Анализ времени в немецкой классической философии. Темпоралистика Лейбница. Единство времени и сознания в философии Канта

В центре нашего внимания находится задача исследования отношений, существующих между внутренним миром субъекта и миром внешним, с точки зрения временных зависимостей, имеющих место в этих "мирах". Естественно, что особый интерес для нас представляют именно те философские системы, в которых указанная тематика представлена наиболее ярко. В этой связи, обратимся к наследию великого немецкого философа Готфрида Вильгельма Лейбница (1646 – 1716).

Известно, что философия Лейбница начинается с грандиозной попытки "синтеза" античного и нового мировоззрения. В письме к Томазию Лейбниц пишет: "…я не побоюсь сказать, что нахожу гораздо больше достоинств в книгах аристотелевской "Физики", чем в размышлениях Декарта... Я осмелился бы даже прибавить, что можно сохранить все восемь книг (аристотелевской физики) без ущерба для новейшей философии...". И еще: "…б о льшая часть того, что говорит Аристотель о материи, форме, …природе, месте, бесконечном, времени, движении, совершенно достоверно и доказано…" [79, с. 86 – 87].

Раскрывая содержание понятия времени, Лейбниц использует термин "феномен". Он разъясняет: пространство и время не реальности, существующие сами по себе, а феномены, вытекающие из существования других реальностей. Лейбниц считает, что пространство представляет собой порядок размещения тел, то, посредством чего они, сосуществуя, обретают определенное местоположение относительно друг друга; таким же образом и время есть аналогичный порядок, относящийся уже к последовательности тел. И далее Лейбниц добавляет, что, если бы не было живых созданий, пространство и время остались бы только в идеях Бога. Эта концепция особенно четко выражена в письмах Лейбница ньютонианцу С. Кларку (см., в частности, [182, с. 441]). Ю. Б. Молчанов предложил называть эту концепцию реляционной [104], [105].

Вопрос о том, как соотносятся между собой временн а я организация микрокосма, под которым подразумевается внутренний мир личности, и временн а я организация внешнего мира, мира Вселенной, космоса, подробно рассматривается Лейбницем в его учении о монадах. Понятия монады до Лейбница уже встречается в ряде философских систем. В античной философии это понятие в качестве исходного мирообъясняющего принципа оформилось на основе идей пифагореизма и платонизма. В философии Нового времени понятие монады употреблялось в работах Николая Кузанского и Джордано Бруно. У Лейбница понятие монады является ключевым всей его философской системы. Содержание своего учения о монаде Лейбниц изложил в труде “Монадология” (1714 г.). Монады у Лейбница характеризуются как бестелесные, “простые субстанции”, “истинные атомы природы”, “элементы вещей”. Монадам приписываются как отрицательные, так и положительные свойства. К отрицательным свойствам монад Лейбниц относил: неделимость, неуничтожимость, нематериальность, неаффицируемость (монады “не имеют окон”), неповторимость (нет двух одинаковых монад); к положительным свойствам монад Лейбниц относил: саморазвитие, психическую активность, состоящую в восприятии и стремлении. Монады, согласно уровням развития воспринимающей способности делятся на: примитивные, монады-души, монады-духи. Учение о бессознательных восприятиях, “малых перцепциях”, используются в “Монадологии” для обоснования непрерывности психической жизни и всеобщей взаимосвязи происходящих в мире процессов. В силу этой взаимосвязи любая монада воспринимает всё и выступает “постоянным живым зеркалом Вселенной”. Каждая монада с точки зрения Лейбница, обладает способностью восприятия и представления. В работе "Рассуждение о метафизике" Лейбниц пишет: "Каждая субстанция есть как бы целый мир и зеркало Бога или всего универсума, который каждая субстанция выражает по-своему, особо, так же как один и тот же город смотрится по-разному в зависимости от различных местоположений наблюдателя" [82, с. 132]. Монаду Лейбниц называет постоянным "живым зеркалом" Вселенной, зеркалом всех её событий. Если мы обладаем достаточно проницательным умом, то можем распознать в мельчайшей монаде всё, что произошло, происходит и произойдет в будущем, сможем увидеть то, что отдалено во времени и в пространстве, полную историю вселенной [там же, с. 410, 541].

Согласно Лейбницу, вся без исключения информация о действительном мире представлена в собственных перцепциях или "представлениях" каждой из монад: настоящая информация представлена актуально, прошлая – имплицитно, (предполагается мысленное воспроизведение событий на основе знания причинно-следственных связей), будущая – потенциально. По Лейбницу, вся эта информация атрибутивно или акцидентально присуща монаде.

В концепции времени Лейбница определенную роль играют малые восприятия, которые характерны для отдельно взятой монады. Как пишет Лейбниц, “…действие …малых восприятий гораздо более значительно, чем это думают. Именно они образуют те, не поддающиеся определению вкусы, те образы чувственных качеств, ясных в совокупности, но не отчетливых в своих частях, те впечатления, которые производят на нас окружающие нас тела и которые заключают в себе бесконечность, – ту связь, в которой находится каждое существо со всей остальной Вселенной. Можно даже сказать, что в силу этих малых восприятий настоящее чревато будущим и обременено прошедшим, что все находится во взаимном согласии… и что в ничтожнейшей из субстанций взор, столь же проницательный, как взор божества, мог бы прочесть всю историю Вселенной…” [80, с. 54]. Позднее, в работе “Опыты теодицеи”, Лейбниц указывает, что “время будет состоять в совокупности точек зрения каждой монады на самое себя, как пространства – в совокупности точек зрения всех монад на Бога”. И далее он пишет, что “гармония производит связь как будущего с прошедшим, так и настоящего с отсутствующим. Первый вид связи объединяет времена, а второй – места. Эта вторая связь обнаруживается в единении души с телом, и вообще в связи истинных субстанций между собой. Но первая связь имеет место в преформации органических тел, или, лучше всех тел…” [81, с. 69].

В учении Лейбница о монадах интересным является тот факт, что он построил модель "отношений между монадами". В частности, общение между такими монадами, как люди, включает в себя момент "отражения одного человека в другом", один человек "как в зеркало" смотрится в другого.

При разработке учения о гармонии Лейбниц уделяет внимание таким отношениям как синхрония. Синхронность процессов – это составная часть гармонической упорядоченности мира. Лейбниц обращается к механизму движения маятника как к своеобразной модели. По мнению Лейбница, полная синхронность работы двух маятниковых часов могла бы быть в трех случаях:

1) если построить часы так, чтобы первые часы воздействовали на вторые;

2) если поручить часовщику непрестанно приводить их в соответствие;

3) или, наконец, если предварительно сконструировать настолько совершенную пару часов, чтобы потом они всегда могли самостоятельно показывать одно и то же время.

Лейбниц отвергает первое решение, оно кажется ему банальным. Второе решение он отвергает потому, что оно предполагает непрерывное чудо, и при внимательном анализе оказывается в противоречии и с идеями Божественной мудрости, и с идеями о порядке вещей. Третий путь – "посредством точного саморегулирования каждой из двух сущностей, чтобы они могли действовать согласованно в силу собственной природы" – "самый прекрасный и более достойный Бога". Лейбниц назвал его "системой предустановленной гармонии" [129, с. 288].

По сути, рассматриваются две ситуации: 1) согласование временн о й упорядоченности внутреннего мира личности и временн о й упорядоченности событий внешнего мира; 2) согласование временн о й упорядоченности событий внутреннего мира одной личности с временн о й упорядоченностью событий внутреннего мира другой личности. Эти ситуации связаны с проблемой ритмов. В современной науке имеется обширная литература по ритмологии. Но мы остановимся только на отдельных аспектах этой проблемы.

Прежде всего, укажем на целесообразность введения представления о "личностной минуте". Факты убеждают, что у каждого индивида имеется свой "внутренний отсчет времени". Можно провести такой тест. Реципиентам предлагают не смотреть на часы, и когда по их представлениям пройдет полминуты, сигнализировать об этом поднятием руки. При наличии нескольких реципиентов одни, как правило, поднимают руку до того, когда истекло указанное время, другие – после. Следовательно, у одних людей более "короткая" минута, а у других более "длинная". Эти показатели могут быть инвариантными, а могут меняться и зависеть от состояния реципиента. Если состояние напряженное, тревожное, – продолжительность "личной минуты", как правило, укорачивается.

Может возникнуть необходимость "приспосабливать" естественную личную реакцию к требованиям, обусловленным соответствующей профессиональной деятельностью. Так оркестрант, когда он индивидуально репетирует свою партию, может ее исполнять быстрее или медленнее, но играя в составе оркестра, он должен подчиняться темпу, задаваемому дирижером. В таких видах спорта, как гребля, синхронное плавание и т. д., согласованность ритмов играет исключительную роль. Но бывают ситуации, когда человек не может изменить, переделать, приспособить свой ритм к другому ритму. Так, например, пробовали задавать одинаковый ритм мастерам, занимающимся ручной шлифовкой оптических стекол. – работа шла плохо. Тогда разрешили каждому работать в желаемом для него ритме, и результаты были прекрасные. Другой пример: тренер предложил бегунам разбиться на группы по три человека и самим подобрать удобную для них скорость. В группах порой оказывались люди самого разного возраста, но общим у них был удобный темп.

В этих примерах согласованность или рассогласованность определялась физиологией, наличием специфики "личной минуты". Но вопрос о согласовании внутреннего и внешнего мира в плане их временной организации может рассматриваться и более широко, с позиций социальных связей и зависимостей.

Например, творческий процесс, как известно, всегда обусловлен деятельностью отдельной личности, и, следовательно, зависит от её внутреннего мира. Вместе с тем творчество имеет социальную значимость. Выделяется три возможных вида отношений. Во-первых, творчество, точнее, результат творческой деятельности – открытия, теории – может опережать своё время. Сам создатель при этом как бы живет в другом времени по отношению к той эпохе, к которой он в действительности принадлежит. Судьба его открытий может быть при этом трагичной в том смысле, что сам создатель чувствует себя одиноким, его не понимают, люди не доросли до того уровня, на котором находится он и т. д. Но такие "преждевременные люди" существуют, и они могут творить в науке, в искусстве или быть изобретателями. Кроме того, могут иметь место "своевременные" открытия. Это значит, что творческая личность чувствует требования времени. Открытия, сделанные такой личностью, оказываются востребованными уже при её жизни. При этом могут быть и случаи синхронии в открытиях, сделанных разными личностями. Различные личности могут независимо друг от друга сделать одно и то же открытие. Например, открытие неевклидовой геометрии Н. И. Лобачевским и Я. Бойяи. И наконец, могут быть случаи запоздалых открытий. Исследователь решает задачу, делает обобщения и не знает, что эту работу уже кто-то сделал до него. В химии, например, нередко время на поиски ответа на вопрос о том, была ли данная реакция кем-то уже осуществлена, больше того времени, которое требуется на осуществление самой реакции. Следует отметить, что создание Интернета способствует существенному сокращению дублирования открытий.

Огромный вклад в раскрытие тайн времени внес немецкий философ Иммануил Кант (1724 – 1804). Кант во многом находился под влиянием идей И. Ньютона. Он считал, что чем всестороннее научные теории получают свое выражение с помощью математического аппарата, тем выше статус науки. Но по вопросу о сущности времени у Канта был свой взгляд, отличный и от концепции Ньютона, и от концепции Лейбница. Только "ранний" Кант примыкал к теории времени Ньютона. Представления Ньютона о времени основывались на признании реальности времени, время в концепции Ньютона – это реальное условие существования всех объектов, вещей. Лейбниц давал отличную от Ньютона интерпретацию времени. Он считал, что время – это реальное выражение способа существования (последовательности) объектов, вещей, не зависящее от самих вещей. Взгляды Ньютона и Лейбница несколько отличались, но они оба признавали реальность времени.

Кант проблему времени рассматривает в тесной связи с сознанием. До Канта – у Гоббса и Юма – были только отдельные подходы к такой постановке вопроса. Юм предполагал, что время является "законом деятельности ума", и эту деятельность ума он относил к первоначальным качествам человеческой природы, на объяснение которых он не претендовал [174]. Конечно, все проблемы теории познания, разработанные Кантом, мы осветить не сможем. Остановимся только на некоторых принципиальных моментах.

В теории познания Кант особенно выделяет понятие интуиции. Под интуицией он понимает особый способ философского исследования сознания – способ наблюдения деятельности сознания. Это своего рода философское интеллектуальное созерцание. Такое созерцание дает всеобщее знание об особенностях деятельности сознания в познании предмета.

Для понимания разработанной Кантом теории "субъективного времени", остановимся на следующих положениях. Кант считает, что нужно уйти от декартовской тавтологии "я мыслю – я существую". Он резюмирует рациональное содержание теории познания в философии нового времени. Сводить познание к фиксации самого факта, что познание есть, и к описанию содержания сознания, а именно: осуществлять в описании сознания простое воспроизведение предметов как таковых – это, по мнению Канта, ограниченное понимание процесса познания. Кант подчеркивает, что описание, воспроизведение предметов сознания – это не есть познание. Кант подчеркивает, что познание предметов есть деятельность. Эта деятельность протекает последовательно, т. к. уже "…при проведении прямой линии мы …последовательно определяем внутренне чувство…" [63, c. 206].

По мнению Канта, последовательность деятельности познания, мышления и восприятия предметов не исключает, а предполагает сохранение предыдущих частей, результатов или элементов деятельности – поэтому эта деятельность определяется как синтез. И в этой же связи Кант отмечает, что знание – это знание многообразного. (Примечательно, что понятие многообразия – это одно из центральных понятий теории информации.)

Для Канта, как и любого наблюдателя деятельности сознания, разделяющего предложенный Кантом способ анализа, покажется очевидным, что способы деятельности познающего сознания необходимо фиксировать через термин и понятие времени. Это само, что называется, напрашивается. Как же возможно это описание и чем представится время в связи с анализом методов сознания в предметном мышлении?

При мысленном проведении, например, линии, очевидна последовательность проведения линии во времени. Способ деятельности сознания (т. к. в данном случае у Канта мы имеем точку зрения гносеологическую), состоящий в последовательном синтезировании предмета, и был назван Кантом временем. Время есть сама эта осуществляемая через деятельность сознания последовательность "схватывания", в терминологии Канта, или конструирование предмета. Поэтому "…время мы можем мыслить не иначе, как обращая внимание при проведении прямой линии… исключительно на действие синтеза многообразного, при помощи которого мы последовательно определяем внутреннее чувство и тем самым имея в виду последовательность этого определения" [там же].

В этом суждении Канта не только отмечается связь представлений о времени и информации (посредством понятия о многообразии), но и привлекается внимание к проблемам синтеза. Но реляционный синтез предполагает особую, высокую способность ума, поэтому понятно, что Кант необходимым образом связывает представление о времени с представлением о деятельности, активности сознания. Сознание "знает" время постольку, поскольку оно мыслит линию, конструирует предмет как явление. Для бездействующего сознания, очевидно, не может быть времени как своеобразной характеристики его самого.

Очевидно, что последовательность как характеристика деятельности сознания (т. е. время) предполагает невозможность абстрагироваться от самого сознания и составляет, с точки зрения Канта, определение его деятельности. Последовательность определения предмета, по Канту, сохраняется и воспроизводится сознанием. Если бы мы не запоминали и не воспроизводили сейчас, когда мы мыслим, прошлых шагов, моментов определения предмета, мы не получили бы образа линии в сознании. Реализуя синтез последовательности, сознание сохраняет и воспроизводит прошлые моменты времени, своеобразно фиксируя последовательность нашей деятельности мышления предмета. Поэтому если "…я постоянно забывал бы… предшествующие части времени…, у меня никогда не возникло бы целое представление… не образовались бы чистейшие и первые основные представления… о времени" [там же, c. 703].

Вне отношения к сознанию, к субъективной деятельности познания, с точки зрения Канта, нет и не может быть времени; т. е. не может быть никакого времени самого по себе. Время в собственном смысле – это в первую очередь нечто зависимое и производное от функции, или деятельности синтеза в познании. Время, по сути дела, – это определение или даже название некоторых особых методов и способов субъективной синтезирующей деятельности познания предмета. Образ деятельного сознания, выраженный представлением о фигурном синтезе, может быть аналитически рассмотрен с точки зрения предмета мысли, предмета этого сознания. Кант констатирует, что предмет мысли (например, линия) представляется как нечто в первую очередь наглядное, созерцаемое – причем это имеет место во всех случаях, независимо от того, будет ли предмет только предметом мысли (мышление линии, например) или конкретно, реально существующим предметом.

Поскольку последовательность синтезирования и производит, по Канту, наглядное представление о предмете (линия, круг и т. д.), то время как метод последовательного синтеза можно назвать необходимым и всеобщим способом, формой наглядного представления, созерцания предмета в сознании. Наглядность представления, созерцание отождествляется Кантом с чувственностью, именно поэтому время, с точки зрения Канта, есть форма чувственности.

Время, по Канту, есть форма созерцания, т. к. оно представляется способом организации конкретного созерцания субъектом того или иного предмета, оно "определяет отношение представлений в нашем внутреннем состоянии" [63, c. 138]. Время как созерцание "…не содержит ничего, кроме отношений… оно …есть форма созерцаний" [там же, c. 149].

Время определяется Кантом и как созерцание. Это утверждение Канта нельзя трактовать в том смысле, что Кант считает возможным наглядное представление самого времени как такового. Время – не предмет созерцания и даже вообще не знание, это Кант специально оговаривает. В данном случае Кант полемизирует с представлением о времени как о понятии, отвлекаемом от наблюдений вещей и их отношений. Кант говорит: "Время не есть эмпирическое понятие, выводимое из какого-нибудь опыта" [там же, c. 135]. Ибо: "различные времена суть лишь части одного и того же времени. Но представление, которое может быть дано лишь одним предметом, есть созерцание" [там же, c. 136]. В данном случае Кант определяет время как единое представление, как бы объемлющее, соединяющее собой многообразное конкретное содержание сознания. Это единство зависит от синтезирующей деятельности сознания (каким именно образом зависит – этого Кант в "Трансцендентальной эстетике" не исследует), сохраняющего, воспроизводящего и объединяющего моменты времени в синтезе цельного и единого представления предмета.

Время Кант определяет как форму внутреннего чувства, в противоположность пространству как форме только внешнего чувства. Поскольку время по самой сути – есть определение способа активности сознания, то оно в первую очередь относится к созерцанию. "В самом деле, время не может быть определением внешних явлений: оно не принадлежит ни к внешнему виду, ни к положению…" [там же, c. 138]. Так как познать что-то вне нас самих, по Канту, мы можем только через собственное сознание, то время окажется "…условием всех явлений вообще" [там же].

В "Трансцендентальной эстетике" Кант, таким образом, подвергает специальному исследованию именно проблему наглядности (=чувственности) и созерцания, искусственно и условно изолировав эти моменты в познании предмета. Время рассматривается в таком случае как своеобразная характеристика наглядного представления, созерцания предмета. В "Трансцендентальной эстетике" Кант дает ещё несколько существенных определений времени как элемента познавательной деятельности, пытаясь осмыслить, так сказать, гносеологический статус времени, разрешить проблему реальности времени, его субъективности.

Уже было упомянуто, что "ранний" Кант примыкал к теории времени Ньютона. Позиция "критического" Канта по отношению к предшествующим учениям существенно видоизменяется. Что же не устраивает Канта в интерпретациях времени как реального образования? Ведь всякому здравомыслящему человеку кажется совершенно очевидным, что вещи существуют во временн о й последовательности, возникают и исчезают и только так – в реальном времени и изменении – нами и познаются. Против чего же, собственно, возражает Кант, когда он пишет: "Время не есть нечто такое, что существовало бы само по себе…"? [там же, с. 137]. Кант возражает против трактовки реальности времени в смысле его принципиальной независимости от деятельности сознания, как времени самого по себе; время в таких трактовках, подчеркивает Кант, выступает как нечто само по себе сущее. По Канту же, предмет, вещь, если подвергнуть представление о вещи специфическому исследованию под углом деятельности сознания, обнаружит зависимость от сознания ("Я не могу мыслить линию, не проводя ее мысленно"); подобно этому и время не есть нечто независимое от сознания, а составляет, как было выяснено кантовским анализом, способ синтезирующей активности сознания и зависит от субъекта: "…я произвожу само время в схватывании созерцания", – говорит Кант [там же, c. 224]. Он, по сути дела, возражает даже против самой методологической философской установки, полагающей возможным абстрагироваться от сознания с его спецификой, творческими, конструктивными способностями.

С точки зрения Канта, "…время следует считать действительным", но "не как объект, а как способ представлять меня самого как объект" [там же, c. 140]. Попытка трактовать реальность времени в смысле его абсолютной независимости от сознания и самостоятельного существования ведет, с точки зрения Канта, к явным нелепостям. Так, "…те, кто признает абсолютную реальность пространства и времени, …должны признать наличие двух вечных и бесконечных, обладающих самостоятельным бытием нелепостей пространства и времени, которые существуют …только для того, чтобы схватывать собой все действительное…" [там же, c. 142]. Нетрудно заметить, что Кант в данном случае воспроизводит образ времени, свойственный его теории. Критика ньютоновских представлений о времени вовсе не содержит, с нашей точки зрения, стремления опровергнуть науку. Представление Ньютона об абсолютном времени как своего рода самостоятельной реальности было вполне правомерным в рамках и в целях его механики, и очень трудно было бы заподозрить в нападках на естествознание И. Канта, который сам так много сделал для развития естественных наук.

Дело в том, что Кант возражает не против естественнонаучных представлений о времени: в рамках естествознания эти представления уместны, они функциональны, они "работают". Кант не возражал бы, видимо, и против теории абсолютного времени, и против частной философской теории времени, ставящей своей целью философское описание практики естествознания. Кант обратил внимание на тот факт, что время можно рассматривать как своеобразную структуру сознания и специально исследовать его именно в этом аспекте – в связи с исследованием всеобщих механизмов и структур сознания, осуществляющего познание предметов. Кантовский подход к исследованию времени был, безусловно, новым словом в философии и открывал для нее в изучении времени новый и весьма интересный угол зрения, новую область исследования.

Рациональное зерно кантовской постановки проблемы заключается в утверждении о неправомерности свед е ния философской категории времени к естественнонаучным направлениям. Конкретно у Канта эта идея воплощается в стремление гносеологически исследовать время в связи с механизмами деятельности познающего сознания, обратить внимание на методологическую функцию представлений о времени, "работающих" в естествознании. Кант оказался родоначальником довольно значимой философской традиции изучения времени в связи с сознанием, как структуры сознания, а также форм и способов сознания времени, человеческой способности "знать" время [52].

Подведем некоторый итог. Обратимся к суждениям древних восточных мудрецов. Философ Нимбарка (XI век) задал вопрос: "Способность поверхности воды колебаться связана или не связана с водой?" [186, с. 54]. Ответ очевиден: гладкая поверхность воды или зыбь на воде – это различные состояния одной и той же сущности. Состав воды не меняется при переходе самой поверхности воды из одного состояния в другое. Понятие "состояние" можно прояснить при помощи представлений о функции. Водная поверхность может "функционировать" как гладкая поверхность, а может представлять бушующую стихию. По аналогии можно сказать, что феномен времени может выполнять различные функции. Хайдеггер отмечает, что время выполняет функцию своеобразного "зеркала". В этом "зеркале" отражается внешний мир, но мир "преломленный" через сознание субъекта, и в этом же зеркале отражается субъективная, активная деятельность познающего субъекта. Некоторые механизмы взаимоотношения этих двух "зеркальных функций" сделал своим рассмотрением И. Кант, и именно это обстоятельство мы имели в виду при изложении его позиции.

Глава 4.

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

Что будет с Землей, если ось ее сместится на 6666 км? Что будет с Землей? - задался я вопросом...

Конфликты в семейной жизни. Как это изменить? Редкий брак и взаимоотношения существуют без конфликтов и напряженности. Через это проходят все...

Что вызывает тренды на фондовых и товарных рынках Объяснение теории грузового поезда Первые 17 лет моих рыночных исследований сводились к попыткам вычис­лить, когда этот...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: