А что случится, если попробовать рассказать об этом в группе в два, три, пять человек. Оказывается, это трудно, почти невозможно.

Но собрались трое и стали поверять друг другу свои тайны. И кто-то из них сумел просто сказать о себе: "А знаете, я однажды пере­жил вот что... и был в этой ситуации таким..." Тогда второй нео­жиданно откроется на это и пойдет говорить на таком уровне глубины, от которой дух за­хватит у третьего…

Это очень сильное ощущение — встреча с сокровенными чувствами и истинным отношением другого. Если кто-то встречался с этим, знает, как вдруг начинает кружиться голова от того, что другой сумел такую откровенность сказать в присут­ствии третьих лиц. Кружится от того, что разом всплывает анало­гичное свое, мощной волной поднимается из самых глубин, но не знаешь, смо­жешь ли об этом сказать. Прорыв происходит неожиданно. Только ло­вишь себя на том, что уже говоришь. Важно не поддаться соблазну приврать, не начать приукрашивать или смягчать рассказ. Тогда происходит удиви­тельное. Три человека, войдя в общение, начинают сближаться. В этой взаимной откровенности, во вза­имном проговаривании вслух прежде скрытых поступков и свойств, они выходят на взаимоприятие, на взаиморасположение — выходят в благожелание друг ко другу. С этой минуты истинное человеческое единодушие становится их свойством.

Это необычное чувство, которое нель­зя ни передать, ни пересказать, которое можно только пережить, пройдя перед этим состояние полной и глубокой правды о себе самом. Всё дальнейшее движение будет уже движением доверия.

Попробуйте в жизни, в обычных встречах с людьми начать рас­сказывать о себе. Рассказывать непосредственно о том, как я попал в такую ситуацию, каким был в ней, что совершил. Бывают тру­дные моменты, когда так просто рассказать не получается — язык не поворачивается, слова исчезают, дыхание пропадает. Тогда расскажите о себе от третьего лица.

— Знаете, однажды я встретил человека, который попал в ситуацию (рассказ о ситуации) и в этой ситуации был (каким он был) и сделал (что конкретно сделал).

Вы почувствуете, как в следующий раз легче будет рассказать об этом же уже от первого лица.

Самое, пожалуй, удивительное в этой вполне обычной работе над самим собой заключается в том, что в проговаривании, где скрытое становится открытым, проходит необходимость что-то скрывать, потому что тайное становится явным. А в этом тайном, к сожалению, нередко скрыты самые худые стороны нашего "я". Если скрытое сохраняет себя, худые стороны нашего нрава, характера остаются в нас, проявляясь в самых неожиданных ситуациях. Они не уходят. А в проговаривании вслух появляется возможность отпустить их, дать им уйти. Возможно также освободиться от них в Таинстве Покаяния. Но есть немало людей, которые приносят свое худое на Исповедь, а сами лучше не делаются. Потому что несовершенное покаяние и боязнь за себя перед людьми пускает глубокие корни в душе человека, а в своих продолжающихся отношениях с людьми он сохраняет эти корни и продолжает быть скрытым и сдержанным в общении, тем самым закрепляя в себе давно сложившийся навык.

Если же человек начинает трудиться над покаянием в своих отношениях с Богом и проговариванием худого в отношениях с людьми, то к нему приходит удивительное человеческое свойство — простота. Где скрытность, там всегда либо хитрость, либо актер­ство, шутовство или какая-нибудь другая игра. Но где простота, там нет тайны, нет внутреннего желания что-либо скрыть. Со временем обнаружива­ется, что скрывать в себе человеку нечего. Красивое, чистое становится еще лучше на виду у всех. А негативное, обнаружен­ное перед людьми, начинает исчезать. Давно известно, что мы со­вершаем плохие поступки до тех пор, пока их удается скрывать. Но если перед собой мы поставили задачу: всё скрытое проявить, худому некуда будет спрятаться. Тогда оно начинает поки­дать нас.

Если я перестаю бояться за себя, если не пытаюсь скрывать сво­ей неловкости, глупости, незнания, несообразительности, непонима­ния, если я начинаю доверять людям, и доверием обращаюсь к их настоящему, доброму, то появляется свобода высказывания, свобода мыслей, свобода творчества. Пока такой свободы нет, творчества как тако­вого, Духом исполненного творчества, быть не может.

Более того, даже там, где мы остаемся наедине с собой, са­димся за стол, берем лист бумаги и начинаем писать, оказывается, и здесь без доверия себе, без снятия страха проявить себя глупым, недалеким, неспособным, творчества не будет. Если этого нет, едва человек начнет рабо­тать, как яркая и неожиданная мысль родит чувство сомнения. "Полно, мне ли дерзать на такие обобщения, мне ли пости­гать такие глубины, тысячи людей думают и решают по-другому, а я..." Начинается соотнесение и возникнут барьеры, которые запрещают творчество.

Особенной бережности к себе требует интуиция. Тонких касаний её крыльев не сможет услышать самоутверждающийся человек, не смо­жет, потому что не дано ему слышать другого, он слышит только се­бя.

А путь открытия в себе интуиции, тем более, духовной интуиции, один — доверие интуиции друго­го. Лишь научившись доверять, чутко улавливать и видеть интуитив­ную нравственную и духовную правду другого, можно научиться слышать и различать в себе это тончайшее движение сокровенных глубин нашей души и духа.

Как же прийти к этому высокому состоянию?

Покаянием и открытым общением с ближними. Это и простой, и трудный одновременно путь к себе и ближнему. Но другого нет.

Попробовать в общении с женой или мужем начать говорить о том, что обычно мы пытаемся скрыть, о чем обычно умалчиваем. Например, в какую-то минуту я почувствовал себя профаном, в дру­гую — что-то не знающим, в третью — уловил свое тугодумие. Об этом и сказать. Сказать, что я не знаю, или что чувствую себя профаном, или что в своей настойчивости вел себя глупо. Что много раз уже слы­шал от неё (от него), что не так нужно делать, но поступал по-сво­ему. А теперь понял, разобрался и вижу, что он (она) права — и об этом сказать другому, просто, ничего не смягчая.

Более того, часто возникает момент, когда другой высказал неожиданную мысль, которая поразила меня: "Надо же, так сумел(а) сказать?" Могу ли я об этой радости сказать вслух? Признать, что я так не подумал(а), так не сумел(а) догадаться. Признать спо­койно и открыто: да, я был(а) ниже, потому что не смог так точно и ясно увидеть, так сказать.

Или же я по-прежнему, там, где я не слушаю её советов, все делаю по-своему. И, уже со­вершив, понимаю, что она была права. Я пришел к тому, о чем она предупреждала. Стул сломан, затуплено сверло, стекло разбито... А она говорила мне, что если буду так держать дрель, сверло сло­мается. "Не сломается," — говорил я и продолжал крутить. Однако сломалось. Главное в эту минуту не раздосадоваться на сверло, потому что досада будет адресована на самом деле не к сверлу, а к жене, оказавшейся правой. Что мешает повернуться к жене и сказать: "Ты была пра­ва. Прости меня", — так просто и свободно признаться в своем глу­хом упрямстве.

А ведь это и есть самое честное и чистое отношение к себе и к другому. Одновременно это и самое правильное восприятие ситуа­ции, свободное от угодных мне искажений. Научиться так просто и открыто видеть всё происходящее вокруг — вот задача.

Из книги "Шесть сотниц"

О. Петра Серегина

О строении Церкви

ЧТО ПРОИСХОДИТ ВО ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ? Если вы все еще «неправильно» связаны с матерью, вы избегаете отделения и независимого взрослого существования...

Что делать, если нет взаимности? А теперь спустимся с небес на землю. Приземлились? Продолжаем разговор...

ЧТО ТАКОЕ УВЕРЕННОЕ ПОВЕДЕНИЕ В МЕЖЛИЧНОСТНЫХ ОТНОШЕНИЯХ? Исторически существует три основных модели различий, существующих между...

ЧТО И КАК ПИСАЛИ О МОДЕ В ЖУРНАЛАХ НАЧАЛА XX ВЕКА Первый номер журнала «Аполлон» за 1909 г. начинался, по сути, с программного заявления редакции журнала...

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском гугл на сайте: