We are the people / Мы

Прошло несколько дней. Апрель уже приближался к своему концу. После случая на кухне вновь последовала череда серых непримечательных дней. Когда-то давно каждый день был целым приключением, наполненным познанием нового и кипением интереса. Если бы я, давясь повседневностью, знал, сколько интересного ждёт меня впереди…

Повседневность? Безусловно. Скука? Ни в коем случае. Когда интерес проникает в твою деятельность, пронизывает всё, что ты делаешь и с чем сталкиваешься — это отлично, просто здорово. Но когда интерес приковывает тебя к одному конкретному человеку… своеобразное ощущение. Я был рад каждой минуте, в течение которой я находился рядом с ней. Я старался услышать каждое ей слово, к кому бы оно ни было обращено. Я пытался поймать каждый взгляд. Я моментально находил её в толпе. Я с радостью приветствовал ставший столь приятным запах сразу после того, как приветствовал её. Приветствовал с удивляющей самого себя радостью в голосе.

Человек в центре спирали. Она же — слева от меня. Сидя рядом, я словно погружался в какую-то приятную глубину. У меня в голове проносились обрывки мыслей, короткие ситуации и целые эпизоды разной степени реальности. Всё это словно нанизывалось на спираль. Позади меня были воспоминания, мысли, слова и некоторые “вариации на тему”. Впереди — лишь мысли, соображения и фантазии. Что-то из этого скоро с высокой вероятностью случится вне зависимости от моих действий, к чему-то придётся приложить руку, что-то — лишь фантазия встревоженного, возбуждённого разума, а некоторые эпизоды были просто мечтой. Я люблю мечтать. Может быть, люблю слишком сильно. Фантазии… Нет. Как бы мне не хотелось, я бы не позволил себе выйти за рамки, пока в голове стучал железный молот голоса разума.

Конечно, в возводимом образе были недостатки. Хотя бы даже слишком громкий смех. Местами резкость и импульсивность. Иногда даже несдержанность. Внешность? Я не могу сравнивать. Я буду слишком субъективен. Иногда говорят, что внешность ничего не решает. Я бы не согласился. Решает. Сначала. А потом она автоматически становится великолепной.

Был и действительно неприятный момент. Прямо на следующий день после кухонно-диванной сцены. Я зачем-то поделился этим с ней. Нарушил главный принцип: мои проблемы и переживания остаются внутри меня. Конечно, обошлось без красочных описаний. Батя просто пришёл пьяный и поговорил на повышенных тонах, не стесняясь в выражениях. Я тогда увидел в её глазах какую-то жалость. Сострадание, сожаление? Или просто жалость по отношению ко мне? “Ты жалок”. Добивание больнее и придумать сложно. Тогда я чувствовал себя не слишком приятно. Словно сорвал корку со ссадины, и она снова начала кровоточить.

Дело не в недостатках, не в их отрицании, не в попытках их прикрыть. Я их принимал, стараясь “смягчить приговор”, при этом, не закрывая на них глаза, не преуменьшая.

“- Не преуменьшая? Значит, внешность ты оценить не можешь, но внутренние качества спокойно раскладываешь на весах? Завязывай. Об адекватности и объективности можешь забыть” — внутренний собеседник вновь напомнил о себе.

“- Я всегда был лишь своим собственным адвокатом. Я защищал и обвинял лишь себя. Я интересовался только собой. Вспомни, я когда-нибудь оправдывал других людей?“

“- Нет. Ты не оправдывал. Ты не обвинял. Ты вообще не делал ничего искренне. Все эти вопросы: “Как дела?”, “Что делаешь?”, “Нужна помощь?” и так далее — что двигало тобой, когда ты их задавал? Чувство вежливости, не так ли? Тебя не интересовали ответы. Тебе было не важно, как живут, в каком состоянии люди вокруг тебя”.

“- Именно. Но теперь я спрашиваю её “Как дела?” и действительно рад слышать, что всё хорошо. Я приветствую её с искренней радостью. Я чувствую себя живым, сопричастным, заинтересованным, если угодно. Слушаю со всем вниманием, говорю, вкладываясь полностью”.

Я оступился. Под ногами начались ступеньки, и я чуть не полетел вниз с лестницы. Так задумался, что не сразу заметил выход из школы.

Тучи сгущались. Снег сошёл уже полностью, но деревья и кусты всё ещё зияли чернотой ветвей. Подул ветер, день сегодня был прохладный. Вдали тревожно щебетали птицы.

- Ну… увидимся завтра – на её лице играла какая-то немного хитрая, но радостная улыбка.

В который раз уже жалею, что домой нам не по пути…

Ветер усилился, раскачивая небольшие тонкие деревца, росшие в школьном дворе и возле домов неподалёку. Сверкнул молния. Затем раскатился гром, словно подбираясь издалека. Он прогремел не одним взрывом, а каким-то перебором. Кто-то упражнялся на огромной гитаре в небесах. И наконец-то полил дождь. Первый дождь этого года.

Дождь разыгрался не на шутку, словно желая задать планку всем следующим в этом году дождям. Он перерос в самый настоящий ливень, беспощадно расстреливавший немногие только начавшие зеленеть деревья. За одну лишь минуту я насчитал порядка 5-6 молний. Гром гремел, не умолкая. И вся эта стена воды с ураганным ветром обрушивалась и на мою голову в том числе. Да, в то время пока люди разбегались по подворотням и подъездам, стараясь убраться подальше от этого буйства стихии, я невозмутимо шёл вперед. Ровный шаг, прямая спина, размеренное дыхание. Только не содрогаться от струй за шиворот. Я не хочу убегать. Рюкзак закрыт надёжно. Костюм? К чёрту… просушу. Я же не заболею от лёгкого душа, не так ли? Такие дожди выпадают не часто. Я хочу поймать каждый момент этой грозы. Каждую каплю дождя, каждый отблеск молнии, каждый порыв ветра. Мы так редко можем отдаться чему-то с головой. Я хочу прямо сейчас лечь на асфальт. Стать частью этого потока, раствориться без остатка. Превратиться в ничто, в водяную пыль, и нестись по улицам. Или падать с неба, вихляя в стороны под напором ветра. Распадаться на капли и собираться в струю. Сначала ты один, потом тебя много, а затем тебя становится ещё больше, но ты снова один.

Стать частью огромной лужи, которая будет здесь, пока солнце не испарит её и тебя вместе с ней. Но иногда даже солнце бессильно. Даже вся его империя бессильна против огромной новорождённой реки. Грязная и необузданная, она несётся по улицам, сметая весь мусор, смывая с асфальта пыль и грязь. И ты — в самом центре этой стихийной толпы, которая уйдёт, оставив после себя ещё большую грязь и уныние. К чёрту грязь. К чёрту уныние. Мы же толпа, ты помнишь?

Единственно верный, альтернативный, несогласный, своевольный, знающий, проницательный, ненавидящий толпу и стадное чувство, тебе никогда не хотелось стать частью? Множество маленьких сознаний, стекающихся в одно большое, где каждый — это он сам и ещё несколько ячеек нас.

Я наконец-то заметил, что стою с опущенной головой под проливным дождём. Я вздрогнул всем телом и тряхнул головой. Вымок до нитки, терять уже почти нечего. Оставалось пройти метров двадцать, перейти дорогу, а там ещё пару минут ходьбы до дома. Возле дороги стоял магазин, и я решил зайти. Как обычно, двухлитровая бутылка колы и плитка шоколада. Отлично стимулирует мозговую деятельность, кстати. Деньги хоть и лежали в кармане, были чуть влажными на ощупь и во вполне пригодном для оплаты состоянии. Продавщица лишь удивлённо покачала головой, глядя на мои уложенные дождём волосы и стекавшие с костюма струйки воды.

Я сложил покупки в рюкзак (внутри он остался всё так же сух, мне повезло), толкнул дверь, отозвавшуюся колокольчиком, и вышел навстречу дождю, который за время моей паузы ничуть не ослабел. Автомобильная дорога превратилась в реку, стекавшую вниз — дорога была под лёгким уклоном. Уровень натёкшей воды успешно перекрывал щиколотку и подступал к середине голени. Я не стал утруждать себя – ноги вместе с туфлями и носками были мокрые насквозь – и пошёл напрямик.

Осталось пройти ещё немного, только бы не запачкаться целиком – дальше асфальт заканчивался, и успешное прохождение дистанции до подъезда зависело лишь от моей ловкости.

До подъезда я дошёл мелкими прыжками по выступающим из-под воды камням, перебежками по бордюрам и аккуратными шагами по шатающимся доскам. Практически чистый, хотя чистота меня сейчас волновала не сильно. Я достал из левого кармана пиджака ключи и приложил один из них к небольшому углублению железной двери подъезда. Дверь запищала и открылась.

В подъезде, по сравнению с улицей, было относительно сухо, зато появился мерзкий запах подвальной сырости. Я поднялся на лифте на родной шестой этаж, подошёл к ещё одной железной двери, засунул ключ и повернул. Не поддаётся. Значит, дома кто-то есть.

Я позвонил в звонок. Послышались шаги, и отворилась внутренняя дверь.

- Кто? – это был папин голос. На этот раз трезвый, как стекло, и тем не менее.

ЧТО ПРОИСХОДИТ, КОГДА МЫ ССОРИМСЯ Не понимая различий, существующих между мужчинами и женщинами, очень легко довести дело до ссоры...

ЧТО ТАКОЕ УВЕРЕННОЕ ПОВЕДЕНИЕ В МЕЖЛИЧНОСТНЫХ ОТНОШЕНИЯХ? Исторически существует три основных модели различий, существующих между...

Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...

ЧТО И КАК ПИСАЛИ О МОДЕ В ЖУРНАЛАХ НАЧАЛА XX ВЕКА Первый номер журнала «Аполлон» за 1909 г. начинался, по сути, с программного заявления редакции журнала...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте:

We are the people / Мы — люди.