Сущность коэволюции человечества.

Коэволюция (от лат. со -- с, вместе и evolutio – развёртываться, развиваться) – согласованное, «взаимно пригнанное» развитие частей одного целого. Понятие «коэволюция» было применено экологами (П. Эрлихом, П. Рэйвеном) в 1964 г. для описания коор­ди­ни­ро­ванного развития различных видов в составе одной экосистемы (биогеоценоза). Примером коэволюции может служить динамика развития системы «растение – поедающие его гусеницы». Растение вырабатывает ядовитые для гусениц вещества, но определенные виды гусениц (например, гусеницы бабочки монарха) в ходе эволюции приобрели нечувствительность к растительным ядам; более того, они накапливают их в своем теле и сами становятся несъедобными для птиц.

На этом примере мы видим координированную эволюцию звеньев целой экосистемы. Можно говорить о коэволюции хищника (волка) и его жертвы (зайца). Заяц в ходе своей эволюции как вида вырабатывает средства защиты от хищников, но волк (и другие хищники), в свою очередь, приобретают в процессе эволюции все более совершенные средства для успешной охоты. Это своего рода «гонка вооружений», коэволюция, ведет к взаимной балансировке численности двух коэволюционирующих видов – что и отражено в соответствующих математических моделях, применяемых в экологии (в частности, модель Вольтерра-Лотки, демонстрирующая устойчивые колебания вокруг некого среднего значения численностей хищника и жертвы). Можно говорить о коэволюции организмов и всей их среды обитания, отдельного компонента экосистемы и всей этой системы, включающей много биологических видов.

Понятие «коэволюция» оказалось приложимым к самым различным формам бытия – объектам естественных, социальных и гуманитарных наук. Коэволюционные процессы протекают на всех уровнях: сопряженное развитие частей целостных систем характерна для эволюции молекул, эволюции биосферы, эволюции идей. Популярность идеи коэволюции в современном мире такова, что академик Н.И. Моисеев говорил о «коэволюционном императиве», обсуждая во многих публикациях не только богатое научное, но и практическое содержание идеи коэволюции. «Наука утверждает, и мы обязаны принять утверждение, сколь бы нам это ни было трудно, о том, что человечество может иметь перспективу будущего развития только тогда, когда оно снова окажется в равновесии с биосферой, то есть когда станет возможным обеспечить состояние коэволюции /выделено мною – О.А./ биосферы и общества» (Моисеев, 1996, С.91). Коэволюционная стратегия во взаимоотношениях человечества и всего многообразия форм жизни на Земле рассматривается как одна из стержневых установок для XXI века при выработке, например, оптимальных региональных сценариев природопользования и сельского хозяйства. Идея коэволюции выступает также как одно из центральных звеньев формирующейся ныне новой научно-философской «познавательной модели» мира (Родин, 1991; Карпинская и др, 1995; Лисеев, 1997). Эта модель мира вбирает себя ценные идеи, созданные ранее в различных концептуальных парадигмах. Она разделяет синэргетическое представление об открытости как характерном свойстве систем всякого рода и поддерживает созданную в последние десятилетия «диатропическую модель мира» (С.В. Мейен, Ю.В. Чайковский, С.В. Чебанов и др.) с акцентом на многообразии, плюрализме, многоплановости объектов любой природы. Спецификой коэволюционной «познавательной модели» можно считать установку на толерантность («терпимость»), стремление к мирному развитию полифоничного («многоголосого») бытия.

Идея коэволюции занимает достаточно важное место в биополитике в силу двойственного статуса человека (о чём шла речь в предшествующем параграфе). С одной стороны, биополитика утверждает принадлежность человека к живой природе, эволюционное родство с иными формами жизни. Это глубинное родство (единосущность) человека обусловливает потенциальную возможность понимания поведения живых существ (особенно близких к нам высших животных) через мысленную постановку себя на их место (эмпатию, см. ниже 2.3.). С другой стороны, человек представляет уникальный продукт эволюции с качественно специфическими характеристиками. Будучи качественно обособленной частью единого планетарного многообразия жизни (биоразнообразия), человек и всё человечество вступает в коэволюционные отношенияс остальными частями биоса (жизни); более того, «внутри себя» человек имеет как биологически-детерминированные, так и чисто человеческие (социальные, культурные и т.д.) грани, тесно взаимно переплетенные, предполагающие друг друга и в то же время коэволюционирующие. Эти коэволюционные отношения включают разные аспекты, важнейшие из коих мы перечисляем ниже.

2.2.1. Генно-культурная коэволюция.Взаимообусловленное развитие наследственных факторов человека и среды (культуры) в ходе эвлюции человека и его общества и в ходе индивидуального развития ребенка. Сторонники генно-культурной коэволюции отвергают крайние точки зрения: 1) культурная эволюция никак не связана с биологической эволюцией и 2) культурная эволюция полностью детерминирована биологической эволюцией (как выражаются философы, представляет «эпифеномен биологической эволюции»). Теория генно-культурной коэволюции признаёт относительную самостоятельность культуры человеческого общества и в то же время говорит об её взаимосвязи с биологической эволюцией. По мысли Ч. Ламсдена и Э.О. Уилсона (см. Ламсдон, Гуршурст, 1991), культура влияет на эволюцию генов -- она обеспечивает избирательное распространение в популяции генов определённых групп людей. Так, привелигированная элита общества в большинстве случаев создает благоприятные условия для собственного размножения – для репродуктивного успеха в терминах социобиологии. Тем самым максимизируется вклад генов элиты в генофонд последующих поколений. Не только «обиходная интуиция», но и обобщенные биополитиками факты свидетельствуют, что более богатые и наделенные высоким социальным статусом люди в большинстве случаев живут дольше, имеют более жизнеспособное и здоровое потомство[8]. В то же время имеет место и обратное влияние – влияние генов на культуру. Сама культура создаётся в результате естественного отбора генов – а именно отбора на интеллектуальность, лидерские способности и другие качества, позволяющие носителям данных генов (при благоприятных условиях) создавать, поддерживать и приумножать культурные традиции.

Социобиолог Р. Докинз (1989) ввёл понятие «мем» (meme). Это своего рода аналог генов в культуре – элемент культуры, передаваемый из поколения в поколение. Ламсден и Уилсон употребляют в аналогичном значении понятие «культурген». Сторонники теории генно-кльтурной коэволюции предполагают, что наибольшие шансы сохраниться в ряду поколений имеют мемы (культургены), которые соответствуют нашим эволюционно-детерминированным характеристикам. К их числу относится и организация человеческого мозга. Наш мозг не похож на «чистую доску» (tabula rasa): нейрофизиологические и психологические данные говорят о наличии в мозгу врождённых (во многом эволюционно-консервативных) шаблонов восприятия, в рамках коих мы только и можем воспринимать окружающий мир, в том числе и культуру. Восприятие языков происходит на базе врождённой «универсальной грамматики», так что младенец подготовлен к распознаванию значимых фонем любогочеловеческого языка. Лишь примерно через 6—8 месяцев он начинает преодолевать свой врождённый космополитизм и становится представителем той или иной нации со свойственным ей родным языком (Masters, 1989). Вероятно, усвоение норм и стереотипов культуры – при всем их разнообразии – также опирается на косервативные врожденные шаблоны, напоминающие «универсальную грамматику» языка. Так, «способность кооперировать и сочувствовать, проявляемая во внутригрупповых отношениях, а также склонность использовать символические маркеры для идентификации членов своей группы < т.е. делить человечество на «своих» и «чужих», опираясь на те или иные отличающие их символы – прим. автора>, напоминает врожденные языковые способности» (Boyd, Richardson, 1998, P. 91).

Подобные шаблоны восприятия или стереотипы поведения обозначают как «эпигенетические правила». Эти правила включают 1) законы, влияющие на восприятие цветов, звуков, запахов и других видов информации об окружающем мире и о нас самих и 2) законы организации полученных данных и их переработки. По мысли Рьюза (Ruse, 1986), эпигентические правила в целом обеспечивают избирательное запоминание лишь некоторых из существующих в культуре «мемов». Эти избранные нами «мемы» в дальнейшем определяют нашу ориентацию в культуре в ущерб менее значимым для нас «мемам».

2.2.2. Коэволюция «биосоциального» (эволюционно-биологически детермини­ро­ван­ного) и «психокультурного» (качественно специфического, уникального) элементов человека (терминология П. Майера, см. 2.1.).Гармонично или дисгармонично развитие двух указанных граней человека? В частности, отвечают ли конструкты человеческого разума, культуры, технологии нашим эволюционно-обусловленным тенденциям поведения? Так, в отношении политических программ биополитики ставят вопрос, в какой мере эти программы обращают внимание на биологически-детерминированные потребности людей. Помимо сферы политики, проблемы коэволюции биосоциального и психокультурного возникают и в приложении к юридическим институтам и правовым нормам. Эти нормы отражают в рационализированной форме (и с существенными культурно-историческими наслоениями) ряд биосоциальных поведенческих закономерностей. Например, весьма вероятно, что наказание за убийство и христианская заповедь «Не убий!» согласуются с имеющимся у очень многих изученных видов животных врождённым ингибированием (внутренним барьером, запретом), препятствующего умерщвлению других особей того же вида (Лоренц, 1994).

Многие юридически закреплённые нормы человеческого общества взывают к нашему «чувству справедливости» (sense of justice), предпосылки которого биополитики и социобиологи усматривают в законах социального поведения обезьян. Биополитики склоняются к убеждению, что люди тем охотнее – при прочих равных условиях – соблюдают законы, чем в большей мере они отвечают эволюционно-консервативному «чувству справедливости». Тем не менее, речь идёт о коэволюции, а не об односторонней детерминации социального биологическим. Нет сомнения, что и человеческое ratio в форме законотворчества само существенно влияет на наше «чувство справедливости». Содержание этого чувства испытывает воздействие культуры и исторического периода. И не нужно быть христианином, чтобы понимать, что содержание заповеди «не убий» не может сводитьсяк внутривидовому ингибированию умерщвления особей, хотя может в той или иной мере согласоваться с этой биосоциальной нормой.

2.2.3. Коэволюция человечества и населённой жизнью среды обитания (био-окружения человечества в терминологии А. Влавианос-Арванитис).Одна из основных задач Биополитической.Интернациональной Организации (Б.И.О.) под руководством Агни Влавианос-Арванитис - борьба с загрязнением окружающей среды и всеми формами уничтожения биоса (жизни), обеднения планетарного био-разнообразия. Важно подчеркнуть, что охраной биоса должны руководить не только прагматические мотивы («охранять биос постольку, поскольку он необходим для выживания человека» – то что несколько раньше называлось «распространение полезных видов и уничтожение вредных»), но и представление об абсолютной ценности каждого населяющего планету биологического вида и индивида, связанное с доктриной биоцентризма (см. подраздел 2.3.).

Согласованное взаимообогащающее развитие человечества и био-окружения – важнейшая составная часть несколько более общей проблематики коэволюции человеческого общества и природы в целом. Известно, что взаимоотношения по линии «природа—общество» исторически развивались по образцу классической гегелевской триады: 1) первобытная слитность природы и зарождающегося человечества; 2) обособление человечества с нарастанием его конфликта с природой, что в наше время привело к глобальному экологическому кризису; 3) новое сближение человека с природой в рамках коэволюционной стратегии, утверждающей плюралистичностьмира – наличие и сосуществование в нем различных, но взаимодействующих и взаимозависимых сущностей, в частности человечества и био-окружения. Причём, коэволюция природы и общества не является просто естественно-научной областью исследований в той мере, в какой она имеет значительный философский и социально-политический резонанс. В силу последнего обстоятельства коэволюция представляет особый интерес для современных биополитиков. Её можно понимать как взаимодополняющее со-развитие не только человека и био-окружения, но и разных наций, рас, регионов и т.д, а также плюралистичного мира художественных, религиозных, философских, научных, политических идей и образов. К «взаимодополняющему развитию» хочется добавить ещё и прилагательное «гармоничное», но, увы, и биология, и науки об обществе учат нас, что коэволюция представляет скорее сложную «полифонию» и включает в себя «соответствие и несоответствие, гармонию и дисгармонию, взаимодополнительность и конкуренцию, взаимопроникновение и кооперацию, взаимообогащение и обособление друг от друга, интерференцию и взаимоусиление…, синхронизацию… и изоляцию. Иными словами, процессы взаимодействия между двумя рядами /коэволюционирующих объектов — прим. автора (О.А.)/ отнюдь не гармоничны изначально, а скорее полифоничны, включая в себя всю сложную гамму красок, тонов и оттенков» (Карпинская и др., 1995, С. 190). Это описание в полной мере соответствует тому, что мы можем ожидать от взаимоотношений между «субъектами Российской Федерации», между Россией и другими странами СНГ, между СНГ и остальным миром.

Коэволюция человеческого организма и населяющей его симбиотической микрофлоры представляет важную конкретизацию темы «коэволюция человечества и био-окружения». В данном случае биос «окружает» каждого из нас изнутри. Наше состояние здоровья и социальное (политическое) поведение в немаловажной мере зависит от наших гармоничных или дисгармоничных отношений с обитателями кишечника, кожных покровов, влагалища и др. частей организма.

ЧТО ПРОИСХОДИТ ВО ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ? Если вы все еще «неправильно» связаны с матерью, вы избегаете отделения и независимого взрослого существования...

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

Что будет с Землей, если ось ее сместится на 6666 км? Что будет с Землей? - задался я вопросом...

Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: