СОБРАНИЕ РАЗВИВАЕТСЯ, А НЕ СТОИТ НА МЕСТЕ

Еще один важный фактор, влияющий на наше понимание вопроса, записан в Эфесянам 4:11–16. Там показано, что выполняемые отдельными людьми в собрании виды служения (в том числе служение апостолов, пророков, благовестников, пастырей и учителей) имели перед собой конечную цель. Как мы видели, эта цель состояла не в том, чтобы оставлять членов собрания вечными учениками, постоянно нуждающимися в учителях и пастырях со стороны, а в том, чтобы помочь им «во всем вырастать в того, кто является главой, в Христа»[669]. Со временем, по мере роста их личной зрелости, рассудительности и здоровой независимости, их потребность в служении других должна была уменьшаться. Автор письма Евреям, например, упрекает своих читателей: «Судя по времени, вам следовало быть учителями [»вам… уже пора стать учителями«, Кузнецова ]»[670].

Если же религиозная система только поощряет зависимость своих членов от служения определенной группы мужчин, то ее усилия идут вразрез христианской цели. Речь не идет о том, что каждый человек со временем станет таким же, как и все остальные, проявляя ту же меру «одаренности» и исключительных способностей. Однако все могут стать «взрослыми» христианами, обладающими зрелостью в рассуждениях и способностью принимать взвешенные, самостоятельные решения, не оглядываясь на кого-либо еще. Как члены «тела Христа» мы должны не только пользоваться служением других, но и делать свой собственный полезный для остальных вклад. Именно такая картина предстает пред нами в христианском Писании[671].

Вместо того, чтобы постоянно зависеть от пастырского служения других членов собрания, верующие должны сами укреплять силы и быть готовы поддерживать остальных. В письме Галатам, адресованном не избранным руководителям церкви или первым лицам организации, а христианам вообще, Павел пишет:

Братия! если и впадет человек в какое согрешение, вы, духовные, исправляйте такового в духе кротости, наблюдая каждый за собою, чтобы не быть искушенным. Носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов[672].

Об этом повелении в одном справочнике говорится:

Поразительно, но значения выражений «любить друг друга», «носить бремена друг друга» и «исполнять закон» тождественны одно другому. Становится ясно, что любить друг друга так, как Христос возлюбил нас, означает не совершить какой-либо один яркий самоотверженный подвиг, а носить чужие бремена — служение гораздо менее заметное и захватывающее. Когда мы видим женщину, ребенка или пожилого человека, несущих тяжелый груз, то разве мы не предложим им понести его за них? Также если мы видим, что тяжелое бремя лежит у кого-нибудь на сердце, то мы должны быть готовы помочь такому человеку, разделив его ношу. И нам должно хватать смирения самим принимать помощь других людей. Носить бремена других — великое служение. Каждый христианин может и должен его выполнять. Это прямое следствие жизни в Духе. Так исполняется закон Христа[673].

ПОДЧЕРКИВАЮТСЯ СЛУЖЕНИЕ И ФУНКЦИИ, А НЕ САН ИЛИ ТИТУЛ

Заключительный фактор, который нам необходимо рассмотреть, состоит в том, что различные библейские названия (пастырь, учитель, благовестник и пр.) подчеркивают не должность служителя (его официальное служебное место в организации), а его труд, выполняемые им функции [674]. Мы увидели, что сравнивая христианское собрание с человеческим телом, Павел упоминает «апостолов, пророков, учителей». Однако еще до этого он описывает различные духовные дары, доступные каждому члену тела (в том числе, конечно же, апостолам, пророкам и учителям), позволяющие всем заботиться друг о друге. При этом апостол сосредотачивает свое внимание не на организационной должности или звании, а на выполняемой работе или форме служения:

Есть разные виды служения, но Господь один и тот же, и действия — разные, но Бог, который совершает все действия во всех, один и тот же. Но проявление духа даётся каждому с той или иной полезной целью … Но все эти действия совершает один и тот же дух, наделяя каждого в отдельности по своему желанию[675].

Иногда апостол Павел привлекает первоочередное внимание к выполняемому делу (в противопоставлении просто занимаемой должности) тем, что использует вместо существительных глаголы или формы глаголов. Если, например, мы используем существительное «руководитель», то главным образом обращаем внимание на занимаемую человеком должность. Если же мы скажем «тот, кто руководит» или «осуществляющий руководство [человек]», то вместо формальной должности того или иного лица мы подчеркиваем его действия или функцию. В стихе 28 двенадцатой главы первого послания Коринфянам (часть которой процитирована выше) наряду с такими существительными, как «апостолы», «учителя» и «пророки», Павел использует ряд причастий (форма глагола): [Бог поставил] (буквально) «помогающих», «управляющих» [лиц][676]. Некоторые английские издания вместо глагольных форм используют в этих местах существительные: «помощников, руководителей» [ New English Bible, англ.] «помощников, советников» [ перевод Филлипса, англ.]. Однако другие переводы (в том числе большинство из доступных русскоязычных) подчеркивают, что речь идет не об официальных должностях в организации, а о функциях и видах служения, используя следующие выражения: «оказание помощи [и] способности управлять» (НМ), «дар оказания помощи [и] управления» (Кулаков), «одни помогают ближним, другие обладают даром вести за собой» (СоП). Исследователь Роберт Бэнкс отмечает:

Эти [формы глагола в 1 Коринфянам 12:28] просто подчеркивают оказание помощи или руководства без привлечения особого внимания к лицам, этой работой занимающимся… Пожалуй, их можно перевести как «полезные дела» или «здравое наставление». Опять-таки, эти понятия не несут формально-административного смысла. Определенно речь не идет о каких-либо должностях в церкви. В поддержку этого вывода говорит то, что подчеркиваются скорее полезные функции (нежели роль их носителя), что их перечень приведен в самом конце списка даров, а также то, что это единственное упоминание этих даров в Новом Завете[677].

В «Новом международном словаре Богословия Нового Завета» [ New International Dictionary of New Testament Theology ], том I, с. 197 содержатся следующие замечания:

Автор считает, что церковь времен Павла еще не знала официально установленного распределения обязанностей… Это подтверждается перечислением даров в Рим. 12:8, где проистаменос [«управляющий, опекающий» человек] встречается в сочетании со споуде («усердие»). Проистаменос используется здесь в одном ряду с дидаскон («занимающийся обучением»), паракалон («занимающийся побуждением») и элеон («творящий дела милосердия»). Всё это причастия, что указывает скорее на действие, нежели на должность.

Для всестороннего понимания этого вопроса нужно помнить и о том, что обсуждаемые слова на языке оригинала нередко обладают широким спектром значений. В некоторых изданиях Библии предпочтение отдается таким вариантам перевода, которые делают акцент на идее о структурированной церковной организации с особыми полномочиями формальных руководителей. Например, в Синодальном переводе в Римлянам 12:8 говорится: «начальник ли — начальствуй с усердием». Слово «начальник» является в этом месте переводом греческого о проистаменос (буквально: «предстоящий», «стоящий впереди»). И некоторые другие переводы склоняются к изображению образа облаченного властью управителя, используя такие слова как «руководитель» (Кузнецова), «[тот], кто начальствует» (ПЕК), «[тот], кто управляет» (НМ). Но, например, в английском «Пересмотренном стандартном переводе» говорится просто «[тот], кто оказывает помощь». Откуда такая разница?

Дело в том, что значение употреблённого в оригинале греческого слова проистеми обладает множеством оттенков. В различных источниках оно встречается в смысле «вести», «направлять», «помогать», «заслонять (защищать)», «представлять», «опекать», «поддерживать», «заниматься», «заступать»[678]. Контекст позволяет определить смысл более конкретно, и обычно в христианских Писаниях переводчики выбирают между значениями «вести» и «опекать»[679]. Если переводчики хотят привлечь внимание к идее внутренней субординации в собрании, то они употребляют соответствующие выражения. Другие стремятся подчеркнуть мысль о братской заботе и также отражают это в своем переводе. В любом случае, вариант «тот, кто оказывает помощь» имеет полное право на существование и, несомненно, соответствует вести христианских Писаний в целом, в особенности духу и примеру Сына Бога.

То же выражение встречается еще раз в 1 Фессалоникийцам 5:12, где записано (согласно Переводу нового мира):

Просим же вас, братья, уважать тех, кто усердно трудится у вас, и руководит вами в Господе, и увещает вас.

Опять-таки, в некоторых переводах обсуждаемое словосочетание передано как «[те], на кого Господь возложил ответственность за вашу общину» (Кулаков) или даже «[те], кто возглавляет вашу общину (СЖ). Однако в других изданиях говорится иначе: «[те], кто вас направляет» (Кузнецова), «[те], кто трудится,… наставляя вас» (СоП), «[те], кто ведет вас в Господе» (ВоП). Как и в 1 Коринфянам 12:28, здесь употреблены не существительные, а причастия: «трудящиеся», «заботящиеся» (или «руководящие») и «вразумляющие» («наставляющие») [лица]. Значение такого выбора грамматической формы заключается в следующем (по объяснению Роберта Бэнкса):

Вместе эти три слова указывают на усилия, прилагаемые данными людьми для выполнения своей работы, готовность ими оказать помощь и соответствующие увещания или предупреждения… Здесь обсуждаются не формальные должности в общине, а особые функции служителей [680].

ПРЕДУБЕЖДЕНИЯ МЕШАЮТ ПРАВИЛЬНОМУ ПОНИМАНИЮ

Не только переводчики Библии, но и мы сами иногда частично изменяем смысл древнего текста, поддаваясь влиянию современных убеждений. Само собой получается так, что существующие сегодня традиционные взгляды влияют на понимание написанных в прошлом слов. Если мы живем в высокоорганизованном обществе или привыкли находиться в жестко структурированной религии, то можем допустить, что наше понимание определенных мест Писания выйдет за рамки того, о чем в Писании действительно говорится.

Например, если мы встречаем в Библии слово «диакон», то в нашей голове может моментально возникнуть образ современного церковнослужителя или священника. Однако слово диаконос в переводе с греческого означает просто «слуга, служитель, помощник»[681]. Пожалуй, лучше всего приземленный, непочетный смысл этого слова отражен в обращении Иисуса:

Вы знаете, что правители народов господствуют над ними и великие властвуют над ними. Среди вас же так быть не должно, но кто хочет стать великим среди вас, должен быть вам слугой [ диаконос ], и кто хочет быть первым среди вас, должен быть вам рабом. Как и Сын человеческий пришёл не для того, чтобы ему служили, но чтобы послужить [форма глагола диаконео ] и отдать свою душу как выкуп за многих[682].

В этом ключевом смысле слова каждый христианин (а не только избранные священники) должен быть «слугой», то есть должен помогать и служить другим. Насколько же отличается такая роль «диакона» от того, что под этим словом большинство понимает сегодня[683]!

Когда исходное греческое слово оставляется без перевода и превращается в «диакон», это почти всегда вызывает в мыслях людей образ официального церковного служителя, при этом простое значение этого слова (выполняющий необходимую работу «помощник», «служитель») забывается[684]. В Писании нет подробного описания функций или «хлопот», которые выполняли эти «помощники» для блага группы.

Греческое слово епископос во многих русских переводах оставлено как «епископ». При этом читателю почти невозможно не подумать о формальном церковном сане[685]. В некоторых переводах встречается слово «руководитель» (СЖ), «блюститель» (СоП) или «надзиратель» (НМ). Однако и в этих случаях читатель обычно предполагает, что речь идет об официальном звании или должности в религиозной организации. У меня тоже было такое мнение до тех пор, пока я не занялся исследованием вопроса при написании статьи «надзиратель» для энциклопедии «Помощь для понимания Библии». После этого я увидел, что значение слова в оригинале вовсе не требует такого формального толкования. В вышеупомянутом справочнике в отношении греческого слова говорится:

В «Богословском словаре Нового Завета»… отмечается, что глагольные формы (эпископео, эпискептомаи) использовались в повседневных светских источниках в значении «смотреть за чем-то или кем-то, рассматривать, обдумывать», «блюсти», «созерцать, производить осмотр, исследовать», а также «посещать, навещать» (последнее значение использовалось в контексте посещения больных врачом или сочувствующими друзьями). В том же словаре показывается, что в Септуагинте это слово встречалось в более глубоком значении «быть обеспокоенным чем-то», «заботиться о чем-то», и использовалось для описания того, как пастух печется о своих овцах[686].

Поскольку светское словоупотребление допускает такие значения слова эпископео как «надзирать, блюсти, надсматривать», то мы могли бы толковать христианские писания именно в этом ключе, делая упор на официальный «надзор» внутри организации, настаивая на наличии в раннем собрании официальных «надзирателей», подгоняющих остальных членов общины и следящих за выполнением предписанной им работы[687]. Но что двигало бы нами при таком толковании, если само по себе греческое слово не обязывает приходить к таким выводам? Если такое определение действительно возможно, зачем отдавать ему предпочтение по сравнению с не менее правильным и возможным смыслом попечения, заботы или помощи человеку во время трудностей? Несомненно, второе определение больше соответствует духу учения Христа, духу проповедуемого им смиренного служения. Павел знал о важности этого духа, что видно из его заверения:

Мы ведь не командуем вашей верой [«это не значит, что мы устанавливаем господство над вашей верой», ПЕК; «мы не хотим повелевать вашей верой», СЖ ], мы лишь трудимся вместе с вами ради вашей же радости[688].

СТАРЕЙШИНЫ В ХРИСТИАНСКОМ СООБЩЕСТВЕ

Самое общее понятие, используемое для описания руководителей собрания — «старейшина». В языках, на которых писалась Библия, это слово означает просто «старший». Было бы ошибкой полагать, что «старейшинство» относится исключительно к религии. В действительности, социальный уклад, в котором жизнью сообщества управляют старейшины, возможно, является одним из самых древних в истории человечества[689]. В библейские времена свои старейшины, представлявшие какой-либо род или сословие, были в Египте, Моаве, Мидии, или Гаваоне[690]. После того, как Израиль обосновался в Ханаане, в каждом поселении у израильтян также были свои старейшины[691]. Они не были «официальными» руководителями, занимающими свою «управленческую должность» на постоянной основе. Судя по всему, они просто были уважаемыми людьми, к которым можно было обратиться в случае необходимости и которые помогали — как отдельным людям, так и сообществу в целом — в решении трудных ситуаций и проблем[692]. В Писании ничего не говорится о том, что какая-либо «организация», царь или священник «назначали» людей служить в качестве старейшин, или что быть старейшиной означало занимать «официальную должность». Отсутствие информации об этом позволяет заключить, что некоторые люди просто считались старейшинами в сообществе благодаря своей зрелой мудрости и справедливости, и что люди, ставшие старейшинами до них, также признавали их авторитет. Человек становился старейшиной в основном благодаря своим личным качествам. Такая ситуация отражает уважительное и почтительное отношение, сложившееся в те времена по отношению к старшим и богатым опытом людям в семье или сообществе.

При образовании христианских общин, внутреннее управление осуществлялось подобным же образом. Действительно, мы читаем о том, как Павел и Варнава «назначили старейшин» («рукоположили пресвитеров», СП; «назначили старших», СЖ) в различных посещенных ими городах по всему Криту[693]. Однако, в Богословском словаре Нового Завета в комментарии на Деяния 14:23 говорится:

В повседневном греческом, по крайней мере, за пределами Египта, пресвитерос означает просто «старший». Возможно, Лука использовал это слово как раз в таком смысле в Деяниях [14:23]. Если это так, тогда речь идет не о том, что Павел назначил определенных людей старейшинами, а скорее о том, что он поручил старейшинам определенные обязанности [694].

Так или иначе, то были особые обстоятельства, в них использовалась апостольская власть, напрямую или через посредника (в данном случае через Тита). Этой власти в настоящее время ни у кого нет. Несомненно, люди становились старейшинами не только после посещения апостолами или их представителями, а о том, чтобы «назначать» служителей собрания старейшинами посредством писем в раннехристианские времена вообще ничего не говорится. Поэтому можно придти к выводу, что люди становились старейшинами в результате того, что местное собрание признавало зрелость их суждений, их мудрость. Как следствие, христиане, присутствовавшие вместе с ними на совместных встречах, считали их за своих старших братьев. И тогда, как отмечается в вышепроцитированном источнике, их «назначение» состояло не в должности старейшины, а в работе, которую они — как старшие братья в собрании — должны были выполнять. (Дополнительная информация приводится в Приложении.)

Итак, похоже, что в библейские времена «организация» развивалась вполне естественным образом. Христиане описываются как братство, живущее в семейной атмосфере[695]. Если глава семьи (в данном случае Христос) в отъезде, то обычно забота о доме поручается старшим братьям, которые должны помогать семье, защищая и поддерживая ее во время отсутствия главы. Однако они не должны вести себя так, словно они сами являются в семье самыми главными. Они не должны навязывать другим свою волю или выдумывать свои правила. Вместо этого они могут напоминать другим домочадцам об указаниях, правилах и нормах, оставленных главой хозяйства.

На сегодняшних христианских встречах вероятнее всего будет присутствовать хотя бы один человек, считающийся рассудительным, зрелым и мудрым. При необходимости он может помочь кому-нибудь из собравшихся в личной проблеме, а в некоторых ситуациях может действовать от лица всей группы. В Писании не говорится, что обязательно проводить какое-либо официальное «назначение». Сам по себе описанный в Библии семейный уклад, похоже, свидетельствовал бы против таких формальностей[696].

МЕЖДУНАРОДНОЕ БРАТСТВО

Христиане первого века собирались на сравнительно небольших встречах, проводившихся в домах. После пятидесятницы мы не найдем сообщений о проведении больших «конгрессов», на которых бы присутствовали люди из различных стран. Тем не менее, благодаря тому, что они признавали своим духовным главой Сына Бога, они все являлись частью огромной международной семьи, одного сообщества или собрания. Как было показано выше, существующие связи не были результатом объединения вокруг Иерусалима как центра религиозного управления или подчинения ему. Они вытекали из признания христианами одного небесного руководства. Это единство проявлялось в любви ко всем остальным соверующим: к известным и к малозаметным, к знакомым и незнакомым. Ведь именно любовь и есть «совершенные узы единства»[697]. Христиане демонстрировали единство гостеприимством к ранее незнакомым людям, щедростью, готовностью помочь нуждающимся, где бы они ни находились. Они делились друг с другом новостями и ободрительными письмами из других собраний, молились друг за друга, сопереживали братьям в их невзгодах и трудностях — также, как делали бы это члены одной семьи[698]. Относительно роли Павла в «строительстве» такой новой общины, в одном источнике говорится:

[Он] помогал людям развивать прочные взаимоотношения, основывающиеся скорее на личной привязанности, нежели на верности одной структуре… Рассеянные по всему миру христианские группы были едины не из-за приверженности одной организации, а благодаря сети личных связей между людьми, считающими себя членами одной христианской семьи[699].

То же самое возможно и сегодня. Свобода дает нам такую возможность. Мы должны стремиться к общению с другими людьми, быть открытыми для новых возможностей общаться, готовыми «распространяться». Несмотря на несовершенства, мы должны поддерживать и укреплять существующие между нами и другими людьми связи. Но если мы ценим христианскую свободу, то не станем ради «единства» приносить в жертву верность истине — истине, выраженной в Христе. Мы помним призыв апостола: «Вы были куплены за дорогую цену, так не становитесь же рабами людей»[700]. Платой за возможность общаться не должна быть зависимость от религиозной системы, подчинение ее догмам и структуре власти. Ее лидеры не должны считать, что мы поддерживаем их «вероисповедание». Живой интерес к людям, открытое, чистосердечное общение с ними, даже готовность пойти на какие-либо жертвы ради дружбы с ними — это одно. Слепая поддержка системы — совсем другое.

В своем втором письме Тимофею Павел сравнил христиан с «большим домом». Этот «дом» в наши дни включает в себя очень много людей. По словам апостола, в доме есть много сосудов: некоторые из них очень ценны, некоторые используются лишь для малопочетного употребления. Павел призвал Тимофея проявлять рассудительность в общении, подобно тому, как человек не станет пить из сосудов, предназначенных для мытья грязной посуды[701]. Дело не в том, что Тимофей должен был считать себя выше остальных, отказываясь помогать им или встречаться с ними. Но он должен был понимать цену общения с теми людьми, чьи качества и черты характера оказывали бы на него здравое, ободрительное и укрепляющее влияние[702]. И сегодня важно проявлять подобное же благоразумие. Не стоит поддаваться желанию быстро найти себе новый круг общения. Вместо этого необходимо спокойно и терпеливо рассмотреть, как он повлияет на нашу христианскую свободу или какие благословения он может нам принести, задуматься над тем, почему это новое сообщество является для нас привлекательным. Чтобы найти друзей, которые бы поддерживали нас, и которых ободряли бы мы, может понадобиться время. Но терпение вознаграждается.

На протяжении некоторого времени мы, возможно, испытаем чувство оторванности и смятения. В Слове Бога много ободрительных примеров того, как его служители переживали свое одиночество. Некоторые даже «блуждали по пустыням и горам, пещерам и ущельям земли»! Вместо того, чтобы пойти по пути наименьшего сопротивления, мы можем вспомнить об этих верных служителях, об обещанной им награде и ободриться, «укрепив опустившиеся руки и ослабевшие колени»[703]. Если мы стоим перед необходимостью принимать решение, то можем быть уверены: даже если в течение некоторого времени мы будем лишены определенного человеческого общения, мы никогда не одиноки, так как Бог и его Сын будут нашими самыми лучшими друзьями. Они — единственные, без кого мы не смогли бы жить; со всеми остальными лишениями можно справиться. Вера убеждает нас, что они поддержат нас, укрепят нас, дадут нам сил и ободрят своей любовью. Когда наши усилия найти для себя здоровый круг общения вознаградятся, то мы можем считать это дополнительным плюсом, но он не станет для нас абсолютной необходимостью.

Я считаю, что такой подход приведет к тому, что мы найдем если не больше друзей, то друзей более достойных, стóящих. Их дружба будет основываться на том, какие мы люди и не будет зависеть от того, как к нам относится та или иная организация, деноминация или группа руководителей. Я лично за последние два десятилетия нашел гораздо больше таких настоящих друзей во многих странах, чем за все предыдущие шестьдесят лет.

Как бы там ни было, наша свобода становится еще ценнее от осознания того, что существует более высокая, более ценная дружба. Люди могут нас разочаровывать. Как бы мы ни уважали, ни ценили и ни любили их, они могут нас подвести. Пример Давида и Того, чьим прообразом он иногда являлся, Иисуса Христа, ярко подтверждают это[704]. Но Бог и его Сын всегда останутся для нас верной поддержкой в непростые времена[705].

ПОСЛЕСЛОВИЕ

ПРЕДЛАГАЕМОЕ выше повествование, на мой взгляд, подкреплено фактами в достаточной мере, чтобы заслуживать серьезного рассмотрения. Кроме того, я уверен, что основные принципы, упомянутые в книге, имеют прочное основание в Священном Писании. Как реагировать на предложенную информацию и как поступать дальше — личное дело каждого.

Ниже я привожу личные размышления о написанном и делюсь тем, как оно повлияло на мою собственную жизнь. Не знаю, насколько эти размышления применимы к другим. Я не стремлюсь оставить пример, которому все непременно должны следовать. На мой взгляд, уже тот факт, что Писание обходит стороной некоторые вопросы, должен охладить пыл тех, кто хотел бы настоять на своем понимании. То, что Христос, глава христианского собрания, — чей дух, наряду с духом Бога руководил апостолами и другими учениками в написании священных христианских текстов, — посчитал нужным оставить недосказанным столь многое по целому ряду важных (по крайней мере, с нашей точки зрения) вопросов, несомненно, очень показательно. Сюда относятся форма проведения христианских встреч, их частота и даже содержание. Как отмечалось в одной из предыдущих глав, описание из первого письма Коринфянам является, пожалуй, нашим самым полным источником знания о том, как проходили раннехристианские встречи, но и оно лишено на удивление многих подробностей. И хотя из писем апостолов видно, что в христианском сообществе были различные служители, выполнявшие те или иные необходимые задачи, в лучшем случае у нас есть лишь очень смутное описание их функций, которое невозможно считать исчерпывающим списком всех выполняемых в собрании действий.

Короче говоря, если мы ожидаем найти в христианских Писаниях что-то вроде подробного справочника по созданию организации и управлению ею, то наши ожидания напрасны. По этой причине я считаю проявлением самоуверенности, когда кто-то из нас догматично высказывается по тем вопросам, по которым Бог посчитал нужным смолчать, выносит смелые решения по тем проблемам, по которым глава дома, Христос, не оставил своего мнения, и настаивает на том, что другие обязаны исполнять эти частные постановления. Нас призывают сохранять мир и порядок, но этого можно достичь путем взаимного уважения, не прибегая к назначению руководителей, обязательно наделенных формальной властью. Во всех жизненных ситуациях свобода неизменно является для общества испытанием — проверкой человеческого благородства, чистоты, преданности высоким принципам и идеалам. Только неумение проявлять такие качества приводит к тому, что авторитарное правление порой кажется привлекательным. Благодаря ему можно добиться порядка, но в то же время оно скрывает подлинную сущность людей. Напротив, свобода позволяет узнать настоящие качества и побуждения человека[706].

Наконец, нужно признать, что хотя библейские принципы, касающиеся самого христианского братства, довольно просты, со временем картина существенно усложнилась. В Писании предсказывалось отступление от чистоты раннего христианства. Однако в нем не содержится конкретной формулы, позволяющей сегодня найти единственную истинную конфессию или религиозную организацию и присоединиться к ней. Напротив, Иисус Христос предупредил: отделение истинных христиан (пшеницы) от ложных (плевел) по четко очерченным категориям находится за рамками человеческих возможностей[707]. Я пришел к заключению, что истинные и ложные христиане находятся вперемешку во всех конфессиях (и Свидетели Иеговы здесь не исключение), и что, по всей вероятности, плевелы нередко числом превосходят пшеницу. Четкое отделение одних от других произойдет только в день Божьего суда.

Те, кто, повинуясь зову совести, посчитал необходимым оставить ту или иную религиозную систему, зачастую вновь присоединяются к какой-нибудь другой религии, чтобы восполнить недостаток в общении. Сегодня существуют буквально сотни религий, в каждой из которых мера истины сочетается с мерой заблуждения, хотя, возможно, и в неодинаковой пропорции. Я лично не посчитал необходимым присоединиться ни к одной из них. И дело не в желании найти конфессию, полностью свободную от ошибок: таковой, на мой взгляд, просто не существует. Я ни сколько не сомневаюсь, что сам могу в чем-то ошибаться. То же самое можно сказать и о любом другом человеке.

Наличие кардинальных заблуждений в религии Свидетелей Иеговы не делает остальные религии вдруг правильными. И у них есть серьезные проблемы, что иногда ими открыто признается. Мне известно, что многие религиозные организации не столь авторитарны, как Свидетели Иеговы, и предоставляют своим приверженцам бóльшую меру свободы выражения своих взглядов. В некоторых отношениях сегодняшняя католическая церковь отличается большей открытостью, нежели ряд небольших религий, в том числе Общество Сторожевой башни[708]. Смягчение авторитарного давления — явление, несомненно, положительное. Однако не секрет, что от членов той или иной конфессии ожидается, что они, по меньшей мере, принимают и поддерживают те вероучения, что отличают данное движение от всех остальных. И хотя члены религиозных организаций могут преуменьшать значимость таких различий (особенно когда пытаются обратить человека в свою веру), основатели конфессий посчитали их достаточно серьезными, чтобы в свое время отпочковаться от других церквей. А теперешние руководители считают существующие различия в вероучении достаточно значимыми, чтобы препятствовать объединению своей церкви с кем-нибудь еще.

Рассматривая ситуацию в мире, бывший богослов Римско-католической церкви отмечает:

Христианам срочно нужна социальная среда для адекватного и здорового выражения своей веры. Сейчас я думаю о бесчисленном количестве живущих в настоящее время невоцерковленных верующих. О людях, чье мировоззрение в сущности является христианским, и которые, возможно, некогда в прошлом причисляли себя к христианам, но которые не могут себе представить жизнь в теперешних церквях или не смогли вынести ее. Не имея перед глазами альтернативного христианского пути, они отошли от веры. Вера многих таких людей может возрасти к зрелости, если им показать возможность по-христиански жить и социально функционировать, не загоняя себя в неволю в отживших свое сегодняшних религиозных структурах…

Продолжать содействовать теперешним религиозным структурам и институтам означает препятствовать развитию радикально иной и лучшей формы христианского присутствия в мире. Одновременно это приведет к тому, что всё увеличивающееся число людей перестанет причислять себя к христианской вере, поскольку для них она отождествляется с современными Церквями. Зачастую они не понимают, что именно христианская вера подталкивает их к разрыву с устоявшимися религиями, которые враждебны самопознанию, человеческой свободе, христианской истине и любви[709].

Девис признает, что большинство причисляющих себя к христианам людей в настоящее время существуют внутри различных конфессий, и что многие из них искренне служат Богу и людям именно в рамках этих структур. Вместе с тем, формальный выход из церквей, по мнению Девиса, все же предпочтителен по следующим причинам:

Выход [из церковной организации] следует из осознания ущербности и ветхости социальных структур Церкви. Они могут быть полезны, но для этого нужно понимать ограниченность их функций, относительность их ценности, а также быть готовым по мере необходимости вносить в них изменения. Христианин должен оставаться открытым и противостоять попыткам авторитарных организаций поработить себя. Послушание Евангелию и христианскому сообществу в целом нередко требует встать в оппозицию заявлениям, указаниям и официальным решениям существующих церковных институтов. Я не защищаю идею духовного индивидуализма. Отдельные христиане будут стараться основывать свое мышление на христианской традиции в целом и общаться с другими верующими. Но безоговорочное подчинение официальной точке зрения Церкви является проявлением христианской безответственности[710].

К сожалению, я не могу выполнить просьбу многих людей и направить их к какой-либо одной «хорошей» и «правильной» религиозной организации. Я считаю, что всем нам стоит поразмышлять над картиной, нарисованной автором послания Евреям в конце своего письма. Упомянув о том, что тела принесенных израильтянами в жертву животных, после окропления жертвенника их кровью, уносили за стан и затем сжигали, он пишет:

Поэтому, чтобы освятить Своей кровью народ, Иисус тоже пострадал вне городских стен. Так выйдем к Нему за стан, неся Его унижения. Ведь здесь у нас нет своего постоянного города, мы ищем грядущего города[711].

Что означает «выйти к Нему за стан»? Слова «за станом» используются здесь в том же смысле, что и «вне городских стен». Впервые «город» упоминается в Писании в истории о Каине, который засомневался в обещании Бога защитить его от убийства другими людьми. Таким образом, город можно считать символом стабильности и безопасности, которых люди стремятся достичь собственными силами[712]. Тот же дух проявился вскоре после потопа, когда амбициозность, стремление продемонстрировать свое превосходство и достигнуть безопасности сугубо человеческими средствами материализовались в попытки людей построить себе город[713]. Противоположное отношение к жизни показано в Библии как свидетельство веры. Авраам, Исаак, Иаков не искали себе защиты внутри городских стен, но жили в шатрах. Их надежды были другими, поскольку они «ожидали города, имеющего истинное основание, строитель и создатель которого — Бог»[714]. Все это придает более глубокое значение словам христианского автора о том, что «здесь у нас нет постоянного города, но мы настойчиво ищем того, который будет». Этот город в Библии также описывается как «небесный», «вышний Иерусалим», «город живого Бога»[715].

Сегодня символом человеческого стремления к безопасности, власти и величию являются не столько отдельные крупные города, сколько мировая система в целом. Однако контекст обсуждаемых слов из послания Евреям, похоже, привлекает особенное внимание к более узкой сфере человеческой жизни — к религиозной. Городом, «вне стен» которого пострадал Иисус, был Иерусалим — тогдашний центр поклонения Богу, которое при старом завете можно было бы назвать поклонением «организованным». Сегодня служение Богу не связано с каким-либо одним буквальным человеческим городом (по крайней мере, не должно быть связано). Многие справедливо отметят, что для поддержания внутреннего чувства духовности и уверенности, им не нужен ни один из городов на земле. Но ясно, что слова «выйдем к нему [Христу] за стан» не призывают нас пройти сквозь какие-либо буквальные ворота, за пределы какого-нибудь буквального поселения. Речь идет не о том, что не следует черпать жизненную уверенность в каком-нибудь буквальном городе. Многие из читателей письма Евреям и так жили вне Иерусалима (как и большинство из нас сегодня), поэтому призыв выйти за пределы стана должен относится к стану символическому.

Сегодня мы видим на земле огромный религиозный «стан», состоящий из множества религиозных групп. По отдельности они представляют собой «поселения» разной величины, а совместно их можно считать огромным религиозным «городом». Чтобы получить какое-нибудь признание в этом «городе» обычно необходимо быть членом одного из городских «кварталов» — принадлежать к одной из многочисленных конф

ЧТО ТАКОЕ УВЕРЕННОЕ ПОВЕДЕНИЕ В МЕЖЛИЧНОСТНЫХ ОТНОШЕНИЯХ? Исторически существует три основных модели различий, существующих между...

Конфликты в семейной жизни. Как это изменить? Редкий брак и взаимоотношения существуют без конфликтов и напряженности. Через это проходят все...

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

ЧТО И КАК ПИСАЛИ О МОДЕ В ЖУРНАЛАХ НАЧАЛА XX ВЕКА Первый номер журнала «Аполлон» за 1909 г. начинался, по сути, с программного заявления редакции журнала...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: