Другие героические эпосы, как, например, приписываемая Лу-Нанне поэма о полете героя Этаны на небо с помощью орла, сохранились плохо.

Героический по своему типу эпос мог строиться не только на образе героя-смертного, но и на образе героя-божества. Так, героями являются боги во фрагментированном эпосе о борьбе Бела с чудовищем Лаббу, в хорошо сохранившейся (в двух версиях — канонической и более полной доканонической) песне о боге Нергале и богине Эрешкигаль, царствовавших в подземном мире, а также в эпосе об узурпации престола в царстве богов богом чумы Эррой (конец II тысячелетия до н.э.).

Одной из главных этико-философских проблем представлялся вопрос о причине незаслуженных страданий и смерти человека, который, казалось бы, не нарушил никаких божественных установлении. Эта проблема, по существу, присутствует и в поэме о Гильгамеше; ей же специально посвящены две замечательные аккадские поэмы: «Невинный страдалец», написанная почти целиком в форме монолога, и «Вавилонская теодицея» (XI в. до н.э.), написанная в форме диалога между страдальцем и его другом-оптимистом. Первая поэма говорит преимущественно о бедствиях личных, вторая (написанная в форме акростиха(Появление акростиха, вероятно, указывает на то, что текст можно было уже читать и «про себя»,), включающего имя автора—Эсагиль-кина-уббиб) — о бедствиях социальных; обе кончаются оправданием божества, пути которого объявляются неисповедимыми. Эти поэмы являются предшественниками аналогичной, но более глубокой по содержанию «Книги Иова», сохранившейся в библейском каноне. О тщетности всех человеческих деяний говорит выразительный поэтический диалог «Разговор господина и раба», дата которого неизвестна.

Из некультовых канонических произведений, созданных до 1000 г. до н.э. или около этого, следует еще упомянуть пословицы и афоризмы, хотя записанные пословицы малооригинальны и по большей части переведены с шумерского.

Забавны некоторые анекдоты и побасенки, включаемые в собрание поговорок:

«Мышь от мангуста(Мангуст поедает не только мышей, по и змей.) забежала в нору змеи и сказала: Меня прислал заклинатель змей — привет».

«Свинья недостойна быть в храме, она не муж совета, не ступает по мостовой; не говорят: Свинья, в чем мне почет?, а она говорит: Свинство — мое упование».

Из неканонических стихотворных произведений светского характера можно назвать «Сказку о ниппурском бедняке», жестоко обиженном своим градоначальником, и о его мести — о том, как ему удалось с помощью хитроумных переодеваний трижды обмануть и избить градоначальника. Она датируется второй половиной II тысячелетия до н.э. Любопытна также поздняя пародийная «надпись Гильгамеша».

В Вавилонии и Ассирии существовали многочисленные памятники любовной лирики: в большом ассирийском «каталоге» песен, исполнявшихся под музыку, приведены первые строки десятков любовных стихотворений; к сожалению, в подлиннике и полностью мы знаем только одно произведение аккадской любовной лирики, имеющее форму диалога между любовниками. Опн уверяет ее, что охладел к ней, по, пристыженный ее кротостью, в конце концов к ней возвращается. Диалог — или текст для пения на два голоса — датируется царствованием Хаммурапи. К тому же времени относится случайно сохранившаяся воинская песня.

На первом месте среди культовых памятников стоит космогонический эпос г. Вавилона, исполнявшийся в новогоднюю неделю и называемый по первой строке «Когда вверху» («Энума элиш»). Датируется он по-разному—XVII в. до н.э.? XIV в. до н. э.? Язык поэмы очень искусственен и может быть и ещё более поздним. Тогда как в шумерский период не засвидетельствовано самостоятельных произведений космогонического содержания, вавилонская космогоническая эпопея занимает важное место среди памятников аккадской литературы. Она состоит из семи песен и содержит более тысячи строк. Интересно, что шумерские боги-творцы выступают в поэме молодыми богами, а в качестве древних, изначальных сил названы божества, в шумерских мифах неизвестные. Это пе случайно: рассказ о создании поколений богов, из которых каждое превосходит предыдущее, нужен, чтобы оценить величие одного-единственпого божества — Мардука, бога Вавилона, прямого потомка и законного наследника всех древних могучих сил, в том числе и шумерских богов. Именно он в титанической борьбе побеждает силы хаоса и создает миропорядок. Поэма завершается перечислением его магических имен. Далее, все творческие акты, которые в шумерских мифах совершали разные боги, приписаны одному Мардуку. Политическая и идеологическая цель создания поэмы совершенно ясна. К середине I тысячелетия до н.э. возникает идея о том, что все вообще боги — только разные образы или ипостаси одного Мардука.

По-видимому, некоторые эпизоды мифа разыгрывались в лицах. То же верно в отношении другой культовой эпической песни — «Хождения Иштар в преисподнюю», по содержанию близкой шумерскому прототипу. Весь конец поэмы состоит из отдельных, логически не связанных между собой строчек, очевидно дополнявшихся мимическим действом.

Гораздо большее место, чем эпосы, занимают среди богослужебной поэзии гимны к богам; некоторые из них и сейчас воспринимаются эмоционально и представляют и для нас эстетическую ценность. Гимны к царям в средневавилонское время выходят из употребления.

Наряду с религиозными текстами, рассчитанными на общественное богослужение, в литературный канон входили целые серии стихотворных или песенных текстов для индивидуальных культовых церемоний. Это прежде всего индивидуальные молитвы и псалмы. Они исполнялись либо заинтересованным лицом, либо по его заказу определенным типом жреца и всегда сопровождались обрядовыми действиями. Содержание их, часто поэтичное, но в массе стандартное, сводится как бы к краткому изложению песни о «Невинном страдальце», кающемся в своих— ему самому точно неизвестных — прегрешениях перед богом, но псалом заканчивается не проявлением благосклонности божества, а лишь просьбой о том. К песенным текстам для индивидуальных культовых действий относятся также заклинания против разного рода злых сверхъестественных существ. Большинство из них малоинтересны с художественной точки зрения, но есть и исключения; так, в заклинание против зубной боли включена интересная легенда о создании мира и всех живых существ, в том числе и «зубного червя» (нерва?); в заклинание против духа, тревожащего сон ребенка,— колыбельная песня; в заклинание против трудных родов — архаический миф о любви бога Луны Сина в образе быка к юной телице; в ряде заклинаний содержится поэтическое описание ночи.

Особенный интерес представляет серия заклинаний, известных под названием «Шурпу» («Сожжение»). В одной из ее таблиц перечисляются все возможные грехи, которые мог совершить произносящий заклинапие и за которые его могло постигнуть бедствие. Это довольно полный перечень того, что вавилонская этика конца II тысячелетня до н.э. считала аморальным. Помимо обычных грехов (убийство, воровство, прелюбодеяние, непочтение к богу и царю) здесь есть ряд моментов, указывающих па стойкость сомейно-общппных отношений (например, неуважение к старшим родичам перечисляется в числе важных грехов). Этические взгляды вавилонян проникли даже в свод «предзнаменований»: любопытно, например, что развод с женой, вполне допустимый по вавилонским законам, считался печальным предзнаменованном для мужа.

Существовала и светская поэзия. Так, от времени Хаммурапи сохранился интересный диалог-спор двух влюбленных: во II — начале I тысячелетия до н.э. существовала целая серия стихов (или песен), посвященных любовному томлению, до нас дошел только список заглавий: видимо, эти песни пелись гетерами и из-за этого не вошли в «ниппурский канон».

После начала I тысячелетия до н.э. в литературном творчестве па месопотамской клинописи заметен спад. Исключение составляют некоторые произведения ассирийской литературы, прежде всего царские анналы и красочные описания отдельных воинских походов, составленные в форме писем царя к богу Ашшуру. Можно отметить также несколько псалмов от имени царя Ашшурбанапала. поэму о загробном хождении царевича и т.д.

Упадок аккадоязычной литературы был, вероятно, связан с тем, что в пору ассирийской, а затем в нововавилонской империи сам аккадский язык во всей Передней Азии стал все более уступать место арамейскому: аккадский сохранялся преимущественно в привилегированных городах. Однако по-арамейски писали западносемитским алфавитным письмом чернилами па папирусе, пергамене и глиняных черепках-остраках: в иных условиях кроме сухой Нильской долины, такие тексты редко имеют шанс сохраниться до нашего времени, поэтому от арамейской литературы дошло мало. К ассирийскому периоду восходит «Повесть об Ахикаре», действие которой отнесено к VII в. до н.э.; в нее введен сборник поучительных изречении, восходящих к шумеро-аккадской литературной традиции. Эта повесть, древнейшие сохранившиеся фрагменты которой дошли от V в. до н.э., была очень популярна на Востоке и в Европе ещё и в средние века; она была переведена на Руси под названием «Повесть об Акире Премудром». Несколько позднее повесть о борьбе ассирийского царя «Сарбанабала» (Ашшурбанапала — Сарданапала греческой легенды) с его братом «Сармуге» (Шамашшумукином). Она сохранилась по-арамейски, но почему-то записанная не западносемитским языком, а египетской скорописью — демотикой. Повести эти относятся к широко распространенному в I тысячелетии до н.э. ближневосточному псевдоисторическому жанру (ср. еще египетский демотический «Роман о Петубастисе», библейские повести — «Книга Руфи», «Книга Эсфири», «Книга Ионы», апокрифические — «Книга Товита», «Книга Иудифи»).

К жанру псевдоисторических пророчеств относятся библейская «Книга Даниила», сохранившая большие арамейские куски, и отрывки «Повести о Набониде», времени около начала н.э., найденные в пещерах Мертвого моря. Несомненно, арамейская литература была гораздо обширнее, но от эпохи древности из неё пока более ничего не найдено.

Древняя культура застыла для нас в двух формах — в зрительном образе и в письменном слове. Даже те цивилизации, чья письменность сохранилась и ныне нам понятна, все равно для нас гораздо более вещественны и образны, чем словесны, не говоря уже об археологических культурах (а ведь каждый из этих миров охватывает несколько тысячелетий). Шумеро-вавилои-ская культура представляет в этом плане одно из немногих, если не единственное, исключение. Ее можно назвать цивилизацией письменности, настолько количество письменных памятников превосходит памятники вещественные. Такой, казалось бы, громоздкий и неудобный для письма материал, как глина (а затем и камень), оказался едва ли не самым надежным хранилищем древнего слова, и теперь в нашем распоряжении сотни тысяч клинописных табличек, целые гигантские архивы. По числу сохранившихся произведений литература клинописная превосходит многие литературы древности, хотя памятники эти и составляют не такую уж большую часть клинописного наследства: на первых порах письменность не имела к словесности, к литературе никакого отношения и, будучи изобретена с практической целью, обслуживала хозяйство. Поэтому большая часть дошедших до нас архивов состоит из хозяйственных, административных и юридических документов, дающих возможность судить о социальной структуре и экономическом состоянии общества, а также об его истории.

История древнего Двуречья в том виде, в каком она представляется нам сейчас, вкратце такова: в конце IV тыс. до н. э. шумеры, или шумерийцы, племена неизвестного этнического происхождения, освоили болотистую, но очень плодородную аллювиальную долину рек Тигра и Евфрата, осушили болота, справились с нерегулярными, по временам катастрофическими разливами Евфрата путем создания системы искусственной ирригации и образовали первые в Двуречье города-государства. Среди разнообразных достижений цивилизации, приписываемых шумерийцам, наиболее значительным1 следует признать изобретение в конце IV - начале III тыс. до п. л. письменности. Шумерский период истории Двуречья охватывает около полутора тысяч лет, он завершается в конце III—начале II тыс. до н. э. так называемой III династией города Ура (XX в, до н. э.) и династиями Исина и Ларсы, уже только частично шумерскими. С самой глубокой древности соседями шумерийцев были семиты-аккадцы, которые в III тыс. дон. э. занимали северную часть нижнего Двуречья и находились под сильным шумерским влиянием. Во второй половине III тыс. до н. э. аккадцы проникают п утверждаются на самом юге Двуречья, чему способствует объединение Двуречья в XXII в. до н. э. аккадским правителем Саргоном Древним, или Великим. История Двуречья во II тыс. до и. э.— это уже история семитских народов; из них главную роль в первой половине II тыс. до н. э. играли вавилоняне — народ, говоривший по-аккадскп и образовавшийся из слияния шумерийцев и аккадцев. Шумерский язык к этому времени становится языком мертвым и в вавилонской культуре играет примерно такую же роль, что и латынь в средневековье: его изучают в школах, на нем записывают многие тексты, ото язык науки и литературы. Наивысшего расцвета Вавилон достигает при шестом царе I Вавилонской династии Хаммурапи (1792—1750 п. до н. э.), гю уже при последних царях этой династии Вавилония подвергается нашествию горных племен и приходит в упадок более чем на пятьсот лет. Ассирия, с чьими памятниками для нас связано первое знакомство с передне-азиатской культурой, появляется на исторической арене примерное XIII в. до н. э., а в конце IX—VII вв. до н. э. становится могущественнейшим государством Передней Азии и подчиняет себе все Двуречье, распространяя свое влияние на Малую Азию, Средиземноморье и одновремядаженаЕгипет. Именно в этот пери-од была собрана библиотека Ашшурбанапала, многочисленнейшее собрание клинописных текстов, собрание, снабженное каталогами-списками, один из цначительных источников наших знаний клинописной литературы.

Последние страницы истории Двуречья снова связаны с Вавилоном. В конце VII в. до и. э. вавилонянам совместно с соседями-индийцами удалось нанести Ассирии поражение, после которого она не могла уже оправиться. Еще около ста лет существует Нововавилонское царство (так принято называть этот период в современной историографии), пока в 538 г. до н. э. оно не пало под ударами персидских войск. Однако клинопись по-прежнеку остается господств} ющей системой письма в Двуречье, и самые поздние клинописные тексты датируются селевкидским и парфянским временем, то есть последними веками до нашей эры.

Система охраняемых территорий в США Изучение особо охраняемых природных территорий(ООПТ) США представляет особый интерес по многим причинам...

Конфликты в семейной жизни. Как это изменить? Редкий брак и взаимоотношения существуют без конфликтов и напряженности. Через это проходят все...

Живите по правилу: МАЛО ЛИ ЧТО НА СВЕТЕ СУЩЕСТВУЕТ? Я неслучайно подчеркиваю, что место в голове ограничено, а информации вокруг много, и что ваше право...

ЧТО И КАК ПИСАЛИ О МОДЕ В ЖУРНАЛАХ НАЧАЛА XX ВЕКА Первый номер журнала «Аполлон» за 1909 г. начинался, по сути, с программного заявления редакции журнала...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: