Христианство и разделение людей

Христианский писатель Петр Хельчицкий написал в 15 веке сочинение «Сеть веры», обличающее церковь. В сочинении этом упадок веры христианской Петр Хельчицкий объясняет тем, что император и папа, признав себя христианами, извратили истинное христианство. И это извращение ими истинной веры Хельчицкий сравнивает с разодранием рыболовной сети большими рыбами. Как все пойманные рыбы ушли в дыры, сделанные большими рыбами, так и все пойманные в сети Христа люди лишились веры вследствие извращения ее папами и императорами.

Уловленные апостолами долго удерживались в целой, неповрежденной сети, но когда после них с течением времени люди, чувствуя себя безопасными, заснули, явился враг и насеял плевел между пшеницею, и плевелы так размножились, что пересилили пшеницу и ослабили ее. Крепким сном объяты были христиане в то время, когда император наделил первосвященника имуществом и властью; бесчувственные от тяжкого сна, они дерзнули отвергнуть нищету, в которой пребывали во имя Христово, и променять ее на владычество и честь императорскую и даже выше императорской. Сначала укрывались они в ямах, пещерах и лесах, а потом, глядь, сам император возит священника по Риму, посадив его на белую кобылу. Этим была нарушена чистота и невинность апостольского звания. Поэтому сеть Петрова сильно разодралась, когда вошли в нее эти два великих кита, т. е. первосвященник с королевским владычеством и честью, превышающею императорскую, и император, ввалившийся под кожу веры с языческою властью и должностями. Когда оба эти кита повернулись в сети, она так разодралась, что теперь немного уже остается от нее в целости. От этих двух китов народились множество неправдивых сословий, которые, в свою очередь, дерут сеть веры: во-первых, монахи различного покроя и цвета, потом ученые люди, школьные, университетские, затем настоятели приходов; потом из неученых: разные дворянские роды, украшенные гербами, потом сословия горожан. Каждое из этих собраний и сословий стремится господствовать, приобретая себе земли или хитростью, или насилием, или куплею, или по наследству. Одни из них планы духовные, другие – светские.

Церковь римская разделилась на три части: светские паны, короли и князья дерутся и защищают церковь, духовенство – молится, а третью часть составляет рабочий люд, который должен обеспечивать телесные потребности первых двух частей. Какое неравенство происходит от такого разделения! Двум сторонам хорошо: они праздны, много жрут, им нипочем тратить деньги или лежать на третьей стороне, подобравши ее под себя, а эта третья сторона в страданиях несет на себе роскошь тех двух обжор. Такое разделение противно Христову учению, по которому весь свет должен составлять едино множество, едино сердце и един дух.

Более всего разодрали сеть веры и дерут ее постоянно два сильных кита: главный владыка духовный и главный владыка светский. Владыка духовный – папа – нарушает закон Христов тем, что, отвергнув нищету, труд, проповедь и другие пастырские обязанности, он приобрел светскую власть и почет и требует, чтобы перед ним кланялись до земли, как перед Богом. Он размножил свои законы, противные закону Божию и вере, так что из-за этих законов люди забыли закон Божий и веру и думают, что вера есть не что иное, как законы великого священника. Во всех своих священных действиях духовенство руководствуется этими законами: оно иначе не умеет молиться, как бормоча установленные законами и нарочито составленные часы, которыми исписаны толстые книги. Считается молитвою, когда в церкви во всеуслышание один поп перекидывается с другим словами и стихами. Невежественный народ, не рассуждая, принимает все это за веру христианскую, и неудивительно, потому что о вере он только и слыхал, что Бога можно видеть в церкви да что в воскресенье нельзя пахать.

Другой кит, ввалившийся в сеть веры и разодравший ее, есть император с языческим управлением, языческими учреждениями, с языческими правами и законами. До принятия христианства Константином христиане руководились одним законом Христовым без примеси папских и императорских постановлений, не имели короля из своей среды и должны были только платить дань и исполнять другие повинности, как подданные язычников. Когда же император Константин был принят в веру с языческим управлением и языческими законами, тогда невинность и чистота христиан была нарушена.

Нельзя перечислить всех языческих особенностей, которыми осквернена истинная вера и богопочитание; скажем о некоторых, имеющих отношение к императору. Желая господствовать над христианами, Константин и его преемники должны были бы показывать пример самого высокого благочестия, а между тем они живут среди христиан, отступая от веры и совершая дела самые богопротивные. И их слуги и челядь ведут также самую недостойную жизнь, так что они являются в христианском обществе падалью, которая смрадом своим всех заражает. А духовенство и магистры еще оправдывают их, как третью сторону церкви сатанинской, и говорят: «Так подобает их сану, придворные люди должны быть веселыми, свободными, развязными».

Император пользуется языческою властью своевольно, с гордым довольством и смелостью, вовсе не помышляя о том, что он христианин и властвует над христианами. Не так еще важны телесные притеснения, которые делает император своим подданным, облагая их податями и т. п.: этим наносится ущерб имуществу, и люди обременяются тяжелою работою, но совесть от этого не страдает, если только все эти стеснения переносятся терпеливо. Гораздо важнее то, что светская власть не вменяет себе в грех убивать людей и учинять всякие насилия и заставляет христиан ходить войною друг на друга, и таким образом, преступать заповедь Христову.

Состояние первой церкви, когда язычники не имели ничего общего с христианами, было самое благоприятное для христиан и могло бы существовать до настоящего времени, если бы по козням сатаны и по слепоте двух лиц, Сильвестра и Константина, не был влит яд в христианство, т. е. власть папская и императорская. С церковью Христовою совершилось подобное тому, что было с иудеями. Прибыв в землю обетованную, они прожили там более четырехсот лет, не имея над собою никаких земных владык и находясь только под охраною Бога и Его закона, но потом, отвергнув Бога, они стали просить у Самуила царя. Желание их было исполнено, но во свидетельство великого греха, ими учиненного, Бог послал знамение: гром и дождь. Подобное произошло и с христианами с тою лишь разницею, что иудеи желали иметь царя из привязанности к земному, надеясь, что их земные дела пойдут лучше при царе земном, чем при царе небесном; христиане же не отвергали Бога и не желали иметь царя с языческим управлением, но это совершилось под видом блага для церкви, которого ждали от принятия императором христианской веры. Последствия оказались противоположные: чего император прежде не мог ввести между христианами, подвергая их мукам, то он ввел под видом приязни к ним и, соединившись с ними верою, увлек их в языческое неверие. Виновны в этом зле Сильвестр и Константин, но не менее виноваты и те последующие христиане, которые, считая себя совершеннейшими и мудрейшими в понимании веры, доказывают необходимость светской власти для блага церкви.

С течением времени ко множеству рыб, уловленных апостолами, или, иначе, ко множеству верующих, присоединилось много рыб, или сбродов людей, которые разодрали сеть веры. Эти сброды не хотят пребывать в вере или следовать ей, а тянут веру за собою и, имея каждый свои особенности, противные вере, хотят, чтобы они признавались за веру. Прежде всего поведем речь о сбродах и поколениях, украшенных гербами.

Эти многоразличные поколения, украшенные гербами, ведут жизнь, противную заповедям Божиим, и превосходят других людей в поругании Сына Божия. Эти поколения вдвойне рождаются во грехе: 1) во грехе Адамовом, как и все люди, и 2) с греховным сознанием благородства своего происхождения. В силу этого благородства они стараются выделить себя перед другими людьми всем, чем только можно: именами, манерою себя держать, одеждою, пищею, постройкою жилища, правами и обращением. Во всем их образе жизни, обычаях и речи выражается тщеславие. Они стремятся обладать всеми благами тела и света, чтобы пользоваться почетом и славою, и избегают всего неприятного, что должны переносить люди за свои грехи. Им неприличны усиленный труд, терпение, преследование, простота, унижение, услужливость: им нужна жизнь свободная, праздная, легкая, пресыщение земными благами, чистота, красота, одежда особых затейливых и изящных покроев; они должны задавать роскошные пиры на удивление всем, как боги и богини; им нужны чистые и мягкие ложа, речь сладкая и вкрадчивая, исполненная лести, с приговариванием: «не угодно ли вашей милости». Благородство заставляет их прибегать к частым и отвратительным омовениям с помощью прислужников, доходящим до мерзости: благородство заставляет их белиться; наконец, благородство требует языческого господства, и действительно, это поколение, украшенное гербами, захватило землю и приобрело власть над другими людьми. Страданиями и потом холопов и «крепкоголовых дураков» оно может доказать свое благородство, и стоит только холопу перестать работать, как все это благородство поблекнет и сравняется с пастушьим.

Благородство происхождения основывается на языческом обычае добывать гербы от императоров и королей. Одни приобретают их службою в воздаяние за какие-нибудь геройские поступки; другие же покупают их для почета, например ворота, волчью или собачью голову, лестницу, полконя, трубу, ножи, свиную колбасу и т. п. На этих гербах и держится все благородство, и вся цена ему та же, что и гербам. Не будь денег для его поддержки, голод заставил бы бросить гербы да взяться за плуги. Не в гербах, а в деньгах главная сила благородства, и когда нет денег, пан сравнивается с холопом и, стыдясь приняться за работу, не имеет и хлеба на обед.

Двойное рождение благородного сословия – во грехе Адамовом и в сознании своего благородства, основанного на гербах, влечет за собою новые и многочисленные грехи. Сознание благородства порождает тщеславие, отсутствие смирения и терпения. Назови кто-нибудь пана подлым или холопом, он тотчас же потянет его в суд, чтобы очистить себя от холопства и подлости. Другие грехи, вытекающие из того же источника, – праздность, стремление к роскоши, языческому господству, жестокость, насилие. А духовенство потворствует этим грехам и говорит панам: «В этом нет вреда, это следует или это подобает вашему сану». Такими и подобными речами оно как бы увлажняет эти грехи, чтобы они спорее росли, и обращает их в добродетели.

Грехи эти от родителей переходят к детям, которых они воспитывают в тех же заблуждениях, в которых пребывают сами, и таким образом отнимается от Бога его творение. По благородству своего происхождения паны считают нужным посылать своих детей ко дворам в немецкие земли, чтобы они научились там разным похвальбам и иным мерзостям, приличиям, вежливым позам с поклонами и опились тем ядом, который подносят при дворах. Все это происходит от тщеславия: они слишком любят мирское величие, и так как дома им трудно этого достигнуть, то они и посылают детей к великим людям, чтобы через них достигнуть какого-нибудь почета, чтобы старшим было чем похвастаться, что вот-де сын ваш был у короля коморником, а дочка у королевы хвост оправляет или носит. До такой степени размножились эти гербовые поколения, что земли им становится мало. Все хотят господствовать в богатстве, а иным не на что: многих гнетет бедность, а работать не хотят, работы стыдятся, а глотка у всех большая. Иные должают без конца, выманивая деньги льстивыми речами и разными обещаниями, а работать ни за что не хотят, чтобы не опозорить трудом своего благородного происхождения. Обширнейшими и наилучшими землями завладели эти паны, и обратились эти земли в пустыни, и волки по ним бегают, а сами они по-придворному встают, садятся и проводят все время в бесконечных разговорах о разных новостях. В св. писании нет нигде указаний, чтобы одни люди были лучшего рода, чем другие. Сам Соломон сознавал свое ничтожество, а если в Ветхом и Новом завете встречается слово «благородный», то оно означает благородство, основанное на добродетелях и мудрости. Как гнусна жизнь этих благородных людей, так гнусна и одежда, которую носят мужчины и женщины. Вообще ни язычники, ни иудеи не оскверняли веру Христову в такой степени, как эти поколения, основанные на гербах и неправо примешавшиеся к вере. Они и Богу не угодны, и людям во вред и в тягость. Рабочий люд несет на себе бремя их благородства, а они готовы проглотить его, и все, что только есть на земле доброго, стараются захватить и проглотить. Великий вред от них всем людям происходит оттого, что они всех облекают в себя и заражают собою других, как труп с терпким смрадом, что морит людей. Прежде всего они облекают в себя своих детей и слуг, уча их тщеславию и всем придворным поступкам, а затем и городское сословие перенимает от них их образ жизни.

Все это написано для того, чтобы познан был в этих сбродах гербовых тот антихрист, о котором говорит ап. Павел, называя его человеком беззакония и сыном погибели.

Совершенство нравственное недостижимо, но приближение к нему есть закон жизни человеческой.

Нет никакого нравственного закона, если я не могу исполнять его. Люди говорят: мы рождены эгоистами, скупыми, похотливыми и не можем быть иными.

Нет, мы можем. Первое дело – сердцем почувствовать, чем мы должны быть. И это чувство даст нам силу.

Вы – свободные деятели, и вы это чувствуете. Всевозможные софизмы той жалкой философии, которая старается противопоставить фаталистическое учение громкому голосу человеческой совести, человеческого сознания, не в силах были заставить замолчать двух неподкупных свидетелей человеческой свободы: укоров совести и величия мученичества. Начиная с Сократа и до Христа и от Христа вплоть до тех людей, которые из века в век умирают за истину, все мученики веры протестуют против этого рабского учения и громко говорят нам: «Мы тоже любили жизнь и всех людей, которыми жизнь наша была красна и которые умоляли нас прекратить борьбу. Каждое биение нашего сердца громко взывало к нам: живи! но ради исполнения долга мы предпочли смерть». И начиная с Каина и вплоть до самого жалкого шпиона наших дней, все изменники и предатели, избравшие путь зла, слышат в глубине души голос осуждения, укора, голос, не дающий им покоя, который вечно твердит им: «Зачем вы свернули с истинного пути? Вы деятели свободные, а стало быть, ответственны за свои поступки».

Если ты спросишь: «что же делать?», то позволь мне ответить: что таков, каков ты теперь, ты ничего сделать не в силах. Дело, которое тебе предстоит сейчас, состоит в том, чтоб по возможности перестать быть пустым отголоском своего и чужого себялюбия и легкомыслия и стать хотя бы и не великой, но честной душой. Ты должен заглянуть в себя и убедиться, есть ли там хоть след души. До тех пор ничего нельзя сделать. О, братья, мы должны, насколько возможно, восстановить в себе душу и совесть, заменить наше легкомыслие искренностью и наши мертвые, каменные сердца живыми! Только тогда мы начнем понимать предстоящий нам бесконечный ряд хороших дел в их более или менее ясной последовательности. Сделайте первый шаг, и второй будет легче, яснее, выполнимее.

Человек уронил дорогой жемчуг в море и, чтоб достать его, стал черпать ковшом воду. Морской дух вышел и спросил: «Скоро ли ты перестанешь?» Человек сказал: «Когда вычерпаю море и достану жемчужину». Морской дух вынес ему жемчужину.

Последствия внешние не в нашей воле, но усилие всегда возможно, и благотворные внутренние последствия всегда сопутствуют усилию.

Земля есть общее и равное достояние всех людей и потому не может быть предметом собственности отдельных лиц.

Если я родился на земле, то где же моя часть? Будьте так добры, господа этого мира, покажите мне мой лесной участок, где бы я мог рубить свои дрова; мое поле, где бы я мог сеять мой хлеб; мою усадьбу, где бы я мог поставить свой домик. Но господа этого мира кричат мне: только дотронься до леса, до поля или до усадьбы, тебе достанется, но ты можешь прийти и работать на наших землях, и мы дадим тебе кусок хлеба.

Мой разум учит меня, что земля не может быть продаваема. Великий Дух дал ее своим детям, чтобы им жить на ней, по нужде обрабатывать ее для своего содержания, и пока они занимают и обрабатывают ее, они имеют право на землю.

Земля не может быть продаваема никогда, потому что земля Моя, а вы все странники.

Строго говоря, земля принадлежит двоим: всемогущему Богу и всем сынам людским, которые работали на ней или которые будут работать на ней.

Услышь меня, справедливый дух творения, и рассуди, кто вор: тот ли, кто отнимает у меня свободу пользоваться землею, которая дана мне с моим рождением, или я, когда пользуюсь частью земли для того, чтобы жить на ней и кормиться ею.

Все люди с самого начала и прежде всякого юридического акта находятся во владении землею, т. е. имеют право быть там, где природа или случайность поместила их.

Разве Бог дал что-нибудь одному, не дав того же другому? Разве всеобщий Отец исключил кого-нибудь из Своих детей? Вы, требующие исключительного права пользоваться его дарами, покажите то завещание, по которому Он лишил своего наследства других братьев.

Владение землей как собственностью есть одно из самых противоестественных преступлений. Отвратительность этого преступления незаметна нам только потому, что в нашем мире преступление это признается правом.

В то время как я собирал орехи в лесу, лесник высунулся из кустов и спросил меня, что я тут делаю? Я отвечал, что собираю орехи.

– Собираешь орехи? – сказал он. – Как ты смеешь это делать?

– Отчего же не собирать? – сказал я. – Ведь берут же орехи и обезьяны и белки?

– Я говорю тебе, – сказал он, – что лес этот не общий, а принадлежит портландскому герцогу.

– Вот как! – сказал я – Поклонись же от меня герцогу и скажи ему, что лес этот знает об нем столько же, сколько и обо мне. И потому обо всем том, что родится в лесу, правило такое: кто первый пришел, тот и берет, так что если герцогу Портландскому нужны орехи, так скажи ему, чтобы он не зевал.

Несправедливость признания права собственности на землю за отдельными лицами в наше время сознается людьми так же, как сознавалась несправедливость рабства в половине девятнадцатого столетия.

Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...

ЧТО ПРОИСХОДИТ, КОГДА МЫ ССОРИМСЯ Не понимая различий, существующих между мужчинами и женщинами, очень легко довести дело до ссоры...

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: