Послания из Космоса на фотографиях

(Miceal Ledwith, Klaus Heinemann. The Orb Project. Перевод М. Королева).

В последние годы многие люди задаются вопросом: странные светлые круги, которые иногда получаются на фотографиях, — это просто технический брак или что-то более интересное? Михал Ледуит и Клаус Хайнеманн, два главных эксперта по феномену «орбов», посвятили их исследованию несколько лет. В этой книге они рассказывают о типах, характеристиках и поведении орбов и о том, как можно фотографировать их сознательно. Обсуждая различные гипотезы происхождения орбов, авторы убедительно доказывают, что наша привычная физическая реальность — лишь одно из проявлений безграничного духовного мира, а орбы — посланники из реальностей, недоступных «нормальному» человеческому восприятию. И на фотографиях они появляются отнюдь не случайно...

Введение. «И в небе, и в земле сокрыто больше» 18

Глава 1. Фотографическое путешествие к новым открытиям.26

Глава 4. Вихри и торсионные поля: орбы, которые, возможно,

Глава 6. Как отличить фотографии ложных орбов от настоящих 91

Часть II. ОРБЫ — СВИДЕТЕЛЬСТВО БОЖЕСТВЕННОГО ПРИСУТСТВИЯ?

Послесловие. Эманации духов и исцеление под руководством духов..201

За последние десять лет фотографы по всему миру стали свидетелями любопытного феномена — на фотоснимках, сделанных в самых различных условиях при помощи новомодных цифровых камер, фиксировались «оптические аномалии» круглой формы. Примечательно то, что эти аномалии — названные орбами [от лат. orbis — круг, сфера. — Прим. ред.] — не были видны невооруженным глазом в момент съемки и не удавалось выявить физические объекты, которые могли их вызвать. Люди задумывались: могут ли эти аномалии быть энергетическими полями, недоступными зрению и связанными с реальностями, находящимися за пределами обычного человеческого восприятия? Этот феномен вызвал значительный интерес; делалось множество попыток как-то объяснить его.

Как и можно было ожидать, с самого начала многие «эксперты» определяли орбов как неких бестелесных сущностей — духов, призраков и т. п. Это привлекло к феномену орбов внимание различных групп, называвших себя «охотниками за привидениями».

Другие высмеивали подобные представления и старались доказать, что изображения орбов объясняются присутствием тех или иных веществ в атмосфере или сбоями в механизмах фотокамер.

Пока еще есть очень мало серьезной литературы, посвященной орбам, но в Интернете имеется большое количество информации, отражающей самые разные гипотезы относительно орбов.

Когда Синтия Блэк, главный редактор издательства «Бейонд Уордз Паблишинг», обратилась к нам с предложением опубликовать наши материалы об орбах в одной книге, мы были заинтригованы, но все же несколько сомневались в успехе подобного совместного предприятия. Но когда мы прочитали рукописи друг друга, наши опасения рассеялись и появился интерес к сотрудничеству.

Мы десятилетиями шли похожими путями. Михал более тридцати пяти лет был католическим богословом. В 2001 году он с энтузиазмом занялся исследованием орбов, опередив Клауса на два года. Клаус, физик-экспериментатор, давно интересовался природой духовной реальности, но традиционный христианский фундаментализм ему казался слишком ограниченным мировоззрением. После первого знакомства с орбами богослов Михал тотчас почувствовал, что изучение этого феномена станет важной вехой в научном понимании многоуровневого духовного царства, непосредственно влияющего на физический мир А физик Клаус сразу же предположил, что фотографирование орбов очень пригодится для доказательства того, что духовный мир абсолютно реален.

[Михал Ледуит — один из участников знаменитого фильма «Что мы вообще знаем?» («What the Bleep Do We Know?») и одноименной книги. — Прим. ред.].

Итак, мы оба смело вышли за рамки имевшихся у нас знаний и продемонстрировали в итоге классический пример синергизма, то есть объединения результатов путей, которыми мы шли по отдельности. Орбы предлагают новое подтверждение философско-духовной концепции «Все Едино». При столь широком взгляде на реальность наши выводы, в сущности, совпадают. Мы убеждены, что феномен орбов является инструментом, позволяющим взглянуть на природу реальности под иным углом — если мы сумеем удержаться как от крайнего скептицизма, так и от восторженного легковерия.

Представленный в книге материал — результат тщательного и совершенно независимого исследования феномена орбов двумя авторами, которые узнали о существовании друг друга лишь благодаря инициативе издателя. Книга адресована тем, кто интересуется паранормальными явлениями и готов воспринимать новые и необычные идеи.

Михал Ледуит, доктор богословия, доктор юридических наук

Всю свою жизнь я наблюдала за удивительными событиями. Для меня они были совершенно обычными, но для остальных, конечно, таковыми не являлись. Детство мое прошло в Техасе. В доме, где мы жили, отсутствовали водопровод и электричество и почти не было мебели. На стенах не было обоев, не говоря уже о картинах. Во дворе не росли цветы — одна лишь голая земля да сорняки. Мы влачили нищенское существование. Денег на докторов и лекарства не было, поэтому, если в семье кто-нибудь заболевал, лечением занималась, используя свои врожденные целительские способности, моя мать. Она видела вещие сны, разбиралась в предзнаменованиях, у нее случались видения. Этот дар оказывал влияние на всю ее повседневную жизнь. Я была счастлива, поскольку суровая действительность — мрачная обстановка, отсутствие предметов первой необходимости — побуждала меня находить в себе чудесные, необычные способности, неиспользуемые большинством людей. Как сказано у Шекспира, «есть сладостная польза и в несчастье».

Одним из самых чудесных переживаний моего детства была глубокая любовь к Богу и понимание истинного значения такой любви. Потом я стала ходить в церковь и пыталась понять Бога и Мироздание с точки зрения религиозной доктрины. Однако это противоречило не только тому, что я чувствовала, но и тому, что знала.

Тридцать лет назад я вступила в совершенно новую жизненную фазу, которая придала смысл всему тому, что я испытывала в юности. В мою жизнь вошла сущность по имени Рамта. Он говорил через меня и вскоре стал учить меня выходить за пределы моей физической реальности. Точнее, он выводил меня из тела. Я обнаруживала, что лечу по светящемуся, вращающемуся туннелю и слышу завывание ветров — своеобразную музыку, сопровождающую переход на следующий уровень реальности. Наконец я врезалась в нечто напоминающее белую стену и возвращалась в свое тело. Казалось, что прошло лишь десять минут, но на самом деле это занимало часов шесть. Проделав множество подобных опытов, я чувствовала себя обязанной объяснить людям, как можно обладать божественным разумом и, несмотря на это, быть отделенным от него.

Шли годы, и во время тех встреч с Рамтой я становилась свидетелем того, что, как мне кажется, вряд ли смогут себе представить даже люди с самой буйной фантазией. Я видела другие вселенные, наблюдала, как приходит и уходит жизнь, встречалась с чрезвычайно необычными существами в иных измерениях. Я видела обратную сторону великой иллюзии, называемой смертью.

Рамта всегда побуждал своих учеников применять его философию в свете научного знания, практического эксперимента и повседневной жизни. Благодаря этому нам больше не нужно верить; мы знаем. Тема орбов является наглядным примером. Рамта говорил о существах, населяющих иные планы бытия. Я видела этих существ, но должна была хранить это в секрете, поскольку люди слишком часто реагируют излишне эмоционально, когда речь заходит о «сверхъестественном». Пять-шесть лет тому назад Рамта посвятил много занятий тому, что он называл «сущностями-орбами». В своей автобиографии «Состояние сознания» я писала о том, что часто встречалась с ними. Я не просто видела эти шары света. Они часто выбирали для меня книги и собирались над заинтересовавшими их страницами столь плотными группами, что мне приходилось отгонять их, дабы прочесть то, что вызвало такую суету! Орбы — не просто шары из странного света. Это то, чем являемся мы с вами, когда находимся вне своих тел! Каждый из нас — шар света, то есть жизненная сила нашего мозга и тела.

После того как Рамта познакомил меня с орбами, я начала видеть их едва заметные изображения на первых сделанных нами цифровых фотографиях. Мне по-прежнему очень приятно наблюдать, как феномен, который я столь долго хранила в секрете, становится все более известным. С тех пор множество орбов являлись участниками или наблюдателями на всех мероприятиях в школе Рамты.

Михал Ледуит был одним из тех, кто приступил к тщательному изучению орбов в то время, когда о них рассказывал Рамта. Сейчас в коллекции Михала более тысячи изображений орбов. В этой книге он описывает замечательные события, свидетелем которых он стал на этом пути, и объясняет, как лучше всего обнаруживать орбов. Он делает много интригующих выводов не только о том, чем, по сути, являются орбы, но и о вытекающих из всего этого последствиях для столь многочисленных и любимых нами фундаментальных убеждений, которые сейчас, как он говорит, «остро нуждаются в переопределении».

Люди никогда не были равнодушными к паранормальным явлениям. Одни испытывали к ним отвращение, другие — острый интерес, третьи — болезненный страх. Я постоянно удивляюсь тому, сколь однотипно содержание паранормального во всех культурах вплоть до сегодняшнего дня: в летописях любой страны вы найдете рассказы о том, что в нашей западной культуре принято называть явлениями ангелов, привидениями, полтергейстом, пророчествами, спиритизмом... Во многих отношениях именно этот набор феноменов оказал наибольшее влияние на наше представление о царстве «потустороннего». Нельзя не заметить, как много явлений, которые когда-то считались паранормальными, лежит в основе каждой религии. Эти необъяснимые явления побуждали людей верить в то, что есть нечто большее, чем наша бренность. Это помогало нам понять, как мы вписываемся в мироздание, а самое главное — давало нам уверенность в том, что все, чем мы являемся, не теряется безвозвратно после смерти.

Но в последнее время в галерею известных нам паранормальных явлений добавился феномен, радикально отличающийся от тех, что были описаны выше. Пополнение совпало с широким распространением автоматических цифровых фотокамер. На фотографиях начали появляться невидимые невооруженным глазом таинственные объекты округлой формы. Эти объекты непредсказуемы, непочтительны и не всегда соблюдают наши традиционно принятые правила. Создается впечатление, что они ведут себя как «подростки» паранормального мира, внося хаос в аккуратные представления, сложившиеся в наших умах за последнее тысячелетие. Или, возможно, нам кажется, что они ведут себя таким образом, просто потому, что мы впервые встретились с легкодоступным паранормальным явлением, которое любой человек может наблюдать, практически когда пожелает.

Конечно же, феномен, который стал известен как орбы, начался не с появлением цифровых фотокамер. У меня есть несколько фотографий этих таинственных форм, заснятых еще обычным пленочным аппаратом. Однако приход цифровых камер, безусловно, оказал значительное влияние на обстоятельства и частоту, с которой данный феномен стал фиксироваться по всему миру.

В отличие от многих других явлений, феномен орбов, к счастью, не является прерогативой экспертов, гуру или людей, считающих, что Бог наделил их теми или иными особыми способностями. Каждый может сам испытать и оценить реальность орбов. Я сам в течение нескольких лет (до того, как меня пригласили поучаствовать в создании этой книги) ежедневно делал большое количество фотографий этих таинственных форм энергии. На сегодня в моем собрании насчитывается более ста тысяч изображений орбов, и мне известно о нескольких других столь же больших коллекциях. Каждый, у кого есть самая простая цифровая (или даже пленочная) камера, может, потратив некоторое время и проявив определенное терпение, создать свою фотогалерею орбов.

К счастью, мы живем в скептическую эпоху, когда заблуждения и иллюзии не воспринимаются с такой же готовностью, как в прежние времена. Это препятствует нашему инстинктивному стремлению бездумно относить любой новый феномен к наиболее подходящей из известных нам категорий паранормальных явлений. Не стоит отождествлять орбов с призраками или духами мертвых. Ибо, сколько бы мы о них ни узнали, неизвестного все равно останется больше. В феномене орбов мы, вероятно, сталкиваемся с реальностями, о существовании которых даже не догадывались.

Жаль, что в основном обсуждение феномена орбов связано с различного рода «паранормальными» исследованиями — например, с изучением мест, которые славятся привидениями и полтергейстами. Многие исследователи рисковали жизнью и здоровьем, отправляясь глухой ночью на кладбища и в другие зловещие места, где, как утверждалось, «обитают» призраки. Но с таким же успехом (и с гораздо меньшим риском для здоровья) они могли бы проводить исследования орбов прямо у себя дома! Наша культура отнесла феномен орбов к категории «сверхъестественного» и «оккультного», но значительно больше толку будет, если мы будем помнить, что орбы и населяемые ими миры, по сути, относятся к сфере не веры, а физики.

Во многом это напоминает мне отношение к открытию, сделанному венским акушером доктором Игнацем Семмельвайсом. В 1861 году он убедительно продемонстрировал наличие связи между многими смертями в результате родильной горячки и тем, что врачи, приступая к приему родов после проведения аутопсии, не мыли рук. В то время не существовало технологии обнаружения бактерий, и многие врачи высмеивали Семмельвайса за предположение, что имеются невидимые возбудители потенциально смертельных болезней.

В любом исследовании ничто не может заменить строгий научный подход. Но презрительное отношение ко всему, что нельзя вырастить в пробирке, взвесить на весах или расплавить в тигле, не соответствует критериям строгости, объективности и непредубежденности, требуемых при научном изучении любого явления. Я надеюсь, что орбов не причислят к категории традиционных паранормальных явлений после поверхностного и некритичного рассмотрения. Если их классифицируют подобным несправедливым образом, области, в которой можно было бы сделать множество интересных открытий, будет нанесен значительный ущерб. Я также надеюсь, что данное исследование не будет отвергнуто без должного критического рассмотрения людьми, заявляющими, что они обладают объективным и научным умом.

Я также надеюсь, что феномен орбов не будет объяснен лишь частицами влаги (или пятнами) на линзах, частицами пыли, поднимающимися от дорог или травы, либо пятнами, вызванными неправильной обработкой пленки или дефектами в технологии цифровых камер...

В одном строгом исследовании, проведенном в 2005 году Гари Е. Шварцем и Катрин Крит из университета Аризоны, авторы призывают не приписывать феномен орбов какой-либо форме паранормальной деятельности [Gary E. Schwartz and Katherine Creath, "Anomalous Orbic 'Spirit' Photographs? A Conventional Optic Explanation", Journal of Scientific Exploration 19, no. 3 (2005): 343-58.]. Однако они также признают, что пока было бы нелогично и безответственно считать, что все феномены орбов вызваны причинами исключительно нашего «реального» мира. А если бы у этих исследователей имелся доступ к более серьезным данным — таким, какие представлены в настоящей книге, — я думаю, их мнение было бы еще более «паранормальным».

Нет никакого сомнения в том, что частицы пыли, пыльцы или капельки влаги в воздухе могут вызвать появление эффектов, в некоторых отношениях напоминающих настоящие изображения орбов (поэтому каждый такой случай должен тщательно рассматриваться и оцениваться). Механизмы камер также могут при определенных условиях создавать ложные изображения. Однако требуется лишь совсем немного опыта, чтобы отличить истинное от ложного. (Практические советы по этим вопросам я даю в главе 6.) Речь не идет о том, что, например, на десяти или двадцати фотографиях с размытым изображением зафиксировано нечто чудесное или сверхъестественное. Небольшая подборка снятых мной фотографий, включенных в данную книгу, взята из коллекции более чем сотни тысяч снимков, которые я сделал за последние шесть лет. Мне также известно о многих других больших коллекциях. Для этой книги я отбирал не самые яркие или драматичные фотографии, а такие, которые могут оказаться полезными для понимания и изучения данной области.

Феномен орбов является совершенно новым для нас вопросом, и я считаю, что именно этим он и интересен. Существуют ли иные измерения и как они могут повлиять на наши представления о самих себе? Каких-то четыреста лет назад инквизиция сожгла Джордано Бруно за предположение о том, что за пределами земли, возможно, существует разумная жизнь.

Мы никогда полностью не осознавали глубинный смысл знаменитого изречения Шекспира «И в небе, и в земле сокрыто больше, чем снится вашей мудрости» [«Гамлет», пер. М. Лозинского. — Прим. ред.]. Феномен орбов может оказаться одним из самых замечательных явлений, с которыми нам приходилось сталкиваться. Важно не то, что такое орбы сами по себе, важнее то, какой свет они могут пролить на попытки людей понять себя и какое место в Космосе занимает род людской. Феномен орбов может иметь огромные последствия для фундаментальных представлений, включая наше понимание «потустороннего». Он способен рассказать о природе реальности, лежащей за пределами области, называемой «этим миром», и дать нам знания о нас самих и нашем мире, чтобы мы могли выйти на новый уровень понимания.

Когда вы только начинаете фотографировать орбов, одним из самых удивительных и прекрасных зрелищ для вас станет большое разнообразие их цветов: обычно это оттенки красного, белого, синего, зеленого, золотистого и розового. Помимо эстетического эффекта, они дают нам множество подсказок относительно их природы.

Мы хорошо знаем, что такие человеческие способности, как зрение и слух, весьма ограниченны. Мы слышим в узком спектре звуковых частот и видим лишь узкий спектр электромагнитных волн. Исаак Ньютон назвал наблюдаемую нами цветовую гамму латинским словом spectrum, что означает «представление», «видение», «призрак». Все электромагнитное излучение характеризуется частотой (длиной волны) и силой излучения (интенсивностью). Человеческий глаз способен распознать электромагнитное излучение в диапазоне примерно от 380 до 780 нанометров (нанометр, или нм, — это одна миллиардная часть метра). Данный диапазон составляет видимый спектр и известен в физике как «видимый свет», в котором мы различаем семь цветов — цвета радуги.

Очевидно, орбы не попадают в упомянутый выше диапазон, потому что их редко, если вообще когда-либо, можно увидеть невооруженным глазом. Но чтобы лучше их понять, нам необходимо рассмотреть еще несколько странных фактов, связанных с областями реальности, в которой мы живем. Несколько физиков — лауреатов нобелевской премии — высказали мнение, что наш «физический» мир является огромным морем энергии. На самом деле не существует ничего «твердого», а все на 99% состоит из пустого пространства. Еще удивительнее то, что все это непрерывно появляется и исчезает за доли секунды. Нам оно кажется твердым только потому, что мы вибрируем с той же самой частотой, появляясь и исчезая в полной согласованности с физическим окружением. Наши мысли превращают это текучее море энергии в воспринимаемые нами «объекты».

Уровни реальности над этим «физическим» миром кажутся нам даже еще менее твердыми, но предположительно это связано лишь с тем, что у них другая частота. Мы обычно воспринимаем «этот» мир как реальный, а все остальное — это уровни «частот». А теперь задумаемся, можем ли мы показать, что те частоты фактически являются областями такими же материальными, как наша «физическая» область, чему и учит нас Рамта. Существу, находящемуся «над» населяемой нами физической областью, наша привычно «твердая» земля, вероятно, кажется довольно призрачной и бесплотной.

Ближайшей по частоте областью к видимому спектру является инфракрасная, которая имеет длину волны примерно 1000 нм и энергию примерно в 1,24 эВ. Это значительно выходит за пределы того, что способен увидеть человек, но именно в данной области начинают появляться орбы. Для сравнения: дальняя (по другую сторону видимого спектра) ультрафиолетовая область имеет длину волны лишь примерно 200 нм и очень высокую энергию примерно в 6,20 эВ. Уважаемому читателю, возможно, пока не совсем понятно, какое отношение все это имеет к пониманию орбов. Самое непосредственное! Фактически то, о чем я говорил выше, — один из самых ценных ключей к природе орбов.

Видим ли мы цвета за пределами видимого спектра?

Цвета, которые цифровая камера распознает в орбах, несомненно, являются цветами видимого спектра, но они, по-видимому, фактически не воспринимаются камерой в пределах видимого спектра. Если бы они распознавались в пределах видимого спектра, тогда любой человек мог бы все время видеть их невооруженным глазом. Так что же на самом деле «видит» цифровая фотокамера? Каким образом она записывает эти цвета, невидимые человеческим глазом?

Простой и очевидный ответ мог бы заключаться в следующем: когда цифровая камера улавливает инфракрасный свет, он никоим образом не может быть показан как таковой на маленьком экране вашей камеры. Нельзя его и напечатать на фотографической бумаге. Камера разработана для того, чтобы превращать невидимое низкочастотное инфракрасное излучение в форму света и цвета, видимую человеком, в противном случае продажи цифровых камер резко бы упали! Таким образом, на экране наших цифровых камер мы не видим низкочастотное инфракрасное излучение, даже если орбы его испускают. Мы видим инфракрасный свет, превращенный в излучение более низкой частоты. Но вопрос не настолько прост, ибо мы иногда можем видеть орбов и невооруженным глазом. Сомнительно, чтобы наши глаза и мозг превращали ранее невидимый инфракрасный свет и остальные невидимые излучения в форму света, который мы можем воспринимать. Напротив, кажется более вероятным, что мы видим то, что действительно там находится, и видим это за пределами видимого светового спектра. Подсказка заключается в следующем: нам сказали, что те цвета существуют только в областях с длиной волны и частотами «видимого света». Тем не менее теперь мы видим, что они, возможно, существуют за пределами этого диапазона.

Более того, вполне возможно, что цифровая камера улавливает в низкочастотном диапазоне не невидимый свет, который затем превращает в видимую форму для нашего удовольствия, а определенную форму гармоничной версии — или эха, если хотите, — цветов, знакомых нам по видимому световому спектру в плоскости невидимого инфракрасного излучения.

У нас теперь, по крайней мере, есть несколько интересных гипотез о «потустороннем». Во-первых, не исключено, что эти полосы частот фактически являются сферами бытия, то есть другими мирами. И эти миры, вероятно, столь же плотны для населяющих их существ, как наш мир — для нас. Во-вторых, гармоники видимого светового спектра, возможно, также могут существовать в виде того или иного цвета в этих областях. В другом разделе книги я, с учетом этих двух гипотез, поделюсь своими соображениями об оптимальных условиях фотографирования орбов.

Сформулировав эти два постулата, я несколько лет потратил на дополнительные исследования и в результате смог сформулировать третий, радикально меняющий наше понимание реальности. Я не сомневаюсь, что независимо от атмосферных условий орбы могут оказывать влияние на время и обстоятельства, при которых их можно обнаружить. Во многих случаях, когда я фотографировал, на первом снимке орбов не было. На втором снимке, сделанном через десять секунд, их было много. А на третьем снимке, сделанном еще через десять секунд, орбов было очень мало. Если несколько человек с идентичными камерами одновременно сделают одни и те же снимки, у одних на фотографиях будет много орбов, у других лишь несколько или вообще не будет. Данный факт свидетельствует, по крайней мере, о значительном уровне сознания у большинства, если не у всех, форм орбов. Очевидно, что они могут проявлять «групповой разум», когда появляются, исчезают или иным образом синхронно маневрируют, подобно стае птиц или косяку рыб, движущихся как одно целое.

Это сложная тема, но нам придется ее затронуть, поскольку она важна для понимания феномена орбов.

В самом общем виде, объект может взаимодействовать со светом тремя различными способами.

1. Он может полностью впитывать падающий на него свет и ничего не отражать. В этом случае объект будет выглядеть черным. Данное явление называется поглощением (абсорбцией).

2. Если объект отражает все волны падающего на него света, он будет выглядеть белым. Это называется отражением (рефлексией).

3. Если объект обладает шероховатой, а не гладкой поверхностью, он будет рассеивать различные волны света от своей поверхности с разными степенями успеха. Это рассеяние — сочетание первых двух процессов.

Человеческий глаз будет воспринимать рассеивающий объект как имеющий цвет или комбинацию цветов, соответствующих волнам света, которые объект отражает больше всего.

В результате своего исследования я понял, что всю сложность феномена орбов невозможно объяснить в соответствии с тремя способами взаимодействия со светом, описанными выше: отражением, абсорбцией и рассеянием.

Оперируя этими тремя терминами, можно говорить о людях, зданиях или ландшафтах на фотографиях с орбами, но не о самих орбах. В чем же дело? Чем орбы особенные? Переходим к этому важному моменту.

Флюоресценция: важный ключ к пониманию природы орбов

В очередной раз мне пригодились полученные в прошлом уроки физики. Я вспомнил, что некоторые объекты могут поглощать световую энергию, передаваемую от источника, и затем, позднее, испускать видимый свет (меньшей энергии), когда первоначальный источник света уже не передает энергию. Этот процесс, известный как флюоресценция, дает нам важную подсказку к пониманию природы орбов и населяемых ими областей.

Говоря техническим языком, флюоресценция происходит, когда электроны стимулируются фотонами внешнего источника. Когда внешнее воздействие прекращается, возбужденные молекулы выбрасывают электромагнитный импульс в виде фотонов, образуя луч света.

Применим явление флюоресценции для описания процесса фотографирования орбов. Когда мы делаем фотографию, световые фотоны от вспышки камеры ударяют по орбу, затем поглощаются орбом и фотоны внутри орба превращаются в электроны. Проще говоря, в результате этого процесса электроны орба попадают на более высокий орбитальный слой.

Когда стимулирование вспышкой прекращается, орб почти возвращается в свое первоначальное состояние — в некотором смысле это напоминает частично сдувающийся воздушный шарик, — и «излишние» электроны излучаются в виде фотонов, но с большей длиной волны. Эти вытолкнутые электроны, теперь являющиеся фотонами (светом), будут зафиксированы цифровой фотокамерой и записаны в качестве орба, если окажутся в диапазоне длин волн, находящихся в пределах области низкочастотного инфракрасного излучения (приблизительно 1000 нм).

Когда свет от флюоресцирующего орба попадает на светочувствительный элемент камеры через миллисекунды после попадания отраженного света вспышки, затвор в этот момент уже, возможно, закрывается. Это означает, что свет от орба будет «обрезан» лепестками затвора камеры и орб получит форму упомянутых лепестков. Свет, который записывает другие объекты на фотографии, окажется незатронутым, поскольку он уже был записан камерой при полностью открытом затворе. Поэтому на фотографии будет изменен лишь внешний вид орбов.

Таким образом, все это связано не с дефектом камеры — отсутствием синхронизации между временем срабатывания затвора и вспышки камеры, — а просто с некоторой задержкой света отраженного и «наведенного». Отраженный свет от вспышки возвращается в камеру, в то время как в орбах все еще происходит процесс флюоресценции. Свет от флюоресценции прибывает на миллисекунды позже. Как видите, в зависимости от скорости, с которой открывается и закрывается затвор, флюоресцентный свет иногда может не успеть попасть в объектив камеры до закрытия затвора. В этом случае орбов, даже если они присутствуют в большом количестве, на фотографии вообще не окажется; скорость затвора в дополнение к проблеме «горячих зеркал» (о ней я расскажу в главе 5), возможно, объяснит, почему прекрасные в других отношениях камеры не подойдут для съемки орбов.

Эти же соображения, возможно, помогут объяснить, почему можно сфотографировать орбов более высокой частоты камерой, неспособной фиксировать свет ниже инфракрасного излучения: дело в том, что свет, выталкиваемый во время флюоресценции, выталкивается с большей длиной волны. Однако гораздо значимее другие последствия этого факта.

В минералах флюоресценция происходит медленно, предположительно из-за большей плотности материала. Если при фотографировании орбов в самом деле происходит флюоресценция, то этот эффект должен протекать мгновенно, иначе изображение орба не успеет записаться на светочувствительную пластину камеры, пока затвор открыт. Предположительно, фотографирование флюоресценции возможно благодаря гораздо меньшей плотности орбов.

Таким образом, орбы, по-видимому, не отражают, не поглощают и не рассеивают свет, т.е. в данном случае не стоит основываться на трех обычных способах, посредством которых объекты становятся видимыми при освещении. Более вероятным кажется то, что фотоны вспышки стимулируют орбов, которые поглощают эти фотоны, превращают их снова в электроны и затем выталкивают их в виде фотонов более низкой частоты, когда стимулирование со стороны вспышки прекращается. Затем орб снова возвращается к своим первоначальным характеристикам. Частота, на которой излучаются фотоны вследствие флюоресценции, будет частотой, составляющей точную разницу между «возбужденным» состоянием орба и состоянием «покоя» (мы вернемся к этой важной мысли несколько позже).

Это означает, что камера, и в более редких случаях невооруженный глаз, фиксирует низкоуровневые фотонные излучения, находящиеся сразу за диапазоном видимого света. Если орбам удается собрать значительный излишек электронов посредством различных механизмов, описанных в данной книге, тогда выброса этих электронов иногда достаточно для генерации компонента видимого света, который может сделать орбов видимыми без какой-либо аппаратуры. Это также может объяснить, почему количество сфотографированных орбов увеличивается с увеличением количества срабатываний вспышки — причем многократно по сравнению с началом фотосеанса.

Если орбы флюоресцируют, тогда параметры исходящего от них света могут сообщить нам информацию об уровне реальности, которую они населяют, и мы можем больше не считать их призраками или духами.

Если орбы флюоресцируют, это означает, что в некотором смысле они являются физическими по природе, даже если они, очевидно, и находятся за границей физического мира, к которому мы привыкли. Это не значит, что орбы не являются «духовными» сущностями. Просто дело в том, что, вероятно, наше понимание «духовного» остро нуждается в переосмыслении.

Поставленный ранее вопрос остается открытым: какова значимость того факта, что камера видит цвет, возможно происходящий из частоты, которая находится за пределами диапазона видимого спектра? Единственный ответ на данной стадии исследования таков. Орбы, возможно, флюоресцируют свет обратно к нам из самих себя. Этот свет показывает в ослабленной форме частоты, к которым орбы принадлежат в качестве объектов.

Анализируя длину волны, мы можем больше узнать об объекте, который флюоресцирует. Если орб отражает обратно инфракрасный свет, тогда орбы как существа, несомненно, должны принадлежать к области инфракрасного излучения или чуть выше. Если данное предположение соответствует действительности, оно, вероятно, указывает на существование уровней физической Вселенной помимо тех, которые мы в настоящее время признаем (или признаем только как полосы частот).

Я был очень взволнован, когда осознал данный факт, поскольку казалось, что он подкрепляет физическое подтверждение уроков Рамты о природе реальности [См.: Рамта. Как творить свою реальность. Пособие для начинающих, с. 111-125.]. Рамта объяснял, что создание произошло, когда первозданная пустота «занималась самосозерцанием». В результате этого появилось то, что Рамта называл «Нулевой точкой». Когда Нулевая точка, в свою очередь, созерцала себя, она произвела еще одну реальность: время, расстояние и пространство. Вот как появился седьмой уровень реальности, где время очень быстрое. Теперь Нулевой точке нужно заставить это послание (зеркального сознания) делать то же самое. Таким образом, время между Нулевой точкой и ее зеркальным сознанием на седьмом уровне проваливается, и следующее созерцание является созерцанием более медленного по частоте и времени уровня — шестого уровня реальности. Теперь у нас «имеется строящаяся лестница». Этот процесс продолжается до тех пор, пока не будут созданы пятый, четвертый, третий, второй и первый уровни реальности, каждый уровень уменьшается по частоте. Последний уровень составляет самую нижнюю и медленную из плоскостей, она является той физической плоскостью, которую мы населяем.

Сравнение цвета, длины волны, энергии и частоты

Следующая таблица, показывающая, как цвет соотносится с длиной волны, энергией и частотой, поможет вам лучше понять природу и значимость различных цветов орбов, которых мы записываем на камеру.

Энергия световых фотонов измеряется в электронвольтах; фотоны с энергией менее 1,65 электронвольт соответствуют инфракрасному диапазону излучения. Фот<

ЧТО ТАКОЕ УВЕРЕННОЕ ПОВЕДЕНИЕ В МЕЖЛИЧНОСТНЫХ ОТНОШЕНИЯХ? Исторически существует три основных модели различий, существующих между...

Что вызывает тренды на фондовых и товарных рынках Объяснение теории грузового поезда Первые 17 лет моих рыночных исследований сводились к попыткам вычислить, когда этот...

Система охраняемых территорий в США Изучение особо охраняемых природных территорий(ООПТ) США представляет особый интерес по многим причинам...

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: