Борьба с противоправным поведением

Борьба с противоправным поведением не «чисто» социально-психологическая сфера деятельности, поскольку традиционно она относилась к компетенции юридических наук. Обвальный рост преступности в нашем обществе требует, однако, объединения всех усилий для его преодоления. В этой общей борьбе очень четко обозначился и социально-психологический угол зрения. Разделение труда, которое сложилось в этой области между системой юридических дисциплин и социальной психологией, можно условно обозначить следующим образом: охрана общественного порядка, борьба с преступностью, разработка норм судопроизводства, определение меры наказания за преступления — это естественно задача специальных общественных органов и соответствующих разделов юридической науки. Однако область профилактики противоправного поведения, в частности профилактическая работа с несовершеннолетними правонарушителями, — это проблемы, в которых может сказать свое слово и социальная психология.

Вклад, который она может внести в эти совместные усилия, связан с рядом вопросов, разработанных в ней на теоретическом и экспериментальном уровне и относящихся к ее специфической проблематике. Большой блок проблем относится к условиям формирования противоправного поведения личности. В этой связи проводимые прикладные исследования сосредоточены преимущественно на анализе противоправного поведения несовершеннолетних правонарушителей. Особое значение при этом имеет выяснение вопроса о роли тех первичных ячеек микросреды, в которых формируется личность: семья и школьный класс. С точки зрения социальной психологии, здесь особенно значимо ответить на следующие вопросы: каков механизм влияния на подростка группы членства и референтной группы (и механизм выбора определенной группы в качестве референтной)? Какова роль статуса личности в группе для формирования ее нравственно- психологического облика? Каков механизм формирования индивидуального отношения к социальному контролю и усвоению социальных норм? Наконец, каковы оптимальные способы воздействия на подростка, еще не совершившего противоправного поступка, но находящегося в «трудном» возрасте или «трудном» периоде своего развития (Беличева, 1993).

На основании упоминаний в публикациях можно сделать вывод, что исследования в этой области развиты достаточно широко. При выяснении вопроса об условиях формирования противоправного. поведения личности, кроме анализа роли семьи и школьного класса, необходимо включение и в более широком плане всей проблематики социализации, формирования у человека социальных установок и ценностных ориентации, становления его личности.

Хотя в специальной литературе и идет дискуссия о правомерности употребления термина «личность преступника», в прикладных исследованиях этот вопрос получил определенную разработку. Большинство авторов полагают некорректным говорить об особой структуре личности преступника, хотя в каждом случае противоправного поведения выбор варианта поведения имеет предпосылки в системе личностных свойств субъекта, к которым относятся «мировоззрение, опыт, установки, ценностные ориентации, а также особенности внутренней системы нравственного и социального контроля, в том числе правосознания» (Кудрявцев, 1978. С. 23). Следовательно, задача социального психолога состоит в том, чтобы помочь выявлению тех отклонений от свойств личности, соблюдающей нормы поведения, которые можно зафиксировать в каждом отдельном правонарушителе. Такой анализ естественно требует выяснения вопроса о том, насколько эффективной является угроза наказания, каково вообще оптимальное соотношение «санкций», применяемых в случае совершения первых проступков, и т.д.

В этой связи особый интерес представляют исследования, посвященные роли конформности правонарушителей по отношению к группам разного типа. Стремление взрослых противостоять «независимости» как проявлению непослушания сплошь и рядом приводит к тому, что эталоном «позитивного» поведения рассматривается именно конформность. Вместе с тем чисто внешнее принятие позиции группы как раз и приводит неустойчивого человека к совершению правонарушения. Исследования конформности среди подростков-правонарушителей дают значительный материал в пользу этого утверждения; они свидетельствуют о том, что не существует однозначного решения вопроса о роли конформности поведения.

Таким образом, все исследования, связанные с анализом «личности преступника», так или иначе замыкаются на проблеме группы, в частности специально заслуживает внимания исследование референтных групп. При анализе механизма противоправного поведения особенно важно выяснить, при каких условиях утрачивают свою привлекательность для личности такие ячейки микросреды, как семья, школьный класс, и, напротив, приобретают значение такие референтные группы, как группы «неформалов», алкоголиков, наркоманов, рецидивистов. Наряду с решением такого рода задач, которые можно отнести к участию в предупреждении преступности, к объяснению механизмов противоправного поведения, социальная психология может сыграть определенную роль и в процессе раскрытия преступления', разрабатывая, например, психологические механизмы проведения допроса или психологической экспертизы. Другой круг проблем — это проблемы поиска оптимальных средств воздействия по отношению к лицам, уже осужденным за совершение преступлений. Очевидны также возможности социальной психологии — наряду с юридической психологией — в разработке форм и методов своеобразной реадаптации личности после понесения наказания, например после возвращения из мест заключения. Возможности социальной психологии в данной сфере ее приложения еще далеко не исчерпаны (Яковлев, 1971. С. 178).

Наука. Одна из относительно новых сфер приложения социальной психологии — сфера научной деятельности. В сложной системе современной науки организация исследований и управление ими постоянно требуют решения вопросов, связанных с психологическими механизмами и закономерностями этой системы. Возрастает значение коллективных форм деятельности, и это в значительной мере ломает устойчивый стереотип научного творчества как творчества отдельных выдающихся личностей, поскольку производство знаний является результатом работы множества людей на исследовательских «комбинатах». В соответствии с этим существенно изменяется тип исходной социальной ячейки по производству научных знаний:

если ранее такой ячейкой выступала научная школа, то теперь это, скорее, исследовательский коллектив. В таком коллективе возникает чрезвычайно высокая интеграция его членов, все чаще рождаются собственно коллективные продукты научного творчества: групповые проекты, групповые решения, групповая экспертиза и т.д. Субъектом исследовательского труда становится малая группа.

Это ставит ряд новых прикладных задач, прежде всего выявление особенностей научного коллектива по сравнению с другими типами трудовых коллективов, совершенствование социально-психологического климата в нем, способов управления, повышение эффективности его деятельности и т.д.

Главная из стоящих здесь проблем — выявление специфики такого вида деятельности, как «коллективная научная деятельность». Для традиционной психологии такой вид деятельности содержит очевидное противоречие: эта деятельность является одновременно и совместной, и творческой, тогда как в традиционной психологии творческая (и, соответственно, научная) деятельность всегда рассматривалась как индивидуальная. Хотя науковедение уже давно настаивает на том, что в современных условиях важно анализировать не только личность ученого, но и характер общения в научном сообществе, традиционный подход остается непреодоленным: субъектом творчества по-прежнему считается личность (в данном случае — личность ученого), а ее микросреда, в том числе общение, выступает лишь как условие творческого акта. Задача социальной психологии — понять природу совместной творческой деятельности и дать ее психологическое описание.

Подход к решению этих вопросов содержится в «программно-ролевом подходе» к исследованию науки, разработанном в отечественной социальной психологии М.Г. Ярошевским (Проблемы руководства научным коллективом, 1982). Одна из основных идей этой концепции заключается в том, что во всяком научном коллективе выделяются основные научные роли: «генератор», «критик», «эрудит» и др. Вычерчивается ролевой профиль каждого сотрудника, который является весьма специфичным, т.е. вклад каждого сотрудника в общую деятельность значительно отличается от вклада каждого другого. Это различие более очевидно, чем, например, различие вкладов работников в производственной бригаде, где они выполняют более или менее сходные функции. Особенно трудным является вопрос о том, всякая ли научная роль связана с таким вкладом, который можно отнести к подлинно творческой деятельности? Для этого необходимо не только тщательное психологическое описание каждой научной роли, но и детальный анализ мотивации каждого ученого, ибо эффективное сочетание научных ролей предполагает высокую мотивированность каждого члена научного коллектива. Наконец, не менее важным является и исследование специфики самого процесса коммуникации между учеными, в частности психологической готовности каждого исследователя принять, переработать и сохранить разнообразную информацию.

Неоднозначность вкладов различных сотрудников делает неявными критерии оценки их эффективности, а это может привести к неадекватному представлению сотрудников об их успешности и породить на этой почве особого рода конфликты, характерные для научных коллективов. В таких конфликтах порой трудно вычленить собственно деловую сторону и сторону межличностную. Руководитель научного коллектива должен уметь разрешать подобные конфликты, чтобы обеспечить высокую эффективность деятельности руководимого им подразделения. Вместе с тем и его собственная позиция в коллективе специфична: остается дискуссионным вопрос о том, обязательно ли руководитель научного коллектива должен сочетать в себе функции администратора и генератора идей или они могут быть разделены между разными людьми? Этот вопрос также встает перед практической социальной психологией.

Идеи программно-ролевого подхода широко применяются в исследованиях на прикладном уровне, проводимых непосредственно в научных учреждениях: институтах, лабораториях, высших учебных заведениях (Белкин, Емельянов, Иванов, 1987). На основе таких исследований социальный психолог может осуществлять деятельность трех видов. Первый вид деятельности состоит прежде всего в разработке рекомендаций на основе диагностики конкретных ситуаций в каждом коллективе (например, о том, как выделить оптимальные стадии реализации исследовательской программы, чтобы они были наглядны для членов научного коллектива, как построить систему научных ролей в коллективе и обрисовать ролевой профиль каждого сотрудника, как регулировать межличностные отношения вообще и межличностные конфликты в частности и др.). Эти рекомендации обращены главным образом к руководителям научных коллективов.

Второй вид деятельности социального психолога — это консультационная работа. В данном случае консультация может быть дана и руководителям, и рядовым членам коллектива, способствуя в последнем случае осознанию ситуации в коллективе, своей собственной роли в нем и тем самым повышению чувства удовлетворенности работой.

Наконец, третий вид работы — это непосредственное обучение руководителей научных коллективов методам управления в той их части, которая связана со знанием социально-психологических механизмов общения и взаимодействия. Такое обучение организуется в различных формах, начиная с традиционных лекций и кончая социально-психологическим тренингом. Исследования подобного плана, к сожалению, практически прекращены в настоящее время в связи с резким ухудшением финансирования науки со стороны государства. Более драматические проблемы, например, проблема «утечки мозгов», волнуют научную общественность. Но все это не снимает принципиальной необходимости практических усилий психологов в области управления наукой и оптимизации научного творчества.

Служба семьи. Социальная психология традиционно уделяла большое внимание семье, рассматривая ее как пример естественной малой социальной группы. Все особенности такой группы приобретают в семье определенную специфику, но тем не менее знание закономерностей функционирования и развития малых групп может обусловить известный вклад в развитие оптимальных форм взаимоотношений и в этой микроячейке общества. Можно выделить несколько классов задач, которые могут быть решены и решаются на практическом уровне.

Первая часть таких задач связана с подготовкой молодых людей к созданию семьи. В последние годы достаточно часто ставится вопрос о необходимости соответствующей работы школы в этом направлении, но при постановке такого вопроса иногда все сводится лишь к проблемам полового воспитания. Важность этого вопроса очевидна, но подготовка к браку и к созданию семьи включает в себя и проблемы психологической подготовки. Это означает, что молодые люди должны не из случайных обрывочных сведений, почерпнутых из обыденных суждений, знать о специфике семейных взаимоотношений, в том числе и об их психологическом содержании. Например, такие вопросы, как вопросы о семейных ролях, о тех изменениях, которые происходят в содержании этих ролей в современных обществах, об известной адаптации к этому новому их содержанию, — это вопросы, относящиеся в том числе и к компетентности социальной психологии. Некоторые элементарные сведения о семье как об институте социализации ребенка также полезны не только молодым супругам, но и лицам, готовящимся к вступлению в брак. Иными словами, первой формой приложения социальной психологии к этой области могут стать ее просветительская функция, включение элементов подготовки молодежи к семейной жизни.

Вторая форма такого приложения: обеспечение так называемой службы знакомства. Во многих научных публикациях, в обсуждениях, организованных государственными и общественными организациями, ставится вопрос о том, что современный образ жизни создает при определенных условиях для части людей трудности в поиске спутника или спутницы жизни. Эти трудности связаны с тем, что занятость основных масс молодежи учебой, трудом достаточно сильно локализует сферу общения: например, в таком производстве, где преобладает труд только мужчин или только женщин, естественная среда общения ограничивает контакты с лицами другого пола. Работа и досуг, организуемый по производственному принципу, сужают возможности общения с людьми определенного возраста, несемейных, одиноких и т.д. В данном случае помощь может быть оказана отнюдь не социальной психологией, а системой различных государственных и общественных мер, как например, создание клубов, различных форм содружества предприятий и т.п.

Но есть и другая сторона проблемы: возникновение у молодых людей определенных психологических барьеров, мешающих им по каким-то причинам устанавливать взаимоотношения с представителями другого пола. Здесь сплошь и рядом нужна помощь психолога. Что же касается социальной психологии, то она может взять на себя функции организации психологической помощи одиноким людям, что тем более необходимо, так как зачастую они попадают в руки не просто непрофессионалов, но настоящих шарлатанов, работающих на чисто коммерческих началах. Всякая консультация в этой области должна обязательно включать в себя профессиональное обучение общению. Совершенно ясно, что «электронная сваха», даже если и принять ее услуги, не может решить всей проблемы: подбор партнера или партнерши по браку не может исключить вопросов психологической организации их взаимоотношений. Ряд экспериментов, проведенных к настоящему времени, свидетельствует о том, что успех знакомства во многом зависит от степени социально-психологической грамотности организаторов подобной службы.

Вторая часть задач в системе службы семьи относится к уже существующим семьям. Главный вопрос здесь — регулирование семейных взаимоотношений, способствующее повышению устойчивости семьи. Среди разных причин увеличения числа разводов, проанализированных неоднократно в специальной демографической литературе, в качестве важной причины отмечается неумение строить повседневные взаимоотношения между супругами. Это означает, что важнейшей формой прикладных социально-психологических исследований должны стать исследования, выясняющие формы и структуру семейных конфликтов, способы их разрешения. Причем все это должно стать не просто темой исследования; социальный психолог-практик должен обучить нормальному общению в семье (Алешина, 1993).

Средством такого обучения является социально-психологический тренинг. Но всякий курс тренинга — это не только трудоемкая, но и длительная работа. Для такого контингента, как члены семей, она должна быть где-то организована. Единственное решение проблемы -создание специальных семейных консультаций, где эта работа уже проводится. Необходимость включения социального психолога в штат сотрудников семейной консультации очевидна.

Политика. Прикладные исследования и практическая работа социального психолога в сфере политики — относительно новая сфера деятельности в нашей стране, хотя вообще такой опыт в мировой социальной психологии давно накоплен. Первые работы, принадлежащие Г. Лассуэлллу, относятся к 30-м гг. Обозначена специальная ветвь психологической науки — «политическая психология», в фундаментальных работах по которой выявлен круг и практических ее приложений (М. Герман, И. Джанис, В. Стоун, П. Шаффнер). Перечень проблем политики, в анализе которых есть место для социальной психологии, очевиден: это психологические факторы принятия политических решений, психологические условия их восприятия; роль личностных характеристик и имиджа политического деятеля; политическая социализация и многое другое. Однако проблемы эти в большей степени разработаны как теоретические (Дилигенский, 1994; Шестопал, 1990). Что же касается практических приложений социальной психологии в этой сфере, то в общем этот вопрос достаточно детально еще не разработан, хотя кое-какие попытки и предпринимаются.

Важно отдавать себе отчет в тех специфических трудностях, которые стоят перед психологом, работающим, например, консультантом у какого-либо крупного политического деятеля (Гозман, 1994). Во-первых, это совмещение в политике двух качеств: возможности (в частности, финансовой) приглашать психолога и желания сделать это (т.е. понимания важности такой работы). Во-вторых, это проблема времени для исследования и консультирования, и доступа к данным: политические решения часто должны быть приняты в сжатые сроки, а часть данных является секретной. В-третьих, психолог, дающий личные рекомендации политическому деятелю, должен в той или иной мере разделять его концепцию, его взгляды, т.е. встает проблема соотнесения профессиональной и гражданской позиции психолога. В-четвертых, нужно преодолеть негативное отношение к психологической службе в политике, которое иногда имеет место среди общественности («политик не должен жить подсказками» и т.п.).

Тем не менее осознание необходимости психологической поддержки постепенно распространяется среди политических деятелей. В нашем обществе это осознание пришло вместе с радикальными преобразованиями в разных сферах жизни общества, с изменениями экономических и политических структур, с возникновением совершенно новых отношений, в том числе в политической сфере, например в период избирательных кампаний. Поэтому постепенно формируются проблемы и методы работы психолога в этой области.

Обобщения первых опытов такого рода позволили выделить следующие направления (Гозман, 1994).

1. Участие в разработке и принятии решений. Беда многих политических решений в том, что при их разработке не принимали в расчет такой фактор, как восприятие этих решений гражданами. Иными словами, не учитывались психологические последствия принимаемых решений. Коррекцию политического решения с этой точки зрения и должен осуществлять психолог: учесть ожидания граждан, построить прогноз восприятия документа разными слоями населения. Чтобы такой прогноз был обоснованным, необходимы предварительные замеры состояния массового сознания, что возможно сделать лишь совместными усилиями психологов и социологов, а в экономической политике — и экономистов. Если решение заведомо непопулярно (а в кризисные периоды это встречается сплошь и рядом), психолог обязан предвидеть и возможные конфликты на почве принятия (или непринятия) политического решения, обозначить пути их возможного устранения.

2. Второе направление практической деятельности психолога (как, впрочем, и социолога) — это систематический анализ динамики общественного мнения. Здесь речь идет не об отношении к каждому конкретному решению, а об общем представлении в массовом сознании тех или иных политических, экономических и социальных реалий. В дополнение к традиционным методам изучения общественного мнения, принятым в социологии, социальный психолог может проводить серию глубоких интервью, получая специфические «срезы» мнений отдельных групп по отдельным вопросам. Поскольку заказчиком в таком исследовании выступает либо конкретный политик, либо какая-то политическая структура, надо быть готовым к тому, что полученная психологом картина не удовлетворит инициатора исследования. В принципе каждый политик и сам определенным образом ориентируется (или думает, что ориентируется) в общественном мнении, и его заключение может не совпадать с выводами исследователя. Самая распространенная среди политиков болезнь — принимать желаемое за действительное, и психологу-практику надо быть готовым к тому, чтобы убедить заказчика в корректности своего анализа. Специфический вариант работы психолога-практика в этой сфере — рекомендации политику относительно его встреч с избирателями или с какими-то другими группами населения. Здесь имеется в виду, в частности, просветительская работа с политиком по поводу способов общения, роли диалогического общения и т.п.

3. Третье направление — это прямое консультирование политических деятелей перед их публичными выступлениями. Работа, которая выполняется при этом, сходна с работой в рекламе: она обозначается как создание имиджа, т.е. определенного образа. Имидж политика это не прихоть, а важное условие его популярности. Имидж имеет значение при выступлениях по телевидению, на митинге, на встрече, но это его непосредственные проявления. Вместе с ними создается и более стабильный имидж, аккумулирующий публичные появления политика перед людьми, информацию о нем в печати, в слухах и т.д. Работа консультанта по созданию имиджа политика весьма щепетильна. Она не может заключаться в том, чтобы «сделать» человека (например, другим, чем он есть на самом деле, т.е. в полном смысле слова выступить «имиджмейкером»). Смысл работы в том, чтобы дать заказчику обратную связь, касающуюся того, как воспринимаются внешний вид оратора, его мимика, жестикуляция, построение речи и т.д. Такого рода консультирование в общем сходно с тем, которое может быть предложено и руководителю фирмы или компании, и педагогу, и любому лектору. Однако, учитывая специфику деятельности политика, масштаб его влияния, консультирование в данном случае становится особенно ответственным.

4. Четвертое направление работы — создание психологических портретов оппонентов, а в более широком смысле — психологическое обеспечение различного рода переговоров. Демократизация политической жизни поднимает все поставленные вопросы с особой остротой. На примере работы психолога-практика в области политики особенно отчетливо видна необходимость высочайшей компетентности специалиста, включающей в себя не только знание конкретных технологий экспертизы, консультирования, но и содержательных проблем общественной жизни.

Авдуевская Е.П., Араканцева Т.А. Проблема юношеского самоопределения в практике школьной психологической службы // Введение в практическую социальную психологию. М., 1994.

Алешина Ю.Е. Индивидуальное и семейное психологическое консультирование. М., 1994.

Базаров Т.Ю. Практика работы с персоналом в организациях // Введение в практическую социальную психологию. М., 1994.

Беличева С.А. Основы превентивной психологии. М., 1993.

Белкин П., Емельянов Е.Н., Иванов М.А. Социальная психология научного коллектива. М., 1987.

Богомолова Н.Н. Социальная психология печати, радио и телевидения. М., 1991.

Гозман Л.Я. Психология в политике: от объяснений к воздействию // Введение в практическую социальную психологию. М., 1994.

Дилигенский Г.Г. Социально-политическая психология. М., 1994.

Дубовская Е.М., Тихомандрицкая О.А. О стратегиях работы психолога в школе // Введение в практическую социальную психологию. М., 1994. Жуков Ю.М. Эффективность делового общения. М., 1988. Зазыкин В.К. Психология в рекламе. М., 1992.;

Кричевский Р.Л. Если Вы — руководитель... М., 1993.

Липатов С.А. Методы социальной психологической диагностики организации // Введение в практическую социальную психологию. М., 1994.

Русалинова А.А. Взаимоотношения в производственном коллективе и их совершенствование. Л., 1977.

Свенцицкий А. Социальная психология управления. Л., 1986.

Социально-психологический климат коллектива. М., 1979.

Шестопал Е.Б. Очерки политической психологии. М., 1990.

Ширков Ю.Э. Практические направления социально-психологических работ в области рекламы // Введение в практическую социальную психологию. М., 1994.

Яковлев А. М. Преступность и социальная психология. М., 1971.

Здесь были перечислены только некоторые области общественной жизни, где находит применение социальная психология. Самая главная задача, которая стоит сегодня перед прикладной областью этой научной дисциплины, заключается в том, чтобы четко развести два круга вопросов: 1) что в принципе может выполнить социальная психология своими средствами анализа, т.е. какой класс задач применительно к каждой сфере общественной жизни она может решить и 2) что она уже делает сегодня? Ответ на первый вопрос — это выявление перспектив социальной психологии в прикладной сфере. Ответ на второй вопрос — это обсуждение практических и организационных мер, которые необходимо осуществить, чтобы прикладные исследования стали не только возможными, но и эффективными. Решение и того, и другого круга вопросов естественно обусловлено той новой ситуацией, которая сложилась в обществе сегодня.

Перед профессиональной социальной психологией встает целый ряд совершенно новых задач. Весь накопленный ею опыт, все теоретические и экспериментальные разработки так или иначе апеллировали к стабильному обществу. Собственно такая переменная как «стабильность — нестабильность» практически не фигурировала в исследованиях. Только относительно недавно лишь в некоторых работах (в частности А. Тэшфела) была поднята проблема недопустимого игнорирования социальной психологией социальных изменений. Если верен тезис о том, что вопросы социальной психологии ставит общество, то следует признать ее обязанность искать ответы на вопросы изменяющегося общества. В противном случае социальная психология оказывается разоруженной перед лицом глобальных общественных трансформаций: ее аппарат, ее средства не адаптированы к тому, как исследовать социально-психологические феномены в изменяющемся мире.

Если социальной психологии приходится существовать в этом мире, ее первая задача — осознать характер происходящих преобразований, построить своеобразную программу трансформирования сложившихся подходов в связи с новыми объектами исследований, новыми типами отношений в обществе, новой ситуацией.

Все это имеет самое непосредственное отношение к развитию социальной психологии в нашей стране. Радикализм осуществляемых здесь преобразований настолько очевиден, что многие их проявления просто не могут быть «схвачены» в рамках разработанных социально-психологических схем. Самая существенная черта современного российского общества — его нестабильность — исключает его анализ методами и средствами, сформированными для анализа стабильных ситуаций.

Приходится отвергнуть аргумент о том, что тип отношений, складывающихся в нашем обществе — отношений рынка — не нов, а, напротив, имеет солидную историю во многих странах. «От имени» такого типа экономических структур ставились задачи традиционной социальной психологии, и, следовательно, ответы на вопросы в социально-психологических концепциях, разработанных для этих, новых для нас, но достаточно устоявшихся в других обществах реалий, уже найдены. Такой аргумент не выдерживает критики потому, что новый тип экономических отношений у нас еще не установился, а лишь становится. Социальной психологии переходного периода, к сожалению, не существует. И свой, отечественный опыт тоже сформировался в условиях, хотя и специфической, но социальной стабильности. Ее тоже уже не существует: общество совершает переход не только «к чему-то», но и «от чего-то». Таким образом, рассмотренный и с этой стороны опыт социальной психологии оказывается не вполне пригодным. Задачу можно поэтому сформулировать так: нужна социальная психология переходного периода для нестабильного общества, с новым комплексом проблем, свойственных именно таким его характеристикам.

Соображение о том, что социальная психология изучает «сквозные» проблемы человеческих взаимоотношений, их общие, универсальные механизмы, не может поправить дела. На протяжении всего курса мы стремились показать, что действие этих механизмов различно в различных социальных контекстах. Следовательно, анализ этого нового контекста необходим. Такая задача не может решаться в короткие сроки; поэтому первая ее часть — это именно осознание ситуации, принятие в расчет того, что новый «социальный контекст» для нас сегодня — это глубочайшая нестабильность общества. Под социальной нестабильностью не следует понимать просто эквивалент быстрых и радикальных социальных изменений. Нестабильность проявляется в рассогласованности этих изменений — по их направленности, по их темпу, по мере их радикальности в разных частях общественного организма (например, достаточно быстрая ломка политических институтов и медленные преобразования в экономике). Термин «кризис» все чаще употребляется для характеристики переживаемого периода.

Проблема осложняется еще и тем, что социальная нестабильность, хотя и обладает некоторыми общими чертами, когда она возникает в определенные периоды развития в разных странах, принимает в каждом случае специфическую форму; она сочетается с особыми условиями исторического развития каждой страны, ее традициями, национальным менталитетом. В частности, нестабильность «накладывается» и на тот образ общества, который существовал в массовом сознании до периода радикальных преобразований. Это зависит от того, предшествовал ли периоду кризиса период стабильного развития с жесткой регламентацией стереотипов и ценностей, или, напротив, период достаточно динамичного развития. В России новая возникшая ситуация оказалась психологически особенно сложной потому, что в прежний период, в тоталитарном обществе, стабильность его декларировалась как официальной идеологией, так и самой организацией общественной жизни. Ведь стиль жизни «в прошлом» содержал позитивную оценку всякой незыблемости устоев, заданности их объективным ходом истории, несокрушимой верой в правильность принимаемых решений. Именно стабильность и прочность воспринимались как норма, а всякое расшатывание их как опасное отклонение от этой нормы. Жизненная ориентация личности была связана не с преобразованием, тем более в масштабах всего общества, а, напротив, с его абсолютной устойчивостью и неколебимостью. Это было поддержано и высокой степенью институционализированности общественных структур, жесткой регламентацией их деятельности.

В становящемся новом типе общества его нормы — плюрализм мнений, допустимость различных вариантов экономических решений, права человека — воспринимаются многими социальными группами достаточно тяжело. Что означает кризисное состояние общества для массового сознания? От четкого ответа на этот вопрос во многом зависит программа преобразования общества, да и самой социальной психологии, если она хочет ответить на вопросы общества. Уже сегодня можно обозначить те процессы, с которыми сталкивается массовое сознание в ситуации нестабильности и которые требуют пристального социально-психологического внимания.

Прежде всего это глобальная ломка устоявшихся социальных стереотипов. Сама природа стереотипов, распространенных в нашем обществе в предшествующий период, весьма специфична. Во всяком случае никакое из известных социально-психологических исследований не имело дела с такого рода стереотипами: они «жили» весьма долго (практически в течение всего существования советского общества они передавались из поколения в поколение — «мудрость вождя», «дружба народов», «преимущества социалистической собственности», «справедливость партийных решений» и т.п.); они имели чрезвычайно широкий ареал распространения (внедрялись в сознание практически всех социальных групп, хотя, конечно, в различной степени и с возможными частными исключениями); они были поддерживаемы не только силой господствующей идеологии, но и институтами государства. Слом такого рода стереотипов непросто осуществляется в массовом сознании. Более того, он часто воспринимается отдельными группами как утрата идеалов.

Изменение системы ценностей — второй блок социально-психологических феноменов, требующих особого внимания исследователей.

Это касается вопроса о соотношении групповых (прежде всего классовых) и общечеловеческих ценностей. Воздействие идеологических нормативов на массовое сознание было так велико, что идея приоритета классовых ценностей принималась как сама собой разумеющаяся и, напротив, общечеловеческие ценности зачастую интерпретировались как ценности «абстрактного гуманизма», т. е. получали негативную оценку. На более конкретном уровне это проявляло себя как принижение значения таких ценностей, как ценности жизни, человеческого существования, добра и пр. Неготовность к их принятию обернулась тем, что в условиях радикальных преобразований «старые» ценности во многом оказались разрушенными, а «новые» не приняты. Утрата ориентиров относительно иерархии ценностей оплачивается дорогой ценой, она порождает порою нравственный беспредел.

Кризис идентичности — еще один пример существенных изменений в массовом сознании в эпоху перемен. Социальной психологии удалось на теоретическом и экспериментальном уровне доказать, что механизмом формирования социальной идентичности является категоризация — процесс «отнесения» индивидом себя к определенной социальной группе. Социальные категории, как и категории вообще, выступают в процессе познания как порождения стабильного мира: они фиксируют устоявшееся, прочное. Когда сам реальный мир становится нестабильным, социальные категории как бы разрушаются, утрачивают свои границы. Так, социальные и этнические группы, обозначаемые определенными категориями, или размывают свои границы или просто «исчезают» (как быть сегодня с такой, например, социальной категорие

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

Что будет с Землей, если ось ее сместится на 6666 км? Что будет с Землей? - задался я вопросом...

ЧТО И КАК ПИСАЛИ О МОДЕ В ЖУРНАЛАХ НАЧАЛА XX ВЕКА Первый номер журнала «Аполлон» за 1909 г. начинался, по сути, с программного заявления редакции журнала...

Что способствует осуществлению желаний? Стопроцентная, непоколебимая уверенность в своем...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: