Гетеросексуальные переживания

Свой первый коитус пациент испытал в возрасте 24 лет. Он имел место с проституткой во время его службы в армии.

Вскоре после смерти старшего брата, он вступил в связь с женщиной, которая жила в том же доме. Связь эта продолжалась несколько месяцев. Он утверждает, что порвал эту связь, так как женщина стала проявлять слишком собственнические черты по отношению к нему и начала в него влюбляться. Однако он смог в достаточной степени преодолеть свои внутренние запреты, чтобы иметь с ней половые сношения.

“Мне казалось нечестным пользоваться ее телом, нежным от любви, не испытывая к ней никакого схожего чувства. Каждый раз, когда у меня был с ней половой акт, я испытывал затрудне­ние в проявлении первого жеста любви. Единственной причиной того,что у меня хватило смелости искать с ней любовной связи, былото, что я чувствовал, что буду иметь здесь успех”.

Составные черты личности

Невротические страхи и отношения

Невротическая пассивность пациента и страх ответственно­сти начались рано в его жизни.

“Еще, будучи ребенком, я страшился взрослеть. Когда я впервые испытал подобное чувство, трудно сказать. Я всегда хо­тел, чтобы обо мне заботились. Я склонен полагать, что хочу этого и по сей день. Взросление означало для меня принятие на себя ответственности. Я всегда страшился мира вокруг себя и пытался прибежать домой, чтобы убежать от мира. В колледже таким до­мом служила мне моя комната в общежитии. Теперь таким домом является моя квартира, где я могу закрыть дверь и быть в отно­сительной безопасности от внешнего мира. А раньше забраться в свое убежище было для меня навязчивым желанием”.

Подобно большинству невротиков, он живет в прошлом:

“Я часто ловил себя на том, что страстно стремлюсь в прошлое. Почему я не могу питать счастливого предвкушения будущего?”

Пациент амбивалентен в оценке самого себя. Он нарцисстичен, и в то же время испытывает по отношению к себе чувства ненависти: “Мои чувства на свой счет всегда колебались между любовью и презрением и ненавистью к себе”.

Еще будучи ребенком, он начал бояться, что с ним может что-то случиться. Он описывает эти ранние невротические страхи следующим образом: “Когда мне было лет девять или десять, я любил гулять вечером по улице в одиночестве. Я прятался за деревьями, когда мимо меня проезжали автомобили. Я боялся, что они остановятся и причинят мне зло. С того времени, как я вы­рос, бывали моменты, когда я испытывал точно такое же побуж­дение спрятаться, правда, только тогда, когда было темно. Темно­ты я всегда боялся, так как не знал, что в ней может заключать­ся. Будущее - это темнота. Неизвестность - это тоже темнота”.

Наклонность к трусости не является чем-то необычным для мальчиков, которые пассивны и застенчивы. Осознание же соб­ственной трусости, естественно, вызывает чувства беспокойства и презрение к самому себе.

“В раннем возрасте, может быть, в возрасте восьми лет, я был запуган мальчишкой, моложе меня и намного меньше. Я сты­дился этого страха. Думаю, я был подавлен использованием им богохульства и очевидным отсутствием у него внутренних запре­тов. Я боялся его несколько лет. И вообще, любой из моих сверстников мог заставить меня дрожать от страха с помощью угрожа­ющих жестов”.

Чувства отверженности

На протяжении всех лет своего развития пациент чувство­вал себя отверженным. Он подвергался ситуациям, в которых его “исключали”. Эти психические травмы способствовали его интроверсии и хронической депрессии.

“Будучи ребенком, я имел обыкновение навещать своих те­тю и дядю, и эти посещения, как правило, длились несколько дней. В самые ранние мои посещения меня сопровождал мой брат, который был любимчиком дяди. Меня, “маменькиного сы­ночка”, оставляли дома с тетей, тогда как брата брали с собой на ферму и в город. Я всегда ощущал такое пренебрежение мной дядей, и до самой его смерти, даже когда я стал взрослым, ни­когда не чувствовал себя с ним непринужденно. Почему столь многие из нас, взрослых, не тратят время на то, чтобы развивать интерес у робких детей? Мой дядя наслаждался, дразня меня, но делал это таким образом, что я чувствовал себя осмеянным”.

Его чувства отверженности стали еще более резко выра­женными, когда он осознал, что никогда не принимался членами его семейства.

“Не могу вспомнить, чтобы какой-либо человек предпринял хоть какую-то попытку направлять или развивать мои интересы. Мой отец никогда не беспокоился по поводу меня. Мои братья не хотели, чтобы я стеснял их, когда они преследовали свои мужс­кие интересы. Другие мужчины в семье и мужчины, живущие по соседству, были явно сражены моей робостью и тем фактом, что я был “маменькиным сыночком”. Когда я рос, я ненавидел прохо­дить мимо группы мужчин на улице. Я физически мог ощущать их презрение и невысказанные насмешки. Начальник скаутов назвал меня “трусом”, когда я отказался принять участие в со­ревновании по боксу с его сыном. Я ушел из скаутов”.

Он ощущает себя куда более расстроенным, когда его от­вергает мужчина, чем когда его отвергает женщина: “Мне кажет­ся, что большинство действительных или воображаемых оскорб­лений, которые мне пришлось выстрадать, были причинены мне мужчинами. Когда бы женщина ни отклоняла мое приглашение, я принимал это как должное. Я чувствую себя отверженным, когда мужчина отклоняет мое предложение, хотя я знаю, что являюсь сверхчувствительным”.

Чувства ревности

Пациент утверждает, что когда его друг описывал свои добрачные сексуальные похождения,им владели две эмоции. Первой была зависть и сожаление, что все это произошло не с ним; а второй эмоцией была ревность, так как подобные похож­дения имели место с какой-то другой женщиной, а не с ним. Он добавляет, что испытывает чувства ревности, если узнает, что его приятельница предпочитает компанию какого-либо другого муж­чины. Он начинает презирать таких женщин.

Психосоматические реакции

“Когда мне одиноко, я испытываю панические чувства. Мое сердце колотится, как если бы оно хотело выпрыгнуть из груди. Меня бросает то в жар, то в холод. В такой борьбе с самим собой я испытываю огромное сопротивление. У меня такое ощущение, будто я испытываю потребность уринировать в течение несколь­ких часов”.

Однажды,завтракая с другом, который рассказывал емуо своих сексуальных похождениях с женщинами, он почувствовал себя парализованным во время слушания. Он нашел крайне зат­руднительным продолжать жевать и глотать. Ему сдавило горло. Эти симптомы имеют символическое значение, так как для неко­торых гомосексуалистов не является необычным испытывать трудности при глотании или испытывать ощущение спазмы горла (globus hystericus).

Осознание

Пациент проявил значительное осознание психологии свое­го невроза: “Гетеросексуальная любовь означает для меня приня­тие на себя ответственности. Я думаю, что мои привязанности к другим мужчинам частично были вызваны моим желанием жить той жизнью, которой они живут или же жили - жить присущей им жизнью, к чему у меня нет ни смелости, ни стремления”.

Эта навязчивость, что у него отсутствует гетеросексуальное влечение, которое имеется у других мужчин, питает его мазохизм и в то же время позволяет ему рациональным образом объяснять свое бегство от ответственности.

Он объясняет свои гомосексуальные наклонности как вскормленные фрустрацией из-за его неспособности бороться с жизнью: “Я заметил, что когда я могу надеяться приобрести же­лание и силу, чтобы стать в этом мире победителем и заставить его служить себе, мои неестественные чувства по отношению к другу начинают исчезать и не остается ничего иного, кроме чув­ства теплой дружелюбности к нему”.

Он подразумевает, что посредством гомосексуальных кон­тактов он достигал близости с парнями, которые считались му­жественными, и, таким образом, ощущал себя в большей безо­пасности и менее подверженным остракизму: “А не могут ли мои гомосексуальные наклонности обусловливаться тем фактом, что в детстве и в ранней юности сексуальная игра была почти единственной точкой соприкосновения, на которой я мог встречаться с “настоящими мужчинами”. Ведь не могли же они отрицать тот факт, что у меня были мужские гениталии”.

Вышесказанное имеет тенденцию подтверждать гипотезу о том, что многие гомосексуалисты испытывают чувство одиноче­ства, ощущают свою небезопасность и свою неполноценность. Они отождествляют себя с мужчинами, которые мужественны и кото­рые не боятся ответственности.

Сновидения

У пациента было 4 сновидения в течение двух последую­щих ночей (по два сновидения в ночь). Он также отмечает, что первую ночь он провел в незнакомой спальне, как гость каких-то приятелей.

Сновидение: “У меня комната в доме, который сооружен странным образом. Хотя все комнаты соединялись дверьми, каж­дая комната имела отдельный выход наружу. Я лежал в своей постели, ощущая сексуальное желание, когда вдруг увидел муж­чину, живущего в другой комнате, проходящим мимо моего окна. Мне захотелось, чтобы он зашел в мою комнату. Он зашел, прой­дя через свою комнату, лег на кровать рядом со мной и начал пустячный разговор. Я подвинулся таким образом, чтобы мое те­ло касалось его. Я был обнажен, так как имею привычку спать обнаженным. Он положил свою руку на мои гениталии, а я потя­нулся рукой к его гениталиям, но мне пришлось отвести свою руку назад, чтобы убрать его руку, так как вот-вот у меня долж­на была произойти эякуляция. Она и в самом деле имела место. Я проснулся”.

Вышеприведенное сновидение несомненно является гомо­сексуальным. “Дом, сооруженный странным образом” - этоего“умственный дом” - его психосексуальные черты личности. Желае­мый элемент, который он считает “необычным” в своем сновидении, вполне очевиден, — это желание иметь гомосексуальные отношения. Привычка спать обнаженным имеет аутоэротический подтекст.

Сновидение: “Нас было четверо: двое мужчин и две жен­щины, мы зашли в ресторан поесть. Других припомнить не могу. Свободных столиков было много. Но когда мы стали занимать один из столиков, метрдотель сказал нам, что этот столик занят. После некоторого замешательства, во время которого он ничего не сделал для того, чтобы посадить нас, я начал разговаривать с ним. Среди замечаний, которые я ему высказал, было замечание по поводу того, что если они не желают нас обслуживать, почему не сказать об этом прямо, чем высказывать то же самое косвенным образом. Еще один официант встал с ним рядом, как если бы он предполагал, что могут возникнуть осложнения. Тогда парень и я стали собирать девушек, которые уже успели усесться, и я пошел к раздевалке, чтобы взять свое пальто. Но когда я подо­шел туда, оказалось, что я искал брюки. Относительно поиска моих брюк было большое замешательство. В последней части сновидения мои приятели куда-то испарились”.

Желание быть в “социально приемлемой” группе мужчин и женщин (гетеросексуальность) обнаруживает себя в этом сновидении. Элемент отвержения метрдотелем (его старший брат) и другим официантом (средний брат), является повторением чувств отвержения, которые он испытал в годы детства и юности. Искание брюк намекает на его поиск гомосексуальных отношений.

Сновидение: “Я шел вниз по улице, удаляясь от театра. Улица была плохо освещена. Вдруг я почувствовал, что за мной кто-то идет. Я оглянулся назад и увидел позади себя нескольких негров, каждый из которых держал в руке кусок белой ткани. Я стал убегать от них, а они стали меня преследовать. Я пытался позвать на помощь, но все, что мне удалось выдавить из горла, было приглушенным криком ужаса. Помню, я думал о том, что если кому-либо из них удастся поймать меня, то он удушит меня этим куском ткани. Я надеялся, что если мне удастся достичь конца этой длинной улицы, то, возможно, я смогу привлечь чью-либо помощь. Двое мужчин обогнали меня, но вместо того, чтобы напасть на меня, они меня окружили, подобно волкам, которые, как я читал, иногда окружают свою жертву. Мне пришло в голову, что, возможно, они подумали о том, что мои крики мо­жет услышать кто-либо еще. Я проснулся, стеная”.

Параноидные чувства “преследования” или “нападения сзади” преобладают среди людей, страдающих от гомосексуаль­ных вытеснений. Два человека в сновидении представляют двух его братьев, с которыми в детстве у него были гомосексуальные отношения. Его страх преследования ими указывает на его бег­ство от гомосексуализма. Неспособность закричать, когда из горла вырываются только нечленораздельные звуки (globus hystericus), обычна для состояний паники. Страх удушения является симво­лическим выражением бессознательной фантазии фелляции. Ис­пользование слова “волки” также является символическим вы­ражением сексуально агрессивных мужчин.

Сновидение: “Я толкнул своего друга на пол, одновременно с этим целуя его и держа свой язык глубоко у него во рту. Он подчинился со стоном, хотя и держал свое тело в стороне от мое­го, как если бы он опасался генитального контакта (мы оба были полностью одеты). Так как наши головы были в поле зрения не­кой женщины, находящейся по ту сторону дверного проема (возможно, моей матери), то я поднял его и повел за собой, держа свою руку на его пенисе, все еще продолжая его целовать. У него не было эрекции. Место действия изменилось на ресторан или таверну, где мы занимали часть номера. В другой части номера находились неузнанные друзья. Я потянулся рукой вниз и нащу­пал его пенис. Он пытался освободиться, но не высказывал како­го-либо гнева или возмущения. У него не было эрекции. У меня не было эякуляции”.

Это сновидение является открыто гомосексуальным, в кото­ром он принимает на себя активную роль. Женщина, которая, как он полагает, является его матерью, символизирует взаимосвязь между его эдиповским отношением к ней и к своему гомосексу­альному компоненту. Отсутствие эрекции указывает на внутрен­ний запрет. Имеется свидетельство его отвержения постольку, поскольку его друг пытается высвободиться и не имеет эрекции. Ассоциации самого пациента на вышеприведенные четыре сновидения таковы: “Мужчина в первом сновидении не был уз­нан, но по одежде и внешнему виду он походил на тех мужчин, которые мне нравились. К событиям второго сновидения у меня нет никаких ассоциаций, хотя, как мне кажется, оба этих снови­дения могут быть некоторым образом связаны с тем чувством неизвестности, которое я всегда ощущаю, когда бы мне ни прихо­дилось ночевать в каком-либо другом доме. Третье сновидение (преследование и крики ужаса) несколько раз повторялось за последние годы в различных вариациях”.

У пациента были повторяющиеся сновидения тревоги и не­безопасности в детстве.

Сновидение: “Я падал с вершины здания. Мое падение бы­ло медленным падением к земле. Я проснулся как раз перед тем, как коснулся земли”.

У него было аналогичное сновидение, в котором он просы­пался перед тем, как ему причинят зло.

Сновидение: “Я ехал на велосипеде, который был выше до­мов и деревьев. Я катил на нем по улицам, и, когда стал прибли­жаться к электрическим и телефонным проводам, натянутым на столбах поперек улицы, то подумал о том, порвутся ли они или же я буду сброшен на землю. Сновидение закончилось, как толь­ко я приблизился к проводам”.

Езда на велосипеде громадных размеров является сверх­компенсацией за его чувства собственной неполноценности и нарцисстическим желанием привлекать к себе внимание. Езда на велосипеде имеет дополнительный сексуальный смысл (движение символизирует мастурбационную деятельность). Электрические провода представляют собой опасность быть убитым электричес­ким током (тревога и вина).

Сновидение: “Какой-то неизвестный противник сжимает меня сзади с медвежьей силой. Я проснулся с криками ужаса”.

Пациент сообщает, что данное сновидение имело место много раз в детстве и юности. Нападение “сзади” символизирует его страхбыть гомосексуально ректально соблазненным.

Он испытывает частые ночные кошмары, что видноиз тако­го сновидения, как нижеследующее.

Сновидение: “Лет, эдак в 9 или 10, когда я был болен, у ме­ня был ночной кошмар, в котором воздух был наполнен золотыми и серебряными шарами, которые медленно приближались к зем­ле. Я знал, что по какой-то причине они не должны касаться земли, иначе произошло бы нечто ужасное. Я разбудил весь дом своими криками”.

Сновидение: “Мой друг изменил свою внешность до неуз­наваемости, хотя во сне я знал, что это был он. Он лежал на по­лу, и я склонился над ним, чтобы поцеловать его в губы. Накло­няясь над ним, я изменил свое намерение, собираясь целовать его пенис. Я снял с него шорты, и, вместо того, чтобы целовать его пенис, взял его себе в рот. У него немедленно начала появляться эрекция, во время которой я проснулся на грани эмиссии. Из-за моего крайнего нежелания быть испачканным во время “мокрого сновидения”, я стал способен в большинстве случаев просыпаться до эякуляции”.

Свидетельство цензуры сновидения обнаруживается в его попытке изменить внешность своего друга. Вначале он испытыва­ет внутренний запрет к совершению фелляции, но позднее пре­одолевает свои внутренние запреты и совершает этот акт. Он просыпается до наступления эмиссии (внутренний запрет и вина).

На сознательном уровне он признает наличие внутренних запретов: “Мне не свойственно чувство раскрепощенности”.

Сновидение: “Оно вовлекало в себя мужчину из моего офи­са, который является шапошным знакомым, к которому я никогда не ощущал какой-либо сознательной привязанности. Я затолкнул свой пенис внутрь его пениса, который изменил свое положение и окружил мой пенис так, как при надевании кондома”.

Комментируя это сновидение, он утверждает: “Возможной причиной того, что этот мужчина в сновидении мог принять на себя роль женщины, является то, что я часто замечал, что его “задница” имеет женскую округлость”.

Человеком в сновидении, у которого изменилась форма пе­ниса, несомненно, является он сам. Это сновидение может быть истолковано как кастрационное постольку, поскольку он принимает на себя роль женщины, пенис, складываясь, переходит во влагали­ще. В этом же самом сновидении он также принимает на себя активную агрессивную роль проникания пенисом (бессознательное свидетельство бисексуальности).

Психодинамические факторы

Вполне очевидно, что пациент является преимущественно мазохистом в психологическом строении своей личности. Эта мазохистская пассивность проявляется в его сексуальных фантази­ях. Он столь сильно хочет быть принятым членами своего пола, что желает удовлетворять их сексуально, чтобы не быть отверг­нутым ими. Он отождествляет себя с парнями и мужчинами, ко­торые мужественны. А при мысли о том, что его считают “маменькиным сыночком”, он испытывает отвращение. Вина заставляет его быть подавленным. Его чувства тревоги сосредоточе­ны вокруг того, сможет ли он когда-либо или нет достичь удов­летворительного гетеросексуального приспособления.

Его гетеросексуальные внутренние запреты бессознательно проистекают от страха быть агрессивным с женщинами, которые представляют собой суррогаты его сестры и матери (бегство от инцеста в гомосексуализм).

У него постоянно наличествует стремление к мужественно­сти. Будучи блокирован гетеросексуально, он уходит в аутоэротические действия, сопровождаемые гомосексуальными фантазиями.

Он не может выносить мысли о том, что его отвергают. По­добная чувствительность к отвержению была вызвана его отцом и братьями. У него не было какой-либо побудительной причины отождествлять себя с отцом, который был слабым, и не мог обес­печить семью. Он также неспособен отождествлять себя со своей матерью, которую он описывает как сильную личность, - “путеводная звезда нашей семьи”.

Его чувства собственной неполноценности, соединившись с чувствами относительно того, что его считают женственным, дают ему алиби того, что он не является сексуально агрессивным по отношению к женщинам, в особенности по отношению к тем женщинам, которых он считает “хорошими”.

Его сновидения показывают степень его небезопасности и как ребенка, и как взрослого. Его переживания фелляции со сво­ими братьями в детстве, несомненно, способствовали его раннему сексуальному развитию и зафиксировали его либидо на гомосек­суальном уровне.

Он считает, что неспособен поделиться с кем-либо. мыслями относительно своей фрустрации по поводу того, что его считают “маменькиным сыночком”, поэтому он еще больше уходитв себя,становится еще более одиноким и испытываетхронические со­стояния депрессии.

Имеет место бессознательный поиск отцовской и материнской любви.

Такие его утверждения, как “я не могу выносить, чтобы меня любили женщины”, и “я думаю, что все это оттого, что столь долго считал себя неполноценным мужчиной”, заставляют подозревать, что он бессознательно желает быть отвергнутым женщинами (теория мазохизма Берглера).

Такая аутокастрация (страх не иметь достаточной потен­ции) может быть приписана его инцестному барьеру (страх быть любимым суррогатами матери и сестры).

Взаимосвязь между гомосексуализмом и его чувствами не­безопасности представлена в утверждении: “Я никогда не испы­тывал гомосексуальных чувств по отношению к такому своему другу, в обществе которого я чувствовал себя в безопасности”.

Вполне очевидно, что его физическая женственность вкупе с тем, что его считали “маменькиным сыночком”, имела кастрационное влияние на его гетеросексуальное развитие.

Его эдиповское отношение к своей матери ясно видноизследующего: “Ни в детстве, ни в зрелом возрасте я никогда не хотел облегчить душу, рассказав матери о своих бедах и го­рестях. И теперь впервые в жизни мне бы хотелось пойти к ней за утешением”.

Его гетеросексуальные внутренние запреты включают в се­бя его неспособность совмещать секс с любовью: “Почему жен­щины настаивают на соединении любви с сексом? Я не могу за­ставить себя изображать любовь к женщине, когда я ее не чувствую, даже ради того, чтобы иметь с ней половой акт”. Такой интрапсихический конфликт между сексом и тем, что составляет любовь, знаком многим мужчинам, страдающим от бессознатель­ной эдиповской фиксации на своей матери.

Его симптомы нервозности, напряженного состояния и де­прессии служат в качестве психогенных защит против прорыва его гомосексуальных вытеснений.

Система охраняемых территорий в США Изучение особо охраняемых природных территорий(ООПТ) США представляет особый интерес по многим причинам...

Что будет с Землей, если ось ее сместится на 6666 км? Что будет с Землей? - задался я вопросом...

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...

Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: