Восточный вопрос во внешней политике России в 1825—1853 гг.

Во второй половине 20-х годов центральное место в политике России занимала проблема взаимоотношений с Османской импе­рией, особенно обострившаяся в связи с продолжавшимся грече­ским восстанием. К моменту воцарения Николая I греческие пат-

риоты оказались в тяжелейшем положении. Они терпели крупные поражения от турецких и пришедших к ним на помощь египетских войск. Одновременно безрезультатно закончилась Петербургская конференция европейских держав, работавшая с июня 1824 по ап­рель 1825 г. Вена, Берлин и Париж уклонились от призыва Петер­бурга осуществить вмешательство держав для стабилизации поло­жения на Ближнем Востоке и спасения Греции. Уже в последние месяцы жизни Александра I Россия похоронила идею общеевро­пейского соглашения по этому вопросу.

С воцарением Николая I начались активные переговоры меж­ду Россией и Великобританией. Они завершились подписанием Петербургского протокола в апреле 1826 г., по которому Греция должна была получить автономию, а ее население — свободу тор­говли, защиту собственности и право выкупать землю у турецких владельцев. Протокол предусматривал возможность вооруженного выступления двух держав в пользу Греции, а также, что было особенно важно для России, возможность ее "единоличного вмешатель­ства во внутренние дела Османской империи с целью защиты гре­ков". Петербургский протокол означал победу России и первый дипломатический успех Николая I. В Англии он был воспринят не­одобрительно, а лорд А. Веллингтон, его подписавший, подвергся критике своих коллег по кабинету. Английское правительство, по­няв достигнутые Россией преимущества, всячески тормозило реа­лизацию на практике этого соглашения.

Подписание русско-английского Петербургского протокола вне­сло изменение в расстановку сил на международной арене и дало России возможность самостоятельно выступить против Турции. В результате в октябре 1826 г. была подписана Аккерманская рус­ско-турецкая конвенция, обязавшая Турцию соблюдать политиче­ские условия Бухарестского мирного договора 1812 г. — особые привилегии Дунайских княжеств и внутреннее самоуправление Сербии. Было оговорено право нечерноморских государств, торго­вавших с Россией, свободно проводить свои корабли через Босфор и Дарданеллы.

Аккерманская конвенция заставила западные державы акти­визировать свои действия для решения греческого вопроса. В июле 1827 г. Россия, Англия и Франция заключили Лондонскую конвен­цию. В ней вновь провозглашался принцип автономии Греции и предусматривалась возможность применения насильственных мер против Порты. России, как и по Петербургскому протоколу, пре­доставлялось право самостоятельно выступать в защиту греков, опираясь на согласованные решения держав. Турция отвергла уль­тиматум союзников, а ее войска продолжали боевые действия и овладели большей частью Морей.

После этого к юго-западному берегу полуострова Пелопоннес была послана русско-англо-французская эскадра, которая разгро­мила турецко-египетский флот в Наваринской бухте 8 (20) октяб-

ря 1827 г. Морское поражение Турции напугало Англию и Фран­цию. Они выступили с заявлением о прекращении военных акций против Турции. Ободренная этим решением Порта закрыла проли­вы для прохода русских торговых судов. В декабре 1827 г. она обра­тилась к своим подданным с воззванием начать джихад — священ­ную войну с неверными. В результате русско-турецкие отношения были полностью разорваны. Русский посол покинул Константино­поль. 26 апреля 1828 г. Россия объявила войну Османской империи.

Обе стороны не были подготовлены к военным действиям. В русской Дунайской армии в полной мере 1828—1829 гг. проявились последствия аракчеевщины. К нача­лу войны российская армия не имела ни продовольствия, ни обмун­дирования, ни оружия, достаточных для ведения длительной кам­пании. Вооружение армии требовало серьезного усовершенствования и обновления. Несмотря на указанные недостатки, русская apмия превосходила турецкую как по боевому мастерству, так и по моральному духу. Этим, как обычно, выгодно отличались от турецких русские солдаты.

Главный штаб делал ставку на Балканский театр военных дей­ствий, надеясь, что само появление русских войск за Дунаем заставит Порту искать мира. Эти надежды не оправдались. 100-тысяч-ная русская армия под командованием П. X. Витгенштейна пере­шла пограничную реку Прут и вторглась на территорию княжества Молдова. Далее русские войска заняли Яссы и Бухарест. Однако турки упорно сопротивлялись.

Как и в ходе русско-турецкой войны 1806-1812 гг., активно действовал русский военно-морской флот. Балтийская эскадра под командованием вице-адмирала Л. П. Гейдена, находившаяся у берегов Греции в Средиземном море, блокировала Дарданеллы. Черноморский флот во главе с вице-адмиралом А. С. Грейгом оказывал существенную поддержку русским сухопутным войскам при взятии Анапы (черноморское побережье Кавказа) и Варны на побережье Болгарии. Он фактически сковал действия турецкой эскадры на Черном море.

После затяжных и упорных боев, продолжавшихся с апреля 1828 до весны 1829 г., России наконец удалось овладеть стратегической инициативой Были захвачены крепости Шумла и Силистрия. Летом 1829 г. русские войска перешли через Балканы. 8 августа турки без боя сдали Адрианополь (Эдирне), что означало прибли­жение конца войны.

Наиболее боеспособными оказались части Отдельного Кавказ­ского корпуса, который имел богатые боевые традиции, среди его офицеров и рядовых находилось немало представителей передовой интеллигенции, бывших декабристов. На Кавказском театре воен­ных действий были достигнуты значительные успехи: в июле 1828 г. русские войска овладели Анапой — оплотом турок на Западном

Кавказе; одновременно пала мощная турецкая крепость Каре в Западной Армении; в течение лета 1828 г. Кавказская армия заня­ла Карский, Ахалцихский и Баязетский пашалыки.

Таким образом, летом 1829 г. Турция потерпела поражение на Балканах и на Кавказе. Европейские державы были крайне обеспо­коены подобным развитием событий. К. Меттерних выступил с иде­ей немедленного созыва международного конгресса. Однако, пыта­ясь предотвратить взятие русскими войсками столицы Османской империи, султан Махмуд II санкционировал начало двусторонних переговоров о мире. К заключению мира стремилась и Россия. Рус­ские войска были крайне утомлены, обескровлены в боях, страдали от массовых желудочных заболеваний. Николай I не ставил задачу овладения турецкой столицей, что могло вызвать новые серьезные международные осложнения. В августе 1829 г. начались мирные переговоры в Адрианополе.

Мирный договор был подписан 2 сентября 1829 г. со стороны России А. Ф. Орловым и Ф. П. Паленом, со стороны Турции — Мехмед Садык-эфенди и Абдул Кадыр-беем. Договор завершил русско-турецкую войну 1828-1829 гг., за­крепил успехи русского оружия на Балканах и Кавказе. Россия приобрела следующие территории: дельту Дуная, черноморское побережье Кавказа от Анапы до Поти, крепости Ахалцих и Ахал-калаки, Восточную Армению. Порта отказалась от претензий на ранее отошедшие к России земли в Закавказье. Фактически был завершен длительный процесс присоединения к России большей части территории Закавказья и формирования границы в этом ре­гионе. Договор предусматривал ряд политических условий: гаран­тировалась широкая автономия для Греции; подтверждались авто­номные права Сербии и Дунайских княжеств; провозглашалась сво­бода торговой навигации в проливах. Турция обязывалась выпла­тить контрибуцию за нанесенные русским подданным убытки.

Адрианопольский договор имел важные исторические послед­ствия не только для национальных интересов России, но и для су­деб закавказских и ряда балканских народов. Он способствовал дальнейшему развитию национально-освободительного движения на Балканах. В 1830 г. Греция провозгласила свою полную незави­симость. Выросли влияние и авторитет России у южнославянских народов. Русско-турецкие отношения на длительный период стаби­лизировались.

После заключения Адрианопольского мирного договора восточный вопрос продолжал занимать важное, если не центральное, место во внешней политике России. Особое значе­ние имела проблема международно-правового режима черномор­ских проливов. Развитие южных районов страны и расширение чер-

номорской торговли прямо зависели от возможности беспрепятст­венного прохода русских торговых судов через Босфор и Дарданеллы. Это наглядно продемонстрировал кризис в русско-турецких отношениях в конце 20-х годов. Проливы имели также важное стра­тегическое значение. Свободный проход иностранных военных ко­раблей в Черное море представлял существенную опасность для южных рубежей России.

Не менее важной была и балканская проблема, включавшая необходимость укрепления возросшего авторитета Российской им­перии. В 30—40-е годы XIX в. России пришлось столкнуться с все возраставшим противодействием ее политике на Ближнем Востоке со стороны европейских держав, в первую очередь, Великобри­тании.

Политика России в отношении Османской империи была опре­делена в конце русско-турецкой войны на заседании Особого коми­тета по восточным делам. Турция продолжала рассматриваться в Петербурге как слабый и поэтому удобный сосед, поддержка суще­ствования которого признавалась наиболее выгодной политикой. После войны был взят курс на установление и укрепление русско-турецких межгосударственных отношений: досрочно выведены рус­ские войска из Дунайских княжеств, сокращены размеры контри­буции, которую Порта выплачивала России по Адрианопольскому мирному договору.

Однако положение Турции продолжало оставаться шатким. В 1832 г. возник первый турецко-египетский конфликт. Паша Егип­та, номинально находившегося в составе Османской империи, Му­хаммед Али (главный в то время носитель сепаратистских тенден­ций) начал военные действия против султана. Слабая турецкая ар­мия была разгромлена египетскими войсками. Османской империи грозил распад. В связи с этим Порта обратилась за помощью к европейским кабинетам. С этого момента внутреннее состояние Турции на длительный период стало острой международной про­блемой. Восточный кризис начала 30-х годов разразился в период затухания революционных процессов в Европе, окончательного по­давления польского восстания Россией и в обстановке стабилиза­ции на Западе. Поэтому как Россия, так и другие европейские го­сударства могли сосредоточить все свое внимание на восточных делах.

Великие державы придерживались политики сохранения "sta­tus quo" на Ближнем Востоке и поддержки целостности Османской империи. Однако это общее направление политики не исключало противоречий между европейскими государствами, каждое из ко­торых стремилось получить политические и экономические пре­имущества в Турции. Просьба султана о помощи не нашла немед­ленного отклика у западных держав. Франция, тесно связанная С Мухаммедом Али, тянула время и не спешила с ответом Порте. Английский государственный секретарь лорд Г. Пальмерстон не

хотел из-за сложной обстановки внутри страны (в 1833 г. в прави­тельстве и парламенте шли ожесточенные споры по ряду внутри­политических вопросов) вмешиваться в турецко-египетский кон­фликт и не проявлял никакой инициативы. Впоследствии эта пози­ция британского министра иностранных дел была оценена в парла­менте и правительстве как ошибочная.

В этих условиях Россия, единственная из европейских дер­жав, выступила в защиту целостности Османской империи. Это решение диктовалось, с одной стороны, общей политической лини­ей русского правительства на сохранение устойчивости Турции, с другой — стремлением укрепить русско-турецкие отношения и усилить русское влияние в Константинополе.

На Ближний Восток Николаем I в спешном порядке был по­слан генерал-адъютант царя Н. Н. Муравьев для вручения ульти­матума египетскому паше с требованием прекратить поход на Кон­стантинополь. Вслед за этим на Босфор прибыл 30-тысячный рус­ский десантный отряд для защиты турецкой столицы. Западноев­ропейские державы восприняли этот факт крайне болезненно. Они использовали все свое влияние для заключения скорейшего мира между Турцией и Египтом, требовали вывода русских войск с бе­регов Босфора. В мае 1833 г. было достигнуто турецко-египетское соглашение.

Несмотря на это, турецкое правительство, напуганное египет­ской агрессией, предложило России через чрезвычайного посла Николая I в Константинополе А. Ф. Орлова заключить союзный договор о дружбе и взаимопомощи. Поэтому версия, созданная за­падной историографией о принудительном характере русско-ту­рецкого соглашения, не имеет под собой никаких оснований. Ини­циатива Порты была активно поддержана Николаем I. Договор был подписан 26 июня 1833 г. в местечке Ункяр-Искелеси под Кон­стантинополем на 8 лет. Он подтверждал Адрианопольский мир­ный договор 1829 г. и другие русско-турецкие договоры и соглаше­ния. Была гарантирована помощь Турции со стороны России в слу­чае нового турецко-египетского конфликта. Россия обязалась пре­доставить в распоряжение Порты необходимое количество воору­женных сил "в случае, если бы возникли обстоятельства, могущие снова побудить Блистательную Порту требовать от России воин­ской и морской помощи". Взамен Россия получила наиболее выгод­ный для нее режим черноморских проливов. По отдельной секретной статье султан брал на себя обязательство закрывать по требо­ванию России Босфор и Дарданеллы для прохода военных кораб­лей западноевропейских держав в Черное море. Ункяр-Искелесийский договор был крупным успехом русской дипломатии на Ближ­нем Востоке. Он на некоторое время ослабил влияние западноевро­пейских держав в Турции и усилил русские позиции в Константи­нополе.

Совместные попытки Англии, Франции и Австрии дезавуировать Ункяр-Искелессийский договор кончились неудачей. Именно в этот момент Николай I проявил политическую твердость и в уг­рожающей ноте отверг претензии западных держав. Мало того, используя противоречия между ними, русское правительство по­шло на решительное сближение с Австрией, стремясь отколоть ее от враждебного блока и опереться на нее в решении восточного вопроса. В сентябре 1833 г. между Россией и Австрией была под­писана конвенция в Мюнхенгреце (современная территория Чеш­ской республики). Мюнхенгрецкая конвенция содержала гарантии целостности Османской империи и договоренность о совместных действиях сторон в случае ниспровержения существовавшего в Турции порядка. Австрия таким образом де-юре признала Ункяр-Искелесийской договор.

Мюнхенгрецкая конвенция была единственной уступкой Запада в восточной политике Николая I. После первого турецко-египет­ского конфликта и подписания Ункяр-Искелесийского договора ев­ропейские державы, с одной стороны, усилили свое проникновение в Турцию, с другой, — начали активную борьбу против этого согла­шения и сложившегося режима проливов. Лорд Г. Пальмерстон прямо заявил в парламенте, что уничтожение Ункяр-Искелесий­ского договора является главной задачей британской политики на Ближнем Востоке. Именно в этот период усилилось экономическое закабаление Османской империи Великобританией и Францией. В 30—40-е годы XIX в. импорт в Турцию британских и французских товаров вырос в 5—7 раз. Конкуренция Англии и Франции на ту­рецких рынках порождала их политические противоречия. Велико­британия стремилась утвердиться в Константинополе, Франция — распространить свое влияние в Египте, Сирии и Ливане. Австрия, занимая третье место по ввозу товаров в Турцию, пыталась закрепиться на Балканском полуострове, используя Дунай как торговую артерию.

Во второй половине 30-х годов окончательно сформировались два узла противоречий на Ближнем Востоке — между западными державами и Россией за преобладающее политическое влияние в Константинополе и англо-французские колониальные противоре­чия в Египте, Сирии и Ливане. Австрийская политика, несмотря на достигнутое соглашение с Россией, была также направлена на ос­лабление ее позиций на Балканах. Однако главным антагонистом России на Ближнем Востоке выступала Великобритания. Она дела­ла все возможное для восстановления своих пошатнувшихся пози­ций в Константинополе. В 1838 г. Англии удалось навязать Турции экономическое соглашение, открывавшее широкую дорогу для ее дальнейшей торговой экспансии на Ближнем Востоке. В Констан­тинополе Англия оказывала значительную поддержку турецким политическим деятелям, осуществлявшим реформирование стра­ны (танзимат). Одновременно в британской прессе и публицистике

была развернута антирусская кампания с целью запугивания об­щественности пресловутой "русской угрозой". На определенное время британское правительство создало обстановку русофобии. К концу 30-х годов западным державам путем экономического и по­литического давления на Порту удалось ослабить русские позиции в Константинополе.

В 1839 г. начался второй турецко-египетский конфликт. В короткое время военные действия вновь завершились полным раз­громом турецкой армии и переходом ее флота на сторону против­ника. Конфликт быстро перерос в общеевропейский кризис. Учи­тывая печальный опыт 1833 г., все великие державы немедленно вмешались в турецко-египетскую распрю. Однако их позиции не были однозначными: Англия и Австрия выступили на стороне сул­тана, Франция поддержала Мухаммеда Али, стремясь обеспечить независимость Египта от Турции.

В ходе кризиса ближневосточная программа России претер­пела значительные изменения. До конца 30-х годов XIX в. русское правительство предпочитало сохранять "свободу рук" на Ближнем Востоке и не терпело вмешательства в русско-турецкие отношения других европейских держав. Проблему проливов оно также рас­сматривало как вопрос взаимоотношений между двумя черномор­скими державами — Россией и Турцией. Ослабление позиций Рос­сии к началу второго турецко-египетского кризиса заставило ее отказаться от политики "свободы рук" и искать союзников для ре­шения восточного вопроса. Выбор Николая I и его окружения оши­бочно пал на Англию, которую русское правительство вплоть до Крымской войны рассматривало как благожелательную сторону в международных делах на Ближнем Востоке. Подобная позиция, с одной стороны, вытекала из непримиримой враждебности Николая I к Франции после революции 1830 г., а с другой — из англо-фран­цузского колониального антагонизма в Египте и Сирии. Одновре­менно Николай понимал, что Англия являлась единственным воз­можным союзником в решении восточного вопроса. Это усугубля­лось тем, что К. В. Нессельроде и посол в Лондоне Ф. И. Бруннов в период второго турецко-египетского кризиса предоставляли Нико­лаю I неверную информацию о позиции Великобритании. Нессель­роде в целом негативно относился к Ункяр-Искелесийскому дого­вору, считая его источником международных осложнений, и стре­мился к общеевропейскому соглашению по режиму черноморских проливов.

Великобритания блестяще использовала новую международ­ную ситуацию для ослабления позиций Франции в странах Леван-та (современные Сирия и Ливан) и России — в Константинополе.

В 1840—1841 гг. были заключены две Лондонские конвенции по восточному вопросу. Первая (1840) была направлена против Фран­ции и Египта. Ее подписали Англия, Россия, Австрия и Пруссия, которые выступили гарантами целостности Турции и противника-

ми египетской независимости. Конвенция впервые провозгласила международный принцип закрытия проливов для России и других европейских государств, "пока Порта находится в состоянии мира". В силу конвенции 1840 г. состоялась англо-австрийская военная экспедиция в Сирию для приведения к покорности султана Мухам­меда Али. Россия от участия в ней была отстранена. Эта экспеди­ция нанесла удар по стремлению Мухаммеда Али к независимости, подорвала французское влияние на Ближнем Востоке и помогла Англии утвердиться в Сирии и Ливане. Николай I был удовлетво­рен итогами соглашения, так как считал, что оно обеспечило поли­тическую изоляцию Франции.

Расчеты Николая не оправдались. В 1841 г. после успешного разрешения турецко-египетского кризиса и полного приведения к покорности Мухаммеда Али была подписана вторая Лондонская конвенция с участием Франции. Она целиком касалась судоходного режима Босфора и Дарданелл. Судоходство в проливах ставилось под международный контроль, провозглашался принцип их закры­тия для военных кораблей всех европейских держав в мирное вре­мя. Этот документ свидетельствовал об ослаблении Османской империи, ее неспособности удержать проливы только под своим кон­тролем, об усилении вмешательства великих держав во внутрен­ние суверенные дела Турции.

Конвенция 1841 г., фактически заменившая Ункяр-Искелесийский договор, лишила Россию права решать свои отношения с Турцией в вопросе о проливах путем двусторонних актов и изоли­ровала ее флот в черноморском бассейне. Соглашение не обеспечи­вало также безопасности южных рубежей империи: так, в случае начала военных действий Порта могла открыть проливы для ко­раблей иностранных держав. Лондонская конвенция 1841 г. прочно закрыла выход военного флота России в Средиземное море вплоть до 20—30-х годов XX столетия. Что касается иностранных военных судов, то они беспрепятственно проходили через проливы во время Крымской кампании 1853-1856 гг. и первой мировой войны 1914— 1918 гг.

Русское правительство довольно быстро разобралось в сложив­шейся ситуации и начало осуществлять политику, направленную на изменение нового режима проливов. Возможность реализовать эту задачу Николай I видел при естественном распаде Османской империи под влиянием внутренних факторов, которого он ждал с нетерпением. В связи с этим российское правительство посчитало необходимым договориться с Великобританией о совместных дей­ствиях на случай окончательного распада Османской империи. Они сводились, по замыслу Николая, к одновременному десанту рус­ских сухопутных сил на Босфоре и английских военно-морских в Дарданеллах. Однако Англия эти предложения отвергла. Николай I во время визита в Лондон в 1844 г. в переговорах с новым минист­ром иностранных дел Дж. Эбердином поставил вопрос о разделе

Османской империи при возможной смерти "больного человека". Эта идея была встречена в Лондоне весьма прохладно. Британский МИД даже не ответил на меморандум К. В. Нессельроде, направ­ленный в Лондон после окончания визита Николая I и содержав­ший попытку доказать, что в Лондоне были достигнуты определен­ные договоренности. Вновь, как и в 1840—1841 гг., МИД России выдавал желаемое за действительное.

По возвращении к власти Г. Пальмерстона в 1846 г. началось заметное охлаждение русско-английских отношений непосредствен­но по решению проблем восточного вопроса. В то же время продол- жало укрепляться англо-французское единение. Их тесный союз впервые в истории был назван "Сердечным согласием" (entente cor-diale — франц.). Он основывался на общей враждебности к России. Подобная расстановка сил на Ближнем Востоке в целом фиксиро­вала исторически складывавшееся положение вещей, связанное с внутренним ослаблением России.

В тот же период постепенно уменьшалось влияние России на Балканах. В 30-е годы ее авторитет в этом регионе был чрезвычай­но высок. Для сербов, черногорцев, греков, молдаван, валахов и бол­гар Россия оставалась неизменной их защитницей и покровитель­ницей. И действительно, в первой половине 30-х годов XIX в. Рос­сия активно боролась за соблюдение Портой обязательств по отно­шению к балканским народам, участвовала во внутренних преоб­разованиях молодых государств, оказывала им материальную по­мощь, способствовала решению пограничных вопросов.

К концу 30 — началу 40-х годов ситуация стала меняться. В новых государственных образованиях на Балканах развивались капиталистические отношения. Опека России, зачастую осуществ­лявшаяся в форме открытого вмешательства во внутренние дела молодых государств, стала тяготить их и порождала стремление избавиться от обременительного контроля. Усиление консерватив­ных тенденций во внешней политике России также способствовало потере ее былых позиций на Балканах.

Отношения с Сербией стали портиться в середине 30-х годов. Посланный со специальной миссией в Белград флигель-адъютант барон Будберг действовал грубо и бестактно, советовал князю Ми-лошу Обреновичу сохранять покорность Порте и не стремиться к расширению автономии. Это привело к постепенному отходу Сер­бии от ориентации на Россию. В конце 30-х годов в Сербии усили­лось английское, а затем французское и австрийское влияние, осо­бенно после смены династии Обреновичей и прихода к власти в 1842 г. Александра Карагеоргиевича.

Англия и Франция укрепились в Греции после греческой ре­волюции 1843 г. и установления в ней конституционной монархии. Отрицательное отношение Николая I к этой революции оттолкнуло греков от России. Лишь год спустя она признала новую политиче-

скую систему Греции, но фактически не вмешивалась в ее внут­ренние дела и англо-французское соперничество в этой стране.

Свидетельством ослабления русского влияния на Балканах стала постепенная утрата связей между Россией и Дунайскими княжествами. С 1829 по 1834 гг. граф П. Д. Киселев проводил ре­формы в Молдове и Валахии. Были приняты действенные меры по борьбе с болезнями и голодом, благоустройству городов, учрежде­нию полицейской и почтовой служб. В 1834 г. П. Д. Киселев вернул­ся в Россию, а русские войска покинули княжества. С одной сторо­ны, это способствовало дальнейшему укреплению дружественных русско-турецких отношений, с другой, — замене в этом регионе русского влияния на французское.

В 30—40-е годы Болгария оставалась для России закрытой территорией: там безраздельно господствовали турецкие власти. Однако борьба болгарского народа за автономию по примеру дру­гих балканских государств вызывала сочувствие у русской общест­венности. Связи с Болгарией осуществлялись посредством сотрудничества русской православной и болгарской автокефальной церквей. В 40-е годы XIX в. болгарская молодежь начала получать выс­шее образование в университетах России. В начале 50-х годов от болгар в Россию поступил ряд прошений с просьбой о помощи и поддержке в борьбе против османского ига. Более тесные связи России с Болгарией сложились только во второй половине XIX в.

К началу 50-х годов России удалось сохранить свое влияние лишь в Черногории, которая, став княжеством в 1851 г., стремилась поддерживать тесные контакты с Петербургским кабинетом.

Таким образом, политические успехи России на Ближнем Вос­токе, достигнутые в 30-е годы XIX в., постепенно сошли на нет, что явилось одной из причин обострения восточного вопроса в начале 50-х годов.

Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...

ЧТО ПРОИСХОДИТ ВО ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ? Если вы все еще «неправильно» связаны с матерью, вы избегаете отделения и независимого взрослого существования...

Что способствует осуществлению желаний? Стопроцентная, непоколебимая уверенность в своем...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: