они вместе. Юноша забросил друзей, занятия, знай по театральным представлениям да по пирушкам расхаживал. Сначала иссякли деньги. Потом пришлось продать лошадей, экипаж, а там и слугам черед пришел.

Красавица, видя, что возлюбленный обнищал, задумала коварный план. Заманила его в дом якобы своей тетки, а сама улизнула под предлогом внезапной болезни матери. Юноша искал ее, но безуспеш­но. Понял, что его попросту надули. От горя он стал чахнуть, и люди, видя, как близок он к смерти, свезли его в похоронное бюро.

Однако заботами служащих похоронного бюро несчастный посте-

пенно пришел в себя и принялся помогать хозяину. Особенно преус­пел он в пении погребальных плачей, стал известен в городе. Вскоре его даже соперничающая похоронная контора сманила, а когда между конкурентами устроили состязание, именно юноша своим пе­нием принес победу новому хозяину.

На беду, отец, оказавшийся по делам в столице, узнал в исполни­теле похоронных песнопений собственного сына и в гневе избил его плетьми до полусмерти. Товарищи пытались его выхаживать, но отча­ялись: едва живой юноша бродил по городу, прося подаяние. Случай­но набрел он на дом своей возлюбленной. Ужаснувшись содеянному, красавица принялась его выхаживать и преуспела. Тогда задумала она вновь приохотить юношу к наукам. Два года изо дня в день заставля­ла она его заниматься, прежде чем вернулись его былые знания. Еще год ушел на доведение их до блеска. Экзамены юноша сдал так, что слава о нем прогремела по всей стране. Но красавица Ли не успокои­лась. Она заставила возлюбленного трудиться еще усерднее. Наконец, на столичных экзаменах он оказался лучшим и получил высокий госу­дарственный пост.

Отправляясь вместе с красавицей Ли к новому месту службы, он повстречал собственного отца, который, восхищенный успехами сына, простил ему все прегрешения. Более того, узнав о том, какую роль сыграла в жизни юноши его возлюбленная, отец настоял на скорей­шей их женитьбе. Красавица стала поистине образцовой супругой, а среди их потомков во множестве встречаем мы достойнейших уче­ных и государственных мужей.

Девочка по имени Ян рано осиротела. Царствующий император Сюаньцзун почтилее своей благосклонностью, возвел в звание «гуйфэй» («драгоценной наложницы») и щедро одарил. Дождь милостей про­лился и на все семейство Ян, сестра и братья приобрели небывалую 'власть.

Постепенно император перестал посещать прочих дворцовых на­ложниц. Дни и ночи он проводил с Ян Гуйфэй, ублажая ее представлениями искусных танцоров, музыкантов, жонглеров, фокусников, канатоходцев. Привязанность императора крепла, росло и влияние семьи Ян, с ними уже никто не мог соперничать, Подаркам не было числа.

Несколько раз император за разные провинности пытался отда­лить от себя Ян Гуйфэй, но так тосковал без нее, что тотчас возвра­щал ее во дворец.

Безмятежно текли годы великой любви, пока один из императорских полководцев, Ань Лушань, не поднял мятеж. Тут-то и выясни­лось, как ненавидел народ семейство Ян, сравнявшееся по могуществу И богатству с самим государем. В войсках зрело недовольство. Верные

императору солдаты сначала расправились с министром из семьи Ян, убив заодно и его сына и прочих родичей. Потом от императора по­требовали и жизни Ян Гуйфэй. Только когда бунтовщики увидали мертвое тело ненавистной наложницы, они утихомирились.

Остаток дней император безутешно тосковал по возлюбленной. Все во дворце напоминало о ней. По его велению даос-чародей от­правился в загробный мир, где повстречался с Ян Гуйфэй. Он пообе­щал ей скорое свидание с императором. И в самом деле, вскоре государь скончался и в новой жизни навсегда соединился с драгоцен­ной подругой.

Пятнадцать тысяч люнет - Новеллы Х — ХIII вв. Эпоха Сун