НАЧАЛО ПОЛИТИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЮЛИЯ ЦЕЗАРЯ

Из молодых деятелей лагеря популяров еще в 70-х годах обратил на себя внимание Гай Юлий Цезарь, происходивший из патрицианского рода Юлиев. Этот род считался младшим и по своему значению уступал таким родам, как Фабии, Эмилии, Корнелии и Клавдии. В течение длительного периода из рода Юлиев не выходило консулов, но в I в. из них были консулы 91, 90 и 64 гг. Отец Цезаря был претором и умер, не достигнув консулата. Многие представители рода Юлиев занимали жреческие должности, так что некоторые исследователи называют его жреческим, хотя это — явное преувеличение, ибо в Риме [с. 19] ни жреческих каст, ни жреческих родов не существовало. Мать Цезаря Аврелия была родственницей Гая Аврелия Котты, консула 75 г., и Марка Аврелия Котты, консула 74 г., находившихся в оппозиции к сулланской олигархии. Юлий Цезарь приходился племянником Юлии, жене Мария. Семейные традиции связывали, таким образом, Цезаря с партией популяров. Сам он вступил в брак с Корнелией, дочерью марианца Л. Корнелия Цинны, и, несмотря на суровые приказы Суллы, не хотел расторгнуть этот брак. В 77 г. Цезарь привлек к суду одного из видных сулланцев Гнея Корнелия Долабеллу, а в следующем году — сулланца Гая Антония11; в 73 г. он поддержал предложение народного трибуна Плавция об амнистии участников восстания Лепида12. В 69 г. он был избран квестором, а в 65 г. — эдилом. Эдильство свое Цезарь ознаменовал восстановлением статуй и трофеев Мария, убранных в эпоху сулланской реакции13. Событие это, как передает Плутарх, произвело в Риме большое впечатление. Одни обвиняли Цезаря в покушении на тиранию. «Марианцы же, напротив, сразу появившись в большом количестве, подбодряя друг друга, с рукоплесканиями заполнили Капитолий; у многих из них выступали слезы радости при виде изображения Мария, и они превозносили Цезаря величайшими похвалами как единственного человека из всех, достойного родства с Марием»14. Несмотря на свою расправу с Сатурнином и Главцией, Марий оставался героем свободных демократических групп, недовольных сулланским режимом. Партия популяров была, таким образом, как будто восстановлена Цезарем. Но прежнего значения приобрести она не могла. Потеряло политическое значение свободное крестьянство, основная опора римского демократического движения; городской плебс мог восставать против олигархии, но не мог и не хотел добиться существенных перемен. Демагогия, подкупы приобрели большое значение. Самое понятие «popularis» деградировало. Популяр — это не только человек определенных политических убеждений, это, скорее всего, демагог, тот, кто заигрывает с толпой и опирается на народ в своей политической деятельности. В таком смысле употребляет слово «popularis» Цицерон после перехода в лагерь оптиматов

И у Юлия Цезаря с самого начала его политической деятельности мероприятия в пользу демократии сочетались с закулисными интригами. В 66 и 65 гг. Цезарь вместе с Крассом были причастны к так называемому первому заговору Катилины, ход [с. 20] и обстоятельства которого нам мало известны. Многие источники указывают и на близость Цезаря к Катилине в 63 г.

События этих лет свидетельствовали об углублении социального кризиса, которого не могли предотвратить реформы 70-х годов. Приток в Рим и Италию громаднейших средств из провинций отнюдь не способствовал всеобщему благополучию. Ростовщичество, несмотря на официальные запрещения, приняло неслыханные размеры. В результате получила широкое распространение задолженность как в пролетарских слоях населения, так и среди известной части аристократии. Кассация долгов (tabulae nouae) была тем лозунгом, благодаря которому Катилина приобрел популярность. По своей форме объединение Катилины представляло собой coniuratio (заговор), т. е. сообщество людей, связанных между собой взаимной присягой. Одной из главных целей заговора был захват власти легальным или нелегальным путем.

В борьбе против Катилины главный его противник Марк Туллий Цицерон использовал в широкой мере демагогические приемы, стараясь уверить своих слушателей, что победа Катилины приведет к ужасам сулланского времени, ко всеобщей резне, грабежам и пожарам. Сенат, как 37 лет назад в борьбе с Сатурнином, применил чрезвычайные меры. Сторонники Катилины были задушены в Мамертинской тюрьме.

Влияние Цезаря в сенаторских кругах было настолько значительно, а популярность его среди плебса настолько велика, что имя его в связи с делом Катилины не упоминалось, но все знали о причастности его к заговору. В своей политике Цезарь продолжал линию популяров. По его инициативе в начале 63 г. Гай Рабирий был привлечен к суду как соучастник убийства в 100 г. Сатурнина и Главции. Насколько можно судить по Саллюстию и Цицерону15, речь Цезаря, произнесенная в сенате в связи с делом катилинариев, была направлена против чрезвычайных полномочий, какие предоставлялись консулу в силу особых постановлений сената. В начале года на комициях Цезарь был избран великим понтификом; в том же году Цезарь был избран претором на 62 г.

Претура Цезаря была ознаменована столкновением с оптиматами, которые провели даже в сенате декрет об устранении его от занятий государственными делами, но это вызвало бурное противодействие плебса, и декрет был отменен. В качестве пропретора Цезарь управлял Испанией. Попытка его получить разрешение на то, чтобы заочно выставить свою кандидатуру в консулы и справить триумф, встретила сопротивление в сенате, где решающую роль в то время играли [с. 21] оптиматы. Особенно энергично протестовал Марк Порций Катон (Младший), который, чтобы затянуть решение, произнес речь, продолжавшуюся целый день16. Сенат не вынес никакого решения, и Цезарь, отказавшись от триумфа, стал добиваться должности консула.

СОГЛАШЕНИЕ ПОМПЕЯ, ЦЕЗАРЯ И КРАССА.

КОНСУЛАТ ЦЕЗАРЯ

К тому же времени (60 г. до н. э.) относится тайное соглашение между Помпеем, Цезарем и Крассом, заключенное по инициативе Цезаря, примирившего давних политических соперников17. Соглашение называется обычно первым триумвиратом. Но это название возникло по аналогии с триумвиратом 43 г., действовавшим на основании закона, принятого народным собранием. Современниками и античными историками термин «триумвират» в отношении коалиции Помпея, Цезаря и Красса не употреблялся. Тит Ливий называет его conspiratio18. Веллей Патеркул говорит о нем, как о potentiae societas19; тот же термин (societas) встречается и у Светония20. Дион Кассий определяет это соглашение как дружбу (φιλία), установленную вопреки интересам сената и народа в целях достижения ими высшей власти в государстве21. Таким образом, название «первый триумвират» может быть принято как условное. Коалиции 60 г. придается обычно исключительное значение в истории Римской республики. Традиция эта восходит к древности. Веллей Патеркул говорит, например, что «это было соглашение могущественных людей, которое погубило города и страны, а через некоторое время и их самих»22. Союз Помпея, Красса и Цезаря считается иногда концом республики и началом монархии. Нужно, однако, сказать, что такое заключение можно было сделать лишь ex euentu. Современники далеки были от подобных выводов, далеки были, видимо, и сами участники соглашения. На основании слов Диона Кассия мы можем сказать, что прецедентов триумвирата следует искать в неофициальных предвыборных соглашениях, обычных для того времени. Но соглашения эти были краткосрочны и не ставили широких политических целей. Соглашение 60 г. имело, видимо, первоначально вполне определенные цели: консулат [с. 22] Цезаря, утверждение всех мероприятий Помпея на Востоке, проведение законов, обеспечивавших политическое влияние Цезаря и Красса. Но обострение политической борьбы и оппозиция сената привели к тому, что временное соглашение превратилось в постоянное и в конечном итоге сыграло большую роль в истории Римской республики. Триумвиры использовали прежде всего свое личное влияние. У Помпея была военная слава, он имел поддержку своих многочисленных ветеранов, Красс обладал исключительным богатством и был связан с торгово-ростовщическими кругами. Цезарь пользовался исключительным авторитетом среди плебеев. Триумвиры имели многочисленную клиентелу среди различных слоев свободного населения.

Соглашение было тайным, но, когда о нем стало известно, представители сенаторской партии не придали ему большого значения. Уже в конце 60 г. о нем знал Цицерон. Доверенный Цезаря Корнелий Бальб уверял его, что Цезарь будет действовать в согласии с ним, и просил Цицерона о союзе (coniunctio) с Помпеем или с ним. Цицерон не принял предложения, но был, судя по письму к Аттику, им польщен23. В самом соглашении Цицерон не видел как будто ничего опасного. Но по мере того, как обнаруживались истинные цели коалиции и средства, какими триумвиры хотели их достигнуть, настроение Цицерона менялось. В апреле он пишет, что власть в государстве перешла к трем неумеренным людям (ad tres homines immoderatos)24. В июне он говорит о подчинении триумвирам как о рабстве25. Через месяц краски еще более сгущаются. Республика, — по мнению Цицерона, — умирает от какой-то болезни26. В ходу были памфлеты, направленные против триумвиров. Марк Теренций Варрон сочинил сатиру на триумвиров и озаглавил ее Τρικάρανος — трехглавое чудовище27. Консул Бибул распространял эдикты, позорящие Цезаря28. Молодые аристократы, из которых особенно отличался юный Гай Скрибоний Курион (будущий сторонник Цезаря), открыто говорили о тирании, декламировали стихи старого поэта Энния (или Ацилия): «Reges odisse superbos»29.

Чем же объяснить подобное отношение сенаторской знати к триумвирам? Ведь сами триумвиры принадлежали к тому же сословию, были членами сената, двое из них были консуляры, [с. 23] третий — консул. Следует отметить, что представители сенаторской олигархии подозрительно относились к тем, кто возвышался над рядовыми сенаторами. Так было во II в., когда проведен был lex Villia, узаконивший очередность магистратур, так было и в послесулланские времена. Но, кроме того, в отрицательном отношении к триумвирам сыграли большую роль чисто сословные интересы оптиматов. В историографической традиции «биографическая» история триумвиров заслоняет нередко остроту классовой борьбы, развернувшейся в то время. Античные историки, излагавшие историю того времени в духе своей философско-исторической доктрины, в борьбе отдельных лиц видели все содержание истории, но все же и у них социальная история дана ярче, чем в современных трудах буржуазных историков, излагающих обычно события 50-х годов как прелюдию гражданской войны последующего десятилетия и предвидящих торжество Юлия Цезар

Соглашение 60 г. было направлено против сената, сенаторской знати; в борьбе против нее триумвиры должны были опираться на народное собрание. Роль и значение его возросло, хотя далеко не всегда оно было свободно в своих волеизъявлениях. Из триумвиров наибольшим авторитетом пользовался Помпей, но душой обширных мероприятий 59 г. был Юлий Цезарь; даже те законы, какие проводились в интересах Помпея, отличались от первоначальных законопроектов в желательном для Цезаря духе.

Законодательство 59 г. охватывало самые разнообразные стороны политической и социальной жизни: было издано два аграрных закона, закон против вымогательства в провинциях, закон о снижении откупной суммы, утверждены мероприятия Помпея на Востоке, приняты законы, касающиеся галльских провинций, стали публиковаться сенатские постановления и т. п. По своему содержанию и по методу проведения все мероприятия носили антисенатский характер, и это, несомненно, было основной причиной сенаторской оппозиции, вначале активной, а впоследствии пассивной и нерешительной.

Аграрные законы Юлия Цезаря продолжали традицию популяров. В некоторых чертах они воспроизводили законы Гракхов (неотчуждаемость наделов), в других — закон Сатурнина (санкция, обязывавшая всех сенаторов присягнуть на верность закону), воспроизводился аграрный законопроект Сервилия Рулла; законы Цезаря не только удовлетворяли ветеранов Помпея, но и должны были в какой-то мере освободить столицу от бездомных, не занятых производительным трудом элементов. Новым было то, что предоставлялись участки людям семейным, имевшим не менее трех детей. Оптиматам законопроекты казались радикальными. Цицерон пишет, что когда он узнал [с. 24] о втором законопроекте, он долго не мог заснуть30. Первый законопроект встретил возражения в сенате и вопреки желанию сенаторов был поставлен на комициях. Еще с ночи Форум был наводнен вооруженными сторонниками триумвиров. Цезарь не обратил внимания ни на интерцессию коллеги своего Бибула, объявившего о неблагоприятных небесных знамениях, ни на интерцессии народных трибунов. Два народных трибуна были ранены, а бывший тогда претором Катон с применением насилия был удален с народного собрания31.

Плутарх, основываясь, видимо, на близких к событиям источниках, говорит, что Цезарь «из желания угодить черни внес более приличествующие какому-нибудь дерзкому народному трибуну, чем консулу, законопроекты, предлагавшие вывод колоний и раздачу земель»32. И действительно, в течение многих столетий аграрные законы проводились народными трибунами; римская традиция могла назвать лишь легендарного Спурия Кассия, внесшего аграрный закон в бытность свою консулом. О возбуждении плебса свидетельствует речь Цицерона за Флакка, в которой говорится о мятежном настроении в настоящем и о переворотах в будущем. Осуждение Гая Антония, консула 63 г., разбившего отряд Катилины, а впоследствии привлеченного к суду за злоупотребления в провинции, ознаменовано было тем, что могила Катилины была украшена цветами и около нее устроены заупокойные трапезы33. В частном письме, относящемся к июлю 59 г., Цицерон говорит о потрясении государственных основ (motus rei publicae)34. Триумвиров он называет без всякой иронии популярами, употребляя этот термин в смысле демагогов в самом одиозном значении этого слова: «Популяры эти, — пишет он, — заставили шипеть даже самых умеренных людей»35. «Ничто сейчас так не популярно, как ненависть к популярам»36.

Закон о снижении на треть откупных сумм привлек на сторону триумвиров всадников, тщетно добивавшихся подобной меры от сената и получивших от Цезаря, по словам Аппиана, больше, чем они ожидали37.

Подчеркивая остроту классовой борьбы, мы далеки от того, чтобы говорить о подлинно демократической программе [с. 25] триумвиров. Между мероприятиями 59 г. и реформами Гракхов были существенные различия: и у Тиберия и Гая Гракхов на переднем плане были интересы римского народа, их реформы были средством улучшить его положение и укрепить мощь государства. У триумвиров реформы были средством укрепить свое положение. Тиберий и особенно Гай Гракх действовали, чтобы нанести удар сенату, чтобы способствовать демократизации политического строя; триумвиры же стремились нейтрализовать и изолировать сенат — центр оппозиции триумвирам; вместе с тем они стремились привлечь на свою сторону отдельных сенаторов.

Выступая против сената, народные трибуны конца II в. до н. э. старались подчеркнуть свою лояльность по отношению к нему, Цезарь не останавливался перед насилием по отношению и к членам сената. У Цицерона и Плутарха мы находим указание, что, опасаясь насилия, многие сенаторы перестали посещать заседания сената38.

Автократические замыслы триумвиров были ясны и плебеям. Политическая активность плебса в 60-х годах I в. возросла, и нет оснований считать римский плебс того времени таким же пассивным и послушным, каким он был в императорскую эпоху. Libertas — свобода — была основным принципом антисулланской пропаганды, хорошо усвоенным римскими плебеями, отнюдь не желавшими потерять свои исконные политические права. Во время аполлинарийских игр зрители устроили настоящую овацию актеру, декламировавшему стихи Теренция, подобранные с явным намеком на положение Помпея: «Nostra miseria tu es magnus...» («нашей нищетой ты велик»). Успех имел и стих: «Si neque leges, neque mores cogunt...» («коль не стесняют ни обычаи, ни законы...»), имевший в виду триумвиров39. При проведении закона Ватиния (см. ниже) присутствующие на комициях неодобрительно отнеслись к приказу Цезаря об аресте Катона. В октябре 59 г. Цезарь произнес мятежную речь (multa cum seditiosissime diceret) против Бибула, убеждая толпу направиться к его дому. Призывы эти оказались безрезультатными40. Таким образом, влияние триумвиров среди плебса, не утратившего политического значения, не всегда было прочным. Но так же как и в отношении сената, триумвиры, прежде всего Цезарь, прибегали к мерам антиконституционным. Когда проводили через комиции первый аграрный закон, были использованы ветераны Помпея. На сходках (contiones), где обсуждались политические вопросы, наряду с гражданами [с. 26] участвовали провинциалы, но это не было демократическим нововведением41. Триумвиры (и прежде всего Цезарь) не стеснялись в средствах при достижении намеченных целей: они применяли насилие над упорствующими магистратами, приводили вооруженных людей на комиции, подкупали как отдельных лиц, так и участников комиций и т. д.

Аппиан говорит, что «между триумвирами сразу же начались раздоры, и каждый из них готовил оружие против других»42. Но это суждение является, несомненно, анахронизмом: к 59 г. Аппиан относит то, что произошло в последующий период. Другие источники свидетельствуют о солидарности триумвиров; соглашение их скреплено было династическими браками. Браки из династических и политических расчетов издавна распространены были среди римской аристократии, но особенное значение приобрели они со времени Суллы. В 59 г. Помпей женился на дочери Цезаря Юлии. Цезарь же вступил в брак с Кальпурнией, дочерью Луция Кальпурния Пизона, который под давлением триумвиров был избран консулом на 58 г. Большинство сенаторской знати не видело в этих брачных союзах ничего опасного для республики, но Катон Младший заявил, что «невозможно выносить этих людей, которые сводничеством добывают высшую власть в государстве и вводят друг друга с помощью женщин в управление провинциями и должностями»43.

Личная уния превращала соглашение Помпея и Цезаря из временного в длительное. С Крассом Цезарь независимо от каких-либо формальностей связан был еще с давних пор. Несомненно, что оппозиция сената и демонстрация против триумвиров сблизили их, особенно Помпея и Цезаря.

Цезарю удалось достичь многого во время его консульства, но по сложении полномочий ему угрожала потеря влияния.

По решению сената, состоявшемуся еще в 60 г., в качестве консульских провинций на 58 г. были объявлены Siluae Collesgue. К Siluae относилась, видимо, крайняя часть Бруттия, Colles — район около Брундизия44. Понятие «провинция» взято было в исходном своем значении, в смысле поручения, сферы компетенции. Бедные италийские районы не могли ни дать богатства, ни создать военной славы.

Но Цезарь и в вопросе о провинции, как и в других важных политических вопросах, воспользовался традицией партии популяров. Вопрос о провинции Цезаря поставлен был на [с. 27] народном собрании, подобно тому как в 88 г. о полномочиях Мария, а в 67 и 66 гг. о полномочиях Помпея Великого. Народный трибун Публий Ватиний предложил закон, по которому Цезарь получал в управление Цизальпинскую Галлию и Иллирик сроком на пять лет. Ему предоставлялись три легиона, он получал право назначать по своему усмотрению двойное число легатов, выводить колонии граждан. Закон этот был принят комициями, собрание которых не обошлось без эксцессов. Катона Цезарь даже отправил в тюрьму, но так как это произвело неблагоприятное впечатление, он сам просил одного из народных трибунов освободить Катона45.

Вскоре после того умер Квинт Цецилий Метелл Целер, управлявший Нарбонской Галлией, сенат присоединил Транзальпинскую Галлию к областям, предоставленным Цезарю народным собранием. По словам Светония, сенат опасался, что в случае отказа он получит новую провинцию от народа46. Основанием для экстраординарных полномочий явились довольно сложные отношения, создавшиеся в Галлии и угрожавшие власти римлян. Но это было в сущности предлогом. Заранее определенный длительный срок, необычайно широкие полномочия, значительные военные силы, предоставляемые одному промагистрату, — все это было необычным. Правда, Помпей в борьбе с Митридатом имел большие военные силы, но он действовал на далекой восточной окраине, могущество же Цезаря создавалось в областях, примыкавших непосредственно к Италии.

Закон Ватиния, как показали последующие события, заложил основы военной монархии в Риме. Далеко идущих последствий этого закона в 59 г. никто не мог предугадать. Цицерон придавал большее значение переходу Клодия из патрициев в плебеи, чем закону Ватиния. Помпей сам хлопотал за присоединение Транзальпинской Галлии к провинции Цезаря47. Только Катон Младший, по словам Плутарха, заявил, что «своим голосованием народ сам утверждает тирана в его цитадели»48. Слова Катона оказались пророческими, но обвинение в тирании было обычным, его бросали всем, кого подозревали в стремлении возвыситься.

Пятилетний срок, на какой уезжал Цезарь из Италии, был слишком велик для того, чтобы Цезарь мог сохранить свой авторитет в Риме, тем более что оппозиция оптиматов по [с. 28] отношению к триумвирам к концу 59 г. усилилась. Даже консулы, обязанные своей должностью триумвирам, были, по словам Цицерона, настроены в пользу оптиматов49; на стороне сената были преторы и большинство трибунов. Укрепление триумвирата и было одним из средств сохранить в Риме свое влияние. В Риме оставались Помпей и Красс. В результате соглашения 60 г. авторитет Помпея в Риме был восстановлен. Он был самым влиятельным в Риме лицом, хотя и не занимал какой-либо должности. Но Цезарь проводил свои законы через народное собрание, опираясь в первую очередь на плебс, настроения и симпатии которого были далеко не постоянны. Отправляясь в провинцию, Цезарь принял меры к тому, чтобы сохранить свое влияние на плебс, действуя главным образом через народных трибунов, преданность которых приобреталась нередко за крупные суммы денег.

ДВИЖЕНИЕ КЛОДИЯ

Народным трибуном 58 г. был Публий Клодий Пульхр, перешедший в 59 г. из патрициев в плебеи, для того чтобы быть избранным народным трибуном. Несмотря на свою молодость, он сделал уже значительную политическую карьеру, неоднократно меняя ориентацию. В бытность свою в восточной армии он поднимал восстание против Лукулла; в Риме он сначала выступал обвинителем Катилины, а потом как будто сочувствовал ему. В 62 г., в день, посвященный Доброй Богине, в праздновании которого, происходившем в доме великого понтифика, принимали участие только женщины, Клодий проник в дом Юлия Цезаря, находившегося тогда в Испании, на свидание к жене его Помпее; присутствие Клодия было обнаружено, и он был изгнан из цезарева дома. Консервативная часть сената постаралась придать поступку Клодия характер религиозного преступления. Клодий был предан суду. Обвинителем его выступил Цицерон, давший к тому же показания, опорочивающие Клодия, но Клодий был оправдан подкупленными судьями50; с тех пор Клодий не переставал враждовать с Цицероном.

В 59 г. Цезарь как великий понтифик содействовал Клодию при переходе из патрициев в плебеи, а затем он оказал поддержку Клодию при выборах его в народные трибуны51.

Трибунат Клодия излагается обычно как эпизод из истории возвышения Юлия Цезаря или в связи с биографией Цицерона. [с. 29] Нет сомнения, что Клодий был связан с Юлием Цезарем, что законы его должны были укрепить позицию Цезаря, но в своих мероприятиях Клодий затрагивал глубокие вопросы римской политической и социальной жизни, а методы проведения законов и борьбы с противниками были далеко не обычными. Схема, по которой Клодий изображается агентом-провокатором Цезаря, сеющим анархию в Риме и пользующимся этой анархией, нуждается в коррективах. Беспринципность Клодия, его корыстолюбие — все это подтверждено источниками, но задача исследователя не может ограничиться систематизацией фактов, относящихся к биографии Клодия, Цицерона или Цезаря. Важно исследовать деятельность Клодия как эпизод социальной истории, как определенный симптом социального и политического кризиса, который переживала Римская республика.

Клодий вступил в свою должность 10 декабря 59 г., а уже 3 января 58 г. в народном собрании голосовались per saturam четыре его закона (leges Clodiae). По первому закону52 впредь отменялась плата за хлеб, выдававшийся государством беднейшему населению; по второму закону отменялся lex Aelia Fufia, и высшим магистратам запрещалось в дни комиций наблюдать за небесными знамениями; третий закон отменял сенатское распоряжение, запрещавшее квартальные коллегии; и, наконец, по четвертому закону цензоры могли выводить кого-либо из состава сената только в том случае, если имеется официальное обвинение, которое признается обоими консулами. Второй закон гарантировал законодателя от попыток оптиматов препятствовать на основании религиозных запретов проведению демократических законов. Четвертый закон имел в виду аристократов, находившихся по тем или иным причинам в оппозиции к сенаторскому большинству, которым угрожало исключение из сенатских списков по произвольному решению цензоров-оптиматов.

Первый и третий законы проведены были в интересах городского плебса. О бытовых условиях последнего у нас очень мало данных. Нет сомнений, что и популярные в 63 г. требования кассации долгов, и закон Клодия 58 г. о бесплатной раздаче хлеба, и чрезвычайные полномочия Помпея по делам, касающимся продовольствия, какими он был наделен в следующем (57) году, — все это свидетельствует о прогрессирующей пауперизации низших слоев римского населения, вызванной изменениями общих условий всего италийского хозяйства и [с. 30] римского государства в целом. К сожалению, в нашем распоряжении нет никакого статистического материала, мы не в состоянии изучить движение цен, особенно на предметы первой необходимости, а также изменение платы за помещение. С достоверностью мы можем утверждать лишь, что жизненный уровень римского пролетариата был необычайно низок53, а приток ценностей влек за собой ухудшение положения низших слоев населения. Бесплатная раздача хлеба имела для плебса существенное значение. В комментариях к речи против Пизона Асконий характеризует этот закон как демократический summa popularis.

Государство брало на себя большой расход, и, если верить Цицерону, отмена платы за хлеб стоила республике около 20 % всех поступлений от косвенных налогов54. Вскоре после вступления в должность Клодия Катон Младший был отправлен на Кипр, чтобы присоединить его к владениям римского народа. Принято считать, что эта почетная командировка должна была избавить Цезаря и Клодия от беспокойного и непримиримого оптимата — Катона, но самый факт аннексии Кипра стоит в несомненной связи с lex frumentaria Клодия: оккупация Кипра должна была возместить расходы по бесплатным раздачам хлеба55.

Третий закон, касавшийся квартальных коллегий, стимулировал повышение политической активности плебса. Восстановлены были не только старые коллегии, но и открыты новые. О составе их пренебрежительно отзывается Цицерон, утверждающий, что в них собрались городские подонки и даже рабы («collegia, non ea solum, quae senatus sustulerat, restituta, sed innumerabilia quaedam noua ex omni faece urbis ac seruitio concitata»)56.

Квартальные коллегии были своего рода политическими клубами, в которых обсуждались текущие политические вопросы; готовились политические выступления и демонстрации. В коллегиях принимали участие не только свободные, но и рабы.

Законы Клодия содействовали его популярности, которая позволила ему предложить новый закон, направленный специально против Цицерона; на комициях он поставлен был в общей форме: «Кто (без суда) убил римского гражданина, лишается воды и огня» («qui ciuem Romanum intermissit, ei aqua et igni [с. 31] interdiceretur»)57. В прениях по законопроекту, в которых принял участие и Цезарь (комиссии были созваны на Марсовом поле extra pomerium, чтобы он мог принять участие, не слагая проконсульских полномочий), были затронуты основные вопросы, касавшиеся неприкосновенности римских граждан. Закон Клодия как бы развивал и дополнял leges de prouocatione, самый ранний из которых приписывался легендарному Валерию Попликоле, а последний — одному из наиболее последовательных популяров — Гаю Гракху. Закон этот в принципе направлен был против senatusconsulta ultima. Право сената выносить эти решения, подрывающие в основе своей ius prouocationis, никогда не признавалось партией популяров (хотя однажды им воспользовался Марий!). В прениях по другому закону Клодия казнь катилинариев признана была незаконной.

Цицерону не удалось найти заступников и покровителей, и он вынужден был уйти в изгнание. Тотчас же после его удаления Клодий провел второй закон, по которому Цицерону запрещалось появляться где-либо в районе на расстоянии 500 миль от Рима, а имущество его подлежало конфискации. Под наблюдением Клодия виллы Цицерона были разрушены, дом на Палатине был сожжен, и одна часть того места, на котором он стоял, была продана с торгов, а на другой был основан храм Свободы58. Плутарх говорит, что Клодий нагнал страх на оптиматов и увлек за собой «разнуздавшийся народ на путь крайних дерзких бесчинств»59. Аппиан же утверждает, что Клодий «сравнивал себя уже с Помпеем, имевшим величайшую силу в государстве»60.

Настроение городского плебса не было постоянным, и еще во II в. комиции, собранные в разное время, могли выносить решения, исключающие друг друга. Инициаторы законопроектов и тогда заботились о составе народных собраний, а в I в. нередки были случаи насилий. В 59 г., как было указано, на собраниях появлялись ветераны Помпея, а иногда на комиции приводили тех, кто не имел права участвовать в голосовании. Клодий пошел дальше: им созданы были отряды, опираясь на которые он мог проводить свои мероприятия и угрожать своим противникам. Данные, касающиеся отрядов Клодия, не систематичны и далеко не полны. Цицерон называет их manus61 и даже exercitus62. Отрядами этими руководили, видимо, лица, [с. 32] состоящие в клиентеле Клодия63; патронатно-клиентские связи лежали, таким образом, и в основе этих новых политических объединений. Отряды были вооружены и в определенных случаях пускали в ход мечи и камни. Цицерон говорит о «кинжальщиках» (sicarii)64, «вооруженных людях» (armates homines)65. Входящие в отряды получали какое-то вознаграждение, Цицерон называет их наемниками (mercenarii)66. В отрядах были самые различные элементы из числа той категории населения, которую Цицерон называет «подонками» (faex) римского общества: есть косвенное указание, что это были ремесленники67, в числе которых были вольноотпущенники68. Немало, видимо, входило в них люмпен-пролетариев, не имевших определенных занятий, и, может быть, они-то и были наемниками. Наконец, в отрядах были рабы, среди которых сражались иногда и гладиаторы69.

Цицерон, личный враг и политический противник Клодия, и в частных письмах и в речах особенно нападает на Клодия за то, что, привлекая к себе рабов, Клодий обещал им свободу (semis operte spem libertatis ostendere)70 и возбуждал их (seruitio denique concitato)71 и против своих господ и против государства. Государству, по его словам, угрожала опасность оказаться в руках преступных кинжальщиков и рабов (... rem publicam a facinorosissimis sicariis et a semis esse opressam...)72. Рабы могли вытеснить свободных (seruitutem depulit ciuitate)73. В речи за Милона, появившейся уже после смерти Клодия, Цицерон таким образом рисует ту опасность, которая ожидала бы государство, если бы Клодий сделался претором: он составил бы войско из рабов, при помощи которого завладел бы государством и частным имуществом (seniorum exercitus ilium in urbe conscripturum fuisse, per quos totam rem publicam resque privatas omnium possideret)74.

Обращение к рабам и призывы их к участию в политической борьбе не новы. Рабов призывали в последний момент своей борьбы Гай Гракх и Фульвий Флакк, но особенно широко пользовались освобожденными рабами во время борьбы Марий и [с. 33] Сулла. Новым было то, что рабы принимали участие в жизни квартальных коллегий и зачислялись в вооруженные отряды. Роль рабов в отрядах Клодия, может быть, и преувеличена Цицероном. Это преувеличение должно было повлиять на его слушателей и адресатов. Следует, однако, сказать, что участию рабов в событиях последних десятилетий республики не уделялось в историографии должного внимания. О положении массы городских рабов этого времени мы знаем очень мало. Нет сомнений, что агитация Клодия находила благоприятную для восприятия ее почву, но рабы ничего не могли выиграть от этой борьбы. Они были «пешками в руках господствующих классов»75; участие рабов в движении свободных обостряло лишь отношения между борющимися рабовладельческими группами.

Деятельность Клодия по-разному оценивается в историографии. Моммзен76 и Лакур-Гайе77 считают Клодия анархистом. К такому же взгляду примыкает и Хитон (Heaton)78. Клодий опирается, по мнению Хитона, на чернь, на «бандитский элемент» римского населения, и политика его ввергает государство в анархию. Кэри говорит, что «Клодий «политическое хулиганство» обратил в систему»79. Покок80 и Каркопино81 видят в Клодии лишь «агента-провокатора» Цезаря; Эд. Мейер считает, что Клодий преследовал собственные цели, проводил свою политику, цель и направление которой Эд. Мейер все же отчетливо не определяет, ограничиваясь замечаниями, что действия Клодия были революционными82.

Все эти положения нуждаются в пересмотре. Клодий достиг власти трибуна, опираясь на Юлия Цезаря, с его одобрения проводились, видимо, четыре закона, с согласия Цезаря изгнан был Цицерон, но после того, как Цезарь уехал из Италии, Клодий не зависел от него и проводил свою политику. Нет нигде указаний, что вражда Клодия с Помпеем встречала в то время одобрение Цезаря, а в конце своего трибуната Клодий выступил даже против Цезаря, угрожая объявить [с. 34] недействительными его законы под тем предлогом, что они были приняты вопреки интерцессии Бибула, ссылавшегося на религиозные запреты83.

В своей борьбе против оптиматов Клодий должен был опираться на плебейские слои города Рима, но привлечь их на свою сторону можно было радикальными мероприятиями. Брожению среди плебса способствовали законы Цезаря, его демагогическая агитация; этим брожением воспользовался Клодий, стремившийся, видимо, опираясь на низшие слои римского населения, занять руководящее положение в государстве. Libertas (свобода), которой Клодий посвятил храм, воздвигнутый на месте дома Цицерона, была главным его политическим лозунгом. Квалификация движения Клодия как анархического ничего не дает для выяснения его сущности. Клодий не отрицал ни роли государства, ни суверенитета народного собрания; насильственные методы борьбы с оптиматами, хотя и парализовали действие органов политической власти, приводили к политическим беспорядкам, но это не было ни целью, ни средством борьбы, а ее результатом. Еще меньше дают нам такие далеко не научные и далеко не академические определения, как «политическое гангстерство» или «политическое хулиганство», какие мы встречаем у буржуазных английских и американских исследователей. Нельзя вместе с тем считать движение Клодия революционным, как полагает это Эд. Мейер, ибо по своим целям оно далеко было от коренных социально-политических преобразований, характерных для революции. Клодий обращался к рабам, может быть, смелее, чем предшественники его, вовлекал их в политическую борьбу, но это было лишь средством, средством, может быть, действительно крайним (extremum auxilium), как говорит Цезарь о подобном методе борьбы84.

Клодий по своему усмотрению распоряжался государственными делами. Он освободил из темницы Тиграна, сына Тиграна Великого, плененного Помпеем85. Он предоставил святилище Пессинунтской богини Брогитару Галатскому86, вмешался в дела Византия87, оказывал влияние на разрешение египетского вопроса. Клодий открыто враждовал с Помпеем; был пойман вооруженный мечом раб Клодия, пробиравшийся через Форум, чтобы убить Помпея. После этого случая Помпей заперся у себя в доме, который был осажден клодианским отрядом во главе с вольноотпущенником Клодия Дамионом88.

[с. 35] Отмечая радикальный характер лозунгов Клодия, мы не можем утверждать, что движение, которым он руководил, носило освободительно-демократический характер. Скорее всего оно было движением люмпен-пролетарских слоев городского римск<

Что способствует осуществлению желаний? Стопроцентная, непоколебимая уверенность в своем...

Что вызывает тренды на фондовых и товарных рынках Объяснение теории грузового поезда Первые 17 лет моих рыночных исследований сводились к попыткам вычис­лить, когда этот...

Конфликты в семейной жизни. Как это изменить? Редкий брак и взаимоотношения существуют без конфликтов и напряженности. Через это проходят все...

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: