|
ФИЛОСОФИЯ XX ВЕКА: АНАЛИТИЧЕСКАЯ, ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКАЯ, И ЭКЗИСТЕНЦИАЛИСТИЧЕСКАЯ ТРАДИЦИИ
Философия ХХ века отличается большим многообразием школ и направлений, включением в философское развитие все новых и новых стран. Данная тема посвящена краткому обзору самых важных и наиболее влиятельных направлений современного философствования, определявших философскую культуру большей части ХХ века. К ним в первую очередь относятся аналитическая, феноменологическая и экзистенциальная традиции, представленные настоящими философскими звездами современности.
До начала ХХ века философы строили свои системы, отвечая на такие философские вопросы, как природа реальности, возможности и границы человеческого познания, природа добра и справедливости, смысл жизни Однако несмотря на изобилие философских школ, направлений и великое множество предложенных идей не произошло ощутимого прогресса в поиске общезначимых решений главных философских проблем. Создание грандиозных философских систем неизбежно оканчивалось разочарованиями и непримиримыми спорами не по деталям, но по самим исходным принципам систем. Такое положение дел в философии находилось в вопиющем противоречии с развитием опытной науки и математики, в которых, особенно в Новое время, наблюдалось устойчивое приращение общезначимого знания. В XIX веке это положение стало особенно нетерпимым, поскольку из философии окончательно выделились конкретные науки, развивавшиеся ранее в ее составе (психология, социология).
Философы-аналитики предположили, что сами главные философские вопросы на самом деле недостаточно ясны, что исключает возможность ясного, вполне понятного и, в конце концов, истинного ответа. Аналитическая философия представляла прежде всего способ философствования, ориентирующийся на идеалы ясности, точности и логической строгости. К тому же в конце XIX в. произошла математизация формальной логики. В этом новом виде, который логике придали Г.Фреге, Б.Рассел и А.Н.Уайтхед, с ее помощью стало возможным с большой точностью описывать формы суждений и отношения между ними. На целый ряд философских вопросов, в частности касавшихся природы математики, были сразу даны новые и четкие ответы. Стало казаться, что с помощью формальной логики можно будет найти окончательное решение философских проблем. Мы рассмотрим сложный и удивительно поучительный путь развития этого течения, внесшего и продолжающего вносить свой вклад в мировую философскую мысль. Сформированный им образ мышления, и поныне обозначаемый термином «аналитическая философия», продолжает господствовать в мире англоязычной философии.
Аналитическое движение уходит своими корнями в глубокое прошлое. Современные философы аналитики, подчас, усматривают его истоки еще в античные времена. Но несомненным предшественником современного аналитизма был феноменализм Д.Юма. Оформление аналитического движения проходило ряд этапов и было переплетено с формированием в 30-е годы XIX века позитивизма, первый этап развития, которого получил название «раннего позитивизма» и продолжался до 60-х годов ХIХ века. Его основоположником был французский философ Огюст Конт. На это же время приходится деятельность британских ученых и философов Джона Милля и Герберта Спенсера, следовавших в своей научной деятельности принципам позитивистской философии.
В 70-х годы ХIХ столетия берет начало новый этап в развитии позитивизма, который носит название эмпириокритицизма. Его создателями были выдающийся австрийский физик Эрнст Мах и швейцарский философ Рихард Авенариус.
После первой мировой войны началась новая фаза развития позитивизма (неопозитивизм), получившая также название логический позитивизм. Его основные положения были сформулированы австрийскими мыслителями М. Шликом и К.Р.Ранком. Логический позитивизм, выдвинув ряд выдающихся мыслителей, закончил свое существование в 50-е годы ХХ века. Параллельно с логическим позитивизмом развивалось направление, которое в последствие получило название аналитизма. Представителями аналитизма были крупнейшие философы ХХ века Бертран Рассел и Людвиг Витгенштейн. Это философское направление существует и по сей день.
После второй мировой войны возникло новое философское движение, называемое постпозитивизмом. Им наследовались от предшественников многие проблемы и идеи, и прежде всего, главная проблематика — философия науки. К этому направлению относятся английские философы Карл Поппер, Томас Кун, Имре Лакатос и Пол Фейерабенд. Сегодня это направление чаще всего называют критическим рационализмом.
Основателем позитивизма стал Огюст Конт. В 1817—1822 гг. он был секретарём знаменитого французского социалиста-утописта А. Сен-Симона, многие идеи которого он воспринял и развил.
Следуя феноменализму Д.Юма, Конт отрицал научное значение понятие причинности. Истинная наука должна быть основана на опыте, но в опыте мы наблюдаем лишь повторяемость явлений и их следование друг за другом во времени, из которых невозможно вывести с логической необходимостью причинную связь. Вследствие этого любой вопрос о причине чего-либо, в том числе философские и теологические вопросы о первопричине, лишен смысла, неверно поставлен. По Конту, ни наука, ни философия не могут и не должны ставить вопрос о причине явлений, а только о том, «как» они происходят. Соответственно, наука, по Конту, познаёт не сущности, а только феномены. Позитивизм (от лат. positivus – положительный) как раз и означает, что наука принимает во внимание только положительно установленные факты, не примысливая к ним какое-либо трансцендентальное бытие («вещь в себе»). Поскольку наиболее точным способом установления фактов является физический эксперимент и физика научилась наиболее совершенным образом оперировать фактами, следует стремиться выразить все научное знание в понятиях физики.
В соответствии с развитыми критериями научности Конт выдвинул программу очищения наук. Человеческое знание о мире обширно и разнообразно. Конт подразделяет его на два основных класса: знание позитивное (положительное) и знание спекулятивное (умозрительное). Основанием разделения знания на позитивное и спекулятивное является опыт. Позитивное — это то знание, которое получено на основе опыта, то есть является результатом индуктивного обобщения данных опыта, либо знание, которое было получено теоретическим путем, например математика, но может быть проверено опытным путем. К позитивным наукам относятся физика, математика, биология и другие точные и естественные науки.
Напротив, спекулятивное знание достигается чисто умозрительным путем и никакой опытной проверке не поддается. К спекулятивному знанию относят, прежде всего, то знание, которое в философии называют метафизикой, или теоретической философией — это учение о последних сущностях мира — Боге, душе, мировом разуме и так далее. Спекулятивное знание не достоверно, то есть о нем нельзя надежно сказать, истинно оно или ложно. Поэтому, считает Конт, все метафизические теории и учения являются просто помехой для развития науки и должны быть из изгнаны науки.
Конт создавал свою позитивную философию в ситуации, когда наука понималась большинством ученых как прикладная логика: научные трактаты того времени ссылались на самые различные философские учения, которые принимались в качестве авторитетов. В это же время Гегель, в своих сочинениях пытался объяснить все природные явления с позиции логики развития Абсолютной идеи. С точки зрения Гегеля, наука — это прикладное учение об Абсолютной идее, и, следовательно, философ, как чистый логик может вывести из теоретических принципов все эмпирическое естествознание. Естественно, что при этом, Гегель постоянно вступал в самые серьезные противоречия с прогрессирующим естествознанием.
Конт требовал изгнать всю метафизику из позитивной науки, которая основывается на опыте. Позитивное знание вполне полноценно и самодостаточно — оно имеет в самом себе критерии своей истинности. Поэтому Конт провозглашает призыв избавляться от метафизических спекуляций: каждая наука — сама себе философия. Данный призыв привлекал многих ученых, желавших избавиться от ненужной идеологической опеки. Он отражал потребности определенного этапа развития наук. За многовековой период своего существования наука прошла достаточно долгий путь дифференциации и конкретизации своего знания. К началу XIX века возникла целая система наук, где каждая область действительности оказалась закрепленной за определенной наукой. Более того, каждая наука, в свою очередь, распалась на множество специальных дисциплин, исследующие узкие проблемы знания. Первоначально многие науки дифференцировались из философского знания. Положение о том, что философия — мать наук, справедливо для большинства из них. Этот процесс вычленения наук из философии в конкретные области знания происходил еще в ХIХ веке. Например, в сороковые годы ХIХ века возникла экспериментальная психология. На протяжении столетий только философы рассуждали о душе, человеческом разуме и рассудке, о том, как они устроены. В XIX столетии ученые-психологи начинают ставить эксперименты, сначала в области чувственного восприятия, затем начинают исследовать человеческую память: механизмы запоминания, объем запоминаемой информации, время ее сохранения. Все это опытно проверяемое и экспериментально доказуемое знание, которое входит уже не в состав философского учения о душе, а в состав конкретной позитивной науки психологии. Но над умами многих ученых еще довлели старые философские и теологические догмы. Поэтому призыв: наконец-таки покинуть материнское лоно философии, встать на собственные ноги, был актуален для многих наук.
Но при этом возникает вопрос и о единстве научного знания и его интеграции. Какая из наук сможет взять на себя роль науки, объединяющей в себе все области знания конкретных наук, и какова в этом процессе роль философии? Не осталась ли философия подобно королю Лиру, раздавшему все части своего королевства, наукой без конкретной предметной области знания? На этот вопрос Конт отвечает положительно: да, философия все позитивное содержание, которое в ней было, отдала конкретным наукам, поэтому, исполнив свое историческое предназначение, она должна уступить свое место молодым, но более полезным и перспективным наукам. Наряду с этим высказывались также суждения, согласно которым, философия не утратила своего значения и сохраняет за собой звание царицы наук. Философия связывает все науки, то есть сводит все научное знание в единую систему. Натурфилософия, или метафизика для того и нужна, чтобы создать общее учение о мире в целом. В этом учении каждая конкретная наука занимает свое место и встраивает получаемые ею результаты в общую систему знаний. Философия объединяет все знания в строгую стройную систему и показывает наукам путь к истине. Однако, в противоположность таким взглядам Конт считает, что каждая наука может самостоятельно двигаться к истине, если она ориентируется на опыт, который, в свою очередь, есть наилучший критерий истины. Пользуясь этим критерием, как компасом, науки будут обходить все заблуждения и ложные знания. А поэтому, никакой посторонний руководитель науке не нужен.
Следует сказать, что до тех пор, пока были не выявлены связи между различными научными областями, натурфилософия имела какой-то смысл. Философы своими умозрительными построениями закрывали пустоты недостающих знаний. Например, долгое время не удавалось обнаружить связи между такими дисциплинами, как ботаника и зоология. Такая ситуация существовала до тех пор, пока в тридцатые годы XIX века не было экспериментально обнаружено, что все живые существа, и растения, и животные имеют клеточное строение. Таким образом, была создав клеточную теорию живого вещества, сама биология сама пришла к объяснению того, какие связи существуют между разными царствами живой материи.
Значительное место в системе Конта занимает классификация наук, иерархию которых Конт строил по степени уменьшения их абстрактности или степени увеличения сложности. Выстраивая такую систему он приходит к выводу о необходимости создать конкретную, опытную науку об обществе. Эту науку Конт впервые называет социологией, то есть учением об обществе. Более того, он разрабатывает конкретные способы построения социологии как позитивной науки. Социология Конта разделяется на социальную статику, имеющую дело с устойчивыми («естественными») условиями существования любого общественного строя, и социальную динамику, изучающую естественные законы общественного развития. В качестве «социальной физики» социология должна, по Конту, обосновывать научную политику, примиряя принципы «порядка» и прогресса, реставраторские и революционные тенденции; тем самым социология выступает как «позитивная мораль», относящаяся не к индивиду, а к человечеству. Идя далее, Конт предлагает методы наблюдения общественных явлений, способы их описания и обобщения. Если марксизм развивал учение о классах, исходя из некой общей теоретической схемы, то Конт говорил о том, что нужно исследовать социальную структуру общества, то есть выделить и описать реально существующие социальные группы. Разделять людей на группы следует по разным эмпирически наблюдаемым параметрам. Такими эмпирически наблюдаемыми параметрами могут быть, например, уровень дохода, или место жительство, языки и религиозные вероисповедания и так далее. Согласно Конту, необходимо изучать не классы как таковые, а конкретные социальные группы и их социально значимые параметры. Именно Конт своей теоретической деятельностью заложил основу современной экспериментальной социологии.
Вслед за Сен-Симоном Конт развил идею т. н. трёх стадий интеллектуальной эволюции человечества (равно как и отдельного индивида), определяющих, в конечном счёте, всё развитие общества. На первой, теологической стадии все явления объясняются на основе религиозных представлений; вторая, метафизическая стадия заменяет сверхъестественные факторы в объяснении природы сущностями, причинами; задача этой стадии — критическая, разрушительная, она подготовляет последнюю — позитивную, или научную, стадию, на которой возникает наука об обществе, содействующая его рациональной организации.
Джон Стюарт Милль перенес позитивистское учение на английскую почву. Он был разносторонним ученым и общественным деятелем. Его взгляды непосредственно подготовили возникновение аналитизма. В особенности близким по стилю философствования к аналитизму было его этическое учение, которое он сам назвал утилитаризмом (от англ. utility – польза). Милля следует считать и главным представителем направления, обозначаемого этим термином, хотя сам принцип утилитаризма был выдвинут его старшим соотечественником Иеремией Бентамом.
Еще в древности сформировалось представление о том, что цель этики (учения о нравственности) – указать человеку путь к счастью - принцип эвдемонизма. Утилитаризм тоже говорит о том, что цель этического поведения – счастье, но субъективному, эгоистическому эвдемонизму, который, как показала история его развития, неминуемо приводит в пессимизму, утилитаризм противопоставил объективный и альтруистический принцип, а именно - возможное счастье наибольшего количества людей. То есть, решая проблемы этического выбора, зачастую весьма противоречивые, следует просто тщательно рассчитать все последствия и выбрать в качестве нравственного тот вариант, при котором результат поступка будет в максимальной степени увеличивать счастье или уменьшать страдания наибольшего числа людей.
Например, если некий бандит, озлобленный на свою банду, решает выдать ее полиции при условии, что та закроет глаза на его собственные преступления, то следует предпочесть оставить данного бандита без суда, так как это позволит арестовать банду и предотвратить гораздо большее зло. Точно так же, решая вопрос о том, что же совершил американский летчик, сбросивший во время войны атомную бомбу на японский город, - преступление или подвиг – следует, с точки зрения утилитаризма, сравнить число жертв бомбардировки с возможным числом жертв при штурме японских островов. Если окажется, что нанесенный атомный удар позволил сократить суммарное количество жертв войны, то поступок следует считать нравственно оправданным. Правда, заметим в скобках, проблемы таких подсчетов могут оказаться довольно сложными: ведь от последствий бомбардировки страдает уже четвертое поколение японцев.
Здесь мы не будем разбирать вопрос об истинности или ложности утилитаризма как учения. Отметим только, что уже Кант доказывал невозможность обоснования нравственности на принципе счастья, а следовательно и на пользе. "Принципы эгоизма, - писал он в «Критике практического разума», - могут содержать в себе общие теоретические правила ловкости…; но практические предписания, который опирались бы на эгоизм, никогда не могут стать общими, ибо определяющее волю основание покоится всегда на чувстве удовольствия и неудовольствия, которые никогда не имеют общего отношения к одним и тем же предметам". Кроме того, сам термин "польза«, в трактовке утилитаристов, заключает в себе двусмысленность: то, что "полезно для меня", не есть то, что утилитарист считает настоящей (общей) пользой. Но как тогда убедить человека отказаться от пользы для себя и пожертвовать ею ради общей пользы.
Для нас гораздо важнее сейчас не конкретная аргументация Милля, а развиваемый им стиль философствования, попытка философски обосновать утилитаризм, аналитически развивая его принципы.
- Он рассматривает следующие вопросы:
- в чем состоит принцип пользы,
- в чем заключается последняя санкция принципа пользы,
- какого рода доказательства допускает принцип пользы и
- в какой связи стоят польза и справедливость,
- последовательно анализируя понятия, проводя их логическую и эмпирическую проверку.
Кстати, решая вопрос о том, в чем же заключается санкция принципа пользы или основание, почему мы можем считать этот принцип обязательным для нас, Милль приходит к выводу, что высшую санкцию утилитарная мораль получает в социальном чувстве альтруизма. Таким образом, защищая принципы утилитарного эвдемонизма, Милль приближается к противоположной теории: он не только признает добродетель желательною, но находит, что ее следует желать бескорыстно, "ради ее самой".
Английский философ Герберт Спенсер поставил перед собой грандиозную задачу – создать всеобъемлющую философскую систему на основе применения идеи эволюции ко всем областям научного знания. Он расширил возможности использования принципа эмпиризма. Так, в своей работе "Психология" (1855) он применяет гипотезу естественного происхождения видов к психологии и указывает, что необъяснимое индивидуальным опытом может быть объяснено родовым опытом. Ч.Дарвин относил его к числу своих предшественников.. В основе развития мира, включая и общества, лежит, с точки зрения Спенсера, закон эволюции: "Материя переходит из состояния неопределенной, бессвязной однородности в состояние определенной связной разнородности", иначе говоря, дифференцируется. Этот закон он считает универсальным и на конкретном материале прослеживает его действие в различных сферах, в том числе и в истории общества.
По мнению Спенсера, в основе эволюции лежит закон равновесия: при всяком его нарушении его природа стремится вернуться к своему прежнему состоянию. Признавая закономерность развития общества, Спенсер отказывается от различных теологических объяснений, а его понимание общества как единого живого организма, все части которого взаимосвязаны, наталкивает его на изучение истории и расширяет круг исторического исследования.
В начале ХХ века произошла крупнейшая научная революция в физике, впоследствии распространившаяся на все естествознание. Открытия в физике оказали сильнейшее воздействие философские основы этой науки. В 1895 г. французский физик А.Беккерель, случайно проявив фотопластинку, на которой лежал кусочек урановой соли, открыл радиоактивность. Как вскоре выяснилось, явление радиоактивности было результатом распада атомов урана. Тысячелетиями физики считали атомы неделимыми частицами. Со времен Ньютона в физике господствовала механистическая картина мира. Мир представлялся как совокупность огромного числа атомов, движущихся в пустоте, подчиняясь неизменным законам механики. Считалось, что количество атомов в мире строго постоянно, масса каждого атома неизменна, отсюда философы делали вывод, что материя не возникает и не уничтожается. Открытие радиоактивности опровергает это убеждение. Более того, изучение движения атомных частиц — электронов показало, что масса электронов зависит от скорости их движения. В 1905 году А.Эйнштейн создает специальную теорию относительности — релятивистскую механику. Эта теория описывает изменение свойств пространства и времени при больших скоростях движения, что вообще никак не укладывалось в предшествующие представления о пространстве, как пустоте, в которой размещаются тела, и времени, как пустом вместилище событий. Открытия, сделанные в естествознании, привели к тому, что мировоззрение, основанное на старой механистической физике, потерпело крах. Открытия делимости атома и изменения его массы пошатнули прежние философские взгляды на материю.
Однако еще за двадцать лет до этих революционных открытий выдающийся австрийский физик Эрнст Мах создал философскую теорию, которая открывала возможность создать новое мировоззрение. Продолжая в целом линию позитивизма, Мах и швейцарский философ Рихард Авенариус разработали его новый вариант – эмпириокритицизм (буквально, критика опыта). Несмотря на высокий научный авторитет Маха, совершившего уже к этому времени крупные открытия в газодинамике, эмпириокритицизм не были принят его коллегами, руководствовавшимися в то время механистической картиной мира. Причина неприятия заключалась в том, что «критику опыта» Мах и Авенариус вели в основном с позиций субъективно-идеалистического сенсуализма. В то же время самому Маху эмпириокритицизм помог вырваться за рамки механистической картины мира и разработать релятивистское понимание пространства, времени, силы, движения. Он впервые предпринял попытку построения механики, исходя из того, что движение может быть определено только по отношению к другим телам. Ввел принцип Маха, согласно которому масса тел есть результат их взаимодействия с чрезвычайно удаленными объектами. Этими своими взглядами он способствовал созданию специальной, а затем и общей теории относительности А.Эйнштейном. Последний, глубоко уважая научные заслуги Маха, отдавал ему дань и при жизни, а после смерти Маха специально написал посвященный ему некролог, в котором, правда, как и ранее, отмежевался от философских оснований эмпириокритицизма. Тем не менее на волне открытий в физике в начале ХХ века учение Маха было поднято на щит и провозглашено философией современного естествознания.
Новая философская мода оказала влияние на многих, в том числе и на марксистов, хорошо помнивших недавний тогда завет Ф.Энгельса о том, что «с каждым составляющим эпоху открытием в естествознании философский материализм должен менять свою форму». Один из лидеров большевиков А.А.Богданов (Малиновский) выступил с предложением соединить экономическое учение марксизма с философскими идеями Маха. Именно против такой теоретической позиции, которую отстаивал Богданов, В.И.Ленин написал свою знаменитую работу «Материализм и эмпириокритицизм» (1909). Критика Лениным путанной и противоречивой философии Богданова была во многом справедливой. Кроме того, Ленин чрезвычайно серьезно отнесся к своему философскому труду: изучил более 650 работ по философии и естествознанию в библиотеках Женевы, Цюриха, Парижа, Лондона. Не будучи профессионалом ни в философии, ни в физике, он тем не менее сумел сделать важный философский вывод о «неисчерпаемости электрона» - единственной известной тогда элементарной частице, в которой многие видели вновь открытый подлинный первокирпич мироздания. Важное значение этого вывода отмечал основатель аналитизма и крупнейший философ ХХ века Б.Рассел.
Вместе с тем Ленин привнес в философскую дискуссию стиль беспощадного идейного и морального разгрома политического противника, обратив его против, бесспорно, талантливейшего товарища по партии. Богданов проявил себя как писатель-фантаст, экономист, врач, организатор науки – после революции он создал и возглавил «Институт крови», в котором он и умер, проводя эксперимент по переливанию крови на себе самом. Его труд «Тектология (всеобщая организационная наука)» стал настоящим научным бестселлером, предвосхитившим основные идеи теории систем и кибернетики. А ленинский разгромный стиль «Материализма и эмпириокритицизма», к сожалению, на долгие годы стал для советских философов образцом обращения с идейными оппонентами.
В 1893 – 1903 гг. немецкий математик и логик Готлоб Фреге построил систему формализованной арифметики на основе разработанного им расширенного исчисления предикатов с целью обоснования идеи о сведении математики к логике. По сути, Фреге создал то, что позже получило название математической (а правильнее, символической) логики. Однако система Фреге оказалась противоречивой, что было обнаружено Бертраном Расселом, который сумел получить важные результаты не только в области символической логики, но и ее применения к философским и математическим проблемам. Важнейшая работа Рассела – Начала математики (Principia Mathematica, в трех томах, опубл. в 1910–1913) была написана в соавторстве с А.Н.Уайтхедом. Этот труд содержит точную формулировку логики и подробное доказательство того, что теоремы чистой математики следуют из принципов логики, а понятия математики могут быть определены в терминах логики. Рассел был убежден, что, используя логико-аналитический метод Principia, философия может стать наукой.
Хорошим примером использования логики в решении философских проблем является «теория дескрипций» Рассела в ее применении к проблемам истины и существования. Рассел задался вопросом: истинно или ложно утверждение «Нынешний король Франции лыс»? По-видимому, здесь мы имеем дело со следующей дилеммой. Утверждение явно не истинно, но, поскольку «нынешнего короля Франции» не существует, нельзя также сказать, что оно ложно, ибо тогда мы вынуждены будем сделать вывод о том, что нынешний король Франции не лыс. Анализ приведенного утверждения показывает, что оно представляет собой конъюнкцию трех более простых утверждений: «существует нынешний король Франции»; «существует не более чем один нынешний король Франции» и «если кто-то является нынешним королем Франции, то он лыс». Явно ложным является только первое из этих утверждений, и с ним уже не связано никаких проблем. Таким образом, анализируя логическую форму утверждения, мы можем прийти к более ясному пониманию его смысла и истинности, избегая неверных выводов и псевдопроблем.
Подобным же образом аналитический философ подходит к разрешению вечного вопроса: «В чем смысл жизни?» Сам вопрос кажется простым, хотя и не имеющим простого ответа. Но при более внимательном рассмотрении оказывается, что он тоже нуждается в прояснении. Понимаем ли мы, что такое «смысл» и что такое «жизнь»? Верно ли, что существует только один «смысл» и что вся «жизнь» имеет этот смысл? Допущения, которые мы принимаем, крайне сомнительны, следовательно, сомнительна и сама формулировка вопроса. Вопрос о смысле жизни должен быть задан как-то иначе, чтобы не были безнадежными все попытки его решения. Если же такое уточнение не может быть произведено, то не следует вообще обсуждать такую проблему.
Одной из традиционных проблем философии является отношение физического объекта (например, дерева) к его восприятию в чувственном опыте. Рассел надеялся решить эту проблему, предложив метод перевода предложений о физических объектах в предложения, содержащие указания исключительно на восприятия в чувственном опыте. Так, дерево можно рассматривать как логическую конструкцию, и нет необходимости иметь с ним дело как с предполагаемой метафизической сущностью, лежащей за пределами чувственных данных.
Рассел подверг логическому анализу понятия психологии. С его точки зрения, сознание, верование, восприятие, память и желание – все редуцируемы к последним составным элементам, к которым мы приходим при анализе материи. Эту позицию иногда называют «нейтральным монизмом», поскольку, согласно этому подходу, и материя и сознание построены из одного и того же нейтрального «вещества». Такие объекты, как «душа» и «Я», о которых толковала традиционная психология, не кажутся Расселу достаточно значимыми, чтобы представлять их даже в виде конструкций. Тождество личности, считал он, может быть выражено через различные типы непрерывности, например через непрерывность опыта.
Рассел высказал предположение о фундаментальном характере физики в смысле сводимости законов других наук, включая психологию, к физическим законам. Однако он заметил, что его собственные взгляды на универсум кое в чем совпадают с позицией идеализма.
Рассел утверждает, что психические события отличаются от физических именно тем, что могут быть известны непосредственно. Для того чтобы оправдать выводы от психических событий к физическим, необходимы особые постулаты, которые Рассел сводит к пяти основным: постулат квазипостоянства, постулат независимых причинных линий, постулат пространственно-временной непрерывности, структурный постулат и постулат аналогии. Вместе взятые, они обеспечивают предварительную вероятность индуктивным заключениям, которые сами по себе чаще ложны, чем истинны. Однако и на основании этих постулатов научного метода, писал Рассел, «физические явления познаются лишь в отношении их пространственно-временной структуры. Качества, присущие этим явлениям, непознаваемы, – настолько абсолютно непознаваемы, что мы не можем даже сказать, отличаются ли они от известных нам качеств психических явлений».
На протяжении всей своей долгой жизни Рассел оставался активным общественным деятелем. Находится в стороне от общественных интересов было для него признаком ущербной личности. Вскоре после октябрьской революции, будучи уже всемирно известным логиком, математиком и философом, Рассел, сочувствовавший идеям социализма, посетил Советскую Россию вместе с делегацией лейбористской партии (но не в ее составе), был принят Лениным и совершил поездку по стране. Однако, несмотря на организованный большевиками восторженный прием делегации и лично Рассела, он уехал сильно разочарованный и в идее социализма, и в практике большевиков, и в личности Ленина.
Вершиной политической деятельности Рассела стала борьба за мир, в которой он принял самое деятельное участие после второй мировой войны. Рассел написал и сумел убедить Эйнштейна подписать воззвание к ученым всего мира (Декларация Рассела-Эйнштейна), в котором провозглашался приоритет общечеловеческих ценностей над любой идеологией (коммунистической, либеральной и т.п.) во имя предотвращения уничтожения человечества в кошмаре ядерной войны. Следует учитывать, что после того, как в 1941 г. Эйнштейна убедили подписать обращение к американскому президенту Рузвельту с призывом начать разработку атомного оружия из-за угрозы, что такое оружие появится у Гитлера, результатом чего стали, в конце концов, американские атомные бомбардировки безъядерной Японии, измученный угрызениями совести Эйнштейн категорически отказывался политические документы. Рассел, несмотря на свой уже почтенный возраст, активно участвовал в антивоенных демонстрациях, в ходе которых неоднократно подвергался арестам, отчасти даже провоцируя их. Ведь каждый раз даже непродолжительное задержание глубокого старика, потомственного английского лорда, всемирно известного ученого, прижизненного классика философии превращало антивоенную демонстрацию в первополосную новость для всех мировых средств массовой информации.
Признанным лидером аналитизма, одним из наиболее влиятельных мыслителей ХХ века стал австрийский философ Людвиг Витгенштейн. В 1911, приехав из Вены в Англию, Витгенштейн начал интенсивно работать над проблемами логики в Кембриджском университете вместе с Бертраном Расселом. Одним из первых полученных им результатов было обнаружение тавтологического характера логических истин. С началом Первой мировой войны, Витгенштейн записался добровольцем в австрийскую армию. На фронте он продолжал обдумывать логические и философские проблемы, результатом чего стал вышедший после войны «Логико-философский трактат» (1921), который сразу превратился в одну из самых знаменитых философских книг ХХ века. Руководящий принцип аналитической философии, как его формулирует Витгенштейн в предисловии к Логико-философскому трактату, гласит: «То, что вообще может быть сказано, может быть сказано ясно; о том же, что сказать невозможно, следует молчать». После войны сам Витгенштейн «молчал» в течение десяти лет, не занимаясь философией. Несколько лет он преподавал в провинциальной школе, потом работал помощником садовника в монастыре. В 1929 г. Витгенштейн неожиданно возвратился в Кембридж и вновь приступил к философским изысканиям. Спустя еще десять лет он получил кафедру философии в Кембриджском университете, которую оставил в 1947, оставаясь в Кембридже и продолжая исследования до самой смерти в 1951 г. Хотя после возвращения в Кембридж Витгенштейн много писал, его главная работа этого периода «Философские исследования» была опубликована лишь посмертно в 1953. Публикация других сочинений Витгенштейна продолжалась до 1978 г. Его книги, а также его лекции и дискуссии, в которых он участвовал, оказали глубокое влияние на современную философию.
Согласно одной из главных идей «Логико-философского трактата», мировая субстанция состоит из «простых объектов», которые, вступая в различные сочетания друг с другом, образуют факты. «Элементарные суждения» состоят из «имен», каждое из которых обозначает некий простой объект. Комбинация имен обозначает или «изображает» некую возможную комбинацию соответствующих объектов, иначе говоря – некий возможный факт. Изображение, картина возможного факта есть «мысль». Все мыслимое возможно; отрицание мыслимого также мыслимо и возможно. Поскольку некая возможная комбинация имен отображает некую возможную комбинацию объектов, логическая форма образа и логическая форма реальности тождественны друг другу.
Мышление, по Витгенштейну, доступно для чувственного восприятия, поскольку выражено в языковых суждениях. Записав все истинные элементарные суждения, мы смогли бы полностью описать мир. Хотя реальность в целом может быть репрезентирована в суждениях, ни одно суждение не может репрезентировать то общее, что у него должно быть с реальностью, чтобы суждение могло репрезентировать реальность, а именно логическую форму изображения и реальности. Логическая форма не может быть описана в суждениях, она показывает себя в каждом суждении. То общее, что с необходимостью имеется в мышлении, языке и реальности, не может быть сказано. Элементарные суждения изображают случайные положения дел в мире, которые логически независимы друг от друга и имеют возможные альтернативы. Невозможное и не поддается выражению. К тому, что не может быть сказано, относятся предметы логики, этики, эстетики, религии и даже философии.
Большая часть Трактата пала под ударами критики, нанесенными самим Витгенштейном, отброшенными оказались концепции «простых объектов», «имен», «элементарных суждений», «анализа» и мысли как «образа». Исходное допущение Трактата, что имеется некая сущность, или природа, мышления, языка и репрезентации, теперь рассматривалось Витгенштейном как серьезная ошибка. Существует множество различных форм мышления, языка и репрезентации, и неоправданно и нереалистично предполагать, что в этих формах воплощена некая общая природа.
Важной является также идея «языка как игры» (или «языковой игры»), некоего строя человеческой деятельности, практики, в которой слова играют ту или иную роль. Так, «мышлением» н<
Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте:
|
