Федор Сваровский Елена Касьян, 2008

Юзек и Магда

Юзек просыпается среди ночи, хватает её за руку, тяжело дышит:

«Мне привиделось страшное, я так за тебя испугался...»

Магда спит, как младенец, улыбается во сне, не слышит.

Он целует её в плечо, идёт на кухню, щёлкает зажигалкой.

Потом возвращается, смотрит, а постель совершенно пустая,

— Что за чёрт? — думает Юзек. — Куда она могла деться?..

«Магда умерла, Магды давно уже нет», — вдруг вспоминает,

И так и стоит в дверях, поражённый, с бьющимся сердцем...

Магде жарко, и что-то давит на грудь, она садится в постели.

— Юзек, я открою окно, ладно? — шепчет ему на ушко,

Гладит по голове, касается пальцами нежно, еле-еле,

Идёт на кухню, пьёт воду, возвращается с кружкой.

— Хочешь пить? — а никого уже нет, никто уже не отвечает.

«Он же умер давно!» — Магда на пол садится и воет белугой.

Пятый год их оградки шиповник и плющ увивает.

А они до сих пор всё снятся и снятся друг другу.

Ок Мельникова, 2012

все важные фразы должны быть тихими,

все фото с родными всегда нерезкие.

самые странные люди всегда великие,

а причины для счастья всегда невеские.

самое честное слышишь на кухне ночью,

ведь если о чувствах — не по телефону,

а если уж плакать, так выть по-волчьи,

чтоб тоскливым эхом на полрайона.

любимые песни — все хриплым голосом,

все стихи любимые — неизвестные.

все наглые люди всегда ничтожества,

а все близкие люди всегда не местные.

все важные встречи всегда случайные.

самые верные подданные — предатели,

цирковые клоуны — все печальные,

а упрямые скептики — все мечтатели.

если дом уютный — не замок точно,

а квартирка старенькая в Одессе.

если с кем связаться — навеки, прочно.

пусть сейчас не так всё, но ты надейся.

да, сейчас иначе, но верь: мы сбудемся,

если уж менять, так всю жизнь по-новому.

то, что самое важное, не забудется,

гениальные мысли всегда бредовые.

кто ненужных вычеркнул, те свободные,

нужно отпускать, с кем вы слишком разные.

ведь, если настроение не новогоднее,

значит, точно не с теми празднуешь.

Федор Сваровский.

мне сказали

что ты меня все еще любишь

что ты звонишь

когда меня нету дома

читаешь мои любимые книги

чтобы быть внутренне ближе

ходишь за мной по пятам

в офисе и магазине

к знакомым

говорят, тебя даже видели рядом со мной

весной на гриле далеко за городом

и даже на конференции по недвижимости в Париже

и это

несмотря на то

что мы друг с другом практически не говорили

и по известным причинам

я в ближайшем будущем тебя, как мне кажется, не увижу

хочешь узнать почему?

потому что на мокрой дороге в Ригу

тебя разорвало, размазало, разбросало

и перемешались в единую массу волосы, мясо, кости

и какое-то даже сало

и отдельно лежала оскаленная голова

потому что я был на похоронах

как положено

покупал цветы

потому что ты

два года уже мертва

но

может быть, это все-таки правда

потому что какой-то странный

травянистый запах

бывает в ванной

ранним утром

я иногда захожу на кухню

там

внезапно

вымыты все тарелки

и накурено

и съедена вся халва.

Ася Анистратенко, 2007

Говоришь сам себе, что прошла зима,

пережил то, что смог; что не смог, — оставил

так, как есть; не сошел до конца с ума,

закалился в процессе не хуже стали,

вышел в мир, осмотрелся, раскрыл ладонь -

подкормить голубей у седой скамейки,

рассказал им, что свил сам с собой гнездо

там, внутри, где прописан до самой смерти,

рассказал им, что видел плохие сны,

что на кухне пригрелся у батареи,

но зимы не растопишь ничем земным,

а земное в тебе, говоришь, стареет...

рассказал бы еще, но в ушах свистит,

и карман обмелел, и ладонь пустая...

иногда для того, чтобы всех простить,

одного воскресения не хватает.

Вера Полозкова, 2007

Без году неделя, мой свет, двадцать две смс назад мы еще не спали,

сорок — даже не думали, а итог — вот оно и палево, мы в опале, и слепой не видит, как мы попали и какой в груди у нас кипяток.

Губы болят, потому что ты весь колючий;

больше нет ни моих друзей, ни твоей жены;

всякий скажет, насколько это тяжелый случай и как сильно ткани поражены.

Израильтянин и палестинец, и соль и перец, слюна горька; август-гардеробщик зажал в горсти нас, в ладони влажной, два номерка;

Время шальных бессонниц, дрянных гостиниц, заговорщицкого жаргона и юморка; два щенка, что, колечком свернувшись, спят на изумрудной траве, сомлев от жары уже;

все, что ДО — сплошные слепые пятна, я потом отрежу при монтаже.

Этим всем, коль будет Господня воля, я себя на старости развлеку:

вот мы не берем с собой алкоголя, чтобы все случилось по трезвяку;

между джинсами и футболкой полоска кожи, мир кренится все больше, будто под ним домкрат;

мы с тобой отчаянно Непохожи, и от этого все Забавней во много крат;

Волосы жестким ворсом, в постели как Мцыри с барсом, в голове бурлящий густой сироп;

Думай Сердцем — сдохнешь счастливым старцем, будет что рассказать сыновьям за дартсом, прежде чем начнешь собираться в гроб.

Мальчик-билеты-в-последний-ряд, мальчик-что-за-роскошный-вид.

Мне Плевать, что там о нас говорят и кто Бога из нас гневит.

Я планирую пить с тобой ром и колдрекс, строить жизнь как комикс, готовить тебе бифштекс;

что до тех, для кого важнее Моральный кодекс — пусть имеют вечный оральный секс.

Вот же он Ты — стоишь в простыне, как в тоге и дурачишься, и куда я теперь уйду?!

Катапульта в райские гребаные чертоги — специально для тех, кто будет гореть в аду.

Ксения Желудова, 2011

Памятка

прочитай и выучи наизусть:

тьма имеет предел, и любая грусть

преодолима, если построить мост;

боль исчерпаема, горе имеет дно,

если осмелиться встать в полный рост,

дотянуться до счастья, ибо оно

досягаемо, и рецепт его крайне прост.

запиши и бумагу затем сожги:

люди — концентрические круги,

у всех одинакова сердцевина.

память — вбитый в темя дюймовый гвоздь,

научись прощать, он выйдет наполовину.

обиды и скорбь созревают в тугую гроздь,

выжми до капли, получишь терпкие вина.

взрослей, но и не думай стареть,

смерть существует, но это всего лишь смерть,

дань закону контраста.

не стоит пытаться нумеровать страницы,

ибо время тебе неподвластно.

в твоих силах помнить слова, имена и лица,

рушить стены и презирать границы,

любить, покуда сердце не задымится,

и знать, что всё это не напрасно.

Анастасия Загодина

На что мы тратим жизнь?! - На мелочные ссоры,

На глупые слова, пустые разговоры,

На суету обид, на злобу-вновь и вновь.

На что мы тратим жизнь...

А надо б на любовь.

Сжигаем жизнь до тла всё на пустое что-то-

На нудные дела, ненужные заботы...

В угоду обществу придумываем маски...

На что мы тратим жизнь..

А надо бы на ласки.

Мы распыляем жизнь на сумрачную скуку,

На "имидж" и "престиж", ненужную науку,

На ложь и хвастовство, на дармовую службу.

На что мы тратим жизнь?...

А нужно бы на дружбу.

Куда-то всё спешим, чего-то добываем.

Чего-то ищем все - а более теряем;

Всё копим-золото, тряпьё и серебро...

На что мы тратим жизнь..

А надо б на добро.

Волнуемся, кричим, по пустякам страдаем;

С серьёзностью смешной вещички выбираем.

Но сколько не гадай - всё выберешь не ту.

На что мы тратим жизнь...

А надо б на мечту.

Боимся радости, боимся верить в сказки,

Боимся и мечты, и нежности, и ласки;

Боимся полюбить, чтоб после не тужить...

На что мы тратим жизнь?!

А надо просто жить!

И.Бодский. Не выходи из комнаты.

Не выходи из комнаты, не совершай ошибку.

Зачем тебе Солнце, если ты куришь Шипку?

За дверью бессмысленно все, особенно — возглас счастья.

Только в уборную — и сразу же возвращайся.

О, не выходи из комнаты, не вызывай мотора.

Потому что пространство сделано из коридора

и кончается счетчиком. А если войдет живая

милка, пасть разевая, выгони не раздевая.

Не выходи из комнаты; считай, что тебя продуло.

Что интересней на свете стены и стула?

Зачем выходить оттуда, куда вернешься вечером

таким же, каким ты был, тем более — изувеченным?

О, не выходи из комнаты. Танцуй, поймав, боссанову

в пальто на голое тело, в туфлях на босу ногу.

В прихожей пахнет капустой и мазью лыжной.

Ты написал много букв; еще одна будет лишней.

Не выходи из комнаты. О, пускай только комната

догадывается, как ты выглядишь. И вообще инкогнито

эрго сум, как заметила форме в сердцах субстанция.

Не выходи из комнаты! На улице, чай, не Франция.

Не будь дураком! Будь тем, чем другие не были.

Не выходи из комнаты! То есть дай волю мебели,

слейся лицом с обоями. Запрись и забаррикадируйся

шкафом от хроноса, космоса, эроса, расы, вируса.

Максимилиан Волошин. Париж

Осень... осень... Весь Париж,

Очертанья сизых крыш

Скрылись в дымчатой вуали,

Расплылись в жемчужной дали.

В поредевшей мгле садов

Стелет огненная осень

Перламутровую просинь

Между бронзовых листов.

Вечер... Тучи... Алый свет

Разлился в лиловой дали:

Красный в сером — это цвет

Надрывающей печали.

Ночью грустно. От огней

Иглы тянутся лучами.

От садов и от аллей

Пахнет мокрыми листами.

Система охраняемых территорий в США Изучение особо охраняемых природных территорий(ООПТ) США представляет особый интерес по многим причинам...

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...

ЧТО И КАК ПИСАЛИ О МОДЕ В ЖУРНАЛАХ НАЧАЛА XX ВЕКА Первый номер журнала «Аполлон» за 1909 г. начинался, по сути, с программного заявления редакции журнала...

Что будет с Землей, если ось ее сместится на 6666 км? Что будет с Землей? - задался я вопросом...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: