Жадность всегда только жадность

Признавая, что страсть к приобретению глубоко сидит в человеке, как и в других организмах, все известные системы мышления узаконили мораль, которая не искореняет жадность, а только ограничивает ее определенными рамками и направляет в другое русло.

Не будем обманываться словами, которые люди используют в подобном случае. Если, к примеру, вам говорят: «Жадность — порочна, желание совершать добро — похвально», то фактически произнесено совсем другое: «Если ты желаешь чего-то, а мы не хотим такого твоего желания, то ты жадный. Но желать того, что мы считаем «добром», разрешено и даже достойно поощрения».

Сегодня человек в состоянии понять подобную концепцию — современный кризис морали и этических норм фактически не оставляет ему никакого выбора и подталкивает к осознанию упомянутого факта.

Возможно, человек найдет некоторое утешение, исследуя культурное наследие прошлых эпох и открывая для себя, что развитие такого положения дел в обществе было предсказано действиями, высказываниями, писаниями, теориями и учениями мудрецов.

Иногда жадность проявляется настолько ясно и гротескно, что становится очевидной для каждого. Люди, презревшие материальную выгоду и сделавшие из этого вывод, что преодолели и искоренили в себе жадность, часто становятся еще большей обузой для окружающих из-за своей неутолимой жажды «добра». Их собственной вины в этом почти нет. Их так научили, и они прекрасно усвоили, что жить надо в системе. А система основана на убеждении, что есть и добро, и зло.

При любом виде человеческого взаимодействия каждому свойственно желать чего-то для себя, психосоматическое заболевание является тому ярким примером. Желание лести рождает лидеров, жажда внимания создает последователей.

Многие не согласятся с подобной концепцией, но только потому, что какой-то внутренний голос подсказывает им, что и они, в свой черед, могут подвергнуться анализу, так лучше уж им притвориться, будто определенные устремления или поступки вполне альтруистичны.

Эту проблему можно решить только путем постоянного изучения и практики.

В моей компании время от времени оказываются люди, которые говорят: «Я не люблю теорий», — или: «Я устал от собраний», — и тому подобное. Возможно, они не любят теорий, которые приходили к ним неверным способом или в неправильных пропорциях. Но если реакция на неудачный опыт порождает вывод, что «любая теория им не подходит», они остаются в таком состоянии ума, в каком ни я, ни кто-то другой ничему не сможет научить их.

Опять-таки, возможно, они и в самом деле устали посещать собрания, потому что мероприятия, в которых они прежде участвовали, ни к чему не привели, но это не означает, что все собрания бесполезны. Пока они, культивируя в себе подобный подход, находятся в соответствующем состоянии ума, я ничему не смогу научить их.

В лучшем случае эти люди будут привлечены каким-нибудь учением, которое пообещает им «отсутствие теории» и «запрет на собрания».

Именно это, а не какая-то сверхъестественная сила стоит за готовностью или даже радостью, с которой огромное количество людей бросаются сегодня в объятия различных безумных культов, обещающих технику без усилий и переживания без размышлений; подобные «искатели» вырастили в себе эмоциональность и победоносно окрестили ее трансцендентным опытом.

Если человека мучает жажда, он набросится на любую жидкость. В первые несколько секунд даже бензин покажется ему райской водою. И только потом организм начнет распадаться.

Боюсь, в этом случае я могу сказать только следующее: многие люди являются жертвой собственной жадности.

Путать нужду с жадностью присуще тем, кто погружен в самообман и обманут другими. Единственный способ выйти из подобного состояния — это быть готовым встать лицом к лицу со своим самообманом, даже если он просуществовал в вас в течение тридцати лет под именем «интереса к высшему знанию».

Если вы не в состоянии этого сделать, значит, у вас нет никаких шансов.

Прививать людям чувство вины в связи с какими-то проявлениями и ощущение удовольствия по поводу каких-то других факторов является, возможно, самым существенным элементом в воспитании человека, которое начинается с детства.

Но если вам известно нечто большее, вы начинаете понимать, как много вреда, с которым нельзя мириться, происходит оттого, что всякую реакцию любого человека подвергают процедуре награды — наказания (поощрения — порицания), тогда как люди уже в состоянии понимать и другие концепции.

Например, не обязательно все на свете рассматривать только с трех позиций: это — хорошо, это — плохо, это — никак; спросите себя, является ли то, что вы оцениваете, исчерпывающим (завершенным), уместным или чем-то, из чего человек уже вырос, и ему нужна какая-то замена.

Некоторым людям свойственно бить тревогу и подстрекать других, подобные личности можно обнаружить в любом человеческом сообществе.

Взгляните, как они стоят вдоль Белых Утесов и твердят о римлянах^{^[4]}:

«Все — на защиту нашей культуры! Стоит им добраться до берега, и они остановят поставки вайды»^{^[5]}.

Поскольку иногда действительно необходимо ставить преграды проникновению извне новой идеи или человека, определенных людей всегда можно вынудить подняться против чего угодно.

Почему бы им всем не провести исследование: против чего было бы выгоднее бороться, а вдруг разумнее в собственных же интересах не противодействовать, а скорее помогать в том или ином конкретном случае?

Поскольку предвзятое мнение заставляет подобных людей считать, что они не в состоянии или даже не должны об этом судить, каждый из них, не задумываясь, бьет тревогу.

1. Каждая группа людей стремится достичь преждевременной стабилизации. Это вполне соответствует стадному инстинкту, хотя сами участники группы из-за своего скрытого тщеславия неизменно придают данному процессу какое-то особое значение. Им можно сказать, что они заблуждаются, но их способность к восприятию этого факта (или к признанию его как теоретической возможности), совершенно очевидно, ограничена. Поэтому подобные заявления всегда вызывают негативные реакции со стороны участников устоявшихся групп.

2. Мы не занимаемся преждевременным объединением людей, потому что это делают другие — осуществляющие обыкновенную социальную деятельность.

Нашей целью всегда было побуждать людей искать удовлетворения своим повседневным потребностям в обычных организациях. Наша «работа» является чем-то несравнимо более тонким.

3. Суфийская организация существует не для того, чтобы просто дополнять взаимоудобную деятельность миллионов других групп.

Если вы ищете внимания или удовлетворяете свой эмоциональный голод, когда (пользуясь современным жаргоном) «тусуетесь» в нашей компании и думаете, что занимаетесь чем-то большим, — это, прежде всего, говорит о вашей беззаботности и о том, что вы еще не усвоили материалы, которые вам уже были даны.

4. Нет никакой пользы просто подчеркивать тот факт, что в материалах содержатся уровни, которые вы не воспринимаете…

Это, конечно, так, но материалы предоставляются вам именно потому, что их постигают уровень за уровнем. Если вы хотите проникнуть в глубокие слои, прежде чем ознакомитесь с материалом как таковым, вы нуждаетесь в курсе здравомыслия, а этому мы не в состоянии вас научить. Вы пока еще не готовы ни для чего более сложного, и вам необходимо соответствующим образом оснастить себя, став более логичным. Это тяжело и занимает много времени, но только в том случае, если вы хитрите с самим собою.

5. Одна из основных характеристик случайно подобранных групп состоит в их большем или меньшем невежестве относительно некоторых фундаментальных факторов человеческого поведения. Подобное явление обычно объясняется тем, что люди все еще алчут некоего эмоционального или интеллектуального стимулирования, которое они и так уже получили в достаточной степени. Им нужно отдохнуть от поисков дополнительных стимулов и начать переваривать те, что уже получены. Необходимо отметить для себя, что, даже не будучи продвинутым психологом, можно увидеть, как слишком многие в слегка завуалированной форме используют свою группу в основном как источник развлечений. Этим они выказывают непреднамеренную враждебность и проявляют эгоизм по отношению к более искренним членам группы.

Говоря друг с другом на языке осуждения или используя подобную лексику в отношении собственных переживаний, люди показывают, что пребывают в состоянии ума, в котором не смогут обучиться.

Качество мысли бывает значительно ниже ее потенциальных возможностей. Другими словами, люди часто не заслуживают самих себя. Они смогут исцелиться от этого недуга, если ознакомятся с материалами, предложенными им ранее. Если бы они сделали это, у них не осталось бы проблем, которые, с их же слов, накопились в их жизни.

Затем им необходимо глубже ознакомиться с материалами, предлагаемыми прямо сейчас. Иные воображают, что должны немедленно действовать, размышлять, понимать, тогда как они все еще не воспользовались начальным материалом, который снова и снова разворачивают перед их глазами.

Если вы хотите использовать свою группу как источник развлечений, делайте это, но в таком случае не утруждайте себя участием в наших беседах и чтением материалов, ведь они предназначены для того, чтобы информировать и обучать. Если вам недостаточно информации или вы ее не воспринимаете, то нет ничего, что мы или кто-нибудь еще был бы способен сделать для вас. Есть другие, которым мы можем послужить, и им мы обязаны служить.

В то же время, заметьте, существует еще один тип людей — они ведут себя точно так же, как рассмотренная группа, но это поведение вполне обычно и ничем не примечательно.

В некотором смысле суфийские идеи легче передать на одном языке, чем на другом. Подобно этому существуют понятия, смысл которых легче донести, пользуясь терминами и выражениями из английского и других западных языков. Литература полна примеров того, как определенные понятия при переводе на восточные языки были выражены громоздким набором слов, характерным, с точки зрения западного человека, для восточной литературы.

Практически то же самое действует, но только в обратном порядке, в отношении других понятий. Например, трудно бывает адекватно передать идею, что человек может находиться в оппозиции к чему-то из-за своего предубеждения. Английские слова bias (предубеждение) и prejudice (предрассудок) содержат в себе оттенок осуждения, поэтому мало кто охотно согласится принять эти определения на свой счет.

Но в арабском и персидском языках слово «мугхаррадх» (часто переводимое как «предубежденный») происходит от слова «гхарадх», которое означает: иметь цель, стремление. Мугхарадх, таким образом, означает, что человек может преследовать некую цель, которая мешает ему увидеть достоверность того или иного.

Это не означает, что сам по себе факт предвзятости достоин порицания. Предположим, вы держите в руке некий предмет и в результате не можете взять что-то другое. Это может быть «плохо», только если нечто отрицательное, вредное происходит непосредственно из-за того, что ваши руки заняты, тогда как вам надо взять совсем другое^{^[6]}.

Чтобы достичь такой же ясности в отношении рассмотренной концепции в западном языке, если это вообще возможно, нам, поскольку мы имеем дело со слушателем, весьма обеспокоенным нежелательными ассоциациями, связанными со словом «предубеждение», приходится прибегать к очень подробным объяснениям, что является, конечно, весьма изнурительным занятием…

Как забавно, что людей притягивает идея «Золотого века» и они надеются на его наступление или возвращение.

Однако, согласно моим наблюдениям, подобные люди никогда не задумываются над следующими возможностями:

1. Узнаю ли я Золотой век, если вступлю в него?

3. А может быть, я, сам того не ведая, уже побывал в Золотом веке?

Вы не достигнете превосходства, пока у вас не будет смирения. Как непопулярно бы ни звучала сентиментальная фраза: «Чтобы стать лучше, сперва последуйте за кем-то, а уж потом беритесь вести других» — в действительности все именно так и есть.

Большинству желающих учиться невдомек, что прежде всего им необходимо повиноваться. А может быть, тем, кто понял это, неизвестно, как повиноваться?

Повиноваться, в нашем понимании, значит действовать иначе, чем следуя неопознанным предположениям о своем превосходстве.

Когда посетители говорят что-то вроде: «ответьте на мой вопрос», или «уделите мне внимание», или «помогите мне ощутить эмоциональный подъем», или «развлеките меня», они, как правило, безотчетно подразумевают, что в этот момент заслуживают внимания, или им и в самом деле важно испытать эмоциональный подъем, или позарез нужно развлечься.

Их требования должны были бы звучать так: «Дайте мне то, в чем я нуждаюсь, что принесет пользу мне, будет полезно другим и послужит высшим целям». Это и есть проявление смирения, если его правильно понимать.

Структура подобного образа мыслей и совершаемые впоследствии поступки гораздо важнее слов, которыми все сказанное выражено.

Если кто-то говорит: «Ведите меня, учите меня, позвольте мне повиноваться, учиться…», значит, скорее всего, он находится на стадии неспособности следовать, учиться или получать указания. В действительности он всего лишь хочет сказать: «Уделите мне внимание». К сожалению, здесь одно чаще всего подменяют другим, потому что многим, в частности, кажется, будто «позволь-ка, я поведу тебя» чем-то отличается от «веди меня!». Но исходя из динамики^{^[7]}и то и другое есть одно, поскольку оба этих побуждения сплошь и рядом имеют единый источник — жажду внимания; оба они означают: «Предоставьте мне ваше внимание!»

Чтобы достичь стадии, на которой становится возможным реально вести и быть ведомым, обучать и обучаться, необходимо осознать то, что находится за словами.

Пока человек не достиг подобной стадии, его общение с окружающими будет игрой, развлечением, бесполезным для каких-то высоких целей.

Все это не ново. Много столетий назад мудрые люди осознали, что человек изо всех сил ищет комфорта, старательно избегает всего, что несет с собой боль, жаждет внимания и развлечения — и называет свои усилия разными именами, подсознательно ожидая, что каким-то магическим образом такая подмена поможет ему или изменить природу происходящего, или заменить его на «нравственно» более высокий процесс.

Мудрецы передавали свое знание узкому кругу избранных учеников. Их методы и обстоятельства не позволяли распространять подобные факты публично. Поэтому они встроили в некоторые культуры и традиции фрагменты учения с тем, чтобы основная часть человечества приняла их как «корзину Моисея». Люди, подобно водам Нила, несли корзину с Моисеем. Египетская принцесса, то есть люди понимания, смогли выловить корзину и позаботиться о ее содержимом.

В нашей традиции мероприятия, процедуры, методы организации и изучения дают человеку возможность избавиться от привычки преследовать бессмысленные цели, принимая их за высшие. В этом, и только в этом фактически заключена вся ценность традиции.

По этой же причине для всех нас чрезвычайно важно включаться в процедуры и действия, сохранять и выполнять их, поддерживать нашу связь, подчеркивать единство общины и традиции: именно так мы сможем воспользоваться скрытыми сокровищами знания, которые есть наше единственное истинное земное наследие и достояние.

Вот почему существуют «работа», организация, кружки учеников, мероприятия и обряды. И по этой же причине для нас не так уж важно интеллектуальное изучение письменных материалов.

Когда вы получаете материалы или идеи для изучения, вам нужно научиться уделять равное внимание всем фрагментам.

Поймите, до сих пор вы потребляли информацию выборочно, приветствуя то, что казалось вам привлекательным, и отвергая или искажая менее нужное на ваш взгляд.

Такой подход никуда не ведет в любом виде изучения.

Предубеждение, собственное мнение или позиция имеют ценность в обучении только при условии их эффективности. Однако их ошибочно возвели в некие обособленные добродетели.

В результате человек склонен учиться лишь тому, на что был натренирован (самим собой и другими). В случае контакта с более глубокими знаниями это приводит к пробелам в изучении. Упущения в познании, неощутимые в обиходе, становятся ловушками на более высоком уровне.

Человеку кажется, будто ему нужны знания. В действительности ему, возможно, нужна техника: знать как учиться. Пожалуй, это звучит не так драматично, не так волнительно, не так заманчиво, как туманные обещания, — стало быть людей это не занимает.

Интересно отметить, насколько безоговорочно сегодня принимают идею, что все человеческие знания на протяжении тысячелетий были старательно собраны методом проб и ошибок.

Люди убеждены в этом, потому что не представляют себе других способов получения информации, кроме:

· наблюдений и применения полученных результатов;

Из-за того, что люди верят исключительно в перечисленные способы накопления фактов, им до сих пор не удалось заметить, что, если бы познание этим и исчерпывалось, человечество давно бы себя уничтожило.

В самом деле, допустим, кто-то, попробовав дать своему ребенку зерна тмина, заметил, что они действуют успокаивающе. Он может передать это знание остальным. Но что помешает ему и тем, кому он передал информацию, начать потчевать детей чем ни попадя, поубивав их всех прежде, чем успеют родиться новые?

Представьте себе относительно небольшое число людей на земле, низкий уровень организации общения, использование переданной информации впустую, частые разнообразные эксперименты методом тыка, а затем спросите себя: как человечество ухитрилось выжить в течение всего этого времени?…

Теперь обратите внимание на существующие у всех народов устойчивые предания о получении знания и информации из «сверхъестественных» или иных источников…

Что вызывает тренды на фондовых и товарных рынках Объяснение теории грузового поезда Первые 17 лет моих рыночных исследований сводились к попыткам вычислить, когда этот...

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...

ЧТО ПРОИСХОДИТ, КОГДА МЫ ССОРИМСЯ Не понимая различий, существующих между мужчинами и женщинами, очень легко довести дело до ссоры...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: