Политика России на Ближнем Востоке. Отмена ограничительных условий Парижского мира 1856 г.

Главной задачей внешней политики России в эти годы была ликвидация статей Парижского договора по нейтрализации Черно­го моря.

Россия не могла мириться с положением, при котором ее чер­номорская граница оставалась незащищенной и открытой для во­енного нападения враждебных государств (нейтрализация не рас­пространялась на Дарданеллы и Босфор). Экономические и поли­тические интересы страны, интересы ее безопасности требовали восстановления прав России на Черном море. Но решать эту задачу при изоляции и военно-технической отсталости следовало не силой оружия, а мирными средствами, используя при этом противоречия между европейскими державами. Не случайно, что в эти годы осо­бенно велика была роль дипломатии.

¹ Сопоставление первых документов А. М. Горчакова с последней запиской К. В. Нессельроде (февраль 1856 г.), написанной накануне его отставки, свидетельствует не о совпадении взглядов двух министров в последние годы, как утверждают некоторые историки, а о запоздалом понимании экс-министром ошибочности своей ориентации на Австрию и, вместе с тем, о прежнем неприятии им возможности русско-французского сближения, сто­ронником которого был Горчаков.

Во второй половине XIX в. русское правительство не ставило вопроса о разделе Турции и о захвате проливов. На Балканах Рос­сия стремилась восстановить свой пошатнувшийся в итоге Крым­ской войны авторитет путем поддержки требований балканских народов о реформах, обещанных Портой. По инициативе А. М. Гор­чакова был поставлен вопрос о выводе из Греции англо-француз­ских войск, которые были туда введены в годы Крымской войны как союзные Турции армии¹.

Отношения Петербургского кабинета с другими правительствами в 1856—1871 гг. определялись их по­зицией к пересмотру статей Парижского договора о нейтрализации Черного моря. Англия и Австрия откровенно противились этим уси­лиям России. Пруссия, занятая воссоединением Германии, в 50-е — б 0-е годы XIX в. не проявляла большой заинтересованности в делах Востока. Словесно она обещала поддержать Россию в ее решении, рассчитывая на помощь Петербурга в борьбе с Австрией на воссоединение Германии. Наиболее реальным союзником оста­валась Франция. Хотя она была активным участником "Крымской системы", противоречия с Австрией из-за земель в Северной Ита­лии и Англией в Азии и Африке расшатывали англо-австро-фран­цузский блок. Парижский кабинет, учитывая антиавстрийские на­строения русского общества, связанные с позицией Вены в годы Крымской войны, а также австро-русские противоречия на Балка­нах, надеялся на поддержку России в случае австро-итало-фран­цузской войны. Россия со своей стороны рассчитывала за эту по­мощь получить содействие Франции в решении восточного вопро­са, главной внешнеполитической проблемы страны.

Известное "полевение" русского общества, наступившее после Крымской войны, способствовало новому внешнеполитическому курсу России, направленному на сближение с Францией. Первым шагом в этом направлении стал торжественный прием в Петербур­ге и Москве французского посла Ш. Морни в 1856 г., во время кото­рого Александр II и французский посол сделали обоюдные завере­ния в благожелательном расположении. Продолжением этих лич­ных контактов была поездка главы морского министерства велико­го князя Константина Николаевича в Париж весной 1857 г. по при­глашению Наполеона III, где французский император изложил свой план о желательности совместных действий России, Англии и Фран­ции на случай войны с Австрией из-за земель в Северной Италии.

Завершающим этапом личных переговоров была встреча им­ператоров и министров иностранных дел в Штутгарте в сентябре 1857 г. В ходе переговоров, которые рассматривались Россией как разведка, Наполеон III касался по преимуществу главных для Фран-

¹ Территория Греции была освобождена от англо-французских войск в феврале 1858 г.

ции вопросов: итальянского (сардинского) и положения в Дунай­ских княжествах, где влияние Франции было определяющим. Алек­сандр II и Горчаков свели свои предложения к обоснованию пере­смотра статей Парижского договора о нейтрализации Черного моря. Соглашения в результате этих встреч подписано не было, но оба императора условились по всем вопросам европейской политики предварительно договариваться между собой. Что же касается вос­точного вопроса, то в случае распада Турции, государи договори­лись действовать согласованно. Более конкретному решению во­просов помешало стремление Наполеона III узнать намерения Алек­сандра II в отношении Польши (не говоря уже о сохранявшем свою антирусскую направленность франко-английском союзе).

Однако свидание в Штутгарте убедило Парижский кабинет, что в случае франко-австрийской войны Россия не будет поддер­живать Австрию. Эта встреча дала некоторые практические ре­зультаты, сказавшиеся, в частности, на единстве действий двух держав на Востоке. Так, на Парижской конференции 1858 г., со­званной для решения вопроса о политическом устройстве Дунай­ских княжеств, Россия совместно с Францией (против Англии и Австрии) выступила за расширение автономных прав княжеств.

В результате переговоров в августе 1858 г. было принято ком­промиссное решение, сохранявшее раздельное существование Мол­довы и Валахии, но вводившее единое учреждение — Централь­ную комиссию по выработке общих законов. Это решение явилось шагом по пути объединения княжеств в 1859 г. в единое, вассальное от султана, государство — Румынию.

Встреча в Штутгарте активизировала действия Наполеона III в Европе. В июле 1858 г. он заключил тайное соглашение с премьер-министром Сардинского королевства Кавуром, по которому Фран­ция оказывала помощь Сардинии в освобождении Северной Ита­лии от австрийской зависимости, получая за это Ниццу и Савойю.

Отсутствие договора с Россией (при доброжелательном отно­шении Англии к Австрии, неясной позиции Пруссии) мешало На­полеону III начать франко-австрийскую войну. Поэтому вторая по­ловина 1858 г. и начало 1859 г. было временем настойчивых усилий Наполеона, направленных на подписание русско-французского со­глашения. Однако добиться полного единства во взглядах догова­ривающиеся стороны не смогли. Наполеон III хотел конкретных обязательств от России против Австрии в назревавшей франко-австрийской войне. Свои желания были и у России: при отмене статей по нейтрализации Черного моря Петербургский кабинет стре­мился получить реальную поддержку Парижа. Однако Франция не приняла эти условия. Россия не желала заключать неравноправ­ный договор. Но обе державы, решая собственные задачи, были по-прежнему заинтересованы в соглашении.

В итоге взаимных уступок 19 февраля (3 марта) 1859 г. в Париже был подписан секретный русско-французский договор о

нейтралитете и сотрудничестве. По этому договору Россия, в слу­чае войны Франции и Сардинии с Австрией за земли Северной Италии, обязывалась соблюдать благожелательный нейтралитет, выставив у границ Австрии русский наблюдательный корпус. Об участии России в войне с Австрией в договоре не говорилось. Столь же неопределенны были обязательства Франции по" отношению к России. Этот договор при аморфности его статей предоставлял Франции свободу действий в Европе, предотвратив возможность создания антифранцузского блока. Что касается России, то она не получила уверенности в поддержке Франции при пересмотре Па­рижского договора. Вместе с тем нельзя отрицать некоторого поло­жительного значения русско-французского соглашения для России: оно позволило ей выйти из изоляции. Сам факт союза "с первой державой" Европы поднимал авторитет России, расшатывал "Крым­скую систему".

В апреле 1859 г. Австрия объявила войну Сардинии (Пьемонту), Франция выступила на стороне последней. Наполеон III, про­извольно толкуя русско-французское соглашение, побуждал Рос­сию объявить войну Австрии. Российское правительство решительно уклонялось от военного участия. Тогда Наполеон III втайне от России и Сардинии в июле 1859 г. заключил с Австрией мир в Вилла-Франке, получив Ниццу и Савойю, ранее входивших в состав Сардинского королевства.

Австро-французская война, закончившаяся победой Франции, ухудшила русско-французские отношения. Наполеон был недово­лен позицией нейтралитета, занятой Россией, а Россию не устраи­вал подписанный без ее ведома мир между Францией и Австрией. Имел значение и тот факт, что Наполеон III после окончания войны меньше нуждался в поддержке России, чем до ее начала..

Однако в решении балканского вопроса, чрезвычайно важного для интересов России, обе державы продолжали действовать совместно. Они настаивали на выполнении Портой ее обязательств по уравнению прав христиан с мусульманами, содержавшихся в сул­танской грамоте 1856 г. (Хатт-и-Хумаюн). Россия и Франция под­держивали обращенные к султану требования Сербии по расшире­нию автономии княжества. В конфликте между Турцией и Черно­горией они защищали требования последней, добивавшейся полу­чения выхода к морю. В результате усилий держав и победы чер­ногорцев в войне с турками, в 1860 г. был утвержден турецко-черногорский протокол, по которому территория Черногории была уве­личена в сторону Герцеговины. Кроме того, Россия, рассчитывая на лояльность Франции в решении черноморской проблемы, поддер­жала планы Наполеона III в Сирии, что явилось решающим факто­ром, позволившим Франции в 1860 г. получить согласие Лондона на экспедицию в Сирию.

Но при всем этом Наполеон III не намеревался поддерживать Россию в ее стремлении восстановить влияние на православные

народы Османской империи. Тюильрийский кабинет ревниво сле­дил за оказанием Россией материальной помощи просветительным и церковным организациям на Балканах и в Палестине. В спорах православной и католической церквей Париж решительно встал на сторону католиков. Но самое главное: Франция по-прежнему оста­валась верной союзу с Англией и вместе с Лондонским кабинетом стремилась полностью, сохранить условия Парижского договора.

В этой ситуации Россия была вынуждена пойти на с сближение с Пруссией и Австрией: Первые шаги по этому пути были сделаны Веной и Берлином. Правители обеих стран с окончанием Крымской войны домогались союза с Россией.

Новый подъем революционного и национально-освободитель­ного движения, охвативший Европу в начале 60-х годов, стимули­ровал это сближение. Император Австрии Франц-Иосиф в октябре 1860 г. попросил у Александра II разрешения встретиться в Вар­шаве для переговоров по делам Европы. На Варшавскую встречу русский царь пригласил также прусского вице-регента. Главный вопрос, обсуждавшийся на совещании, сводился к единению пра­вительств в борьбе с революционным движением. Конкретных ре­шений в итоге переговоров принято не было; встреча явилась свое­образной разведкой, результаты которой сказались позже. Но Вар­шавское свидание монархов послужило симптомом начавшегося изменения во внешнеполитической ориентации Петербурга.

В начале 60-х годов в правительстве усилилась оппозиция Гор­чакову, негативно относившаяся к курсу, направленному на сбли­жение с Францией. В этом отношении весьма показательным было назначение в октябре 1862 г. на должность посла в Париже А. Ф. Будберга (вместо ушедшего в отставку П. Д. Киселева, разделявшего курс Горчакова на сближение с Францией), сторонника русско-прус­ского союза. Польское восстание.1863 г. завершило наметившееся ранее ухудшение русско-французских отношений.

Политика России и западноевропей­ских держав в годы польского восстания Восстание в Польше, начавшееся в январе 1863 г., - было вызвано внутренним состоянием Польши и революционным подъемом в Западной Европе. Его ведущей силой стали шляхта и католическое духовенство. Восстание вызва­ло сочувствие в передовых кругах России и Запада.

Оно усилило поляризацию в действиях европейских прави­тельств. Англия и Франция словесно выступили с поддержкой тре­бований восставших; Австрия, боясь за свои польские владения, но заинтересованная в ослаблении России, заняла позицию нейтрали­тета. Пруссия, опасаясь распространения восстания на свою терри­торию, открыто встала на сторону царизма.

В первые дни восстания в Петербург был направлен прусский генерал Альвенслебен для выработки совместных действий про­тив восставших. В результате переговоров 27 января (8 февраля) 1863 г. была подписана русско-прусская конвенция, предусматри­вавшая взаимную помощь "для восстановления порядка и спокой­ствия с предоставлением права отрядам как русским, так и прус­ским переходить через государственную границу в тех случаях, когда это оказалось бы нужным для преследования повстанцев". Этим соглашением Пруссия, помимо локализации восстания тер­риторией Царства Польского, рассчитывала укрепить русско-прус­ские контакты и окончательно оторвать Россию от Франции. Кон­венция достигла поставленных Пруссией целей: она усилила анти­русские настроения в Англии и Франции и ухудшила отношения России с Австрией.

В марте 1863 г. английское и французское правительства, ссы­лаясь на Венские трактаты 1815 г., высказали пожелания Петер­бургскому кабинету восстановить в Польше конституцию и провес­ти амнистию восставших. Царское правительство отвергло эти пред­ложения, посчитав их вмешательством во внутренние дела России.

В июне 1863 г. Англия и Франция выступили с инициативой созыва конференции держав, подписавших трактаты 1815 г., с об­суждением польского вопроса. Но активных мер в пользу восстав­ших западные правительства не предпринимали, что позволило Пе­тербургскому кабинету еще раз заявить, что польский вопрос есть внутреннее дело России. В инструкции русским послам за грани­цей (сентябрь 1863) МИД России предлагал прекратить все перего­воры с европейскими державами о событиях в Польше. Тем не ме­нее действия Англии и Франции доставили немало беспокойства правительству России. В Министерском отчете за 1863 г. Горчаков вынужден был признать польский вопрос "камнем преткновения для всех держав".

В конце 1863 г. — начале 1864 г. царские войска подавили последние повстанческие отряды на территории Царства Польско­го. События в Польше ухудшили отношения России с Англией и Францией; они привели к росту национализма в русском обществе, усилили в нем антипольские настроения, содействовали русско-прусскому сближению. Однако А. М. Горчаков — сторонник русско-французского союза — ив эти годы считал необходимым "оставить двери открытыми" для будущего соглашения с Францией.

Позиция России в войнах Пруссии за воссоединение Германии. В 60—70-е годы XIX в. в Европе продолжался процесс образования национальных государств (Румыния, Италия). Он затронул и Германию. Пропаганда единения немцев, которую активно про­водил один из крупных политиков канцлер Пруссии О. Бисмарк, встречала поддержку у населения страны. В 1864 г. потерпела по­ражение от австро-прусских войск Дания; в 1866 г. в австро-прус-

ской войне была разбита Австрия. Длительное австро-прусское со­перничество за ведущую роль в объединении Германии кончилось в пользу Пруссии. Она становилась решающей силой Германии.

В 1867 г. был создан Северо-Германский Союз, президентом которого считался прусский король. Германский Союз, созданный решением Венского конгресса, при руководящей роли в ней Авст­рии, перестал существовать. Так, австро-прусская война явилась еще одним шагом по пути объединения германских государств во­круг Пруссии.

Отношение России к победе Пруссии над Австрией не было одноплановым. Усиление Пруссии ставило под угрозу западную границу страны. Вместе с тем разгром Австрии, соперницы России на Балканах, был ей выгоден. Но опасность дальнейшего усиления Пруссии в Европе превышала выгоды от временного ослабления Австрии на Балканах. Для сохранения "равновесия" в Германии Россия стремилась удержать влияние Австрии в южногерманских государствах, не вошедших в Северо-Германский Союз. "Ясно, что поглощение Пруссией Германии совсем не в наших интересах", — писал А. М. Горчаков. Ликвидация Германского Союза рассматри­валась русским правительством как акт незаконный, нарушавший решения Венского конгресса и угрожавший "равновесию Европы". На этом основании Петербургский кабинет предложил государст­вам Западной Европы опротестовать единоличные действия Прус­сии. Франция и Англия не поддержали предложение России на том основании, что Венский договор 1815 г. неоднократно нарушался державами и ранее. Россия одна не рискнула опротестовать дейст­вия Пруссии, заняв, подобно Англии и Франции, позицию нейтра­литета.

Берлинский кабинет, пытаясь утвердить Россию в этом реше­нии, направил в Петербург в августе 1866 г. специальную миссию во главе с генералом Мантейфелем. Последний должен был убе­дить царское правительство в консервативности курса Пруссии и правомерности ее территориальных захватов. Мантейфелю также поручалось поддержать планы России по отмене нейтрализации Черного моря, — что являлось главной целью его миссии, — если русское правительство само поставит этот вопрос. В результате пе­реговоров Берлинский кабинет получил устную поддержку царско­го правительства в его политике по воссоединению Германии под главенством Пруссии, а Россия — помощь Пруссии в восточном вопросе. Последнее обстоятельство явилось главной причиной даль­нейших русско-прусских контактов.

Русско-американские отношения 60-е годы XIX в. 60-е годы XIX в. стали важной вехой не толь в ко в истории государств Европы, но и в жизни Соединенных Штатов Америки. Война за не­зависимость США (70—80-е годы XVIII в.), завершившаяся побе­дой американского народа в борьбе против Англии, расчистила путь

для капиталистического развития государства. Но разные уклады в различных регионах страны — капиталистический север и рабовладельческий юг, борьба "плантаторов" и "эмансипаторов" — привели в XIX в. к столкновению интересов северян и южан, т. е. к Гражданской войне.

События в США вызвали большой интерес в России. С начала Гражданской войны русское правительство заняло благожелательную позицию по отношению к северянам, что было проявлением дружественных русско-американских связей, установленных еще со времени борьбы за независимость. В годы Крымской войны, ко­гда англо-французский флот готовил нападение на дальневосточ­ные владения России, американское правительство предупредило местную русскую администрацию о враждебной акции западных стран, что позволило России успешно отбить нападение вражеского флота.

Лояльные отношения между Россией и США объяснялись ря­дом причин, главной из которых был единый взгляд на политику Англии. Оба государства видели в Великобритании свою противни­цу. В 60-е годы XIX в. русско-английские противоречия в Средней Азии, на Ближнем Востоке приобрели особенно острый характер. Одновременно с этим усилилось соперничество между США и Анг­лией. Американский флот представлял угрозу мировой гегемонии Великобритании, а товары США стали теснить английские. В Рос­сии, ликвидировавшей в 1861 г. крепостное право и вступившей на путь капиталистического развития, США видели страну, способ­ную оказать содействие победе над южанами и противостоять пла­нам Англии и Франции на Американском континенте и Тихом океане. Русское правительство было заинтересовано в скорейшем оконча­нии Гражданской войны и в восстановлении единства Соединенных Штатов, рассматривая их как элемент "мирового равновесия".

С решением внешнеполитических задач царизма связана мор­ская экспедиция России в Америку. В июле 1863 г. русское прави­тельство направило через Атлантику к берегам США военную эс­кадру под руководством контр-адмирала С. С. Лесовского. Другая эскадра под командованием контр-адмирала А. А. Попова через Тихий океан достигла Сан-Франциско. Русские суда, направлен­ные в Тихий океан в связи с событиями в Польше, обострившими отношения России с Англией и Францией, действовали с согласия США. Они должны были крейсировать в океане и бороться против морской торговли, а также против колоний Англии и Франции в случае их войны с Россией. Кроме того, командирам русских эс-кадр предписывалось охранять территорию США от возможного нападения англо-французского флота.

Реальность войны с западными державами из-за Польши была маловероятной. Посылка русских эскадр явилась своеобразной де­монстрацией, которая должна была отвлечь внимание европейских

правительств от событий в Польше и публично заявить о русско-американском единстве.

В июле 1864 г., когда опасность вмешательства стран Запада в дела Польши отпала, а североамериканские войска перешли в на­ступление по всему фронту, русские эскадры покинули Штаты.

Во второй половине XVIII в. с возникновением - русских поселений на Аляске, Алеутских островах и, особенно, с созданием в 1799 г. Российско- Американской компании усилилось внимание рос­сийских правящих кругов к Сибири и Дальнему Востоку. Освоение этих территорий требовало установления торговых связей и чет­ких границ с сопредельными странами. Граница с Китаем нужда­лась в уточнении; с Японией — страной, закрытой для иностран­цев, до середины XIX в. не существовало дипломатических и торго­вых отношений.

Первый договор с Китаем, подписанный в Нерчинске в 1689 г. при неблагоприятных для России обстоятельствах (численном пре­восходстве военных сил Китая над Россией), устанавливал русско-китайскую границу от рек Горбица и Аргунь по "Каменным горам" до верховьев реки Уди (Уды). По договору вся территория Нижнего Приамурья и Приморья оставалась не разграниченной "до иного благополучного времени". По условиям мира Россия теряла земли, входившие в Албазинское воеводство, и лишалась права судоход­ства по Амуру. Однако демаркация границы на местности не была проведена, а сам договор не был ратифицирован соответствующи­ми актами, поскольку между двумя странами не существовало ди­пломатических отношений.

В XVIII — начале XIX вв. русское правительство многократно направляло посольства в Пекин для уточнения границы и расши­рения торговли. Но подписанные русско-китайские соглашения ка­сались лишь частных вопросов. До середины XIX в. Россия не име­ла в Китае дипломатического представительства. Его роль факти­чески выполняла русская духовная миссия, созданная Петром I в 1716 г. В состав миссии, помимо священнослужителей, входили свет­ские лица — врачи, ученые, студенты. Они занимались историей Китая, изучением восточных языков, переводами книг. Помимо этого руководители миссии сообщали в Петербург сведения о внутрен­нем состоянии Китая и его внешней политике, что при отсутст­вии дипломатического представителя имело важное значение для России.

В XIX в. обстановка на Дальнем Востоке осложнилась. В этом регионе активизировали свою деятельность западноевропейские государства и США. В 40—60-х годах XIX в. Англия и Франция развязали против Китая так называемые "опиумные войны", пово­дом для которых послужил протест Пекина в связи с продажей западными странами опиума и вторжением их войск на террито—

рию Китая. Поражение Китая в первой опиумной войне вынудили цинское правительство подписать с Англией в 1842 г. Нанкинский договор, открывший для нее пять портов, что привело к наплыву в Китай западноевропейских товаров и экономическому закабалению страны. Этот договор сказался и на сокращении русско-китайской торговли. Он представлял опасность для российских границ на Даль­нем Востоке.

Российская администрация в Сибири неоднократно обраща­лась в Петербург с просьбой оградить торговые интересы России, принять меры против реальной угрозы проникновения на Амур и Сахалин западноевропейских и американских судов. Генерал-гу­бернатор Восточной Сибири Н. Н. Муравьев, один из талантливых государственных деятелей России, приложил немало усилий, чтобы привлечь внимание российского правительства к дальневосточным владениям России. В докладных записках Николаю I он отмечал незащищенность дальневосточных границ и предлагал занять устье реки Амур. "... Кто будет владеть устьем Амура, тот будет владеть и Сибирью", — писал он. Убедительность доводов Муравьева и, главное, активность действий в этом регионе государств Запада побудили Петербург в январе 1849 г. обсудить на совещании дальневосточный вопрос. Его участники сочли необходимым еще раз направить экспедицию для обследования устья Амура и выяс­нения обстановки на Дальнем Востоке. Ранее, в 1847 г., эту задачу выполнил подпоручик А. М. Гаврилов, отправившийся с секретной миссией к берегам Амура. Он установил, что в Амурский лиман могут заходить крупные морские суда. Но в силу секретности экс­педиции о ее результатах знали лишь немногие правительствен­ные чиновники.

По существу путь Гаврилова к Амуру в 1849 г. повторил Г. И. Не­вельской. Членам экспедиции Невельского удалось не только под­твердить судоходность Амура, но и установить, что Сахалин не полуостров, как считалось ранее, а остров, отделенный от материка судоходным Татарским проливом (это открытие помогло русским судам во время Крымской войны спастись в проливе от преследо­вания противника). В 1850 г. на Амуре было построено укрепление Петровское, а в устье реки заложен город Николаевск. Новая Амур­ская экспедиция Невельского (1852—1853) специально занималась пограничными вопросами, связанными с изменениями условий Нерчинского договора 1689 г. В сентябре 1853 г. на Южном Сахалине был заложен Муравьевский пост.

Крымская война задержала освоение дальневосточных рубе­жей России, а бомбардировка Англией и Францией русских портов заставила Петербургский кабинет ускорить переговоры с Китаем по пограничным вопросам.

Новые претензии к Китаю, заявленные Англией и Францией после окончания Крымской войны, побудили Пекин возобновить военные действия с этими государствами. Продолжавшиеся войны

Англии и Франции с Китаем представляли опасность и для России. В этих условиях русское правительство предложило Пекину встречу по уточнению границы и амурскому вопросу. Китай принял пред­ложение. В мае 1858 г. в Айгуне (южнее Благовещенска) такая встре­ча состоялась. Российскую сторону представлял Н. Н. Муравьев, Китайскую — князь И. Шань. Русский генерал-губернатор убеди­тельно доказал заинтересованность обеих стран в решении погра­ничных вопросов. "При настоящем распространении на Тихом океане иностранных владений и завоеваний, — отмечал Н. Муравьев, — нельзя далее оставлять прилегающие к устью Амура страны и моря без разграничения, как то по Нерчинскому трактату... Россия не потерпит, чтобы устье реки, вершины которой протекают по ее вла­дениям, было занято какой-либо иностранной державой".

Китайским представителям был вручён проект договора, в составлении которого участвовал вице-адмирал Е. В. Путятин. Его положения были одобрены Горчаковым. В итоге переговоров 16 (28) мая 1858 г. в Айгуне был подписан договор, согласно которо­му к России возвращалась территория по левому берегу Амура, отошедшая ранее к Китаю по Нерчинскому трактату. Правый берег Амура до р. Уссури объявлялся владением Китая. Территория от реки Уссури до моря (Уссурийский край) оставалась неразграни­ченной. Плавание по рекам Уссури, Амуру, Сунгари разрешалось только русским и китайским судам. Договор, таким образом, за­крывал доступ английским, французским, американским судам в

В июне 1858 г. Е. В. Путятиным было подписано еще одно соглашение с Китаем — в Тянъцзине. Оно касалось торговых и ди­пломатических отношений двух стран. По соглашению Россия по­лучила права торговли не только по сухопутной границе (как было ранее), но и в морских портах Китая. Кроме того, Россия добилась права иметь постоянного представителя в Пекине и консулов во всех портах Китая, открытых для других европейских держав.

Айгунский и Тяньцзинский договоры решили вопрос о При­амурье, но Уссурийский край еще оставался в совместном владе­нии России и Китая. Для урегулирования этого вопроса в 1859 г. в Пекин прибыл генерал Н. П. Игнатьев, проявивший себя ранее как инициативный политик и дипломат. Требование России о переходе в ее владения Уссурийского края первоначально было отклонено пекинскими уполномоченными. Более того, Китай отказался от ра­тификации Айгунского договора. Однако успехи англо-французских войск в продолжавшейся "опиумной войне" (Россия не принимала в ней участия и не торговала опиумом), реальная угроза захвата ими Пекина заставили Китай осенью 1860 г. обратиться к Игнатье­ву с просьбой быть посредником в примирении воюющих сторон. Игнатьев принял предложение, но поставил условием ратифика­цию Китаем ранее подписанных договоров, на что китайская сторо­на согласилась. Посредничество Игнатьева помогло завершить за-

тянувшийся конфликт с Англией и Францией и заключить с ними мир.

Вслед за прекращением войны в Пекине 2 (14) ноября 1860 г.был подписан русско-китайский договор, подтверждавший усло­вия Айгунского и Тяньцзинского договоров и закрепивший за Рос­сией весь Уссурийский край. Включение Приамурья и Приморья укрепило позиции России на Тихом океане. С этого времени нача­лось быстрое освоение края; ширилась русско-китайская торговля; в заливе Петра Великого был основан г. Владивосток; по берегам Амура и Уссури стали строиться города — Благовещенск, Хабаровск, Мариинск. Успешное завершение русско-китайских переговоров сделало Н. П. Игнатьева "героем дня" и способствовало назначению его в 1861 г. директором Азиатского департамента МИД. Подписа­ние русско-китайского договора в Пекине позволило России при­ступить к уточнению границы с Западным Китаем: В результате довольно трудных русско-китайских переговоров в 1864 г. был под­писан Чугучакский протокол, по которому Россия расширила свою территорию за счет включения в ее состав земель в Илийском крае с кочевьями киргизов и казахов, не принадлежавших Китаю.

В середине XIX в. Россия предпринимает усилия по установ­лению торговых и дипломатических отношений с Японией. Первые сведения об этой стране, закрытой для европейцев, стали известны с конца XVII — начала XVIII вв. благодаря российским землепро­ходцам и мореплавателям — В. Атласову, Д. Анциферову, И. Козыревскому и др. Ими были открыты и нанесены на карту Куриль­ские острова, тогда неизвестные японцам. Попытки россиян, про­живавших на Аляске, Алеутских и Курильских островах, испыты­вавших нужду в продовольствии, вступить в торговые связи с Япо­нией успеха не имели. Не смогли решить эту задачу и правительст­венные миссии. Так, в кругосветной экспедиции И. Ф. Крузенштер­на (1803—1806) один из его кораблей во главе с чрезвычайным послом Н. П. Резановым и грамотой Александра I к Микадо был направлен в Японию. Прибыв в порт Нагасаки в сентябре 1804 г., Резанов передал местным чиновникам письмо императора с просьбой к главе японского государства вступить в дружеские пе­реговоры с Россией. Только в марте 1805 г. был получен ответ, из­вещавший посла, что японское правительство, руководствуясь "древ­ним законом и отсутствием у Японии необходимости торговать с иностранцами", просит Резанова покинуть страну. Но и после этой неудачи и даже ареста членов топографической экспедиции, руко­водимой В. М. Головниным (1811), Россия не оставляла надежды на сближение с Японией.

Новый этап в политике России на Дальнем Востоке был связан как с внутренними процессами в государстве, так и расширением экспансии в этом регионе стран Западной Европы и США.

Важную роль в решении задач дальневосточной политики Рос­сии сыграл, в частности, контр-адмирал Е. В. Путятин, хорошо знав­ший Дальний Восток, принимавший участие в ряде кругосветных

экспедиций. Он представил в Сибирский Комитет записку, в кото­рой предлагал направить на Дальний Восток экспедицию для но­вых русско-японских переговоров. Император Николай I согласил­ся с доводами контр-адмирала. В своем послании японскому импе­ратору (1843) царь предлагал вступить в переговоры с Россией, разрешить русским купеческим судам свободный вход в японские порты, заверяя, что русские подданные будут соблюдать японские обычаи и законы страны. Но экспедиция была отложена по эконо­мическим и политическим соображениям — опасением вызвать противодействие Запада.

В 40-х — начале 50-х годов правление Российско-Американ­ской компании самостоятельно попыталось наладить торговлю с Японией. Русские моряки доплывали до японского порта Симода. Встречаясь с японцами, они заверяли их в благожелательном к ним отношении. Но власти Симода, ссылаясь на закрытость гавани для иностранцев, неизменно требовали ухода русских судов из япон­ских территориальных вод.

Но время вносило свои коррективы в традиционную политику самоизоляции Японии. После открытия портов Китая для иностран­цев (1842), установления пароходного сообщения Европы с Азией и постепенного превращения Тихого океана в мировой торговый путь, политика изоляции оказалась несостоятельной. В 1852 г. россий­ское правительство направило в Японию и Китай еще одну экспе­дицию, которую вновь возглавил опытный флотоводец вице-адми­рал и генерал-адъютант Е. В. Путятин. В инструкции, составленной министром иностранных дел К. В. Нессельроде,. Путятину рекомен­довалось убедить японское правительство в обоюдной выгоде рус­ско-японского "соглашения, обещать японцам свободу торговли на территории России. При этом в инструкции специально оговарива­лось, что переговоры по вопросам торговли и установлению дипло­матических отношений следует вести в дружественном тоне, дока­зывая исключительно мирные намерения России по отношению к Японии и ее народу.

В составе экспедиции, вышедшей из Кронштадта в октябре 1852 г., находился русский писатель И. А. Гончаров, изложивший свои впечатления о Японии и ее обитателях в записках "Фрегат "Паллада".

В сентябре 1853 г. Путятин прибыл в порт Нагасаки и передал губернатору города письма К. В. Нессельроде. Переговоры в Нага­саки были тяжелыми. Они начались до Крымской войны и по неко­торым вопросам (в частности, об открытии портов для русской тор­говли) намечалось сближение позиций. Война задержала подписа­ние договора, а бомбардировка русских портов на Дальнем Востоке еще раз подтвердила важность для России соглашения с Японией. Но военные неудачи России повлияли на поведение японцев: они стали менее сговорчивыми и более категоричными в своих требова­ниях. Однако Путятин был терпелив и хорошо помнил напутствие Нессельроде: "Без договора не возвращайся". В конце 1854 г. пере-

говоры были перенесены в порт Симода, где по прибытии россий­ских моряков произошло землетрясение, в результате которого русский фрегат "Диана" потерпел крушение и затонул; русским пришлось в Японии строить новую шхуну. "Этот эпизод, — отмеча­лось в отчете МИД, — в известной степени открыл путь к более тесному сближению посредством обмена взаимных услуг", сблизил русских моряков с японскими, снял существовавшие ранее подоз­рительность и недоверие и ускорил завершение переговоров.

25 января (7 февраля) 1855 г. в порту Симода был подписан первый русско-японский договор, установивший торговые и дипло­матические отношения между двумя странами, мир и дружбу меж­ду Россией и Японией. По статьям договора граница двух госу­дарств проходила между островами Итурупом и Урупом. Весь ост­ров Итуруп из гряды южнокурильских островов отходил к Японии, а остров Уруп и другие Курильские острова к северу от него со­ставляли владение России. Сахалин объявлялся "неразделенным между Россией и Японией". Договор открывал для российской тор­говли порты Симода, Хакадотэ и Нагасаки; в один из них назначал­ся русский консул.

Симодский договор, подписанный в годы Крымской войны, был свидетельством взаимных компромиссов сторон: Россия поступи­лась частью Курильских островов и согласилась на требование о "нераздельности" владения островом Сахалин, где с. начала XIX в. существовали российские сторожевые посты. Япония, со своей сто­роны, открывала для русских судов ряд японских портов и разре­шала пребывание российского консула (чег<

Конфликты в семейной жизни. Как это изменить? Редкий брак и взаимоотношения существуют без конфликтов и напряженности. Через это проходят все...

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

Что способствует осуществлению желаний? Стопроцентная, непоколебимая уверенность в своем...

Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: