Агитационно-пропагандистская функция журналистики

Так, например, Е.П. Прохоров, считая журналистику полифункциональной системой, различает следующие шесть функций журналистики:

- коммуникативную - функцию общения, налаживания контакта, которую автор называет “исходной функцией журналистики”;

- непосредственно-организаторскую, в которой “наиболее наглядно проявляется роль журналистики как “четвертой власти” в обществе”;

- идеологическую (социально-ориентирующую), связанную со стремлением “оказать глубокое влияние на мировоззренческие основы и ценностные ориентации аудитории, на самосознание людей, их идеалы и стремления, включая мотивацию поведенческих актов”;

- культурно-образовательную, заключающуюся, по мнению автора, в том, “чтобы, будучи одним из институтов культуры общества, участвовать в пропаганде и распространении в жизни общества высоких культурных ценностей, воспитывать людей на образцах общемировой культуры, тем самым, способствуя всестороннему развитию человека”;

- рекламно-справочную, связанную с “удовлетворением утилитарных запросов в связи с миром увлечений разных слоев аудитории (сад, огород, туризм, коллекционирование, шахматы и т.д. и т.п.)”;

- рекреативную (развлечения, снятия напряжения, получения удовольствия).

С.Г. Корконосенко … выделяет четыре социальных роли журналистики:

При этом, в рамках данных ролей, то есть в пределах той или иной социальной сферы, журналистика, по его мнению, “выполняет специфические ролевые функции, которые предписаны ей, как и другим участникам процессов, идущих в данной сфере.

Так, в экономической области она становится элементом системы производства, приобретает качества товара. В социальном измерении главным является сбор, накопление, хранение, переработка и распространение информации. В духовной сфере пресса выполняет познавательную, образовательную, воспитательную, мобилизующую функции, свойственные всем идеологическим институтам”.

Автор полагает, что ролевой подход дает возможность описать сложный комплекс функционирования СМИ. При этом он, очевидно, понимая теоретическую слабость данного подхода, оговаривается, что “это как бы не собственные функции журналистики как уникального общественного института, а отражение законов и условий деятельности, сложившихся вне ее, не по ее инициативе”.

Полагать, что быть товаром есть функция журналистики – это, по всей видимости, преувеличение, равно как и вывод о том, что функциями журналистики являются сбор, хранение и т. д. информации, даже если под журналистикой понимать только “уникальный общественный институт”. Здесь, очевидно, смешаны представления о функциях журналистики и, например, об этапах циркулирования информации в информационных процессах, которые свойственны отнюдь не только журналистике.

С.Г. Корконосенко предлагает, далее, субъектный подход к вычленению системы функций журналистики, то есть попытку классифицировать функции на основе потребностей субъектов, “вступающих во взаимодействие с прессой”. Суть данного подхода, согласно автору, “заключается, прежде всего, в признании того факта, что структура функций журналистики многогранна и многослойна. На объективные возможности СМИ накладываются субъективные интересы, воля, возможности тех, кто вступает во взаимодействие с прессой”.

Он выделяет четыре уровня субъектов, своими потребностями влияющих на журналистику и определяющих ее функции.

1. Генеральным субъектом по отношению к журналистике является общество. На удовлетворение потребностей всего общества направлены функции интеграции и познания, выполняемые журналистикой.

2. Отдельные социальные структуры, как субъекты, своими потребностями в завоевании и удержании власти определяют такие функции журналистики, как пропаганда, агитация, организация.

3. Среди субъектов, использующих прессу в своих интересах, личность своими потребностями детерминирует такие блоки функций журналистики как ориентация, морально-психологическое удовлетворение.

4. Для такого специфического вида социальных субъектов, как журналисты,журналистика выполняет служебно-профессиональную и творческую функции.

Необходимо отметить, что и предлагаемый автором “субъектный” подход к вычленению функций журналистики вряд ли обладает необходимой эвристической ценностью, чтобы быть продуктивно использованным для искомых целей, хотя бы по той простой причине, что критерий выделения субъектов, исходя из которых строится все “здание” функций, остается неясным и неопределенным.

Каков может быть критерий деления субъектов, если классами субъектов, на основе деления по такому критерию, являются общество в целом, отдельные социальные институты, личности и журналисты? Чем автору журналисты - не личности? Может ли, вообще, какой-либо социальный институт (то есть, в данном случае, социальная организация) рассматриваться как субъект, наряду, с одной стороны, с обществом (социумом) в целом, а, с другой, - с личностью, которая, в свою очередь, не включает в себя понятие “личность журналиста” (даже если под личностью и иметь в виду “отдельного представителя аудитории”)?

Можно ли, исходя из того факта, что “в процессе создания журналистских произведений” журналист “самореализуется и саморазвивается”, утверждать, что журналистика (или даже пресса) по отношению к журналисту выполняет некую творческую функцию?

Эти, равно как и многие другие, вопросы остаются открытыми и, как представляется, при таком подходе, они вряд ли могут быть “закрыты” в силу нестрогости, неопределенности как критериев выделения субъектов, так и критериев введения самого подхода к выявлению функций, которые автором не оговариваются, не говоря уже о том, что само понятие “функция журналистики” автором никак не определяется.

Кроме названных функций, автор полагает возможным различать еще и социальноеназначение журналистики, или ее генеральную функцию, которая “состоит в регулирующем и преобразующем воздействии на социальную практику в соответствии с актуальными общественными интересами и задачами социального прогресса”. При этом эта генеральная функция, в отличие от всех остальных, не связывается автором (в соответствии с его же подходом) с каким-либо субъектом, даже генеральным, как это имеет место с вышеназванными функциями интеграции и познания.

Л.Н. Федотова, И.Д. Фомичева и некоторые другие авторы предпочитают говорить не о функциях журналистики, а о функциях средств массовой информации (коммуникации).

Л.Н. Федотова выделяет такие функции СМИ как информирования, воспитания, организации поведения, снятия напряжения, коммуникации.

И.Д. Фомичева к числу функций СМИ относит коммуникативную, познавательную, ценностно-ориентирующую, и социально-организаторскую. Данные функции выделяются ею на том основании, что СМИ “участвуют в информационном обеспечении познавательной, ценностно-ориентирующей, коммуникативной, социально-организаторской (разновидности преобразовательной) деятельности, и тем самым имеют соответствующие функции для использующих их субъектов. Основа для выделения функции здесь очевидная: модель функций человеческой деятельности или ее видов”.

Г. Пёршке исходит из понимания функции журналистики как “влияния, оказываемого журналистикой на систему общества, и в частности влияния, обусловленного общественной системой, функционированию и развитию которой она способствует”.

Он насчитывает три главных вида подобного влияния журналистики на общественную систему, что определяет наличие трех основных групп ее функций:

- идеологических, заключающихся в совокупности действий, “направленных на интеграцию людей в идеологические, прежде всего, политические отношения, на оказание им помощи в такой ориентации в социальной действительности, которая соответствует их месту в общественных... отношениях, на их мобилизацию для сохранения и развития этих отношений”.

- культурных, связанных с участием журналистики “в развитии самого человека, в проявлении его личности, зависящей от многообразия его общественных связей, в формировании образа жизни, основанного на достижениях человеческого развития... Это выражается в журналистских действиях, направленных на образование, воспитание, развлечение...”

- социальных, обусловленных участием журналистики “не в культурном развитии, самом по себе, а в развитии личности, формировании человеческой индивидуальности в рамках образа жизни известных социально-исторических общностей”.

Анализ вышеизложенных точек зрения на функции журналистики позволяет сделать некоторые выводы относительно состояния данной проблемы в теории журналистики, в том числе определенных недостатков в ее разработке, не позволяющих адекватно подойти к ее решению.

1. При относительном разнообразии видов функций, приписываемых журналистике, общим недостатком вышеназванных классификаций является неразличение многими теоретиками журналистики понятий “функция” и “функционирование”, ярким примером которого является понимание функции Л.Н. Федотовой: “Под функцией мы тут имеем в виду значение этого слова в русском языке: “Работа, производимая органом, организмом, обязанности, круг деятельности, назначение, роль. (Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1973, с.789)”.

Такое же понимание мы встречаем и у Е.П. Прохорова: “Функции (лат. functio “обязанность, назначение, характер деятельности, исполнение обязанностей”) журналистики характеризуют совокупность ее обязанностей и выполняемых ею задач, способ жизнедеятельности в обществе”.

По сути, та же идея лежит в основе системы рассуждений С.Г. Корконосенко, который, пытаясь построить классификацию функций журналистики, не дает ни собственного определения понятия “функция”, ни какого-либо другого понимания этой важнейшей для теории журналистики категории, ограничиваясь только переводом с латыни самого термина:“ functio - исполнение, совершенствование”.

Как представляется, упомянутые авторы допускают в этом вопросе двойную методологическую погрешность:

- во-первых, методологически неправильно использовать “значение слова в русском языке” (равно, впрочем, как и в любом другом естественном языке) в качестве научного понятия, то есть, не определив его собственно научного значения. Значение того или иного слова в естественном языке и научный термин, обозначенный тем или иным словом - вещи отнюдь не тождественные.

- во-вторых, даже если предположить, что значение слова в естественном языке может быть использовано как понятие теории, то и здесь, в данном случае, налицо смешение значений. В “Словаре русского языка” С.И. Ожегова, на который ссылаются авторы, слово “функция” имеет несколько несовпадающих значений и этот очевидный факт ускользает от внимания исследователей, объединяющих эти несовпадающие значения слова в содержание одного теоретического понятия. Так, на указанной странице словаря, имеются четыре значения слова “функция”, два последних из которых некритически соединены авторами в содержание понятия “функция”: “...3. Работа, производимая органом, организмом; роль, значение чего-н... 4. Обязанность, круг деятельности; назначение, роль...” В “Словаре русского языка в четырех томах” слово “функция” имеет пять значений, три из которых имеют отношение к рассматриваемому предмету: “...3.Работа, производимая органом, организмом, как проявление его жизнедеятельности... 4. перен. Обязанность, круг деятельности... 5. Значение, назначение, роль”.

Строго говоря, научному понятию “функция” соответствует пятое значение слова, то есть функция чего-либо есть роль этого чего-либо по отношению к чему-либо другому, это есть роль, “назначение” какого-либо элемента (подсистемы) в некоторой системе, говоря языком системного подхода. Именно так понимается функция в социальной, в частности, науке. Третьему значению анализируемого слова соответствует понятие “функционирование”, означающее способ жизнедеятельности, способ деятельности, способ бытия какого-либо объекта.

В теории методологически неправильно, нельзя смешивать одно с другим и подменять одно другим: роль элемента в системе (функцию) и способосуществления этой роли (функционирование).

Для наглядности попытаемся показать это различие на примере. Скажем, есть роль Чацкого в комедии А.С. Грибоедова “Горе от ума”. Эта пьеса сотни раз сыграна различными театрами. Однако десятки Чацких, сыгранные десятками актеров, при всей похожести (поскольку роль - та же самая), тем не менее, отличаются друг от друга. Отличие определяется опытом актера, социальными и художественными установками, как самого исполнителя роли, так и режиссера-постановщика, театральной школы, к которой они принадлежат, и принципы которой воплощают в искусстве, общественно-политической ситуацией в конкретном социальном организме. Названные факторы расставляют те или иные смысловые акценты во всей пьесе и в данной роли и так далее. Этих факторов может быть сколько угодно много.

На языке социологии, теории деятельности такие факторы называются условиями деятельности, в данном случае, условиями, в которых играется роль. И эти условия всегда неповторимы, конкретны, как условия всякого отдельного, представляющего собой противоречивое единство общего и единичного. В данном случае общим является текст пьесы. Единичным - конкретные условия ее осуществления (постановки).

Иначе говоря, если текст пьесы задает функцию Чацкого в ней, то условия постановки (в указанном смысле) определяют конкретное “функционирование” конкретного актера в конкретной постановке комедии “Горе от ума” на конкретной сцене.

Неразличение в теории журналистики понятий “функция” и “функционирование” ведет к неправильному вычленению как самой роли журналистики, так и способов ее осуществления, что не способствует повышению эвристических возможностей самой теории.

На данный методологический изъян современной теории журналистики обратил внимание Н.Н. Липовченко: “Вот простой пример: цель функционирования сердца - гнать кровь, а способ действия похож на работу механического насоса. Чтобы объяснить работу сердца, мы должны знать и для чего оно работает, и как работает. Одного только знания “как работает” для научного уяснения функций сердца недостаточно. В теории журналистики нередко исследуется именно вопрос “как работает”, а уже затем идет объяснение “во имя чего и для чего работает”.

Вот и возникает вопрос: почему попытки дополнить ряд функций другими (социологической, просветительской и т. д.) каждый раз оказываются недостаточно убедительными? Видимо потому, что нельзя в одном ряду перечислять формы деятельности (“как работать”) и цели деятельности (“для чего работать”)”.

С таким выводом ученого невозможно не согласиться. Ибо, только не усматривая разницу между функцией и функционированием, можно утверждать, например, что коммуникация есть функция журналистики, да еще и исходная функция, так как в действительности коммуникация, общение есть способ, которым реализуется функция журналистики (а вовсе не есть сама функция), способ функционирования журналистики как таковой, то есть ответ на вопрос “как работает”. И не только журналистики, а любой информационной активности вообще, в содержательном объеме которой журналистика является лишь малой толикой, несмотря на ее нынешнюю повсеместную распространенность.

Безусловно, журналистика как деятельность есть деятельность коммуникативная. Но коммуникация не есть функция журналистики, а способ ее функционирования, существования вообще.

Не больше оснований (в силу тех же причин) имеется, на наш взгляд, и для включения в число функций журналистики рекламы, развлечения, снятия напряжения, познания, морально-психологического удовлетворения, образования, воспитания, сбора-хранения-переработки-распространения информации и т. д. и т. п.

2. Необходимо также обратить внимание на то обстоятельство, что многие существующие на сегодняшний день классификации функций журналистики строятся их авторами, исходя из теоретической посылки, что понятия журналистика, пресса, средства массовой информации совпадают по объему, то есть, могут быть заменены друг другом в процессе их употребления без ущерба для логики теории.

Обосновывая наличие этих функций, авторы, как правило, употребляют понятия журналистика, пресса, СМИ как синонимы, более того, как взаимозаменяемые термины. Как представляется, именно здесь, в смешении данных понятий, и кроется методологическая ошибка ученых.

Если понятия ”функции журналистики” и “функции средств массовой информации (коммуникации)” - взаимозаменяемы, то есть, по сути, тождественны, то отсюда следует, что понятия “журналистики” и “деятельность СМИ” - также тождественны, а теория журналистики - это, фактически, теория деятельности средств массовой информации (коммуникации).

В действительности названные понятия - вовсе не являются синонимами и, тем более, взаимозаменяемыми терминами. Содержательно они - различны. Журналистика как деятельность хотя и реализуется средствами массовой информации, однако, далеко не исчерпывает весь объем деятельности СМИ. Как представляется, понятия “журналистика” и “деятельность СМИ” соотносятся как вид и род, то есть второе из названных понятий является более широким.

В самом деле, не говоря уже о том, что практически вся деятельность средств массовой информации по материальному и экономическому обеспечению собственного функционирования выходит за пределы журналистики как таковой, такие содержательные моменты деятельности СМИ как, например, прямая трансляция по телевидению (или публикация в газете стенограммы) заседания какого-либо съезда или сессии парламента, трансляция по телевидению или радио балета (спектакля, эстрадного концерта), публикация (оглашение) законодательных актов, указов и прочих нормативных актов государственных властей, трансляция урока английского (или любого другого) языка, трансляция (публикация) программы передач, сводки погоды, рекламы очередного товара, “революционизировавшего” рынок или очередного кандидата в президенты и т. д., даже при самом расширительном толковании понятия журналистика, актами таковой признаны быть не могут.

Даже некомментированная трансляция футбольного, хоккейного матча или турнира по теннису не может быть признана элементом журналистики. Такая трансляция может быть включена в содержание понятия журналистика тогда и только тогда, когда на фоне трансляции мы услышим голос спортивного комментатора, заявляющего, например, что-нибудь типа известной фразы Н.Н. Озерова: “Такой хоккей нам не нужен!”, то есть, по сути, дающего оценку данного события (процесса).

Только при этих условиях комментатор становится журналистом, а комментарий - элементом журналистской деятельности. Невозможно поэтому не согласиться с мнением журналиста-практика - руководителя еженедельника “Тайм”, приведенным С.Г. Корконосенко в своей работе: “Мы по-прежнему имеем дело с оценкой текущих событий и не претендуем на беспристрастность”.

Поэтому же невозможно согласиться с мнением В.В. Ученовой, утверждающей, что “журналистика включает в себя всю деятельность прессы как социального института”.

Таким образом, нельзя отождествлять журналистику как деятельность и СМИ как средства, через которые эта деятельность осуществляется, аналогично тому, как нельзя отождествлять мысль и нейрофизиологические процессы в коре головного мозга, как нельзя отождествлять, скажем, мелодию Шопена и колебания воздуха, производимые роялем, на котором эту мелодию исполняют или, в общем виде, нельзя отождествлять субстанцию и субстрат, на котором она существует, является.

Субстрат может быть носителем различных, нетождественных субстанций, материальный носитель как таковой может выступать (причем одновременно, синхронно) носителем различных духовных ценностей, принадлежащих различным видам деятельности.

Газета, радио и телевидение (равно как и любые другие (существующие ныне и те, которые, очевидно, еще будут изобретены) средства массовой информации) являются полифункциональными объектами, носителями продуктов не только журналистской деятельности, но и других видов социальной деятельности, связанной с перенесением, трансляцией духовных ценностей в массовое сознание, например, обучения.

Так, согласно одной из точек зрения, телевидение, например, выполняет следующие функции: 1) репортажную, 2) кинопроката, 3) учебную, 4) эстрадно-спортивную, 5) рекламную. И с этим трудно не согласиться.

Трудно согласиться с учеными, ставящими знак равенства и даже тождества между журналистикой и средствами массовой информации, в частности - телевидением. Такая логика приводит их к необходимости зачислять кинопрокат или рекламу (коммерческую и политическую) по ведомству журналистики.

Но сам “материал” реальной жизни сопротивляется такой логике. Это “сопротивление материала” заставляет усомниться в самой логике и, по внимательному рассмотрению проблемы, признать, что не все то, что имеется в средствах массовой информации - журналистика.

Социологические исследования аудитории и рынка СМИ

Понятие «аудитория» происходит от латинского слова auditorium, которое в прямом переводе означает «место для слушания». В социологии журналистики аудитория определяется как совокупность людей – адресатов журналистских произведений, возникающая на основе общности их информационных интересов и потребностей, а также форм, способов и каналов их удовлетворения.

При рассмотрении понятия «аудитория» с точки зрения лежащих в его основе социологических категорий и интерпретаций мы сталкиваемся с дихотомией «масса» – «социальная группа». Является ли аудитория какого-либо СМИ социальной группой, т.е. группой людей, находящихся во взаимодействии, для которой характерны определенный набор социальных норм и своя ролевая структура? Да, но только если СМИ ориентируется на целевую аудиторию, обладающую набором общих социальных характеристик и состоящую из людей с едиными информационными интересами, которые, в свою очередь, обусловлены единством социальных статусов (в частности, профессиональных). Так, деловая пресса ориентируется на предпринимателей как целевую аудиторию, которые представляют собой социальную группу.

Понятие целевой аудитории как определенного набора социальных характеристик («социального портрета») применяется и при определении аудитории отдельного («целевая аудитория газеты “Санкт-Петербургские ведомости”») или обобщенного типа СМИ («целевая аудитория общественно-политических изданий»). Происходящие в обществе изменения неизбежно деформируют сложившуюся структуру информационного обеспечения, что сказывается, в частности, на специализации и дифференциации СМИ. Отдельные группы периодических изданий переживают кризис, тиражи других растут, многие претерпевают глубокие качественные изменения. Специализация СМИ – яркое тому подтверждение, а кризис тех или иных групп периодических изданий является показателем изменений в социальной структуре общества.

Современное состояние культуры позволяет выделить, по крайней мере, три уровня ее проявления, воздействия на журналистику и аудитории СМИ. Первый тип, воспроизводящий целевые аудитории, имеет групповой характер. Социально-групповые культуры выделяются по признаку базовых ценностей – национальных, религиозных, классовых, профессиональных и др. В процессе исторического развития машинное, а далее конвейерное производство и сопутствующее ему массовое потребление отчуждают производителя от предмета труда, потребителя от производителя. Социокультурные различия при этом отчасти сохраняются или видоизменяются, а часть их утрачивается. Средства массовой информации в такой ситуации служат индикатором успешного культурного развития, они создают идеологию целевой аудитории как культурного сообщества и выражают общественное мнение его членов.

Стратегия СМИ по отношению к публике, представляющей определенную культуру, состоит как в удержании, так и в расширении аудитории, но только в рамках группы – целевой аудитории. Главным естественным ограничителем взаимодействия в национальной группе (культуре) является язык: он представляет собой естественный предел для расширения аудитории средства массовой информации.

В современном мире процесс групповой социокультурной дифференциации не прекращается, но образование новых культур происходит не по национальным критериям (например, по признаку общности образа жизни). Группы отличаются друг от друга, в числе прочего, и по степени доступа к информации и, соответственно, возможности ее использования как ресурса (в частности, предприниматели, комбинирующие различные ресурсы, используют информацию для получения прибыли, чего лишены представители других социальных групп). Основной тенденцией на данном культурном уровне представляется социальное и информационное расслоение, отражающее такой социокультурный процесс, как дифференциация.

Появление массовой аудитории было бы невозможным без определенных социальных предпосылок. Во-первых, первостепенное условие ее возникновения – достижение такого уровня жизни, при котором большая масса людей получает возможность обращаться к СМИ, а потребление массовой информации становится насущной потребностью. Во-вторых, необходимо наличие большой массы грамотных людей. В-третьих, у них должно быть достаточно свободного времени. Перечисленные условия заявили о себе в европейских странах и США на рубеже XIX–XX вв., когда сформировались большие массы пролетариата, и стала интенсивно расти численность городского населения. В этот период, благодаря профсоюзному движению, произошло сокращение продолжительности рабочего времени. Вместе с тем руководство промышленных предприятий было вынуждено открывать вечерние школы для рабочих, поскольку технологические условия производства требовали квалифицированных специалистов.

Массовая культура в современном мире представляет собой тип производства культурных ценностей, рассчитанных на массовое потребление. Более того, именно оно стало главной целью производителей предметов массовой культуры, которой рождена и массовая аудитория, для нее так же характерны неоднородность, рассредоточенность и анонимность. «Основными чертами массовой культуры являются примитивизация отражения человеческих отношений, социальный максимализм, развлекательность и сентиментальность, смакование насилия, секса, выпячивание национальных и расовых предрассудков, культ успеха, потребительства, насаждение конформизма»1.

Социальные характеристики аудитории условно можно разделить на несколько групп.

Первая – социально-демографические: пол, возраст, место жительства, национальность, язык. Эти социальные характеристики фиксируются четко и потому используются как основания для построения квотной (пол, возраст) и гнездовой (место жительства) выборок при проведении социологических исследований. Демографические характеристики служат основанием для выделения таких типов СМИ, как женские, детские, молодежные, местные, региональные, национальные и др.

Вторая группа представлена социально-профессиональными характеристиками. К ним относятся: специализация, род занятий, профессиональный статус, тип предприятия (компании, учреждения, организации). Ориентация на подобные признаки формирует профессиональные, корпоративные, деловые СМИ.

Третья группа – социокультурные характеристики: образование, вероисповедание, субкультурные и контркультурные особенности, формы проведения досуга. Социокультурные параметры служат основой для формирования целевых аудиторий религиозных СМИ, изданий неформальных объединений (например, байкеров или футбольных фанатов), СМИ, посвященных организации досуга. Последний тип нередко бывает ориентирован как на социокультурные (занятие как досуг), так и на профессиональные характеристики (занятие как профессия). К подобным СМИ можно отнести многие автомобильные, компьютерные, спортивные издания.

Четвертую, политико-идеологическую, группу составляют основные характеристики аудитории общественно-политических СМИ.

Что способствует осуществлению желаний? Стопроцентная, непоколебимая уверенность в своем...

Что делает отдел по эксплуатации и сопровождению ИС? Отвечает за сохранность данных (расписания копирования, копирование и пр.)...

Что будет с Землей, если ось ее сместится на 6666 км? Что будет с Землей? - задался я вопросом...

Система охраняемых территорий в США Изучение особо охраняемых природных территорий(ООПТ) США представляет особый интерес по многим причинам...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: